О материализме
«МАТЕРИАЛИЗМ ПРОТИВ ДИАЛЕКТИКИ ИЛИ ГЛАВНАЯ ОШИБКА МАРКСИЗМА-ЛЕНИНИЗМА» (Виктор Ханов). «Добрый совет. Очень добрый! Если не знаешь, чего собрался строить – то не начинай. Лучше сначала потратить силы и время, чтобы сесть, подумать, и решить, чего именно тебе нужно. Если это тебе помогает – обними голову руками. Если это тебе помогает – возьми бумагу, делай заметки, рисунки, схемы. Используй то, что тебе помогает думать – и реши, чего именно тебе нужно построить. Только после этого и прилагай руки к материальному миру! Поверь старику, его большому жизненному опыту – не выйдет добра, если ты взялся что-то строить, громоздить до неба, ДО ТОГО, как решил, что именно собираешься построить! Ну как это объяснить?! Какими еще доходчивыми словами достучаться до сердца материалистов? Я уж и не знаю… Между тем, вот вам убийственная цитата из К. Маркса: «Коммунизм для нас не состояние, которое должно быть установлено, не идеал, с которым должна сообразоваться действительность. Мы называем коммунизмом действительное движение, которое уничтожает теперешнее состояние». Я старик. Бывалый старик. Я никогда не цепляюсь к словам! Я признаю право за каждым неловко выразиться, быть неверно истолкованным, неправильно понятым, и т. п. Я никогда не стал бы цепляться к отдельно взятой цитате Маркса (согласно презумпции невиновности сказал бы, что Маркс просто неудачно пошутил или неловко высказался). Но приведенная цитата никоим образом не выпадает из логики, контекста, общего смысла и стратегических разработок марксизма-ленинизма! Как бы ни крутились адвокаты – у них никак не получиться доказать что в данной цитате Маркс сказал что-то сгоряча, и не подумав, а вот в других своих работах… Нет, друзья мои, в других работах у него то же самое! Революционное движение не только в марксизме, но и в ленинизме, как, впрочем, и все остальное, определяется законом «бытие определяет сознание». Перефразировав (спроецировав) этот закон соответственно, можно заключить, что «базис определяет надстройку». Из иных утверждений Маркса известно, что не только базис изменяет надстройку, но надстройка изменяет базис. Но не торопитесь радоваться: этот революционный процесс длится до тех пор, пока надстройка не начинает соответствовать базису. Если вы внимательно изучите цитаты, то согласитесь, что мы имеем дело с доказанным фактом: марксизм-ленинизм собрался строить социализм (а далее коммунизм), не представляя себе, что это такое. Не определившись с состоянием, которое в ИТОГЕ должно быть установлено. Не определившись с Идеалом, с которым должна сообразовываться действительность.
То есть, они всерьез и надолго уперлись в теорию, согласно которой надо сперва начать строить, и как до облаков примерно достроишь – уже можешь кое-какие чертежи срисовать, потому что станет хотя бы отчасти понятно, ЧЕГО ТЫ СТРОИШЬ! Как говорят в таких случаях – «гусары, молчать!». Даже если и получится возвести НЕИЗВЕСТНО ЧТО до облаков, и оно, предположим, не развалится (хотя история показывает обратное) – но вопрос: зачем оно, для чего и чем полезно человеку? — не исчезнет! Ну, то есть бытие громоздит какую-то херню: а Сознание, как фотограф с аппаратом, догоняющей бегает за ним, и фотографирует, что получилось. А что получилось? Что получилось – то и получилось. Теория сознания, как отражения материальной реальности – она же об этом! Она не рассматривает сознание, как инженера, чертящего схему еще не существующего в материальной реальности предмета; оно отводит сознанию роль зеркала, задним числом (и чаще всего, криво, неполно) ОТРАЖАЮЩЕГО уже свершившееся (безо всякого участия сознания) в мире материи. Диалектика очень сложна, и мы бы охотно ее отвергли, чтобы не мучиться ее сложностями – если бы ей была какая-то альтернатива. Но в том-то и дело, что никакой альтернативы диалектике нет! Например, в рамках общественного прогресса диалектика заключается в принятии отрицаемой реальности. Это очень сложно, и хочется отбросить «вращательный» момент, прийти к простоте: принять реальность или отрицать ее. Ну, скажем, люди – каннибалы, и они друг друга едят. Если это принять – то, о каком развитии, каком прогрессе может тогда идти речь? Но если отрицать это с детским истерическим воплем, зажмурив глаза – «этого нет, нет, нет!» — то только облегчишь людоедам задачу тебя скушать. Мир лежит во зле, и принять это зло – значит, самому стать законченным злодеем, а голословно и слепо отрицать его – стать слабоумным. Цивилизация двигается диалектически – принимая отрицаемое и отрицая принятое – не потому, что ей так хочется, а потому что никакого другого пути у нее нет. Она может идти или по этому, или вообще никуда. Например, отрицание террора людоедов ведет к другому террору, террору против людоедов, которых истребляют не с меньшей жестокостью, чем сами они истребляли. Лечить террор террором – это диалектика. Принять террор как норму жизни – зверство. Отрицать всякий террор – слабоумие. Всегда остается риск, что инквизицию возглавят людоеды. И тогда под новыми лозунгами будут осуществлять свое старый, привычный тип питания. Всегда остается и риск обратного – что инквизицию возглавят добряки с дрожащими руками. Как показывает история, в этом случае людоеды их выдавят и займут их места. К. Маркс писал о диалектике: «Сосуществование двух взаимно-противоречащих сторон, их борьба и их слияние в новую категорию составляют сущность диалектического движения». И не замечал, что в материализме так не получится, что весь он кардинально противоречит такой двойственности!
Какие «две взаимно-противоречащие стороны» могут быть в мире, где одна только материя, и ничего, кроме материи?! То, что куски материи сталкиваются между собой – это же не противоречие, а механика! Скажем, картина эволюции у дарвинистов – это же не развитие, а простая трансформация, в которой каждая новая форма не лучше и не хуже предыдущей и последующей. Стрелки часов движутся – но это же ложное движение, потому что мы же знаем, что они вернутся в ту точку, из которой начали. Эволюция – как стрелки часов: начинается безо всякого смысла, случайно, и этим же обречена закончится. Диалектика вовсе не в том, чтобы принимать каждую победившую сторону за «прогрессивную», к чему всегда тяготеет материализм! Диалектика как раз в том, чтобы и проигравшую сторону иной раз принимать за прогрессивную, по совокупности свойств прогресса. Который суть есть воплощение духовных ценностей в материальной окружающей среде! Есть то, что есть – а есть то, что должно быть (по убеждению религиозного фанатика). То, что должно быть – его еще нет, но оно будет (потому что фанатик в это истово верит). А то, что есть – оно плохое, несмотря даже и на то, что оно есть, и победило, и все другие формы собой задавило, и через то с точки зрения дарвинизма самое «прогрессивное» — ан, нет! Крокодил может съесть человека – это же не значит, что он прогрессивнее, перспективнее для цивилизации, чем человек! Диалектика же в том, что плохое не может быть отвергнуто простым одноразовым актом нашей воли. Поскольку оно есть и победило – оно должно быть изучено, освоено, принято, как реальность, сполна осмыслено, и только потом преодолено методом укрощения, когда прогрессивные силы накачают мускулы более крепкие, чем у социального зла. То, что находится в процессе «снятия» (гегелевский термин) – еще отнюдь не снято совсем. Оно только в процессе. Мы только наметили, запланировали его устранение, и порой не знаем – сколько времени займет процесс от плана до реализации. То, что должно прийти на смену «снимаемому» — отнюдь еще не пришло. Мы вначале только в голове его держим, только в молитвах поминаем, его на ранней стадии в материальной реальности «ващще нету»! Давайте вспомним простенький пример: сколько времени прошло между тем, как человек захотел летать — и полетел на самом деле? Летательные аппараты пытались построить не только в Средние Века, их и в древности пытались мастерить, вы же помните из курса истории, не так ли? Если бы человек отказался от диалектики, то у него остались бы только два пути (на самом деле – тупика): 1) Признать реальность, что человек не птица, он не крылат и не летает – и точка. И никакой авиации. 2) Разбежавшись, прыгнуть со скалы, потому что «коли хочу летать – то, стало быть, и полечу». Со всеми вытекающими жидкостями из разбитого тела…
Кратко говоря, диалектика есть столкновение невозможности с необходимостью, что ввергает разум в кризис, бросает ему суровый вызов — и, если разум справится с вызовом — поднимает разум на новую ступень. Поэтому Гегель и приписал свою диалектику к религии. Да иначе она и не может быть! ПРОТИВОРЕЧИЕ – это ведь не просто столкновение. Рассмотрите слово внимательнее: противо-речие есть конфликт сущностей, каждая из которых обладает речью, следовательно, мышлением и набором аргументов. Если глыба с глыбой столкнулась во время ледохода, какое же в этом противоречие?! Это как раз пример процесса, в котором нет никакого противоречия, никакого взаимно развернутого речения! Когда нас спрашивают, нужен ли нам социализм, мы, «октябрята Брежнева», дружно отвечаем: — Конечно, да! Потому что мы помним времена, когда люди не жрали друг друга, или хотя бы делали это скрытно. Но мы тут же добавляем: — Нам нужен именно социализм, изначально ясный образом; а не какая-то «неведомая гребанная херня», которую вперед сознания произведет бурление неодушевленных материальных процессов (производительных сил, слабостей и т. п.). И тут волосы дыбом встают от подмены, потому что марксизм-ленинизм, получается, вместо Образа Социализма подсовывает нам «неведомую гребанную херню» слепого развития материальных факторов, про которую даже не скажешь, хорошая она или плохая, потому что, при «теории сознания как отражения» — заранее это неизвестно. Это когда она уже случится, неведомая, сознание наше придет со своим фотоаппаратиком, и сможет «отразить» — чего нам там нравится, а чего нет. Но только задним числом! Но, пардон муа, я не хочу «неведомой гребанной херни» по итогам разгула материальных стихий! Я трусоват и попросту боюсь такой тотальной неведомости! Давайте мы, как умные люди, «на берегу» договоримся, чего мы хотим, чего мы ждем, до всякого контакта с миром материи — в уме, на чертежике, в деталях обрисуем, чего нам нужно! Я боюсь «социализма как живого творчества масс» (ленинское определение). Потому что массы часто бывают каловыми, и их «живое творчество» такого наворочает, что и не продохнешь потом! Я хочу социализма как скрижалей, методом Моисея, на камне, по пунктам: не убий, не укради и т.п. И никакого «живого творчества»: потому законы на камнях и высекали, чтобы живому творчеству масс затруднить произвольные толкования в режиме «либеральных свобод»… Я не хочу быть заложником «развития производительных сил» (кстати, почему это развитие, а не деградация, как определить?!), я хочу, как разумное существо, управлять процессом! Я не хочу такого автомобиля, который вместо меня будет решать, куда мне ехать, я хочу такой автомобиль, в котором я, за рулем, решаю, куда ехать. И даже не спрашивая у материальных деталей машины, нравится им это или не нравится! Во-первых, им ничего не нравится, поскольку они неодушевленные. Во-вторых, какое мне дело до их желаний (у материи есть одно «желание» — стремление к энтропии), мне мои желания важнее желания резины или железяки…
В конце жизни, многое переосмыслив и переоценивая, М. Горький записал афоризм: «Попы социалистической церкви забыли, что социализм… является производным от нищенской фантастики христианства». Сказано обидно, грубо – но верно. То, что Горький, недолюбливавший христианство, называет «нищенской фантастикой» — на самом деле и есть диалектика развития (прогресса). То есть отрицание действительного, утверждение несуществующего в окружающем «фантаста» обществе. То, что есть – нельзя принять, потому что оно тебя убьет. Его нельзя и огульно, с ходу отвергнуть – потому что оно тебя убьет. Если ты столкнулся с саблезубым тигром, с пещерным медведем – глупо отрицать их существование, и еще глупее идти к ним в когти, понимая все их многократное силовое превосходство. Те, кто отрицали хищников, засунув голову в песок (как НЕ делают страусы) – съедены. Те, кто приняли хищников – съедены. Выжили только те (назовем их хитрыми) – которые пошли путем диалектики: хищника признать, изучить, включить как неизбежный пока фактор в свою жизнь, и… начать готовить для него ловушки. Он есть – но его не должно быть. Его не должно быть – но он есть. И вот это «есть, но не должен» и «должен, но нету» — составило диалектику истории всей цивилизации. Если эту диалектику (конфликт материального и идеального) убрать – то цивилизации незачем было и начинаться. Ибо нет никакого развития в простой смене равноценных форм! А все приспособленческие формы эволюции — равноценны, они соответствуют конкретной среде, а так, в целом, не лучше и не хуже любой другой. Нельзя называть «прогрессом» то, что при переменчивости не имеет восходящего к Идеалу характера. Далеко не всегда перемены – прогресс. Не всякая перемена прогрессивна. Скажем больше: и прогресс далеко не всегда состоит из одних только перемен. Здоровый консерватизм – важнейшая стабилизирующая часть прогресса. Маниакальная страсть все время все менять – лишь бы менялось – никуда, кроме могилы, человечество не заведет. Связавшись с материализмом и атеизмом, марксизм в исходнике оказался очень фаталистическим учением. Материальные процессы происходят по причинно-следственной цепи, человек же при этом только наблюдатель (и заложник), да и то постоянно запаздывающий с осмыслением БЕЗ НЕГО произошедшего. В исходнике марксизма революция – это не сознательное действие людей, а нечто, происходящее само собой, как падение созревших плодов в урочное время. Есть какая-то горькая ирония и черный юмор в том, что настолько фаталистическое учение оказалось на практике столь революционным! Ведь получается, что (если бытие определяет сознание) революция придет, как поезд по расписанию, торопить ее глупо, а тормозить безнадежно.
Если плоды не созрели, то, даже если их и стрясти титаническими усилиями – чего получишь? Кислые, горькие, несъедобные! Не только не собрал урожай, но даже и сорвал уборку урожая. Они бы созрели – были бы яблоками. А ты их посшибал в нервной торопливости, и теперь их разве что свиньям скормить… Об этом много писали Каутский, Плеханов, то есть эта мысль все время буравила марксистский мозг. Мол, не торопите события, они сами идут, своим чередом, созреют – в руки упадут! Марксизм-ленинизм отходит от исходника, он предполагает предельно-накаленную революционную активность субъектов вне зависимости от созревания объектов. И хотя Ленин с Плехановым закусились на этой почве, для нас их споры – в сущности, лишь схоластика. Потому что – сейчас очевиднее, чем в XIX веке – прогресс истории не делается материальными, производительными силами. Ни по расписанию (как у Плеханова), ни в режиме ускорения (как у Ленина). Паровоз, идущий сам по себе, без управления машинистом – способен только на катастрофу, а больше ни на что. Поэтому ждать такой паровоз на станции по расписанию, или бежать ему навстречу – чуждые нам забавы материалистов. Производительные силы являются вторичным (а если точнее, то даже третичным) отражением Духа и Веры людей, которые их создают их и пользуют «по вере своей». Люди, утратившие веру, не могут не только создать производительных сил, но даже и удержать те, которые достались им в ГОТОВОМ ВИДЕ! Ну вот, недавно же было: понастроила советская власть заводов и фабрик. Пришли ельциноиды, рвачи-дегеренаты, распилили эту индустрию на металлолом, разогнали рабочих, и что? Где производительные силы? А ведь у ельциноидов не стояло цели СОЗДАВАТЬ индустрию, она им далась уже ГОТОВОЙ, только пользуйся… Но 90-е подтвердили закон общественного устройства: все, что попадает в руки дегенератов, «энтропирует» до уровня «каменного века» (т. е. до «естественного» состояния»). При этом нисколько не важно, с какого уровня дегенераты начали свой спуск! Они могут (чубайсы это блестяще доказали) начать с уровня космической и атомной цивилизации, и превратить отношения в первобытные. Это касается не только индустрии, но и культуры, науки и т. п. Попав в руки дегенератов, они резко снижаются, независимо от изначального уровня. У театра может быть 300 лет блистательной истории – а у него на сцене актеры голыми ходят и какают при публике… Если продолжить логику М. Горького о социализме, как о продукте «нищенской фантастики христианства», то получим очевидное (хотя и старательно запудренное нехорошими людьми): весь социализм, и тем более коммунизм – напрямую, безусловно вытекают из религиозной картины мира, в которой рай потерян через грехопадение, но, путем преодоления греха, можно его вернуть.
Все элементы этой картины мира включены в социалистическое движение, хоть тресни, доказывая обратное! Во-первых, это фанатичное противопоставление лежащего во грехах мира идеальному, райскому, «правильному». Капиталистов оно всегда бесило до белого каления. Они почти истерически вопили (и вопят): чего неправильного в том, что сильный съел слабого?! Кто вы такие, чтобы спорить с миллионами лет эволюции?! Далее, возврат в Эдем социалистами не рассматривается как выигрыш в лотерею. Он деятельно готовится ими, и – вот ведь незадача для материалистов – именно через преодоление грехов! Мечта заполучить счастье за просто так, игрой капризной Фортуны – чисто капиталистическая мечта (а поскольку капитализм напрямую производен из зоологии, то и зоологическая). Но социализм не предусматривает счастья даром, счастья по жребию! Социалисты, находясь в своей строго определенной ментальности, жестко увязывают общественное счастье с преодолением греховной природы человека. Откуда это в них, как вы думаете?! (я прикалываюсь, ясно, откуда). Да, собственно, и понятие «Счастье» у социалистов – «калька» с религиозного понятия «обожение». Можете, как я, проштудировать всю социалистическую литературу, а можете мне на слово поверить! У социалистов «Счастье» нигде не приравнивается к простому чувственному биологическому наслаждению, наркотической эйфории, блаженству дурачков и т. п. И понятно, почему: если поставить целью бытия наслаждение, то нет ничего проще, чем нажраться соответствующей химии, и погрузиться в эйфорию запредельной восторженности. Потому уравнивать счастье с удовольствием, с наслаждением, с чувственной эйфорией – безумие. Скажем, наркоторговцы, несущие наслаждение, лишают вас счастья, а не одаривают им… Но если счастье не есть физическое удовольствие – тогда что оно?! Социалисты юлят, но как бы они ни юлили, все время выпирает одно и то же: реставрация Эдема, эдемизация. Счастье человека – в его обожении, теозисе. Если бы счастье было в физическом удовольствии, то идеалом стала бы свинья, хрюкающая в теплой луже… Если я скажу рекламным языком, то тезис всем покажется гладким и разумным: «взять пустыню и превратить ее в цветущий сад». Там могла бы рекламировать себя ЭДЕМИЗАЦИЯ, если попытается вовлечь в процесс дурачков. Но я пишу НЕ ДЛЯ ДУРАЧКОВ, и потому скажу языком, чуждым рекламности: диалектика эдемизации не только розы, но и шипы, причем острые и колкие! Давайте продолжим аналогию: вот у нас бесплодная пустыня. Мы хотим превратить ее в цветущий сад. Мы начинаем думать, совещаться, советоваться – достать ли нам для орошения грунтовые воды, или перекинуть канал, или опреснять морские воды… Досюда все красиво. Но кому-то не хочется жить в саду. Кому-то нравится жить в пустыне. А это означает, что участники совещания, и между собой-то не во всем согласные, должны лишить такого человека СВОБОДЫ. Это больно. Лишение свободы – очень болезненный процесс для любого, даже самого сознательного и конструктивного человека.
А загнать себя в логику ВЕЛИКОГО ДЕЛА – означает лишить себя свободы. И других тоже. Она, эта логика, как бы права ни была – неумолима. Ее неумолимость сродни таблице умножения. Надо – делай. А хочешь или не хочешь – не вопрос. Но ведь желающими оставаться в пустыне дело не ограничивается. Непременно отыщутся те, кому, просто в силу лени, не хочется осуществлять огромный объем долговременных работ по превращению пустыни в сад. И этих будет, пожалуй, побольше, чем любителей пустыни. И их тоже нужно лишить свободы, запрячь, заставить. Там, где великие работы – появляется и множество любителей воровать с проекта, множится коррупция. И это для эдемизаторов отдельный фронт борьбы за их мечту. Они ломают об колено тех, кто против их выбора. Они ломают об колено тех, кто ленится вместе с ними сделать их выбор. Они ломают тех, кто намерен воровать на их выборе. Начиналось с того, чтобы пустыню в сад превратить, дело доброе, а хруст костей стоит такой, что хоть уши зажимай… Диалектика! Что же касается материализма, то ко всем вышеописанным процессам он не имеет никакого отношения. Вся эта эдемизация – для людей религиозных, верующих, она вся укупорена в философию идеализма. Ту философию, в которой идея первична, и, сметая объективные преграды силой разума, идет к своему воплощению во вторичной материи. А теперь, вообразите: мы берем материалиста, атеиста – и говорим ему, что надобно вернуться в Эдем! Естественная его реакция – «да вы чокнутые!». Какой Эдем? ! Это сказка, миф! Возвращение в рай через преодоление грехопадения – какой рай, какое грехопадение?! Чего вы курите?! В мире материалистов идут процессы, которые нельзя ни поддержать, ни отметить. Мало того, что нельзя – и ненужно! Идеалист, в силу своей общей картины мира, имеет право предположить, что его недовольство жизнью – конфликт Высшего Духа с инфернальными проявлениями. Но материалист обречен в каждом недовольстве видеть только искажение восприятия, искривление зеркала. Жизнь по определению не может быть не права. Если она кажется тебе неправильной – то проблемы не с ней, а с тобой. Почему естественный ход событий тебе не нравится? Или ты водки мало пьешь, или порошков мало нюхаешь!
Материализм предложит полную линейку блаженства очень дешево и быстро: мозг есть часть материальной природы, следовательно, чтобы мозгу не было больно – нужно просто вмешаться в биохимию, и сделать недовольного «вечно счастливым». С точки зрения материализма недовольные в обществе просто плохо принимали таблетки, или не те таблетки принимали. Опыт украинских дегенератов, абсолютно упертых в абсолютной беспочвенности, доказывает, что создание зомби – уже не фантастика, а вполне доступный науке процесс! Вам чего-то не нравится в общественных отношениях?! Вот вам пилюля, примите, и вам сразу все понравится… Если мы не будем рассматривать Счастье в религиозном формате, т. е. как «обожение» человека – то какие еще варианты, кроме «химического счастья» при воздействии на мозг?! Материализм снимает диалектику под корень. Он снимает диалектику реального и идеального, диалектику столкновения двух миров, один из которых вещественный, а другой «загробный». В материализме нет той почвы, на которой можно было бы судить материальные процессы, идущие «не туда», судить победителей биологической борьбы за существование. Там нет диалектики земного и божьего судов. Там нет смысла жизни, там нет добра и зла, как устойчивых понятий, там нет Истины и лжи – поскольку там вообще ничего нет, кроме Смерти. Осмысляя это, М. Горький сказал очень важную фразу: «…материализм: как его ни толкуйте, а это учение пессимистическое, революции же всегда делались оптимистами». Развивать эту мысль Горький не стал, а ведь она очень важна! Ну, в самом деле: вы человека с детства грузите крайним пессимизмом, в котором одна лишь смерть реальна, все идеи – химические процессы в слизи мозга, в котором все пронизано трупным тлением и загромождено костями. А потом вы от этого человека требуете быть романтиком, борцом, энтузиастом… Неужели только я вижу в этом противоречие?! Материализм отрицает не только техническую возможность построения коммунизма, но и его сущностный смысл. Даже если бы такое и можно было бы технически нагромоздить – спрашивает материалист – то ЗАЧЕМ?! Если речь о празднике в братской могиле, то буржуи устраивают карнавалы повеселее, позабористее вашего! А если речь о чем-то большем, чем потешить мертвецов перед разложением на воду и окаменелости, то о чем?! Социалист-материалист выглядит как тот юмористический помещик, который заставлял крепостных учить латынь, чтобы чувствовать себя, как в Древнем Риме. Некий человек выдумал «идеальное общество», которое не больше, чем картинка в его голове – и начал лишать окружающих свободы, заставляя из пустыни делать Эдем. Он лишил свободы тех, кому нравилось жить в пустыне. Он палкой согнал ленивых с дивана – и погнал копать арыки. Он лишил богатства воров – а им так нравилось их богатство… И все почему?! Потому что ему, параноику, «захотелось чувствовать себя, как в Древнем Риме»?! По этой причине многими «материалистический социализм» и воспринимается как тоталитаризм.
Как бессмысленное и беспощадное насилие кучки беспочвенных фанатиков над животными, мечтающими лишь об одном: жить и дальше, как животные, вести свой, инстинктами обозначенный, животный образ жизни… Мы можем сказать, что социализм высшая форма цивилизации, так же как коммунизм – высшая фаза социализма. Мы можем сказать, что цивилизация порождена верой, храмовой этикой служения, и развивается через диалектику, которая не дает, через отрицание отрицания, замкнуться вере в деструктивную циклическую секту. Но, сказав все это, мы приходим к выводу, что материализму тут места не найти, ни теоретически, ни практически. Равно как и диалектике в нем не находится места, сколько бы ее туда ни заталкивали. Как бы ни старались – но «диалектический материализм» все время оказывается «совой, натянутой на глобус». Поскольку это очевидно даже самим материалистам, они стали (ближе к концу ХХ века) писать странные тезисы – мол, материя – это не только материя, а вообще «все». И материальное – «материя», и нематериальное тоже «материя», и понимай, как хочешь… Этим термин «материя» (в исходника означающий мертвое, неодушевленное) был не возвеличен, а ликвидирован. Пойди их пойми – то ли одушевленное лишь иллюзорно одушевленно, а на самом деле материально? То ли наоборот, материальное одушевленно, следовательно, нематериально, но при этом… материально?! Объявить материю «всем» — уловка, недостойная настоящего ученого. Это смещение значения терминов, лишающее смысла членораздельную речь! Главный принцип которой – нельзя, что попало, обозначать, каким попало, словом!» (Виктор Ханов, команда ЭиМ). Старик Ханов очень ясно и доходчиво объяснил нам, что построить социализм (не говоря о коммунизме) атеистам не под силу, причем, без разницы – владеют они Гегелевской диалектикой или нет. А стало быть, то, что они сумели построить в нашем мире в прошлом веке (в виде СССР), НИКАК НЕЛЬЗЯ НАЗЫВАТЬ СОЦИАЛИЗМОМ. Это – скорее, «неведома зверушка», которая сложилась сама по себе, чисто случайным образом. И эта «зверушка» довольно спокойно «почила в бозе», когда пришло ее время (в буквальном переводе это означает «уснула в Боге», то есть, ушла из жизни мирно, отдала свою душу Богу). Тем не менее, люди продолжают называть Советские времена – «эпохой социализма», то есть, обозначают, что попало, каким попало, словом!». На что, кстати, сам Ханов никак не обратил своего внимания. А автор этого сайта – «редкая зануда», и он очень любит «цепляться к чужим словам». Более того, он прекрасно осознает, что большинство его новых и оригинальных мыслей как раз и являются производной именно от этого процесса. А стало быть, не было бы других авторов, не было бы и автора этого сайта. В любом случае, ему очень понравилась именно эта статья Ханова, не знаю, как Вам, уважаемый читатель. Однако с одним тезисом данной статьи автор, если и согласен, то с определенными оговорками. Этот тезис можно обозначить так: «Во всем виноват материализм!».
Автор согласен с ним только в том случае, если под термином «материализм» понимать лишь один из худших его видов — «вульгарный материализм». Материализм же в более широком понятии (автор, например, как и многие другие люди, считает себя материалистом) НИ В ЧЕМ НЕ ВИНОВАТ. Так как, согласно авторскому мировоззрению, сознание (как и время) есть неотъемлемое свойство любой материи. А стало быть, слова Ханова: «В материализме нет той почвы, на которой можно было бы судить материальные процессы, идущие «не туда», судить победителей биологической борьбы за существование. Там нет диалектики земного и божьего судов. Там нет смысла жизни, там нет добра и зла, как устойчивых понятий, там нет Истины и лжи – поскольку там вообще ничего нет, кроме Смерти» очень далеки от истины. Другое дело, что человеческая психика стремится упростить все, что только можно (и чего нельзя – тоже). А потому, подавляющее большинство современных людей, рассуждая о материализме, понимает под этим термином именно «вульгарный материализм». Однако даже Ф. Энгельс называл вульгарными материалистами, только тех материалистов, которые слишком сильно упрощали, с его точки зрения, материалистическое миропонимание, отрицали специфику сознания, отождествляя его с материей. А отождествлять любую сущность с присущими ей свойствами – не совсем разумное занятие. Как ни пытайся это сделать, сущность останется сущностью, а ее свойства – свойствами этой сущности. Короче говоря, «мозг выделяет мысль, совсем не так, как печень выделяет желчь», как считал Молешотт. Хотя другую его мысль («Человек есть то, что он ест») можно попытаться оспорить лишь филологически. Так что, как ни крути, но «далеко не все то – золото, что блестит», и материализм, в широком понимании этого термина, ни в чем не виноват. А виноваты люди, которые понимают этот термин в предельно узком смысле. Вульгарные материалисты считали, что существует только материя. Диалектические материалисты признавали, что существует, и материя, и дух (диалектика), но только дух вторичен по отношению к материи. А кроме них существовали еще и идеалисты, которые признавали, и материю, и дух, но считали дух первичным, поскольку так написано в самом начале Библии. Последние разделялись на объективных и субъективных идеалистов. Объективные идеалисты признавали, что первоначалом всего является некая духовная, идеальная субстанция (бог, творец, демиург, абсолют и т. п.). А, следовательно, весь мир является продуктом, произведенным этой субстанцией, существующей ОБЪЕКТИВНО, то есть, помимо воли человека. Субъективные же идеалисты утверждали, что ничего вне человека не существует, все окружающее является лишь порождением его сознания. Следовательно, СУБЪЕКТИВНО, то есть, лишь в нашем сознании. Ну а автор этого сайта называет себя «субъективным материалистом», ибо он никогда не разделяет материю и сознание. И все его мысли по этому, и по любому другому поводу являются субъективными.