«Либерастия» как психическое заболевание
В прошлой главе мы с Вами немножко покритиковали Ростислава Ищенко, а эту главу автор хочет начать с его критики от Ал. Берберова — «О бедной идее замолвите слово…». «Блестящий полемист Р. Ищенко не оставил от требований «господствующей идеологии», казалось бы, камня на камне, приведя множество аргументов о вредности идеологического фанатизма. Но чем выше он поднимался по лесенке пафоса, тем больше меня мучило некое «де-жавю»… Где-то я это уже слышал, но про другой предмет… Да! Вспомнил! То же самое и в тех же выражениях можно сказать и про пищу! Начать с того, что питание – очень вредно, потому что порождает ожирения, болезни и отравления. Необходимость получать пищу, хлеб насущный – толкает человека на работу, куда ему не хочется, и потому пища порождает угнетение, социальный конфликт. Да ведь и войны тоже крутятся вокруг питания! Одним мало, другие отдавать не хотят – тут тебе и классовый конфликт, и расовый, и какой угодно. Да вот вообразите, что хищнику не нужно питание! Это отменяет всякую плотоядность, делает хищника милым мурлыкой. Рассказывают, что в Эдеме, до грехопадения людей, так и было: не было плоти, неоткуда было взяться и взаимному пожиранию. Ведь чистую идею съесть нельзя: если ты её поглотил, книгу запоем проглотил – это ж книге только лучше! Автор о таком мечтает – чтобы ты его идеи проглотил. Они от поглощения только больше, весомее и сильнее становятся. В отличие от плоти… В общем, еда – это одно сплошное зло. От нее конфликты, проблемы, драки. Достаточно отказаться от еды, не стремится кушать – тут-то жизнь хорошая и начнется… С идеологией аналогия у таких рассуждений самые прямые. Ведь идеология, причем, любая – это, во-первых, наличие ценностей, а во-вторых, их навязывание. Если подумать, то нет никакого «первого и второго», потому что если ценности не навязывают — то их и нет. Если тебе безразлично, станет ли твой воспитанник честным человеком или вором – то ценности по имени «честность» у тебя нет. Если она была бы – ты обречен был навязывать ее своему воспитаннику. Какими путями, с каким уровнем такта и эффективности – другой вопрос, но ведь обречен был бы! Поэтому навязывание своих ценностей другим – прямо вытекает из их наличия, а отказ от навязывания – из их отсутствия. Думаем далее: цивилизация, если говорить техническим языком – это группа людей, объединенных солидарностью вокруг какой-то сверхценности. У них есть сверхценная идея (мы не боимся, в данном случае, даже использовать термин психиатрии!) – и они ей: 1) Сами следуют. 2) Всем окружающим ее навязывают. Попытался идти мыслью от противного, и вообразить себе безыдейную солидарность. И не получилось: на какой почве быть солидарными безыдейным людям? Что им совместно-то делать, если они не разделяют взаимно какой-то общей цели, не имеют то, что еще античные философы назвали «Единым»?
Если у человека нет идеологии – то у него нет ценностей. Если ценностей нет – то нечего защищать. Если нечего защищать – то он принимает «толерантно» что угодно. Толерантность в медицине – отсутствие иммунитета. Это когда любой вирус, стоит ему попасть в тебя – царь. Деидеолгизация оказалась очень полезной при разрушении СССР. Но может ли она быть полезна при созидании чего бы то ни было? Ломать и разрушать с ее помощью удобно. Но – что бы вы ни задумали построить взамен разрушенного – нужны ведь какие-то положительные ценности, а не только глум, насмешка и отрицание чужих богов! В общем, идеологии как пища: с ними трудно, много проблем, извращений, отклонений, отравлений, ересей, но без них, однако же, само бытие невозможно. В любом случае, идеология идеологии рознь. Одна – узкая, душная, тусклая, уродливая, противоречивая внутри себя. Другая – пошире, поумнее, поярче, внутренне логически связна. Но типология у всех одна: солидарность группы вокруг набора сверхценностей, по сравнению с которыми все остальное маловажно и носит служебный характер второстепенного блага (если главному не мешает). Потому фельетоны помещали на последней странице газет, как только те появились: на первой полосе должно быть что-то серьезное, а не хиханьки да хаханьки… Есть такая поговорка, которую писатель К. Зиганшин взял эпиграфом к своему роману «Скитники»: «вера – это жизнь, безверие – смерть». От первой, главной, догматической сверхценности определяется после все. В борьбе идей каждая старается создать интеллектуальное обеспечение, и так возникает наука. Каждая старается повысить свою эстетическую привлекательность – и так возникает культура. От изначального догматического ядра, которое, по сути своей, весьма просто и немногословно, постепенно разрастается огромное древо вторичных смыслов, которое НИ В КОЕМ СЛУЧАЕ нельзя принимать за нечто самодостаточное! Очень наивно (и самоубийственно) думать, что интеллект или эстетика существуют отдельно от догмы! Их назначение очевидно-служебное, они призваны обслуживать сверхидею, заложенную в сердечнике породившей их цивилизации. И если их отделить от догматического ядра, от изначальных сакралитов – то в них включается саморазрушение. Автоматически! Не потому, что какой-то злодей это хитро выдумал, а просто потому, что ни наука сама по себе, ни культура сама по себе никому не нужны. Мы наблюдаем в обществах, потерявших идеологическое ядро вырождение науки в корыстную магию, шаманизм и вредительство, а культуры – в гниющий декаданс. Вослед подгниванию, по закону перехода количества в качество, случается обрушение подгнившего.
Разумеется, существование множества идеологий предполагает борьбу между ними, и борьбу жестокую. На этом обычно и спекулируют критики «религиозных войн», не замечая, какая бездна насилия царит в безыдейном мире животных. Понятно, что волк зайцу никакой «своей веры» не навязывает – но и мира между волком и зайцем нет, и даже наоборот! Зоологический террор, связанный с простым и бесхитростным перераспределением сугубо-материальных благ – безграничен и безразмерен. Идеологические конфликты приносят с собой не собственно террор (который в дикой природе существует безальтернативно), а те или иные его ограничители. Кроме того, «деидеологизация» — вовсе не означает избавление от идеологии: это всего лишь капитуляция перед чужой идеологией. Всего лишь добровольная отдача себя в рабство, и ничего более. У кого-то из теоретиков деидеологизация воображается красивой формулой – «пусть расцветают все цветы». Но мы же понимаем, что на практике такого не будет, потому что на любой грядке цветы друг друга подавляют: где сорняки, там умирают помидоры, а где помидоры – там выполоты сорняки. Идеологию можно сделать шире и краше усилиями интеллекта и эстетики, чем и занимались всегда лучшие люди человечества, которые из мракобесия каких-то примитивных, полузвериных культов выводили свои общества к свету глубокого познания и утонченного переживания. Но тут самое главное – не подменять расширение и окультуривание цивилизационной ветви ее подрубанием у основания! Может так случится, что не в меру умные и не в меру утонченные потомки отвергнут изначальную точку старта своей цивилизации. И тогда вырождение их общества будет быстрым (с исторической точки зрения), страшным и омерзительным. Природа не терпит пустоты: пространство, зачищенное от идеологии, тут же заполняют зоологические инстинкты, мотивации хищного зверя или тупого скота. Все человеческое поведение проходит «конвергенцию признаков» с животным миром, оглянуться не успеешь – и перед тобой уже «стадо свиней», которому ничего, кроме как с обрыва броситься, не остается…» (Ал. Берберов, команда ЭиМ). Как видите, критика Берберова намного суровей, чем наша с Вами. Однако можно покритиковать и самого Берберова. По крайней мере, в том аспекте, что тот не видит разницы между «Догмой вообще» и «Догмой в частности» («общепринятым коллективным мнением»). А между тем, разница между ними просто огромная. «Догма вообще», как ее ни крути, всегда вредна, и для любого отдельного человека, и для любого человеческого сообщества. А от «Догмы в частности» (от общепринятого коллективного мнения) больше пользы, чем вреда, по крайней мере, для человеческого сообщества. А вред она может принести лишь отдельным людям, которые не разделяют общепринятого мнения, да и то, не всем, а лишь «особо ярым» («активным членам общества»). Именно по этой причине, автор этого сайта и разделяет эти термины, хотя, что один термин, что другой являются «Догмами» (неизменными положениями, не подвергаемыми критике). Любая же идеология – это тоже Догма, и она наверняка принесет вред обществу, если не станет «общепринятым мнением». И в этом плане, Ищенко, безусловно, прав. Однако прав и Берберов, который утверждает, что без идеологии (как проекта построения будущего) общество не в состоянии грамотно построить свое будущее.
Короче говоря, так уж устроены, и сам человек, и все человеческие общества, что по одному и тому же вопросу он/они являются одновременно и правыми и неправыми. Ведь, как ни крути, а «человек – это общественное животное», а стало быть, он просто ОБРЕЧЕН одновременно быть ПРАВЫМ (в отношении себя и других) и НЕПРАВЫМ (в отношении других и себя). Ну а если совсем просто, то «в нашем мире все относительно». В том числе, и сам человек, который в одном обществе может стать «эксплуататором», а в другом – «эксплуатируемым». Очевидно, что различных психологических категорий у людей можно насчитать ровно столько, сколько и людей на Земле, ибо «все люди разные». Однако, выделив для сравнения лишь самые основные аспекты характера того или иного человека, можно сократить число категорий до минимума. Именно это и сделал автор этого сайта, поделив всех живущих людей на шесть психологических категорий – «автономы», «свободные эксплуататоры», «ведомые эксплуататоры», «трудно эксплуатируемые», «легко эксплуатируемые» и «козлы отпущения». А для сравнения он выбрал лишь первую пятерку (из одиннадцати доминирующих в подсознании того или иного человека природных инстинктов). Понятное дело, что такое деление УСЛОВНО, как и любое другое деление, ибо «в нашем мире все относительно». Очевидно и то, что существование любого сознания в такой НЕОПРЕДЕЛЕННОСТИ весьма затруднительно. И чтобы снять это противоречие природа поступила очень мудро – она соорудило для каждого сознания его собственную «матрицу Веры», в которой хранится, исключительно, истинная (для данного сознания) информация. И с этой информацией сознание и сравнивает любую поступающую к нему новую информацию, время от времени, корректируя «матрицу Веры» в соответствии с ней. Короче говоря, Вера каждого отдельного человека тоже меняется со временем, а вместе с этим меняется и «общепринятое мнение». А потому, называть догмы — «вечными сущностями», как это делают некоторые авторы, не совсем правомочно. При этом всякое сознание подразделяется на две составные части – на разум и на подсознание, каждая из которых имеет свою собственную «матрицу Веры». Ибо подсознание оперирует только «целыми образами», и делает это удивительно быстро, а разум – только понятиями (составными частями образов), и делает это гораздо медленней. Причем, автор этого сайта знает это наверняка, так как неоднократно проверял свои логические выводы на практике (в единоборствах). Под словом «единоборство» автор понимает любую борьбу, в которой он участвует в единственном числе, а сколько противников — неважно. В такие «трудные минуты» он научился полностью отключать свой разум, и верит лишь своему подсознанию, которое его и «вывозит». При этом его подсознание не только знает (и знает наверняка), что сделают его противники в следующую микросекунду, но и как правильно отвечать на их выпады. И делает это значительно быстрее, чем они (с включенными разумами).
Именно эти экспериментальные проверки сделанных автором логических выводов — выводов его разума (но не только их), и привели его к ТВЕРДОЙ ВЕРЕ в существование мирового сознания и разнообразных коллективных сознаний. Во что современные люди в своем большинстве, увы, НЕ ВЕРЯТ, что им изрядно вредит! Как видите, даже догма в виде «общепризнанного мнения» может навредить людям, если она НЕ СООТВЕТСТВУЕТ РЕАЛЬНОСТИ от слова «совсем». А потому, если Вы, уважаемый читатель, желаете прожить свою жизнь — счастливо и с радостью в Душе, без Веры в мировое сознание (в Бога) Вам никак не обойтись. А главным информационным содержанием этого Мирового сознания является «Мировая справедливость» или «Круг общемировых законов», переступать границы которого, людям никак НЕЛЬЗЯ (и тут уж точно от слова «совсем»), иначе их жизнь «понесется под откос», и они не узнают «ни своего счастья, ни радости в Душе». А если общепризнанное мнение выступает против этого «запрета», то его надо менять, либо внутри своего общества, либо (при невозможности сделать это) поменять это общество на какое-то другое, в котором «запрет» действует. А главным отличием русского общества от любого западного общества как раз и состоит в том, что у нас этот запрет действует, а на Западе – нет. Этот «запрет» действует и во всех остальных не западных странах нашего мира, где-то – он даже крепче нашего, а где-то – послабее. Вот именно это обстоятельство и поделило наш мир на две неравные и непримиримые части – Запад и весь остальной мир. А главной виной тому служит доминирование соревновательного инстинкта над социальным инстинктом у коллективного подсознания западных жителей. «Служить можно либо Богу, либо самому себе. Третьего варианта нет. И когда человек хочет быть лучше других и стремится к этому — он служит самому себе. Изначально свободная Воля была дана Богом человеку ради полноправного сотрудничества, созидания и совместного развития Космоса в мире и гармонии, но души, находясь под властью невежества, посчитали Богами самих себя, обретя свободу Воли, и стали жить не ради Космоса и других созданий, а ради самих себя. Этот процесс продолжается и в настоящее время в виде неограниченной конкуренции и вбивании с детских лет детям, что «ты должен быть лучше других, только так ты добьешься успеха в жизни», и такие люди еще смеют называть себя верующими. А если вообще, то предшествовавшая эра Рыб была эрой войн и страданий, она длилась 2 тыс. лет, началась с рождения Христа, а закончилась двумя мировыми войнами, эра Рыб знаменовала обретение человечеством Планетарного Сознания, была создана Организация Объединенных Наций, впервые за много тысяч лет человечество осознало необходимость этого.
Сейчас началась эра Водолея, эра духовного преображения, она будет знаменовать обретение человечеством уже не просто Планетарного, а уже Солнечного Сознания, сознания нашей Солнечной системы, соответственно тоже около 2 тыс. лет будет длиться. Времена, когда люди жили только ради себя и стремились превзойти других, заканчиваются, и сейчас, в эру Водолея, а Водолей — это вообще знак крайностей, у человечества есть только два пути — или человечество научится, и будет жить ради ближнего своего, думая в первую очередь о других, а не о самом себе. Либо погибнет наша цивилизация, и перспектив этого сейчас в мире, ой, как много, как когда-то, кстати, затонули атланты и их великая Атлантида. Но и у первого варианта перспектив не меньше, было бы желание и Воля. Эра Водолея жестко и категорично не дает третьего варианта развития событий, увы» (Максим Миргород). «Человек по своей природе всегда хочет быть лучше других. У некоторых это доходит до крайней степени эгоизма. Приятно все-таки осознавать, что ты чего-то достиг. Особенно если это удалось сделать самому» (king25). «Фокус в том, что «соревновательный» инстинкт заложен в людях природой. А в природе всегда так и было: среди животных выживает сильнейшее, умнейшее. И вообще то, которое ловчее и энергичнее. Стало быть, и потомство у него будет сильнее. Даже самки (читайте женщины) выбирают именно таких. А люди в принципе точно такие же животные, как и все остальные живые существа на Земле. Другое дело, что в условиях человеческой цивилизации нынче вполне может выжить и глупейший, и ленивейший. И подлейший. Возможно, именно от этого у человека с веками количество проблем только увеличивается, а вместе с ними вероятность самоубийства цивилизации становится все более реальным» (Volck-79). А теперь, несколько мнений о социальном инстинкте. «Социальный инстинкт — это основанное на биологической природе человека проявление социального поведения. В качестве психологических проявлений социального инстинкта выступают феномены социальной фасилитации и чувство принадлежности к общности. Люди реагируют на присутствие друг друга бессознательно и инстинктивно. Существование социального инстинкта доказывают различные социально-психологические эксперименты» (Людмила Почебут, «Социальная психология. Учебник для вузов»). «Социальные инстинкты – сложные реакции и алгоритмы поведения живого существа на конкретные раздражители и условия. В человеческом обществе социальные инстинкты направленны на организацию связей/отношений с другими людьми, адаптацию и удовлетворение индивидуальных потребностей. Социальные инстинкты являются сочетанием, как врожденных особенностей и предрасположенностей мозга, так и приобретенных, которые проявляются/формируются в лимбической системе и неокортексе в процессе социализации, воспитания, жизнедеятельности. Социальные инстинкты задают определенную ментальную парадигму, горизонт представлений, векторы и уровни жизнедеятельности. Догмат биологических социальных инстинктов над метабиологическими приводит к подавлению нравственно-интеллектуальных качеств человека. Сегодня возросла роль массового общения/коммуникаций, которые создают иллюзию повышения успешности и удовлетворенности, но более направлены на реализацию лимбических инстинктов, следовательно, привносит в жизнь лишь деградацию и деструкцию» (Сергей Александрович Макиенко «Социальные инстинкты»).
«Наличие социального инстинкта, как элемента поведения, порождает два общеизвестных феномена: одомашнивания и одичания. Общеизвестно, что детеныша высших животных одного вида могут воспитать родители другого вида. Частным случаем такого феномена является воспитание детеныша человеком или одомашнивание. Кстати, его можно было бы с таким же успехом называть и очеловечиванием. Нам кажется, что по отношению к животным, которых мы не едим, термин «очеловечивание» был бы более правильным. С другой стороны, хорошо известно, что животное, воспитанное человеком, попадая в свою естественную среду обитания, может погибнуть. Это происходит потому, что поведение этого животного искусственно деформировано. Иными словами, человек в процессе приручения и одомашнивания заменил естественные социальные инстинкты этого биологического вида неестественными социальными инстинктами, которые какие-то люди создали очень-очень давно для разных видов домашних животных. В дальнейшем каждое поколение людей копирует и воспроизводит их автоматически, бездумно. Такое поведение «записано» в социальные инстинкты человека. Неестественные социальные инстинкты домашних животных не нужны в дикой природе. Поэтому одомашненное и очеловеченное животное может погибнуть, если попадет в свою естественную среду обитания. Правда, у всего есть две стороны. У самых развитых животных, которые, кстати, лучше всего проходят процесс одомашнивания, есть шанс выжить. Так как развитый интеллект такого животного способен самостоятельно через индивидуальное научение заново «изобрести» недостающие компоненты группового опыта, т.е. самостоятельно воссоздать социальные инстинкты. Доля социальных инстинктов у высокоразвитых животных может вырасти настолько, что инстинкты вообще будут почти блокированы. Это было проверено экспериментально» (b17.ru). Короче говоря, как ни крути, а людям необходимо иметь, как один инстинкт, так и другой. Однако если предельное доминирование социального инстинкта (когда он занимает самое первое место среди всех остальных инстинктов) может привести лишь к «чудаковатости» человека (к его альтруизму), то предельное доминирование соревновательного инстинкта – это уже психическая болезнь. И в этом можно убедиться, наблюдая за поведением западных жителей, которое вызывает у автора этого сайта только одну мысль: «они совсем сбрендили и превратились в «либерастов». А потому, можно смело назвать эту болезнь – «либерастией». И эта болезнь очень характерна для любой умирающей империи. Вот что по этому поводу пишет Джефф Томас — «Как умирают империи». «Историю зачастую пишут ученые. Они склонны сосредотачиваться на главных событиях: войнах, борьбе между лидерами и их противниками (как внешними, так и внутренними). Хоть это и интересные истории для чтения, ученые по своей природе часто упускают из виду основные причины упадка империй.
Сегодня, как и в любую другую эпоху, большинство людей в первую очередь интересуются «новостями» — ежедневной информацией о мировых политических лидерах и их борьбе друг с другом за получение, удержание и расширение своей власти. Если история будет писаться об эпохе, которую мы сейчас переживаем, в значительной степени это будет перефразирование новостей. Поскольку современные средства массовой информации склонны игнорировать тот факт, что нынешние события являются всего лишь симптомами общего упадка, историки склонны сосредотачиваться на основных событиях, а не на «медленных формированиях», которые становятся первопричинами. В 1556 году Филипп II Испанский унаследовал самую богатую страну Европы, без видимых экономических проблем. Однако к 1598 году Испания обанкротилась. Как такое произошло? У Испании все было замечательно, но она стремилась стать крупной державой. Чтобы добиться этого, Филиппу нужно было больше налоговых сборов. Начиная с 1561 года, существующий налог на услуги стал регулярным, а к 1590 году были добавлены налог crusada, налог excusado и налог на миллионы. За 39 лет (между 1559 и 1598 годами) налоги увеличились на 430%. Хотя тогдашняя элита была освобождена от налогов (сегодняшняя элита официально не освобождена), средний гражданин облагался налогом до такой степени, что и расширение бизнеса, и государственные закупки резко сократились. Заработная плата не успевала за инфляцией. Цена на товары выросла на 400%, что вызвало ценовую революцию и налоговую. Хотя в Испанию того времени хлынули потоки золота и серебра из Америки, возросшее богатство шло прямиком на военные амбиции Филиппа. Однако трофеев, которые доставались Филиппу благодаря его солдатам вскоре, стало недостаточно для оплаты набегов за границу. В последней попытке пустить в ход обреченную империю Филипп выпустил государственные облигации, которые обеспечили его деньгами, но создавали огромные долги, которые в один прекрасный день нужно было погасить. Долг вырос до 8.8 раза от ВВП, и Испания объявила о банкротстве. Те же самые события происходят более или менее по порядку в любой империи, в любую эпоху: 1. Сфера охвата глав правительства обычно превышает их возможности. 2. Резкая экспансия (обычно посредством войны) предпринимается без чёткого плана относительно того, как эта экспансия должна финансироваться. 3. Население чрезмерно облагается налогами по мере экспансии, при этом сможет ли население позволить себе повышенное налогообложение не учитывается. 4. Из-за высокого налогообложения инвестиции частного сектора сокращаются, и экономика начинает рушиться. 5. Цены на товары растут, а зарплаты не поспевают. 6. Налоговые поступления снижаются по мере спада экономики (из-за чрезмерного налогообложения).
- Налоги снова увеличиваются, чтобы пополнить государственные доходы. 8. Несмотря на все вышесказанное, руководители правительства копят столько, сколько могут, что еще больше ограничивает обращение богатства в предпринимательских кругах. 8. Правительства выпускают облигации или иным образом занимают средства без плана погашения, для продолжения экспансии. 9. Устанавливается драматический авторитарный контроль, для гарантии выполнения требований, даже если эти требования не могут быть выполнены обществом. 10. Происходит экономический и социальный коллапс, который часто сопровождается беспорядками и бунтами, крахом экономики и уходом продуктивных лиц. В этот заключительный период империя борется сама с собой, обращаясь со своим народом как с врагом. В свои последние дни империя становится пустой. Это обременено дорогостоящим и высокопоставленным правительством. Ожидается, что средний класс будет щедро одаривать массы через «хлеб и зрелища», обеспечивая лояльность политическому классу. Традиционные ценности в значительной степени утрачены, и «каждый стремится жить за счет других». На данный момент империя — это просто надстройка, которая становится все более ненадежной. Важно то, что процветание, которое сделало возможным становление империи, заменяется иллюзией процветания – долгом. Одновременно политический класс становится все более тираническим, чтобы удержать рушащееся здание. На заключительных этапах тиранические усилия возрастают как по частоте, так и по размаху, чтобы поддерживать порабощение масс как можно дольше. На своей заключительной стадии перед крахом империя распродает своих прислужников и, следовательно, больше не приносит им никакой пользы. Внезапно империя становится обузой. И на данный момент те, кому приходилось терпеть унижение быть подхалимами, с нетерпением ожидают падения империи, пусть даже частичного» (Джефф Томас). Автор этого сайта добавил бы к этим словам только одно – «Рыба хоть и тухнет с головы» (с властной элиты), однако данный процесс на одной голове не заканчивается. И конец у него всегда один – вся рыба (в том числе, и имперский народ) становится протухшей. А выражается это как раз той самой «либерастией», о которой мы говорили чуть выше. Именно этот признак и является ГЛАВНЫМ ЗАВЕРШАЮЩИМ признаком любой умирающей империи. И этот признак НАЛИЦО у большинства современных стран Западного мира. Ну а выводы делайте сами.