Борьба за человеческие сознания
И начнем мы эту главу со статьи Ироничного Будды — «Идеологический фронт: борьба за сознание». «Тот, кто контролирует информацию, контролирует мышление. Тот, кто контролирует мышление, контролирует будущее. Наша задача — не навязывать идеи силой, а создавать условия, при которых люди сами приходят к нужным выводам» — из руководства по стратегическим коммуникациям, датированного августом 2019 года. 1. Секретные методики манипуляции общественным мнением. Формирование общественного мнения в эпоху информационного изобилия требует принципиально новых подходов. Документы «Кода Феникса» содержат детальное описание методик воздействия на массовое сознание, которые значительно превосходят по изощрённости все, что было известно ранее. В моем распоряжении оказался технический документ под названием «Архитектура восприятия: руководство по формированию желаемых реакций», подготовленный группой специалистов по когнитивным наукам для одного из ведущих аналитических центров в 2021 году. В нем описывается система «многослойного воздействия», основанная на понимании того, как человеческий мозг обрабатывает информацию на разных уровнях сознания. Ключевая концепция документа — «эмоциональное якорение». Суть метода заключается в том, что определенные идеи и концепции связываются с сильными эмоциональными переживаниями через специально организованные информационные кампании. Например, понятие «национального суверенитета» может систематически ассоциироваться с образами конфликтов и нестабильности, в то время как «глобальная координация» — с безопасностью и процветанием. Особенно показательным является раздел «Технология множественных истин». В нем описывается метод одновременного распространения нескольких взаимоисключающих нарративов для различных целевых групп. Цель — не убедить всех в одной версии событий, а создать состояние информационной неопределенности, при котором люди теряют способность к критическому анализу и становятся более восприимчивыми к «авторитетным» источникам. Цитата из документа: «В условиях информационного хаоса обычный гражданин инстинктивно ищет простые и понятные объяснения. Наша задача — обеспечить, чтобы эти объяснения соответствовали стратегическим целям проекта». 2. Проект «Культурная трансформация»: разрушение традиционных ценностей. Одним из ключевых направлений идеологического обеспечения «Кода Феникса» является систематическое изменение базовых ценностных установок человеческого общества. Этот процесс получил внутреннее название «Проект «Культурная трансформация» и рассчитан на период до 2035 года.
В аналитической записке «Демонтаж традиционных структур», подготовленной для участников закрытого семинара в 2020 году, формулируются основные принципы этого проекта. Документ начинается с тезиса: «Традиционные ценности — семья, нация, религия — представляют собой основные препятствия для создания глобального управляемого общества. Их влияние должно быть минимизировано через культурные механизмы, а не политическое принуждение». Стратегия включает несколько направлений: Переформатирование семейных отношений — продвижение альтернативных моделей семьи и ослабление связей между поколениями. Цель — снижение роли семьи как источника ценностных установок и традиций. Денационализация сознания — формирование «глобальной идентичности» за счет ослабления национальной принадлежности. Используются концепции «мирового гражданства» и «общечеловеческих ценностей». Секуляризация духовной сферы — не прямая борьба с религией, а ее постепенная трансформация в направлении «социального активизма» и отход от традиционных духовных практик. Атомизация общества — разрушение горизонтальных связей между людьми через продвижение индивидуализма и конкуренции во всех сферах жизни. В документе особо подчеркивается: «Процесс должен восприниматься как естественная эволюция общества, а не как навязывание извне. Ключевую роль играют агенты влияния в сфере культуры, образования и медиа». 3. Скрытые технологии воздействия через медиа и социальные сети. Современные информационные технологии предоставляют беспрецедентные возможности для воздействия на индивидуальное и массовое сознание. Документы показывают, что эти возможности используются гораздо более системно, чем это представляется в открытых источниках. В техническом руководстве «Алгоритмы влияния: персонализированное воздействие в цифровой среде», подготовленном для одной из крупнейших технологических корпораций в 2022 году, описываются методы использования больших данных для формирования индивидуальных профилей восприимчивости к различным типам сообщений. Ключевая технология — «адаптивный контент». Система анализирует поведение пользователя в сети, его реакции на различные типы информации, эмоциональное состояние и психологические особенности. На основе этого анализа алгоритм автоматически подбирает наиболее эффективные способы подачи нужной информации конкретному человеку. Например, для пользователя с аналитическим складом ума информация подается в виде статистики и научных данных. Для эмоционального типа — через личные истории и яркие образы. Для консервативно настроенного -через ссылки на авторитеты и традиции.
Особенно примечательным является раздел «Управление вирусностью». В нем описываются методы искусственного создания информационных волн через координированные действия сетей ботов и «влияющих аккаунтов». Цель — не просто распространить определенную информацию, а создать впечатление спонтанного общественного интереса к нужным темам. Цитата из документа: «Эффективность воздействия возрастает в геометрической прогрессии, если пользователь считает, что получает информацию из множества независимых источников, разделяющих его взгляды». 4. Образовательные программы как инструмент формирования «нового человека». Система образования рассматривается в документах «Кода Феникса» как ключевой инструмент долгосрочного воздействия на общественное сознание. В отличие от медиа, которые влияют на уже сформировавшиеся взгляды, образование формирует базовые модели мышления с детского возраста. В программном документе «Образование-2040: формирование глобального сознания», подготовленном международной группой экспертов в 2021 году, формулируются принципы «новой педагогики». Основной тезис: традиционная система образования, основанная на передаче знаний и навыков, должна быть заменена системой «формирования компетенций глобального гражданина». Ключевые элементы новой системы: Эмоциональное обучение — приоритет развития «эмоционального интеллекта» над логическим мышлением и критическим анализом. Цель — формирование людей, принимающих решения на основе чувств, а не рационального анализа. Коллективное мышление — акцент на групповых проектах и «консенсусном» принятии решений. Снижение роли индивидуального мышления и личной ответственности. Глобальная идентичность — изучение «общечеловеческих проблем» в ущерб национальной истории и культуре. Формирование восприятия глобальных институтов как более важных, чем национальные. Цифровая зависимость — интеграция цифровых технологий во все аспекты обучения. Цель — привыкание к постоянному мониторингу и внешнему контролю над процессом мышления. В документе отмечается: «Новое поколение должно воспринимать глобальную координацию как естественное состояние мира, а не как ограничение свободы. Для этого необходимо с детства формировать соответствующие ментальные модели». 5. Российский культурный код как объект информационной атаки. Особое место в документах «Кода Феникса» занимает анализ российского культурного кода и стратегий его трансформации. Россия рассматривается как один из наиболее устойчивых к глобальному культурному воздействию регионов, что создает «значительные риски для реализации проекта».
В аналитической записке «Российская специфика: вызовы культурной интеграции», подготовленной в 2023 году, отмечается: «Российский культурный код характеризуется высокой степенью резистентности к внешнему идеологическому воздействию. Это связано с исторической спецификой развития, сильными семейными традициями и особой ролью государства в общественном сознании». Документ выделяет несколько ключевых особенностей российского менталитета, которые «препятствуют успешной интеграции»: Коллективизм — сохранение традиций взаимопомощи и общественной солидарности, что снижает эффективность индивидуалистических установок. Историческая память — сильная связь с национальной историей и традициями, особенно связанными с периодами внешних угроз. Скептицизм к внешним авторитетам — недоверие к иностранным экспертам и международным организациям, основанное на историческом опыте. Духовность — сохранение роли традиционных религиозных и философских систем в формировании мировоззрения. Для преодоления этих «препятствий» предлагается комплексная стратегия, включающая: а. Работу с молодежной аудиторией через образовательные обмены и стажировки. б. Продвижение «модернизированных» версий традиционных ценностей. в. Использование внутренних противоречий российского общества. г. Создание альтернативных центров культурного влияния внутри страны. Цитата из документа: «Трансформация российского культурного кода — долгосрочная задача, требующая терпения и последовательности. Прямое воздействие может привести к обратному эффекту и укреплению традиционных ценностей». Заключение. Анализ идеологических аспектов «Кода Феникса» показывает, что речь идет о комплексной и долгосрочной программе трансформации человеческого сознания. Цель — создание нового типа личности, более восприимчивой к глобальному управлению и менее привязанной к традиционным формам идентичности. Ключевыми инструментами этой трансформации являются современные информационные технологии, система образования и культурные институты. Особое внимание уделяется работе с молодежью как наиболее восприимчивой к изменениям социальной группой. Российский культурный код рассматривается как один из основных объектов воздействия, поскольку его трансформация критически важна для успеха всего проекта» (Ироничный Будда). Как видите, уважаемый читатель, специалисты по политической психологии подбираются к сознанию человека через его подсознание (через эмоции и условные рефлексы), то есть, практически так же, как это делал Павлов со своими подопытными собаками. А между тем, одно из главных отличий между человеком и животными как раз и заключается в том, что человек может осознанно воспитать свое подсознание, а животные – нет. Однако вместо того, чтобы вплотную заняться этим важным для себя делом, большинство людей отдали его «на откуп» другим, совсем незнакомым им людям, которые с охотой и занялись им, но не на пользу этого большинства, а в свою пользу. Как раз их автор и называет «специалистами по политической психологии».
Как ни крути, но сознание любого живого существа, включая человека, устроено весьма религиозно. И это понятно, ведь главная работа всякого сознания как раз и заключается в поддержании связи между отдельным живым существом и мировым, в том числе, коллективным сознанием. А у людей, построивших свою Цивилизацию, это заметно, особенно сильно, ибо любая Цивилизация обязательно начинается с какой-то религии (с «сакральных» или интуитивных знаний, и веры в их истинность). И даже «ярые атеисты», попадая на войну, вспоминают о Боге, недаром говорят, что «на войне атеистов не бывает». Вот как раз эта «религиозность» сознания и позволяет управлять им мировому сознанию, с одной стороны, и «специалистами по политической психологии» – с другой. Очевидно, что осуществление первого процесса, равно, как и воспитание собственного подсознания, идет на пользу самому человеку, а вот второго – только на пользу этим самым «специалистам». А что у них на уме, никто не знает, и так было во все времена. Практически все правители верили, что подчиненные им «специалисты» работают на благо монарха и благо государства, ну а те, в свою очередь предпочитали работать на свое благо. Именно в этом и заключается главный минус любой «государственной пропаганды», ведь и специалисты – тоже люди, а «все люди разные». Отсюда и возникает разноголосица в пропаганде даже в таких авторитарных странах, как СССР. При этом общий посыл – делать все на благо «специалистам», остается неизменным. И избавиться от этого «принудительного воспитания подсознания со стороны» можно только одним способом – занявшись самовоспитанием. Следует отметить особо, что уровень профессионализма у многих «специалистов» не дотягивает до нужного, а потому, любая торговая реклама вызывает у хорошо подготовленных людей, например, у автора этого сайта, прямо противоположные рекламе желания. В результате чего, он покупает только то, что ему нужно, а не то, что рекламируют. Ну а главным приемом в воспитании своего подсознания (а если совсем точно, то всего сознания, но, прежде всего, подсознания) является обучение человека «синхронистическому мышлению» (одновременному и синхронному мышлению всеми составными частями своего сознания – Верой, разумом и подсознанием). И только освоив этот способ, человек начинает мыслить трезво, и по своему собственному «хотению», а не по желанию посторонних людей. А что такое «трезвомыслие? Вот как на этот вопрос отвечает Михаил Кунцев – «Резать косты»: вице-президент США назвал «безумием» траты США на помощь Украине».
В бизнес-теории существует понятие, известное как «резать косты» (cutting losses). Это означает принятие трудного, но необходимого решения о прекращении финансирования убыточного проекта, несмотря на уже понесенные затраты. Эта концепция может показаться жестокой, но она основана на здравом смысле и помогает избежать еще больших финансовых потерь. Впервые широкое распространение эта идея получила благодаря популярной книге Дейла Карнеги, где автор акцентировал внимание на психологическом аспекте этой проблемы. Карнеги подчеркивал, что чем больше вложено в проект, тем сложнее от него отказаться, даже если он очевидно убыточен. Это объясняется тем, что человек испытывает естественное сопротивление признанию своих ошибок и нежелание потерять уже вложенные средства. Таким образом, убыточный проект превращается в настоящую ловушку, затягивая в себя все больше ресурсов и лишая предпринимателя возможности инвестировать в прибыльные направления. Решение, предложенное Дейлом Карнеги, простое и эффективное: установить «дедлайн» для каждого проекта. Необходимо четко определить, сколько средств и времени вы готовы потратить на его реализацию. Если лимит исчерпан, а ожидаемого эффекта не достигнуто, следует, скрепя сердце, закрыть убыточный проект, не поддаваясь соблазну «оживить мертвеца» новыми финансовыми вливаниями. Суть в том, чтобы признать, что неудача — это тоже опыт, и не бояться двигаться дальше. Умение вовремя «резать косты» позволяет сохранить ресурсы, необходимые для реализации более перспективных и прибыльных проектов. Принятие решения о закрытии убыточного проекта может быть болезненным, но это важный шаг для успешного ведения бизнеса. Не получилось — значит, не получилось. Жизнь дороже, и вместо того, чтобы тратить время и ресурсы на безуспешные попытки, лучше сосредоточиться на новых возможностях и перспективных начинаниях. Умение вовремя признавать свои ошибки и двигаться дальше – признак сильного предпринимателя. Именно об этом и говорит сегодня Вэнс: США при Байдене тратили колоссальные суммы по всему миру — только Украине было направлено $300 млрд., заявил Вэнс. Высокие расходы прежней администрации на помощь Киеву критиковал и Трамп. Финансирование Соединенными Штатами Украины при президенте Джо Байдене было «безумием», заявил американский вице-президент Джей Ди Вэнс в интервью подкастеру Тео Вону. «Это просто безумие. Они тратили колоссальные суммы по всему миру, при этом почти не занимались дипломатией. Например, мы отправили Украине $300 млрд., но при этом президент США ни разу по-настоящему не попытался добиться дипломатического урегулирования», — сказал Вэнс.
Он подчеркнул, что «будь то Израиль, Россия или Украина», сейчас США стараются довести дело до урегулирования. Попытки стоят того, даже если закончить конфликт не получается, добавил Вэнс. Дело не в том, что Трамп и Вэнс — добренькие. Дело в бизнес-стратегии «резать косты». Предполагалось, что украинская война сломает Россию, и быстро, получится повторить 1991 год, посадить ельцина-2.0., после чего в США вновь потекли бы бесплатные сокровища — дань за насаждение их «специфической демократии». Но грабительская война, на прибыльность которой так надеялись печатники доллара — оказалась убыточным проектом. Она не дает прибыли, как надеялись вначале, а только жрет, и конца ее прожорливости не видно. Видимо, пришло время, строго в традициях англосаксонской бизнес-теории «резать косты» — закрывать убыточный украинский таран-проект» (Михаил Кунцев, команда ЭиМ). А вот что по этому поводу думает сам Ироничный Будда – «Невидимая война за экономическое будущее». «В мире, где экономические санкции стали привычным инструментом дипломатии, истинное искусство принуждения заключается не в громких запретах, а в тихих механизмах, которые остаются невидимыми для широкой публики. Официальные санкции — это лишь верхушка айсберга, театральное представление для СМИ. Настоящая война ведется в тени, через рейтинговые агентства и страховые компании, через «технические сложности» и «соблюдение комплаенса». Эти невидимые санкции не имеют сроков действия, не подлежат обжалованию и не упоминаются в официальных документах, но именно они определяют, кто сможет торговать на мировых рынках, а кто останется в изоляции». Взгляните на современную санкционную войну: тысячи ограничительных мер, принятых в торжественной обстановке правительственных заседаний, подробно освещаемых в СМИ и сопровождаемых громкими заявлениями о защите демократических ценностей. Каждое новое санкционное решение преподносится как результат тщательного анализа международного права и взвешенной оценки пропорциональности ответных мер. Но задумывались ли вы, почему эффект от многих официальных санкций оказывается значительно более масштабным, чем можно было ожидать, исходя из их формальных рамок? Почему компании, формально не попадающие под санкционные списки, внезапно теряют доступ к банковским услугам? Почему страховые компании отказываются от работы с клиентами из определенных юрисдикций, ссылаясь на «повышенные риски»? Почему рейтинговые агентства синхронно понижают оценки целых секторов экономики под предлогом «ухудшения инвестиционного климата»?
Еще более странными выглядят ситуации, когда экономическое давление оказывается на страны и компании, которые формально не нарушали никаких международных норм. Почему европейские банки прекращают работу с российскими клиентами еще до введения официальных санкций? Почему технологические компании блокируют доступ к своим сервисам, опережая правительственные решения? Почему международные аудиторские компании покидают целые рынки под предлогом «репутационных рисков»? Чтобы понять истинную природу современного экономического принуждения, необходимо признать, что официальные санкции — лишь видимая часть гораздо более сложной системы давления, где ключевую роль играют не правительственные постановления, а решения частных компаний, принимаемые в тишине корпоративных офисов. Согласно общепринятой трактовке, экономические санкции представляют собой «преднамеренные, вызванные действиями правительства меры по прекращению (или угрозы прекращения) традиционных торговых или финансовых отношений» с конкретными политическими целями. Санкции вводятся в соответствии с нормами международного права, имеют четко определенные временные рамки и подлежат регулярному пересмотру. Их эффективность измеряется способностью принудить целевую страну изменить свое поведение без применения военной силы. Эта академическая картина кардинально расходится с реальностью современного экономического принуждения: 1. Размытость границ воздействия. Реальное влияние санкций многократно превышает их формальные рамки благодаря феномену «overcompliance» — добровольного сверхисполнения ограничений частными компаниями. 2. Неопределенность временных рамок. Многие неформальные ограничения продолжают действовать долгое время после отмены официальных санкций из-за «репутационных рисков» и «осторожности». 3. Отсутствие процедур обжалования. В отличие от государственных санкций, решения частных компаний о прекращении сотрудничества не подлежат правовому оспариванию. 4. Экстерриториальность воздействия. Принципы «длинной руки юрисдикции» позволяют распространять давление на компании третьих стран, формально не связанные с санкционными режимами. 5. Превентивный характер. Многие ограничения вводятся не в ответ на конкретные нарушения, а в качестве превентивных мер или демонстрации солидарности. Особенно показательна эволюция санкционной практики после 2014 года, когда на смену традиционным торговым эмбарго пришли «умные санкции», нацеленные на финансовую сферу и технологические цепочки. Однако настоящей революцией стало появление механизмов, которые формально не являются санкциями, но оказывают аналогичное воздействие.
Современная система экономического давления основана на сложном взаимодействии государственных и частных акторов, создающих множественные уровни воздействия: 1. Рейтинговые агентства как инструменты экономической войны. Рейтинговые агентства «большой тройки» (Moody’s, S&P, Fitch) превратились в мощный инструмент экономического давления, способный парализовать целые экономики без единого официального запрета: 1. Синхронные понижения рейтингов. Координированные действия ведущих агентств по снижению суверенных и корпоративных рейтингов создают эффект лавины, автоматически удорожающий заимствования и ограничивающий доступ к капиталу. 2. Манипуляции методологией. Изменение критериев оценки под предлогом «совершенствования методологии» позволяет обосновать понижение рейтингов без ссылок на конкретные экономические показатели. 3. Прогнозные манипуляции. Публикация «экспертных мнений» о негативных перспективах создает самореализующиеся пророчества, влияющие на поведение инвесторов. 4. Селективная строгость. Применение различных стандартов к странам с аналогичными экономическими показателями в зависимости от их геополитической ориентации. 5. Репутационное давление. Использование понятий «репутационного риска» и «ESG-соответствия» для создания дополнительных барьеров. Показательна ситуация с российскими рейтингами после 2014 года, когда «Антироссийские санкции обнажили внутренние механизмы тесной связи западных государств, прежде всего США и ЕС, с международными финансовыми и сопутствующими им институтами, их внутреннюю корпоративность и единство». Рейтинги России были понижены до «мусорного» уровня, несмотря на сохранение макроэкономической стабильности. 2. Банковская система как карательный механизм. Глобальная банковская система превратилась в инструмент тотального контроля над международными платежами: 1. Система корреспондентских отношений. Отказ крупных международных банков от корреспондентских отношений с банками целевых стран блокирует международные переводы даже при отсутствии формальных запретов. 2. Комплаенс как оружие. Ужесточение требований комплаенса и due diligence создает практически непреодолимые барьеры для ведения бизнеса с компаниями из «нежелательных» юрисдикций. 3. SWIFT-дипломатия. Угрозы отключения от системы SWIFT используются как инструмент политического давления задолго до их реального применения. 4. Доллар как оружие. Доминирование доллара в международных расчетах позволяет американским властям контролировать любые транзакции, проходящие через долларовую систему. 5. «Репутационные риски». Банки добровольно прекращают работу с целыми секторами и регионами, ссылаясь на «повышенные репутационные риски».
Характерно, что банки часто прекращают обслуживание клиентов за месяцы до введения официальных санкций, руководствуясь «принципом предосторожности» и стремлением избежать возможных проблем с регуляторами. 3. Страховая индустрия как инструмент блокады. Международная страховая индустрия превратилась в эффективный механизм экономической блокады: 1. Отказ в страховании грузов. Прекращение страхования морских перевозок фактически блокирует международную торговлю даже при отсутствии формальных торговых запретов. 2. Повышение страховых премий. Резкое увеличение стоимости страхования делает многие виды деятельности экономически нецелесообразными. 3. Ограничения по географии. Исключение целых регионов из страхового покрытия под предлогом «повышенных рисков». 4. Каскадные эффекты. Отказ ведущих страховщиков автоматически приводит к прекращению работы перестраховщиков и специализированных страховых компаний. 5. Технические барьеры. Усложнение процедур андеррайтинга и оценки рисков создаёт практически непреодолимые административные препятствия. Особенно эффективным оказался отказ в страховании танкерного флота, что способно парализовать экспорт нефти без введения прямых торговых эмбарго. 4. Технологические платформы как цензоры. Крупные технологические компании стали новыми арбитрами международной торговли: 1. Блокировка платежных систем. Отключение от Visa, Mastercard и других платежных систем парализует розничную торговлю и туристический сектор. 2. Ограничения облачных сервисов. Прекращение предоставления облачных услуг дестабилизирует цифровую инфраструктуру целых стран. 3. Контроль доменных имен. Блокировка доменов и хостинга ограничивает присутствие компаний в интернете. 4. Ограничения мобильных приложений. Удаление приложений из App Store и Google Play исключает компании из мобильной экосистемы. 5. Социальные сети как инструмент изоляции. Блокировка аккаунтов в социальных сетях ограничивает возможности коммуникации и маркетинга. Примечательно, что многие из этих мер принимаются компаниями самостоятельно, часто опережая официальные правительственные решения» (Ироничный Будда). Как видите, «трезвомыслие» позволяет лучше справляться с решением многих житейских задач, как отдельным людям, так и различным коллективам, но оно никак не отменяет «психологического воздействия со стороны», в том числе, эта «штука» действует и на самих «специалистов политической психологии». И определить, где тут одно, а где другое, становится уже невозможным делом. Иначе говоря, человечество постоянно сталкивается, с «управляемым хаосом» (причем, никто не знает, кто им управляет?). Впрочем, главную роль в управлении этим «хаосом» играет «коллективное сознание», основные мысли которого определяются особенностями сознания большинства членов какого-то сообщества в данный конкретный период времени. Ну и в заключении этой главы — заключение от Ироничного Будды – «Невидимая война за экономическое будущее».
«Эпоха невидимых санкций кардинально изменила природу международного экономического принуждения. То, что раньше требовало официальных правительственных решений и международных соглашений, сегодня достигается решениями корпоративных комплаенс-отделов и алгоритмами автоматического риск-менеджмента. Мы живем в мире, где частная компания может нанести экономике целой страны ущерб, сопоставимый с результатами военных действий, просто обновив свою политику «управления рисками». Ключевые выводы нашего исследования: 1. Приватизация принуждения. Государства делегировали значительную часть функций экономического принуждения частным компаниям, которые действуют на основе собственных интерпретаций «репутационных рисков» и «этических обязательств». 2. Алгоритмизация дискриминации. Автоматизированные системы принятия решений создают новые формы систематической дискриминации, которые сложно выявить и практически невозможно оспорить. 3. Экосистемный характер воздействия. Современные невидимые санкции поражают не отдельные компании или секторы, а целые экономические экосистемы, создавая каскадные эффекты. 4. Отсутствие правовой защиты. Решения частных компаний о прекращении сотрудничества не подпадают под действие международного права и слабо регулируются национальными юрисдикциями. 5. Технологическая зависимость как уязвимость. Глобальная интеграция цифровых технологий создала новые точки уязвимости, которые могут быть использованы для экономического принуждения. Для России понимание механизмов невидимых санкций критически важно для обеспечения экономической безопасности. Опыт последних лет показал, что формальная подготовка к официальным санкциям недостаточна — необходимо готовиться к гораздо более сложной и многослойной системе давления». И проще всего это сделать, освоив «синхронистическое мышление». Подумайте над этим, уважаемый читатель.