Имперский дух русского народа
Предлагаю Вашему вниманию новый материал писателя Всеволода Глуховцева из цикла «Опыт коллективного разума» (источник: https://colonelcassad.livejournal.com/6249246.html). «Уважаемые читатели! Вы, очевидно, заметили, что в рамках рубрики «Опыт коллективного разума» я стараюсь зацепить самую актуальную социальную проблематику – то, в чем люди неравнодушные и мыслящие видят узловые, болевые, бифуркационные точки современности, способные определить наше будущее. Не менее очевидно то, что эти пульсирующие пункты отсылают нас и в прошлое, причем иной раз в глубокое, отделенное от нас многими сотнями и даже тысячами лет. Вот об одной такой точке напряженности, думаю, всем знакомой, я и хотел поговорить, то бишь, попробовать проанализировать ее и вынести свои соображения на суд читателей. Наверное, многие из нас наблюдали у определенного сорта публики спектр депрессивных эмоций – от сдержанной печали до истерично-паралитических припадков – на тему: плохая страна, неисправимый народ – в адрес России и русских (и россиян), разумеется; а вызваны эти психотравмы невосприимчивостью плохого народа к ценностям, воспеваемым потерпевшими. Монолит русской парадигмы оказывается либо инертным к либеральным нарративам, либо отвечает негативом разной степени, от насмешливой иронии до сквернословия. Почему?.. Вот и давайте попробуем если не разобраться, то по крайней мере, поговорить без гнева и пристрастия: что не так во встрече русского мира и либерализма, отчего не возникло соединительной реакции. Как обычно, я излагаю собственные небесспорные размышления, ожидая комментариев, дополнений, возражений – иначе, полноценной дискуссии. И начать хочу с несложного тезиса: в либерализме как таковом нет ничего, что претило бы нормальному человеку. Никто ведь в здравом уме не станет спорить с тем, что государство должно гарантировать гражданину ансамбль прав и свобод, вернее, их неукоснительное соблюдение. Собственно, любая политическая идеология несет в себе заряд истины, отчего и находит отклик в душах людей; каждый здравомыслящий человек не может не быть отчасти социалистом, отчасти либералом, отчасти консерватором и т.д. Другое дело, что суха теория, а древо жизни пышно зеленеет, случается – зеленеет ядовито. А все оттого, что стройные, изящные, отшлифованные профессиональным разумом социальные концепции не могут жить лишь в стерильных ретортах, то есть книгах, созданных интеллектуалами для интеллектуалов. Им тесно там, им надо вырваться в бушующий мир, в умы и сердца миллионов, причудливо переломиться, раздробиться, перекоситься до неузнаваемости… и воплотиться в споры, неприязнь, ненависть, мятежи, войны – короче, в то, что мы зовем всемирной историей.
Наверное, многие догадались, куда я клоню. Русское мировоззрение отторгло не либерализм как таковой, а некий его исторический изгиб, сформировавшийся, вероятно, в позднесоветские времена, в среде тогдашней молодежной элиты, в силу ряда причин впавшей в гипноз очарования нашим противником в Холодной войне. Да, разумеется, отдельная история – генезис и эволюция хрущевско-брежневского мажорства, питомцев МГИМО, Внешторга, ВГИКа, еще ряда учреждений; целое исследование можно посвятить тому, как завелся некий душевный вирус в этом придворно-богемном сословии. Но мы сейчас не о причинах, а о следствиях: примем за опорный постулат то, что данная страта сделалась рассадником пораженческой идеологии, суть которой (упрощенно, разумеется) такова. Коммунистический переворот оторвал Россию от единого организма европогенной (христианской, западной) цивилизации, заведя страну в исторический тупик. Следовательно, нужно признать ложность выбранного пути, вернуться в покинутое в 1917 году цивилизационное лоно и радостно устремиться в грядущее вместе с западным миром, олицетворяющим безусловное лидерство человечества. Спору нет: люди, вставшие под знамя данной идеологемы, мыслили не под копирку, и мотивы их заметно отличались. Наверняка одни из них добровольно продали души золотому тельцу, взявшись на содержание к компетентным структурам; иначе – попросту перебежали к бывшим противникам, потом ставшими партнерами, дабы за гешефт транслировать их интересы. Но, уверен, имелись и те, кто от души верил в благо включения России в орбиту западного сообщества в качестве равной среди равных. Впрочем, это были скорее призрачные мечты о дальнем будущем; куда весомее могла быть искренняя убежденность в необходимости исправляться и настигать упущенное – иными словами, готовность включиться на правах младшего партнера, неразумного, отбившегося от мейнстрима, но вернувшегося, и должного, как почтительный ученик, припасть к стопам мудрых наставников. О корыстных пропагандистах, полагаю, говорить нечего; но ведь и честные, основанные на какой-никакой мировоззренческой базе попытки привить мысль о поступлении в начальную школу, где нас будут учить победители Холодной войны – наткнулась на категорическое неприятие. Вот в этом-то и суть вскрываемой проблемы!
Повторим: душевный протест россиян вызван не концепцией либерализма, но усердным впариванием нам в конкретной исторической ситуации того, что впариватели называли либерализмом, добившись в итоге стойкой идиосинкразии масс к этому вполне почтенному слову. Сами же впали в состояние хронической обиды на жизнь, поселившую их среди «не того народа», который невозможно перевоспитать по милому им образцу. И ныне постаревшие мажоры обижаются уже не на СССР, давно ставший историей, а на РФ, которая почему-то так и не построилась по их хотению. Не знаю, можно ли посочувствовать обиженным, однако понять их не так уж сложно. Но и не интересно, правду говоря. Куда интереснее попробовать разобраться в парадигме «не того народа», в том, о какой же бастион разбиваются информационные волны. Почему меняются политические системы, а народ как был не тот, так и остался?.. Да, разумеется, я предлагаю свою версию исследования, ради чего нам придется заглянуть на пять примерно с половиной столетий тому назад, когда московский князь Иван III, еще не полностью освободясь от ордынской зависимости, усмотрел для себя и своего княжества перспективу овладения короной только что падшей Восточной Римской империи, решил приобрести один из двух международно признанных имперских титулов (второй прочно закрепили за собой Габсбурги, вскоре присоединившие и испанский престол). И дальнейший ход событий как по заказу повернул в пользу и Габсбургов и Рюриковичей: первые стали подчинять огромные американские пространства, вторые устремились в бескрайние просторы Урала и Сибири. Ну, история Европы и Америки – не наше дело, а вот на деяния Ивана III интереснее взглянуть более с философской и психологической стороны, чем с политической. Превращение пусть богатого, но все же удельного княжества в державу всемирного масштаба не могло, конечно, не изменить менталитет граждан: не сразу и не слишком-то осознавая это, массы людей начинали ощущать себя не обитателями медвежьего угла, но первооткрывателями живого космоса, как физического – идя навстречу рассветам и восходам через океан тайги; так и духовного – считая свое общество единственным оплотом истинной веры на планете, третьим и окончательным Римом мировой истории. Шли столетия, взгляды наших сограждан трансформировались, да так, что никакой Нострадамус не смог бы этого предвидеть, но, несмотря на это, я готов утверждать, что исторические бури, перевертывая нашу жизнь, лишь укрепляли основу, на которой до неузнаваемости перестраивалось здание московского, российского, советского, русского мировоззрения. Ну вот скажите, положа руку на сердце: разве не схожи до изумления «Третий Рим» Филофея Псковского и советская тонкая настройка личности? И то, и другое провозглашает: мы первые ступаем в неизведанное, мы маяк для всего мира, мы – авангард человечества, мы пролагаем ему путь.
И я абсолютно уверен, что: а) большевистские мечты охватили души миллионов людей; б) нацистскую нечисть снесла с лица Земли не кто-то, а Красная армия; в) первыми вырвались к звездам не кто-то, а мы, Королев и Гагарин стали тем, кем они стали, не где-то, а в России; г) и многое другое… свершилось именно потому, что за сотни лет до этого московский князь решил добыть бесхозную имперскую корону. И вот теперь, осознавая или не осознавая это, большинство россиян, очень разных, мужчин и женщин, умных и не очень, хороших и не очень, живет со встроенной в них программой «я рожден, чтобы заглянуть за горизонт» – во всех смыслах, в пространстве, времени, в звездной дали и в философии. Конечно, при этом совсем не грех перенимать то дельное, что наработано другими народами и цивилизациями, дураком надо быть, чтобы не перенимать; однако попытка навязать личности, имеющей архетипическую закладку «мы с Мирозданием родные братья» модель тотального подчиненно-ученического поведения по отношению к иному социуму – идея так себе. И немудрено, что она вызывает колючую обратку, а в крайних случаях, признаем правду, неприязнь к людям, предлагающим ее, а то и к самой идее. Вот, на мой взгляд, и разгадка той задачи, какой мы задались в начале статьи. Но это мой взгляд – а что касается других, то им предлагаю развернуться на дискуссионном поле, обозначив его примерные окрестности рядом вопросов. 1. Ваше мнение: прав ли автор, предполагая, что мировоззрение среднестатистического россиянина (русского, не русского…) крепко прошито культурным кодом «иди за тридевять земель, и будь, что будет»? Или же это авторские фантазии, а на самом деле ничего подобного? 2. Если так – то я, прошу заметить, выше не утверждал, хорошо это или плохо. И сейчас не утверждаю, предпочтя послушать коллективный разум. В самом деле, каково это, волочь на себе метафизический груз? Дар это Божий или наказание Господне? Не лучше ли быть чехом, бельгийцем или разным прочим шведом без всемирного размаха? Тихо, тепло, никакого космоса… Словом, каждый волен растечься мыслью по экрану. 3. Возможно, высказанное выше натолкнет кого-то на желание изложить собственные идеи по этой или сходным темам – в этом случае призываю не стесняться, надеясь, что это будет любопытно всем» (Глуховцев).
Что ж, предложение принято – давайте дискутировать. Ответ на первый вопрос предельно прост – Глуховцев абсолютно прав – «мировоззрение среднестатистического россиянина крепко прошито культурным кодом «иди за тридевять земель, и будь, что будет». Но тут же возникает другой вопрос – а как сильно в этом «повинен» Иван III? Давайте разбираться. Согласно Википедии, Иван III Васильевич (в позднейшей российской историографии также Иван Великий; 22 января 1440 — 27 октября 1505) — великий князь Московский с 1462 по 1505 год, государь всея Руси. Результатом правления Ивана III стало объединение значительной части русских земель вокруг Москвы и ее превращение в центр единого Русского государства, за это он получил прозвище «собиратель земли русской». В том числе, при нем был принят нынешний герб России — двуглавый орел. Было достигнуто окончательное освобождение страны от ордынской зависимости; принят Судебник — свод законов государства; проведен ряд реформ, заложивших основы поместной системы землевладения; построен нынешний Московский Кремль и главный кафедральный собор Русского государства — Успенский собор. Достоверных данных о раннем детстве Ивана III не сохранилось, скорее всего, он воспитывался при дворе своего отца. Однако дальнейшие события круто изменили судьбу наследника престола: 7 июля 1445 года под Суздалем войско великого князя Василия II потерпело сокрушительное поражение от армии под командованием татарских царевичей Мамутяка и Якуба (сыновей хана Улу-Мухаммеда). Раненый великий князь попал в плен, а власть в государстве временно перешла к старшему в роду потомков Ивана Калиты — князю Дмитрию Юрьевичу Шемяке. Пленение князя и ожидание татарского нашествия привели к росту неразберихи в княжестве; ситуацию усугубил пожар в Москве. Василий, пообещав хану выкуп, получил от него войско и вернулся осенью в Москву из плена, а Шемяка вынужден был покинуть столицу и удалиться в Углич. Москва должна была заплатить за князя выкуп — порядка нескольких десятков тысяч рублей. В этих условиях среди сторонников Дмитрия Шемяки созрел заговор, и когда в феврале 1446 года Василий II вместе с детьми отправился в Троице-Сергиев монастырь, в Москве начался мятеж. Великий князь был схвачен, перевезен в Москву, и в ночь с 13 на 14 февраля ослеплен (что принесло ему прозвище «Темный») по приказу Дмитрия Шемяки. По сообщению новгородской летописи, великого князя обвиняли в том, что он «татар привел на Русскую землю», и раздавал им «в кормление» московские города и волости.
Шестилетний княжич Иван сначала не попал в руки Шемяки: детям Василия вместе с верными боярами удалось бежать в Муром, находившийся под властью сторонника великого князя. Через некоторое время в Муром прибыл рязанский епископ Иона, сообщивший о согласии Дмитрия Шемяки выделить свергнутому Василию удел; полагаясь на его обещание, сторонники Василия согласились передать детей новым властям. 6 мая 1446 года княжич Иван прибыл в Москву. Однако Шемяка не сдержал слова: через три дня дети Василия были отправлены в Углич к отцу, в заточение. По прошествии нескольких месяцев Шемяка все-таки решил даровать бывшему великому князю удел — Вологду. Дети Василия последовали вслед за ним. Но свергнутый князь вовсе не собирался признавать свое поражение, и уехал в Тверь, просить помощи у великого князя тверского Бориса. Оформлением этого союза стала помолвка шестилетнего Ивана Васильевича с дочерью тверского князя Марией Борисовной. Вскоре войска Василия заняли Москву. Власть Дмитрия Шемяки пала, сам он бежал, на великокняжеском престоле вновь утвердился Василий II. Однако Шемяка, закрепившийся в северных землях (его базой стал недавно взятый город Устюг), вовсе не собирался сдаваться, и междоусобная война продолжилась. К этому периоду (примерно конец 1448 — середина 1449 года) относится первое упоминание наследника престола Ивана в качестве «великого князя». В 1452 году его уже посылают номинальным главой войска в поход на устюжскую крепость Кокшенгу. Наследник престола успешно выполнил полученное поручение, отрезав Устюг от новгородских земель (существовала опасность вступления Новгорода в войну на стороне Шемяки) и жестоко разорив Кокшенгскую волость. Вернувшись из похода с победой, 4 июня 1452 года княжич Иван в Соборе Спаса на бору обвенчался со своей невестой, Марией Борисовной. Вскоре потерпевший окончательное поражение Дмитрий Шемяка был отравлен, и длившаяся четверть века кровавая междоусобица закончилась. Значительно хуже развивалась ситуация с Новгородом, что объясняется различием в характере государственности удельных княжеств и торгово-аристократического Новгородского государства. Действия московского великого князя были угрозой самостоятельности Новгорода, который с XIII века находился в формальном подчинении великокняжескому престолу. В этой ситуации в Новгороде возникла влиятельная антимосковская партия. Возглавила ее энергичная вдова посадника Марфа Борецкая с сыновьями. Явное превосходство Москвы вынуждало сторонников независимости к поиску союзников, прежде всего — в Великом княжестве Литовском. Однако в условиях вражды между православием и католичеством обращение к католику Казимиру, великому князю литовскому, было воспринято вечем крайне неоднозначно, и защищать город был приглашен православный князь Михаил Олелькович, сын киевского князя и двоюродный брат Ивана III, прибывший 8 ноября 1470 года.
Однако в связи со смертью новгородского архиепископа Ионы, пригласившего Михаила, и последовавшим обострением внутриполитической борьбы, князь пробыл в новгородской земле недолго, и уже 15 марта 1471 года покинул город. Антимосковской партии удалось одержать во внутриполитической борьбе крупный успех: в Литву было отправлено посольство, после возвращения которого был составлен проект договора с великим князем Казимиром. По этому соглашению, Новгород, признавая власть великого литовского князя, тем не менее, сохранял в неприкосновенности свое государственное устройство; Литва же обязывалась помочь в борьбе с Московским княжеством. Столкновение с Иваном III стало неизбежным. 6 июня 1471 года десятитысячный отряд московских войск под командованием Данилы Холмского выступил из столицы в направлении Новгородской земли, еще через неделю в поход вышла армия Стриги-Оболенского, а 20 июня 1471 года из Москвы начал поход сам Иван III. Новгород тоже не сидел сложа руки. Из горожан было сформировано ополчение, командование приняли на себя посадники Дмитрий Борецкий и Василий Казимер. Численность этой армии достигала сорока тысяч человек, однако ее боеспособность, в связи с поспешностью формирования из не обученных военному делу горожан, оставалась низкой. В июле 1471 года новгородское войско выдвинулось в направлении Пскова, с целью помешать союзной московскому князю псковской армии соединиться с основными силами противников Новгорода. На реке Шелони новгородцы неожиданно столкнулись с отрядом Холмского. 14 июля между противниками началось сражение. В ходе битвы на Шелони новгородская армия была наголову разгромлена. Потери новгородцев составили 12 тысяч человек, около двух тысяч человек попало в плен; Дмитрий Борецкий и еще трое бояр были казнены. Город оказался в осаде, среди самих новгородцев взяла верх промосковская партия, начавшая переговоры с Иваном III. 11.8.1471 года был заключен мирный договор — Коростынский мир, согласно которому Новгород обязывался выплатить контрибуцию в 16 000 рублей, сохранял свое государственное устройство, однако не мог «отдаватися» под власть литовского великого князя; великому князю московскому была уступлена значительная часть обширной Двинской земли. Отношения же с Золотой Ордой, и без того напряженные, к началу 1470-х годов окончательно испортились. После военного поражения от войск Тамерлана Золотая Орда продолжала распадаться; на ее территории образовались независимые государства: «Большая Орда» (со столицей в Сарай-Берке), Сибирское ханство в начале 1420-х годов, в 1428 — Узбекское ханство, затем возникли Казанское (1438), Крымское (1441) ханства, Ногайская Орда (1440-е) и Казахское ханство (1456/1465), после смерти хана Кичи-Мухаммеда (около 1459 года) Золотая Орда прекратила существовать как единое государство.
Летом 1480 года хан Ахмат двинулся на Русь. Ситуация для Московского государства осложнялась ухудшением отношений с западными соседями. Литовский великий князь Казимир вошел в союз с Ахматом и мог напасть в любой момент, а расстояние от принадлежавшей Литве Вязьмы до Москвы литовское войско могло преодолеть за несколько дней. Войска Ливонского ордена напали на Псков. Еще одним ударом для великого князя Ивана стал мятеж родных братьев: удельные князья Борис и Андрей Большой, недовольные притеснениями великого князя (так, в нарушение обычаев, Иван III после смерти брата Юрия забрал весь его удел себе, не поделился с братьями богатой добычей, взятой в Новгороде, а также нарушил старинное право отъезда дворян, приказав схватить князя Оболенского, отъехавшего от великого князя к его брату Борису), вместе со всем своим двором и дружинами отъехали к литовской границе и вступили в переговоры с Казимиром. И хотя в результате активных переговоров с братьями, в результате торгов и обещаний, Ивану III удалось предотвратить их выступление против него, угроза повторения гражданской войны не оставила Великое княжество Московское. Русская армия, собравшись вместе у реки Угры, отошла к городу Кременску, затем к Боровску. Там Иван III собирался дать бой ордынскому войску на лучших оборонительных позициях. Отказ Ахмата от преследования русских войск объясняется неподготовленностью ханского войска к ведению войны в условиях суровой зимы — как сообщает летопись, «бяху бо татарове нагы и босы, ободралися». Кроме того, стало совершенно ясно, что король Казимир не собирается выполнять своих союзнических обязательств по отношению к Ахмату. Помимо отражения нападения союзных Ивану III крымских войск, Литва была занята решением внутренних проблем. «Стояние на Угре» завершилось фактической победой Русского государства, получившего желанную независимость. Хан же Ахмат в отместку за бездействие Казимира направил свои войска в Литву, где сжег много поселений и награбил много добычи, однако вскоре был убит при дележе награбленного завистниками; после его смерти в Орде разгорелась междоусобица. Таким образом, результатом «Стояния на Угре» стала не только высвобождение от ордынской зависимости, но и достаточно серьезное ослабление позиций Литовского княжества. Тем не менее, приписывать эту победу исключительно Ивану III и его действиям было бы неправильно, свою роль сыграла и удача. А что такое удача? Ответ – «дело случая» не принимается, ведь «в нашем мире нет ничего случайного, и все зависит от всего». Правильней сказать иначе – история любых человеческих сообществ всегда и везде предопределена, причем, в значительной мере, а удача – это лишь следование по предопределенному пути. Если Вы двигаетесь в нужную сторону, Вы – удачливый человек, ну а если нет, то Вы – неудачник. А чтобы двигаться в нужном направлении, человеку необходимо научиться — хорошо слышать голос Мироздания (или пси-поля Земли). Иначе говоря, если Вы умеете мыслить «синхронистически» (синхронно всеми составными частями своего сознания), то Вы являетесь удачливым человеком (или вершителем).
Вот Иван III и был таким вершителем. Вершителей среди людей всегда немного, но они всегда есть (по авторским расчетам – где-то 1/12 от общего количества людей в том или ином сообществе, что составляет половину от количества «урожденных автономов»). Так что, говорить о том, что Иван III воспитал имперский дух русского народа, по мнению автора, очень смело. Скорее всего, он был «урожденным автономом», в процессе своей жизни научился «синхронистическому мышлению» и воспитал опять-таки В СЕБЕ (а не в народе) вершителя. Кстати, именно «автономам» присущ стиль поведения, описанный автором в конце прошлой главы — «если Вас хотят обидеть – не обращайте внимания, и Вас никогда не обидят. Если же Вас оскорбили – Вы просто обязаны УБИТЬ оскорбителя, ну а морально или физически – как получится». Обычно такой стиль поведения приписывают дворянству, но это не так. Просто у дворян ритуал их поведения был негласно, но жестко прописан, а у простолюдинов – нет. Отсюда и пошло данное заблуждение, хотя надо признать, что отдельные качества «автономов» могут передаваться от поколения к поколению и генетически (недаром автор употребляет термин «урожденный автоном»). Однако главной причиной «рождения» любого «автонома» является воспитание (как раннее базовое, так и социальное), в том числе, и самовоспитание. Другими словами, любой человек может стать «автономом», было бы желание. Что же касается «имперского духа» русского народа, то он был присущ ему во все времена. Россия и Китай являются «вечными империями», по крайней мере, они хоть и сокращались количественно в прошедший большой Земной год, но никогда не исчезали полностью. В отличие от всех остальных народов, которые практически полностью вымерли, причем, четыре раза за один последний год. Так что, можно смело называть русских и китайцев «ядром нынешней цивилизации» (а не Западный мир, как там любят проповедовать). Англосаксы же (с гаплогруппой R1b) и вовсе являются потомками славян (с гаплогруппой R1a). И это — неоспоримый факт, такой же неоспоримый, как и тот, что после буквы «а» в латинском алфавите идет буква «b». Ну а по второму вопросу автор ответит Глуховцеву так. Наличие «имперского духа» у народа, это очень-очень хорошо для него. В основе имперского духа всегда лежит коллективизм, а коллективизм заставляет людей объединяться в «трудные времена», в отличие от индивидуализма, который, наоборот, разъединяет людей. Вот потому, русские и китайцы – непобедимы, а их империи – вечны. Более того, автор абсолютно уверен, что если мы не справимся со своей миссией и не построим в России (а потом и в мире) государственного коммунизма, то все населяющие Землю народы вымрут, как и раньше, а среди оставшихся в живых будет больше всего, опять-таки, как и раньше – русских и китайцев. Впрочем, автор всегда надеется на лучшее. Таким образом, «имперский дух» — это и не «дар Божий», и не его наказание, это – миссия народа (или его предназначение). Главная же миссия «вечных империй» состоит в сохранении всей цивилизации. В любом случае, сделать это в полном объеме не удалось пока еще ни разу (может на этот раз получится).
Так или иначе, но всякий раз Мирозданию приходилось жертвовать большей частью цивилизации, чтобы сохранить ее лучшую часть. По мнению автора, не является исключением из этого правила и нынешний «кризис ноосферы». При этом «большая часть» — это Западный мир, а «лучшая часть» — это русские и китайцы. Причем, китайцам достанется «на орехи» значительно больше, чем русским, и потери человеческих жизней будут много больше, ведь у них и количество населения сегодня на порядок выше, чем у нас в России. В любом случае, достанется всем – «кризис ноосферы, он и в Африке кризис». Однако чем раньше мы выполним свою миссию и выйдем из этого кризиса, тем меньше человеческих жизней потеряем. Нынешний «кризис ноосферы» как раз и отличается от всех прошлых кризисов тем, что мы можем его преодолеть без активного вмешательства Мироздания (с меньшими потерями человеческих жизней). И для этого, нам и надо всего ничего – построить в России (а потом и в мире) государственный коммунизм. Нынешние Российские правители сделать этого не в состоянии, а стало быть, их надо менять, и чем быстрей, тем лучше. Однако сделать это буквально завтра тоже не получится, ведь мы еще не подготовили замену, а менять «шило на мыло» — абсолютно бессмысленное занятие. Читая этот сайт и обсуждая его со своим окружением, Вы, уважаемый читатель, незаметно для себя и для Вашего окружения, как раз и готовите такую замену. Свою посильную роль в этом деле исполняет и автор этого сайта, и многие-многие другие авторы, короче говоря, любые люди, которые не удерживают свои мысли только в своем сознании, а делятся ими с окружающими. И если немного подумать, то получается только одно – в этом процессе задействованы все живущие на Земле люди. У кого-то это получается хуже, у кого-то – лучше, а у вершителей это получается лучше всех, ведь они могут изменять окружающий их мир одними своими мыслями (без видимых прямых действий). А чтобы понять, как это происходит, надо хорошо понять, что такое «синхронистическое мышление». В заключение этой главы мы как раз и остановимся на этом вопросе. Итак, авторское мировоззрение опирается на следующие постулаты. Любая материя нашего мира обладает собственным сознанием, в том числе, и «пустое пространство», нашей Вселенной, которое «под завязку» заполнено нейтрино (ведь нейтрино – тоже материальные частицы). И каждое отдельное сознание может обмениваться информацией с любым другим сознанием (тем лучше и быстрее, чем более похожи сознания – одно на другое). Любое отдельное сознание (в том числе, и сознание человека, базирующееся на «высокоорганизованной материи» его головного мозга) состоит из трех составных частей – разума (логика и анализ), подсознания (оперативная память) и Веры (долговременная память). В привычных условиях повседневной работы в мышлении принимает участие только разум и подсознание.
Всю поступающую в мозг информацию (от органов чувств человека или от его разума) получает подсознание и сохраняет ее в своей оперативной памяти. Причем, подсознание хранит эту информацию в виде образов. Эта память отличается высокой степенью изменчивости – она может хранить информацию, либо без каких-то изменений, либо как угодно изменять ее, и хранить «последнюю редакцию», либо и вовсе стирать «негодную информацию». А решение по хранению информации принимает разум. После того, как он принимает из подсознания какой-то образ, нуждающийся в проверке на истинность, разум делит его на составные части и анализирует их по отдельности. После чего разум совместно с подсознанием создают обновленный образ и возвращают его в оперативную память. Если один и тот же образ многократно проходит подобную проверку без каких-то обновлений, он направляется в долговременную память и присоединяется к уже существующей там информации. Информация в долговременной памяти хранится так же, как и в подсознании – в виде образов. Использование «синхронистического мышления» требуется лишь тогда, когда человек хочет изменить информацию, хранящуюся в долговременной памяти (кардинально изменить свою Веру). Очевидно, что долговременная память хранит заложенную в нее информацию без каких-либо изменений, и как угодно долго. И если пришла нужда, что-то поменять там, в работу включается уже и Вера (именно этот процесс автор и называет «синхронистическим мышлением»). Увы, для долговременной памяти уже не хватает места в «высокоорганизованной материи» мозга (из-за слишком большого объема хранящейся там информации), а потому, основным местом базирования этой памяти является Мировое сознание (нейтринное поле нашей Вселенной или «единое пси-поле Земли»). Кстати, достаточно большая часть оперативной памяти человека хранится там же, и по той же самой причине. Именно эти образования автор и называет Душой человека. Вы наверняка спросите, где расположена Душа? Да примерно там же, где располагается и головной мозг живого человека, и рядом с этим местом (чем выше сознание человека, тем больше и объем пространства, занимаемый его Душой). А причем здесь «имперский дух» народа? – наверняка спросите Вы (по крайней мере, сам автор не удержался бы от такого вопроса). А вот причем – даже проходя мимо, и не обращая внимания, друг на друга, сознания людей все равно оказывают определенное влияние — одно на другое, независимо от желания или нежелания этого влияния у их носителей. Вот так незаметно для себя люди и «заражаются друг от друга» различными мыслями, образуя «общественное мнение» или «обобщенное сознание». И у вершителей этот процесс «заражения» получается не в пример лучше, чем у всех других людей (и виной тому – их способность к «синхронистическому мышлению»). Так что, любое необходимое действие, нужное для реализации той или иной мысли вершителя, может совершать не сам вершитель, а окружающие его люди. Как видите, уважаемый читатель, никакой мистики, один голый материализм. К слову сказать, это объясняет и цикличность деградации Веры и подсознания у людей в эпоху Кали-юга. Просто наша Солнечная система, время от времени, попадает в такое пространство Вселенной, где что-то не так с ее нейтринным полем.