Еще раз о человеческой психологии
Как ни крути, но человеческая психология – очень сложная штука, так как содержит в себе, как минимум, три составные части: Веру, разум и подсознание. При этом самыми главными в определении «особенностей психики» человека являются Вера и подсознание. А разум стоит над ними, и с его помощью можно изменять и Веру, и подсознание. Вот как об этом пишет Ироничный Будда — «Анатомия внутреннего конфликта». «Внутренние конфликты подобны подземным рекам — они определяют рельеф нашей жизни, оставаясь невидимыми для поверхностного взгляда». Добро пожаловать в анатомический театр. Признаюсь честно: я большой поклонник детективов. Особенно тех, где проницательный следователь раскладывает преступление на составляющие элементы и в этой анатомии находит ключ к разгадке. Сегодня я приглашаю вас в своеобразный анатомический театр, где в роли детектива будете выступать вы, а делом, которое предстоит раскрыть, станут ваши собственные внутренние конфликты. Не беспокойтесь, белых халатов и резиновых перчаток не потребуется. Хотя некоторые открытия могут оказаться не менее захватывающими, чем в лучших судебно-медицинских драмах. Наличие противоположностей в нашем восприятии — это еще не конфликт. Конфликт начинается, когда мы отождествляемся с одним полюсом и начинаем бороться с другим. Позвольте проиллюстрировать это на примере дуальной пары «уверенность-сомнение». Сами по себе это просто два разных качества, два разных состояния сознания. Уверенность позволяет нам действовать решительно и достигать целей. Сомнение помогает нам быть открытыми новой информации и корректировать курс при необходимости. Но что происходит, когда мы отождествляемся только с полюсом уверенности? Мы начинаем воспринимать сомнение как врага, как слабость, которую нужно подавить. «Я должен всегда быть уверенным» — становится нашей внутренней программой. И каждый раз, когда естественное сомнение возникает в нашем сознании, мы вступаем с ним в борьбу. Эта борьба требует энергии. Много энергии. Мы тратим наш психический и эмоциональный ресурс не на созидание, а на поддержание внутренних разделительных линий. Помню, как я однажды работал с руководителем крупной компании, который гордился своей непоколебимой уверенностью в принятии решений. «Сомнениям нет места в бизнесе,» — сказал он мне на первой сессии. Но за этим фасадом скрывалось истощение. Ему приходилось постоянно подавлять естественную человеческую способность сомневаться, что приводило к бессоннице, тревожности и, что самое парадоксальное, к скрытому параличу в принятии действительно важных решений. Когда мы вместе исследовали его внутренний конфликт, он осознал, что его истинная сила руководителя может проявиться только через интеграцию обоих качеств — способности чувствовать уверенность И способности допускать сомнение.
Внутренние конфликты не возникают на пустом месте. Они формируются под влиянием множества факторов, и понимание этих механизмов дает нам ключ к их трансформации. 1. Ранний детский опыт. Многие наши внутренние конфликты берут начало в детстве. Ребенок естественно проявляет весь спектр человеческих качеств, пока не начинает получать сигналы о том, что одни качества «правильные» и принимаемые, а другие – «неправильные» и отвергаемые. «Мальчики не плачут», «Хорошие девочки не злятся», «Не будь таким чувствительным», «Не задавай столько вопросов» — эти и подобные послания постепенно формируют внутренний раскол. Ребенок учится отождествляться с одними аспектами себя и подавлять другие, чтобы получать любовь и одобрение. Я часто вспоминаю историю с моей племянницей. Когда ей было около четырех лет, она могла быть одновременно нежной и агрессивной, тихой и шумной, послушной и бунтарской — и все это в течение одного дня, без какого-либо внутреннего конфликта. Это было прекрасно — наблюдать человеческое существо, еще не разделенное дуальностью. Однако уже к шести годам я заметил, как она начала создавать свой «приемлемый образ», отделяя его от «неприемлемых» качеств. Началась фрагментация, которая для большинства из нас становится нормой взрослой жизни. 2. Культурное программирование. Если семья — первая школа дуальности, то общество — университет разделения. Через сказки и фильмы, учебники и рекламу мы впитываем четкие представления о том, какими мы должны быть. «Настоящий мужчина», «успешная женщина», «хороший гражданин», «духовный человек» — эти культурные шаблоны часто основаны на отсечении целых аспектов человеческого опыта. Чтобы соответствовать образу «настоящего мужчины», нужно подавить свою уязвимость. Чтобы быть «успешной женщиной», нужно часто жертвовать мягкостью и восприимчивостью. Один из моих клиентов, талантливый программист, долгое время страдал от внутреннего конфликта между своим аналитическим умом и художественной натурой. В технической среде, где он работал, ценились логика, точность, эффективность. Его любовь к поэзии, живописи, музыке воспринималась как что-то инородное, не вписывающееся в образ «настоящего технаря». Ему потребовалось немало мужества, чтобы начать интегрировать эти аспекты своей личности, позволив себе быть и логичным программистом, и чувствительным художником — не по очереди, а одновременно. 3. Травматический опыт. Травма — еще один мощный источник внутренних конфликтов. Когда мы переживаем болезненный опыт, превышающий нашу способность к интеграции, часть нас как бы «замораживается» в моменте травмы, тогда как другая часть продолжает развиваться.
Это создает внутренний раскол между «травмированной» и «функциональной» частями личности. «Травмированная» часть содержит замороженные эмоции, убеждения, телесные ощущения, связанные с травмой. «Функциональная» часть часто пытается дистанцироваться от этого опыта, создавая внутренний конфликт. Я работал с женщиной, которая в детстве пережила серьезное предательство доверия. В результате сформировался глубокий внутренний конфликт между ее естественной потребностью в близости и защитной системой, не позволяющей доверять людям. Одна ее часть стремилась к глубоким отношениям, другая саботировала любое сближение. Только когда она осознала этот конфликт и начала диалог между этими частями, появилась возможность для исцеления. Внутренние конфликты — это не просто психологические неудобства. Они требуют колоссальных энергетических затрат. Давайте рассмотрим, куда именно уходит наша жизненная энергия, когда мы находимся в состоянии внутреннего противостояния. Представьте, что ваше сознание — это сцена, на которой непрерывно разыгрывается драма между противоборствующими частями вас. Одна часть делает шаг вперед, другая тянет назад. Одна стремится к риску, другая жаждет безопасности. Одна хочет близости, другая боится быть покинутой. Эта непрекращающаяся борьба создает постоянный фоновый шум в сознании, отнимающий значительную часть вашей ментальной энергии. Даже когда вы не осознаете этот конфликт, он продолжает действовать на более глубоких уровнях психики. Мой коллега, исследовавший энергетические затраты при внутренних конфликтах, любит приводить такую метафору: «Представьте автомобиль, у которого одновременно нажаты педаль газа и педаль тормоза. Двигатель ревет, топливо сжигается, но машина стоит на месте, а система постепенно изнашивается». Это прекрасное описание того, что происходит с нашей энергией при внутренних конфликтах. Мы тратим ресурсы, но не движемся вперед. Особенно энергозатратным является процесс подавления тех аспектов себя, которые мы считаем неприемлемыми. Подавленные эмоции, желания, мысли не исчезают — они продолжают существовать в нашем подсознании, требуя постоянного контроля. Это похоже на попытку удерживать под водой надувной мяч — чем больше мяч, тем больше силы требуется. И достаточно момента ослабления внимания, чтобы подавленное содержимое вырвалось наружу, часто в неподходящий момент и неконструктивным способом. Я наблюдал это у многих внешне «идеальных» людей — тех, кто всегда контролирует себя, всегда «правильный». За этим фасадом часто скрывается огромный расход энергии на подавление естественных человеческих эмоций и потребностей, который может приводить к эмоциональным срывам, психосоматическим заболеваниям или просто к хронической усталости без видимых причин.
Ригидные защитные механизмы. Для поддержания внутреннего разделения наша психика создает сложную систему защитных механизмов — отрицание, рационализацию, проекцию, смещение и многие другие. Эти механизмы поддерживают иллюзию, что мы являемся только своей «приемлемой» частью. Защитные механизмы требуют постоянной бдительности и реагирования на потенциальные «угрозы» — ситуации, которые могут обнажить наши подавленные аспекты. Это создает состояние хронического напряжения и реактивности. Один из моих учителей любил говорить: «Быть всегда начеку — наиболее энергозатратное состояние для организма. Постоянная бдительность в отношении самих себя истощает нас так же, как если бы мы жили в условиях постоянной внешней опасности». Но разве внутренние конфликты не являются естественной частью человеческой психики? Разве их присутствие не делает нас сложными, интересными личностями? А еще я слышал, что внутренний конфликт — это двигатель развития. Без конфликта не будет и роста, разве не так? Я ценю ваш вопрос. Действительно, внутреннее напряжение и динамическое взаимодействие различных аспектов психики — это естественная часть богатой человеческой природы. Но есть качественная разница между творческим напряжением полярностей и изнуряющей борьбой противоположностей. Представьте лук и стрелу. Напряжение между двумя концами лука — это созидательная сила, направляющая стрелу к цели. Но если бы два конца лука начали «воевать» друг с другом, пытаясь доминировать, лук бы сломался, и стрела никуда не полетела. Точно так же в нашей психике: когда различные аспекты нашего существа находятся в отношениях взаимного признания и сотрудничества, возникает творческое напряжение, ведущее к развитию. Когда же они в состоянии войны, мы теряем энергию и целостность. И да, я согласен, что внутреннее напряжение часто становится катализатором роста. Но это происходит только тогда, когда мы осознаем конфликт и трансформируем его из деструктивной борьбы в конструктивный диалог. Неосознанный конфликт ведет не к росту, а к истощению. А теперь давайте перейдем от теории к практике и исследуем конкретные внутренние конфликты, которые могут проявляться в вашей жизни. Для этого я предлагаю создать персональную карту внутренних полей напряжения. Вам понадобится лист бумаги (желательно большой), ручки или карандаши разных цветов, и 30-40 минут спокойного времени. 1. Начните с идентификации основных сфер вашей жизни, где вы чувствуете напряжение или неудовлетворенность: работа, отношения, здоровье, творчество, духовность и т.д. 2. Для каждой сферы определите присутствующие там дуальные пары. Например, в работе это может быть «амбиции-удовлетворенность», в отношениях – «близость-независимость».
Для каждой дуальной пары нарисуйте линию с противоположными полюсами на концах. Затем отметьте на этой линии: а. Где вы себя чаще всего ощущаете (ближе к какому полюсу). б. Где бы вы хотели быть. в. Где, по вашему мнению, вы «должны» быть. 4. Обратите внимание на расстояние между этими тремя точками. Чем больше расстояние, тем сильнее внутреннее напряжение. 5. Для каждой дуальной пары запишите: а. Что вы теряете, отождествляясь только с одним полюсом? б. Какие эмоции возникают при мысли о противоположном полюсе? в. Как мог бы выглядеть конструктивный диалог между этими полюсами? 6. Соедините связанные дуальные пары линиями, создавая целостную карту внутреннего ландшафта. Эта карта — не статичный документ, а живой инструмент для исследования. Возвращайтесь к ней, дополняйте, корректируйте по мере углубления самопознания. Интерлюдия: История о моей дуальной карте. Позвольте мне поделиться собственным опытом создания такой карты. Когда я впервые выполнил это упражнение (будучи уже опытным «духовным искателем», что добавляет истории немного иронии), я был поражен количеством внутренних конфликтов, о которых даже не подозревал. Одна из дуальных пар, создававших сильнейшее напряжение в моей жизни, была «глубина-легкость». Как духовный учитель и целитель, я отождествился с полюсом глубины — я был серьезным, глубокомысленным, погруженным в экзистенциальные вопросы. В моем образе не было места для легкости, игривости, поверхностности. Создавая карту, я с удивлением осознал, как сильно я обеднил свою жизнь этим отождествлением. Сколько радости, спонтанности, непосредственного наслаждения жизнью я упускал из-за потребности всегда быть «глубоким». Особенно ироничным было то, что эта односторонность сделала меня менее эффективным как учителя. Я мог говорить о целостности, но не воплощал ее в своем существе. Мои ученики чувствовали это противоречие на подсознательном уровне. Начав диалог между этими полюсами, я обнаружил, что истинная глубина не исключает легкости — на самом деле, они могут усиливать друг друга. Мудрость, лишенная игривости, становится сухой и догматичной. Игривость без мудрости может быть поверхностной и бессмысленной. Вместе они создают то, что даосы называют «глубиной в легкости и легкостью в глубине». Этот инсайт изменил не только мою личную жизнь, но и мой подход к учению. Я начал включать юмор, игру, легкость в свои практики и обнаружил, что это часто позволяет людям прикоснуться к большей глубине, чем серьезные духовные упражнения.
От картографии к алхимии. Создание карты внутренних конфликтов — это первый шаг. Следующий шаг — начать процесс трансформации, превращения конфликта в диалог, борьбы — в танец. Этому будут посвящены следующие главы книги, но уже сейчас я хочу предложить вам небольшую практику, которая может стать началом этого алхимического процесса. Практика: Диалог между полюсами. Выберите один внутренний конфликт, который особенно влияет на вашу жизнь. Возьмите два листа бумаги и ручку. 1. Сядьте в спокойном месте, сделайте несколько глубоких вдохов и представьте, что вы полностью отождествляетесь с одним полюсом этой дуальной пары. Почувствуйте его качества, его ценности, его точку зрения. 2. С этой позиции напишите письмо противоположному полюсу. Выразите свои опасения, критику, возможно даже обвинения — все, что этот аспект вашей личности чувствует по отношению к своей противоположности. 3. Теперь поменяйте листы и представьте, что вы полностью отождествляетесь с противоположным полюсом. Почувствуйте его качества, ценности, точку зрения. 4. С этой новой позиции ответьте на письмо первого полюса. Не пытайтесь быть «конструктивным» или «правильным» — просто позвольте этой части выразить свою подлинную перспективу. 5. Продолжайте этот диалог, меняя позиции, пока не почувствуете, что обе части действительно услышали друг друга. Обратите внимание на моменты, когда тон начинает меняться от обвинения к пониманию. 6. В завершение попробуйте написать от имени третьей позиции — интегрирующего наблюдателя, который видит ценность и ограничения обоих полюсов и может удерживать их в более широком контексте целостности. Эта практика может вызвать сильные эмоции, и это нормально. Будьте мягки с собой. Помните, что цель — не достижение идеального разрешения конфликта, а создание пространства для диалога между его полюсами. Почему это важно: от индивидуального к коллективному. Возможно, вы спрашиваете себя: зачем вкладывать столько энергии в исследование внутренних конфликтов? Не проще ли просто жить, решая практические задачи и не углубляясь в такие тонкости психологии? Это резонный вопрос. И я отвечу так: внутренние конфликты влияют на нас гораздо больше, чем мы осознаем. Они определяют наши решения, отношения, творческий потенциал, здоровье и общее ощущение удовлетворенности жизнью. Более того, наши внутренние конфликты проецируются на внешний мир, создавая реальные конфликты в отношениях, на работе, в обществе. Мы видим в мире те же разделения, которые существуют внутри нас.
Представьте мир, где большинство людей осознает и трансформирует свои внутренние конфликты. Как бы изменились наши отношения? Наши организации? Наши социальные и политические структуры? Как бы мы относились к экологическим вызовам, к вопросам войны и мира, к распределению ресурсов? Я не утверждаю, что индивидуальная внутренняя работа автоматически решит все проблемы человечества. Но я глубоко убежден, что без нее любые внешние изменения будут лишь временными заплатками на глубинных разделениях, которые мы носим внутри себя. Как говорил Юнг: «В тени того, что мы не интегрировали в себе, лежит судьба мира». На горизонте: к трансформации конфликта. В этой главе мы исследовали анатомию внутреннего конфликта — его истоки, механизмы и влияние на нашу жизненную энергию. Мы создали карту личных полей напряжения и начали процесс диалога между противоположностями. А пока я приглашаю вас провести некоторое время с практиками из этой главы. Помните, что осознание — это первый и самый важный шаг к трансформации. Просто замечая свои внутренние конфликты, вы уже начинаете процесс их исцеления. И, возможно, главный инсайт, который я хотел бы передать в этой главе: ваши внутренние конфликты — это не ошибки, не признаки «неправильности», а естественные элементы человеческого опыта и потенциальные источники мудрости и роста. Относитесь к ним с тем же состраданием и любопытством, с каким вы отнеслись бы к любому великому учителю, пришедшему направить вас к большей целостности. «Там, где встречаются противоположности, рождается не только конфликт, но и возможность для нового, более глубокого понимания. Каждый внутренний конфликт — это приглашение к эволюции сознания». Ключевые мысли главы: 1. Внутренние конфликты формируются через отождествление с одним полюсом дуальной пары и отвержение другого. 2. Источниками внутренних конфликтов часто являются ранний детский опыт, культурное программирование и травматические переживания. 3. Поддержание внутренних конфликтов требует огромных энергетических затрат, включая постоянную внутреннюю борьбу, подавление «нежелательных» частей и создание ригидных защитных механизмов. 4. Картографирование внутренних полей напряжения позволяет осознать наши доминирующие конфликты и их влияние на нашу жизнь. 5. Диалог между противоположными полюсами — начало трансформации конфликта в творческое взаимодействие. 6. Работа с внутренними конфликтами имеет значение не только для личного благополучия, но и для коллективной эволюции человечества» (Ироничный Будда). Так-то оно так, да не совсем. Ироничный Будда в своих практиках опирается в основном только на разум, однако напрямую разум не в состоянии изменить ни подсознание, ни Веру человека. Главным инструментом для осознанного изменения подсознания служат новые условные рефлексы, получаемые человеком не случайным путем, а целенаправлено. Вот как раз для определения целей и путей их достижения и нужен разум.
Другими словами, мало, осознать наличие в психике «внутренних конфликтов», нужно еще и повлиять на них в ту или иную сторону, так чтобы подсознание ОТЧЕТЛИВО ПОНЯЛО, в какую именно сторону, ему НУЖНО двигаться. И эффективно сделать это можно лишь одним способом — с помощью внедрения в подсознание новых условных рефлексов. Примерно так же, как это делал Павлов со своими подопытными собаками – поступила правильно, получи «пряник», поступила неверно, получи «кнут». Автор этого сайта называет подобные действия «психологическими экспериментами». А чем отличается научный эксперимент от случайного опыта? Только одним – любой научный эксперимент должен быть заранее ХОРОШО ПОДГОТОВЛЕН, в том числе, и с точки зрения БЕЗОПАСНОСТИ его проведения. Иначе, вместо достижения поставленных целей, можно получить прямо противоположные результаты. Например, разум решил, что в подсознании человека – его носителя, слишком сильно доминирует инстинкт самосохранения, и посчитал, что эту доминанту надо сократить. Что он начнет делать для этого? Правильно, он приложит все свои силы и возможности для того, чтобы этот человек попадал в опасные для жизни ситуации, и всегда выходил из них ПОБЕДИТЕЛЕМ. А что из всего этого может получиться при проведении недостаточно подготовленного «эксперимента»? Думаю, что объяснять не имеет смысла, и так все понятно. Точно так же дела обстоят и со всеми другими особенностями человеческой психики («противоположностей в нашем восприятии» и «внутренних конфликтов», в терминологии Ироничного Будды, или доминированием того или иного природного инстинкта в подсознании человека, в авторской терминологии). Очевидно, что несмотря на большую разницу в терминологии, мы говорим об одном и том же. И те «практики» которые предлагает Ироничный Будда, нужны человеку ничуть не меньше, чем «психологические эксперименты» автора этого сайта (а может быть, даже больше). В любом случае, спорить об этом бесполезно – людям нужны и те, и другие практики. А главное, что нужно современным людям, причем, где бы они ни жили, так это их заинтересованность в изучении законов работы своей психики и их глубокое понимание. И если у человека появились и «заинтересованность», и «понимание», то он непременно поймет, что практики Ироничного Будды намного «тоньше» и точнее, чем практики автора этого сайта. По той простой причине, что «противоположностей в нашем восприятии» можно найти больше, чем 12 основных природных инстинктов, с которыми оперирует автор этого сайта. Впрочем, смею Ва уверить, что ненамного. Так что, если автор и упращиет, то не очень сильно.
А теперь давайте попробуем ответить на такой вопрос: «Отчего в большей степени зависит жизнь любого человека?» Правильно, от особенностей именно его психики, в первую очередь, и от особенностей психики окружающих его людей, во вторую очередь. Вот что по этому поводу пишет Виктор Ханов – «ЗАМКНУТЫЙ КРУГ УГНЕТАТЕЛЬСКОГО ОБЩЕСТВА). «Возьмем самый-самый лучший случай из мира частной собственности: в некоем мужике совместились Стаханов и Эдисон, после чего этот трудолюбивый и изобретательный мужик стал наращивать урожаи картофеля. Как пел В. Высоцкий – «краше некуда уже – а он еще…». И, соответственно, стало его хозяйство богатеть. Казалось бы, история в духе Анн Ренд, «атлант расправил плечи», и т.п. И возникает закономерный вопрос: кто, в первую голову, интересен грабителю? Очевидно, что именно этот гибрид Стаханова и Эдисона. Нет, конечно, на безрыбье и рак рыба, и с сильной голодухи грабитель может и нищего ограбить, отобрать пол краюхи да луковицу… Но нищий грабителю мало интересен, особенно если рядом есть кто побогаче. И, соответственно, чем крепче встает на ноги хозяйство нашего трудолюбивого и изобретательного мужика – тем больше соблазн грабителя его обобрать. Логично?! Вот изба покосившаяся, а вот трехэтажный особняк с иллюминацией, в какое из строений вор предпочтет лезть? Из этого нашего простого вопроса встает неизбежно следующий вопрос: а кто помешает грабителям раздобревшего на труде да изобретениях мужика ограбить? Тут возможны три варианта: 1) Никто. Тогда все нажитое непосильным трудом – раз, и сплыло. И, получается, трудится незачем, трудится – только бандитов к себе в дом зазывать… 2) Некая могучая сила (князь, царь) – которые мужика защищают, а грабителей клеймят и казнят. Это, конечно, хорошо, да вот беда: а если могучая сила сама захочет грабануть мужика – кто ей помешает? 3) Мужик защищает себя сам. Он могуч, хорошо вооружен, он вступил в оборонительный союз с себе подобными крепкими хозяевами – и потому обороняется собственными силами. И опять, вроде бы, хорошо – да вот беда: между обороной и нападением грань очень тонка. Собственно – ее нет, оборона – часть нападения, нападение – часть обороны, они для боя – как две стороны одной медали. Наш крепкий мужик так хорошо научился себя защищать, что через некоторое время непременно спросит себя: а зачем мне этот картофель выращивать?! Почему бы мне эту мою могучую силу не обрушить на соседей, на окружающих, чтобы силой все желаемое взять?! Эти три пункта, собственно, и показывают тупик, замкнутый круг угнетательского общества, построенного на частной собственности. Как ни крути, но вокруг частного собственника складывается криминальная мафия, обстановка лютого беззакония и лживой жесткости, исключающая в итоге ценность как трудолюбия, так и изобретательности, вообще всякой общественно-полезной деятельности.
Вопреки «классикам политэкономии» (изучавшим, от Смита до Маркса «сферического коня в вакууме») – труд перестает быть источником не только «всяческого», но и вообще какого бы то ни было богатства. И становится уделом бесправных забитых рабов, которые трудом своим не обогащаются нисколько, а единственно чего добиваются своим рабским трудом – чтобы их не убивали (и то далеко не всегда). Пути разные – итог один (и любой учебник истории нам понять это большой помощник). Если СРАЗУ победили бандиты – то складывается криминальная мафия бандитов (например, венецианская олигархия). Если царь-король победил бандитов – то складывается придворная камарилья, мафия фаворитов у трона. Если же победил «народ» (при условии, что народ представлен частными собственниками) – то ПОД ТРЕСК ДЕМОКРАТИЧЕСКОЙ ФРАЗЫ получается фашизм, нацизм, фюрер, ведущий вчерашних картофелеводов захватывать славянских рабов и жизненное пространство для их будущих рабовладельческих латифундий. При этом отметим, что республиканские формы власти в истории всегда оказываются более агрессивными и кровожадными, по той простой причине, что механизм удержания власти в республике гораздо более затратный, чем в монархии. Но это я не к тому, чтобы обелить монархию, просто для иллюстрации того бесспорного факта, что «борьба за свободу» всегда имеет оборотной стороной борьбу за рабство, и если свободолюбивые не захватят рабов – то и «свободными» себя не почувствуют. Ибо слова «раб» и «работа» однокоренные, и свободному без рабов придется работать самому, то есть, говоря научным языком – «взять самого себя себе в рабство». А как иначе? Нет у тебя рабов – сам себя чувствуешь рабом, ибо сам делаешь все то, что за тебя делали бы рабы… Как посмеивался классик – «унтер-офицерская вдова сама себя высекла», даже и так бывает… Пути разные – итог один: криминальная мафия с оголтелым насилием и полным проституированием закона (если его вовсе не отменяют). Мафии, полученные через перипетии борьбы за перераспределение собственности, за обладание сладкими кусками – идут путем конвергенции. Особенно это видно, если путь занимает несколько поколений. Мафия, которая складывается вокруг монархов – с годами все меньше и меньше отличается от мафии победившей разбойничьей шайки. А мафия, которая складывается вокруг «власти вооруженных мужчин» (американское определение демократии XIX века) – от них обеих. В итоге рабочую манифестацию расстреливают что в царской России (9 января), что в «демократических» США (1 мая), что в хрущевском СССР…
Власть грубейшего, дикого, зоологического и примитивного насилия вообще не вызывала бы никаких вопросов (и мы с вами не обсуждали бы ее, как проблему) – если бы в свое время религиозные культы не поставили перед верующими интеллектуальной задачи поддержания Коллективного Разума. А если разум коллективный (церковь – единое тело, верующие – разные члены одного организма) – то клеточка не должна пожирать другую клеточку. Потому в человеческом обществе противодействие зоологическому насилию каннибалов поставлено, как проблема, в то время как животный мир такой проблемы в принципе перед собой не ставит. Вся биосфера выстроена на взаимном пожирании, а охота зверя не различает труда от воровства. Для зверя, занятого поисками пропитания эти поиски одновременно и труд, и вороватость, причем в степени неразличимого смешения. Посмотрите на ворону, кошку, да на кого угодно: разве понятны им какие-то юридические ограничения в процессе поисков пищи?! Потому всякая шаткость, всякая нетвердость в вере, снижение уровня религиозного фанатизма (не побоюсь этого слова!) – оказывается питательным бульоном для формирования криминальных мафий и возвышения тех, кого мы в нашей культуре называем «подонками» (а зверю это определение непонятно). Рассуждать о том, что грабеж в самой его зверской форме экономически невыгоден – оставьте дурачкам-материалистам. Был бы невыгоден – не грабили бы, подонки же не ради идеи стараются! Экономический антагонизм между людьми (не какими-то там «классами», а именно между человеком и человеком) в принципе не может быть снят на материальном, физическом, экономическом уровне. Вся классовая теория – это жалкая попытка убежать от реальности, шитая белыми нитками! Какой бы «класс» не победил – внутри него тут же срабатывают механизмы межчеловеческого экономического антагонизма, формула которого: «твое – не мое, мое – не твое, а если пополам, то каждому только половинка, что хуже целого». Сама проблематизация зверского, примитивного, зоологического насилия и беззакония – следствие духовного, и только духовного развития человеческого сознания. Без духовного развития никто не говорил бы о грабительском насилии и зоологическом терроре, как о проблеме – ведь никто из животных об этом не говорит. Да и вообще не говорят животные, нет у них членораздельной речи, ибо в мире зоологического насилия она и не нужна вовсе! Научный социализм в лице своих лучших (кстати сказать, далеко не всех) представителей сформулировал единственно-возможное решение проблемы торжествующего перераспределительного насилия: наука и техника должны дать такие машины, чтобы у каждого человека появились «стальные рабы», только это закроет вопрос с рабовладением. Кроме этого – ничего. Да, это очень сложное и прямо скажем, искусственное решение, но это единственные врата, ведущие человека из Биосферы в Ноосферу (сферу разума, ставшего космическим фактором).
Все остальное – в лучшем случае демагогия, пустословие, самообман, а чаще – сознательный обман глупых хитрыми подонками. Только наука и техника могут – в перспективе – дать человеку полное удовлетворение его свободы без порабощения других людей. Задача осложняется диалектическим законом «отрицания отрицания». Дело в том (и вам это уже очевидно, читатель, не так ли?!) – что и наука, и техника в чистом виде содержат в себе отрицание самих себя. Ну, вот, они стали развиваться. Они развиваются неравномерно: где-то быстрее, где-то медленнее. И там, где они развиваются быстрее – возникает соблазн, вытекающий из экономического антагонизма между человеком и человеком: использовать их, чтобы убить или поработить отстающих в развитии… Наука в руках безнравственных людей – дубина в лапах питекантропа, даже если у них по пять научных степеней. Наука в руках безнравственных людей вместо преодоления рабства начинает его обслуживать, и в итоге создает немыслимые для дикарей по совершенству и сложности средства убийства и зомбирования людей, закрывающие сам вопрос о человеческой цивилизации, о всякой ее перспективе (в том числе, и перспективах науки – но «черной науке» на это похеру). Если гениальные труды гениальных психологов, психиатров, биофизиков в итоге создали такую мерзость, как массовый дегенератизм украинских зомби, то плохи наши дела. И дела науки тоже. На что потрачены годы и миллиарды бюджетов самых блистательных исследований на Западе?! На то, чтобы создать сложнейшую технологию зомбирования людей и превратить «человека разумного» в украинского выродка… Ибо так легче «хозяевам, спонсорам большой науки» и порабощать, и регулировать численность человечества! Отсюда вывод: да, наука и техника могут нас вывести из инферно биосферы в Ноосферу, где у каждого будет в достатке стальных слуг и механических рабов для всякой черной, неприятной работы. Но только в случае тесной и неразрывной связи исследователей, инженеров с религиозным культом, с традиционными ценностями! Наука сама по себе – как нож: орудие. Ей безразлично, кого резать: хлеб или людей. Попав в руки Ротшильдов, Рокфеллеров или Хрущева, наука вместо восхождения рода человеческого организует – весьма научно, весьма тонко и технично – его нисхождение до украинского уровня дегенеративного примитивизма» (Виктор Ханов, команда ЭиМ).
И как ни крути, но Ханов прав, главной особенностью человеческой психики является тот самый «экономический антагонизм между человеком и человеком». И единственный способ победить его, — это воспитать в людях братские отношения, которые люди вполне самостоятельно и достаточно легко поддерживают внутри каждой нормальной семьи. А как это сделать на уровне целого общества? История учит нас, что это возможно сделать только внутри человеческих общин, в которых «один за всех и все за одного». И если какого-то человека приняли в такую общину, он будет защищать ее из всех своих сил. А каково главное отличие общины от трудового коллектива? В общине каждый знает каждого, а в трудовых коллективах каждый знает лишь сравнительно небольшую его часть. А стало быть, любой большой коллектив – это чисто случайная смесь различных общин, и антагонизм между различными общинами в таком коллективе всегда преобладает над братскими отношениями людей внутри самих общин. Вот и выходит, что нам совсем не нужно выстраивать братские отношения между различными людьми (они возникнут сами), а нужно уничтожать антагонизм между различными общинами. И это можно сделать только через выстраивание СОЦИАЛЬНОГО ГОСУДПРСТВА, главная задача которого и будет заключаться в сокращении антагонизма между различными общинами. Как видите, уважаемый читатель, хорошое понимание человеческой психики позволяет решать даже сложные социально-экономические проблемы. На этом и закончим.