Запад и Россия – в чем разница
«ГЕНОЦИД: КАК ПЛАНИРОВАЛИ И КАК ВЫШЛО» (Виктор Ханов). «Англосаксы и ведомый ими (отчасти, может, и влачимый на аркане) Запад в последнее время раскрылись сполна и сбросили все маски. Ненависть к России и русским достигла патологического накала, слом всех цивилизованных механизмов решения конфликтов – стал тотальным. Озвучено и последовательно проводится в жизнь «окончательное решение русского вопроса» по гитлеровскому сценарию. Планы геноцида не только очевидны, но и презентованы, опубликованы, все грифы «секретно» с них сняты. Ветер развеял туман демагогии и миражей, открыв сполна вид на фашистский режим, пожалуй, даже более свирепый, чем пресловутый «III Рейх». Мотивы этнических чисток полностью вытеснили надувные шарики и карнавальную мишуру «интеграции», «прав и свобод», «выборов и сменяемостей». Запад говорит: этого нет. И добавляет: этого и не нужно. — Вся моя демократия – сознался Запад – была лишь большими, глобальными «минскими соглашениями», с первого дня и до единой строки подписанными лишь для обмана наивного, доверчивого противника. Там не было ни слова правды – а теперь не осталось и самих соглашений, и разговор о демократии теперь уже просто смешон (а смотреть, как дегенераты снова и снова заводят его – страшно, ведь это выдает их природу зомби!). Еще несколько лет назад все было… Нет, было-то все то же самое. Но ВЫГЛЯДЕЛО совсем по-другому. Пока «обжигающая правда» не выжгла макет ландшафта – на нем повсюду красовались муляжи демократии и многопартийности, свободы слова и собраний, прав человека и неприкосновенной собственности. Клоунничали «несогласные» и «правозащитники». Кривлялись «ревнители свободы» и воняли «ущемленные несвободой слова». Майдан официально выдвигал лозунг «сегодня в Киеве, а завтра в Москве», да и трудно скрыть такие планы при типовой стандартности «цветных путчей», шитых повсюду на одну колодку, во всех местах шаблонных приемами. Задумав убить – просто физически убить! – всех русских, Запад елейным голосом выражал озабоченность недостатками прав и свобод, недостатком демократии для русского народа, декларировал свою конструктивность, невмешательство, приверженность свободе самоопределения наций… Нормальному человеку, не сваренному в англоязычном котле, такое понять трудно. Мечтать об уничтожении целого народа (да и не одного!) – и при этом сетовать на «жестокость разгона митинга» у этого же народа, притворяться «социальным работником», будучи профессиональным киллером – такое двуличие не каждому дано. Сейчас, когда все это исчезло так, как будто бы никогда и не имело места – закономерно задать вопрос: что это было?
Наивные люди разделяют морок и транс. Транс – явление, которое считают вполне научным, как и гипноз, источник впадения в транс (впрочем, не единственный). Никаких претензий нет у людей ученых к понятию «фрустрация» — тоже вполне себе законное научное место занимает в терминологическом словаре. Никто из ученых не сомневается, что человека можно ввести в гипнотический транс – и чем внушаемее человек по своей природе, тем легче его туда ввести. При этом о мороках и наваждениях говорят, как о чем-то сказочном, антинаучном, мракобесном. Но позвольте: если человек в трансе (чего вы не отрицаете), что же он там видит и ощущает?! Объективную реальность? Ведь нет – иначе вы бы не говорили, что он введен в транс! Он там видит нечто, которое, если называть вещи своими именами, и называется МОРОКОМ. Мы очень часто употребляем выражение «заморочили голову», как некую аллегорию, не задумываясь, что заморочить можно и в прямом, буквальном смысле слова, наведя морок. Наши органы чувств являются посредниками между внешним миром и мышлением. Они получают образы из внешнего мира и передают в мозг. Мозг, таким образом, получает информацию о том, что окружает его носителя, том, в чем человек находится. Пример: мы вошли в комнату, где синие обои. Глаза передали сигнал: стены синего цвета. Мозг принял и усвоил: я нахожусь в комнате с синими стенами. Но если в комнату зайдет дальтоник – то он увидит обои другого цвета! Есть животные, которые видят все только в черно-белом разрешении. Есть животные, которые все видят как бы через зеленое стекло. То есть: при перехвате сигнала, идущего от органов чувств в мозг можно переместить человека (его сознание, его мышление) из реального мира в ложный, вымышленный мир, которого на самом деле нет. Но человек будет думать, что этот ложный, вымышленный мир – единственный и настоящий. Что одним словом и называется «морок». В состоянии морока ложь и правда меняются местами. В частности, появляется англо-иудейская «двухэтажная» власть модели «каган-бек» (впервые опробованная в Хазарии), рождающая чеканную британскую формулу, которую они и не скрывают: — Король (королева) царствует, но не правит; кто-то другой правит, но не царствует. Главное же правило политического морока: Реальное — невидимо; видимое — нереально. Не вдаваясь в художественные особенности романа А. Леонидова «Хищь» (а все мы вышли из Леонидова, как прежние поколения из гоголевской шинели), отмечу лишь ценность одной его стороны. А именно — подробного и обстоятельного, кстати, на твердых исторических документах основанного, описания позднего английского средневековья и становления технологий морока, как сперва вспомогательного, а потом и главного оружия британской короны.
Суть чернокнижия такова: неважно, что там есть на самом деле (да и кто с уверенностью рискнет сказать – как там все обстоит НА САМОМ ДЕЛЕ?), а важно лишь то, как считали ситуацию глаза зрителей. И другие их органы чувств. Поучительна в этом смысле древняя русская история о «белгородском киселе»… Важно не то, золота ли монета, а то, принимает ли ее продавец за таковую, или нет? Принимая фальшивую за настоящую он отпустит вам, например, сукна, ровно столько же, сколько и за полновесную золотую. Потому что считает, что монета ваша золотая – чего тут непонятного?! И то, что монета фальшива – теперь уже ЕГО проблемы, а не ВАШИ. Если же он настоящую примет за фальшивую, то откажется отпускать сукно. Британский морок действует не только в финансовой сфере, но именно в финансовой сфере он раньше всего проявился и в наибольшей степени развился. Искусство напускать мороки открывает практически неисчерпаемые богатства, потому что если есть возможность обменивать Нечто на Ничто (впервые этот вопрос поднял ученый и писатель И. А. Ефремов) – то запасы Ничто (Ничего) безграничны, бесконечны. Неудивительно, что те, кто первыми и наиболее умело на этот ресурс «подсел» (а речь идет об англосаксах) – в итоге и захватили планету, последовательно выдавливая всех конкурентов. В нормальном обмене веществ организма (а общество – тоже организм, подобный муравейнику или рою) нет победителей и побежденных: каждый орган отдает другим органам то, что им нужно, и получает взамен то, в чем сам нуждается. Но там, где начали орудовать оккультные фокусники – появляются победители, и, как следствие – побежденные. Внутри единого организма! Ну, это как если бы печень победила почки, а кишечник победил легкие (что бывает, и называется раковыми метастазами). Меняя Нечто на Ничто (от чего предостерегал И. Ефремов еще в 70-х годах прошлого века) – чернокнижники не только получают чрезмерно много благ земных незаслуженно (это было бы полбеды), но и ничего стоящего не предоставляют своим донорам взамен. Поэтому вокруг оккультного уловителя энергий образуется то, что называется «гниением реальности». Излишне описывать, как это смертельно опасно для бытия, насколько короткий это путь к потере человеком души и одушевлённости (превращения в биоробота): ведь и так очевидно, что гниение реальности вокруг очага оккультного заражения социальной ткани губительно для всех сторон жизни разумного существа. Конечный результат – полное разложение общества, уровень растления людей «полит-технологиями» и «пиаром», уже несовместимый с жизнью.
В состоянии морока (вспоминаем его основные признаки!) реальный враг кажется мнимым другом, и наоборот. Морок выпускает ложные сущности ложного единения с теми, кого он пожирает, грубо, примитивно, зоологически расчленяя и проглатывая. Именно по этой причине англосаксы пришли в Россию (как и везде) – не на танках (как Гитлер), а с целым букетом надувных шаров-мороков: «общий дом», «права человека», «демократия», «свобода», «интеграция в Запад», «общечеловеческие ценности» и т. п. Не путайте: оккультизм – это не тогда, когда волк съел зайца! Волк и заяц разные организмы, и их отношения идут по другой категории (как и наша борьба с открытыми агрессиями). Оккультизм – это когда внутри зайца (или волка), притворяясь единым организмом, некая злокачественная опухоль выжирает его внутренности. Именно поэтому в стратегии борьбы англосаксов с Россией им нужно было ФИКТИВНОЕ ЕДИНЕНИЕ, начало которому положила ещё «Антанта», капкан на царя, ловушка для России, ложное единство якобы союзников, один из которых спит и видит, чтобы угробить другого. Англосаксы, являясь с пушками, не могли пройти вглубь России дальше половины Севастополя (Крымская война). Англичане, являясь под видом союзников, ошеломляющим манером брали под контроль и Москву, и Петербург – через фиктивное единство целей и ложное союзничество. То, что когда-то было сверхсекретным – сама жизнь выложила в открытый доступ. Теперь уже только умственно-отсталым не видно, что главная цель англосаксов – геноцид русского народа, а главное средство, вплоть до последних лет – попытки втереться к нему в доверие, изобразить «партнеров». Наверное, в 1989 году это показалось бы охранительской паранойей, но сейчас – просто взгляните на карту мира! Мы начинали «дружить и союзничать», когда русские армии стояли на Эльбе. Мы устраивали «в Космос совместно-валютный полет» и фестивали дружбы. И где теперь та Эльба? Разве, отжевав у нас обильно политую русской кровью Восточную Европу, они остановились? Разве не двинулись дальше, отрубая Прибалтику, Украину, Закавказье, Среднюю Азию? Расчленяя, расчленяя – и все под заверения в дружбе и партнерстве, и «Земле-общем доме»! Сегодня уже не нужно быть большим аналитиком, и школьнику видно, что первоначальный английский план геноцида русского народа («окончательного решения русского вопроса») состоял, если кратко, из «отрезай и вырезай». В первоначальном замысле англосаксы не хотели (и вот в это я охотно верю) воевать сразу со всем русским народом. Потому что это и опасно, и технически трудно – сразу замахнуться на уничтожения двух сотен миллионов человек. Так только Гитлер делал – а он дурак был. План «отрезай и вырезай» заключался в «тактике салями»: от русских отрезают кусок за куском, после чего русских истребляют и (реже) ассимилируют в отрезанном закутке. Тихо, но быстро и эффективно. При этом остальную часть «салями» — то есть большую Россию, как бы не трогают, и делают вид, что «мы с вами не воюем» и «мы воюем не с вами».
Вообразите этот космический по масштабам, и космический же по уровню цинизма ужас, который сегодня открыт перед нами: один за другим русские города вдруг переставали быть русскими, русские в них «исчезали» (интересный вопрос – куда?!), а «лишних вопросов» предлагалось не задавать. Убить сразу 200 млн. трудно – поэтому давайте отделим от них 5-6 млн., и убьем, делая вид, что остальных это не касается. А потом еще. И еще… Скажите, я один помню, что КИЕВ БЫЛ РУССКИМ ГОРОДОМ – что сейчас уже кажется какой-то сказкой, легендой?! Я что, один помню, что Харьков и Одесса были чисто русскими городами?! И я ведь еще не такой старый человек, то есть масштабы и скорость геноцида, сживания русских со свету – огромны!!! Кусок за куском, с механическим холодом мясорубки: отрезали – вырезали. Отрезали – вырезали. Снова и снова. Методично, последовательно, без колебаний… Что случилось с Киевом и Одессой – должно было случится, по первоначальному плану с Донбассом и Крымом. И теперь, внимание, вопрос: вы думаете, они бы на Крыме остановились?! Если они уже не первое десятилетие, шаг за шагом, идут по русским землям, и за спиной у них не остается русских – я вас спрашиваю, вы думаете, что они остановились бы в Крыму?! Как только очередная территория переварена, русские на ней искоренены – на очередь встает другой ломтик салями. И так – очевидно же – планировалось «до ручки, до точки, без конца – до конца». Помните, еще до СВО западная агентура кричала «хватит кормить Кавказ!», а в Сибири поднимали голову сепаратисты «Тигра», выступающие за «демократическое отделение Сибири от власти Москвы»? И разве не было уже при Ельцине «Уральской Республики», успевшей даже напечатать собственные деньги? По первоначальному плану «дорогих партнеров» вся Россия должна была рассыпаться на множество «украин», в каждой из которых был бы свой Донбасс для почина геноцида… Но пока в «отрезанных ломтях» вырезают русских – что же должна была делать остальная Россия? Та, чья очередь еще не пришла? План однозначно отвечает и на этот вопрос: она должна была пребывать в мороке демократических игрищ и клоунаде многопартийности. Пока ей режут ноги – она должна была рукоблудничать в деле «строительства демократии», снова и снова меняя клоунов на престоле. А поскольку она была бы погружена в эти химеры – ей некогда было бы думать (да и сил бы не осталось) – какую из ее окраин ОПЯТЬ вырезали в прямом и буквальном смысле. Убиваемый народ должен был думать не о том, что его убивают, нагло и откровенно, губерния за губернией, а о том, сколько какому клоуну процентов начислил ЦИК в балагане демократии, и какое место прибил себе к площади очередной «активист свободы слова»…
Мороки для англосаксов – очень важная часть их захватнической политики, логически вытекающая из двухэтажной структуры их власти: реальная «дип стейт» и номинальная из сменяемых клоунов. Всего того, чем наполняли наше сознание – попросту нет в природе, его не может быть в реальности по законам сопромата, рисуемая нам как «идеал» система – технически не может существовать! Но «переходный период» к этим химерическим сущностям должен бы, по плану, отвлечь умерщвляемый народ от геноцида, увлечь его «играми в бисер», сраными паяцами демократического цирка (в 90-е Зеленских и у нас хватало, если помните!). Нас убивали – а говорили, что «интегрируют в Европу». Нас пожирали так, что кровь брызгала через весь континент – а врали, что это для нашего же блага, «шоковая терапия» и путь к «общечеловеческим ценностям»… Когда наведение морока – стратегия, то ложным сущностям отводится важная роль: они должны были заполнить мозг жертв так, чтобы там не осталось ни места, ни сил задуматься про объективно существующую реальность. Либеральный дегенерат не видит геноцида, пока сам лично не подвергся ему, а когда подвергся – все равно не видит, потому что убит, и видеть уже ничего не может. Поэтому геноцид всегда вне поля видимости либерального дегенерата – и когда он еще жив, и когда уже мертв. Этот первоначальный план – по которому каждая губерния РФ воюет с соседней губернией, «отстаивая суверенитет» — сорвался. Еще несколько лет назад они думали добить нас Болотными площадями, цветной революцией и Навальным. Вспомните! Сейчас это трудно, хоть было недавно – но ведь было же? Не один же я это помню? Продвигался нарратив, что мировые демократии поддерживают отважного борца с коррупцией, выступающего за демократию против несменяемой власти! Ради чего? Ради блага русского народа! Того самого народа, который они убивали в отрезках, а сегодня с патологическим исступлением и нечеловеческой яростью убивают везде, где дотягиваются… Простите, это ВОТ ЭТИ хотели нам блага и счастья, процветания и демократии – когда свою агентуру во власть пропихивали?! Под соусом «демократических преобразований»?! Сегодня нет больше речи про демократические процедуры, права и свободы человека, честные суды и свободную прессу, сменяемость властей и разделение властей: все муляжи смыло ударной волной их разочарованной ярости. Теперь все грубее и проще. — Если мы вас победим – то всех вырежем. Как мы всегда делали со всеми, кого побеждали. Уже и писку нет про демократию: забудьте, это не для вас, ваше место в могиле, и уже давно! Если мы вас сломаем, то… На такой, прямой, и наконец-то честный вызов спартанцы отвечали лаконично: — Если» (Виктор Ханов, команда ЭиМ).
Как видите, Виктор Ханов смотрит на мир с позиций психолога, и это позволило ему «объяснить необъяснимое». Причем, объяснить таким образом, что «все встало на свои места» и читатели начинают понимать: «Все это, действительно, происходит НА САМОМ ДЕЛЕ». И так привычные для коммунистов «производственные отношения» тут совсем не причем, как говорится: «они сбоку с припеку». Главной же причиной этого западного сумасшествия стала их ничем не ограниченная свобода (они перестали быть «общественными животными» и превратились в «индивидуальных хищников»). Однако если раньше эти «волки» рядились в шкуру ягненка, то сегодня «показали себя во всей своей красе». И виной тому послужила окончательная замена «допустимой свободы» на «полную свободу». Короче говоря, западные жители выделили из известного всем тезиса Великой Французской революции: «Свобода, Равенство, Братство» лишь Свободу, в то время как жители не западных стран предпочли Братство. Ну а Равенства в нашем мире никогда не было, и никогда не будет. Ибо «все люди разные», и у каждого из них — свои характерные обязанности. А коли разные люди обладают разными обязанностями, то и права у них – тоже разные. Откуда же у западных жителей появилось такое непреодолимое для них стремление к свободе? Виной тому послужил «главный тезис» менталитета всех западных народов: «Мы – особенные» (у не западных народов он звучит иначе: «Мы – суверенные»). И прародителями этого «тезиса» являются древние евреи (по крайней мере, в «ветхом Завете» чуть ли не на каждой странице говорится именно о нем). От древних евреев он перешел к древним египтянам, потом к древним грекам и древним Римлянам, а сегодня его главными носителями являются англосаксы. Короче говоря, этот «главный тезис» передавался от одной «островной империи» к другой. Ну а носителями тезиса: «Мы – суверенные» на протяжении всей истории человечества были жители трех «вечных континентальных империй» (Китай, Индия и Россия). И это, опять-таки, вопрос человеческой психологии, а не «производственных отношений». Ну а марксисты считают иначе – у них «производственные отношения» определяют сознание людей, хотя любой здравомыслящий человек нисколько не сомневается, что именно сознание людей определяет, какие отношения установятся в том или ином коллективе, в том числе, и производственные. Управлять коллективом можно и нужно не только с помощью «власти действий» («кнута и пряника»), но и с помощью «власти мыслей» («как ты относишься к людям, так и они к тебе»). А марксисты поменяли местами причину и следствия. Примерно то же самое мы наблюдаем и у нынешней западной властной элиты. И когда говорят что большинство этих элит сегодня резко «полевело», то, скорее всего, думают как раз о подмене причины и следствия. И сегодняшняя западная русофобия – яркий пример этому – «вот истребим русских, тогда и заживем в свое удовольствие». А спроси у них: «Почему без русских жить хорошо, а с ними плохо?» — не ответят.
Зато ответила Россия, сказав миру, что она собирается жить «хорошо», а не «под дудку» властных элит Запада. Вот как об этом пишет Ростислав Ищенко — «Только Бог с Россией будет всегда. Три задачи эры Путина». «В России принято персонифицировать, переживаемые страной исторические периоды, связывая их с именами верховных правителей державы. Когда связывать не с кем, период называется Смутой. Последние 25 лет (2000-2024 годы) Россия прожила в эре Путина. Четверть века – немалый срок, несмотря на то, что Путин останется президентом еще пять лет и может быть (после этого) переизбран еще на шесть, можно подвести определенные итоги. Не совсем даже промежуточные. Путин был призван в руководители, когда Россия, без преувеличения, являлась Золушкой. Причем состояние это было промежуточным. Решался коренной вопрос – станет ли Золушка вновь принцессой или быстро зачахнет от непосильного труда и гонений. Страна могла либо вернуть утраченные позиции на мировой арене, либо погибнуть. Не тихо скончаться от голода и болезней, а именно трагически погибнуть – с грохотом рухнуть в дыму и пламени гражданской войны. Это был тот редкий момент в истории, когда судьба государства и пары сотен миллионов русских людей (в России и за ее пределами) зависели от выбора одного человека. Обычно выбор политика, противоречащий направлению исторического процесса, приводит к краху политика, но бывают времена, когда исторический процесс находится на развилке, оба направления равно-возможны, силы уравновешены и «единица», которая обычно «ноль, голос единицы тоньше писка», на мгновение получает власть демиурга – вершителя судеб сотен миллионов. Такой выбор делал Николай II на станции Дно, подписывая отречение. Такой же выбор делал Путин в Кремле в первые дни 2000 года, когда стал и.о. президента России. Николай думал, что окружен врагами, хоть у него под рукой был преданный ему лично императорский конвой, на Петроград двигался готовый подавить мятеж 3-й кавалерийский корпус генерала Келлера, а связанная до отречения присягой полевая армия, хоть и проявляла признаки разложения (как, кстати, и армии союзников и врагов России), но еще вполне подчинялась приказам своего глаковерха – императора. Арест пары десятков генералов-предателей и «думской делегации» мог пустить историю России по другому руслу. Но был риск для семьи императора, оставшейся в Царском селе. Сами бы февралисты не рискнули расправиться с семьей, как позже большевики, но мятежная толпа – источник непредвиденных эксцессов. Император выбрал личное, не рискнул сопротивлением мятежу, и, в результате, потерял и семью, и страну, и жизнь.
Положение Путина было гораздо хуже. Он был один, в окружении людей, давно уже фактически оформившихся в ликвидационную команду России. Этих людей ему еще надо было переиграть, свою команду создать, реальную, а не номинальную, власть перехватить. Сросшийся с верхушкой чиновничества олигархат не рефлексировал. Речь шла о деньгах, за которые людей убивают не по одному и не семьями, а миллионами, десятками и сотнями миллионов, разрушают не государства, а целые континенты. Любая ошибка была чревата для Путина личной катастрофой. На другой чаше весов лежало предложение Березовского (которое тот считал уже принятым, ибо в его понимании от таких предложений не отказываются): поработать президентом четыре года, дать возможность олигархату до конца «освоить» российский актив, принять на себя весь негатив, уступить место новому ставленнику олигархата, но при этом «заработать» 3-5 миллиардов для себя лично и уехать с семьей в какую-нибудь спокойную страну, вроде Швейцарии на «заслуженный отдых». Путин выбрал Россию, рискнув собой. Но не с этого момента история России необратимо покатилась по пути восстановления государственного величия. Выбор мало сделать. Его надо еще реализовать. Путин же был один. Не совсем один в целом, но один конкретно в Кремле, надежно обложенный ельцинской командой, контролировавшей и администрацию президента, и правительство, и силовые структуры. Да, многие силовики и чиновники среднего звена были недовольны олигархическим правлением «Семибанкирщины» и хотели перемен. Но они были не организованы, не имели своего представительства в «центрах принятия решений» и могли лишь фрондировать дома на кухне, да в компании единомышленников. Бессмысленный и беспощадный народный бунт, сметающий страну вместе с властью, угрожал России больше, чем «дворцовая революция» недовольных бюрократов и силовиков среднего звена. Кресло и кабинет в Кремле у Путина уже были, оставалось главное – получить реальную власть, причем сделать это так, чтобы не встревожить до поры до времени истинных хозяев страны – олигархат. О том, как Путин на одном квадратном метре обыграл «Семибанкирщину», расколов олигархат предложением отказа от пересмотров результатов приватизации в пользу увеличения ими налоговых выплат, должны писать не историки. Эти события достойны пера нового Дюма или Бальзака. Если коротко, то у олигархата была единственная уязвимость, они использовали сомнительную законность приватизации друг против друга, для рейдерских захватов собственности. При этом большинство вполне довольных тем, что у них уже есть олигархов хотело стабильности и смертельно боялось ненасытных Березовского, Гусинского и Абрамовича. Поэтому они радостно согласились с путинским предложением. Оно несло им стабильность. Они думали, что списывают в утиль излишне амбициозных коллег по олигархическому бизнесу, на деле они прощались с олигархическим правлением, только стало это понятно не всем и не сразу.
Путин разрушил олигархический консенсус, контролировавший государственную власть и сформировал новый – союзный государственной власти в борьбе против Березовского, Гусинского, Абрамовича. Олигархи платили налоги в увеличенном количестве, для победы над своими собратьями. Но за счет этих новых денег (поначалу очень небольших, но экономно и эффективно расходуемых) Путин укрепил силовиков (повысив заодно свой у них авторитет и начав зачистку наиболее одиозных и наиболее коррумпированных руководителей силовых структур), а также впервые за постсоветские годы озаботился социальной сферой, что положило начало формированию уже не олигархического, а общенародного консенсуса, значительно укрепившего позиции власти и личный авторитет Путина. Внезапно олигархи выяснили, что они уже в общем-то и не олигархи – уже не президент зависит от них, а они от президента. Первый, принципиальный этап – получение реальной власти – был пройден. Теперь эту власть надо было эффективно использовать. Одно из основных достоинств Путина, которое многие считают недостатком, но благодаря которому он выиграл все принципиальные битвы своего президентства, заключается в том, что он никогда не торопится, он умеет ждать благоприятного момента и подспудно подготавливать почву для эффективных действий, когда этот момент наступит. Это редкое для политика достоинство. Обычно политики стремятся подстегнуть ход истории. Иногда стремление опередить историю приводит к катастрофе, чаще успех достигается, но гораздо более дорогой ценой, чем был возможен при естественном развитии событий. Просто люди, эмоционально бросаясь утирать «слезинку ребенка», не думают о том, что их действия вызовут гибель десятков тысяч, а затем, аврально спасая десятки тысяч, они могут исковеркать судьбу миллионов. Умение ждать, вопреки желанию броситься на помощь, то есть не быть бесчувственным сухарем, но сдерживать себя несмотря на переполняющие эмоции – очень ценный и очень редкий для политика дар. Гораздо чаще встречаются либо циничные бесчувственные «айсберги», либо клокочущие огненной лавой, переполненные эмоциями «вулканы». Сбалансированное «среднее арифметическое» появляется не в каждой стране и не в каждом веке. Задачу консолидации власти на базе нового олигархического консенсуса Путин в целом решил в первые два года своего правления. Остальные 23 года, прошедшие с тех пор и до сегодняшнего дня, были посвящены решению трех основных исторических задач России: 1. Создание, сохранение и развитие общенародного консенсуса. Превращение общества борьбы за идею в общество баланса идей, в котором функция власти заключается не в том, чтобы поддержать одну политико-идеологическую группировку против всех остальных, но в обеспечении им всем равные возможности для свободной конкуренции идей, в рамках и на базе действующего законодательства. Это внутриполитическая функция, без обеспечения которой невозможны внешнеполитические успехи.
- Реализация активной, но взвешенной внешней политики, направленной на восстановление России в статусе сверхдержавы – одного из признанных глобальных полюсов силы. Внешнеполитическое обеспечение интересов экономического и социального развития страны. Это внешнеполитическая функция, реализация которой обеспечивалась как путём дипломатической активности, так и, с 2008 года, по мере роста сил и авторитета Москвы, все более частым и масштабным применением как экономического давления, так и военной силы, для защиты жизненных интересов России, от «партнеров», не желающих признавать наличие этих интересов. 3. Обеспечение беспроблемной, конституционной передачи власти не от личности к личности, но от команды к команде. Только таким путём можно гарантировать как преемственность, так и необходимую изменчивость и гибкость политики. Реальным эффективным «преемником» Путина может быть только политик, поддерживаемый эффективной сбалансированной командой, опирающейся на общенациональный консенсус, сохраняющей и развивающей его. Две первых задачи Путин в целом выполнил. Говорю в целом, поскольку в политике нет ничего окончательного, всё находится в процессе, любой успех, любую победу надо хранить и обеспечивать постоянно, иначе достижения развеются «как утренний туман». Реализация третьего пункта, продлевающая путинскую эру за пределы собственно путинского правления, является принципиальным моментом с точки зрения завершения обустройства России и сохранения путинского наследия от попыток внутриполитического или внешнеполитического реванша враждебных интересам России сил. Только с реализацией третьего пункта реформы и преобразования Путина будут завершены и надежно (настолько надежно, насколько это вообще возможно в нашем «мире бушующем») обеспечены. Эта задача системно решается Путиным все 25 лет его правления, и будет решаться до конца. Путин не всегда будет с Россией. Всегда с Россией будет только Бог. Но Путин навсегда останется в истории страны, как человек, от личного выбора которого зависела ее судьба, и который сделал правильный выбор. Мог ли выбор быть неправильным? Очевидно, мог бы. Если сам Путин вряд ли мог решить по-другому, о появление Путина во главе государства не было обязательным. В соседней стране был запрос на политика-спасителя, который рискнет своим благополучием, но сделает правильный выбор. Если Путина, когда он стал и.о. президента, народ еще практически не знал, то в соседней стране избрали того, кого вроде бы хорошо знали и кому верили, избрали «человека из народа», за которого боролись, с пеной у рта доказывая, что ошибки быть не может, это именно тот, кто нужен стране в критический момент.
Ну и получили Зеленского, который решил, что «заработать» несколько миллиардов и уехать жить в спокойную страну выгоднее, чем рисковать собой ради неблагодарных сограждан. Со всеми вытекающими последствиями для страны и сограждан. Не каждый народ заслуживает, не каждой стране Бог посылает Путина. Кроме Зеленского у него в запасе есть Шольц, Макрон, Джонсон, Байден, Трамп – «имя им легион» (Ростислав Ищенко). Так в чем же главная разница между Западом и Россией? По мнению автора этого сайта, мышление русских людей более «синхронистично» по сравнению с мышлением западных жителей. Там люди привыкли опираться, исключительно, на свой разум, а русские люди всегда прислушивались к голосу своей интуиции (к своему подсознанию). А раз так, то и к голосу мирового сознания. Именно это обстоятельство и позволяло русским «оставаться на плаву», даже после того, когда они совершили, казалось бы, непоправимые ошибки. А ведь «людям свойственно ошибаться», вот они и ошибаются, причем, чаще это происходит именно тогда, когда они используют свой разум. А потому, как бы ни упирался Запад, окончательная победа всегда будет за русскими. Этому учит нас история, однако внимательно прислушиваются к ней совсем немногие. А зря!