Поговорим о нацизме и патриотизме
И начнем эту главу со статьи Николая Выхина — «ЕВРЕЙСКИЙ ФАШИЗМ СЕГОДНЯ: ПО ЗАВЕТАМ ГИТЛЕРА». «Когда глядишь, как еврейские нацисты сегодня упиваются своими победами, железной поступью и безнаказанностью за любые свои преступления — ощущаешь «де жавю». Да ведь это уже было! Ревущая от восторга «сверхнация» 1939-41 годов… Триумфальное шествие по Европе, никто ничего не может противопоставить и пьянящий восторг «надлюдын»: «мы смеем все». Но это ТОГДА были не евреи. А кое-кто, скажем так, совсем наоборот… Можно ли быть смертельными врагами, но при этом полными единомышленниками? Да. Это доказывает полное сходство современного нам израильского режима и гитлеризма. Два людоеда, разумеется, смертельно опасны друг для друга – потому что собираются друг друга сожрать. Но при этом они единомышленники: никто из них, пожирая другого, не задумывается о том, чтобы отменить людоедство, как таковое. Вся разница лишь в одном: кто кого пожрет. Всякий нацист выводит свою нацию в пожиратели, а соседей в пожираемые. Если соседи тоже нацисты, то у них зеркальная симметрия. Обозначив «сверхнацию» алгебраическим значком «Х», а обреченную на уничтожение значком «Y», мы не увидим никаких отличий в доктринах Гитлера и современного Израиля. В основе всякого нацизма лежит концепция «прожорливого животного в бессмысленной мертвой Вселенной». В своем лабораторно-чистом виде это концепция социал-дарвинизма. Она замкнута на биосфере с ее взаимопожиранием, а поскольку высшего смысла нет, то процесс пожирания и гонка за жизненным пространством, внутривидовая конкуренция – играют роль «высшего смысла». Эта концепция позволяет убивать легко, дает право на любые формы убийства (все равно все во Вселенной мертво и бессмысленно), а также и основание для убийства – идею борьбы за жизненное пространство. Основываясь на темной биологической энергетике «борьбы за существование», в которой «убей или будешь убит», ни гитлеризм, ни Израиль ею не ограничивался, обильно снабжая ее как сатанинскими (демоническими) декоративными элементами, так и элементами воинствующей иррациональной эклектики. В чем «смысл жизни» животного? В том, что оно жрет все съедобное и распространяется (в том числе и размножаясь) всюду, докуда дотянется. Никакого иного смысла жизни у животного нет: оно может сразу умереть, или не сразу, но заканчивается все у всех одинаково: смертью. Потому нацисты не смущаются никаким количеством убийств – в их понимании, в их картине мира все и так уже мертвы.
Но как гитлеровский, так и израильский нацизмы никогда не были детально разработанными, непротиворечивыми учениями. И понятно почему! Социал-дарвинизм в чистом виде, с одной стороны: Отрицает само понятие греха и делает допустимыми любые формы биологической борьбы за существование «нации-животного». Но с другой погружает в глубочайшую депрессию, когда (по логике вещей), в рамках всеобщей бессмысленности, бессмысленна и сама эта борьба. Ну, логично же? Если все бессмысленно в жизни, то и борьба за такую жизнь – бессмысленна. Можно убивать любое количество людей любыми способами, а можно просто лечь и помереть, разницы никакой, конец одинаков. То есть дарвинизм имеет как мотивирующую нацизм часть (полная отмена морали и совести как «древней химеры»), так и демотивирующую (вместе с отменой всех моральных табу в конкурентной борьбе он аннулирует и сам смысл борьбы). Для того, чтобы первое оставить, а второе удалить – дарвинизму необходимы «прививки» сатанизмом и воинствующим иррационализмом, что в равной степени осуществили и Гитлер, и современные сионисты. У Гитлера центральной идеей стала «арийская раса» и ее противопоставление и противоборство с враждебной «семитской расой» (евреями). У Нетаньяху – ровным счетом то же самое, только наоборот. Даже выбор главной цели агрессии еврейских нацистов, Иран – полагается в их же мифологии колыбелью арийских народов. Мы имеем идею анти«икс» (у Гитлера антисемитизма, у Израиля антиарийства), которая служила и служит основой для радикального, охватывавшего все сферы человеческой жизнедеятельности, определявшего в свою очередь стремление к борьбе против марксизма, большевизма, пацифизма, либерализма и демократии — согласно нацистскому учению, проявлений и инструментов реализации интересов «мирового икс». Как Гитлер, так и банда Нетаньяху демонстрируют единое до трогательности понимание истории. История понималась как непрерывная «расовая борьба» воспринимаемых с биологической позиции народов за выживание, защита и расширение необходимого им «жизненного пространства». Каждый из нацистов делает это для «своего» народа, но в целом-то очевидно, что формула едина, а симметрия – безупречна (хоть и обратна). Конечным результатом этой борьбы считалось установление мирового господства «икс-расы», превосходящей другие расы в биологическом отношении и занимающей высшую позицию в «расовой иерархии» — расы естественных господ. Идеологи нацизма обычно прибавляют к биологическому превосходству еще и «культурное превосходство», хотя социал-дарвинист не может дать культуре определения, да и не нуждается в ней, взятой отдельно от инструментов уничтожения конкурентов.
Разум для социал-дарвиниста не выходит за пределы функции «оптического прицела для снайперской винтовки», то есть это инструмент, помогающий своему носителю охотиться, убивать, дающий советы как ловчее убивать жертв – а более ничем не занятый и ни для чего не нужный. Потому культуру социал-дарвинисты рассматривают как «болезнь мозга», патологическое искажение функции органа, сходного по своей роли с клыками и когтями. «Культура» — это когда мозг свихнулся и «занялся не тем, чем нужно», вместо разработки насущной стратегии пожирания ближних он занят какими-то отвлеченными, беззубыми и бесполезными для дела убийства вопросами… Но практикующие нацисты обычно приплетают «культурное превосходство» как неизжитой паттерн цивилизации, для сохраняющего членораздельную речь существа. Они никогда не могут объяснить, в чем заключается это «культурное превосходство» и – в конечном итоге, делают из него врожденное свойство самолюбования, филиал биологического превосходства. «Когда я слышу слово «культура», моя рука тянется к пистолету» — эту фразу подарила Геббельсу пьеса «Шлагетер» (1933) немецкого поэта, драматурга и национал-социалиста Ганна Йоста. В пьесе главный герой Альберт Лео Шлагетер обсуждает со своим другом, стоит ли тратить время на учебу. Друг отвечает, что лучше сражаться, а не учиться и что при слове «культура» он снимает с предохранителя свой револьвер. Гитлеризм и еврейский фашизм краеугольным камнем включили в свою идеологию милитаризм: война изначально была представлена естественным состоянием человечества (причем евреи сделали это задолго до Гитлера, научили этому англосаксов, а уж те – передали эту идею Гитлеру). Война является у нацистов единственно возможным средством утверждения мирового лидерства «народа-господина». Они добавляют «и законным» — хотя в их концепции народа как «прожорливого бессмысленного животного» нет ни определения, ни нужды в понятии «законность». У нацистов кто побеждает, тот и «законный» задним числом, никаких иных определений законности ни сионисты, ни англосаксы, ни гитлеровцы не знают. Залогом победы в этой борьбе должна быть консолидация Икс-нации под руководством единого вождя («фюрера»), «расовая гигиена» — очищение нации от «расово чуждых» и «неполноценных» элементов, а также укрепление ее «физического здоровья». Демонизируя евреев, нацисты изображали их как могущественную силу, почти равную «арийцам». Сионисты делают абсолютно то же самое, но только развернув на 180 градусов. Согласно нацистской идеологии, как немецкой, так и израильской, выделяются наиболее «расово чистые» из существующих народов «икс-происхождения». Нацистский расовый теоретик Ханс Гюнтер в своей книге «Расовая наука немецкого народа» (1922) определил каждый расовый подтип в соответствии с общим физическим обликом и психологическими качествами, включая «расовую душу» — со ссылкой на эмоциональные черты и религиозные убеждения.
Описывая евреев как могучую силу, способную уничтожить германцев, Гюнтер в то же время считал, что славяне принадлежат к «восточной расе», отдельной от немцев и «нордидов», и предостерегал от смешения «немецкой крови» со «славянской». Гитлеровская концепция «арийской расы господ» («Herrenvolk») исключала из этой расы подавляющее большинство славян, поскольку считалось, что славяне испытывают опасное еврейское и азиатское влияние. По этой причине нацисты объявили славян «недочеловеками» («Untermenschen»). Израиль сделал с этой концепции кальку для арабов. С одной стороны арабы – тоже семиты, как и евреи (славяне тоже арийцы, как и немцы). Но, с другой стороны, арабы недочеловеки, испытавшие «сильное азиатское влияние». Идея нацистов, что славяне являются «низшими подарийцами», была частью планов по созданию «жизненного пространства на Востоке» для немцев и других германских народов в Восточной Европе, инициированных во время Второй мировой войны по «генеральному плану Ост». Миллионы немцев и других германских поселенцев должны были быть перемещены на завоеванные территории Восточной Европы, в то время как десятки миллионов славян предполагалось уничтожить, переселить или обратить в рабство. При строительстве «Великого Израиля» (в алгебраических формулах ничем не отличающегося от III Рейха) задумано ровным счетом то же самое. Правда, с арабами. Но и со славянами тоже – потому что проект «Великой Хазарии» никто у сионо-нацистов не отменял… Отметим, что книге Гюнтера «Расоведение немецкого народа» в нацистской Германии придавалось существенное значение. В конце 1940 года она, наряду с «Майн кампф» Гитлера, была включена в список литературы для идеологической подготовки вермахта перед нападением на СССР. Еще одно такое издание, вполне подходящее для Израиля сегодня — книга Альфреда Розенберга «Миф двадцатого века» (1930). Она была для нацистов второй по важности после «Майн кампф». Розенберг заявлял о необходимости заново переписать мировую историю, стержень которой он видел в вечной борьбе между расами (как и Нетаньяху и все его кубло). Все крупнейшие достижения мировой культуры (не объясняя, зачем она нужна – дарвинист не может этого объяснить) Розенберг относил к людям «нордической крови» и осуждал нынешний упадок германской культуры, которую разрушал либерализм. У сионистов то же самое, только «все достижения» принадлежат евреям, а либерализм используется для упадка чужих культур, и не отвергается «на экспорт» (но ни в коем случае не внутри Израиля!). Розенберг связывал творческий дух с расой и отрицал его наличие у тех, кто происходил от смешанных браков. Розенберг рассматривал расу и народ, как органическое единство души (народного духа) и тела, при котором сам образ мышления человека определялся строением его тела.
Мы видим, как причудливо сплетается дарвинизм-ламаркизм с эзотерикой демонических культов и деструктивных сатанинских сект (видим мы это и в современном Израиле). Учение Розенберга включало понятие «расовой души», что калька с сионизма. Культуре, тесно связанной с народом, также приписывалась расовая мистическая основа, а национальному характеру — неизменность. Эти идеи обосновывали концепцию тоталитарного режима, сознательно ограничивавшего себя одним идеалом, одной политической партией и одним фюрером. Антиинтеллектуализм Розенберга наиболее явно выражался в призыве отринуть современную цивилизацию, построенную на излишнем интеллектуализме, разрывающим связи человека с природой и расой. Миф, по его мысли, содержал более глубокую истину, чем наука или здравый смысл. Розенберг сознательно строил «миф крови», или «религию расы» с целью создания нового человека и новой цивилизации. Для построения нового мифа Розенберг использовал исландскую «Эдду», германскую «Песнь о Нибелунгах», индийскую Ригведу греческую «Илиаду». Однако вопреки этим источникам, не знавшим понятия расы, историософия Розенберга рассматривала историю как борьбу рас. Зачем нацизму (как гитлеровскому, так и современному либерально-сионистскому) вдобавок к дарвинизму и сатанизму воинствующая иррациональная эклектика? Дело в том, что классический человек в классических, религиозных формах цивилизации руководствуется истиной-тавтологией: «свято то, что свято». Имеется в виду священная догматика, которая дана раз и навсегда, формируя вокруг себя устойчивость мышления и психологическую устойчивость, а также устойчивость моральных норм. Но как быть человеку в рамках культа свободы личности, отбросившему идею Бога, классические формы религии? Он может пойти двумя путями: — Решить, что вообще ничего не свято. — Опираясь на культ своей свободы, объявить, что свято, чего ему захочется. Что он объявит святым, правильным, истинным – то и свято, и правильно, и истинно. Второй путь ближе природе человека, потому что «ничего не свято» — слишком разрушительно для психики. Потому «свободные люди», избавившись от «религиозного наследия» начинают плодить концепции пустосвятства, выдумывают собственные «сакралии», куда запихивают все, что попало. Так возникает довольно странный с виду (но только на первый взгляд) альянс социал-дарвинистов и легиона «эзотериков», мистиков, сектантов, просто сумасшедших с навязчивыми идеями, которые внутри дарвинизма пытаются самореализоваться, дать ход своим ересям. Примордиальный культурный центр на далеком Севере был центральной идеей мистического Общества Туле, с которым Розенберг был связан в 1919-1920 годах. С этим обществом также были связаны многие другие ключевые фигуры будущей НСДАП. Главным мифом Розенберг считал солнечный миф, который, по его мнению, происходил с далекого Севера, где сезоны года были ярко выражены, и значение солнечного тепла и света осознавалось особенно явственно.
Затем, по Розенбергу, азиатские расы перешли в наступление из своих центров в Малой Азии, и последовал упадок «нордической расы», причиной которого было межрасовое смешение, согласно одной из основных идей расизма, порождающее неполноценное выродившееся потомство. Это смешение произошло, потому что «арийцы» ввели демократические порядки — послабления в отношении рабов, эмансипацию женщин, помощь бедноте. «Арийские» небесные боги в его книге выступали против малоазийских земных богов. Упадок «нордической расы» также определяла смена прежних светлых патриархальных богов на привнесенные из Азии образы богинь со змеями. В чем «светлость» «светлых богов» — если они не допускают никаких послаблений в отношении рабов, никаких прав женщины, и никакой помощи бедноте – спросите у Розенберга. Любой нормальный человек скажет, что эти «боги» — с рогами и копытами, и пахнут серой, и темные… Розенберг объявлял непримиримую войну христианству, которое не соответствовало «германскому духу». Он писал, что у основ Католической церкви стояли «этрусско-сирийские жрецы» и евреи. Они организовали средневековую охоту на еретиков ведьм, погубив последние остатки исконной «арийской веры» и исконного германского духа. Одним из наиболее пагубных действий Церкви, по Розенбергу, было навязывание всем расам единой религии и единого языка, навязывание «нордической расе» идеи греховности мира, которой у нее изначально не было. Хотя идея греховности лежит в основе морали и права – отрицание ее никогда не смущало нацистов. «Мы смеем все», «единственный грех – слабость», «все дозволено» — вот их суррогат права. Розенберг утверждал, что люди и сама природа восстанут против «идеи греховности» как против неестественного порядка вещей. Мы снова видим причудливую смесь атеизма и сатанизма, потому что цели сатанинские, а инструменты их реализации, их мотивировка – атеистические. С самого начала критиками отмечались многочисленные искажения Розенбергом исторических фактов. В ответ он называл ученых «коллекционерами фактов», лишенными творческой фантазии. Как и его вдохновитель Хьюстон Чемберлен, Розенберг не имел исторического или антропологического образования. Истина для Розенберга состояла в том, что соответствовало интересам «органического расово-народного мировоззрения». Розенберг приходил к выводу, что миф сам будет создавать факты. Среди нацистских лидеров Розенберг был одним из главных противников советской России, и под его влиянием Гитлер пришел к идеи колонизации славянских земель. В «Майн кампф» (1925) Гитлер писал о роли германской крови: «Не раз в истории мы видели, как народы более низкой культуры, во главе которых в качестве организаторов стояли германцы, превращались в могущественные государства и затем держались прочно на ногах, пока сохранялось расовое ядро германцев. В течение столетий Россия жила за счет именно германского ядра в ее высших слоях населения».
Нацистская концепция расы не была строгой и неоднократно менялась в политических целях. Расовые признаки Гитлера и многих других нацистских лидеров не соответствовали «арийским» стандартам. Нацизм отличается ярко выраженным антиинтеллектуализмом и антинаучностью, поскольку входит в резкое противоречие с научными знаниями и стремится подчинить науку своим интересам. В нацистской Германии ценность научной методологии и объективного знания отрицалась, единственной методологической основой для историков объявлялся «германский патриотизм». Собственно говоря, это мы видим и сегодня в поведении англосаксов и израильтян. Для них истина – победа зверя, а вся наука существует только для того, чтобы зверю эту победу обеспечить. Дать ему достаточно орудий уничтожения конкурентов. Сам по себе нацизм (включая и современный, израильский) – это как бы шахматная доска, в которой черные квадраты – разного рода «эзотерика» и «герметика», колдовство и ворожба, а белые – дарвинизм, теория биологической борьбы зверей за существование, в которой нет высшего смысла, а есть только прикладной. Конечно, велик соблазн отождествить взгляды Гитлера и Дарвина, связав идеолога нацизма с дарвинизмом через тождество, тем более для этого есть немало оснований, и все же это было бы упрощением. Ученые расходятся во мнении, был ли сам Гитлер сторонником идей дарвинизма или нет, правильный ответ, на наш взгляд: да, был, но значительно преобразовал идеи Дарвина в рамках нацизма, добавив в них «семитскую расу», которую не выделяли ни Дарвин, ни его ученики. С одной стороны, вдохновленные учением Дарвина и в особенности Геккеля, расологи и идеологи ДАП организовали собственную доктрину: в 1919 году, после смерти Геккеля, в партии пообещали «существенно улучшить его расовые теории», особенно поблагодарив ученого за их создание и распространение, в связи с чем, партия была переименована в НСДАП. Национал-социализм под вдохновением учения Геккеля превратился в «прикладную биологию». В нацистской идеологии де-факто не было практически ни одного тезиса (кроме «семитской расы») не придуманного в свое время Дарвином и Геккелем. Нацистская расовая политика целиком выходила из дарвинизма Геккеля в понимании этого дарвинизма самими нацистами. Нацистский взгляд на расу содержал три тезиса: 1) происхождение биологических рас от разных видов древних животных; 2) превосходство одних рас в развитии над другими; 3) конкуренция рас за контроль над жизненным пространством.
Гитлер утверждал, что «низшие расы» — евреи, «негры», «ведийцы» — ближе по своему уровню развития к млекопитающим, нежели к «арийским» европейцам, в особенности немцам, и что война — единственный способ борьбы за поддержание «здоровья расы» в нынешнем мире. Но, с другой стороны, отметим, что труды ряда дарвинистов в III Рейхе запрещали под формулировкой «как выступающие за поверхностное научное просвещение примитивного дарвинизма и монизма». Нацистские ученые и Гитлер лично были широко известными противниками тезиса Дарвина о происхождении всех человеческих рас от обезьяны. Нацистские ученые и идеологи последовательно опровергали происхождение «арийцев» от обезьян. Кроме того, нацисты отвергали и материализм, объявив его «враждебной еврейской школой». Есть ли тут противоречие? Как мы понимаем, сопоставляя нацизм Гитлера и Израиля – нет. При полном соответствии теории и практике Гитлера Израиль ненавидит Гитлера, всячески проклинает его. А почему вас это удивляет? Всякий нацизм – естественный враг всякого другого нацизма. Фирма, производящая кофемолки – более всего ненавидит другую фирму, которая производит точно такие же кофемолки. Потому что если они хуже – то конкурент не страшен, он обанкротится. А если лучше – тогда обанкротишься ты. А вот если кофемолки одинаковы – тут-то и кроется корень затяжной и напряженной вражды… Израиль усвоил сегодня ВСЕ формулы гитлеровской политики, но усвоив формулы – не пришел к почитанию Гитлера, и в этом нет противоречия. Ведь Гитлер делал все, что делал для немцев, а не для евреев. А вот если бы он делал все то же самое, но для евреев – то он стал бы… Израилем под руководством Нетаньяху! Когда мы говорим о дарвинизме в основе нацизма – мы должны понимать, что это будет обязательно «нечистый» дарвинизм, смешанный с разного рода деструктивной эзотерикой и темным мистицизмом. Это не гримаса истории, не каприз конкретного фюрера – это необходимое условие активизации нацизма. Дело в том, что сам по себе дарвинизм в чистом виде – это культ смерти, уравнивающий человека с грибками и плесенью, и сам по себе он никакой активности мотивировать не может. Он демотивирует все, что цивилизация полагает «добрыми делами», но одновременно демотивирует и все, что она полагает «злыми». В чистом виде дарвинизм ведет к тяжелым формам депрессии, которая очень опасна для своего носителя, но минимально опасна для его окружения. Менее всего человек, загибающийся от невыносимой тоски бессмысленности жизни и мертвечины Вселенной, своей случайности, микроскопичности и ненужности в Космосе – склонен строить какие-то концлагеря, фабрики смерти, газовые камеры или сносить бомбами целые города. Он в этом не увидит ничего плохого (все равно ведь все мертвецы, годом раньше, годом позже – все одно небытие), но и ничего хорошего в этой темной гиперактивности увидеть не может.
Всякая активность требует веры. Если не светлой, то темной. Если не в Бога, то в сатану. Всякий человек вначале во что-то уверует, и только потом активничает. И никогда наоборот (за исключением движений инстинктивных, рефлекторных, не требующих подключения мозга). Дарвинизм играет для нацизма первую, но не последнюю роль. Он – мощнейший инструмент разрушения веры в Бога, в то светлое, что таковым полагает человеческая цивилизация. Дарвинизм призван снять с поступков «сакральную защиту», уравняв в небытии и несущественности доброе и злое, снять все те табу, которыми, начиная с запрета на людоедство, ограждала себя религиозная цивилизация. Дарвинизм производит зачистку мозга, «промывание мозгов», он переводит человека, как мечтал Ницше «по ту сторону добра и зла». То есть любой поступок есть лишь физическая величина, лишенная моральной оценки и продиктованная капризом свободной личности. У которой есть право считать «добром» все, что ей субъективно нравится, или вообще ничего… Но это первая стадия. Если человека на этой стадии оставить – мы получим депрессивного, склонного к суициду лентяя, которого бессмысленность жизни приковывает к дивану и химическим средствам облегчения: от пива до наркотиков. Такой человек не может быть ни нацистом, ни коммунистом, ни еще кем-либо, потому что он уже мертв, а для любой активной деятельности нужно быть живым. Для дарвиниста в чистом виде поступки коммуниста кажутся пафосной бессмыслицей, и тем ничем не отличаются от поступков нациста. Ты пузырь на биологической квашне, ты случайно возник и через секунду лопнешь, что ты о себе возомнил?! – скажет чистый дарвинист любому активном деятелю. – То, что ты делаешь (чтобы ты ни делал) – никому не нужно и спасения нет. О том, что жизнь – «пустая и глупая шутка» Лермонтов писал с юношеским эпатажем, а Лев Толстой (в «Исповеди») с болью и ужасом. А. Леонидов обрисовал выходы из этого состояния в философском рассказе «Сырой череп». Но более всего мне нравится, как выразил эту мысль О. Мандельштам:
Если все живое лишь помарка
За короткий выморочный день,
На подвижной лестнице Ламарка
Я займу последнюю ступень. Какой же это нацизм, где тут можно отыскать нацизм, требующий зверской активности? Тут речь о человеке, утратившем старую веру, потерявшим веру во все, что прежде им полагалось священным, важным, необходимым. А предстало вдруг перед ним (через логику эволюционизма) как случайное, ничтожное, пустое и вообще иллюзорное. Пустота в душе – сама по себе не убивает (точнее, убивает только своего носителя). Но, как показывает опыт Гитлера и современного Израиля (и современной Украины, и нынешних англосаксов, уж до кучи) – пустота в душе активируется инфернальными присадками «снизу»… Старые сакралии строившейся вокруг религии, культа и его догматов, разрушены. Старые табу, продиктованные храмовой этикой служения Высшему – сняты. Высшего то ли вовсе нет, то ли ты сам и есть наивысшее из возможного (впрочем, одно другому не мешает). Итак, почва полностью подготовлена и вспахана, чтобы принять зловещие зерна черной «эзотерики», альтернативных верований. Говоря языком диалектики – смешавшись с колдовством и магией, «нечистый» дарвинизм «снимает» самое себя, отрицает и даже запрещает сам себя. Подобно тому, как римский папа Павел IV, издав в 1559 году первый индекс «запрещенных книг», «самокритично» включил в него как еретические некоторые из своих собственных произведений, написанных им в молодости. Как показал печальный опыт «перестройки» нет более суеверных и доверчивых людей, чем атеисты. Они, собственно говоря, не верят только в одно, в Бога – во все же остальное охотно веруют при минимальных усилиях внушения. Верующие, напротив, веруют только в Бога, все же остальное подвергают довольно жесткому критическому анализу, скептически осмысляют, что и создало, через богословские дискуссии университетскую культуру дискуссии, диспутов, связного логического мышления, классификации, научной иерархии очевидным образом созревавших в стенах монастырей, и неразрывно связанных со средневековой религиозной схоластикой. Атеизм снимает всю эту «культуру сверки» фактов с абсолютными (неприкасаемыми, неизменными) ценностями, отчего и происходит в буквальном смысле слова «помешательство», смущение и смещение всех умственных процессов, бомбардируемых бессистемными фактами и зоологическими эмоциями (что мы и видели в «перестройку»). В этот момент в голове человека цинизм (даже крайних форм) и «реализм» путаются до полной неразличимости. Если в этот момент человек будет перехвачен той или иной инфернальной сектой («Туле» германским или израильским сионизмом) – он превращается в «неограниченного убийцу», в нечто нечеловеческое, сеющее вокруг себя в изобилии смерть. И в конечном итоге объективно стремящееся (хоть он не всегда это субъективно понимает) к полному слому человеческой цивилизации, всего (на табу взращенного) ее культурного наследия. Ибо вовсе не нужно быть человеком, чтобы жрать себе подобных: на это вполне хватит и мозга рептилии…» (Николай Выхин, команда ЭиМ).
Вот и получается, что глупые отговорки, по типу: «На Украине не может быть нацизма, так как ее президент – еврей» указывают лишь на неадекватность использующих их людей. И главной причиной возникновения нацизма является «излишний патриотизм», внедренный в коллективное сознание того или иного народа. И внедряет его туда только та властная элита, которую «тихо ненавидит» ее собственный народ. А происходит это по той простой причине, что самой главной задачей любой властной элиты является ее удержание у власти. «Излишний патриотизм» как раз является той «волшебной полочкой», которая достаточно легко сплачивает народ вокруг власти. Ну а самым простым способом, который позволяет избежать перерастания патриотизма в нацизм, является реальная возможность быстрой смены власти за счет ее импичмента. То есть, народ должен обладать правом, сменять надоевшую ему власть быстрее, чем эта власть превратит патриотизм в «излишний патриотизм». В любом случае, избыток в государственной пропаганде тезисов о патриотизме, говорит лишь об одном – действующая власть изрядно надоела народу. Рассуждая с этой точки зрения, вполне допустимо проводить аналогии не только между СССР и нацистской Германией, но и между нынешней Россией и современным нацистским Западом. При этом не стоит забывать о главном отличие между нацизмом и патриотизмом – нацизм нападает и порабощает, а патриотизм защищается и освобождает от «глупых зоологических мыслей». Перерастание же «излишнего патриотизма» в нацизм возможно только для «островных империй», вроде современной Западной империи. Континентальные же империи (Россия, Индия, Китай) надежно защищены от этого менталитетами своих «имперских народов». Короче говоря, если Вы, уважаемый читатель, живете в какой-то Западной стране или являетесь представителем «пограничного народа» (вроде Украины), то можете «проснуться однажды» при фашистском режиме. И лишь русские, китайцы и индусы защищены от такого «просыпания». А главной причиной такой «защиты» являются коллективистские особенности менталитета всех имперских народов всех континентальных империй. Кардинально же поменять эти народные менталитеты – крайне тяжелая и практически невыполнимая работа. А за доказательствами этого тезиса «далеко ходить не надо», достаточно посмотреть на современный Китай, который так и остался коммунистическим», или на современную Россию, которая хоть и перестала быть социалистической, но не перестала быть «СОВЕТСКОЙ». Да и индусы, хотя они и жили под гнетом англосаксов («островитян») достаточно продолжительное время, так и не поменяли своего «общинного менталитета». Чем же отличается община от коллектива? Только одним – каждая отдельная община имеет свои, присущие только ей, «сакральные (моральные) законы», а любые коллективы подчиняются лишь государственным законам, хотя и там можно заметить «наметки собственной морали», если хорошенько приглядеться. На этом и закончим.