Поговорим о Западе
«И цирк не уехал, и клоуны при делах» (Александр Дубровский). «А как дышали, как дышали… Короче, хорошие новости пришли из града на холме. Объясняю. Спикер Палаты представителей Конгресса Кевин Маккарти: — Мы пришли к принципиальному соглашению, которое достойно американского народа… Нам предстоит еще много работы, в конце которой предусмотрено историческое сокращение расходов. Президент США Байден: — Соглашение предотвращает то, что могло бы стать катастрофическим дефолтом, привело бы к экономической рецессии, опустошению пенсионных счетов и потере миллионов рабочих мест… Это значит, что не все получат то, что хотят. Ключевое: по признанию самых, что ни на есть, верхов града на холме США находятся в шаге от глобальной катастрофы. Чтобы продлить агонию, договорились поднять потолок на два года и за это время сократить расходы. Цифры пока не обнародованы, потому как соглашение «принципиальное», то есть, не окончательное. Время еще немного есть, планируют закончить утверждение Конгрессом и постановку автографа Байденом 31 мая. Что главное: сокращение расходов не касается военного бюджета, который даже слегка увеличится. Ага, это значит, что при «историческом сокращении расходов» кое-кому пора приготовиться. Например: — всякой разной массе меньшинств, извращенцев и прочей швали, коих расплодилось немеряно и составляющих ядерный электорат демократов, — зеленым придуркам, пилящим дармовые бюджеты, направленные на ликвидацию энергетической безопасности, — налоговикам, аппетиты которых похоже подрежут, чтобы не кошмарили и так умирающий бизнес и т.д. Одновременно, армия, ВПК и, следовательно, Украина остаются в приоритете, ибо надо продолжать любой ценой, до того самого, последнего свидомого. Задушить при этом Россию, а потом и Китай, похоже, не получается, но хотя бы додушить Европу должно получиться. Механизм простой: вы там, европейцы, поставляйте Киеву все стреляющее, что у вас есть, а мы вам это все заместим. Если не помрете за Украину, у нас для вас приготовлено следующее блюдо – Тайвань, где вы пока преступно не участвуете. За ваши денежки, разумеется. Ничего личного, просто бизнес. Стратегия проверенная и беспроигрышная. Главное, не наделать глупостей по ходу пьесы. Однако есть нюанс: почему-то недовольны обе стороны. По информации «Associated Press», сделка может разозлить как демократов, так и республиканцев из-за взаимных уступок. Да, так бывает и их всех понять можно. И даже, при определенных условиях, простить, ибо выглядят жалко и ничтожно.
Короче, история такая: демократы стоят перед перспективой потери власти, ибо ядерный электорат в виде извращенцев и придурков не простит надругательства и глумления над своими дармовыми доходами, падающими с вертолетов. Республиканцы недовольны, потому как Байден продавил сокращение расходов с 2025 года, то есть после выборного цикла. Утешением республиканцам может служить то, что есть шанс, что не победит Трамп, которого они и сами внутренне активно недолюбливают, ибо партийные интересы для того глубоко вторичны. При этом у Байдена шансы возрастают, а республиканец Рон ДеСантис катастрофически опаздывает. То есть, республиканцы смирились с ростом вероятности победы демократов во главе с самоходным дедом (кстати, а кого он на этот раз, если победит, возьмет в вице-?), а демократы смирились с обдиранием тех, кого годами лелеяли и облизывали ради победы. Но даже если дед сломается где-то на пути, соглашение останется в силе. В общем, в сухом остатке: на 4 года получена отсрочка для всех. Не на два года (до следующей схватки за потолок, которую пройдут как всегда), а именно что на четыре. То есть, отсрочка от катастрофы для виртуальной империи, которая, так или иначе, необратимо рухнет. Обязана рухнуть. И даже не надо строить сталинские проекты широкого межокеанского пролива, само пойдет. Так что, объявляю хорошую новость: за четыре года весь остальной мир, а именно Россия, Китай и некоторые другие сильные игроки и целые регионы, сумеют максимально подготовиться и решить один из главных процедурных вопросов: где, когда и как будет происходить церемония похорон зеленой резаной бумаги. Но уже с минимальными последствиями для себя. Мои поздравления всем причастным и непричастным с наличием остатков заокеанской договороспособности и здравого смысла. Жаль только, старик Генри Киссинджер доживет только до церемонии своих похорон. Ну и у абсолютного зла Сороса дожить шансов немного, что тоже искренне жаль» (Александр Дубровский, ТГ-канал Спокойно Z Маша). А вот, что по этому поводу думают авторы «Шепота Кремля» — «США прощаются с высоким уровнем жизни. Или о чем договорились Байден и Маккарти по госдолгу».
«Последний месяц демократы и республиканцы в США ожесточенно спорили по поводу повышения потолка госдолга. Байден настаивал, чтобы Америка и дальше печатала доллары и тратила их, сколько захочет, а республиканцы настаивали, что надо сокращать расходы, иначе они не одобрят повышение госдолга, и в США к 5 июня наступит дефолт. Так как республиканцы получили большинство в Конгрессе, Байдену сложно было настаивать на своем, и тогда он начал угрожать всему остальному миру, что если в Штатах наступит дефолт, то проблемы будут у всех, а не только у Америки, словно ища поддержки где-то еще. Но весь остальной мир никак не мог повлиять на исход этих дебатов, по крайней мере, я не заметил на Госуслугах голосования по этому вопросу, и нам оставалось просто наблюдать, чем же у них там закончится дело. В последний момент демократы и республиканцы все же договорились и решили поднять потолок госдолга, отложив дефолт еще на два года, но с некоторыми условиями от республиканцев, на которые они продавили Байдена и которые я бы хотел рассмотреть в данной статье. С одной стороны это неплохо, что демократы и республиканцы не допустили дефолта. Некоторые наши граждане с нетерпением ждут краха Америки, не понимая, что накроет весь остальной мир, о чем и предупреждал Байден. Например, американцы резко сократили бы покупки китайских товаров, ведь они торгуют с китайцами по большей части в долг. Китайцы в таком случае будут вынуждены резко сократить производство своих товаров, и тогда им не понадобится столько нефти и газа, которые продает Россия. Цены на энергоресурсы упадут и упадут наши доходы. Упадут — это мягко сказано, учитывая, что США крупнейший импортер нефти и крупный торговый партнер Китая и ЕС — других крупнейших импортеров нефти. Так что последствия дефолта в США могли бы превзойти последствия событий 2020 года, когда нефть опускалась до 20 долларов за баррель, а фьючерсы уходили в минус. Такие потрясения нам не нужны, так что быстрый крах экономики США не в наших интересах. Резко прекращать поставки туда ядерного топлива и что еще хотят прекратить поставлять наши патриоты, мы не торопимся. В то же время нам невыгодно, что американцы живут за счет остального мира, и за наш счет в том числе, печатая доллары и сбрасывая нам свою инфляцию, поэтому мы постепенно уходим от доллара и торговли с США, но на перестройку экономики нужно время. Было бы идеально для нас во всей этой истории, если бы Америка не рухнула быстро, но начала сокращать свои расходы и жизнь за чужой счет. А именно по этому сценарию демократы и республиканцы в итоге и пошли.
Они договорились заморозить расходы бюджета на два года на том же уровне, что и в этом году. При текущем уровне инфляции в США, оставить расходы на том же уровне фактически означает сократить их. По самым оптимистичным прогнозам МВФ, инфляция в США составит к концу года 4%, и не менее трех процентов в следующем году, если конечно не будет никаких сюрпризов, а они вполне могут быть. Итого получаем реальное сокращение расходов с поправкой на инфляцию — минимум на 7% за два года, что является весьма серьезной цифрой для экономики и довольно серьезным снижением расходов. Вот для наглядности как до этого росли оборонные расходы США, учитывая инфляцию и растущие угрозы американской гегемонии. Оборонный бюджет США по годам: 2016 год – 607 млрд. долларов; 2018 год – 700 млрд. долларов; 2022 год – 750 млрд. долларов. Так что решение оставить расходы на прежнем уровне фактически означает сокращение расходов. Однако Байдену удалось отстоять повышение конкретно военных расходов, принятое до этого, что эксперты связывают с будущим противостоянием Америки Китаю. Из-за хотелок Байдена сохранить гегемонию, а значит, военные расходы, сокращение придется на обычные статьи расходов американского бюджета, а значит, ударит это по уровню жизни простых американцев. Урезано будет практически все, и единственное, что демократы и республиканцы договорились пока не трогать — медстраховки и программу помощи малоимущим семьям. А вот образование, которое и так деградирует в США, инфраструктура, которая и так уже рушится, борьба с нелегальной миграцией, которая и так страдает от недостатка финансирования, потому что Байден увлекся борьбой за гегемонию — все это будет еще больше урезано и еще больше обострит текущие проблемы. Америка будет страдать от мигрантов, преступности, разрушающихся мостов, сходящих с рельсов поездов и от других проблем. Как американцы собрались возрождать производство и уходить от зависимости от Китая — еще один вопрос, ведь для этого нужно много инженеров, т.е. масштабные инвестиции в образование, а денег на это в бюджете США не предусмотрено. И скорее всего Штаты ограничатся возрождением только критически важных производств, типа производства чипов, на что деньги уже выделены. Также американцы станут меньше потреблять. В мае этого года уже было зафиксировано некоторое снижение импорта Штатами товаров из Китая — на 14,3%. Штаты покупают в Китае товаров больше, чем продают туда, за январь-апрель этого года разница составила 100 млрд. долларов. Т.е. на эту сумму они покупают в долг, но расходы было решено урезать.
Значит, торговля с Китаем еще сократится, и американцы будут покупать еще меньше товаров. Время, когда американцы процветали за счет дешевых китайских товаров проходит, но это происходит не настолько быстро, чтобы вызвать серьезные потрясения в самом Китае или в России, поскольку мы в это время перестраиваемся на другие рынки. А вот где будут брать товары сами американцы, это вопрос, учитывая, что в бюджете не предусмотрено денег на образование для возрождения производств на территории США. Вот и получается, что американцы в принципе будут вынуждены потреблять меньше товаров. Также американцы теперь меньше покупают домов. Из-за повышения ставок ФРС, ипотечная ставка в США выросла до 6,7% с привычных пары процентов, и уже не каждый может потянуть такую дорогую ипотеку. Поэтому число заявок на ипотеку в США снижается, и дальнейшее сокращение бюджетных расходов еще больше ударит по рынку недвижимости в Америке, поскольку там существуют различные социальные программы, типа нашей «Семейной ипотеки», только с местным колоритом, которые теперь будут отменены или урезаны. На этом моменте может показаться, что республиканцы это какие-то изверги, которые хотят во всем урезать американцев, а ведь можно и дальше печатать доллары. Но наоборот — республиканцы понимают, что мир постепенно уходит от доллара, и если к этому не подготовиться и заранее не начать опускать уровень жизни американцев, то однажды он все равно рухнет, но резко, и вызовет тем самым серьезные протесты, а то и вовсе гражданскую войну. Так что позиция республиканцев по снижению расходов вполне патриотичная и направлена в будущее. Далее пару слов о наших неспокойных соседях. Учитывая сокращение расходов, их вероятно спихнут на попечение Евросоюза, чтобы сосредоточить ресурсы, которые теперь будут ограничены, на китайском направлении. Тем более подполковник армии США Дэниел Дэвис прямо сказал, что одна из текущих целей США – «переложить бремя поддержки соседей на европейских партнеров». Впрочем, и у европейцев тоже экономических проблем выше крыши, и как они собираются тянуть этот чемодан без ручки, большой вопрос. В Германии наступила рецессия и это неизбежно отразится на всех странах, получающих дотации от немцев, включая конечно и наших соседей, и не только их, но еще поляков, прибалтов и т.д. Штаты переоценили свои возможности, вступая в противостояние с Россией, их санкции и военное давление не сработали, и даже наоборот — ускорили желание других стран уйти от доллара. Особенно после блокировки наших резервов, когда другие страны обеспокоились, что их деньги тоже могут заблокировать.
Китай начал сбрасывать американский госдолг, а арабские шейхи распродавать яхты и особняки. ФРС США пришлось поднимать процентные ставки, в том числе из-за последствий введения санкций против России, которые отразились на всем мире, и на США тоже. В итоге из-за действий Байдена в США и Европе обанкротилось несколько банков, и могут обанкротиться еще больше, а результата как не было, так и нет. И как видим, все равно пришлось соглашаться на требования республиканцев сокращать расходы, что они предлагали уже давно, ведь дебаты об этом ведутся не первый год, а Трамп и вовсе говорил, что не допустил бы конфликта с Россией — видимо понимая, что едва ли этим можно чего-то добиться. Он уже тогда выступал за возрождение производства в США, и если бы не военные авантюры Байдена, у Америки было бы больше на это средств и времени. Но Байден упорствует в своем желании сохранить американскую гегемонию и настаивает на сохранении хотя бы военных расходов, в ущерб гражданским, а значит, пока он будет у власти, в США будет разрушаться инфраструктура и производство, расти преступность и нелегальная миграция, а американцы будут беднеть. Видимо Байден собирается бороться с врагами Америки до последнего целого моста и не сошедшего с рельсов поезда. Либо до выборов 2024 года, если на них кто-то предложит более достойный для Штатов путь развития» (ШЕПОТ КРЕМЛЯ). Как видите, дела на Западе идут «из рук вон плохо», причем, с каждым прожитым днем, все хуже и хуже. Откуда там появилась подобная тенденция, и чем она обусловлена? На этот вопрос отвечает А. Леонидов — «Геноцид-карнавал»: Запад как свинокомплекс для людей» (Экономика и мы). «Рассматривая образ жизни на Западе, аналитически складывая бесчисленное множество информационных сообщений из самых разных (порой враждебных друг другу) источников, я постепенно понял, какая полная аналогия выстраивается: свинарник. Не какой-то грязный свинарник семейства алкашей, а большой, промышленных масштабов, оборудованный по последнему слову техники, свинокомплекс, в котором отращиваемому мясу создают все (в рамках разумного) условия, добиваясь заданных параметров: на сало, на бекон и т.п. Конечно, свинарник не может быть чистым, оттого Европа по углам и зарастает грязью, но в центральных проходах работают уборщики, продумано яркое, рекламное (для делегаций) освещение, продуманы рацион кормов, места, где хрюшкам удобно резвиться, температура помещения, мягкость подстилки и т.п. Для свиней не может быть человеческой медицины, это понятно – но с ними, в нужных хозяевам объемах, работает ветеринария. Поголовье свиней жестко регулируют, пресекая чрезмерное, с точки хозяина, размножение, стерилизуют лишних свиноматок и хряков, но в то же время следят, чтобы оно, в определенных пределах, шло (сколько рынку нужно), и в таком случае даже помогают родам.
Интересно и то, что свинья саму себя считает полностью свободной. Анатомия свиньи такова, что вверх она посмотреть не может (голова не задирается). Фантазия свиньи невелика, и потому стойло для свиньи – мир. Свинья не понимает, что стена – преграда, она думает, что стена – предел Вселенной. Свинья до самого забоя – делает, что хочет (внутри стойла, которое считает мирозданием). Хочет – ходит, хочет – лежит, в плуг ее не запрягают, никуда не мобилизуют, все время свинья представлена сама себе. А вы знали, что в «продвинутых» европейских свинарниках есть кнопка «Выборы»? Я как узнал – так у меня в голове весь паззл и сложился. Свиноводы думают о комфорте свиней, потому что это улучшает качество мяса. Они сделали такую клавишу, нажав на которую рылом (а в других моделях – копытцем) свинья получает на выбор силос или фураж, или корма с преобладанием белков, или более легкие, растительные корма. Ну, это метод академика Павлова: выработка рефлекса. Животное понимает, что, нажав квадрат, получит силос, а нажив круг – фураж. Делается это, разумеется, не для того, чтобы свинья испытала гордость за свою свободу выбора и блестящее положение потребителя, а для качества мясного продукта. Ведь настоящий бекон можно получить только от животного, выросшего в безмятежной, комфортной для него, среде. Анализируя это, я понял (и вас прошу понять) – что в западном мире происходит КОНВЕРГЕНЦИЯ образа жизни в свинокомплексе и в социуме, стремительное сближение состояния человека и животного. С одной стороны, жизнь в свинокомплексах все более и более технологична, в «продвинутых» даже многопартийные выборы придуманы (по кормам). С другой стороны, человеческая мысль все более и более деградирует до узости зоопсихологии, до свиной и свинской примитивности. С одной стороны, плоть все более и более технично обрабатывают перед разделкой; с другой, эта выхоленная по науке плоть все меньше содержит в себе духовного начала, «эволюционируя» до нужной скотоводу формы: чтоб прямо сразу колбасой рождалась и росла, так, чтобы только этикетку «Краковская» ей на бок осталось приклеить. Тот, кто мечтает хлебать из европейского корыта – должен помнить, что в комплекте к корыту с объедками господ идет мясохладобойня. Управление людьми, как животными – не всегда жестоко (хоть всегда бездушно). Иногда животному могут создать (временно, разумеется) довольно комфортные условия материального быта (тем более, что животному много и не нужно, структура его потребностей сводится к биологическому обмену веществ).
Но даже в тех (кстати, нечастных) случаях, когда «людоводы» создают деградировавшему человеческому стаду уютные стойла – опасность остается смертельной. Ведь решение о жизни и смерти принимается в условиях убежденности в бессмысленности и того, и другого. Животному отказывают в уникальной личности, рассматривают его как комок рефлексов, цена забоя такого куска мяса – регулируется лишь ценами на мясо и потребностью в мясе. Теоретически – хозяин может быть добр к животному и создать «идеальные» для животного условия. Но современная ситуация осложняется тем, что руководство «свинокомплекса», т.е. правящая масонерия Запада, приняло решение о РАДИКАЛЬНОМ СОКРАЩЕНИИ поголовья человеческого стада. У народов мира не остается выбора: их уничтожают при попытках сопротивления, но при отказе от сопротивления (покорности) – уничтожают в плановом режиме, всем арсеналом средств «сокращения поголовья». Как мы дошли до жизни такой? Если говорить о ценности Духа, то (как в анекдоте) – логика подсказывает: тут «50 на 50». Либо ценность есть, либо ее нет. ВСЯ человеческая цивилизация строилась на том, что у Духа есть ценность. Без этого она не смогла бы возникнуть – как немыслимо возникновение письменности у свиней или у работящих, замысловато-мастеровитых бобров. Соответственно, вся человеческая цивилизация (выйдя из косматых сумерек хищных гоминид) – это борьба людей, убежденных в ценности Духа с теми людьми, которые считают, что никакой ценности у духа нет (50 на 50, помните?). Духовность (буде оная есть) порождает свою знаменитую, системно-образующую триаду: познание – нравственность – закон. Они существуют вначале внутри человека, а не вокруг него (вокруг – это уже потом), и возникают сами собой, если человек признал ценность Духа. Трактовки их могут быть очень разными, порой экзотичными, но вне признания ценности Духа никакие трактовки не нужны, потому что самих познания – нравственности — закона тоже уже не станет. Духу противостоит не плоть, которая является его сосудом, и как незаменимое вместилище – защищается силами знания, морали и законности. Духу противостоит ПЛОТОЯДНОСТЬ. Если хищник преследует жертву, то у них не может быть одной на двоих науки, обмена знаниями. Хищнику выгодно, чтобы жертва была максимально-тупой, и наоборот. Невозможно говорить о каких-то нравственных отношениях хищника и жертвы, они очевидным образом «по ту сторону добра и зла». Выживает один – значит, умирает другой. Хищник не может отказаться убивать, а жертва – не может принять нравственным, кормить хищника. Где мораль, там и закон (в философском смысле закон – это мораль на минималках), и никакой законности, общей для хищника и жертвы, тоже не может возникнуть (по вышеуказанной причине).
И вот мы говорим с предельной убежденностью: если человек придает какую-то ценность духовности, то у него есть и какие-то познание-мораль-закон. Причем их ровно столько, сколько ценности духовности человек придает. Если совсем никакой – значит, как у англосаксов сегодня – совсем никаких образования (см. «расовая математика»), никакой морали и никаких законов. У хищника, который на охоте, есть один регулятор: целесообразность. Мозг хищнику нужен не для того, чтобы пялиться на звездное небо, а только для одного: как снайперской винтовке прицел, как орудие прицеливания. Недаром во Франции был сформулирован еще в начале ХХ века философский афоризм: «мозг – подобен клыкам и когтям, это один из предназначенных для охоты органов хищника». Можно сколько угодно истерически кричать – «человек дороже куска мяса, он ценность, ценность, ценность!» — но в том-то и суть, что материализм и атеизм не оставляют возможности видеть в человеке что-то сверх животного или ценнее животного. И тут истериками не поможешь, потому что логика чужда эмоций. В картине мира, где зародившееся как случайная форма в целом случайно возникшей жизни, человечество бессмысленно шествует в космическое «никуда» — оно не может рассматриваться, как ценность. Цена человеку в этой картине мира – во-первых, прагматична, во-вторых, варьируется с широким люфтом. Как писал (открыто!) либерал А. Никонов – «цена человеческого зародыша нулевая, младенец оценивается как продукт 9-месячных вложений, чернорабочий дешевле академика, потому что в него меньше инвестировано» и т.п. Хозяева планеты так и рассуждают: в этого вложили много, его цена повыше (хоть и не запредельна, конечно!). А в того не вкладывались, он заготовка, оказавшаяся невостребованной или бракованной, и его жизнь не стоит вообще ничего. Такое отношение к человеку (т.е. животному, заводимому или усыпляемому по мере хозяйской надобности) резко конфликтует с традиционной человечностью, и задача мировой закулисы – преодолеть «пережитки» классической человечности, перейти к прагматической оценке населения человеческого свинарника. Главное отличие животного мира от человеческой цивилизации в том, что поступки хищника бесспорны не только для хищника (что само собой, разумеется), но и для всех. «Хищник нас ловит, чтобы съесть, так ведь и мы ловим все, что можем съесть, такова природа живого». Эта «природа всего живого» — склонность пожирать окружающих, и инстинкт убежденности в правоте пожирания (даже если пожирают тебя) – никуда не исчезает и в человеческом обществе. Она действует на протяжении всей истории, как в форме рационального зла (преступной корысти), так и в форме иррационального зла, психопатии садизма. Иногда индивидуальной (когда хищник свихнулся на почве охоты, и охотится уже не ради выгоды, а ради «запаха крови», чувственного наслаждения чужой болью, что и называется садизмом). А иногда – в виде индуцированного психоза, садистского экстаза, разделяемого сразу многими, толпой, в которой садисты как бы заряжают и подзадоривают друг друга.
«Если святые делают добро без оплаты – то бесноватые наоборот, готовы делать зло себе в убыток» — говорят в народе. Между религиозной нравственностью и полнотой зоологического цинизма лежит т.н. «фейербаховщина» (в России ее называли «теорией разумного эгоизма»). Л. Фейербах (и не он один, разумеется, но, благодаря марксизму, он наиболее известен) о религии как «отчуждении родовой сущности человека». Он думал, что нравственность возникла сперва из очевидно-доказуемой пользы ее норм для человеческого рода, и лишь потом приняла искаженные, окостенелые религиозные черты. На самом деле, и нетрудно доказать, все было с точностью до наоборот. Живую нравственность порождает живое религиозное чувство, накаленный до фанатизма культ вероисповедания. Если куль остывает, то нравственные нормы кодифицируются в скучные и безосновательные нотации, в искаженную и окостенелую «светскую этику», которую всякий умник навязывает другим, чтобы их обманывать, а сам в себе иметь не желает. Недаром М. Горький писал, вложив в уста персонажа: «Всякий человек хочет, чтобы сосед его совесть имел, да никому, видишь, не выгодно иметь-то ее…». Фейербах (а за ним марксисты) – думал, что если доказать важность морали для жизни общества, то люди, убедившись сполна, что мораль их обществу полезна, станут добросовестными. Они почему-то полагали, что люди этого не знают, видимо, имеет место недостаток аргументов насчет того, что убийства, кражи, клевета, разбой и т.п. вредят общественному благоустройству. В первые годы после Октябрьской революции была мода называть уголовных преступников «несознательными», т.е. людьми, которым не разъяснили общественную пользу морали. Это называется «фейербаховщиной», и это полная чепуха, причем очень токсичная для мышления. То, что доказуемо-важно роду человеческому, для тебя важно только если ты отождествляешь себя с родом человеческим. То есть признал себя носителем Коллективного Разума, служителем тому, что важнее тебя самого. А если ты не отождествил себя с родом человеческим, то доказуемо-важное этому роду «идет лесом». Какое тебе дело до доказуемых выгод того, с кем ты себя не отождествил? Одно дело – доказать неопровержимо, что бездомный в Буэнос-Айресе будет рад бесплатной пицце; и совсем другое дело – ехать в Буэнос-Айрес, покупать там пиццу и нести ее бездомному. — Ты так не делаешь, потому что не уверен, что он будет рад? — Нет, я нисколько не сомневаюсь в его радости, но мне-то она зачем?! Что-то выгодно роду человеческому; какое эгоисту дело до того, что выгодно роду человеческому?!
Есть прямой аналог моей «родовой сущности»: пуповина. Она меня связывала с мамочкой, продолжая род, питала меня в первые месяцы моего становления. Пока она была мне нужна – я ей пользовался, жизненно зависимый от нее. А потом она мне стала не нужна, ее отрезали, и выбросили куда-то на мусорную кучу, где она и сгнила. Я понятия не имею, где именно она сгнила, и я вообще про нее не задумывался до поры знакомства с теорией Фейербаха. А как ознакомился с его «теорией возникновения морали, вытекающей из общественных интересов» — так и вспомнил: е-мое, ведь и у меня была «родовая сущность», а я ее даже не похоронил по-человечески! Кризис культов и культовых форм мышления во всем мире в ХХ веке приводил только к тому, к чему он и мог привести: к реставрации ЗООЛОГИЗМА, к становлению «общества каннибалов», возврате хищной гоминиды за своим черепом («Обезьяна приходит за своим черепом» — одна из книг о гитлеровском нацизме). Кризис духа и общество каннибалов взаимосвязаны, как сообщающиеся сосуды. Капитализм многие воспринимают только как неравенство, отчего и закипают теории о «зависти к богатым»: мол, они лучше живут, вот ты им и завидуешь. В реальности же дело совсем не в том, кто как живет, а в том, что все всех пытаются пожрать, унизить, уничтожить – и вовсе не по злобе, а просто потому, что тут нельзя иначе самоутвердиться в жизни. Для того, чтобы показать душу капитализма, душу, в его годы только начавшую вылупляться, классик американской литературы Френсис Скотт Фицджеральд выделил в своем гениальном романе «Прекрасные и проклятые» самую маленькую по объему, но колоссальную по смыслу главу, назвав ее символически: «Odi Profanum Vulgus». В целом далеко не демонический, и даже скорее положительный персонаж, Глория, женщина из высшего света, сталкивается с денежными проблемами, и ощущает, что эта проблема затягивается. От этого Глория заболевает, в тяжелом состоянии, в полубреду, говорит сиделке мисс Макговерн как символ веры, как завещание перед кончиной: «…миссис Пэтч, явно пребывавшая в глубоком сне, вдруг села и с негодованием заговорила: – Миллионы людей, – сказала она, – кишащих как крысы, лопочущих как макаки, воняющих как в аду… обезьяны! Или вши, наверное. За один действительно прелестный дворец… скажем, на Лонг-Айленде или даже в Гринвиче… за один дворец, полный картин из Старого Света и изысканных вещей, с древесными аллеями, зелеными лужайками и видами на синее море, и чудесными людьми в превосходных одеждах… Я бы принесла в жертву сотню тысяч из них, нет, миллион из них! – Она подняла слабую руку и щелкнула пальцами. – Мне нет дела до них, понимаете? Взгляд, который она обратила на мисс Макговерн после завершения этой речи, был необыкновенно мечтательным и странно сосредоточенным. Потом она издала короткий смешок, исполненный презрения, упала на подушку и снова провалилась в сон».
Итак, нечто сказано изнутри, из глубины, без притворства и лицемерия, в состоянии исступленной искренности. И высказано далеко не злодейкой, а совершенно стандартной, симпатичной окружающим (да и читателю) классической американкой. Она не сумасшедшая, и просто так никого убивать не будет. Никогда. Но в комбинации с дворцом на Лонг-Айленде с видом на море – она внутренне готова… сотни тысяч… или даже миллион положить… Буде сложится такая комбинация – что, разумеется, бывает далеко не каждый день, и скорее всего, не случится никогда в жизни… Но если однажды появится шанс: миллион жизней за «светлый терем с балконом на море», то… Фицджеральд прекрасен тем, что он смотрит на капитализм изнутри, как представитель американского высшего света. Если для М. Горького капитализм – это убивающее чудовище, то для Фицджеральда это организм, желающий жить, как и любой другой живой организм. При этом противоречия между Горьким и Фицджеральдом никакого: просто один смотрит снаружи, а другой изнутри. Капитализм убивает не из ненависти, не от дурного нрава. Он убивает во время рывка к дворцу на Лонг-Айленде, или хотя бы в Гринвиче, и бесчувственно-холодно, потому что до жертв рывка ему «нет дела», не более того. Но самое главное – понять прямую и грубую взаимосвязь между тем, что говорит Фицджеральд о незлой, но свободной нравом, избалованной вольнодумством светского общества Глории и фейербаховщиной» (А. Леонидов, команда ЭиМ). Короче говоря, всякая жизнь изначально содержит в себе смерть (предельный срок жизни). Этим отличаются даже те живые организмы, которые не имеют в своей генетике «включателя старения», ведь, рано или поздно, но его все равно сожрет какая-то другая жизнь. Ну а представленная Леонидовым «похожесть современного Запада на свинокомплекс» говорит лишь о том, что у Запада началась старость, и он готовится к смерти. И началась эта летальная для Запада фаза жизни сразу после развала СССР. То есть, четверть века Запад уже прожил в старости, и еще, столько же, ему никак не протянуть. В соответствие с исторической теорией «смены поколений», «время дожития Запада» не превышает периода в дюжину лет — от 2024 года до 2036 года. И «пусть земля ему будет пухом».