Пару слов о человеческой Вере — 2
«Вы не верите в Вицлипуцли? Я тоже…» (из диалогов с атеистами)» (Николай ВЫХИН). «Очень важно понять, что используемые нами слова – УСЛОВНЫЕ знаки. Любое из них имеет смысл, только если собеседник понимает, что мы УСЛОВИЛИСЬ под ним понимать. Вот, скажем, слово «еж» — короткое, а сколько за ним стоит! Оно обозначает зверька, но не любого, а такого зверька, который имеет признаки… Если я начну их перечислять – до завтра не закончу! И потому с теми, кто знает эти признаки мы договорились (условились) их не перечислять каждый раз. Говорим «еж» — и оба понимаем, кого имеем в виду за двумя этими звуками, колеблющими воздух. Казалось бы, простая штука – а в беседах с атеистами не работает. Ну, со словом «еж» им еще, более-менее, понятно. А как дойдешь до слова «Бог», такое начинается… Понимаете, у разных народов слово «Бог» звучит по-разному. Просто потому, что они у себя там условились так обозначать совокупность явлений, обозначаемую этим словом. У них и «еж» по-другому звучит. И вообще почти все – обозначено иным звуковым рядом. Как объяснить упертым людям, что нужно не к звукам прислушиваться, не буквы разглядывать, а прежде всего, понять, что этими звуками или буквами обозначено! На самом деле безбожие, отрицание Бога – это не отрицание конкретного имени God или Θεός. Эти имена можно вообще не знать, всю жизнь прожить, их не зная – и ничего страшного с тобой не случится. Ну, не знаешь ты, как греки обозначают совокупность признаков Бога – это, скорее, для греков проблема, чем для тебя! Вряд ли кто-то из современных людей верит в индейского бога со смешным именем Вицлипуцли – и я не буду призывать в него уверовать. Мне и самому смешно о таком думать! Жили мы всю дорогу без этого Вицлипуцли, и дальше проживем! Но когда мы говорим о Боге в философском смысле, речь идет не о трех буквах, а о совокупности, составляющей фундаментальную основу цивилизации и человеческой личности. Речь идет о существовании или небытии таких понятий, как Истина, Добро, Смысл, наконец, Объективная Реальность. Можно перечислять дальше, но давайте пока на этой совокупности остановимся, дражайшие мои отрицатели Вицлипуцли! Если утверждать, что нет Вицлипуцли – от этого никому ни жарко, ни холодно. Ну нет, и нет. Скорее всего, ваши слушатели про него и не знали, пока вы не озвучили. Так что вы своим отрицанием скорее создали его в головах слушателей, чем отвергли! Но если утверждать, что нет Истины… Да, конечно, и она – тоже обозначена словом-условным знаком, но вы, наверное, уже чувствуете, что «теплее» в наших поисках стало? — Нет Истины… Как жить? А тут вас догоняют дубиной по темечку: и Добра нет. Зла, соответственно, тоже.
То, что кошка кушает мышь – для мыши, конечно, зло, но для кошки добро (жизнь!). А в целом, обобщенно, ни добро, ни зло. А так, поворот калейдоскопа. Ну не поймала бы кошка мышь – была бы мышь жива, кошка сдохла… Получается, что Добра и зла не существует, глупо о них и говорить, а что есть? Казалось бы (некоторые философы-материалисты так прямо и писали), что люди называют «добром» выгоду себе, а «злом» невыгоду. Так эти понятия и родились, потому что на свои шкурные дела человек нагнал обманного пафоса. Хотел просто ближнего ограбить, а описал это для дурачков, как борьбу вселенского Добра со вселенским злом… Но сердце и на этом не успокоится (хотя уже жутко, да?!). Дубина атеизма бьет нас по темечку дальше. Потому что интересы определяются относительно Смысла жизни. Они не могут быть просто так, без Смысла. Вот хирург отрезает руку. Если просто так, то какой же в этом мой интерес?! А если в случае гангрены, когда потеря руки есть спасение жизни – другое дело. Тогда у меня есть интерес потерять руку, ибо жизнь в моей системе приоритетов важнее руки. И так во всем. Интересы человека диктуются его Смыслом Жизни. А теперь представьте, что и его нет! То есть всякое добро сведено к шкурной выгоде, но и саму эту выгоду для шкуры непонятно уже, зачем получать. Если человек не знает, зачем живет – то он не знает и в чем его выгода. Чтобы чего-то «вы-гадать», нужно иметь систему гадания. То, что в одной игре победа (сбросить с рук первым все карты), в другой игре поражение (если правила игры, наоборот, настаивают, чтобы ты все карты собрал). В итоге получилось: Вы не Вицлипуцли отвергли: вы отвергли все то, что составляет суть человеческой жизни, и даже простого выживания. Многих почему-то удивляет вещь, которая совершенно очевидна и неоспорима: т.н. «светский закон», который атеисты любят противопоставлять «религиозному мракобесию» — лишь адаптированное издание, максимально упрощенная версия все той же религии, веры. Чтобы отделить сущность понятия «Бог» от его, может быть, случайного, условного имени – юристы договорились не поминать его по имени. После чего сели и сухим языком, «слив» всю лирику, изложили суть требований религиозного культа. Например, материализм, как ни крути, не может регулировать вопросы людоедства! Вопросы материального уровня – это определить, безопасна ли пища или ядовита, питательна ли она или пуста. Но не может материализм накладывать табу на употребление в пищу человечины или свинины, это решительным образом вне круга его компетенции! Это никоим образом не материальный вопрос, это вопрос духа и веры. Когда светский закон говорит о свободе исповедовать любую религию – он, разумеется, лукавит. Речь совсем о другом: светский закон разрешил называть разными именами ОДНОГО И ТОГО ЖЕ БОГА.
Речь-то о том, что вы можете ОДНУ И ТУ ЖЕ СУЩНОСТЬ называть разными именами, и не более того. Иначе «свобода совести», свобода исповедовать ЛЮБУЮ религию включила бы в себя и культы, практикующие ритуальное людоедство, а светский закон на этот счет «негибок». А если детей в жертву Молоху приносят – тоже подпадает под «свободу совести»? А если с ритуальными целями занимаются зоофилией, сношают козла в задний проход (весьма распространенный масонский ритуал инициации) – тоже можно, в силу «свободы выбирать религию»? Про содомию уже молчу – кажется, это современное общество уже переступило, хотя в лучшие годы именно светский закон (не поминая Бога по имени) – жестко преследовал содомитов… Чему уподобить светский закон? Ну, знаете, есть такие коррекционные школы для умственно-отсталых, и там специальные учебники, в которых оставлено только самое простое из материала школьного курса. Оно не то, чтобы неправильно — просто минимизировано. Так вот, светские законы (кодексы) – это адаптированное богословие, в котором сложные и спорные вопросы убрали, оставили только самый минимум обязательных требований: нельзя убивать, воровать, людей в жертву демонам приносить, сношаться с животными или лицами одного с тобой пола, и т.п. Если любознательный спросит – ПОЧЕМУ? – ему дадут в руки уже обычный учебник богословия. Потому что, разумеется (и это надо понимать) – любой запрет вытекает из веры, имеет характер религиозного табу, и не может быть никоим образом истолкован через материализм, атеизм, эволюционизм и т.п. Например, чтобы запретить убийства – нужно сперва доказать, что жизнь есть благо, что она имеет смысл. Иначе получится, как у современных западных сатанистов, которые всячески пропихивают «эвтаназию» (а с другой стороны аборты) — настаивая, что жизнь бессмысленна, и если кому-то захотелось ее прервать, то нужно это всячески поддержать… Нельзя, будучи материалистом, аргументированно отвергнуть людоедство. Я очень страшную вещь скажу, но не думаю, что вы этого не знали: ведь читаете же книжки, фильмы смотрите… По своим материальным параметрам человечина от свинины мало отличается. Людям пересаживают от свиней некоторые органы, из свиней для людей извлекают инсулин… Все попытки мусульман убедить вас не кушать свинину провалились, не так ли? Потому что вы не мусульманин. Точно так же провалятся и все попытки убедить материалиста не кушать человечину. Не апеллируя к религии, вере — невозможно найти аргументы против каннибализма! Природа вокруг нас полна им, как дождевая бочка водой по осени… Точно так же невозможно, оставаясь в рамках материализма, отличить ворованные деньги от заработанных. Именно поэтому, по мере успехов материализма растет и уровень воровства (доходя в итоге до гомерических размеров приватизации 90-х).
И глупо спрашивать, почему! Как вы коту объясните, что грех воровать сосиски со стола?! Побоями? Кот будет вас бояться – но ведь все равно не поймет, ПОЧЕМУ нельзя. Почему он может кушать из своей миски, и вы его за это даже гладите (и сами туда ему кладете корма) – а с вашего стола таскать точно такую же пищу нельзя?! Он добытчик, охотник, он увидел еду и схватил ее, его предки всегда так в дикой природе делали… Посему задайте себе простой вопрос: ну как может материалист разделить, какой заработок чистый, а какой – грязный?! (речь не о физической грязи, вы же понимаете!). Откуда он возьмет реестр разрешенных занятий, и на каком основании вычеркнет оттуда запрещенные?! Успехи насаждения материализма заключаются, в частности, в том, что человек начинает гордится воровством. Не стыдится его, а наоборот, гордится. Это в СССР началось уже в 70-е (в скромных и опасливых формах), расцвело в 80-е, и совсем уж нормой жизни стало в 90-е. В те страшные годы, в которые, не заявив себя вором, невозможно стало добиться уважения общества, внимания девушек, и т.п. И опять же, почему мы удивляемся? В хищнике дикая природа ценит хваткого достигатора, а не начетника, бубнящего сакральные мантры! Все, что животное добывает себе в пропитание – добывается его трудом, но в то же время, в форме воровства. Именно поэтому один из учебников правоведения говорит о законах, как о «необходимом минимуме добра». В том смысле, что если в общества добра будет больше, то и, слава Богу, а вот меньше – никак нельзя. Общество погибнет, да и все! От умственно-отсталого человека не требуют вникать в сложные вопросы философии: ему внушают набор простейших правил поведения. Он их запоминает механически (это уровень светской законопослушности). Чтобы понять, откуда взялись соблюдаемые им запреты, какой в них смысл – нужно перестать быть умственно-отсталым. И заняться углубленным изучением Добра, сверх минимума – не забывая, что Добро – одно из имен Бога… А если не в состоянии, или не хочешь – тогда до тебя доводят только итоговые табу в виде светских законов. И никогда атеисту не понять, не объяснить, почему жена должна быть одна… И закон о моногамном браке – в атеистической среде воспринимается, как немотивированный абсурд, и он все более и более на практике отвергается, как абсурд. Потому что запрет на многоженство – это влияние религии, веры на законодателей, как, впрочем, и любые иные табу закона продиктованы были изначально их верой.
Можно ли соблюдать законы, не веря в Бога? Теоретически можно: из-под палки. До какого-то времени. Это мучительное состояние, когда тебе что-то запрещают, а ты не веришь в благодать такого запрета. И потому запрет кажется тебе издевательством, насмешкой, самодурством истязающих тебя тиранов… Которые мешают тебе жить, как тебе хочется, а зачем – тебе непонятно… Трудно в таких вопросах назвать точные временные сроки, но советское атеизированное общество в таком состоянии прожило где-то примерно 20-30 лет. Когда ходил по улицам солнечных советских городов вороватый обыватель-«несун», и мучительно для себя думал: ну зачем, зачем, зачем?! Зачем тут запрещено, зачем там запрещено?! Я хочу вот это сделать, а они мне запрещают, просто из вредности, из проклятой склочности характера… Такое состояние можно энергичными усилиями продлить на десятилетие. Или сократить на него же. Но как ни крути – взрыв такого состояния по мере накопления в нем недоумения непонятными запретами – неизбежен (такой взрыв и уничтожил СССР). Потому что когда законы опираются на Бога – то у них есть опора, есть авторитет, хотя бы среди верующих. А если они пытаются опереться на материализм – они повисают в пустоте, не имея опоры ни в чьих глазах, являя собой лишь жалкий паллиатив недоизжитой религиозности законодателя. Ну, проще говоря, ему не все равно. Он откуда-то помнит (может, родители в детстве внушили) – что нельзя срать в общественных местах, посреди скопления нарядных людей. Почему – он давно уже забыл, но сам запрет память сохраняет гораздо дольше, чем сложное богословское его обоснование. Система запретов в богословии – самое простое, что в нем есть, и неудивительно, что под именем «светских законов» она может надолго пережить породившую ее религию. Впрочем, год от года, неизбежно разлагаясь и разваливаясь… Надолго — не значит навсегда. Да и человеческое «долго» для геологии краткий миг… Общество не может жить (выжить) без Бога – потому что невообразимо общество, не имеющее вообще никаких общих представлений о Добре, Истине и Смысле Жизни. Ну, вообразите, что собралось вместе (на острове?!) сто или 1000 людей, а у них – никакой способности различать добро и зло, нет разделения истинного и бредового, и нет никакого общего смысла… Сказал, и в памяти всплыла современная Украина – ну, да она и не жилец на белом свете, всякому уж понятно… Как вы себе это представляете? Никакой поступок по шкале «Добро/зло» не рассматривается (или рассматривается каждым произвольно, как ему захочется). Никакого отделения достоверности от галлюцинации нет. И смысл жизни тоже никак не обозначен… Жить-то как?!
Последний удар атеизма по темечку человека, «контрольный» — логически вытекает из всего предыдущего. Почему нет ни отличной от лжи Истины, ни отличного от зла Добра, ни отличного от бессмыслицы Смысла? Потому что нет Объективной Реальности! Всякая вещь существует только в отношении к наблюдателю – мне или другому человеку. Самой по себе вещи… нет. Объективной реальности в отсутствии Бога – не существует. Вот все и сошлось. Впервые такую сводку делали еще в Библии, в книге Экклезиаста, в качестве прививки, вводя небольшую дозу атеизма в кровь, чтобы привести человека в вере в Бога от противного: показав ему как ужасен мир и мысль без Бога. Не конкретного Вицлипуцли, которого можно безболезненно вводить на час, и отменять через час, а Бога-Добра, Бога-Истины, и Бога-Смысла. «Я Путь, и Истина, и Жизнь» — перечисляет Христос свои имена (Ин 14:6). Ну, ведь и понятно: без пути и без истины и жизни никакой быть не может… Человек разумный, широко и глубоко мыслящий, хорошо образованный – стремится свести психологическую нагрузку в борьбе с культом Вицлипуцли к минимуму. Чем человек глупее, тем меньше он понимает суть религии, свойства Бога, и тем активнее цепляется за ритуалы, обряды, «имена собственные», в которых и буквы нельзя заменить. Само по себе это нехорошо. Но пока человек сам не созреет до подлинного понимания божественной природы – не нужно его трясти и мучить, отнимая его детскую веру. Именно поэтому христианство и пыталось везде, где могло, адаптировать под себя все прежние языческие праздники, где только это принципиально возможно. У нас, скажем, какие претензии к Масленице? Чтобы не сжигали живого человека. Это – принципиально. С этим мы смириться не можем. А если сделают тряпичную куклу вместо живой жертвы, и сожгут – мы вместе с ними будем плясать и радоваться. Мы не будем придираться ни к каким деталям, если эти детали не несут на себе признаков явного и страшного изуверства. Более того, мы из деликатности спрячем запрет на прямое и грубое изуверство в т.н. «светский закон», и будет казаться, что это не наш Бог, а светский законодатель запретил на Масленицу живых людей сжигать… И – думаю я сейчас – вот эта деликатность, может быть, и ошибочна, потому что мы у всех дурачков вызываем иллюзию, будто это не религия, а какой-то мифический «светский закон» запретил людоедство! И, соответственно, отмени Бога – людоедство не вернется, ибо оно ж кодексом запрещено! А какова цена вашему кодексу без Бога-то, думали?! Достоевский написал о таком странную, на первый взгляд, фразу: «Один седой бурбон-капитан сидел-сидел, все молчал, вдруг становится среди комнаты, и, знаете, громко так, как бы сам с собой: «Если Бога нет, то какой же я после этого капитан?».
Казалось бы, какая связь между Богом и капитанским званием? На самом деле, прямая и безусловная. Если Бога нет, то царь – не помазанник божий, а жулик и аферист. Те чины, которые жулик и аферист раздаёт – не имеют никакого значения, а мундиры – для ряженых скоморохов. Любой вправе напялить на себя хоть капитанский, хоть генеральский мундир, в Гражданскую войну 16-летние мальчишки объявляли себя «командирами дивизий», и ничего, с рук сходило… Если мы признаем Вселенную Живой и Разумной – тогда, ясен перец, будет в ней место и закону. Но если полагать ее мертвой и безумной, слепым механическим трупом, от которого все исходит, и к которому все же и сводится в конечном итоге – то «какой же я капитан?!». Когда приходит материалист, и говорит тебе — Ты должен… То сразу же возникает вопрос: кому? Тебе, что ли, дурачку? И когда я успел тебе задолжать? — Ты обязан… Кому обязан? Тебе, клоун?! А ты меня создавал, чтобы теперь с меня чего-то требовать?! Конечно, если у материалиста в руках револьвер или маузер, и глаза безумием горят – то вы вслух таких вопросов не зададите. Но в голове-то непременно их продумаете. Если закон придуман людьми, то почему он должен быть для меня обязательным? Во-первых, я такой же человек, как и они, я настаиваю на равноправии – а значит, мое мнение ничуть не ниже их мнения. И если я считаю, что их закон неправильный, то… Во-вторых, если эти люди жили давно, в других обстоятельствах, то, разумеется, встает вопрос об их адекватности нашим обстоятельствам. Там и тогда, у них, эта норма, может быть, и была адекватна. Но здесь и сейчас, когда веё изменилось…, и т.п. Разум, рацио – полезная штука, для многого пригодная, но установить Истину, Добро и Смысл, а также объективность реальности – невозможно. Это вне возможностей рациональной науки. Это выходит за пределы ее компетенции. Очень многие научные истины считались в прошлом неопровержимыми, а нынче вполне себе опровергнуты. На этом основании мы можем подозревать, что и ныне полагаемое наукой за истину завтра окажется заблуждением. Следовательно, Истины с большой буквы, Единой и Единственной – из науки не выведешь. Да и не претендует наука на это! Любить человека или ненавидеть мы будем независимо от очередных показателей химических опытов… Потому мы и говорим, что безбожие отрицает фундаментальные основы, саму возможность человеческого бытия, а не конкретного Мардука или Вицлипуцли. Понимая, как много крови может быть пролито из-за конкретного имени Бога, цивилизация сделала его «неназываемым», подобно тому, как славяне боялись звать медведя его настоящим именем «бер» и величали в обход имени «мед ведающим». Потому что фанатики разных Вицлипуцли задолбали цивилизацию своими изуверскими выходками, своим пустословием и пустосвятством.
Потому цивилизация и сказала: «суть Бога, его заповеди мною выражены в обязательных для всех светских законах, а как вы Бога называете – ваше дело. Только заповеди Его соблюдайте, я вам там списочек подсунула… Вот это, в отличие от имени собственного, обязательно к исполнению». Но тут встал вопрос о диалектическом единстве формы и содержания (а не только борьбе между ними). Разумеется, форма и содержание находятся в конфликте, что и подметил Тютчев гениальным афоризмом – «мысль изреченная есть ложь». Когда мы мысль пакуем в слова – мы поневоле ее обрезаем, карнаем, и чем она сложнее – тем больше. По этому принципу содержание религии всегда находится в диалектическом конфликте с ее формой. Христианство предупреждает об этом евангельской фразой, которую невозможно двояко истолковать: «Дух дышит, где хочет» (Ин. 3:8). Дух проявляется в мытарях, блудницах, порой в тех, кто себя сам считает безбожником – и оставляет фарисеев, порой покидает профессиональных богословов, всю жизнь учившихся толковать религиозные нормы. Языком науки это называется «конфликт содержания и формы в религии». Более поэтическим – «Духа и Буквы, Закона и Благодати». Но нужно же понимать, что не только борьба формы и содержания есть в диалектике, но и их единство! То есть, сломав все формальные проявления религии за их формализм (подобно тому, как маниакальная борьба с бюрократией опустошала волнами дееспособность советского аппарата) — совсем уничтожив формальную, ритуально-обрядовую, сторону, букву – мы в итоге потеряем и таинство содержания. Проще говоря, если переусердствовать в борьбе с культом Вицлипуцли, то повредишь уже не культу Вицлипуцли (изложенному темно и путано для темных людей на заре человеческой истории), а некоему таинственному «органу сакральной способности», существующему в человеке. Или – не существующему. Про второй случай говорят в народе – «у него нет ничего святого». Если человек потеряет способность принимать что-либо в качестве святыни, если он потеряет способность обожествлять какие-либо практики жизни – то не будет ничего страшнее в мире, чем такой человек. Для такого человека жизнь даже не игра, а хуже: галлюцинация. — Ха-ха-ха! Зачем мне бояться тебя убивать – ведь тебя же на самом деле нет! Ты – фантом, ты мне просто привиделся только на одну секунду, после чего сам развеешься в воздухе! И меня тоже нет, так что и себя убивать мне не страшно, а реальна только черная пустота, уравнивающая все со всем… При всех претензиях к дарвинизму – не можем не отметить элементы доказуемой истины в нем. В частности – охваченное атеизмом общество вымирает вполне по-дарвиновски, в рамках естественного отбора. Потому что чем дальше, тем больше теряет и смысл, и ориентиры в жизни. Достаточно, как правило, полувека атеизма в школах (я говорю это на основании опыта СССР и США), чтобы люди задались вопросом – «а зачем дальше тянуть эту бодягу?», имея в виду собственную жизнь…
В СССР атеизм ввели в школы в 1917 году, в США он восторжествовал в школьных программах в 60-е годы. Временной период полного разложения общества совпадает, но поскольку США позже начали – они и разложились на плесень и гной позже, чем горбачевская система. Кто себя раньше начал гноить, тот себя раньше и сгноил. Но не волнуемся – тот, кто начал позже, догонит (если не одумается). И тут закон социального устройства, который нужно всем понимать: Да, всякое общество строится на принуждении (карая тех, кто отказывается от принудительно навязываемого). Но первоисточником принуждения являются принудители: если их не будет, или станет слишком мало, то принуждать к исполнению закона станет попросту некому! Неужели непонятно?! Те, кто верят в свою Скрижаль могут силой заставить соблюдать ее нормы тех, кто в нее не верит – если сильнее. А иначе – как?! Ну, скажите! Во всяком обществе есть уклонисты, дезертиры, дегенераты, асоциальные маргиналы и т.п. Их ловят, карают, заставляют — но кто?! Если все общество только из одних уклонистов и дезертиров состоит – то его, считай, уже больше и нет. Да, есть коррекционный фактор инерции: если пылкие фанатики, принудители к закону, ушли, исчезли, то ленивые и лукавые рабы-неверующие могут некоторое время по привычке соблюдать их нормы. Ну, механически, потому что всю жизнь этим занимался – и трудно уже в старости переучиваться… Переоценивать инерцию не стоит: например, СССР умер раньше 1991 года, примерно два, а то и три десятилетия он держался на инерции, но потом все равно окочурился. В любом обществе: Либо есть верующие в его святыни, которых не нужно принуждать их чтить, потому что они сами этого хотят (и других заставляют). Либо нет уже этого общества. Следовательно, общество существует, только пока верит в Бога. Плюс чуть-чуть еще по инерции, потеряв веру – но недолго и «это неточно». Этого Бога, в которого верят системообразующие фанатики (сами себя мобилизующие, и успевающие других заставить мобилизоваться) – могут звать Вицлипуцли, а могут и не звать. От перемены мест слагаемых сумма не меняется, главное, чтобы слагаемые не были нулевой величины. А проблема материалистов в том, что у них все слагаемые в житейском уравнении на ноль помножены. И зачем тогда его решать, заранее известно, что ответ – ноль, и ничего, кроме ноля… Да, Бога могут звать Вицлипуцли, а могут и не звать. Но человек существует только пока в его голове (хотя бы остаточном, паллиативном виде) существует идея Бога. Если она исчезнет, то происходит аннигиляция всего человеческого, цепочки распада затрагивают все институты цивилизации, как бы далеко от религии они, с формальной точки зрения, не отстояли. Даже если считать, что математика не имеет к религии никакого отношения (хотя это, конечно, не так) – хапуга, циничный рвач, возглавив институт математики, разворует его и угробит. В итоге у хапуги будут красивая иномарка и красивая дача – а математики не станет. Тот, кто, пережив отрыжку советской идеологии в виде ельцинизма, этого еще не понял – видимо, уже ничего и никогда не сможет понять…» (Николай ВЫХИН, команда ЭиМ).
Ну а если сказать то же самое предельно кратко, то получится вот что: «Любые законы общественной жизни любого человеческого сообщества ДИКТУЮТСЯ МИРОВЫМ СОЗНАНИЕМ». А коли мирового сознания не существует (как это утверждают атеисты), то нет и никаких законов общественной жизни! А стало быть, не могут существовать и человеческие общества. Другими словами, если у людей нет САКРАЛЬНОСТИ (если они не верят в существование мирового сознания), то не может быть и ЦИВИЛИЗАЦИИ. И сегодня данным качеством особенно сильно наделены жители Западного мира (особенно их властные элиты). Именно по этой причине, они и называют себя «цивилизованными странами» («у кого чего болит, тот о том и говорит»). В любом случае, в основе всего окружающего нас мира лежат Мировые законы, которые обязательно соблюдаются, хотим мы того или нет. А раз есть мировые законы, значит, есть и мировое сознание. Теперь такой вопрос: «Почему наш мир такой живой – в нем ничего не стоит на месте?». И почему самым главным способом движения в нем является движение по разнообразным орбитам? По той простой причине, что наш мир стремится к равновесию, а силы притяжения в нем разноименных электрических зарядов всегда чуть выше, чем силы отталкивания одноименных зарядов (что и является причиной гравитации, а вовсе не «бизоны Хиггса» — кванты поля Хиггса, возникающие в Стандартной модели физики элементарных частиц вследствие нарушения электро- слабой симметрии). И противодействовать этому могут лишь центробежные силы. Вот потому, «все в нашем мире и крутится». Нельзя однозначно утверждать и то, что пространство всей нашей Вселенной повсюду ОДНОРОДНО. В соответствие с авторским мировоззрением, размеры элементарных ячеек пространства внутри нашей Вселенной постоянно увеличиваются при движении от внутреннего экватора «бублика» Вселенной к его наружному экватору (соответственно, изменяется и масштаб пространства, и размеры элементарных частиц, и скорость света). Другое дело, что центры масс всех Галактик (Черные дыры или дочерние Вселенные) движутся точно по кругу, и вблизи них пространство, действительно, однородно. Пространство же у звезд, расположенных в «спиралях» Галактик, постоянно изменяется в зависимости от того, приближается ли та или иная звезда к внутреннему экватору «бублика» или отдаляется от него. Как видите, все, что нас окружает можно объяснить так, а можно и этак. А стало быть, как мы с Вами решим, так и будет. Ну и в заключение этой главы попробуем ответить на самый животрепещущий для западноевропейцев вопрос: «Куда бежать европейским элитам?» (Ироничный Будда).
«Европа горит. Не буквально (пока), но уже очень близко. Политики в панике, элиты в суматохе, а их привычный миропорядок рушится быстрее, чем можно выпить бокал бордо в Париже. Двадцать лет назад они уверенно сидели в креслах, делая вид, что контролируют историю. Тогда США были надежной крышей, Лондон — мудрым интриганом, а Берлин — финансовым двигателем. А теперь? США заняты собой. Лондон играет в свою игру. Германия спорит, кому продаться. Европейская элита, как пассажиры тонущего лайнера, ищет пути спасения. Но куда бежать, когда старый мир рушится? Вариант 1: Лондон – старый добрый манипулятор. Лондон — это не страна. Это офис глобального капитала, теневой игрок, у которого всегда были козыри в рукаве. Британцы могут открыто изображать из себя отсталый остров, но у них всегда есть план на три шага вперед. И вот теперь вопрос: готов ли Лондон принять под свое крыло старую европейскую элиту? Ответ: нет. Почему? Британия уже давно ведет игру против континентальной Европы. Брексит был не ошибкой, а стратегией. Лондон хочет контролировать Европу, а не спасать ее элиты. Элиты Европы слишком громоздки и глупы для настоящих британских интриг. Если они кого-то и примут, то самых хитрых — тех, кто сумел предвидеть падение и подготовиться заранее. Но большинство политиков старой Европы не такие. Они привыкли к комфорту, а не к игре на выживание. Вариант 2: Вашингтон – новый хозяин или старый друг? Раньше, когда у Европы возникали проблемы, она просто звонила в Белый дом. – Алло, Вашингтон? У нас тут кризис, помогите. – Конечно! Мы отправим деньги, оружие и пару лекций о демократии. Но теперь… Трамп сказал четко: Америка больше не ваша нянька. Теперь США заняты своими проблемами. Экономика рушится – Америка не может больше безвозмездно содержать Европу. Элиты США борются друг с другом — демократам и республиканцам не до старых союзников. Новый фокус — внутренняя политика — Трампу нужно восстановить Америку, а не раздавать деньги Европе. Европейские элиты могут пытаться продаться Вашингтону, но Америка покупает только то, что ей выгодно. Зачем ей тонущая Европа? Так что Америка, скорее всего, скажет Европе: – Удачи вам, ребята. Разбирайтесь сами. Вариант 3: Китай – новый центр силы? А вот тут становится интересно. Китайцы любят тишину. Они терпеливо ждут, пока другие совершают ошибки. Пока Европа судорожно спасается, Китай строит глобальную экономическую сеть. Может ли Европа продаться Китаю? Теоретически – да. Но есть одна проблема: Китаю Европа не нужна. Китай играет вдолгую. Ему не нужны истеричные элиты с Запада. Китай уже контролирует африканские ресурсы, а значит, экономически Европа ему не особо нужна. Китайцы уважают стабильность. А что у Европы? Хаос, кризис и истерика. Европейские элиты могут попробовать сбежать в Пекин, но китайцы скорее скажут: – Спасибо, но нет. У нас своих проблем хватает. Вариант 4: Дубай – золотая клетка. Если вы европейский политик и вам срочно нужно спрятаться, где вас будут ждать с открытыми дверями? Ответ: Дубай.
Почему? Деньги там любят. Политика их не интересует. Там уже живут многие сбежавшие олигархи. Но есть нюанс: Дубай — это не новый центр власти, а просто убежище. Ты можешь спрятаться, но ты не будешь управлять процессами. А элиты любят власть, а не просто комфорт. Так что да, можно сбежать в Дубай, но это будет означать признание поражения. Вариант 5: Россия – неожиданное спасение? Вот это уже звучит как абсурд. Но давай подумаем логически. Россия сейчас – единственная крупная сила, которая стоит на ногах. У нее есть ресурсы. У нее есть экономика, которая работает даже под санкциями. Она не разваливается от кризисов, в отличие от Европы. Некоторые представители европейской элиты уже смотрят в сторону Москвы. Они понимают, что в хаосе глобальной игры иногда выгоднее быть с русскими, чем против них. Проблема в том, что Россия не любит предателей. И она не примет европейские элиты с распростертыми объятиями. Если они захотят сбежать в Москву, им придется полностью изменить свою риторику и служить новой системе. Готовы ли они к такому? Очень сомнительно. Где же выход? Старый мир рушится. Европейские элиты понимают, что они теряют контроль. Куда им бежать? Лондон? Их там не ждут. Вашингтон? Америка занята собой. Китай? Им не нужны проблемы. Дубай? Только как личное убежище. Россия? Возможно, но с полной сменой взглядов. А теперь главный вопрос: а что, если бежать уже некуда? Что, если Европа больше не центр мира? Что, если их время кончилось, и они просто должны уйти? Откровение: Всегда была иллюзия, что элиты контролируют все. Но что, если это ложь? Что, если они сами стали пешками в чужой игре? Что, если они бегут не от войны, а от неизбежного конца? И вот главный вопрос: кто придет им на смену? Мир не терпит пустоты. И если старая Европа уходит, значит, кто-то займет ее место. Напутствие читателям: не будь элитой, будь игроком. Элиты Европы сделали ставку на прошлое. Они думали, что можно вечно жить на старом порядке. Но история говорит иначе: Время идет вперед. Мир меняется. Те, кто цепляется за прошлое, становятся его жертвами. Ты можешь смотреть на мир как зритель. А можешь играть в свою игру. Элиты убегают. Но куда идешь ты?» (Ироничный Будда). И чтобы определить правильное направление, нужно понять и уверовать в то, что мы с Вами, уважаемый читатель, живем в «очень живом мире», и любое принятое нами решение обязательно изменит не только нас самих, но и окружающий мир вокруг нас. И правильное решение заключается в том, чтобы оба этих изменения дополняли друг друга, а не противопоставлялись друг другу. Мир вокруг нам – очень податливая сущность, и он во многом зависит от людей, впрочем, верно и обратное. И чем сильней Ваша Вера, уважаемый читатель, тем сильней Вы, и податливее мир вокруг Вас. На этом и закончим.