Пару слов о «не стационарной геометрии»
А для начала статья Леонида Каюма — «Какие команды Вы даете своему мозгу? «Жить» или «умирать»?». «Все сводится к одному: занимайся жизнью… или занимайся смертью» — эту знаменитую фразу из замечательного фильма «Побег из Шоушенка» я взял в качестве эпиграфа к статье. И неспроста. Для понимания последующего материала я также приведу правило Хебба, которое гласит: «Нервные клетки, которые вместе активизируются, связываются друг с другом». С чего начинаются изменения в жизни? С одинаковых мыслей, которые периодически возникают в нашей голове. Если мы начинаем усиленно думать, представлять, визуализировать что — то, «разбросанные» клетки, выдающие одинаковые мысли, начинают объединяться. Постепенно образуются новые нейронные сети. Новая нейронная структура влияет на химию всего тела (в первую очередь мозга). Далее начинают происходить определенные изменения на материальном уровне. Только что я достаточно коротко описал принцип любых изменений. Именно по такому алгоритму человек постепенно заболевает, и по тому же алгоритму происходит выздоровление. Сила и слабость. Уверенность и сомнения. Все происходит по одному сценарию — Вы начинаете о чем — то плодотворно думать, мысли усиливаются, объединяются в кластеры, и уже затем следует материализация наших желаний. А теперь вспомним эпиграф из фильма: набор наших мыслей, их направленность и интенсивность имеют всего два основных вектора: или Вы становитесь сильнее («занимаетесь жизнью»), или становитесь слабее («занимаетесь смертью»). По мере активации определенных участков мозга, меняется направление Вашего внимания — Вы больше смотрите в сторону жизни или в сторону смерти. У людей нетренированных, недостаточно осознанно живущих, мысли «скачут», спонтанно образуются, также спонтанно организуются и… — далее все по уже известному Вам сценарию. И чаще всего подобная спонтанная неуправляемая организация мыслей «делает смерть». Так возникают проблемы, нужда, конфликты и болезни. Без специальных навыков трудно все время создавать позитивные конструктивные сценарии, «делающие жизнь». Проще всего начинать менять жизнь в нужную Вам строну, избавляться от проблем и развиваться, используя уже готовые сценарии — сильные, заряженные, светлые, однозначно ведущие Вас вверх и вперед. Возможно, Вы знакомы с некоторыми такими «готовыми» сценариями — это молитвы, настрои, аффирмации, а еще Тексты и Шифры. В 2015 году в крупнейшем российском издательстве вышла моя книга «Секретные интуитивные тексты — шифры, меняющие реальность, слова, пробивающие бетонную стену».
Книга сразу же стала хитом, и тысячи людей заинтересовались Текстами — Шифрами, которые действительно оказывают серьезное позитивное влияние на жизнь любого человека. Нам дано много инструментов силы, и одно из самых эффективных и действенных — это Слово! Другое дело, что мы разучились пользоваться Словом. Мы перестали чувствовать его Силу. Нашего «могущества» хватает разве что на «детские» аффирмации, типа «Я — денежный магнит». И это при том, что правильно сформулированное слово буквально способно вызывать бурю. Правильно произнесенные слова — это ментальные сценарии Вашей жизни. Это одновременно молитва, настрой, заговор, заклинание, аффирмация, но более эффективные и понятные современному человеку. Это очень простой и сверхэффективный способ «заниматься жизнью» (Леонид Каюм). По мнению автора этого сайта, если быть до конца логичным, то правильней было бы назвать эту статью немного по-другому: «Какие команды Ваш разум отдает Вашему же подсознанию?» Да, вопросы «жизни и смерти», действительно, являются самыми главными среди всех прочих команд, но далеко не единственными. Если человек выбирает ЖИЗНЬ, то их число резко возрастает, ну а если – смерть, то их число резко сокращается и приходит к нулю в момент наступления смерти. Автор этого сайта – жизнелюб, по своей сути, а потому его интересует все, что его окружает. В том числе, и то, как устроена наша с Вами Вселенная. Однако ответить на этот вопрос, опираясь на Евклидову геометрию, не получится, для этого нужна более «широкая» геометрия, например, геометрия Лобачевского (или гиперболическая геометрия) — одна из неевклидовых геометрий, геометрическая теория, основанная на тех же основных аксиомах, что и обычная евклидова геометрия, за исключением аксиомы о параллельных прямых, которая заменяется ее отрицанием. Эту теорию предложил и разработал Николай Иванович Лобачевский, в 1826 году он впервые обратил на нее внимание других ученых. Евклидова аксиома о параллельных (точнее, одно из эквивалентных ей утверждений, при наличии других аксиом) может быть сформулирована следующим образом: На плоскости через точку, не лежащую на данной прямой, можно провести ровно одну прямую, параллельную данной. В геометрии Лобачевского вместо нее принимается следующая аксиома: Через точку, не лежащую на данной прямой, проходят, по крайней мере, две прямые, лежащие с данной прямой в одной плоскости и не пересекающие ее. Аксиома Лобачевского является точным отрицанием аксиомы Евклида при выполнении всех остальных аксиом. Так как случай, когда через точку, не лежащую на данной прямой, не проходит ни одной прямой, лежащей с данной прямой в одной плоскости и не пересекающей ее, исключается в силу остальных аксиом (аксиомы абсолютной геометрии).
Так, например, сферическая геометрия и геометрия Римана, в которых любые две прямые пересекаются, и, следовательно, не выполнена ни аксиома о параллельных Евклида, ни аксиома Лобачевского, не совместимы с абсолютной геометрией. Геометрия Лобачевского имеет обширные применения, как в математике, так и в физике. Ее историческое и философское значение состоит в том, что при ее построении Лобачевский показал возможность геометрии, отличной от евклидовой, что знаменовало новую эпоху в развитии геометрии, математики и науки в целом. Отправным пунктом геометрии Лобачевского послужил V постулат Евклида — аксиома, эквивалентная аксиоме о параллельных прямых. Он входил в список постулатов в «Началах» Евклида. Относительная сложность и неинтуитивность его формулировки вызывала ощущение его вторичности и порождала попытки вывести его как теорему из остальных постулатов Евклида. Среди многих пытавшихся доказать пятый постулат были, в частности, следующие крупные ученые. Древнегреческие математики Птолемей (II в.) и Прокл (V в.) (основывался на предположении о конечности расстояния между двумя параллельными). Ибн аль-Хайсам из Ирака (конец X — начало XI вв.) (основывался на предположении, что конец движущегося перпендикуляра к прямой описывает прямую линию). Иранские математики Омар Хайям (2-я половина XI — начало XII вв.) и Насир ад-Дин ат-Туси (XIII в.) (основывались на предположении, что две сходящиеся прямые не могут при продолжении стать расходящимися без пересечения). Первую в Европе известную нам попытку доказательства аксиомы параллельности Евклида предложил живший в Провансе Герсонид (он же Леви бен Гершом, XIV век). Его доказательство опиралось на утверждение о существовании прямоугольника. Английский математик Валлис (1663, опубликовано в 1693) (основывался на предположении, что для всякой фигуры существует ей подобная, но не равная фигура). Французский математик Лежандр (1800) (основывался на допущении, что через каждую точку внутри острого угла можно провести прямую, пересекающую обе стороны угла; у него также были другие попытки доказательства). При этих попытках доказательства пятого постулата математики вводили (явно или неявно) некоторое новое утверждение, казавшееся им более очевидным. Были предприняты попытки использовать доказательство от противного: итальянский математик Саккери (1733) (сформулировав противоречащее постулату утверждение, он вывел ряд следствий и, ошибочно признав часть из них противоречивыми, он счел постулат доказанным). Немецкий математик Ламберт (около 1766, опубликовано в 1786) (проведя исследования, он признал, что не смог обнаружить в построенной им системе противоречия). Наконец, стало возникать понимание того, что возможно построение теории, основанной на противоположном постулате.
Лобачевский в работе «О началах геометрии» (1829), первой его печатной работе по неевклидовой геометрии, ясно заявил, что пятый постулат не может быть доказан на основе других посылок евклидовой геометрии, и что допущение постулата, противоположного постулату Евклида, позволяет построить геометрию столь же содержательную и свободную от противоречий, как и евклидова. Одновременно и независимо к аналогичным выводам пришел Янош Бойяи, а Карл Фридрих Гаусс пришел к таким выводам еще раньше (см. его письмо к Тауринусу, 1824 год). Однако труды Бойяи не привлекли внимания, и он вскоре оставил эту тему, а Гаусс вообще воздерживался от публикаций, и о его взглядах можно судить лишь по нескольким письмам и дневниковым записям. Например, в письме 1846 года астроному Г. Х. Шумахеру Гаусс так отозвался о работе Лобачевского: Это сочинение содержит в себе основания той геометрии, которая должна была бы иметь место и притом составляла бы строго последовательное целое, если бы евклидова геометрия не была бы истинной. Лобачевский называет ее «воображаемой геометрией». Вы знаете, что уже 54 года (с 1792 г.) я разделяю те же взгляды с некоторым развитием их, о котором не хочу здесь упоминать. Таким образом, я не нашел для себя в сочинении Лобачевского ничего фактически нового. Но в развитии предмета автор следовал не по тому пути, по которому шел я сам; оно выполнено Лобачевским мастерски в истинно геометрическом духе. Я считаю себя обязанным обратить Ваше внимание на это сочинение, которое, наверное, доставит Вам совершенно исключительное наслаждение. В итоге Лобачевский выступил как первый наиболее яркий и последовательный пропагандист новой геометрии. Хотя геометрия Лобачевского развивалась как умозрительная теория, и сам Лобачевский называл ее «воображаемой геометрией», тем не менее, именно он впервые открыто предложил ее не как игру ума, а как возможную и полезную теорию пространственных отношений. Однако доказательство ее непротиворечивости было дано позже, когда были указаны ее интерпретации (модели). Лобачевский умер в 1856 году. Спустя несколько лет была опубликована переписка Гаусса, в том числе несколько восторженных отзывов о геометрии Лобачевского, и это привлекло внимание к трудам Лобачевского. Появляются переводы их на французский и итальянский языки, комментарии видных геометров. Публикуется и труд Бойяи. В 1868 году выходит статья Бельтрами об интерпретациях геометрии Лобачевского. Бельтрами определил метрику плоскости Лобачевского и доказал, что она имеет всюду постоянную отрицательную кривизну. Такая поверхность тогда уже была известна — это псевдосфера Миндинга. Бельтрами сделал вывод, что локально плоскость Лобачевского изометрична участку псевдосферы. В этой же статье, Бельтрами также приводит две модели, которые теперь называются модель Клейна и модель Пуанкаре.
В этих работах Бельтрами дал прозрачное геометрическое доказательство непротиворечивости новой геометрии, точнее того что геометрия Лобачевского противоречива тогда и только тогда, когда противоречива геометрия Евклида. Лобачевский также располагал таким доказательством, но оно было сложнее, в одну сторону модель евклидовой плоскости в геометрии Лобачевского, оно строилось с помощью модели, как и у Бельтрами, в другую сторону шло аналитически. Вейерштрасс посвящает геометрии Лобачевского специальный семинар в Берлинском университете (1870). Казанское физико-математическое общество организует издание полного собрания сочинений Лобачевского, а в 1893 году столетие русского математика отмечается в международном масштабе. Модели геометрии Лобачевского дали доказательство ее непротиворечивости, точнее показали, что геометрия Лобачевского столь же непротиворечива, как геометрия Евклида. Сам Лобачевский дал основы своей аналитической геометрии, и тем самым он уже фактически наметил такую модель. Он также заметил, что орисфера в пространстве Лобачевского изометрична евклидовой плоскости, тем самым фактически предложил обратную модель. Тем не менее, само понятие о модели прояснилось в работах Бельтрами и других. Итальянский математик Эудженио Бельтрами в 1868 году заметил, что геометрия на куске плоскости Лобачевского совпадает с геометрией на поверхностях постоянной отрицательной кривизны, простейший пример которых представляет псевдосфера. Если точкам и прямым на конечном куске плоскости Лобачевского сопоставлять точки и кратчайшие линии (геодезические) на псевдосфере и движению в плоскости Лобачевского сопоставлять перемещение фигуры по псевдосфере с изгибанием, то есть деформацией, сохраняющей длины, то всякой теореме геометрии Лобачевского будет отвечать факт, имеющий место на псевдосфере. При этом длины, углы, площади понимаются в смысле естественного измерения их на псевдосфере. Лобачевский строил свою геометрию, отправляясь от основных геометрических понятий и своей аксиомы, и доказывал теоремы геометрическим методом, подобно тому, как это делается в геометрии Евклида. Основой служила теория параллельных линий, так как именно здесь начинается отличие геометрии Лобачевского от геометрии Евклида. Все теоремы, не зависящие от аксиомы о параллельных прямых, являются общими для обеих геометрий; они образуют так называемую абсолютную геометрию, к которой относятся, например, признаки равенства треугольников. Вслед за теорией параллельных прямых строились другие разделы, включая тригонометрию и начала аналитической и дифференциальной геометрии. Приведем (в современных обозначениях) несколько фактов геометрии Лобачевского, отличающих ее от геометрии Евклида и установленных самим Лобачевским.
- Через точку P, не лежащую на данной прямой R, проходит бесконечно много прямых, не пересекающих R и находящихся с ней в одной плоскости; среди них есть две крайние x, y, которые и называются асимптотически параллельными (иногда просто параллельными) прямой R, а остальные — ультра параллельными. 2. Сумма углов всякого треугольника меньше π и может быть сколь угодно близкой к нулю (разница между 180° и суммой углов треугольника ABC в геометрии Лобачевского положительна — ее называют дефектом этого треугольника). 3. Линия равных расстояний от прямой не есть прямая, а особая кривая, называемая эквидистантой, или гиперциклом. 4. Предел окружностей бесконечно увеличивающегося радиуса не есть прямая, а особая кривая, называемая предельной окружностью, или орициклом. 5. Предел сфер бесконечно увеличивающегося радиуса не есть плоскость, а особая поверхность — предельная сфера, или орисфера; замечательно, что на ней «работает» евклидова геометрия. Это служило Лобачевскому основой для вывода формул тригонометрии. 6. Длина окружности не пропорциональна радиусу, а растет быстрее. В частности, в геометрии Лобачевского число π не может быть определено как отношение длины окружности к ее диаметру. 7. Чем меньше область в пространстве или на плоскости Лобачевского, тем меньше геометрические соотношения в этой области отличаются от соотношений евклидовой геометрии. Можно сказать, что в бесконечно малой области евклидова геометрия «работает всегда. Уменьшение области формально равносильно увеличению единицы длины, поэтому при безграничном увеличении единицы длины формулы геометрии Лобачевского переходят в формулы евклидовой геометрии. Евклидова геометрия, в этом смысле, есть «предельный» случай геометрии Лобачевского. При этом сам Лобачевский был уверен, что наше реальное пространство евклидово. В противном случае, годичный параллакс любой звезды был бы больше некоторой величины, зависящей только от кривизны пространства. Используя вычисленные в то время параллаксы некоторых звезд (которые оказались сильно неточными), Лобачевский оценил, что сумма углов треугольника (со сторонами примерно равными радиусу земной орбиты) отличается от 180° не более чем на 0,00037″. Впоследствии А. П. Котельников показал, что в этом месте у Лобачевского была ошибка (или опечатка) на два порядка. Данные Котельникова показывают, что это разница не может быть более 0,0000037″. Согласно Лобачевскому, эти расчеты показывают, что Евклидова геометрия достаточно точно описывает окружающее нас физическое пространство.
Однако это утверждение является истинным лишь для «треугольника со сторонами примерно равными радиусу земной орбиты». Что же касается значительно больших размеров (для наша Вселенной) и значительно меньших размеров (для Черные дыры в ней), то доказательств подобия их геометрии – Евклидовой геометрии, попросту нет. А потому, нет (и не может быть) доказательств ошибочности мировоззрения автора, который считает нашу Вселенную – черной дырой в материнской Вселенной. Если наблюдатель находится внутри нашей Вселенной, то он воспринимает ее бесконечной во все стороны, хотя с точки зрения внешнего наблюдателя она имеет вполне определенные размеры, ограниченные «горизонтом событий». Гравитационный радиус (или радиус Шварцшильда) представляет собой характерный радиус, определенный для любого физического тела, обладающего массой: это радиус сферы, на которой находится горизонт событий, создаваемый этой массой при условии, что она распределена сферически симметрично, неподвижна (в частности, не вращается) и целиком лежат внутри этой сферы. Данный термин введен в научный обиход немецким ученым Карлом Шварцшильдом в 1916 году. Хотя представленные выше положения и не совсем совпадает с реальностью (ведь каждая Черная дыра вращается), в качестве фундамента для дальнейших рассуждений, теория Шварцшильда нам вполне подходит. Внутренней поверхностью «горизонта событий» (его обратной стороной) является наружные поверхности всех «Белых дыр» нашей Вселенной, которые располагаются в центре каждой звезды. А внутренняя поверхность каждой из «Белых дыр» является наружной поверхностью «горизонта событий» Черной дыры в материнской Вселенной. Другими словами, все материнские Вселенные (для нашей Вселенной) заключены внутри ее Белых дыр, а все дочерние Вселенные заключены внутри ее Черных дыр. Очевидно, что без терминов «материнские» и «дочерние» нам никак не обойтись. А раз так, то нет ничего удивительного, когда автор считает эти сущности ЖИВЫМИ. Ведь каждая из них постоянно увеличивается в своих размерах (и развивается от простого к сложному) лишь за счет питания пространством и материей из материнской Вселенной. В конце концов, развитие той или иной Вселенной прекращается, и она начинает уменьшаться — ее пространство и материя полностью «перетекают» в дочерние Вселенные, а Белые дыры исчезают внутри Черных дыр. И вся эта ЖИВАЯ СУЩНОСТЬ, в целом — наше МИРОЗДАНИЕ или БОГ (сущность, бесконечная, как в пространстве, так и во времени) – и представляет собой ОСНОВАНИЕ для любой другой ЖИЗНИ. А жизнь, как известно – всегда борьба. И в этом случае Евклидова геометрия работает безукоризненно.
Логика же этой борьбы предельно проста (так же, как и Евклидова геометрия) – если все время повышать свои ставки в игре в «красное – черное», то, в конце концов, Вы обязательно победите. Но в том – то весь и фокус, что ни одно казино не позволит Вам этого сделать. То же самое и в жизни – она всегда сложней любых теорий о ней (не является исключением и авторская теория о живой Вселенной). Но как первое приближение к истине ее можно принять, не задумываясь, ведь она может объяснить многие обстоятельства нашего мира, которые не «по зубам» нынешней космологии. Возникновение современной космологии связано с развитием в XX веке общей теории относительности (ОТО) Эйнштейна и физики элементарных частиц. Однако и то, и другое являются лишь не доказанными гипотезами, которые современные ученые почему-то называют теориями. Автор этого сайта решил взять с них пример, и назвал свою космологическую гипотезу – теорией, ведь доказательств истинности его теории — ровно столько же, сколько у ОТО Эйнштейна и принятой сегодня модели элементарных частиц – ни одного. Отказавшись от эфира, который, по мнению автора, состоит, как и материя, из позитрон-электронных пар (нейтрино), современные ученые не могут объяснить даже азы своих «теорий». Например, в соответствие с их воззрениями, окружающий нас мир содержит в себе значительно больше электронов, чем позитронов, что глобально нарушает его симметричность. Как очень верно подметил в свое время Пастер: «Жизнь, каковой она предстает перед нами, является функцией асимметрии Вселенной и следствий этого факта». Но не потому, что она, действительно ассиметрична, как считал Пастер, и как считают современные ученые, а потому, что ассиметрично человеческое сознание. Да, во Вселенной встречается и симметричность, и асимметричность, однако считать, что вся она выстроена «наперекосяк» — явный признак слабоумия. При этом современные ученые пытаются описать «несимметричную Вселенную» с помощью абсолютно симметричной Евклидовой геометрии. А теперь вопрос к Вам, уважаемый читатель: «Как, по-Вашему, зависит ли геометрия от времени?» На первый взгляд, ответ однозначен – «Ни в коей степени не зависит, ведь геометрия изучает «постоянные объекты», которые не изменяются во времени». Тогда другой вопрос: «А нужна ли нам наука, которая изучает объекты, отсутствующие в нашем мире?» И прежде, чем ответить на него, подумайте о том, где в нашем мире Вы видели абсолютно «постоянные объекты»? Да, НИГДЕ!!! Ну а если принять на веру, что течение времени в нашем мире не является константой (а это, между прочим, экспериментально доказанный факт), и может изменяться, как во времени, так и в пространстве, то и любая «стационарная геометрия», в том числе, и геометрия Лобачевского, нам уже никак не поможет.
Представьте себе, что Вы находитесь в метре от стены и движетесь в ее направлении, а время (с каждым миллиметром Вашего приближения к этой «стене») убыстряет свой «бег». Сможете ли Вы, в этом случае, добраться до стены хотя бы через сто лет? Нет, Вам до стены никогда не добраться. Вот и получается, что стена всего в метре от Вас, с одной стороны, однако, с другой стороны, Вам до нее никогда не добраться (иначе говоря, между Вами и стеной простирается БЕСКОНЕЧНОСТЬ). Причем, с точки зрения любой жизни, эта бесконечность возникает и в том случае, если время замедляется, ведь если время постоянно замедляется, то скорость возрастает, а продолжительность жизни – уменьшается. Ну и как Вам такая ГЕОМЕТРИЯ? А ведь только с помощью подобной геометрии и можно описать окружающий нас мир. Любая другая «стационарная геометрия» является «воображаемой геометрией», как предельно честно назвал свою геометрию Лобачевский. Ну а автор этого сайта относит к «воображаемым сущностям» и все остальные «стационарные геометрии», начиная с Евклидовой. Как ни крути, а мы с Вами, уважаемый читатель, живем в постоянно развивающемся, а стало быть, и изменяющемся мире. А стало быть, должны, причем, в обязательном порядке, учитывать и скорость этого развития. «Что вы понимаете под «более успешным развитием»? То, что у кого-то температура быстрее растет, чем у другого? У одного 36,6, а у другого уже под 40, вот как у него жар быстро развивается! Опередил, нечего сказать, и крыть нечем! Вот, допустим, какой-то чудак решил сделать поезд быстрее, чем у соперников. И вот его поезд разгоняется в два раза быстрее, в четыре, в восемь, и все в восторге, а все пассажиры в поезде умерли от перегрузок, и кому такой рост скорости нужен? В чем прогрессивность такого линейного прогресса? Мы настаиваем на том, что мир капитала в ХХ веке всего себя построил на критике как мнимых, так и действительных проблем, перегибов, перекосов и извращений «советского проекта». При этом мир капитала в ХХ веке о САМОМ СЕБЕ не говорит вообще ничего, даже того немногого, что он о себе говорил в XIX веке! Это если бы кто-то считал верблюда очень порочным животным, и всюду бы доказывал, что он не верблюд. Но не более того! При этом никто не знает, суслик ли он, медведь или кобра. Не верблюд – и все, «этого достаточно». Если выстроить всего себя на «анти-», то оказываешься намертво зависимым от своего антипода. И если твой антипод куда-нибудь исчезнет, то вместе с ним исчезаешь и ты сам. Потому что бред «либеральной демократии», в которой любовь к выборам сочетается любовью к Пиночету и «нелегитимностью референдумов», а сменяемость презиков с несменяемостью Ротшильдов – это именно и только бред, всесмешение содомское (чем оно в итоге и предстало). И потому мы – ДА! – говорим, что проблемы общества неоднородны. Есть количественные проблемы, суть которых в том, что чего-то временно недостает. Его никто не запрещает, и не отрицает, его активно делают – но пока не успели доделать.
Из этого понятно, что количественная проблема решается (быстрее или медленнее) техническими средствами. По той простой причине, что в обществе на этот счет консенсус. Говоря кратко: есть желание, нет возможности. Поскольку желание устойчивое — возможность найдется, ее уже ищут. Есть метафизические проблемы, решать которые у системы нет желания, даже при наличии всех технических возможностей. И мы говорим, что проблемы Госплана – количественные, технические, а проблемы капитализма – метафизические, внутри капитализма неразрешимые. Потому что капитализм их не только не думает решать, но и наоборот: активно их поддерживает, считая своими регуляторами, своими инструментами. Понять это нам помогут наши небратья-рынкофилы. Они дружно скажут, и думаю, даже подпишутся под таким вот: — Почему у вас нехватки? Да потому что ваш строй искусственный! Он придуман в кабинетах из башки! И потому, в нем все время что-то длинно, а что-то коротко! А у нас нет нехваток, потому что у нас естественный строй, никем не придуманный, а сам собой сложившийся! И в нем природа все отрегулировала без нас. Кто выжил – тот выжил. А кто помер – тот помер. Кому хорошо – тому хорошо. А кому плохо – тому плохо» (отрывок из статьи А. Леонидова — «РАЗУМНЫМ КРИТИКАМ – ДОРОГУ К ДИАЛОГУ!»). И тут налицо даже не «стационарная геометрия» (пускай и воображаемая, но наука), а полное отсутствие любой геометрии. «Легко ли любой человеческой Цивилизации избавиться от естественного строя, основанного на прямом и быстром удовлетворении доисторических (во многом и дочеловеческих), но могучих инстинктов живого существа? Нет. Оттого все попытки «просто отменить» естественный строй (в просторечии капитализм) — так же нелепы, как и попытки его «просто принять». Это две крайности, и как положено крайностям, они смыкаются в бездонном и безграничном океане прямого и грубого животного насилия. Если вы указом отменяете естество – то вы теряете возможность выживания, как живое существо. Но если вы указом вводите его без корректив – то превращаетесь в животное, лишенное возможности быть человеком, как-то выделяться из животного мира. Вот мы и говорим, что вся цивилизация есть процесс постепенного избавления от естественного строя (естественного отбора в борьбе за существование) – процесс долгий или быстрый, успешный или не очень, но всегда ОДНОНАПРАВЛЕННЫЙ» (Леонидов). Именно само наше Мироздание производит синхронизацию всех «смен одного строя на другой». Если Вы еще не забыли школьную математику, то наверняка понимаете, что никак иначе такую синхронизацию не провести. Короче говоря, «все идет по плану», но не Путина или Байдена, а нашего Мироздания. А вот как назвать сие действа – «естественным» или «искусственным», автор затрудняется ответить.
С одной стороны работает мироздание, а значит, оно — естественно, но с другой стороны, мироздание работает по плану, а значит, оно – искусственно. Впрочем, в соответствие с авторским мировоззрением, наше Мироздание обладает сознанием, а стало быть, все, даже самые «естественные» процессы, протекающие в мире, являются «искусственными» (надуманными). Данное обстоятельство хорошо описывается одним из мировых законов: «В нашем мире нет ничего случайного, и все зависит от всего». Как ни крути, а если сдвинуть любую из Констант нашего мира вправо или влево, возникновение жизни в нем станет невозможным. Из чего следует только один вывод – наш мир является ЖИВОЙ субстанцией. Очевидно, что две его сущности – «материя» и «сознание» — неразделимы друг от друга, и если есть что-то одно, обязательно есть и другое. Причем, данное утверждение снимает все возникающие нестыковки и парадоксы при описании мира, например, о бесконечности нашей Вселенной во времени и пространстве. А вот, как о нашем мире рассуждает «Nata_Urieva» – «Пазлы Вселенной. Фракталы». «Кто про что, а вшивые про баню»… Так живем ли мы в «Матрице», или не живем? И какая она из себя? Одноименный фильм «Матрица» (с продолжениями) братьев Вачовских (или все-таки сестер?), в свое время всколыхнул «общественность» всего мира по этой теме — поставил частокол вопросов по ее пластам, но на большинство из них не ответил. И, как водится в таких случаях, завернул интригу. Народ завелся. Основная волна обсуждений, конечно, схлынула, но латентно будоражит мозг неугомонных, вспыхивая брызгами в океане интернета. А о какой вообще матрице речь? Что это вообще за матрица такая? Матрица… это ведь что-то из математики… кажись. А «математика – это язык, на котором Бог написал Вселенную», — фраза, которую недавно кто-то из ныне живущих современников Галилея в своих воспоминаниях ему же и приписал! Не спорю, не присутствовала, им видней. Соглашусь. Ну а кто, кроме Бога это мог сделать? … Математика – это же язык Разума: логика, формулы, алгоритмы – это все его атрибуты. «Само-само» логике не подчиняется — это же хаос, так ведь?! А вот логика оперирует последовательностью причинно-следственных связей, двигаясь от исхода к цели. А если есть Цель, значит — есть и ЗАМЫСЕЛ! Кроме того, при движении к цели есть коридор ограничений (ресурсов, например) – ими служат законы природы, законоМЕРНОСТИ. Вот с мерностями математика и имеет дело!
Самая древняя наука, понадобившаяся человечеству в чисто практических целях, это была – геометрия: участок там размежевать, дом построить, ну и всяко-разно. А от земли глаза рано или поздно устремлялись к небу. Какова геометрия Вселенной? Как и многие науки, геометрия тоже проходила свои стадии развития: линейную, нелинейную и фрактальную, которые опираются на трех гигантов/колоссов — Евклида Александрийского, Николая Лобачевского и Бенуа Мандельброта. Каждая из трех была призвана решать свои задачи, делая гигантский скачок в познании мира. Начиная с середины 20-ого века, самой сложной и перспективной задачей теоретической физики является поиск так называемой «теории всего», которая объединит в себе общую теорию относительности и квантовую механику, тем самым дав точное объяснение всем наблюдаемым физическим явлениям. На роль такой теории претендуют многочисленные теории струн, теория квантовой петлевой гравитации и многие другие» (Nata Urieva). Ну а автор этого сайта пошел другим путем – он не объединяет уже созданное людьми, а придумывает НОВОЕ. Ну а «всякое новое, как всем известно, — это хорошо забытое старое». И «не стационарная геометрия» — одна из таких его «новых придумок».