Ментальная война
Автор предлагает поговорить в этой главе о «ментальной войне», и поможет нам в этом Андрей Ильницкий со своей статьей, опубликованной в журнале «Военная мысль» — №4, 2022. «В ОСНОВНЫХ доктринальных документах США по внешней и военной политике Российская Федерация (РФ) закреплена как противник, что не допускалось даже во времена холодной войны с СССР. Но поскольку Россия обладает достаточным потенциалом ядерного и неядерного сдерживания и способна нанести любому потенциальному геополитическому противнику неприемлемый для него ущерб, полномасштабное военное столкновение с ней признается коллективным Западом непозволительным, несмотря на его довольно агрессивную риторику. Тем не менее, задача ликвидации России — для начала через лишение ее субъектности — остается актуальной в стратегической повестке США и Запада в целом. Атаки на российское государство носят характер постоянно усиливающегося гибридного воздействия, включая экономическое и политическое давление, информационные диверсии и кибератаки. Идеологическая и правовая платформа гибридного воздействия на Россию включает: — доктринальное закрепление США и их союзниками России в качестве своего стратегического противника; — целенаправленное размывание субъектно-объектных факторов глобального противоборства, внедрение в США и НАТО концепции операционного пространства гибридной войны — так называемых серых зон, где допускаются любые столкновения, кроме прямых военных; — формирование США, точнее коллективным Западом, глобального информационного и киберпространства, находящихся вне юрисдикции национальных государств и обеспеченных технологиями и коммуникациями, напрямую влияющими как на общество, так и на отдельных граждан; — активное проникновение транснациональных структур и корпораций в чувствительные для безопасности суверенных государств сферы, сопровождающееся попытками перехвата власти, механизмов подготовки и принятия решений у легитимных структур; — дискредитацию и подрыв международного права, разрушение мировой системы безопасности. Масштабы использования киберинформационных технологий и средств коммуникаций во всех сферах международной деятельности существенно возрастают, а их влияние на мировую политику и экономику в последнее время становится довольно ощутимым. Информационная среда предоставляет возможность создания, по сути, нового оружия массового поражения ментального действия, направленного на сознание людей и социальных групп посредством «коррекции» информационного поля, навязывания мнений, предпочтений и даже прямой дезинформации.
Причем новые информационно-коммуникационные технологии массового воздействия ныне доступны не только государствам, но и транснациональным корпорациям и негосударственным акторам. Доминируя в традиционных СМИ и социальных сетях, США и Запад в целом используют данные технологии для насаждения в глобальном масштабе либерально-демократических идеалов и ценностей без учета исторических традиций и культуры государств и народов. Они считают эти ценности де-факто, если не де-юре, неким уникальным и единственно приемлемым международным образцом (стандартом), для распространения и внедрения которого не требуется какого-либо четкого мандата (например, от ООН), достаточно лишь желания суверена (США и коллективного Запада) навязать их своим вассалам — всему остальному миру. Мол, Вашингтон и Брюссель лучше знают, что кому надо. Так, президент США Б. Обама, выступая перед военными в Вест-Пойнте, сказал: «Америка всегда должна лидировать на мировой арене. Если мы этого не сделаем, никто другой не сделает». Очевидно, он имел в виду, что подчинение всех наций американскому лидерству является моральным благом. А Энтони Блинкен, госсекретарь администрации президента США Д. Байдена, прямо заявил: «Мир нуждается в руководящей роли Америки». Удивляться нечему — исключительность просто въелась в американскую ментальность, они действительно так думают и действуют, тем самым подрывая основы мировой политической стабильности. В то же время во всем мире растет ощущение, что Западу, хотя он все еще доминирует в международных организациях, в СМИ, богатстве и ресурсах, не хватает политического, экономического, культурного и духовного потенциалов, чтобы справиться с глубоким кризисом, в котором он пребывает. По объективным показателям США — экономически и политически слабеющая держава, а Европа катастрофически теряет субъектность. По военному фактору ситуация для Запада уже сегодня далеко не радужная — по большинству ключевых показателей Вооруженные Силы (ВС) России и возможности их вооружения не уступают, а по многим показателям и превосходят армии США и других стран НАТО. Подтягивается в лидеры и Китай. Корень данных проблем заключается не только в исчерпании возможностей роста экономики Запада, в основе которой была модель экспансии их рынков и ограбления всего мира в обмен на «зеленые бумажки», но и в экзистенциальном кризисе западной цивилизации, девальвации их ценностей. Угрожающей становится деградация их элит, что проявляется, в том числе, в катастрофическом снижении пассионарности североамериканского суперэтноса (WASP-ов) и прежде всего белых мужчин, из числа которых в основном рекрутировалась элита.
На фоне формируемого глобальным истеблишментом «мира постправды» у населения западных стран наблюдается резкий упадок рационального мышления, а система образования «штампует» деградированный гаджето-зависимый тип потребителя информации с пониженным порогом критичного восприятия действительности. Разгул радикального феминизма (движение Me too), черного расизма (BLM), агрессивная гендерная и зеленая повестки, диктат LGBT и других подобных меньшинств дезориентируют и хаотизируют западное общество, где нарастают раскол и сегрегация. Данные разлагающие процессы коснулись также ВС США и других стран НАТО. Так, согласно результатам социологического опроса, более 75% военнослужащих США считают, что в последние годы личный состав их ВС стал более политически поляризованным. Кроме того, для армий западных стран характерен «подрыв духа самопожертвования», их солдаты все меньше готовы терпеть лишения службы и подвергать свои жизни опасности. Все это происходит на фоне падения интеллектуального уровня западных политиков и военной верхушки. К «ядерным кнопкам» допущены люди, выросшие на компьютерных «стрелялках» и победоносных CNN-кадрах из Югославии, Ливии, Ирака, что увеличивает риск принятия самоубийственных для США решений. Что делать для выхода из кризиса? — вопрос, который американские элиты (то самое «глубинное государство») задают себе сегодня. Вариантов ответа здесь немного. Наиболее подходящим они, по всей видимости, считают выход из кризиса через войну — неоднократно опробованное и традиционное для США решение, о чем свидетельствует исторический опыт. И сегодня они жаждут получить войну, но не у себя дома, а где-то там за океаном, что позволит им чужими руками выиграть геополитическую партию, причем ценою не их жизней. В связи с этим важно понимать, что, кто бы ни находился в Белом доме, политика Запада по отношению к России во все времена (от средних веков и до наших дней) была и остается неизменной — «Карфаген (читай — Россия) должен быть разрушен». Они хотят только одного — чтобы РФ не было. И главная их мишень вовсе не ресурсы и не территория, а сама русская цивилизация — уникальный тысячелетний субъект (не Восток и не Запад, а скорее Север гигантской Евразии — великая СеврАзия) с многонациональной культурой, со своей миссией в истории и предназначением в современном мире. Поэтому задача США и их союзников — пусть не сразу, но постепенно вывести/вытравить русских (в онтологическом понимании) как народ, как цивилизацию со своим культурно-историческим кодом, устранить российское государство как препятствие на пути установления нужного им мирового порядка.
Учение о войне представляет собой составную часть знаний об обществе и по своему содержанию является теоретическим обобщением военно-политической практики государств. Прусский военный стратег К. Клаузевиц, служивший во время Отечественной войны 1812 года в русской армии, в своем научном труде «О войне» писал, что устойчивость ВС во многом определяет моральный элемент: «Уничтожение вооруженных сил противника не должно ограничиваться уничтожением одних только материальных сил. Важнее уничтожение его моральных сил». Война ведется в целях навязывания противнику своей воли, она всегда была, есть и будет продолжением политики насильственными средствами. Однако насильственные средства меняются. Сегодня вектор их применения все более направлен непосредственно на сознание человека. По эффективности своего разрушительного воздействия на государство и социум возможности данных средств во многих аспектах существенно превышают эффект, достигаемый при использовании обычного вооружения. Это означает, что в современных условиях правомерно, на наш взгляд, говорить о возникновении новой парадигмы войны с присущими ей следующими особенностями: — агрессивные действия (нападение) начинаются без объявления, носят эволюционный, перманентный характер, ведутся в «серых зонах» и нередко приводят к проигрышу государства-жертвы из-за его неспособности дать достойной отпор; — потерпевшие поражение национальные государства ликвидируются, причем зачастую без оккупации их территории, или лишаются не столько населения и ресурсов, сколько политической воли и возможности самоуправления; — население страны-жертвы нередко оказывается под управлением структур (внешних и внутренних) без возможности влиять на собственную судьбу; — борьба ведется за умы, знания и волю, за мировоззрение отдельных граждан и общества в целом; — национальные история, культура, традиции, уклад и выбор жизненных приоритетов населения игнорируются и заменяются иными, которые навязываются извне нередко при молчаливом непротивлении людей; — абсолютной победой считается оккупация духовного пространства и общественного сознания, когда побежденный не только утрачивает способность отстаивать свои ценности, но полностью ассимилирует чуждые и «фальшивые» установки, которые ему внедрил, навязав свою волю, противник-победитель; — блицкриг в данной войне заключается в параличе воли противника через воздействие на его элиту и СМИ, чтобы затем их же руками развалить государственные институты, разложить армию и силовые структуры; — атаки на страну-жертву ведутся не только «снаружи», но и «изнутри», что радикально отличается от традиционного способа военных действий «снаружи внутрь», фронты и сражения такой войны разномасштабны, но синхронизированы и системны.
Бескомпромиссное геополитическое противоборство нового типа, обладающее перечисленными особенностями, получило соответствующий термин — ментальная война (МВ). Она носит тотальный характер, предполагающий комплексное воздействие, направленное как на информационное поле, так и на сферу чувств, эмоций и настроений населения страны — жертвы агрессии. Соответственно, технологии МВ включают информационную и психоэмоциональную составляющие. В рамках первой противник осуществляет перезагрузку (переформатирование) информационного поля — поля знаний, фактов и сведений, что, безусловно, является серьезной угрозой национальной безопасности. Психоэмоциональная составляющая МВ — навязывание своей воли противнику — представляет не меньшую угрозу, поскольку направлена на захват и манипуляцию сознанием, управление настроениями и эмоциями, когда объекту (индивидууму, группам людей и обществу в целом) настойчиво и непрерывно внушаются нужные настроения, оценки, мнения о чем-либо/ком-либо, и это принимается людьми неосознанно, как данность без понимания сути. Для повышения эффективности манипулирования общественным сознанием как на уровне знаний и смысла, так и на уровне эмоций путем воздействия на разум и подсознание людей активно внедряются технологии искусственного интеллекта для «коррекции траекторий» и «направленной оптимизации» поисковой выдачи дестабилизирующей информации. Некоторые исследователи отождествляют МВ и когнитивное воздействие — близкие по содержанию, но принципиально разные по масштабу и уровню понятия. В отличие от русского языка, где данные прилагательные употребляются со словом «война» как равнозначные, в английском языке они не смешиваются. Так, определение «ментальный» применятся в словосочетании «MENTAL WAR», то есть именно в контексте войны (WAR), воздействующей на государство и все общество противника, а «когнитивный» — в выражении «COGNITIVE WARFARE», т. е. со словом «WARFARE», которое переводится как «боевые операции», «методы и способы ведения боевых (военных) действий». Таким образом, ментальная война — это скоординированная совокупность разномасштабных действий и операций, направленных на «оккупацию» сознания противника в целях паралича его воли, изменения индивидуального и массового сознания населения для деморализации армии и общества, уничтожения духовно-нравственных ценностей, традиций и культурно-исторических основ государства, «стирания» национальной идентичности народа. Следует иметь в виду, что сама военно-политическая практика, идентифицированная и описанная автором как ментальная война лишь недавно, существует в том или ином виде уже десятилетия.
Данное понятие, введенное в научно-политический дискурс в 2021 году, что называется, «зашло», вызвало значительный резонанс в экспертной среде как в России, так и за рубежом. В общественно-политическом и экспертно-научном сообществах полемика о характере и содержании МВ продолжается и расширяется. В частности, отмечается, что концепцию МВ следует рассматривать с двух позиций: во-первых, как методы исследования и обоснования направлений, видов и содержания деятельности (технологий) при ведении психологической обороны (наступления) и военно-политической работы в ВС РФ, а во-вторых, как методы практических действий, способы противоборства, нейтрализации негативного влияния противника, ответного и превентивного наступательного воздействия и реализации других подобных мер. Понимание сущности МВ, ее причин и источников, применяемых форм, способов и средств, их влияния на все общественные процессы дает возможность органам государственного и военного управления, общественно-политическим организациям РФ глубже уяснить свою роль, определить актуальные направления деятельности и консолидировать усилия в укреплении национальной безопасности, суверенитета, обороноспособности страны и защиты духовно-нравственных ценностей народа. Человек и общество живут в пространстве традиций, стереотипов, установок, систем ценностей. Общность истории, культуры, традиций и территории — это самоидентификация, а понимание смысла сегодняшнего дня, четкость целей и ценностей — это мировоззрение. Первое и второе составляют идеологию развития государства и общества, которая, в свою очередь, определяет и формирует стратегию развития страны, без которой невозможно целенаправленно двигаться вперед, ибо, как отмечал древнеримский философ Сенека, «у корабля, не знающего своего курса, не бывает попутного ветра». Для российской цивилизации история и культура имеют определяющее и формирующее значение, они лежат в основе цивилизационного кода русского (не в этническом, но в онтологическом понимании) человека. Потому история и культура — особый участок, где МВ ведется предельно агрессивно, на уничтожение. Образование и воспитание молодежи — также пространство МВ и одно из главных направлений ментального удара по России. Ментальная сфера — образование и воспитание, сакральные и символические области духовных основ многонационального народа России, ее история и культура — является стратегической средой, защиту и единство которой надо обеспечивать, обладая соответствующими инструментами и возможностями как на внешнем контуре, так и внутри страны. Это задача общегосударственного масштаба, которая должна решаться с опорой на идеологию, консолидирующую российский социум на общем деле созидания и развития России. На фоне реализации Западом целенаправленной политики по сдерживанию РФ жизненно важное значение приобретает защита традиционных духовно-нравственных основ российского общества.
Для этого необходимо переходить от оборонительной тактики информационного противоборства к наступательной стратегии обеспечения информационно-психологической, а точнее — ментальной безопасности. Россия через свои СМИ, неправительственные организации, политические партии, официальных лиц и предпринимателей должна предлагать миру привлекательные духовно — моральные образцы — консервативную идеологию, основанную на принципах морали, справедливости и солидарности, уважения национального суверенитета, уклада жизни, традиций и ценностей, продвигая ее как альтернативу «либерально-демократическим ценностям» Запада. Уместно в этой связи привести следующее высказывание Владыки Савватия: «Западной цивилизации свойственно искать»“образ будущего», потому что в прошлое смотреть порой стыдно, а Восточная опирается на прошлое, ибо не видит определенности в будущем. Русская цивилизация всегда опиралась на вечное». Следует отметить, что исходная идеологическая платформа такой политики уже сформулирована в новой редакции Стратегии национальной безопасности Российской Федерации в разделе о защите российских духовно-нравственных ценностей, культуры и исторической памяти. Обеспечивать данную защиту предусматривается путем решения следующих основных задач: — укрепление гражданского единства, общероссийской гражданской идентичности, межнационального и межконфессионального согласия, сохранение самобытности многонационального народа РФ; — защита исторической правды, сохранение исторической памяти, преемственности в развитии российского государства и его исторически сложившегося единства, противодействие фальсификации истории; — укрепление института семьи, сохранение традиционных семейных ценностей, преемственности поколений россиян; — реализация государственной информационной политики, направленной на усиление в массовом сознании роли традиционных российских духовно-нравственных и культурно-исторических ценностей, неприятие гражданами навязываемых извне деструктивных идей, стереотипов и моделей поведения; — развитие системы образования, обучения и воспитания как основы формирования развитой и социально ответственной личности, стремящейся к духовному, нравственному, интеллектуальному и физическому совершенству; — поддержка общественных проектов, направленных на патриотическое воспитание граждан, сохранение исторической памяти и культуры народов Российской Федерации; — укрепление культурного суверенитета РФ и сохранение ее единого культурного пространства; — защита российского общества от внешней идейно-ценностной экспансии и внешнего деструктивного информационно-психологического воздействия, недопущение распространения продукции экстремистского содержания, пропаганды насилия, расовой и религиозной нетерпимости, межнациональной розни и др.
Важность поставленных в Стратегии задач трудно переоценить, они имеют рамочный характер и, безусловно, должны быть переведены в плоскость реальной политики, разверстаны на направления, закреплены за ответственными государственными структурами с четкими индикаторами и сроками реализации. Американцы, кстати, тонко прочувствовали опасность российского консервативного наступления, объявленного в Стратегии, и важность прописанных в ней ценностей, о которых Президент РФ подробно говорил в своем выступлении на заседании дискуссионного клуба «Валдай» в 2021 году. Ведущие аналитические центры США, в частности Центр стратегических и международных исследований (CSIS), выпустили по этому поводу ряд публикаций, а также целый доклад «Что такое стратегический консерватизм?» Удивительно, что американские эксперты это увидели и оценили, а российские элиты — в целом нет. Складывающаяся военно-политическая обстановка требует от органов государственного управления, в том числе от Министерства обороны и других силовых ведомств РФ, а также от общественно-политических организаций глубокого осмысления и качественного всестороннего анализа всего спектра гибридных угроз, включая ментальную, выработки и реализации эффективных ответов на них, прогнозирования трендов развития невоенных средств (технологий) обеспечения безопасности страны и внедрения их в практику повседневной деятельности. Для этого необходимо, на наш взгляд, разработать и ввести в действие Стратегию ментальной устойчивости (безопасности) всего социума и отдельного индивида на платформе традиционных духовно-нравственных ценностей. Данный документ позволит развернуть целенаправленную, согласованную работу всех органов государственного и военного управления по следующим важнейшим направлениям противодействия противнику в МВ, ведущейся против России: — консолидация государства и общества, основанная на общности истории и культуры, едином понимании смысла дня сегодняшнего и видения завтрашнего, т. е. на идеологии развития страны через солидарное действие всех и каждого; — четкая координация военных, политических, экономических, дипломатических, гуманитарных усилий по информационному противодействию ментальным угрозам; — создание и эффективное функционирование центров анализа, прогнозирования, разработки и координации действий на межведомственном (национальном) уровне; — развитие системы прогнозирования, мониторинга, предупреждения угроз ментальной безопасности РФ, определения их источников, выработки мер по блокировке и ликвидации последствий; — повышение защищенности ментальной сферы и информационной инфраструктуры РФ, устойчивости ее функционирования; — защита духовных, нравственных и культурных ценностей народов России;
— предотвращение фальсификации истории, купирование атак на ментальную сферу россиян, духовное и культурное наследие, сакральные и символические области, историю и русский язык; — развитие сил и средств информационного и киберпротиводействия и др. Стратегия ментальной безопасности должна базироваться на исторических российских традициях, справедливости и морали. Именно эти цивилизационные рамки прочерчивают «красные линии» национальных интересов России, упорядочивают внутренний и международный ландшафт в соответствии с определенными ценностями, такими как «данная Богом ценность разнообразия между нациями» и необходимость «многополярного мирового порядка», основанного, как неоднократно подчеркивал Президент РФ, на культурном плюрализме. Важно понимать, что идеологическая и моральная основы политики — первичны. Технологические решения должны следовать за концептуальными, точнее, идеологическими, а не наоборот, ибо технологии — лишь инструмент, но никак не цель. Подмена целей инструментом — прямой путь к поражению в МВ. Потому тезис о том, что для эффективного управления страной нужны, прежде всего, управленцы-технократы, на наш взгляд, совершенно не оправдан. России необходимы управленцы-профессионалы с четким ценностным профилем, в основе которого кредо беззаветного служения Отечеству. Главным отличием обновленной национальной элиты должны стать ее идеологическая заряженность, способность к высокой (это тот пафос, который уместен!) мечте о Великой России. Ныне ситуация с идеологическим оснащением российского общества меняется в позитивном ключе. Свидетельство тому — принятие новой Стратегии национальной безопасности РФ, в основу которой положена защита духовно-нравственных ценностей. Теперь дело за реализацией данных стратегических установок на практике. В Китае тоже это поняли и, несмотря на все свои технологические и экономические достижения, в 2021 году там объявлено о переходе от идеи индивидуальной свободы, до сих пор двигавшей китайскую экономику за счет максимизации потребления, к принципу социальной справедливости. Таким образом, по мнению руководства КНР, общество становится полноценным субъектом, ибо в отличие от идеи индивидуальной свободы, идея справедливости всегда социальна. Выживание и сохранение российской цивилизации, народа, экономики и общества в условиях МВ, развязанной против РФ, зависит не только от политического руководства страны, но от скоординированного и консолидированного участия всего общества и государственных структур России: ВС и специальных служб, академических и научно-образовательных кругов, политических институтов, СМИ, общественных и религиозных объединений. Для этого, повторим, нужна Стратегии ментальной безопасности, в основе которой идеология, скрепляющая единым смысловым каркасом общество и государство, культуру и дух, историю и будущее.
Контроль за реализацией данной Стратегии целесообразно организовать в рамках государственного мониторинга состояния национальной безопасности на основе показателей, определяемых Президентом РФ, а его результаты отражать в ежегодном соответствующем докладе секретаря Совета Безопасности России» (Ильницкий, https://amicable.ru/news/2022/…). Другими словами, главная цель любой ментальной войны заключается в коренном изменении менталитета порабощаемого народа. Однако Ильницкий не написал ни слова о том, как именно это делается, при этом он ссылается на необходимость разработки (не совсем ясно — кем!) «Стратегии» борьбы с МВ. У автора тут же возник вопрос в голове – а как можно разработать «Стратегию» борьбы с чем-то, если человек, ее разрабатывающий, совсем не знает, какими способами работает это самое «что-то»? Давайте попробуем разобраться с этим вопросом. Как очень верно подметил в свое время Антуан де Сент-Экзюпери, человек устроен таким образом, что «Желающий подняться повыше или собрать духовное сокровище согласен на принуждения. Ты следуешь обряду, он стеснил тебя и устремил вверх. Глядя со стороны, как самозабвенно играют другие дети, огорченный ребенок требует, чтобы и его научили правилам игры, он тоже хочет играть, а значит, жить». Другими словами, любой человек не против того, чтобы ему изменили менталитет со стороны. А что такое менталитет? Согласно Википедии, менталитет (от лат. mens или (род. падеж) mentis — душа, дух (в более узком смысле — ум) и суффикса прилагательного ‘al’) — склад ума, совокупность умственных, эмоциональных, культурных особенностей, ценностных ориентаций и установок, присущих социальной или этнической группе, нации, народу, народности. Термин возник в исторической науке, однако в настоящее время часто используется в психологии и социологии. Понятие менталитета включает в себя взгляды, оценки, ценности, нормы поведения и морали, умонастроения, религиозную принадлежность и многие другие нюансы, характеризующие ту или иную группу людей. Первым использовал этот термин этнолог Леви-Брюль. Он применял его в отношении первобытных племен, жизнь которых наблюдал. Леви-Брюль противопоставлял мышление первобытного человека и современного, поэтому он обозначил особое мышление племен термином «менталитет». Иначе говоря, менталитет того или иного сообщества определяется, прежде всего, подсознанием, а не разумом. А что такое подсознание? Это, прежде всего, совокупность природных инстинктов человека. И изменить эти инстинкты можно только одним способом – с помощью воспитания в себе новых условных рефлексов.
Люди уже давно поняли, что «повторение – мать учения». И если человеку постоянно и отовсюду говорить, чтобы он купил утюг, в конце концов, он его купит, даже если у него уже есть один. Однако повторение слов воздействует не прямо на подсознание человека, а через его разум. Значительно более эффективным является повторение каких-то событий, вызывающих одно и то же следствие. Именно так люди и воспитывают в себе те или иные условные рефлексы. Ну а те, в свою очередь, корректируют его природные инстинкты, то есть, воздействуют на само подсознание человека. Вопрос – какие события, чаще других, повторяются в жизни любого человека, и всегда вызывают одно и то же следствие? Ответ предельно прост – если Вы ведете себя примерно так же, как и все окружающие Вас люди, то следствием этого является доброе отношение к Вам со стороны окружающих. Именно вследствие этого и возникает «общественный менталитет» какой-то группы людей. Другими словами, автор утверждает, что наряду с «общественным менталитетом» каждый человек обладает и своим собственным менталитетом, о котором современные ученые и вовсе не упоминают, что называется, по определению. А между тем, современные манипуляторы человеческим сознанием используют данное обстоятельство на все сто процентов. Короче говоря, они постоянно повторяют одну и ту же мантру: «ведите себя так же, как и окружающие Вас люди (потребители – в Западном обществе), и у Вас в жизни все будет хорошо». У русского же народа налицо свой «имперский менталитет», который сложился много веков тому назад, и изменить который очень трудно. А главной его особенностью является то обстоятельство, что большинство русских людей – творцы, а не потребители. А потому, такая «мантра» повредить русскому народу никак не может, наоборот, она только объединяет его в какие-то «общины». А где «общины», там и справедливость! Отсюда возникает еще одно, очень серьезное отличие. И оно лучше всего просматривается, если сравнить какой-нибудь западный и русский малый бизнес друг с другом. В западном бизнесе все дело держится на ХОЗЯИНЕ (на владельце бизнеса), а у нас – на ОБЩИНЕ (а хозяин является «одним из многих»). Именно эти обстоятельства и должны лежать в основе всей русской идеологии, как народной, так и государственной. Именно из этого обстоятельства и нужно исходить при разработке «Стратегии» борьбы с МВ. Ну а в остальном автор вполне согласен с Ильницким.