Поговорим о будущем и прошлом
Как ни крути, но сегодня «Стало понятно, как изменится мир в результате глобального поражения Запада» (Иосиф Дискин). «Пришла пора ответа на вопрос, почему Запад так упирается и не хочет признать крах своего украинского проекта «Антироссия». Ответ необходим для видения перспектив СВО. Казалось бы, победные вести из Донбасса и Новороссии уже не оставляют сомнений в том, на чьей стороне тот самый успех на поле боя, на который ставил Запад. Уже все признали провал санкционной войны. Бита оказалась и ставка на политический раскол нашего общества. Как и всегда, в годину испытаний наш народ ответил духовным подъемом и широкой общественной консолидацией (ее мы уже обсуждали на страницах «МК»). Но нет, объединенный Запад жестко противостоит набирающим силу «друзьям мира», стремящимся на справедливых условиях и как можно быстрее покончить с конфликтом, разъедающим весь миропорядок. В поисках ответа полезно вспомнить концепцию товарища Сталина об обострении классовой борьбы: «Умирающие классы сопротивляются не потому, что они стали сильнее нас, а потому, что… они становятся слабее нас. И именно потому, что они становятся слабее, они чувствуют, что приближаются их последние дни, и вынуждены сопротивляться изо всех сил и всеми доступными им средствами». Главная же часть ответа в том, что СВО — мощный катализатор становления нового миропорядка и поражение Запада знаменует упадок прежнего мира. Сегодня, после триумфального завершения саммита БРИКС в Казани, нет особой необходимости подробно разбирать симптомы глобального ослабления Запада. Важнее разобраться в тех аспектах глобального противостояния, которые пока остаются вне фокуса анализа. Для этого придется скорректировать и оптику, и метрику рассмотрения. Уже очевидно, что уходят в прошлое претензии Запада на глобальное политическое и экономическое доминирование. Но важно также, что это доминирование опиралось на радикальную идеологическую гегемонию. Отвергнув «доктрину Брежнева» с ее ограниченным суверенитетом социалистических стран, Запад навязал миру концепцию ограниченного суверенитета и право агрессии против стран, посмевших противостоять идеологической гегемонии. Разрушение этого доминирования, восстановление незыблемого статуса государственного суверенитета — необходимые предпосылки становления обновленного, более справедливого миропорядка. Корректировка оптики анализа позволяет увидеть историческую аналогию — заключение Вестфальского мира и становление миропорядка, основанного на принципах суверенитета.
Попытка повернуть историю вспять, установить каноническое господство Рима во всей тогдашней Европе разрушила континент. Германия — основное поле боя — потеряла треть населения, больше, чем от чумы. Вестфальский мир покончил с религиозными войнами в Европе. Новый, обновленный миропорядок призван покончить с вооруженными конфликтами, порожденными претензиями на идеологическое доминирование, презрением к правам суверенных государств на построение своей жизни, основанной на исторических и религиозных традициях. Сегодняшняя идеологизация международных отношений — это фальшивый ответ на цинизм послевоенного периода. В нем господствовало пренебрежение к бедам и страданиям народов, находящихся на периферии интересов глобальных игроков. Миллионы погибших от голода, в межэтнических столкновениях игнорировались «мировым сообществом», международными институтами. Сегодня мы пожинаем плоды той эволюции, когда реальная нужда в нравственном измерении миропорядка обернулась жестокой идеологической обманкой. Атака на безнравственный международный и внутренний порядок началась в мире сразу по многим направлениям. Первый прорыв — исламская революция в Иране, покончившая с режимом, прямо оскорблявшим чувства мусульман. Но этот порыв породил также и псевдоисламские террористические подделки — прямую подмену идей пророка Мухаммеда, утверждавшего принципы веротерпимости. Ее пример — письмо османского султана Баязида II королю и королеве Кастилии и Леона с благодарностью за получение 100 тыс. квалифицированных и законопослушных работников — евреев, выдворенных из Испании (на родине у них конфисковали имущество, спасибо, что хоть не сожгли). Это пример веротерпимости, тогда еще только пробивавшей себе дорогу в Европе. Обновленный миропорядок требует не только веротерпимости, но и активной борьбы с разного рода псевдорелигиозными обманками. Но не меньше сказались ядовитые плоды другой подмены — либеральной идеологизации. Крах имперского мироустройства, становление множества независимых государств, не имевших опыта государственно-политического устройства, стимулировали их элиты к обращению к образцам, сулившим успех. Элиты, выращенные в основном в западных университетах, и без того были склонны принять усвоенные там догмы. Немалую роль сыграло исчезновение идеологической альтернативы — распад СССР. Либерализм обрел монополию и стал основой не только идеологии, но и критерием деятельности всей глобальной системы экономических, политических и социальных институтов. Но это полбеды. Беда пришла с перерождением самого либерализма, превратившегося практически в тоталитарную секту. Следует ясно понимать, что то, что сегодня подается в качестве либерализма, — идеологические догмы, мало связанные с традиционным либерализмом с его уважением к личности и к идеологическому разнообразию, с веротерпимостью.
История проста. Неолиберальную реформацию возглавили перекрасившиеся троцкисты, заполонившие ведущие университеты Америки (сам видел в 1990-х). Они провозгласили главной целью борьбу с угрозами тоталитаризма. Борьбу любой ценой. Даже ценой отказа от сущности вроде бы защищаемых ими демократии и свободы. В этой борьбе они стали мобилизовать всех якобы угнетенных, ровно как некогда анархисты мобилизовали уголовщину. Так были сформированы догматы секты, продаваемой сегодня под вывеской мирового либерализма. Вся система манипулирования массовым сознанием в странах Запада, да и во всем мире была брошена на переформатирование общих представлений о социальном порядке. Под крики о деколонизации начал формироваться идеологический неоколониальный порядок, создававший соответствующие «правила» для подавления властей, даже лишь помышляющих о суверенной власти, отвечающей помыслам, верованиям и традициям. Под нож пошла и демократия. Вся политическая машина евроатлантистов пущена в ход, чтобы не допустить во власть победивших традиционалистов Нидерландов, Австрии, в землях Германии. Шельмуются все политические силы, которые противостоят идеологическому неоколониальному диктату. Но эта идеологическая война не осталась без ответа. Атака на сокровенные ценности, впитанные огромным большинством буквально с колыбели, встряхнула мир. Она вытащила из моральной дремы миллионы людей, которые начали всерьез беспокоиться о своем спасении, о будущем детей. Эта нравственная обеспокоенность становится основой для фундаментального размежевания политических сил. Оно проходит не только по границам многих стран во всем мире, но и формирует новую диспозицию. Это особенно ярко проявилось на выборах сначала в Испании, а затем во Франции, где адептам идеологического неоколониализма удалось мобилизовать всех противников традиционалистских сил, невзирая на прежние крайние разногласия. Борьба с неолиберальным, точнее, с псевдолиберальным мороком легла также в основу политического противостояния в самой метрополии идеологической империи, в США. Уже не так важны сами результаты выборов (хотя у Трампа шансов побольше), как то, что политическую жизнь Америки все больше определяет линия этого противостояния. Сегодня формируется жесткая линия конфронтации между сторонниками идеологического неоколониализма с одной стороны и приверженцами традиций и суверенитета — с другой. Так, фракция Европарламента, объединяющая традиционалистов, получила название «Европа суверенных наций». Эта линия размежевания становится не менее важной, чем привычные идейно-политические маркеры.
Поражение Запада в этой конфронтации — крах всей стратегии идеологического колониализма, утрата извлекаемой из нее огромной политической и чисто экономической ренты. Понимая цену вопроса, идеологи Запада сражаются против обновленного миропорядка, что называется, до последнего. Консолидируются силы и с другой стороны. Здесь не только Россия, но, например, и «друзья мира», стремящиеся к завершению конфликта как условию обновления миропорядка. Нужно отдать дань чутью Вселенского патриарха Варфоломея, заявившего, что Россия создает консервативный интернационал. Он думает, что это негатив. Но это еще один пример обострения «классовой борьбы». Новая оптика и новая метрика приводят нас к новому пониманию значения ценности суверенитета и уважения национально-цивилизационной специфики как основы обновленного мироустройства. Но важно, чтобы это понимание начало оказывать влияние на процессы обновления мирового порядка. Здесь велика ответственность России за концептуальное лидерство в этом процессе. Так, в Казани в преддверии саммита БРИКС состоялся международный «круглый стол» «Общественность БРИКС за суверенное развитие», в котором приняли участие общественные и религиозные деятели стран сообщества. Его участники подчеркивали, что подлинный суверенитет опирается на глубоко укорененные народные ценности, традиции и верования. Отступления всегда ведут к политическим потрясениям. Процесс обновления миропорядка вряд ли будет устойчивым без широкой общественной поддержки. Участники «круглого стола» призвали к формированию постоянной дискуссионной площадки — к организации Казанского международного форума, ориентированного на укрепление общественной поддержки развития сообщества БРИКС как опоры обновленного миропорядка. Казань была выбрана не только как столица саммита, но и как яркий пример успеха Татарстана в гармонизации межнациональных и межрелигиозных отношений. Неформальным лозунгом «круглого стола» стало: «Смогли в Казани, сможем и в мире». Понимание того, «что ныне лежит на весах» (А. Ахматова), — залог нашей общей победы. А дело наше правое» (Иосиф Дискин). Примерно о том же самом пишет и Мastodont — «Сталин оставил своим приближенным главный посыл при строительстве социализма, но хрущевцы и прочие им пренебрегли».
«Главной задачей СССР в послевоенный период Сталин видел отнюдь не строительство военной машины для грядущих битв. Вождь партии и советского народа прекрасно понимал, что одними войнами капитализм не осилить и коммунизм не построить. Речь шла не о том, чтобы догонять и перегонять, а о том, чтобы в достаточно ограниченных условиях идти вперед в принципиально новое общество, пусть и в ситуации, когда повсюду враги, желающие перехватить инициативу по построению будущего. Так, интересны дебаты по подготовке V пятилетки. В то время как «сталинские соколы» видели главной задачей и далее «догонять и перегонять», Сталин видел задачу совсем иначе. Комиссия по проекту Директив на новую пятилетку в составе В. М. Молотова, Л. М. Кагановича, А. И. Микояна, М. З. Сабурова и И. А. Бенедиктова была создана только в начале 1951 года. В июле 1952 года она представила И. В. Сталину свой проект, в преамбуле которого было указано, что «выполнение пятого пятилетнего плана явится крупным шагом вперед в решении поставленной XVIII съездом ВКП(б) основной экономической задачи СССР — догнать и перегнать главные капиталистические страны по размерам промышленного производства на душу населения». И. В. Сталин зачеркнул это предложение и написал: «Это старо! Ха-ха». Поэтому в новой сталинской редакции проекта Директив было уже написано: «Выполнение пятого пятилетнего плана явится крупным шагом вперед по пути от социализма к коммунизму». Поэтому V пятилетний план разительно отличается от IV во многих аспектах, поскольку им предусматривалось увеличение государственных капитальных вложений в промышленное производство почти в два раза, «дальнейшее укрепление и развитие общественного хозяйства колхозов, улучшение работы совхозов и МТС на основе внедрения самой передовой техники и агрикультуры», что также требует огромных капиталовложений, направленных, прежде всего, на механизацию и мелиорацию, повышение реальной заработной платы рабочих и служащих не менее чем на 35%, рост государственных ассигнований на их социальное страхование на 50%, повышение денежных и натуральных доходов колхозников не менее чем на 40% и т.д. Фактически, это план экономической подготовки к построению нового общества, которая, тем не менее, требовала огромных вложений ресурсов и труда. Это означало дальнейшее развитие промышленного производства интенсивным путем.
Именно такое развитие есть залог построения социализма, стоит только на мгновение дать слабину, отойти от магистральной линии развития, недовыполнить план, как вся система разрушится. Между тем именно по пути послаблений ради сохранения собственной власти пошел Хрущев и его клика в постсталинский период. Обкорнав Госплан, сделав из него, по выражению Галушко, «всесоюзного бухгалтера», дав значительную экономическую независимость регионам при сохранении политического централизма, постсталинцы сломали фундаментальный принцип развития СССР, заложенный, в том числе, в сталинском плане на V пятилетку. Страна стала развиваться тяп-ляп, где сохранение прежнего уже считалось достойным похвалы, в то время, как только лишь интенсивное развитие было основой существования страны. Именно этой ошибки нельзя повторять в будущем. Раз, взятый темп строительства социализма может только увеличиваться год от года, но уменьшаться или оставаться прежним — нет. В противном случае консолидированный капитал соберется и всей гурьбой накинется на молодое социалистическое государство, уничтожая его. Это приведет либо к реставрации капитализма, как в случае СССР, либо к мировой войне, как это может быть в случае современного Китая. Эту сталинскую мысль следует усвоить вдумчиво и подробно, дабы опять не попасть в ловушку ничегонеделания и почивания на лаврах (Mastodont). Как видите, даже Сталин к концу своей жизни понял, что государство не может нормально развиваться без Веры его жителей во что-то светлое. А «догнать и перегнать кого-то» не может служить символом Веры, это – чистой воды, обязанность, а не Вера. И темпы развития промышленности здесь совсем не причем, главное, чего нельзя терять, это – темпы распространения Веры, кои обеспечиваются, прежде всего, степенью экспансии любой континентальной империи, вроде России. Как ни крути, но любые континентальные империи в целях своей безопасности, при присоединении соседних земель и включении их в свои границы, вынуждены были сразу же превращать их в свои провинции, гарантировать действие имперских законов и обращение имперской валюты. Что всегда приводило к относительно безболезненному включению элит и обществ в процесс дальнейшего имперостроительства. А в чем заключается главная разница между имперскими и пограничными народами? Прежде всего, в том, что у имперских народов есть Вера в успешность своей империи, а у пограничных — такой Веры нет. Именно по этой причине, судьба любых пограничных народов – всегда одна и та же – стать составной частью какой-то империи. И правильный выбор здесь только один — стать частью континентальной империи (теллурократии), а стало быть, и ее Метрополии. Ибо стать частью островной империи, можно лишь в качестве ее колонии. А континентальных империй на сегодняшний день только три – Индия, Россия и Китай. Ну а так называемый Западный мир – это островная империя или талассократия.
И нынешняя Россия успешно справляется с такой экспансией своей Веры — «Россия додавила-таки гегемона» (РИА Новости). «В последние дни Россия совершенно отбилась от рук и продолжила с удвоенной скоростью разбирать по кирпичикам «мир, основанный на правилах», а Путин удлинил свои руки настолько, что умудрился подергать в мире за ниточки все, что движется. Открываем школьный дневник и читаем, что пишет нам разгневанная классная руководительница. Во-первых, Россия не оставила камня на камне от американской демократии и фактически руководит выборами следующего президента США. По неопровержимым данным от USA Today, «Россия является самым агрессивным государством, вмешивающимся в выборы», «раздувает разделяющие нацию нарративы и подрывает уверенность американцев в демократической системе США». В частности, за «фальшивым видео», посвященным гей-секс-скандалу с кандидатом в вице-президенты Тимом Уолцем, естественно, стоит Россия. Также Путину, наконец, удалось окончательно завербовать Трампа. Генерал ВС Франции Яковлефф, который, судя по всему, лично держал свечку, вчера заявил, что «Трамп — агент Путина. Все очевидно. Он агент, руководимый и направляемый. Последние четыре года получает инструкции дистанционно». Немного поупрямившись, к ногам Путина упал крупнейший американский бизнес. По железобетонным данным Newsweek, Илон Маск находится в прямом контакте с российским президентом с 2022 года и постоянно обсуждает как личные вопросы, так и геополитические темы, а также по ходу выполняет разные поручения лидера России вроде непредоставления станций Starlink Тайваню. По всей видимости, заслав в Вашингтон боевых гипножаб, русские также обработали кандидата в вице-президенты от республиканцев Джей Ди Вэнса, и на днях он открыто призвал к переговорам с Россией по Украине, поскольку это «совершенно необходимо». Разделавшись с американскими выборами, Россия набросилась на весь мир. Чтобы никто не дергался, пару дней назад Россия поставила себя на первое место в рейтинге сильнейших армий мира, по данным свежего исследования Пенсильванского университета. Вскоре после этого издание Time, которое в свое время разместило на обложке Зеленского, по секрету сообщило, что за скоординированными атаками «ХАМАС», «Хезболлы» и Ирана на Израиль также стоит Россия. На минуту оторвавшись от горла Израиля, Россия воспрепятствовала торжеству демократии в Грузии и одной левой установила там тиранический пророссийский режим. Одновременно Россия под дулом помидоров заставила многие западные страны, включая члена НАТО Турцию, признать результаты выборов там, хотя всем на Западе вполне очевидно, что они сфальсифицированы. Потом пришла очередь ООН. Позавчера на заседании палаты лордов в Великобритании бывший глава Минобороны страны лорд Стерруп заявил, что «Россия подвергает непрекращающимся атакам Устав ООН» и «подрывает мировую безопасность и процветание».
Не добив ООН, Россия бросилась в Африку. По данным издания National Interest, сначала «Африканский корпус РФ углубил связи России с африканскими странами, богатыми природными ресурсами», а потом пошел вразнос: Москва договорилась о создании военно-морской базы в Судане, открывающий ей путь в Красное море; благодаря «дезинформации, пропаганде и информационной войне» части Корпуса вышвырнули французские вооруженные силы из Буркина-Фасо, Мали и Нигера, а также вынудили смотать манатки военную базу США в Нигере, на которую было потрачено 110 миллионов долларов. В общем и целом «Россия не только ослабила влияние США в Африке, но и усложнила операции НАТО в регионе». Оставляя Фигаро нервно курить в сторонке, Россия одновременно творила безобразия в Европе: президент Польши Анджей Дуда вчера заявил, что Варшава больше не в состоянии оказывать военную поддержку Украине в прежних объемах, и добавил – «Жизнь жестока». Нет никаких сомнений, что Дуда заявил это под пытками спецназа «Ахмат». Издание The New York Times таже вчера признало, что для союзников по НАТО одной из причин отправить в сад Зеленского с его «планом победы» стало требование предоставить ему крылатые ракеты «Томагавк», способные бить на 2400 километров. Очевидно, что этот пункт в план вписал один из российских «кротов». Руки русских также дотянулись до немецкого издания Handelsblatt, которое вчера сообщило, что «На основе анализа последних новостей украинская оборона близка к краху, что грозит катастрофическими последствиями для Киева». Таким образом, по свидетельству западных СМИ, за последние несколько дней «Путин простер свои щупальца по всему миру, уничтожая демократию и подрывая мировую гармонию». Но есть и другая версия. На днях в британском издании The Spectator вышла на редкость взвешенная статья под названием «Может ли Америка оставаться мировым полицейским?». По версии экспертов издания, из-за своей гордыни, алчности и русофобии «Америка уходит с мировой арены» и после «очевидного поражения на Украине» на глазах превращается в «обиженного гегемона». Этот же тезис вчера озвучил председатель Комиссии Совета Федерации по информационной политике и взаимодействию со СМИ Алексей Пушков, который назвал США «падающей сверхдержавой». Россия упорно и последовательно занимается своими делами и строит новый, справедливый и многополярный мир, контуры которого были зафиксированы в итоговой декларации саммита БРИКС в Казани. И очевидно, что в этом мире нет места старым гегемонам, что вызывает у них злобу и страх и заставляет обвинять во всем нашу страну. Но как бы ни брехала собака, каравану надо идти, потому что путь предстоит еще долгий» (РИА Новости).
Такой поворот дел на языке науки называется «прагматический локализм» (ПЛ). «Он являет собой стадию «отрицания отрицания» цивилизации. В момент становления цивилизация отрицает зоологию, противопоставляя себя ей. — Есть звери, а есть мы. И мы – не звери. Без такого противопоставления Коллективного Разума биосферному всепожиранию цивилизация не может возникнуть. Но, по законам диалектики, вослед отрицанию следует виток «отрицания отрицания». Человеческая особь в процессе «эмансипации, секуляризации, индивидуализации» и других «заций» отделяет себя от Коллективного Разума (синхронизирующего идеи культа). Она думает: я самоценность, я сама по себе, мне не нужно заботиться о Коллективном Разуме, и о Вечности – существенна только я и краткий отрезок моего времени (это – локализм, замыкание особи в биологической локации пространства-времени). Если интеллект развит, то он начинает обслуживать локалиста, как клыки и когти – хищника. На этой стадии «отрицания отрицания» они открывают для себя, что: — Получить материальные блага, убивая себе подобных – быстрее и легче, чем дублировать эти блага для всех людей по законам некоей божественной высшей справедливости. Отрицанием отрицания порождается кризис цивилизации, отвергающей в умах собственных детей саму себя. Возвращается Зверь, но это уже Зверь с большой буквы: не тот глупыш, который следовал простейшему набору инстинктов и не умел тонко врать (хотя засадные хищники умело мимикрируют). А Зверь, но вооруженный всей силой знаний, унаследованных от пожираемой им цивилизации. Чем умнее зло, тем отчетливее оно понимает прагматическую пользу овладения языком плакатного пафоса. Овладев этим языком – зло мимикрирует под праведников, сливается с ними до полной внешней неразличимости. Глупый вор украдет мало – и закончит в тюрьме. Но чем глубже овладел вор науками – тем больше он украдет, и тем выше поднимется при этом (за счет этого) в общественной иерархии. Зло выпускает дымовую завесу лжи, создает оккультный гибрид лжи и злоумышления. Пока те, кто искренне верит в идеалы – гробят себя, как Павка Корчагин – другие за их спинами прибирают к рукам добытое Корчагиными, как Ельцин. Язык коммуникации – в итоге теряет смысл. С демократией на Западе происходит ровным счетом то же самое, что и с коммунизмом в России: их плакатным пафосом овладевают ловкие мошенники, превращая формулы и формулировки в демагогию и приманку для своих жертв. На религиозном языке это облачение волков в овечьи шкуры, эта охота волков под чужими флагами называется издревле «тайной беззакония», но вы просили научного языка? На языке науки это «прагматический локализм», «ПЛ». То есть достижение локальной цели особи без оглядки на ту энтропию, которую сеешь вокруг. Коряво звучит?
Согласен, но вы же просили научного языка! На церковном это куда более поэтично: локалист, желая богатства и карьеры, вступает в деловые контакты с бесом хищения и бесом лжи. Создает с ними симбиоз, лжет, чтобы дальше расхищать общественное достояние, и расхищает – чтобы дальше лгать. Цели умертвить язык, думаю, у локалиста нет, но язык умирает, в нем появляется все больше «мертвых слов», прежде обозначавших что-то возвышенное, но в устах циника ничего не стоящих. Когда веры нет – то, в частности, нет веры и словам. То есть мы понятия не имеем – вкладывает ли человек в слово традиционный прежний его смысл, или же имеет в виду что-то свое, только ему лично одному и выгодное. В итоге люди просто начинают СМЕЯТЬСЯ над лозунгами коммунизма, демократии, правосознания, «борьбы с коррупцией» и т.п. Ничего, кроме как глумится над пафосом плакатных призывов, потерявших искренность, людям уже не остается… Для цивилизации такой подход смертелен. Те клеточки, из которых состояло ее тело – сменяются паразитами, жрущими ее тело. Метастазы этих клеток-мутантов идут все шире и дальше, у цивилизации рак, онкологическое заболевание. Но клеткам-мутантам не важны проблемы большого тела, которое они жрут – им интересен только процесс собственного обжорства… Разумеется, человек далеко не сразу превращается в человекообразную оболочку для адского беса, в исчадие ада. Процесс идет постепенно, включая себя длинные «серые» стадии, во время которых самолюбивый достигатор старается «совмещать»: чтобы и свою делянку золотом осыпать, и человечеству не нанести совсем уж летальных травм. Но «серое» состояние нестабильно: из него две дороги – или в белизну, или в окончательную черноту. Подобно середнякам в старой деревне, масса «серых магов» расслаивается, поляризируется. Удержать ее в стабильном состоянии – такая же утопия, как надежды наивных сохранить массу мелкотоварных хозяйчиков, избегая монополизации рынка. Невозможно ни то, ни другое. И хозяйчики-собственники, и маги – конкурируют, а борьба предполагает победителя. Слабые отсеиваются, а те, кто пошел до конца – растут объемами и сокращаются числом. Оккультный орденок можно создать где угодно и кто угодно. Собрались компанией на шашлыках, выпили водки и договорились: у нас теперь будет тайная ложа взаимопомощи и взаимного продвижения! Такие эмбрионы масонерии рождаются в огромных количествах, но, как икринки, в огромных количествах и умирают почти сразу. Чем страшнее и чернее оккультно-сатанинские монстры, захватившие власть – тем больше они мочатся вам в глаза розовой душистой водой пафосных слов, тем больше «веселящих газов» выпускают вам в органы дыхания. Летучая мышь-кровосос, прежде чем сосать кровь лошади – впрыскивает в жертву усыпляющие и обезболивающие вещества. Если бы ни эта «эволюционная особенность» нетопыря-вампира, лошадь почувствовала бы боль и стряхнула с себя кровососа. То есть на обезболивающих завязан весь процесс вампиризма – ДАЖЕ В ЖИВОТНОМ МИРЕ!
Надо ли объяснять, что в мире людей, где царствует развитый интеллект – обезболивание вампиризма, введение жертв в транс – поставлены на куда более высокий научный уровень, чем у каких-то летучих мышей?! То, что нас убивает – сперва нас убаюкивает, впрыскивает нам лошадиные дозы неадекватности. Вы легко это обнаружите, начав исследовать историю «перестройки» в СССР – т.е. время, когда оккультная власть посчитала возможным избавиться от остатков и рудиментов народной власти (коих и так к 1985 году уже немного оставалось). Нет никакого «мира демократии». Нет никакого капитализма (даже плохого, Марксом описанного). Нет никаких товарных эквивалентов за деньгами – за ними только террор, страх и морок. Может, в прошлом, что-то и было – но метастазы оккультных технологий «личного и группового успеха» к XXI веку съели все. Осталась только «железная пята» деструктивной тоталитарной секты либералов, претендующая и на ваши кошельки, и на ваши умы, успешно освоившая технологии «проникновения в голову». Раньше дьявол покупал души – теперь он научился их похищать бесплатно, «взламывая сейф». Все слова, которые говорит тоталитарная деструктивная секта либералов – мертвые. Они ничего не значат. Те, кто их произносят – нисколечко в них не верят. Когда они говорят о демократии – они внутренне смеются над вами. Когда они говорят о правах человека – они смеются про себя. Когда они говорят о свободе – они хохочут внутри себя. Актер, играющий зайца на детском утреннике – больше верит в то, что он заяц, чем либеральный политик в костюме демократа верит в то, что он демократ! Только маленькие дети верят, что ростовые куклы не содержат внутри актера, проклинающего свою роль внутри душного и ненавистного поролона. Вы дети?» (Ал. Берберов, команда ЭиМ). Как ни крути, но с диалектикой точно не поспоришь, и Берберов – очень умный мужик. Однако «циклы отрицания» наиболее ярко проявляются при смене одного поколения людей на другое. А циклы смены одной Цивилизации на другую длятся значительно дольше, чем циклы смены поколений, и включают в себя далеко не один десяток смен различных поколений. При этом любая старая сущность умирает значительно быстрее, чем развивается новая. А потому, использовать напрямую «циклы отрицания» при рассмотрении длительных периодов времени, если и правомерно, то лишь частично, и к этому вопросу надо подходить крайне осторожно. Тем не менее, сама мысль о «прагматическом локализме» показалась автору этого сайта вполне правдоподобной и даже удачной. По крайней мере, эта мысль в точности описывает процесс «угасания» любой общественно-политической формации, который циклично повторяется через время смены каждых десяти – двенадцати поколений людей (240 – 288 лет). Именно в такой период времени мы с Вами, уважаемый читатель, сегодня и проживаем. И этот период времени проявляется очень контрастно как раз из-за того, что совпали во времени «угасание» нынешней общественной формации (под названием капитализм), и «угасание» одной из ныне существующих Цивилизаций (Западной Цивилизации). Вот и выходит, что размышлять о будущем можно только с учетом прошлого, ибо одно постоянно и неизбежно замещается другим. Ну а настоящее, как известно, это «миг между прошлым и будущим».