Эксперимент с чувством истинности информации
Автор предлагает познакомиться здесь со статьей Бориса Дубина — «Российская… особость». «За последние два столетия слова об особости России, русском пути, характере, человеке навязли в зубах. Но в отличие от общепринятого подхода я буду искать это особенное не в прошлом, а в настоящем. Прошлое может экранировать, заслонять от человека настоящее. Конечно, определенные элементы российской особости реально существуют, это не только фантазии. Они затрагивают способ организации нашей жизни, коллективное существование, в котором люди понимают себя, говорят и действуют, исходя из того, что они особенные. С весны 2014 г. в общественном мнении значительно возросло представление о том, что Россия — особая страна, а российский человек — особый человек. Относительное большинство — около 40% респондентов Центра Левады — считает Россию страной с особым укладом. Порядка половины считают, что страна должна и дальше двигаться в этом направлении. Увеличение доли, верящих в особый путь России, сопровождается ростом позитивного отношения к власти и негативного отношения к Западу, включая Европу. Идея российской особости не просто поддерживается — она всячески выдвигается средствами массовой информации. Во многом на ней построена телевизионная риторика, а ТВ смотрят 90-94% россиян. На формирование представления о российской особости работают основные телеканалы, эта идея положена в основу госполитики в области культуры. Помогают и победы России на спортивных полях. Это символ российской особости: каждая победа еще больше разворачивает маховик особости в российском коллективном сознании. В чем же заключается российская особость с точки зрения носителей этого мнения? Пропустив данные соцопросов через методологическое сито, мы получаем несколько пунктов. 1. Представление об особом характере государства. Это социальное государство, которое заботится о своих подданных. 2. Особый характер власти и отношений с властью: она беспредельно далека от народа, но выступает как строгий отец, который опекает, наказывает, поддерживает. Без него порядка в большой семье быть не может. 3. Промежуточное положение между Европой и Азией. 4. Очень важное представление о россиянах как общности особого типа. Это массовидная общность, где все принято решать сообща, где косо смотрят на человека, который пытается делать что-то только для себя. «Мы не рвемся за достижениями и богатством, нам важно, что мы все вместе» — этот аморфно-массовидный характер российского социума входит в представление об особости страны. 5. Еще один важный пункт — тавтологическое, семантически пустое утверждение, что у россиян одни ценности, а на Западе — другие. Немногие смогут рассказать вам, в чем заключаются традиционные российские ценности.
Но важна сама апелляция, что эти ценности есть и что они российские. В чем состоят функции представлений о российской особости? Первое: в том, чтобы разграничить «нас» и «их», Россию и остальной мир. Второе: с помощью этих представлений население и отдельные люди передают власти всю инициативу, всю возможность действовать, а с себя снимают ответственность за происходящее. От 2/3 до 3/4 россиян говорят, что они ни на что в стране не влияют. А 75-80% — что не принимают и не хотят принимать участие в политике. Третья функция представлений о российской особости — утвердить то, что есть, и не говорить о том, что могло бы быть. В словосочетаниях «российский путь» и «особый путь» ударение падает не на слово «путь», а на слова «российский» и «особый». Вся эта конструкция не задает направление, характер и смысл движения. Передавая ответственность власти и снимая ее с себя, общественное мнение вручает власти рычаг, который позволяет ей приспосабливаться к любой ситуации и тянуть за собой покорное население. В СССР — да и сейчас — у власти было две основные заботы: развязать «инициативу масс» (это сложно, когда вся инициатива была передана власти) и дать простор соревновательности. Настоящей, а не той, где победители известны заранее. Это ограничитель для модернизации, которая предполагает свободную соревновательность, современные формы неархаичной солидарности. Конструкция особого пути России интегрирует три разных плана коллективного существования России. Это 1) авторитарно-патерналистская власть, 2) рассеянные, снявшие с себя ответственность массы и 3) современные институты — рынок, суд, производство, образование, здравоохранение. Конструкция особого пути позволяет этим трем планам поддерживать друг друга. Но чтобы в ней появились современные институты, необходимо выполнение двух условий: они должны получить санкцию со стороны авторитарной власти и интерпретацию, перевод со стороны населения. Такой подход позволяет власти использовать ресурс современных рыночных институтов, а населению — применяться к новым для себя правилам игры. Конструкция работает, и около 80% населения ею удовлетворены. Люди живут сложно и по-разному, социальные группы можно описывать как разные типы рациональности и морали. В этой ситуации можно разговаривать благодаря культуре — обобщающей системе смыслов, которая существует поверх разницы между социальными группами, пишут в книге «Критика и обоснование справедливости» Люк Болтански и Лорано Тевено (М., НЛО, 2013). И здесь они высказывают поразившую меня мысль: «Для достижения согласия по поводу того, что является справедливым, люди должны обладать знанием об общем благе и представлением о метафизике». Метафизика — это выход за пределы непосредственной реальности.
Но саму возможность согласия авторы видят только в случае, когда те, кто выносит суждение, соотносятся не только с представлением об общем благе, но и с метафизикой как универсальной системой смыслов. Это традиция Просвещения, линия от Канта до Ханны Арендт. Суждение становится значимым, если оно основано на потенциальном согласии не только с реальными, но и с воображаемыми (метафизическими) «другими». Есть «другой», на чье место надо себя поставить, чью точку зрения принять во внимание. Это специфическая политическая способность, это правила политического действия. Политика — это не сфера, где власть действует, а люди передали ей все права и полномочия. В политике люди действуют с учетом других ракурсов (точек зрения) и выносят суждение только в процедуре согласования с другими. Политика ставит общественные рамки всему индивидуальному и групповому. Это невозможно без культуры, задача которой — опосредовать отношения между частным и всеобщим. Вернемся к России. Здесь царит патриархальный мир. Не в том смысле, что мы живем как наши деды, а в том, что это мир устойчивых статусов. Если ты отец, то ведешь себя как отец. Если ты начальник — ведешь себя как начальник. Если ты глава страны — ты ведешь себя как глава страны. В мире жестко закрепленных статусов никто ни с кем не обязан советоваться. Это мир репутаций. Обычный россиянин, конечно, принимает во внимание, что существуют еще и другие люди. Но они становятся для него предметом интереса лишь в том отношении — сильнее они или слабее, чем он. Есть ли у них то, чего у него нет, но было бы нужно. Это основа для социального сравнения и зависти. В мире репутаций и престижа другие предстают в коллективном сознании именно так. По опросам Центра Левады, 2/3 респондентов считают, что они зарабатывают меньше, чем заслуживают и чем получают другие, выполняющие ту же работу. Вы же понимаете, что статистически это невозможно! Но фигура большинства, которое получает меньше, чем заслуживает, есть и успешно воспроизводится. В российских условиях «свое» и «чужое» не разграничены и не обозначены культурно. Россиянин существует как бы в ничейном, ничьем мире, и его хочется захватить. Или приходится мучиться от того, что не сумел, не набрался смелости это сделать. Либо захват — либо раздражение, тоска, мучение от того, что хочется захватить, а невозможно. Это влечет за собой «ресентимент» в смысле Ницше и Шелера: сознание собственного бессилия, невозможности владеть тем, что хочешь и чего заслуживаешь. В этом смысле российский социум не принимает различий, не допускает, что все разные. Для россиянина проблемой является и свое (кто я, чем владею, почему), и чужое (почему у него нечто есть, а у меня нет). Нет культурных границ, которые бы маркировали свое и чужое, и заставляли уважать границу между ними. Ни своего, ни чужого, ни равных, ни разных.
Россиянин переводит любые различия в иерархические — будто бы это не различия людей, талантов, темпераментов, интересов, склонностей, точек зрения на жизнь, а разница позиций (статусов). В этом мире все различия переводятся в термины «выше — ниже». Равенство признается только для бедных, лишенных чего-то: равенство в рабстве. Вся эта риторика формируется в условиях постоянной длительной несвободы и сама формирует фундаментальное недоверие к другим людям. От 2/3 до 3/4 респондентов считают, что другим людям доверять нельзя. В эту позицию свернуто представление о другом, как о незаслуженном владельце того, чего у меня нет. Я отчужден от другого и уверен, что он хочет мне плохого и что у него это не получится. Моя роль пассивна, действуют (против нас) только другие. Мы молчим, а они требуют. Но у них это заведомо не получится, и мы правы, даже если молчим. Недоверие — это способ снижения образа другого, а заодно отыгрывание страхов неудачи и потери. Представление о другом, и о собственных возможностях, существует в этой конструкции в залоге утрат. У меня чего-то нет, только у них есть. Это ведет к параличу действия: мы молчим, а они требуют. Для россиян чрезвычайно важно требование справедливости — к власти, к другим людям. Но это требование подразумевает исключение для меня. Это они должны быть со мной справедливы, а я имею право действовать по-другому. По сути, это конструкция первого лица: у него есть возможности, но нет ответственности, он может вести себя как заблагорассудится. Это исключение себя из ситуации, фигура слепого пятна: я тот, кого я не вижу, но у кого, поэтому, есть право на исключение. Практика общественного мнения в России, риторика власти и отдельных групп, которые на нее претендуют, состоит не в выделении собственной, особой точки зрения, а в ее соединении с любой другой. Нет ничего чужого. Точка зрения других лишь ресурс для моего самооправдания. Власть легко использует риторику вчерашних правозащитников и интеллигентов. Берется любая точка зрения и соединяется с любой другой. Таков язык власти, общественного мнения, СМИ. Поэтому в нем нет общего, обобщенного, универсального языка, ценностей и ориентиров. Все зависит от практической ситуации, сегодняшних геополитических интересов. Вместо риторики оправдания и обоснования своей позиции и признания относительной правоты другого — «предъява», «наезд», «разборка», «склока», «выясняловка». Все это взаимодействие без взаимности. В российской публичной сфере принципиально не ставится вопрос «Могу ли я стать другим?». Есть две инстанции, апелляция к которым позволяет уйти от вопроса, — враг и прошлое. Можно вынести вопрос в прошлое или перевести его на фигуру врага: и то и другое разгружает тебя от ответственности и необходимости реальных действий, изменений.
С фигурой врага связано ощущение опасности, оно чрезвычайно существенно для российского общественного мнения и сопровождает отношение россиян к социальной и политической реальности. Отсюда же роль особого, чрезвычайного, экстраординарного: чрезвычайное положение, «особые отделы» имеют решающее значение в российской жизни. При всем ментальном отчуждении населения от власти мы имеем дело с общим социально-политическим порядком. Люди во власти ровно такие же, как мы, они так же сформированы, думают так же, как люди, отказывающиеся от свободы. Бегство от свободы не исключительно российская традиция. Это фаза в существовании современных обществ, связанная с их вхождением в современное состояние с его вызовами. Россия категорически не хочет поставить обе ноги в модерновое состояние. Тут сходятся интересы власти, культуры, многих элитных групп. Мы все еще входим в модерность. И испытываем шоки, бежим от свободы. Этот этап переживали Германия, Япония, Испания, Италия и т. д. Бегство от свободы — это реакция на определенные обстоятельства, но в России она закрепилась и повторяется. История в России переживается только как повторение, а не как разнообразие вариантов, о которых стоит подумать. «Мы не сделали, и не будем делать того, что пытаются делать другие, поэтому Крым будет наш». Нелады в восприятии себя и других ведут и к специфической модели времени: его нет. Как будто завтра, послезавтра, через 200 лет будет то же самое — время выключено. И «другие» отключены. Идея времени возникает у людей, когда они видят других, разнообразие. Как сказал один из советских чиновников писателю Василию Гроссману, ваш роман не будет напечатан и через 300 лет. Он пытался выключить время. Вторая модель восприятия времени — через повторение, ссылку на прецедент, вечные русские ценности. Время закольцовывается или принадлежит только мне, и его можно по желанию включить или выключить. Возможность выйти из этой конструкции связана с признанием того, что на свете существует кто-то кроме меня. С отказом от нарциссической точки зрения. Рано или поздно Нарциссу приходится признать, что на свете существует еще кто-то и не все из этих «других» обязательно враги или наши «бывшие» — национал-предатели и т. д. Когда-то это придется признать. Это зависит не только от россиян, но и от «других». Надо сделать так, чтобы россияне поняли: на свете существуют еще другие люди, нации, группы кроме них самих. Пока же нарциссизм оказывается основным направлением государственной, гражданской и военной политики. Шанс вырваться из нарциссизма есть. Но с российской стороны его пока использует явное меньшинство.
Фигура значимого «другого», «других» возникла в конце 1980 — начале 1990-х гг., когда Россия пробовала возможные свободы. Другой воспринимался как партнер, с которым ты связан, который не обижает тебя тем фактом, что он другой, а наоборот, этим и интересен. Вам интересно, потому что вы разные. Если этого интереса нет, возникает опасная изоляция. Можно ли измениться, стать другим? «Живи опасно», — говорил Ницше. Надо пытаться принимать свою и чужую точки зрения и пытаться находить свою позицию, не отдаваясь. Очень важно скорее оказаться в позиции, когда ты признаешь, что ты не самый хороший, умный, сильный, вообще не единственный на свете и стоит попробовать стать другим. Надо задуматься каким. Вызов стать другим перечеркивает многое в повседневном существовании и российских политических институтах. История в России переживается только как повторение, а не как разнообразие вариантов, о которых стоит подумать. «Мы не сделали, и не будем делать того, что пытаются делать другие, поэтому Крым будет наш». Данную статью забанил в «Клубе интеллектуалов» некий «Президент-самозванец». Занятно, не правда ли?» (https://www.vedomosti.ru/opinion/articles/2014/08/27/narcissizm-kakbegstvo-ot-svobody). Как ни крути, но «Президент-самозванец» во многом прав. Однако он пошел по неправильному пути – начал «глубоко копать» под особенности русского мышления, не ответив на самый первый вопрос: «Откуда эти особенности взялись?». А между тем, «особость России» является лишь следствием особенностей русского менталитета. А сам «русский менталитет» образовался уже давным-давно, даже по историческим меркам, и представляет собой очень трудноизменяемую сущность. Автор этого сайта называет все народы с подобными, исторически сложившимися менталитетами – «имперскими народами». И резко разграничивает их от «пограничных народов» (народов с подвижным менталитетом). Судьба же, и первых, и вторых изначально предначертана. Имперские народы постоянно расширяют территорию своего обитания, либо завоевывая и порабощая соседние «пограничные народы», что характерно для «островных империй» (вроде нынешней Западной англосаксонской империи), либо превращая их в единый народ Метрополии (автор называет подобное расширение «родовой экспансией»), что характерно для «континентальных империй», вроде России или Китая. Все «островные империи», рано или поздно, умирают (из-за постепенного «вырождения» народа Метрополии). И современный Запад сегодня находится как раз в таком положении. Ну а все «континентальные империи» всегда остаются «на плаву», претерпевая в своей истории разнообразные «взлеты и падения» (пример – нынешняя Индия, которая совсем недавно перестала быть колонией Великобритании, но сегодня уверенно поднимает свою экономику на третье место, уступая лишь Китаю и США).
И все особенности русского менталитета обуславливаются, прежде всего, именно этим обстоятельством. Смотрите сами. «Население и отдельные люди передают власти всю инициативу, всю возможность действовать, а с себя снимают ответственность за происходящее». Почему? А потому, что все жители России считают себя народом Метрополии, а центральная власть как раз и олицетворяет собой эту самую Метрополию. Поехали дальше: «Утвердить то, что есть, и не говорить о том, что могло бы быть». Откуда «растут ноги» данного убеждения? Только из уверенности в правильности выбранного пути развития страны, куда бы она ни повернула. Вот Ельцин, например, повернул Россию в лоно «бандитского капитализма», и тогдашний народ (автор это знает по себе) посчитал такой поворот правильным. Да и в реальности дело обстоит именно так, ведь «все, что ни делается, делается к добру», а что ни к добру, то не делается. Чтобы понять, что путь «бандитского капитализма» не для России, ее народу надо было понять это «на собственной шкуре», что он и сделал, и сегодня уже отлично понимает это. К слову сказать, а «Горбачевская эпоха» научила русский народ тому, что для него стал невозможен и возврат к Советскому социализму. Так что, нынешний русский человек ясно понимает, что правильным путем для России является какой-то «серединный путь». Погнали дальше. «В СССР — да и сейчас — у власти было две основные заботы: развязать «инициативу масс» (это сложно, когда вся инициатива была передана власти) и дать простор соревновательности. Настоящей, а не той, где победители известны заранее. Это ограничитель для модернизации, которая предполагает свободную соревновательность». Именно эти два обстоятельства и лежат в основе правильного отношения народа Метрополии к любому «пограничному народу», который еще не стал единым с Метрополией народом – повысить его инициативность и соревновательность. То есть, «заразить его своим духом». Что же касается «свободной соревновательности», то тут Дубин явно дал маху – главной чертой русского имперского менталитета является «допустимая свобода», которая четко ограничена самим народом. Никакой власти не под силу внести подобные ограничения в свободу своего народа, это может сделать только сам народ, причем, и для себя, и для своей власти.
«В России царит патриархальный мир. Не в том смысле, что мы живем как наши деды, а в том, что это мир устойчивых статусов. Если ты отец, то ведешь себя как отец. Если ты начальник — ведешь себя как начальник. Если ты глава страны — ты ведешь себя как глава страны. В мире жестко закрепленных статусов никто ни с кем не обязан советоваться. Это мир репутаций. Обычный россиянин, конечно, принимает во внимание, что существуют еще и другие люди. Но они становятся для него предметом интереса лишь в том отношении — сильнее они или слабее, чем он. Есть ли у них то, чего у него нет, но было бы нужно. Это основа для социального сравнения и зависти». Для сравнения – да, но при чем тут зависть? Если какая-то полезная вещь есть у одного русского человека, и ее нет у другого, то это не повод для зависти, это повод для приложения своих сил к тому, чтобы данная «полезная вещь» появилась и у него. Именно так русский человек и понимает Равенство. А не так, как предлагает «Президент-самозванец»: «Если ты отец, то обязан вести себя не как отец, а как начальник или глава государства». Что же касается советов, то нынешняя Россия продолжает быть «страной советов», так же, как такой страной был и Советский Союз. И «Советы народных депутатов» тут совсем не причем. А вот еще одно замечание «Президента-самозванца»: «Россиянин существует как бы в ничейном, ничьем мире, и его хочется захватить. Или приходится мучиться от того, что не сумел, не набрался смелости это сделать». Да, русские – это имперский народ, и постоянная экспансия – главная составляющая часть его менталитета. Вот только почему — «захватить»? Русские предпочитают «родовую экспансию», а потому, не «захватить», а «породниться». Поехали дальше. «Россиянин переводит любые различия в иерархические — будто бы это не различия людей, талантов, темпераментов, интересов, склонностей, точек зрения на жизнь, а разница позиций (статусов). В этом мире все различия переводятся в термины «выше — ниже». Равенство признается только для бедных, лишенных чего-то: равенство в рабстве. Вся эта риторика формируется в условиях постоянной длительной несвободы и сама формирует фундаментальное недоверие к другим людям». Да, это, действительно, так. Русский человек может чувствовать себя по отношению к другому либо «лучше», либо «хуже». Например, я лучше такого-то человека, потому, что я сильней, умней, богаче, в конце концов, я его начальник. Но при чем здесь «равенство в рабстве»? Равенство у русских возможно лишь в возможностях, а «постоянная длительная несвобода» «Президента-самозванца» — это «допустимая свобода» для русских. И если он этого не понимает, то он, скорее – еврей, а не русский. Что же касается «недоверия к другим людям», то в переводе на русский язык это означает: «Доверяй, но проверяй».
А вот и доказательство авторского предположения о национальной принадлежности «Президента-самозванца»: «Для россиян чрезвычайно важно требование справедливости — к власти, к другим людям. Но это требование подразумевает исключение для меня. Это они должны быть со мной справедливы, а я имею право действовать по-другому». Ведь это – чисто «жидовский» императив. А «Президент-самозванец» наградил своей собственной чертой всех тех, к кому он относит себя. Впрочем, автор этого сайта вполне согласен с тем, что «в российской публичной (и непубличной – тоже) сфере принципиально не ставится вопрос «Могу ли я стать другим?». Ответ однозначный, и он всем известен – нет, не могу, ведь русский может быть только русским, иначе он – нерусский. А вот еще одно спорное замечание: «Надо сделать так, чтобы россияне поняли: на свете существуют еще другие люди, нации, группы кроме них самих. Пока же нарциссизм оказывается основным направлением государственной, гражданской и военной политики. Шанс вырваться из нарциссизма есть. Но с российской стороны его пока использует явное меньшинство». Во-первых, кому это надо? А во-вторых, русские, причем, много лучше других народов мира, прекрасно понимают, что мир состоит из русских, включающих в себя более двухсот национальностей и народностей, и нерусских. Да, распознавание «свой — чужой» играет очень большую роль в русском менталитете, и именно эта особенность позволяет автору сделать вывод, что «Президент-самозванец» – чужой. Главной же особенностью русского народа, которую «Президент-самозванец» никак не учитывал в своих рассуждениях, является повышенная способность русских к «синхронистическому мышлению» (одновременному и синхронному мышлению всеми составными частями своего сознания), и эта особенность определяется тем, что русские являются «серединным народом» (народом, который располагается между Западом и Востоком). Если в сознании жителей Востока доминирует подсознание, а в сознании Западных жителей – разум, то у русских отчетливого доминирования не наблюдается (они одинаково хорошо умеют использовать и свой разум, и свое подсознание). Именно по этой причине среди русских людей значительно больше «вершителей» (людей, обладающих сильной «властью мыслей»), чем среди любого другого народа. Оттого и менталитет у русского народа такой «сильный и неприступный». Ну а теперь, можно вернуться и в настоящее — «Мультики Владимира Владимировича продолжаются» (Философия Любви). «Здравствуйте, мои дорогие читатели. В Тулу со своим самоваром не ездят. А вот ходить в гости с Тульским пряником — это супер. Приходите в гости, чай нальем! Посидим, почитаем хорошие новости. Уже кучу лет говорят о том, что доллар вот-вот грохнется и исчезнет, как основная резервная валюта. В.В. Путин не просто предрек падение, но предпринял немало шагов, чтобы ускорить этот процесс. Такие прогнозы баксу делают и сегодня, когда создалась напряженная ситуация на финансовом мировой рынке.
Многие финансисты приводят разные аргументы перед тем, как сделать свои выводы. Не стал исключением и самый одиозный экономист современности — Нуриэль Рубини. В 2008 году он абсолютно точно предсказал мировой экономический кризис и подвел под этот прогноз экономические расчеты и научные выкладки. Это было грандиозно. Сейчас он с уверенностью предсказывает крах доллара и делает свои оценки и дает экономические обоснования. «Главной валютой, которая идет на замену баксам — юань. Пока она слишком зарегулирована Правительством Китая. Поэтому ее ожидает много препятствий и сложностей» — говорит он. Основным фактором, который повлияет на смену резервных валют, является геополитическое противостояние двух мировых лидеров — США и Китая. Борьба предстоит нешуточная. Потери будут огромные с обеих сторон. Поэтому Рубини считает, что будет расти конкуренция между западом и Китаем, Россией, Ираном, Индией и т.д. Все региональные державы будут включаться в процесс дедолларизации. Этот процесс и запустил наш Президент. Пока сложившаяся мировая финансовая система является прямой угрозой всем странам, которые формирую мировой финансовый рынок. Именно они сейчас покрывают долларовую инфляцию, нивелируют своими деньгами все риски америки, платят за все сложности американского внутреннего рынка. Всем это уже надоело. Наступление на баксы идет по всем направлениям. Напирают цифровые валюты. На рынок вышли крупнейшие платежные системы WeChat Pay и Alipay в Китае. К ним уже начали присоединяться страны-партнеры. Рынок цифровых валют растет на глазах! Организуются валюты, которые будут способствовать дедолларизации отдельных регионов планеты. К ним тоже будут подключаться новые и новые страны. В результате хождение доллара снижается и его влияние на мировую финансовую систему ослабевает. На основании своих расчетов Рубини делает вывод, что процессы дедолларизации очень сильно ускорятся. Если еще несколько лет назад можно было говорить о закате долларовой системы в течение 50-60 лет, то уже сейчас совершенно точно это случится в ближайшее десятилетие! Вишенка на пряник. Я не склонен участвовать в ставках на скорость краха долларовой системы, но мне очень понравился тот факт, что Рубини ни разу не сказал, что доллар может спастись, если… Ни разу! Т.е. крах будет по любому. Вопрос времени. Что же, Россия умеет ждать. А ожидание, когда труп врага проплывет мимо тебя по реке, будет весьма приятным. Запасаемся пряниками и смотрим за агонией бакса и его хозяев. Мультики В.В. Путина продолжаются и приобретают реальные очертания! Благодарю за прочтение. Любите Богом хранимую Россию. Будьте светлы и счастливы» (Философия любви). А теперь, уважаемый читатель, сравните свои впечатления после прочтения этих двух совершенно разных статей, одну из которых написал «чужой», а другую – «свой».
Не знаю, как у Вас, уважаемый читатель, а у автора сработало «чувство истинности информации» при чтении статьи от «Философии любви», хотя она и не содержит в себе какой-либо значимой информации. Зато при чтении статьи Дубина это чувство молчало, как «партизан на допросе», хотя в ней собрано много верной информации. Из чего автор делает такой вывод – чувство истинности информации (по крайней мере, авторское) оценивает, прежде всего, отношение того или иного человека к истинной информации, и только потом – истинность самой информации. В статье же Дубина, хотя и собрано много истинной информации, но отношение «Президента-самозванца» (или самого Дубина) к ней — неверное, о чем авторское чувство истинности и просигналило. Причем, «хрен определишь», кто настоящий автор этой статьи — «Президент-самозванец» или Борис Дубин. А вот автором этого сайта является точно «homo argenteus». Да, он часто и помногу использует в своих текстах мысли других авторов, однако всегда разделяет свои мысли от чужих. Хотя, если хорошенько подумать, все наши мысли имеют единый источник – мировое сознание. Однако и мировое сознание (точнее, единое пси-поле Земли) содержит в себе, как «общественное сознание» русского народа, так и «общественные сознания» всех других народов мира. Понятное дело, что русский человек лучше всего «слышит» «общественное сознание» именно русского народа, однако ничто не мешает ему прислушаться и к любому другому (если, конечно, он умеет думать на нужном языке). Увы и ах, но автор этого сайта иностранных языков не знает (по крайней мере, думать на них он не умеет), а потому его личное сознание «открыто» лишь для «общественного сознания» русского народа. Однако это обстоятельство ему не сильно и мешает, ведь все свои тексты он пишет исключительно для русских людей («чужие» этот сайт просто не читают). А главное во всей этой «чехарде сознаний» заключается в том, что мировое сознание мыслит, прежде всего, целыми образами, и для такого мышления знание иностранных языков совсем не обязательно. Как видите, проведенный нами эксперимент с чувством истинности информации привел к рассуждениям о мировом сознании, то есть, к обобщению и встраиванию полученных результатов в определенную ячейку окружающего нас мира. Именно так и должно происходить после проведения любого эксперимента. Очевидно и другое, каждый человек на Земле ежесуточно проводит «целую кучу» подобных экспериментов, однако обобщением их результатов мало кто занимается. Понятное дело, что обобщать каждый подобный эксперимент человек просто не в силах, однако, время от времени, все-таки стоит остановиться, и подумать. Именно это мы с Вами и сделали на страницах этой главы. Ну а выводы делайте сами.