Про сознание, «маргиналов» и «социопатов»
«Движение — жизнь! И смерть… (очерки социального дегенератизма)» (Виктор Ханов). «Между мыслью и двигательной активностью есть несомненная связь. Рефлекторные и механические действия выделяются в особую группу, а группа, именуемая «осмысленные действия» включает в себя действия, вначале задуманные, и лишь потом, по команде из мозга, осуществленные. Сердцу не требуется «особое приглашение», чтобы пульсировать, а вот руке или ноге – нужно. Но порою, и чем дальше – тем больше, мышление подает своему носителю какие-то, мягко говоря, «странные» команды, отчего его двигательная активность осуществляется как бы не им, а его злейшим врагом. В живой природе есть зачаточные аналоги такого: скажем, кролик легко смог бы убежать от удава, но, загипнотизированный удавом, кролик застывает в неподвижности. В данном случае кроликом управляет мысль удава: кролик ведет себя не так, как нужно кролику, а так, как нужно (и удобнее) удаву. Столкнувшись с чудовищными и омерзительными проявлениями украинского дегенератизма, с необычайной, прежде неведомой массовостью охватившего население целого края индуцированного психоза, столь же устойчивого, сколь и очевидно-патологического, мы осознали, что о социопатологии нужно говорить во весь голос, не мешкая, как о самом главном в повестке дня современности. Раньше (как мы привыкли) маньяки, серийные убийцы были одиночками; мы пропустили тот момент, когда англоязычная психиатрия старательно изучала каждого из таких одиночек, прилагая огромные усилия, чтобы создать технологии превращения человека в «Джека-потрошителя». В итоге мы получили уже готовый продукт: целый обширный край, населенный, по преимуществу, маньяками-психопатами! Отсюда только один шаг до ситуации, когда наш (мой и ваш) мозг будет отключен, а тело наше будет управляться дистанционно мозгом нашего пожирателя! Если они научились это проделывать с населением целого края, то они в одном шаге от превращения в толпы зомби всего человечества! Основная идея социопатологии (как новой, продвигаемой нами, науки) – в том, что мыслительная деятельность человека, будучи в основе своей однородной (предварительное планирование двигательной и иной активности), подразделяет ВСЕ мысли на три категории: 1) Мысли (и идеи) жизнеутверждающие. 2) Мысли пустые и праздные. 3) Мысли суицидальные, осуществляющие предварительное планирование самоуничтожения своего носителя.
Обыватели ругают словом «социопат» того, кто им не нравится. В обыденном языке это просто ругательство. Но социопатология, если мы будем рассматривать ее, как научную дисциплину (а это, очевидным образом, придется делать) – обязана использовать термины, а не ругательства. В научном смысле социопат – человек, зараженный патологическими «психовирусами», разрушительными идеями самоуничтожения. Этот человек не только постоянно «искушает судьбу», играя в тот или иной вариант «гусарской рулетки», но и постоянно провоцирует других людей его уничтожить, в связи с постоянно возрастающим вредом от его деструктивной деятельности. Чтобы это всем стало понятно, прибегнем к простой аналогии. Всякий, даже ребенок, знает, что такое ступка и пестик. Это кухонный инвентарь. С его помощью можно делать нечто полезное (потому ступа и пестик к ней есть на каждой кухне). Они породили поговорку, тоже всем известную: «толочь воду в ступе». Это поговорка противопоставляет бесполезное действие полезным. При этом важно, с точки зрения социопатологии, подчеркнуть ОДИНАКОВОСТЬ МЕХАНИЗМА ДЕЙСТВИЙ: то есть человек, толкущий воду в ступе, делает, в сущности, то же самое, что и повар, толкущий гранулы перца. Но при одинаковом алгоритме и силе действия в действиях повара есть смысл, а у толкущего воду – нет. Таково блудомыслие или праздномыслие, разного рода пустые рассуждения, загружающие и использующие мыслительный механизм. Оккам пытался их отсечь, призывая «не умножать сущности без крайней необходимости», классическая логика против них ввела «закон достаточного основания», Рассел применял против них метод «чайника Рассела», и долго перечислять, кто еще и что против них призывал применить. Очень важно подчеркнуть, что социопатии не связаны с интенсивностью мышления, как таковой: человек, толкущий в ступе что-то полезное, может это делать лениво и медленно, а человек, толкущий воду в ступе – очень интенсивно и энергично. По этой аналогии мозг маньяка порой показывает «пиковые нагрузки», большую и сложную, при патологической направленности, умственную деятельность. Маньяк ведь не всегда слабоумный: иногда он дьявольски хитрый. Есть хорошо освещенный Голливудом феномен: когда цель маньяка очевидно-патологическая, бредовая, а средства могут отличаться высокой адекватностью: он умело заметает следы, уходит от преследования, обманывает всех окружающих, и т. п. Так вот, главное правило социопатологии: не важно, с какой скоростью, энергией, упорством вы толчете что-то в ступе, а важно, что именно вы там толчете. Важнее всего исходный субстрат, который попал в «ступу» мышления и обрабатывается там «пестиком» мыслительных процессов.
«Не пытайтесь преждевременно делать самостоятельные исследования: «а ну-ка растолку в ступке вот эти кристаллы с тем порошком: что из этого выйдет? » и т. п. » – пишет химик-популяризатор Владимир Рюмин (Химические опыты). И далее рассказывает, что если толочь неизвестно что неизвестно с чем, то можно отравиться парами, микрочастицами и т. п. К вопросам «психической гигиены» это тоже в полной мере относится. Если мозг толчет психический яд, то чем интенсивнее он это делает, тем быстрее угробит своего носителя. Довольно легко принять истины социопатологии, если взять жизнеутверждение, как исходный догмат. То есть уверенно и без сомнений увидеть в человеческой жизни ценность, благо, инстинкт самосохранения не оспаривать, не подвергать скепсису. Если мы из этой точки исходим, то нам дальше уже относительно просто определять мотивы жизнеутверждения или самоубийства в той или иной идее, попадающей «с ветра» в голову. Что помогает человеку выжить, что просто балласт в его голове, а что – путь к самоликвидации мыслящего существа – определяется логикой и опытом. Даже если и будут ошибки на этом пути – они временные, технические. Поставив жизнеутверждение во главу угла, сделав необходимое для жизни приоритетом – мы, сразу или не сразу, но точно выявим все, что этому мешает, препятствует. Если начать с рассуждения, что жизнь человека – высшая ценность, то отсюда с железной логической последовательностью будут определены и все жизнеутверждающие идеи, и все их противоположности. Например, сразу вскроется деструктивная сущность либеральной идеи «дерегулирования экономики», подобная идеям дерегулирования дорожного движения или дегерулирования аппарата искусственного дыхания. У вас есть система жизнеобеспечения, и, казалось бы, понятно, что она должна работать, как часы, а вы занимаетесь ее «дерегулированием»! Аппарат искусственного дыхания подает кислород пациенту не вымеренными порциями, а то много, то мало, и главное – непредсказуемо… Врачей за такой бред посадили бы, а экономистов – почему-то награждают и чествуют! Образы мышлений, разрушительные для жизни, в первую очередь для собственных носителей, но и для всех окружающих (вопиющий пример – дегенератизм украинства) – увы, явление не только не редкое, но и в наши дни имеющее очевидную тенденцию к росту. Возникает ситуация, при которой мозг – враг собственному телу (и друг его врагам, пожирателям). Понятно, что наркоман со стажем уже не может слезть с иглы самостоятельно – но о чем он думал, когда начинал? Ведь тогда-то это был его собственный выбор, порожденный «психоделлическими» идеями, воспринятыми через воздействие на его сознание извне!
Украинский дегенератизм, ныне находящийся в терминальной, крайней стадии патогенеза – тоже ведь начинался со «странных» идей, еще не очевидно патологических. У нас была общая форма заражения – «перестройка» в тогда еще единой стране. У них на Украине она, фактически, и не заканчивалась. Вначале была стадия тотальной криминализации сознания, при которой жажда излишеств становится сильнее жажды необходимого. Вор и бандит «приватизации» — все же еще не маньяк, потому что злодейства для него не самоцель, а только средство. Но за криминализацией сознания (при которой десоциализированные люди пытаются урвать «каждый свое, да побольше») идет его полное обрушение. На средней стадии Украиной управляли патентованные воры и мафиози (Порошенко), а дальше она уже стала радостно приветствовать клоунов (Зеленский) и слабоумных (Кличко) у власти. Благодаря «украинскому эксперименту» мы знаем, что следует за «перестроечной» тотальной криминализацией сознания, при которой уголовная субкультура становится главенствующей. Далее выстроенная криминалом система рушится, опадая в полную бесструктурность: тюремные нравы превращаются в нравы сумасшедшего дома. Проблема (и истина) в том, что жизнь человека и человечества в целом выступает высшей ценностью далеко не во всех философских системах. Подрыв же приоритета Жизни подрывает и всю научную социопатологию: ведь вся сортировка «психической гигиены» строилась по принципу жизнеутверждения, а если жизнь не важна – то и вся эта скрупулезная сортировка тоже становится ненужной. В ряде мировоззренческих систем жизнь рассматривается, как ничто, ноль, пустое место, бессмысленная случайность. В ряде иных – как зло, отрицательная величина. А если сама картина мира такова, то мотив жизнеутверждения, мотив выживания, жизнесбережения отодвигается на второй план (если вообще не во враги). Например, за атеизмом следуют аборты, которые суть есть практическая реализация идеи бессмысленности и нулевого значения жизни. Родители делят своих (даже не чужих!!!) детей по случайному признаку, одних убивают, другим же не только дают жизнь, но и заботу. Причем речь не идет даже о том, чтобы отделить лучших от худших (хотя и это было бы чудовищно со стороны родителей!). Речь идет о полном уравнивании жизни и смерти, когда дать своему ребёнку то или другое – вообще без разницы. Ноль – он и есть ноль! Его хоть давай, хоть отбирай – ноль был, ноль и останется… Разумеется, при таком понимании жизни, при такой картине мира – уже и речи быть не может о системной психической гигиене, о строгом отделении жизнеутверждающих идей от смертоносных. Возникает любимый сюжет средневековой живописи: т. н. «Карнавал Смерти». Кратко говоря, это веселый и разнузданный праздник, в рамках которого кривляние и паясничание шутов гораздо важнее выживания. «Карнавал Смерти» — это бесконечное шоу, сюрреалистическое беснование, из которого постоянно выносят трупы погибших – но пляшущие в угаре не замечают этого, или не придают этому значения.
На средневековых полотнах «Карнавал Смерти» изображали в картинах пляски по-разному одетых людей всех сословий в обнимку со скелетами, символизирующими смерть. А классический недавний пример образцового «Карнавала Смерти» — «перестройка» в СССР. Надо отметить, что атеизм сам по себе не является враждебным жизни, как не является ей и дружественным. Эта точка «психического ноля», в которой невозможна устойчивость ни положительных, ни отрицательных приоритетов. Как в анекдоте: «все херня, кроме пчел! » — говорит родным умирающий пчеловод. И добавляет: «Хотя, если подумать, то и пчелы тоже херня!». Евангелие говорит о «Карнавале Смерти» следующим образом: «Род лукавый и прелюбодейный знамения ищет» (От Матфея 16:4). Под «знамением» здесь понимаются какие-то яркие, громоблещущие впечатления, которые способны поразить психику масштабностью, и при этом с неопределённым моральным знаком. В рамках «Карнавала Смерти» человек бежит не от смерти, а от скуки. Он очень низко ценит жизнь, чтобы над ней «трястись» (к сожалению, распространяет этот нигилизм и на чужие жизни, и на них – в первую очередь). А главным приоритетом становится поиск острых впечатлений, пусть даже и ценой собственной (а тем более чужих) жизней. «Карнавал Смерти» устойчивой системе стабильного всеобщего выживания, рациональному плановому хозяйству противопоставил «гусарскую рулетку» приватизации, которая дарила яркие впечатления всем участникам, нисколько не считаясь с жертвами «среди населения». Вчерашние инженеры, заделавшись «бизнесменами» — штабелями уложены киллерами на кладбища (пройдите по кладбищенским кварталам 90-х). Но это органично для «Карнавала Смерти»: остроту ощущений он ценит куда больше собственного, и тем более чужого выживания. Это то же самое, что и с легальными абортами (логика атеизма повсюду едина): или тебя грохнут, или в тузы выбьешься, главное – не жить скромно, ровно с другими, главное – не делиться с соседями! А что кроме остроты ощущений может быть важным при нулевой ценности жизни?! Но, кроме атеизма, который не враг жизни (хоть ей и не друг) – выползают из тьмы демонические, сатанинские идеологии, которые уже не рассматривают жизнь, как ноль, а рассматривают ее как врага, всемерно намерены с ней бороться. Рядовая посетительница абортария убивает детей по случайному принципу: этого убила, а того оставила и растит. Это отражение атеизма в голове: неизвестно, мол, кому лучше – тому, кто прожил долгую жизнь, или тому, кто не рождался вовсе. А может быть, тот ребенок, которого она расчленила – более везучий, чем тот, кто до пенсии доживет?!
Но если мы имеем дело с чайлдфри и чайлдхейтерами, то здесь уже не утверждение амбивалентной бессмысленности жизни, но прямое и решительное ее отрицание. Деструктивные и сатанинские идеологии рассматривают убийство людей как инициацию, как дело «доблести, подвига и геройства», как основание для гордости у того, кто больше всех убил (и, следовательно, у демонов и сатаны самый заслуженный). Украинство начало бесноватый танец вместе с нами, на «Карнавале Смерти», обнимающем все 80-е (начавшемся еще до Горбачева). И тогда жизнь представлялась ему пустой бессмыслицей, а поиск острых ощущений (во всем – от наркотиков и алкоголя до киллерства и вешанья на себя «расстрельных статей» безо всякой житейской необходимости) – главным устремлением. Но, как мы теперь понимаем, природа действительно не терпит пустоты (с латинского: Natura ablwrret vacuum). И остановится на точке психического ноля, в «Карнавале Смерти», столь же веселом, сколь и смертоносном – нельзя. Все равно будешь куда-то смещаться, или через шок в сторону выздоровления, или в зону отрицательных, инфернальных величин. Для нынешнего украинства, являющего собой крайние формы умственного и нравственного разложения человеческой личности, Смерть уже не считает нужным устраивать праздники, карнавалы, не считает нужным прикрывать свои пустые глазницы маской с блестками и стразами. Теперь уже без карнавала, просто и буднично, серо и уныло: конвейер убийств, концлагерь, фабрика смерти. Последний раз они повеселились, когда клоуна и наркомана радостно приветствовали в лидерах (что очень о многом говорит с точки зрения социопатологии). Радость воцарения шута (прикольно же, да?! Шут – и как бы царь!) – сменилась мясохладобойней, где уже никаких танцев и эстрадных номеров… Тем, кто примерив судьбу бывших людей, носителей украинства, ставших просто мясом, без мозгов и без прав (и то, и другое выпотрошили мясники), ужаснулся – необходимо всерьез взяться за научную социопатологию. Ребенок во младенчестве тащит в рот все, что попадет в руку. Нас долго и упорно приучают, что нельзя совать в рот всякую грязь. Постепенно человек привыкает к гигиене: мыть руки перед едой, после туалета, мыть овощи и фрукты перед поеданием, и т. п. Но как быть с психической гигиеной?! Знамя либерализма – Свобода, и она у либерализма не как у христиан (Свобода от греха), а именно как право совать в голову любую грязь, какая только на пути ни встретится! Отрицая всякие и любые формы цензуры, всякую устойчивость национальной идеи – либерализм не только фактически, но и формально уравнивает здравый смысл с безумием. Один художник рисует маслом, другой говном – обоих надо равно уважать, они же самовыражаются. А кто из них лучше? Кому больше платят, тот и круче, как художник! В либеральном зазеркалье все формы безумия получают равный статус с психической нормой, психическим здоровьем. Носитель любого психического заболевания рассматривается ровней любому эталону психического здоровья (тем более, что такое «психическое здоровье» при атеизме очень трудно понять). Это все равно, что объявить «тоталитаризмом» деление грибов на съедобные и ядовитые. И определять ценность гриба только по вкусу (а о вкусах не спорят).
Задачей Традиции (лежащей в основе традиционной системы ценностей) как раз и было накопление опыта, в том числе о съедобности или ядовитости грибов (как и всего прочего). Складываясь веками и тысячелетиями, традиционные ценности копили в себе итоги долгосрочных экспериментов человека над самим собой. Таким образом, может, не формулируя этого отчетливо, но традиционные ценности включают в себя сортировку идей на жизнеполезные, смертоносные и пустые. Вот эта идея – веками подмечали люди – способствует расширению и укреплению жизни, подобно тому, как вот это растение – лекарственное, оно целебно. А вон та идея – сразу или постепенно начнет вымаривать своих носителей. Мы там были, пробовали, знаем, вот вам пришли рассказать! Не кушай мухоморы, если не умеешь их готовить специальным образом! Если знать, как готовить – то можно и мухомор съесть с пользой для жизни, но это ж особой подготовки требует! На что либерализм ответил, что надо совать в рот сразу все, что встретится на пути – а вдруг оное вкусно?! Даже поговорку сложил об этом, выдающую искателя острых ощущений: «все в жизни надо попробовать». Ну, то есть все сорта дерьма и все извращения содомии?! Люди, которые отвергли традиционные ценности – отвергли память предыдущих поколений. Они уже сами по себе очень уязвимы и психически сильно расшатаны. Они, скорее всего, и сами, без посторонних усилий отравятся – потому что суют в голову и в рот всякую дрянь. Это ставит вопрос о том – а чем бы кончилась «перестройка», если бы Колумб не открыл Америки, и если бы, следовательно, Запада не существовало? А везде, до самой Португалии – одни только советские республики? Конечно, западные спецслужбы и масонерии сполна (и очень качественно) отыграли весь дегенератизм «перестройки», но не будем закрывать глаза, что у нее были и глубокие внутренние (автохтонные) корни! Если люди, говоря на народном, *бнулись и дошли до «Карнавала Смерти», то, возможно, им и врагов не нужно?! Ибо с ролью своих врагов они сами справятся?! Мы этого никогда не узнаем, потому что на дегенератизм «перестройки», на шаткую, лабильную, раздерганную и неустойчивую психику советского атеиста наложил свою лапу черный Тависток. И не нужно путать простую, спонтанную деструкцию психики с направленной! Это все равно, что путать самообрушение подгнивших опор с целенаправленным взрывом. Но «перестройка» сочетала в себе обрушение сгнивших сводов – и направленный взрыв опытных иностранных инженеров. Это и создало ее специфику и неповторимый, незабываемый кошмар.
Технология зомбирования человека включает в себя два этапа: 1) Выкорчевывание, выковыривание из него его собственной личности. 2) Загрузку в зачищенный сосуд новой программы. Причем вторая стадия быстра и легка. 90 (если не 99) % возни у тех, кто зомбирует людей – с первой частью. Как удалить из человека все то, что, как сокровище, скопленное множеством поколений, закладывали в него семья и школа, традиция, опыт пращуров? Если успешно удалил – то заливать можно любое дерьмо, пустота все примет. Это и нетрудно, и недолго… Наиболее страшные и разрушительные дегенеративные программы закладывали в то же украинство, конечно, специалисты Тавистока, умелые мозговеды. Но в разрушении предыдущей личности им огромную (возможно, роковую) помощь оказала советская власть. Сама того (я надеюсь!) не понимая, и не рассчитывая на такой адский результат всех своих антитрадиционалистских усилий. В итоге получается дегенерат, который не только не способен жизнеутверждающую идею отделить от смертоносной, но, не имея ни связного мышления, ни собственного «Я» (какой-либо автономии личности) не может вообще понять, что идеи делятся по такому принципу. Он не в состоянии отличать желаемое им от действительного, игру от реальности, факт от галлюцинации. Дегенерат не может принять аргументов извне, ибо начисто лишён культуры доказательного мышления, но и на самоочистку, опираясь на опыт провалов собственных представлений – неспособен. У него для этого нет памяти (точнее есть, но как у аквариумной рыбки, на очень короткое время). Так получается существо, способное 100 раз обжечься до волдырей о раскаленный чайник, но все равно будет хватать его голой рукой. Среди его мыслительных процессов (может быть, и многочисленных) – нет ему полезных. Или это одержимость «убей себя лбом об стену», или же, в лучшем случае, что-то пустое и бессмысленное, луллианское. Дегенераты такого склада непременно вымрут, весь вопрос – сколько для этого потребуется времени, но не сам факт их вымирания. Грустно, что в процессе вымирания они убьют очень много полноценных, хороши людей, будучи, по сути своей, невменяемыми биороботами, направляемыми злодейской рукой…» (Виктор Ханов, команда ЭиМ). Как ни крути, но «жизнь прекрасна и удивительна во всех своих проявлениях». И Ханов, безусловно, прав, если человек смотрит на жизнь именно так, то он точно не дегенерат, более того, он — очень счастливый человек. Другое дело, что «жизнь – штука суровая», и постоянно фокусировать свой взгляд лишь на ее положительных сторонах, получается далеко не у всех. Да, этого и не нужно, каждый человек обязан замечать и отрицательные стороны своей жизни, что позволит ему, избавляться от них в дальнейшем. И найти правильный баланс между этими взглядами – очень дорогого стоит. Увы, но с подобными балансами человеческая психика справляется с большим трудом. Вспомните, например, о материалистах и идеалистах, которые спорят «до хрипоты» друг с другом до сих пор. А между тем правы (и одновременно неправы) и те, и другие.
Баланс же лежит у всех на виду: «Сознание – есть свойство любой материи». А потому, если существует одно, то обязательно есть и другое. И наоборот, если нет чего-то одного, то нет и другого. Однако к настоящему времени ученые философы дошли в своих рассуждениях лишь до того, что «сознание является свойством «высокоорганизованной материи». Но что такое «высокоорганизованная материя», они не объясняют. А вот как на этот вопрос отвечает Verde Veado — Юный исследователь: «Организованная материя может видоизменять (ся), обычная материя просто существует. Обычную материю можно подвергать внешнему воздействию, но невозможно стимулировать к изменениям. В качестве высокоорганизованной материи, обладающей свойством, способностью отражения действительности в форме сознания, нередко называют мозг человека. Такое понятие о материальной основе осознанного отражения является неприемлемо расплывчатым. Прежде всего, ясно, что в данном случае нельзя говорить о мозге в целом. Так же сознание является свойством высокоорганизованной материи». А между тем, наш мир устроен так, что в нем «все течет, все изменяется». И это касается всего нашего мира, включая, как «высокоорганизованную материю», так и не очень «организованную». А главное, «Юный исследователь» не отвечает на основной вопрос: «А кто организовал «высокоорганизованную материю» — Бог или случай?». И как бы мы ни ответили на этот вопрос, получается только одно – Бог равен случаю. А стало быть, нет никакой принципиальной разницы между организованной и неорганизованной материей. Более того, материя сама же себя и организовывает, а стало быть, она обладает сознанием. А вот как на этот же вопрос отвечает Максим Бутин – «ВЫСОКООРГАНИЗОВАННАЯ МАТЕРИЯ…». «Философы-материалисты не понимают, какими идиотами они выглядят, когда называют других людей материей. Еще хуже, когда они думают, что делают другим людям эпистемологическую честь или гносеологическое снисхождение, уточняя, что люди — это высокоорганизованная материя. Их прилюдно опоросившееся и опростоволосившееся голое недоумение питает «Диалектика природы» и «Анти-Дюринг» Фридриха Энгельса. Работая над этими произведениями, их автор выявил несколько «форм движения материи»: механическую, физическую, химическую и биологическую. Нигде внятно такую классификацию «форм движения материи» Ф. Энгельс не формулировал, но великое тугодумие и старательность философов-марксистов привели этих философов к обобщению написанного Ф. Энгельсом. Ими даже была добавлена еще одна «форма движения материи» — социальная. Согласитесь, это — в веках не виданная креативность!
Вот общество с тех пор и принято в некоторых головах считать материей, своеобразие которой проявляется в ее особом движении: войны и революции, обмолот зерновых и сбор зернобобовых, вечерняя и утренняя дойки и пастьба скота, рубка топором головы английского короля Карла I Оливером Кромвелем. Писание пером и чернилами на бумаге при свечах Сергеем Михайловичем Соловьевым «Истории России с древнейших времен», штурм Зимнего дворца в столице Российской Империи согласно советской кинематографии и строительство в Александровске Днепровской гидроэлектростанции и т. п. Все это — движение материи. А поскольку общество состоит из людей, то и отдельные люди суть материя, разрозненная и движущаяся то не организованно, когда всякая частица материи движется на свой салтык, а то вполне организованно — строем и печатая шаг по брусчатке Красной площади, а не где-нибудь в районной типографии. Даже когда вы кого-то целуете, это движется материя, движение ваших губ описываемо вспомоществованием и всемогуществом законов механики сэра Исаака Ньютона, а если вы делаете это мимолетно быстро, почти мгновенно, то и усилиями релятивистской механики Альберта Айнштайна. Так что не распускайте слюни, учите высшую математику и квантовую хромодинамику. В отношении к людям как к материи, осознанно или неосознанно, гнездится и яйцекладется понимание человека как объекта, которым можно и нужно манипулировать, всячески мять его и делать из этой размятой глины какую угодно фигуру по фанерному шаблону. Формирование нового человека в СССР, человека коммунизма, так и происходило. Но если вы думаете, что сейчас что-то поменялось в отношении власть предержащих к податному населению, то ошибаетесь. Поменялись пресс-формы, педагогические пуансоны, а методы работы и отношение к людям, как к материи, не изменилось. Более того, некоторые далеко идущие своей в целом колченогой мыслью философы считают такое формирование людей внешними пресс-формами объективным проявлением самосознания социальной формы движения материи. Кстати, под знаком такого самосознания существуют тюрьмы, в которых вредных недопрессованных пытаются исправить, обрезая с них облой социальных связей. Существуют и концентрационные лагеря смерти, где самосознающая социальная форма материи избавляется от лишней материи, от излишков самой себя, мол, не надо мне так жирно жить… Холестерин и прочее… Контрастом к этой философской антропологии является цинизм именования людей человеческим материалом. О качестве человеческого материала любят рассуждать люди военные. Хорошо подготовленный личный состав, прошедший учения и боестолкновения, — человеческий материал высокого качества. Новобранцы, зеленые и необстрелянные, — нет.
В отношении к людям как к человеческому материалу у мордоворотов virtuti militari проявлено практически то, что теоретически заявлено философами-материалистами. Так что эти философы и эти военные — два сапога пара. Только один начищенный философским глубокомыслием сапог из хромовой кожи, а другой — грубый солдатский кирзач, разве что с двойными передами, чтобы промокал меньше. Именно потому, что в условиях войны люди военные, как и гражданские, неизбежно гибнут, во всяком случае возможность погибнуть не исключена, а порой и весьма высока, в военной среде и выработалось отношение к людям, как к человеческому расходному материалу. И штабными офицерами прорежение личного состава пулями и снарядами воспринимается как порча материала, требующая его уплотнения новыми пополнениями личного состава. Хорошо, если собака — друг, но плохо, если друг — собака. Известная поговорка. Как же сделать так, чтобы люди не собачились, не относились друг к другу как к пушечному мясу, а то и мясу на вертеле? Карл Генрих Маркс в 1845 году сформулировал ответ на этот вопрос. «Материалистическое учение об изменении обстоятельств и воспитании забывает, что обстоятельства изменяются людьми и что воспитатель сам должен быть воспитан. Оно должно, поэтому, разделить общество на две части, из которых одна возвышается над другой. Совпадение изменения обстоятельств и человеческой деятельности, или самоизменение, может быть взято и рационально разумеемо только как революционная практика» (Тезисы о Фейербахе). Только тогда, когда общество избавится от деления себя самого на две части, из которых одна возвышается над другой, когда изменение общества совпадет с самоизменением, то есть изменяющий и изменяемый выступят в одном лице, тогда общество, худо ли хорошо ли, но избавится от чистой объектности одной части и чистой субъектности другой части. Все общество станет субъект-объектом, саморазвивающейся целостностью. Поистине свободное общество лишь то, которое непрерывно практикует революцию в себе самом. Революция в понимании К. Г. Маркса и есть иное название самоизменения. Так что перманентная революция есть чаемый идеал общества. Как этого идеала достичь? Какие средства достижения тут годятся? Что нужно делать? Выходить из состояния чистого объекта с одной стороны, проявлять собственную социальную активность. И выходить из состояния чистого субъекта с другой стороны, делиться субъектностью, расширять ее на все общество. Если объектная апатия первой части будет дополняться нежеланием делиться субъектностью у второй части, общество не избавится от «человеческого материала» и понимания человека как материи никогда.
Однако, маргиналы (не путать с манагерами и маргаринами!), располагающиеся на границе субъектности и объектности общества, неизбежно общаются друг с другом и потому проникают в заграничные для себя области. Граница субъекта и объекта не только социально подвижная, но и неизбежно нечеткая, достаточно широкая и до некоторой степени размытая. Вот почему маргинал-субъект, перейдя в область объекта и еще не забыв свою прежнюю субъектность, способен инициировать активность объекта. А маргинал-объект, перейдя в область субъекта и еще не забыв свою прежнюю объектность, способен инициировать расширение области субъекта за счет объекта. Именно поэтому революционерами в обществе становятся или выдающиеся личности из низших классов народа, или не сделавшие привычной карьеры отщепенцы высших классов. То есть все они суть маргиналы классово расколотого общества. Естественно, как революцию не следует понимать как «русский бунт, бессмысленный и беспощадный», революция есть самосознательное самоизменение, так и маргиналов не следует понимать как люмпенов и бомжей, хотя всякий люмпен и бомж — непременно маргинал, но не всякий маргинал — люмпен или бомж. Диоген Синопский и Сократ Афинский — маргиналы, и даже по образу жизни похожи на люмпенов и бомжей, но это сходство лишь внешнее. Николай Коперник и Джордано Бруно — маргиналы. Но они — ни люмпены, ни бомжи. Карл Генрих Маркс и Фридрих Энгельс — маргиналы, но они — не бомжи и, уж тем паче, не люмпены. Маргиналы — пограничники и контрабандисты общества, наспех обвитые горящими бикфордовыми шнурами и потому спешащие действовать, где разрушительно, а где и защитительно. Ведь все «международное» границы между народами преодолевает и в одну, и в другую стороны» (Максим Бутин). Вот и выходит, что каждый человек на Земле, в какой-то степени (в той степени, в которой он считает себя индивидуумом), является «маргиналом» и «социопатом», а в какой-то степени (в оставшейся части от единицы) – «общественным деятелем». Именно такое существо ученые философы и называют «высокоорганизованной материей». Занятно, не правда ли?