О глобальной разнице в менталитетах — 2
Продолжим тему, начатую в прошлой главе. На эту тему любит писать Александр Дубровский, у него на сайте «Спокойно Z Маша» написан целый раздел по этому поводу, который можно озаглавить: «Почему у них (у него) не получится». Давайте познакомимся с одной из первых статей из этой серии – «Почему у них не получилось? (эффект домино)». О том, как «наше все» Френсис Фукуяма стал невольным теоретиком западного нацизма, взявшего на себя главную роль могильщика глобализации текущего образца. Фрэнсис Фукуяма, когда писал свой «Конец истории», вовсе был не так далек от истины. В принципе, это единственный его труд, годный для чтения, ибо все остальное – шлак: не будь «Конца…», никто бы так и не узнал о существовании этого узкоглазого американца. Однако узнали и вот парадокс: Фукуяма продолжает писать, его цитируют, даже не замечая, что сего самоназванного философа просто штормит от собственной некомпетентности и закомплексованности. И даже то, что сейчас сей мечтатель трезвеет, пытаясь скрестить демократию и украинский национализм, обосновывая грядущее поражение России, никак его не оправдывает, а лишь подчеркивает тотальный американский страх перед будущим. Но вернемся к «Концу…», который, на самом деле, есть довольно взвешенная идиллическая картина, вполне годная для того, чтобы попытаться ее реализовать уже в обозримом будущем. Единственная поправка: реализовать на совсем других правилах, которые хоть еще и не написаны, но вот-вот начнут писаться, причем, первая значимая заявка на написание новых правил уже сделана той самой Россией, поражение которой предсказывает Фукуяма и чего (новых правил) он панически боится, но не может не учитывать. Так вот, торжество идеальной демократии, стартовавшей по Фукуяме в 1989 году и выразившееся далее в глобализации современного образца, где каждому региону, каждой стране, каждому предприятию, каждому человеку, наконец, предписана своя роль в паутине логистических цепочек, плотно опутавших всю планету, есть не что иное, как чистый незамутненный идеализм, не учитывающий не только случайных факторов, но и осознанных действий отдельных игроков, имеющих собственные амбиции, основанные действительно на национальных интересах. Именно эти интересы как раз и не учитывались идеологами глобализации, писавшими правила и роли по западным лекалам так, чтобы даже мышь не проскочила. А в случае малейшего несогласия, в низком старте находились хорошо отработанные рычаги:
— Подконтрольные мировые СМИ, мгновенно переходящие в информационную атаку. — Политико-дипломатическое давление, направленное на смену режима. — Международные финансовые институты, навязывающие «нужные» реформы. — Торговые ограничения, нацеленные на сдерживание экономического развития. — Экономические санкции, имеющие цель обрушить экономику. — Наконец, угроза вооруженной агрессии, вплоть до нелегитимного и ничем не спровоцированного вторжения с последующей сменой власти на марионеточную. То есть, автор «Конца…» не мог не понимать, на чем держится «идеальная демократия» и ее продолжение в виде глобализации, но даже если не знал (в силу некомпетентности, либо тотальной ангажированности), тогда он прав в том, что почувствовал некие интересы, но ошибочно подтянул к ним зачем-то Украину, а не ту же Россию, чьи национальные интересы, пожалуй, и были ущемлены глобализацией в наибольшей степени. Что касается Украины, то она-то как раз стремилась в ту самую идеальную глобализацию, где мечтала заполучить «кружевные трусики» и получила бы их без всякого сомнения. Проблема в том, что это (не трусики, конечно) категорически не устроило Россию, исторически способную и умеющую смотреть за горизонт событий, где глобальными планировщиками ей была уготована роль главной жертвы по типу бывшей Югославии, но (с учетом наличия ядерного оружия) другими средствами. В результате, Россия попыталась сначала объяснить глобализаторам, что конкретно ее не устраивает, предложив договориться миром и, тем самым, сохранить глобальный демократический тренд, а затем, когда предложения не были приняты, приступила к принудительной их реализации, где Украина выступает лишь первым и промежуточным этапом. На этом украинские национальные интересы приказали долго жить, но Фукуяме, похоже, об этом забыли сообщить. Это важно понимать: у Украины нет и не может быть никаких национальных интересов вне России – ни исторических, ни культурных, ни каких бы то ни было других. Это аксиома, не требующая доказательств, но которую, тем не менее, сами украинцы раз за разом доказывают чуть не в ежедневном режиме. Примером тому служит само поведение граждан Украины, в частности: — Солдат ВСУ, которые, при первой возможности, массово и добровольно сдаются в плен и поголовно ведут себя довольно жалко, что, вообще-то, не характерно для славян. Объяснение простое: у них нет мотивации биться до конца, ввиду бессознательного понимая ложности ценностей в виде пресловутых «кружевных трусиков», которые им были временно навязаны. — Мирных украинцев, даже не помышляющих о партизанской войне, что также объясняется бессознательным (и сознательным тоже) пониманием единства русского мира, безусловным лидером которого является Россия. А те, кто не ассоциирует себя с русским миром, массово бегут на запад и дальше, даже не помышляя о «защите Родины», которую они также бессознательно за таковую не считают.
Сказанное не касается нацбатов, нашпигованных нацистской идеологией и которым нечего терять ввиду бесчисленных преступлений, зафиксированных как соответствующими структурами ЛДНР, так и СК РФ. Тогда закономерный вопрос Ф. Фукуяме: он предлагает скрестить демократию с нацизмом? Пожалуй, именно здесь, исходя из происходящего в западном мире, как раз-таки собака и порылась: Резко проснувшийся и ничем не прикрытый нацистский тренд в виде повсеместной русофобии – это и есть тот самый симбиоз «демократии с национальными интересами», который сто лет назад подмял под себя всю Европу и затем естественным образом нацелился на Россию. История повторяется, но повторяется исключительно в виде фарса. И вот почему. Сто лет назад глобализацией даже и не пахло, потому происходящее в одном месте мало сказывалось в регионах, находящихся далеко и экономически мало связанных с Европой. Сегодня же в мире в полной мере сработал эффект домино: порванные логистические нити в одном месте, иногда непредсказуемо сказываются в другом, пандемия не даст соврать. Однако рвутся не просто нити, а целые пучки и канаты, с помощью которых Россия была встроена в мировую экономику. В результате весь мир уже стоит на пороге волны дефолтов в самых разных регионах на фоне резких инфляционных скачков, готовых перерасти в гиперинфляцию. Миру грозит энергетический и продовольственный голод и только потому, что: а) В начале года Запад не принял предложения России по обеспечению взаимной безопасности; б) Запад объявил России беспрецедентные санкции в ответ на её меры по восстановлению своих национальных интересов. То есть, те, кто является апологетом глобализации, совершенно сознательно приступили к ее демонтажу, что говорит о многом. И самое главное о том, что Запад, прямо и косвенно, признал ошибочность той парадигмы, которую он избрал в качестве магистрального пути своего развития, и который завел всю планету в тупик. А в качестве главного инструмента разрушения совершенно не случайно была поднята на знамя нацистская идеология, которая, впрочем, Западу была безусловно присуща всегда. В принципе, не думаю, что с этим открытием следует поздравлять российских граждан – нам-то, за исключением отдельных экземпляров, это известно давно. Но вот Френсиса Фукуяму поздравить будет совсем не лишне: за теоретическое обоснование западного нацизма, взявшего на себя главную роль могильщика глобализации текущего образца.
P.S. Сегодня началась следующая фаза СВО на Украине. Сколько будет этих фаз и, главное, что будет после демилитаризации и денацификации Украины? – это вопросы, которые остаются открытыми, ибо в уравнении слишком много неизвестных. Знаю одно: если возрождающийся западный нацизм в образе оголтелой русофобии продолжит свое развитие, у России не останется выбора. Тем более, что требование к НАТО откатиться на рубежи 1997 года с повестки дня никто не снимал и снимать, насколько я понимаю, никто не собирается» (Александр Дубровский). А теперь давайте зададимся таким вопросом: «Почему получилось именно так, как получилось?» Уж, явно не из-за Фукуямы с его «Концом». А из-за огромной разницы менталитета западных жителей от менталитетов народов всего остального не западного мира. Если взять среднестатистического «автонома», например, из России, и переместить его в западное общество, то он займет там место «крутого автонома». Ну а если поместить в Российское общество западного среднестатистического «автонома», то здесь он, наверняка, займет место «свободного эксплуататора». Ведь «все познается в сравнении», а потому, социальный инстинкт, который явно доминировал внутри западного общества, теряет свою доминанту на фоне русского менталитета. А вот, как это описывает Дубровский — «Почему у них не получилось – 2». «Вот часто говорят, что Запад построил гениальную систему, не зависящую от человеческого фактора. Это справедливо в том смысле, что, по историческим меркам совсем недавно, там из ничего построили дом, который до сего дня относительно процветает, сотрясается различными катаклизмами, но стоит и, кажется, не думает рушиться. Но есть нюанс, который часто затрагивается и также регулярно упускается из виду – это те основы, которые задают временные рамки существования тех или иных систем, коих хоть и великое множество, но всех их, так или иначе, можно крупными мазками классифицировать по двум группам, не слишком распыляясь на подробности. Сразу предупреждаю: здесь мне придется изменить собственному принципу и пойти от частного к общего, ибо так будет нагляднее. Поехали. Оставим в стороне различные общественные структуры, политические конструкты и прочие некоммерческие институты. Сосредоточимся на экономической стороне вопроса, что, как мне представляется, есть краеугольный камень стабильности любой системы, зависящей от доходов и расходов. А также, естественно, от того, откуда вообще берутся доходы и их изначальная исчерпаемость или неисчерпаемость. Кстати, «человеческий материал», как источник дохода, я также пока не рассматриваю, считая его априори равным стартовым условием для всех, условно считая, что компетенции – дело наживное.
Начнем с частностей, то есть, в буквальном смысле с некоей частной структуры, занимающейся, например, банальным купи-продай. Не важно, большая это структура или малая, важно, что это все равно (большая или малая) система, построенная для решения определенной задачи: зарабатывать деньги на перепродаже чужих товаров. Ну и, естественно, отчислять положенные налоги в пользу государства. В принципе, такая система может перерасти в большую и даже, не побоюсь этого слова, в глобальную структуру, но это тоже другая тема. Здесь же предлагаю просто остановиться на том, что «купи-продай» – это, в любом случае, банально короткий операционный цикл. По большому счету, не важно, что покупается-продается, но примем за аксиому, что торговля, все-таки, идет нужной востребованной продукцией, например, продуктами питания и много чем еще. Так вот, понятно же, что если в отдельно взятом изолированном царстве-государстве все население будет «купи-продай», то такое государство не может существовать, ибо чтобы что-то купить, а затем перепродать, кто-то должен внутри сначала это что-то произвести. Тут мы логично перемещаемся в сущностно другие структуры, которые как раз-таки суть производственные. Это системы уже на порядок сложнее и с более сложным и длинным производственным циклом, иногда занимающим несколько лет (в зависимости от сложности продукта), где «купи-продай» – лишь звено в цепочке от производства до конечного потребителя. В принципе, при наличии всей номенклатуры первичных компонентов (начиная с полезных ископаемых) мы сразу выходим на уровень государства, которое вполне может обладать жизнеспособным бюджетом, формируемым налогами от всех структур, занимающихся производством и торговлей. Такая вот идеальная картина, никогда, естественно, не совпадающая с действительностью, потому, что в современном мире практически никто не обладает той самой «всей номенклатурой первичных компонентов», чтобы самим производить все, от условных спичек, до таких же условных современных автомобилей и прочих средств перемещения в пространстве, не говоря о космических аппаратах. Вернее так: сегодня практически никто, за редким исключением, не обладает ресурсами, чтобы самому производить весь спектр товарной номенклатуры современного уровня, от условных спичек до условных космических кораблей. Отсюда следует, что сегодня всем странам жизненно необходимо сотрудничество, которое поначалу представляло собой международную торговлю, а затем проникло и в многоступенчатые производственные циклы, где каждый занимал то место, которое мог потянуть в длинных производственных циклах.
Причем, далеко не во всех циклах, зато те позиции, в которых не участвовал, мог запросто импортировать из любой точки планеты. Вновь идеальная картина, в которой ранее я сознательно пропустил «человеческий материал», который, как показала практика, весьма многообразен в разных географических координатах. А из этого многообразия уже вытекают исторические процессы, где никакого идеализма даже днем с огнем не найти. Вот, скажем, были в истории человечества страницы, хорошо иллюстрирующие разницу в подходах метрополий к подчиненным территориям (они же колонии, вассалы, протектораты и т.п.). Не буду пока показывать пальцем, выделю два разных, практически диаметрально противоположных, подхода: — одни столетиями грабили туземцев и вывозили к себе все мало-мальски ценное, строя на этом свое благополучие, — другие реально, за свой счет, цивилизовывали более отсталых, затрачивая огромные средства на подтягивание их к современному уровню. В общем, понятно, о ком идёт речь, так что, думаю, пора вскрывать карты. При всех небольших внешних различиях, примем за допущение, что у всей белой расы, к которым относятся и русские, примерно одинаковые интеллектуальные способности, позволяющие добиваться максимально высоких результатов во всех областях человеческой деятельности. По факту это так и есть, и здесь было бы неуместно умалять чьи-либо достоинства. При этом, также по факту, вся белая раса (если брать по-крупному) очевидно разделилась на два больших региона, веками противостоящие друг другу – это Запад (тот самый коллективный Запад) и Россия. Противостояние нередко доходило до истребительных войн, а в последнее время захватило даже культурные и религиозные сферы, традиции и философские концепции устройства мира. Впрочем, философские споры и различные подходы к мироустройству были нам свойственны всегда, даже породив два глобальных явления – западная и русская философии, где, как раз, и базируются наши фундаментальные различия. Также, по факту, именно сегодня, когда современная цивилизация встала перед выбором технологических основ своего дальнейшего развития, выяснилось: Запад оказался чрезвычайно беден природными ресурсами, которые жизненно необходимы для продолжения своего безбедного существования по длинному циклу. Причем, беден был всегда, что и толкало его на разграбление своих колоний сначала в буквальном смысле – путем вывоза материальных ценностей, а затем, когда подобное стало моветоном, с помощью хитроумных финансово-экономических схем, позволяющих продолжить выкачивание богатств.
Не углубляясь в детали, замечу: то, что еще вчера было неочевидным для большей части мира, сегодня уже невозможно скрыть. Без бесконечной подпитки извне, Запад неспособен сам себя прокормить и самостоятельно поддерживать привычный уровень жизни, не говоря о том, чтобы этот уровень постоянно повышать. Западу банально не хватает внутренних ресурсов, чтобы и дальше играть в-долгую. А если вернуться к понятиям циклов, то следует констатировать: Запад сделал ставку на бесконечный технический прогресс (длинный цикл), в основе которого были заложены ресурсы, принадлежащие другим владельцам, что, рано или поздно, должно было прекратиться и привести к черте, за которой ничего другого, кроме необратимого падения. По ходу осознания Западом ситуации, была попытка глобализировать все мировые технологические цепочки, чтобы оставить себе, как минимум, интеллектуальные сливки, что, по сути, еще больше сузило и сократило цикл до банальной торговли сначала условно своими брендированными товарами (путем владения производствами в других регионах), а затем и неизбежно чужими продуктами труда, когда другие уже сами научились производить то, что нужно миру. То есть, несмотря на сохранение отдельных очагов производственных циклов, Запад все больше превращался в систему короткого цикла «купи-продай», что, как мы заметили выше, не может являться стабильной основой длительного существования. Тем более, что для поддержания отдельных производственных очагов вновь требуется то, что принадлежит другим, когда даже самую основу технологий – электричество, необходимо вырабатывать, потребляя в увеличивающихся количествах чужие ресурсы. Таким образом, именно здесь кроется секрет колоссального долгового бремени Запада, накопленного за относительно недолгий период перехода от разграбления колоний до превращения в систему короткого цикла «купи-продай». В систему, которая по определению конечна, потому как не способна прокормить саму себя ввиду неуклонного сокращения внутренней производственной базы. P.S.Для справки: Россия владеет порядка 40% мировых ресурсов, ЕврАзЭС – 60%, БРИКС – 80%. То есть, на Запад и всю остальную условную половину человечества приходится лишь 20%. Думаю, становится более понятно, по какому пути пойдет (на самом деле, уже идет) изменение миропорядка, и кто в ближайшем будущем будет задавать тон в мировых процессах, а кто будет закономерно отброшен на обочину цивилизации. Из сказанного следует также извлечь потрясающую истину: какой же колоссальной фундаментальной устойчивостью обладают бывшие западные колонии, из которых Запад веками выкачивал огромные богатства, но так и не смог окончательно обескровить!
По ходу же оказалось, что достаточно где-то прикрутить вентиль, приостановить поток товаров, перестать пользоваться западными пустыми валютами, как наступает неизбежное – Запад начинает прожирать сам себя, а «бывшие» становятся мировыми лидерами. Именно так, на мой взгляд, выглядит ответ на вопрос: почему у них не получилось? Этот фарш уже не прокрутить назад, наступает конец эпохи доминирования паразитического Запада, теряющего свои технологические преимущества перед фактом неизбежного выхода в лидеры тех, кто обладает львиной долей мировых ресурсов, позволяющих играть в долгую» (Александр Дубровский). Тут же возникает такой вопрос, на который Дубровский не отвечает: «Почему этот кризис случился именно сегодня?» И чтобы ответить на него, надо усвоить одну простую истину: Прогрессивный «производственный капитализм» («деньги – товар – деньги»), который заменил собой феодализм, уже давно закончился. Сначала он трансформировался в «финансовый капитализм» («ДЕНЬГИ – чуть-чуть товара — ДЕНЬГИ»), а потом и вовсе в «сырьевой» (когда сырья, для производства нужного обществу товара уже не хватает на всех, желающих его получить, а денег – явный избыток). И мы с Вами, уважаемый читатель, живем сегодня в этой самой «сырьевой фазе капитализма», которая подходит к своему ФИНИШУ. В той самой фазе, которую Дубровский описывает такими словами: «Запад начинает прожирать сам себя». И возникает другой вопрос: «В чем же состоит главная причина такой трансформации?» И ответить на него можно только так: «Главная причина перерождения капитализма таится в человеческой психике (точнее, в коллективном сознании западного общества, которое и было, до недавнего времени, «локомотивом мировой экономики»). Ну и закончить эту главу автор хочет еще одной статьей Дубровского – «Почему у них (у него) не получится». «Говорят, если процесс нельзя остановить, его надо возглавить. Как правило, речь идет о деструктивных процессах в обществе, которые, в результате, превращаются в банальный мазохизм. Тогда – это либо ерунда, либо должно следовать расширение, объясняющее другую цель подобной подмены. Например, возглавить деструктивный процесс, чтобы его остановить, либо изначально, на самом старте, не допустить вообще. Но это все в теории, на практике есть куча нюансов, из которых, на мой взгляд, пара самых существенных, иногда обнуляющих всю эту процедуру на раз-два. Рассмотрим их: 1. Процесс зашел слишком далеко и его уже нельзя остановить в принципе. Такое бывает, когда на накопление противоречий никто, из тех, кому положено, не обращает внимания, либо принимает недостаточно решительные меры. Тогда, в какой-то момент, все происходит неожиданно и взрывается, выходя на новый уровень, вплоть до полной смены действующих лиц на тех, кто вовремя оседлал волну. Такой вариант принято называть революцией, хотя, если быть честным с самим собой, это все банальные неконституционные перевороты (или просто перевороты – в эпохи, когда никаких конституций еще не было).
Примеров тому масса, из относительно свежих и тех, которые к нам ближе: 1917 – Российская империя; 1991 – СССР; 2014 – Украина. Общее между ними то, что в них явно прослеживается иностранное вмешательство: от финансирования, до прямого вторжения и всего того, что между ними. Подобный процесс можно возглавить как для ускорения, так и для жесткого прерывания. Понятно, что тут возможны варианты, но, в любом случае, второй вариант требует наличия серьезной политической воли. И вновь вышеприведенные примеры будут кстати: 1917 – политическая воля большевиков прервала прозападный буржуазный проект и сразу запустила процесс фактического восстановления империи; 1991 – почти 10 лет разрушалась государственность России и только на рубеже веков этот деструктивный процесс был остановлен, и началось восстановление страны; 2014 (на самом деле, гораздо раньше, а именно с 1991 г.) – медленно, но верно, все сменяющиеся властные элиты шли в фарватере разрушения государственности Украины, что не понимали власть предержащие и довели до взрыва, и теперь уже в принципе не могут вырваться из этой колеи, не рискуя своими головами (в буквальном смысле). Тут нужно пояснение: украина здесь – переходный пример, потому что прервать разрушительный украинский процесс возможно, но сделать это может только внешний игрок (что сейчас и происходит). В этом смысле украине, в каком-то смысле, даже повезло, как повезло, например, Сирии в 2015 году, сохранившей свою государственность в последний момент. Или Белоруссии в 2020-том. Или Грузии в 18 веке. Или, до поры – до времени, везло Армении… В истории такие примеры есть и их не мало, но касаются они только относительно небольших государств, существование которых часто во многом зависит от более крупных игроков. 2. Деструктивный процесс также зашел далеко, но по другой причине: основные действующие лица оказались во властных элитах и осознанно идут по течению, закручивая спираль изменений и выстраивая всю систему под себя. Для крупных игроков данный вариант фактически не имеет решения и всегда приводит к развалу прежней государственности. Политическая воля здесь уже бессильна, потому как не только власть, но и вся система выстраивается под парадигму, не терпящую инородных тел. Вот почему Трамп, когда пришел к власти в США, ничего не смог сделать и изменить, а затем система его выплюнула как чуждый элемент. Тот шанс, который он, вроде бы, получает сейчас – это иллюзия, потому как, повторю: система выстроена под другую парадигму, сломать которую, значит полностью переформатировать государство и заменить его фундамент. А это есть та самая революция со всеми ее прелестями с учетом специфики 21-го века, а также уровня накопившихся проблем этой, прежде всего финансовой, империи: — Огромный госдолг. — Устойчиво отрицательный торговый баланс. — Изношенная инфраструктура. — Огромные, но бессмысленные, военные расходы, требующие только увеличения. — Вытеснение доллара из мировой торговли, что в перспективе грозит гиперинфляцией. — Деградация выборной системы. — Раскол общества практически 50/50 и т.д.
В результате, на месте США, естественно, не будет никакой пустоты, а будет совсем другое государство, не хуже и не лучше, а просто другое. Потому как сохранение прежней системы, уже твердо нацеленной на самоуничтожение, невозможно в принципе. Никакая и ничья политическая воля спасти положение в таких условиях не сможет. Потому как (и это самое главное), Америке не повезло: отсутствует внешний крупный игрок, заинтересованный в сохранении прежних США, которые уже никому не нужны. Ну, кроме текущей элиты, находящейся в плену своих разрушительных иллюзий. P.S. На первый взгляд в тексте есть никак не объясненное противоречие: мол, в одном случае политическая воля спасает положение, а в другом – бессильна. В чем причина? Объясняю, но коротко: политическая воля всегда должна на что-то опираться. Например, на политическую волю граждан и, самое главное, совпадать с ее основным вектором» (Александр Дубровский). А это, как раз и есть народный МЕНТАЛИТЕТ, который хотя и меняется со временем, но значительно уступает в скорости всем другим составляющим ЕДИНЕНИЯ того или иного народа. Скорость данного процесса можно сравнить, разве что, со скоростью обновления языка. И сегодня мы с Вами, уважаемый читатель, проживаем в переходную эпоху, когда происходит замещение одного «локомотива экономики» на другой. Соответственно, изменяется и «усредненный менталитет» всего человечества — с «западного» на «не западный». Пришло то время, когда странам G7 (США, Канада, Япония, Великобритания, Франция, Италия, Германия) приходится уступать место новой мировой структуре под названием BRICS. Долгое время именно «большая семерка» была лидирующей мировой структурой на планете. Ну а сегодня G7, хотят они этого или нет, уходят на второй план. На место нового лидера выходит молодая структура «не западных стран», которые в 2022 году обогнали страны G7 по доле в мировом ВВП (BRICS — 31,5%, G7 — 30,7%), что и сигнализирует миру, что ФИНИШ «сырьевого индивидуального капитализма» уже близко. И ему на смену придет капитализм социальный (вторая улучшенная версия Советского социализма) или «государственный коммунизм». Если, конечно, Россия сумеет справиться с нынешним Западным псевдолиберальным фашизмом, отдельные ростки которого проросли и в самой России. Слава Богу, Путин со своей командой сумели «придушить» эти ростки, по крайней мере, те, которые явно вылезли из земли. Ну а построением самого «государственного коммунизма» будет заниматься уже другая команда (у нынешних Путинских «волкодавов» совсем другая задача — победить Запад). И эта задача должна быть выполнена к 2030 году. И опять все дело упирается в менталитет, но не народа, а, главным образом, власти (хотя этот менталитет и является производным от народного менталитета). В любом случае, для строительства чего-то нового, нужны строители, а не воины, а сам Путин и его команда – это воины, а не строители. И их главная историческая задача – расчистить место под будущее строительство.
Какова же главная отличительная черта русского менталитета, кроме общинности и коллективизма, о которых говорят «на каждом углу»? Как ни удивительно, но это тяга к тоталитаризму. Вот что по этому поводу пишет Виктор Ханов в своей статье – «ДЕМОКРАТИЧЕСКАЯ ДЕМАГОГИЯ ДЛЯ ГЕНОЦИДА НАРОДОВ». «Широкий пласт народного языка, речевые штампы, обычные в употреблении, показывают нам ту, совсем недавнюю эпоху, когда «тоталитарное» (т. е. единое, целостное, не противоречащее самому себе) считалось не ругательством, а благом. Например, выражение «цельный человек» — согласитесь, скорее комплимент, чем оскорбление. Или – «у него целостный характер»… «Он знает, чего хочет» — тоже скорее комплимент. А поговорка «без царя в голове» — уже осуждает, а не восхваляет мозговую демократию. Цельному человеку противостоит по смыслу «дискретное мышление», а это психиатрический диагноз. Нельзя считать комплиментами и такие диагнозы, как «раздвоение личности», «биполярное расстройство» и т. п. Почему же так получилось, что официально тоталитаризм осуждается, а в быту его каждая вторая поговорка хвалит? Потому что идеология «ужасного тоталитаризма» возникла совсем недавно, и с очень плохой целью, придуманная очень плохими людьми. Совсем до недавнего (исторически, я имею в виду) времени присвоить системе звание «тоталитарная» — считалось за комплимент. Люди традиционного общества полагали, как «дважды два», что если человек сам не знает, чего хочет – то ему нечего лезть в учителя других людей. Пусть он вначале сам твердо определится с принципами, а уж потом идет к другим обосновывать свою позицию. Еще в первой половине ХХ века и большевики и их противники не только были тоталитарны, все как на подбор, но и проблемы в этом не видели. Вся разница была только в том, что «мы расстреливаем неправильных, плохих», а наши враги – наоборот, «правильных и хороших». И если мы победим, то у расстрельной стенки персоны поменяем. Тут что большевики, что Колчак, что Пилсудский, что американская масонерия (напомню, что 1 мая – день расстрела рабочей манифестации в США, их «кровавое воскресенье») никакой проблемы не делали, и на саму расстрельную стенку не покушались. Да им и в голову бы такое не пришло! Потому что человек традиционного общества рассуждал так: «у меня есть враг. Если я его не убью – то ведь тогда он меня убьет». И эта логика казалась непрошибаемой, как Дзержинскому, так и Пилсудскому. Они бы друг друга расстреляли с большой охотой, но вот сесть за круглый стол и начать «сближать позиции»… Даже для начала ХХ века это какое-то Зазеркалье, и, как написано в Библии как раз по этому поводу «…ибо что общего у праведности с беззаконием, или какое общение у света с тьмой? » (2Кор 6:14).
Это теория, а практическая политология традиционного общества говорила, что «…если царство разделится само в себе, не может устоять царство то; и если дом разделится сам в себе, не может устоять дом тот» (Мк 3:24). И для человека традиционного общества тут был не только авторитет Св. Писания, но и очевидная логика, житейский обыденный здравый смысл. Потому враги большевизма упрекали его в чем угодно, только не в «тоталитаризме». А для Рузвельта и Черчилля в годы 2 ВМВ был ничуть не противоречив тезис о «трех великих демократиях» — СССР, США и Великобритания, несмотря на однопартийность в СССР и монархию в Англии. Потому тогда слово «демократия» толковали традиционно – как «власть народа», как стремление к благу и процветанию народа, а в какой форме это стремление реализовывать – в 40-х было еще делом выбора самого народа (а не навязанным извне мнением, что его выбор «нелегитимен»). Для большевиков не было противоречия между красным террором и поименованием себя «демократией» (а своей конституции – «самой демократической в мире», или, скажем, решение крестьянского вопроса – «самым демократическим»). Потому что в их понимании народ борется террором со своими врагами (врагами народа) – это и есть демократия, как народовластие. Если мы оставим в покое большевиков (людей очень проблемных, и об их когнитивной проблемности мы отдельно поговорим в большой статье), и шагнем вглубь истории, то увидим: сама по себе цивилизация противопоставляет себя диким джунглям вполне определенным образом. Она какой-то один образ жизни называет «правильным», все остальные ставит вне закона и строго карает за них. Грубо говоря, есть некий Мардук, и если ты поклоняешься Мардуку, то ты наш человек, мы тебе и поможем, и защитим, и братом назовем. А если не поклоняешься – берегись нас, ибо с «неправильным образом жизни» у цивилизации разговор короткий. Причем я не сгущаю краски: если вы возьмете древние кодексы, и почитаете, что нужно делать с ворожеей, или гомосексуалистом, или с кощунником, или с фальшивомонетчиком – то у вас волосы дыбом встанут. Мне о таком даже писать противно – но для древних людей содрать заживо кожу с судьи, уличенного в продажности, взяточничестве – считалось чем-то нормальным и правильным…» Продолжение в следующей главе.