Были Ваши, стали наши
«Почему руководители нашей страны — Ленин и Сталин — за время своего правления успевали написать такое огромное количество книг? И это не банальные мемуары, а философские, теоретические и аналитические работы, актуальные по сей день, в которых прослеживается гигантская внутренняя работа, многогранное осмысление и точный анализ, за которыми стоят исключительное трудолюбие и постоянное самосовершенствование. Отчего нынешние деятели не способны сотворить хотя бы малую часть того, что умели их предшественники? Не в этом ли причина наших 70-летних идеологических поражений?» (Эльвира Мирсалимова, Белоруссия). «Случится ли в России смена экономического курса?» (Александр Русин). «На первый взгляд особенно серьезных предпосылок для смены экономического курса в России не существует — политическая система стабильна, власть консолидирована вокруг фигуры Путина, и нет ни малейшего намека на раскол в верхах. А история показывает, что все изменения в России (и не только) начинались именно сверху, с раскола власти, кризиса управления и потери контроля. Верхи не могут управлять по-старому — вот обязательное условие смены общественно-политического устройства государства. Но российские верхи пока очень даже могут. И низы пока не очень возражают, что убедительно доказывается последними выборами президента — народ послушно сходил, проголосовал, посмотрел на результаты и… тишина… Даже оппозиции как таковой не существует — в парламенте она чисто номинальная и составлена исключительно из конформистов, вне парламента оппозиция слаба и маргинальна, а местами опять же весьма условна, как и в парламенте. Нет даже намека на раскол властей и выход ситуации из-под контроля. Кажется, что даже уход Путина через 5 лет ничего не изменит — на его место сядет заблаговременно подобранный преемник, его раскрутят по всем каналам опытные политтехнологи и все останется как прежде, еще на 12 лет. А потом еще и еще… Однако история показывает, что там, где совсем недавно была тишь да гладь, стабильность и сплошной одобрямс под бурные аплодисменты, переходящие в овации, всего за несколько лет многое может измениться и сложится революционная ситуация, которой никто или почти никто не ждал. Именно так случилось в СССР — еще в 85-м году вся партия стоя аплодировала генеральному секретарю и власть была консолидирована сильнее некуда, оппозиции не существовало по определению, монополия КПСС на управление страной была закреплена на государственном уровне и партийная дисциплина не допускала даже намека на раскол, но… всего через несколько лет от былой стабильности не осталось и следа, а в 91-м году не стало и самого Союза, еще недавно считавшегося нерушимым.
И разрушила Союз сама правящая верхушка, члены той самой партии, которая обладала монополией на управление страной и партийная дисциплина, в которой не допускала ни раскола, ни отклонения от концепции марксизма-ленинизма. Но раскол случился. И отклонение от концепции марксизма-ленинизма тоже. Да не просто отклонение, а полное отрицание. История СССР показывает, что стабильность бывает крайне обманчива и может оказаться затишьем перед такой бурей, для которой ни консолидация власти вокруг первого лица, ни даже монополия на управление страной не станет серьезной преградой. История Российской империи показывает то же самое. И хотя сегодня, оглядываясь назад, можно легко заметить, что к революции 1917 года была масса исторических предпосылок, возникших как в 1905-1907 годах, так и ранее, в эпоху реформ Александра Второго. Но если бы можно было сказать кому-то в 1913 году, что всего через 4 года от российской монархии с 300-летней историей не останется и следа, не будет даже конституционного варианта — кто бы в это поверил? Поэтому зарекаться от революции в России нельзя. Хотя и прогнозировать ее по тем же причинам крайне сложно. Но давайте все же попробуем оценить принципиальную возможность новой революции и вероятные причины. Революция — это смена государственного и общественно-политического устройства. Революции случаются не от хорошей жизни, а ровно, наоборот, от глубокого экономического и политического кризиса, системного кризиса власти, кризиса старого порядка. Революции случаются, когда власть не может управлять страной по-старому, когда старый порядок не позволяет этого делать, когда в рамках старого порядка проблемы становятся неразрешимы. Пока проблемы могут решаться заменой руководства без отказа от старого порядка — они будут решаться именно так и дело ограничится заменой правящей верхушки, не более того. Поэтому вопрос о принципиальной возможности и вероятности революции сводится к следующему: Случится ли в обозримой перспективе такой экономический, финансовый и политический кризис, который власть не сможет разрешить в рамках существующего порядка, движется ли Россия с нынешней властью в сторону такого кризиса или наоборот удаляется от него? Можно ли считать существующее государственное и общественно-политическое устройство России достаточно прочным и одновременно с этим гибким, чтобы даже самый острый экономический кризис можно было решить в рамках этого устройства, а значит избежать революции и ограничиться заменой руководства? Видно, что вопрос о вероятности революции состоит из двух частей: 1) Движется ли Россия при нынешней власти в сторону острого финансово-экономического и политического кризиса? 2) Будет ли этот кризис обусловлен исключительно составом правящей верхушки, а значит, сможет быть преодолен методом ее замены (переворота) без революции, либо кризис будет носить системный характер и вытекать из самого государственного и общественно-политического устройства, а значит, не сможет быть разрешен без его замены, то есть революция окажется неизбежна.
Начнем с первого вопроса. Движется ли Россия при нынешней власти в сторону острого финансово-экономического и политического кризиса? Думаю, ответ на этот вопрос очевиден. И хотя президент еще два года назад сообщил нам, что дно кризиса пройдено, но повышение пенсионного возраста и введение налога на самозанятых убедительно доказывают обратное. Если бы кризис был преодолен, и экономика развивалась, правительство не прибегало бы к подобным мерам. Обратите внимание, что стоимость нефти за последние 3 года после обвала в начале 2015 года выросла более, чем в два раза и вернулась на «докризисный» уровень осени 2014 года. Но курс рубля к прежнему уровню так и не вернулся. И ключевая ставка к докризисному уровню не вернулась. И многие другие экономические показатели тоже. Это свидетельствует о том, что российская экономика стремительно деградирует и даже 80$ за баррель уже недостаточно для поддержания прежнего уровня развития. Причина — продолжающаяся деградация большинства несырьевых секторов экономики, упадок производства, износ инфраструктуры (основных фондов), инвестиции в обновление и развитие которой гораздо ниже, чем это необходимо, разрушение системы образования и как следствие ухудшение качества кадров, сокращение научного потенциала и ряд других факторов, включая коррупцию. Сырьевой сектор не может компенсировать потерь во всех других секторах, не может компенсировать снижение качества кадров и сокращение научного потенциала — чтобы все это компенсировать, стоимость нефти и газа, либо объемы добычи должны постоянно расти, причем достаточно быстро, а это невозможно. Все, что может обеспечивать и обеспечивает сырьевой сектор, это временную стабилизацию, которую можно охарактеризовать как стабилизец — медленное сползание экономики по скользкому наклонному дну — достаточно медленное, чтобы власть сохраняла ситуацию под контролем и даже говорила о своих успехах, демонстрируя разного рода «потемкинские деревни». Стабильность ряда количественных показателей при стабильной потере качества экономики, качества образования, качества кадров, стабильной утрате научного потенциала, стабильном износе инфраструктуры, стабильно высокой коррупции. Одним словом — стабилизец. Эпоха застоя, подобная брежневской, только вместо социалистического застоя мы имеем капиталистический, хотя его принципиальное устройство такое же.
Власть говорит об успехах, ее сторонники радуются, обыватели удовлетворены стабильностью и считают, что все неплохо, но при этом внутри системы активно идут процессы деградации, внутренности «галеры» быстро гниют — сверху власть старательно прикрывает признаки гниения разными декорациями, фальш-панелями и прочим сайдингом, но конструкция при этом изнашивается и ее обрушение становится неизбежным. Пока этот экономический упадок носит контролируемый характер, но только пока. Известно, что количество рано или поздно переходит в новое качество — это касается как качественного роста, так и качественного падения. В нашем случае деградация экономики и так носит качественный характер — экономика становится все более сырьевой, снижается качество кадрового ресурса, сокращается научный потенциал. Пока эта деградация идет медленно, но она идет непрерывно и со временем наступит такой момент, когда эффект накопится и перейдет к новое качество — острый экономический и финансовый кризис, переходящий в кризис власти. Поэтому ответ на первый вопрос — да, Россия при нынешней власти медленно, но верно приближается к острому финансово-экономическому и политическому кризису, кризису власти. Власть пытается всеми силами замедлить этот процесс, но остановить его и тем более обратить вспять она не в состоянии, потому что придерживается либерального экономического курса, продуктом которого и является сырьевая экономика, порождающая все перечисленные выше процессы деградации. Теперь переходим ко второй части вопроса: Обусловлены ли проблемы составом правящей верхушки или они носят системный характер и могут быть решены только революцией? Если проблемы обусловлены лишь составом правящей верхушки, значит, они могут быть решены ее заменой в ходе переворота, но без революции. Если же проблемы носят системный характер и вытекают из государственного и общественно-политического устройства, то они не могут быть решены без его изменения и соответственно революция неизбежна. Сегодня в обществе распространено мнение, что проблемы связаны с личностью Путина и политическим доминированием Единой России, а значит достаточно заменить президента и партию власти — и проблемы будут решены. Но так ли это? Что возникло раньше — правление Путина и Единой России или перечисленные проблемы, вызванные переходом к сырьевой экономике? Переход России к сырьевой экономике является результатом либерального экономического курса и «вашингтонского консенсуса» (свода правил либеральной экономики), а это в свою очередь является следствием разрушения советской экономики и перехода к рыночной. Либерализация экономики продиктована переходом от социалистической экономики к свободному рынку, а сырьевая экономика продиктована либеральной моделью.
В условиях либеральной рыночной экономики добыча и экспорт сырья становится самым прибыльным видом бизнеса в российских условиях. И одним из немногих видов бизнеса, которые вообще могут приносить прибыль, а значит, являются целесообразными по законам рынка. Один из базовых законов рыночной экономики — работа с максимальной прибылью, а максимальную прибыль в России дает именно сырьевой сектор, все прочие либо очень отстают от него по рентабельности, либо вообще являются нерентабельными в рамках рыночной модели, потому что не могут конкурировать с китайскими производителями. Китайские производители, которые обеспечивают своей продукцией мировой рынок, всегда будут иметь более высокие объемы производства, а значит более низкую стоимость единицы продукции. Кроме этого, в Китае теплый климат, а значит, нет климатических издержек, связанных с отоплением производственных и складских помещений. И логистически китайские производители расположены лучше, поскольку обладают прямым выходом на тихоокеанское побережье. Поэтому по законам рыночной экономики в России может развиваться главным образом сырьевой сектор. А поскольку сырьевой сектор является самым прибыльным и одним из немногих, которые, вообще, приносят прибыль — он доминирует над всеми остальными. Отсюда и сырьевая экономика, отсюда и деградация производственного сектора, отсюда и снижение качества образования, кадров, научного потенциала — все это для сырьевой экономики является лишним, как и 150-миллионное население, потому что для добычи и экспорта ресурсов хватит и десятой части. Отсюда и политика Путина, Единой России — она является лишь выражением интересов сырьевых корпораций и связанных с ними финансовых групп (банков). Сырьевая экономика сформировалась вовсе не по личному указанию Путина, а по фундаментальным законам рыночной экономики, исходя из либерального экономического курса, который был принят еще до прихода Путина и создания Единой России.
Это значит, что заменой президента и партии власти проблемы российской экономики, ведущие страну к острому экономическому кризису, решены быть не могут. Путин и Единая Россия, их политика — не причина сырьевой экономики, а ее следствие. А сырьевая экономика — следствие либерального экономического курса. А либеральный курс — следствие открытого рынка, который продиктован приоритетом рыночной экономики. И пока не будет снята причина, пока не будет отменен либеральный экономический курс, открытый рынок и приоритет рыночной экономики — проблема сырьевой деградации с вытекающим из нее острым экономическим и финансовым кризисом останется неразрешима. А пересмотр либерального экономического курса и приоритета рыночной экономики — это, как вы понимаете, решение революционное, как ни крути. Можно ли отменить «вашингтонский консенсус», отказаться от либерального экономического курса и приоритета рыночной экономики, избежав революции? Подобный разворот сам по себе будет означать революцию в экономике, потому что приведет к разрыву существующих экономических связей, причем основополагающих, на которых держится вся российская экономика в данный момент. А поскольку политика является надстройкой над экономикой, то революция в экономике неизбежно влечет революцию в политике, изменение в государственном и политическом устройстве. Если при этом учесть, что вся российская элита (а значит, и правящая верхушка) сидит на сырьевом секторе, либо на его производных (финансах и торговле, существующих за счет экспорта сырья и импорта готовой продукции). — То экономический разворот и отказ от либерального курса будет означать лишение нынешней элиты ее привычных источников дохода и неминуемое банкротство. Ведь по-другому она зарабатывать не может, и привыкла жить на широкую ногу. Можно ли при этом избежать революции? Кто-нибудь верит, что элита, живущая за счет сырьевого сектора и его производных, скажет «ну ладно, мы и так хорошо повеселились, пора и честь знать» — возможно ли такое? Сможет ли новый президент, который придет на смену Путину, пусть даже с новой партией, целиком составленной из новых депутатов, произвести разворот экономики от экспорто-сырьевого курса к какому-то иному и уговорить элиту содействовать этому? Может ли новый президент совершить революционное изменение экономики без революции в политике? Нет, это из области фантастики, причем ненаучной. Выступить с инициативой подобных изменений президент еще может, но его после этого либо убьют как Кеннеди, либо… либо он просто запустит революцию и возглавит ее. Как вариант — запустит революцию и вовремя отскочит, отойдет в сторонку. В любом случае революция становится неизбежна.
Революция неизбежна, потому что проблемы российской экономики, ведущие страну к очередному острому кризису, неразрешимы без радикального изменения экономического курса, экономической системы и даже экономической модели, а эти изменения будут революционными и повлекут за собой столь же революционные изменения в политике — то есть приведут к революции. Разница лишь в том, какой именно будет эта революция, жесткой или относительно мягкой, скоротечной или затяжной, одноэтапной, двухэтапной как в 1917 году или вообще многоэтапной, как во Франции. Разница в том, кто запустит революцию — президент, его окружение, парламент или кто-то еще. И кто в этой революции победит — левые или правые, социалисты или националисты, а может быть вообще военные. И какая по итогам этой революции установится власть, какой будет государственное и общественно-политическое устройство России — тоже большой вопрос. Вопрос и в сроках, когда именно это случится — через 5 лет с уходом Путина или намного позже. Может быть, власть сможет еще достаточно длительное время удерживать ситуацию под контролем и осуществлять «контролируемый спуск». Может быть власть сможет пережить еще один кризис, как она пережила кризисы 2008 и 2014-2015 гг. Сказать, что она их преодолела, будет неверно — именно пережила. Но рано или поздно революция все равно случится. Даже если удастся пережить очередной кризис, то за ним последует другой. А потом еще и еще. И каждый кризис будет острее предыдущего. Каждый кризис Россия будет проходить вся тяжелее, состояние экономики будет все хуже и хуже — и так до тех пор, пока не наступит дефолт и коллапс управления. Пока революционная ситуация не сложится в полном объеме, окончательно и бесповоротно, когда верхи уже при всем желании не смогут управлять по-старому, а низы в абсолютном большинстве откажутся жить по-старому, вопреки любым Киселевым и Соловьевым, утверждающим, что жрать солому не только вкусно, но и полезно» (Русин). В общем и целом, Русин, безусловно, прав, но он забыл рассказать своим читателям, что любая революция — это, прежде всего, убийца государства, где она произошла. А стало быть, она нужна России меньше всего. Хотя Русин это и сам понимает и рассматривает вариант «тихого дворцового переворота». И такой переворот устраивает Россию намного больше, чем революция. С другой стороны, «Реформы продолжают демонтаж страны» (Ольга Четверикова). Кандидат исторических наук, доцент, член Союза писателей России Ольга Четверикова рассказывает в своей статье о том, что «реформы правительства — угроза экономической, социальной, политической стабильности России. Все программы навязаны и контролируются МВФ. Почему при общем экономическом спаде, невыполненных майских указах, мифических нацпроектах, власть объявляет о новых — цифровизации, искусственном интеллекте?
Цифровая экономика — мыльный пузырь. Кому выгодно и для чего создаются электронные портфолио детей. Как таланты превращают в товар, кто такие людиардеры. Один из авторов «Образования 2030» Д. Песков, директор группы АСИ «Молодые профессионалы» и член Экспертного совета Правительства РФ объяснил: «Это совершенно новый тип общественного продукта, которого до сих пор практически не было в стране. У нас до сих пор считалось, что стратегия — это то, что пишет государство, или то, что делают компании ради своих коммерческих интересов. Сама возможность того, что общественные лидеры, бизнес и представители государства объединятся вместе ради формирования такой общественной стратегии, которая не требует прямого распределения государственных ресурсов, которая не требует включения иерархической модели управления, где сильные лидеры могут договариваться друг с другом и совместно реализовывать общую повестку — такого рода возможность не реализовывалась». Показательно, что первые версии этих «общественных» форсайт-проектов проверялись зарубежными экспертами, в частности, транснациональной кoмпанией Cisco, являющейся мировым лидером в области сетевых технологий, предназначенных для Интернета. Так что не случайно руководство группы «Молодые профессионалы» главное внимание уделяет продвижению онлайн-образования МООС (Massive open online course). Д. Песков, не стесняясь, позиционируют форсайт «Образование 2030» как глобальный проект, в рамках которого создается кастовое образование. Одна группа людей — это те, кто управляет и которые, в том числе, этот форсайт делают. Для них образование является социальным процессом поддержки развития на цикле человеческой жизни. А вторая каста — это так называемые «люди одной кнопки», которые не должны иметь умения и навыки выбирать, они должны только иметь компетенции пользоваться готовыми сервисами. Для этих людей важнейшим мотиватором становятся «заставление», то есть механизмы экономического и внеэкономического принуждения: «Им сказали, посадили, заставили». Однако какие организации и специалисты будут расставлять акценты, кому из учащихся предстоит стать аудиторией второго сорта и «одной кнопки», а кому — становиться элитой образовательного процесса, а затем управленцами на всех уровнях Песков в явном виде не говорит. Описанный Д. Песковым результат такого кастового образования фактически представляет собой модель современного узаконенного рабовладения: «Людиардеры. Это бизнесмены, владеющие командами лучших специалистов. Инвестиционный портфель можно собрать не только из акций компаний, но и из акций людей.
Самые талантливые люди будут всегда хорошо зарабатывать с доходностью отдачи с вложений более чем с рынка наркотиков. Людиардеры — это богатые люди, у которых капиталы в пакетах владения людьми. Это реальность, биржа работает, где перспективной считается модель венчурных инвестиций в человека, которая уже отрабатывается в США. С одной стороны, есть люди, желающие повысить свою квалификацию в ведущих мировых университетах или школах бизнеса, но у них нет на это средств. И такие молодые и талантливые люди выставляют себя на биржу с обязательством перед теми, кто профинансирует их обучение, через 5 лет выплачивать 20% своего годового дохода в течение 10 лет. С другой стороны, есть те, кто готов вложиться в это «предприятие» с учетом потенциально высокой готовности». На практике такая модель реализуется в Томском государственном университете систем управления и радиоэлектроники (ТУСУР), который, по словам Д. Пескова, является лидером в России по использованию проектного подхода в образовании. Он стал университетом-предпринимателем, «торгующим» своими знаниями, выпускниками, преподавателями и акциями компаний, созданных в стенах вуза его студентами и выпускниками. Планируется создать фонд с привлечением средств предпринимателей, которые будут вкладываться в компании студентов. ТУСУР уже много лет взаимодействует с выпускниками, работающими за рубежом. Сегодня около 15 созданных в университете компаний расположены в Канаде и США» (Четверикова). Другими словами, нынешняя Россия просто тупо копирует опыт своих «Западных партнеров». Правда, не всегда и не во всем. Об этом рассказано в статье Андрея Бабицкого «Как Россия и Запад поменялись местами». «Президенты США и политики рангом пониже регулярно произносят речи, в которых акцентируется божественное предначертание американской политики. Но в Ветхом Завете совсем иной народ выступает в качестве избранного. Политический язык, сформированный на Западе неолибералами и глобалистами, очень понятен бывшим советским гражданам. Это видится как возрождением традиции огораживания пространства публичного высказывания, заключения слова в тесные идеологические рамки, выход за пределы которых рассматривается как злостное нарушение доктринальных обязательств, возлагаемых на человека. Нагляднее всего эти процессы протекают в США, которые довели политическую языковую практику до абсурда, очень напоминающего риторику советского официоза. Логика «глубинного государства» такова, что оно продолжает без изъятий, объективно обусловленных падением влияния США в мире, рассматривать американскую демократию как наивысшее достижение человеческого разума, не идеальную, но близкую к идеалу форму человеческого общежития.
Уверенность в исключительности собственного опыта ставит американцев перед морально-нравственной необходимостью делиться собственными завоеваниями с человечеством, которое очень часто не способно оценить и эти завоевания по достоинству. В этом случае народы и государства следует насильственно приучать к добру, наказывая за непослушание. Не правда ли, очень знакомая позиция? Политический шовинизм Америки находит свое выражение в ее языке. Кстати, в Европе все это тоже присутствует, но в ослабленной форме. Там точно так же не ставится под сомнение тот факт, что европейская демократия не только в историческом, но и в ее современном состоянии может считаться высочайшей нормой социально-общественного бытования, на которую следует равняться другим народам. Но степень сакрализации приобретенного знания о сокровенном, то есть о добре вообще и общественном благе в частности, в европейском мире близко не достигает американских значений. Американская библия — это фактически «третий завет», написанный самими американцами. Из их заявлений становится ясно, что они не подвергают сомнению намерения Господа вверить им ключи от земного царства и право распоряжаться судьбами остальных народов. «Сияющий град на холме» — это из официальной риторики, восходящей своими корнями к тем временам, когда в 17-м веке переселенцы в Новый свет только еще осваивались на новом месте. Но уже тогда вера в то, что прокладывавшим путь на американском континенте пуританам предстоит создать идеальное общество, стала идейной базой первых переселенческих призывов. Удушающий плен глобализма стоил миру миллионов жизней. Америка вмешивалась и вмешивается в дела других государств, используя военную силу, экономическое давление. Она считает себя вправе разрушать режимы, казнить преступных, с ее точки зрения, властителей, бомбить и обстреливать гигантские пространства, на которых живут люди. В конце мая министерство энергетики США выпустило пресс-релиз, известивший публику о том, что добываемый в стране природный газ является «молекулами американской свободы» и «газом свободы». Новость вызвала шквал ядовитых комментариев, однако идея, заложенная в метафору, не несет в себе ничего нового. Экономическое присутствие Америки на энергетических рынках Европы (а именно этого сейчас агрессивно добивается Вашингтон) имеет колоссальное политическое значение. Когда американцы экономически или политически закрепляются в том или ином пространстве, они по умолчанию подтягивают его до идеала. Политический язык России устроен совершенно иным образом. После 70 лет идеологического засилья он стремится вообще держаться в стороне от жесткой доктринальности.
Мы тоже считаем, что в наших кладовых есть «молекулы» добра и свободы, причем они в большей степени приближены к идеальной норме, нежели у других. Это нормально. Большинство народов переживает и осознает свое бытование как культурную и социально-общественную норму. Однако наше принципиальное отличие в том, что мы не считаем возможным, навязывать кому-либо собственные представления об истинном. Мы это уже проходили, и опыт оказался трагическим, поскольку ломал судьбы других народов. Так что сейчас все иначе. Хотите — заимствуйте, не хотите — дело ваше. Апелляция главы российского государства к высшим силам была бы воспринята нами как дурновкусие и лишенный смысла пафос. Поэтому в речах Владимира Путина нет даже намека на «народ-богоносец», они, напротив, сугубо прагматичны. Их содержание о том, как приумножить общественное благо и поставить государство на службу интересам граждан. Это и есть Realpolitik, свободный от идеологии и морально-нравственных соображений. Политический язык России описывает реальность без искажений, поскольку не считает необходимым насильственно менять ее в соответствии с национальными традициями и ценностями. Он принимает происходящее в реально существующих формах, не рассматривая их в категориях долженствования. Более того, Россия сегодня выступает защитником национального суверенитета — права народов жить так, как они считают нужным. Фактически Россия и Запад после развала СССР поменялись местами. Россия ушла от диктата идеологии, Запад оказался обездвижен ее оковами. Смысл этого обмена в том, что мы обрели неслыханную свободу мыслить и говорить обо всем на свете, не опасаясь, что наши речи не вписываются в идеологический конструкт, охраняющий себя с помощью средств государственного принуждения. Западному человеку сегодня приходится непросто. Свобода, которую он провозгласил когда-то наивысшей ценностью, предпочла перебраться туда, где ей дышится легко, и, прошу прощения за тавтологию, свободно» (Бабицкий). Очень верные мысли, и их можно продолжить дальше.
Россия поменялась местами с Западом не только своим отношением к государственной идеологии (ее в нынешней России, как известно, нет), но и к вопросам пропаганды своих «достижений капиталистического хозяйства». Если во времена СССР мы пользовались пропагандой, а Запад — контрпропагандой, то сегодня — наоборот. А чем отличается одна от другой? Контрпропаганда — вторична, а стало быть, она просто обязана опираться на проверенную информацию и противостоять ей. Пропаганда же — первична, и данное условие для нее совсем не обязательно. Более того, если сравнить сегодняшний мир с миром эпохи Брежневского застоя, то мы обязательно заметим, что в те времена в СССР «была тишь и благодать», а Западные страны буквально раздирали революционные противоречия. Ну а сегодня мы опять-таки поменялись местами — революционные противоречия раздирают уже Россию, а не Запад. Хотя автор и согласен с мнением Русина, который называет нынешнюю эпоху в России эпохой «Путинского застоя». Как видите, застой — застою рознь. Другими словами, сегодняшнюю ситуацию в мире можно обрисовать несколькими словами: «Были Ваши проблемы, стали наши, были наши проблемы, стали Ваши». А от перемены мест слагаемых сумма, как известно, не меняется. Уже несколько поколений людей на Земле (как минимум — восемь) живут в «эпоху перемен», и различные перемены осуществляются в мире с завидной регулярностью, то тут, то там. Однако максимальный размах «качелей смены поколений» прошлого мы уже пережили, он случился примерно сто лет тому назад. Пережили мы и предыдущий пик «качелей» (2012 — 2018 года), следующий же пик должен произойти до 2036 года. Вот он и станет заключительным пиком в «эпоху перемен». И вызовет его, по мнению автора, не революция, а тот самый катаклизм, о котором мы уже не раз говорили. И этот катаклизм уже начал реализовываться (под названием СВО на Украине), и «запустил» его наш нынешний президент В.В. Путин. И если этот «катаклизм» принесет победу России (в чем автор нисколько не сомневается), то он ОБЯЗАТЕЛЬНО вызовет в нашем сегодняшнем мире ГЛОБАЛЬНЫЙ ЭКОНОМИЧЕСКИЙ и ЦИВИЛИЗАЦИОННЫЙ КРИЗИС и добровольный уход из власти всех нынешних «либерастов» (а зачем им власть, если она не приносит деньги?). Понятное дело, что перемены продолжат осуществляться и после 2036 года, но уже не с таким огромным размахом, как в наше сегодняшнее время. Как ни крути, но «всему — свое место, всему — свое время и всему – своя мера».