Хрестоматика
Автор предлагает поговорить в этой главе о хрестоматике или хрематистике. Согласно Википедии, хрематистика (др.-греч. χρηματιστική «обогащение» от χρήματα «деньги») — термин, которым Аристотель обозначал науку об обогащении, искусство накапливать деньги и имущество, накопление богатства как самоцель, как сверхзадача, как поклонение прибыли. Аристотель противопоставлял хрематистику — экономике как целенаправленной деятельности по созданию благ, необходимых для естественных потребностей человека. При этом роль экономики Аристотель видел в удовлетворении насущных потребностей и в создании средств, необходимых для поддержания хозяйства. Деньги при этом служат исключительно для обеспечения удобства обмена. Хрематистика же — деятельность для получения прибыли и накопления денег: например, ростовщичество, спекулятивная торговля. Деньги выступают в качестве богатства и цели, теряя свое предназначение средства обмена. К хрематистике Аристотель относился отрицательно. «Так как хрематистика расположена рядом с экономикой, люди принимают ее за саму экономику; но она не экономика. Потому что хрематистика не следует природе, а направлена на эксплуатирование. На нее работает ростовщичество, которое по понятным причинам ненавидится, так как оно черпает свою прибыль из самих денег, а не из вещей, к распространению которых были введены деньги. Деньги должны были облегчить торговлю, но ростовщический процент увеличивает сами деньги. Поэтому этот вид обогащения самый извращенный» (Аристотель. «Политика»). Аристотель также полагал, что из-за хрематистики у людей появилось представление о безграничном имуществе и богатстве, однако он же предупреждал, что скатывание в хрематистику губительно. Современные же экономические школы не выделяют хрематистику в отдельную науку, а рассматривают отдельные экономические категории «капитал», «прибыль», «рента» в рамках общей экономической теории. А вот как по этому поводу думает В. Авагян — «Кошелек или жизнь?! — капитализм выбрал кошелек…». «Самый краткий ответ на вопрос «чем хрематистика отличается от экономики?» таков: формула роста доходности за счет роста конфликтности. Поясняю на простенькой модели: Если вы меняете шило на мыло, а оба предмета (чисто условно, по условию задачки) объективно стоят рубль, то вы меняете, в финансовом плане рубль на рубль, меру на меру стоимости. Ваша прибыль только в том, что вместо ненужного вам предмета за рубль у вас появляется нужный вам предмет за рубль. А как быть с доходностью? Ее же в этой схеме вообще как бы нет (на практике есть, но минимальная).
Теперь, предположим, каким-то образом, обманом или насилием, вы выцыганили у жизни обмен одного шила на два мыла. Доходность каждой сделки, выраженная в рублях, повышается на рубль. Это очевидно, как и то, что в эту добавленную доходность заложен неизбежный, объективный конфликт, который так или иначе себя проявит. Обманутым не нравится, что вы обманываете: и, как только они поймут схему обмана, они придут возмущаться. Изнасилованным не нравится насилие, и они точат ножи, сперва украдкой, а потом и… И вот мы получаем схему американского мира после развала СССР: доходы корпораций постоянно растут, но и растет конфликтность, которая в них изначально, через хрематистику, закладывается. Чистая сделка обладает низкой доходностью, а чтобы доходность возрастала – нужно делать сделки грязными. А значит, в обменном процессе, порожденном сперва явными преимуществами разделения труда, нет ни равенства сторон контракта, ни тем более доверия между сторонами. Слабую сторону сделки объективно обворовывают, а субъективно она чувствует по поводу этого нарастающий дискомфорт. Но хрематистика – не экономика (домостроительство). Хрематистика – это наука (или искусство) загребать деньги любой для окружающих ценой, наука о максимизации прибыли частных лиц. А раз так, то хрематистика и не может, и не обязана снижать конфликтность в грязных сделках. Ее не интересует вопрос – кто кого обидел? Ее интересует вопрос – сколько с той или иной обиды прибыли можно наварить. Когда хрематисты (или хрематики?) заводят свою вечную песнь о «советской бедности», «низком уровне жизни советского человека», то в основе их либретто лежит именно превосходство по прибыльности грязного дела над чистым. Все эти нытики озвучивают всего лишь общеизвестный факт, что воровство доходнее честного труда (иначе просто не было бы воров на свете, кроме клептоманов). И если ты будешь жить, никого не «кидая», не обманывая и не насилуя, а исключительно на честном и взаимно-добровольном обмене, то у тебя объективно получится нечто скромное, неброское на вид, даже если сытное и теплое. То есть экономика (за исключением редких случаев гениальности человека, когда исключительный ум или талант дает исключительно-огромные, но при этом честные доходы) не может дать высоких доходов, потому что в ней ты час своего труда меняешь на час чужого. И, чтобы получить по обмену изделие, которое делалось час – тебе самому придется потратить час своего труда. А в сутках только 24 часа, и без сна, отдыха – тоже не обойтись. Это и определяет в экономике потолок доходности, потолок возможной зажиточности, который многих не устраивает: «почему я должен жить, как все? Я Сверхчеловек, они недочеловеки, с какой стати у нас с ними квартиры типовые?!».
И когда человеку не нравятся типовые квартиры, не нравится очередь, в которой нужно ждать квартиру на общих основаниях, и вообще не нравятся очереди (отражающие принцип равноправия в получении благ) – человек обращается к Хрематистике. А Хрематистика – в чем ее неувядающая привлекательность – дает доходы существенно, принципиально выше, чем возможно в условиях эквивалентного обмена, предусмотренных экономикой. Это как перейти с маленькой зарплаты на большую, уволившись и нанявшись на новом месте. Предположим, что человек вытачивал стульчаки для унитазов, и все им были довольны, но получал он 100 рублей. А тут к нему подходит наниматель, и говорит: слушай, давай поедем убивать негров в Африку, буду тебе 1000 платить». Разумеется, негры за это будут тебя сильно не любить. Со всеми вытекающими из конфликта последствиями. Но – 1000. А тут тебя все любят, и никто тобой не обижен – но 100… Первое, что сделает нормальный человек – пойдет к своему нанимателю, и скажет: «я не хочу так мало зарабатывать, меня зовут в Африку негров стрелять, там в 10 раз больше платят! Сможешь ты мне за выточку стульчаков платить тысячу?» Работодатель разведет руками и скажет: бро, у меня нет таких доходов, чтобы в 10 раз поднять тебе зарплату! Я тебе, сколько могу – плачу, а больше не могу, извини… И тут у человека начинается диссонанс между низкими доходами низкой конфликтности и высокими доходами высокой конфликтности. Если кто не помнит, то это классика «перестройки»: наша страна нам платит мало, а вот в Нью-Йорке мы ходили бы в норке, и т.п. И нельзя сказать, что это вранье, потому что предприятия в состоянии эквивалентного обмена не могут платить своим работникам столько, сколько атаманы разбойничьих ватаг. И ведь ясно почему: у атамана есть ЛИМИТРОФ. А у предприятия эквивалентности никакого лимитрофа нет. Оно меняет часы своего труда на часы чужого труда 1:1. Чтобы получить сделанное другим за 8 часов, тебе самому придется отрабатывать 8 часов (исключение – продукция гениальных умов, но она погоды не делает). А тогда чего ты удивляешься, что вам дали одинаковые квартиры? А с чего им быть разными, если вы труд меняли на труд 1:1? Чтобы они были принципиально разными, нужно или чтобы один человек был гениален, или неэквивалентный обмен. При неэквивалентном обмене фонды делятся неравномерно, и безо всякого роста фонда можно получить в нем гораздо более значимую долю, чем раньше. Но – ее величество арифметика! – это будет сопровождаться сокращением каких-то чужих, иных долей. Погоня за безразмерной прибылью частного лица порождает насилие и обман просто потому, что ничего больше она породить не может. Рост прибыли – яичница, и ее не пожарить, не разбив яйца.
Хрематистика – это двигатель. Чтобы на нем ехать – приходится смириться с выхлопом. Выхлоп у этого двигателя – параллельные сверхобогащению центра нищета и разруха на периферии. Мы ездим на авто, зная, что отравляем воздух, но продолжаем ездить: очень нравится быть автовладельцами. Точно так же Запад знает, что отравляет собой все на планете (и в физическом, и в моральном смысле), но продолжает это делать, потому что очень нравится миллиардерам оставаться миллиардерами. И дело не только в деньгах: деньги, может быть, не самое для них важное. Самое для них важное – это ИММАНЕНТНОСТЬ их власти. Теоретически можно найти крупного советского начальника, который имеет власть не меньше американского главы корпорации, распоряжается не меньшими ресурсами, и т.п. Но эта власть и ресурсы при нем не имманентны. Они получены от общества на тех или иных условиях, они не входят имманентно в «Я», в саму сущность организма. Должность – от слова «долг», и занимающий должность – должник, а не хозяин. Перейти к эквивалентности обменов для этих людей, с рождения привычных к собственной запредельной исключительности – означало бы потерять самих себя. Отсутствие имманентного превосходства, превосходство только ситуационное, как у спортсмена на состязаниях (сегодня ты чемпион, а завтра другой) – пугает куда больше голода и холода. Именно поэтому для Запада «идти за деньгами» и «идти за ужасами» означает одно и то же. Ты не можешь просто так сходить за деньгами, без ужасов. Если бы было такое место, где деньги лежат без ужаса, то все, кому нужны деньги, пошли бы туда и взяли их. А поскольку деньги нужны всем – то все бы и пошли. Как это и было с «незавидной», «убогой» советской зарплатой – которую платили всем, желающим работать. Обеспечивая «серый быт» без блеска, но и без ежедневных сюжетов для фильмов ужасов. Спокойная жизнь, но низкая доходность… А в хрематистике для сверхобогащения нужно сделать что-то ужасное, чего большинство людей бояться делать. Если оно не слишком ужасное, то тогда большинство не побоится его сделать, и никакого превосходства не получится. Благодаря ужасам потолок доходов у человека исчезает, и личные доходы могут расти до бесконечности. Но вообразите, как истощило бы почву бобовое зернышко Джека из сказки, своей способностью расти до неба и выше облаков! Доход – сам по себе хорошая штука, ему все рады, он в любом доме лишним не будет, и т.п. Но в хрематистике есть важный нюанс: рост дохода (радости твоего дома) связан с ростом рисков и конфликтов вокруг тебя. Только в этом случае и говорят «деньги – зло», потому что ведь и школьнику понятно, что сами по себе деньги – никакое не зло! Вот мы в жаркий день купили себе мороженое, газировки, какое же в этом зло? Это же добро, приятная радость! Человеку свойственно радоваться деньгам в кармане, а злу он бы радоваться не стал.
Следовательно, не сами деньги зло, а тот способ, с помощью которого хрематистика их добывает для своего пользователя. Наращивая доходы – наращивают и конфликтность вокруг их источников. Причем это происходит как между людьми, так и между государствами, потому что схема везде одна и та же. Рычаг дохода выжимается до упора. При этом ущемляются законность, мораль, человечность и т.п. положительные качества, известные цивилизации. Но если перестать их ущемлять – корпоративные доходы снизятся. А в мире приоритета частной прибыли – это недопустимо. Отчего все идет к тотальному взаимному уничтожению. Если человечество не избавится от капитализма, капитализм уничтожит человечество. Хрематистика в его основе – это система самоуничтожения человеческой цивилизации, рычаг, запускающий все прочие процессы уничтожения планеты: военный, экологический, запредельного социального неравенства и т.п.» (В. Авагян, ведущий экономической рубрики в ЭиМ). И все это объясняется повышенной конфликтностью. Да, эта самая «повышенная конфликтность» позволяет человеку заработать много денег «на ровном месте», однако она же приводят и к войнам, то есть, запросто может убить и человека, который «заработал много денег». А на фига ему деньги, если он помер? Вот каждый человек, обладая свободной волей, и выбирает, чего ему ближе – своя жизнь или деньги. Причем, один и тот же человек в разные периоды времени может сделать для себя разный выбор. Так уж устроено человеческое сознание, хочет того человек или нет, но оно постоянно меняется в зависимости от окружающих человека обстоятельств. И любой выбор человека начинается с выбора им, либо Зла, либо Добра. А как он совершает этот выбор? «Все познается в сравнении», человек сравнивает с помощью своего сознания окружающие его сущности, и разделяет их на добрые и злые. Именно в этот момент и происходит изменение его сознания (или, наоборот, не происходит). В любом случае, человек выбирает для себя Добро, а не Зло. При этом «думающие люди» учитывают и влияние сделанного им выбора на окружающих людей, а человек, мыслящий на подсознательном уровне, этого не делает. Ну а что может получиться из сделанного выбора, рассуждает Александр Дубровский в своей небольшой заметке — «Пирамида, созданная человеком – незаконна, пирамида, созданная системой – экономическая модель». «А что там у х̶о̶х̶л̶о̶в̶ пендосов? Да ничего особенного. Подумаешь, накрылся один банк, потом второй, третий и т.д., и начали тянуть за собой системные банки Старого света – всю эту п̶о̶м̶о̶й̶к̶у̶ пирамиду, работающую в строгом соответствии с н̶е̶марксовой теорией прибавочной стоимости: Д-Д-Д.
Еще раз: ни названия банков, ни их специализация, на какие темы они делали ставки, здесь не важны. Важно то, что пирамидальная система, существующая по схеме «несите ваши денежки» под наши обещания, рано или поздно, начинает схлопываться, достигая критической точки, как только ручеек притока денег, вместо постоянного роста, хотя бы чуть-чуть пересыхает. Да, есть спецы, способные объяснить в деталях, как и почему посыпалась та или иная пирамидка и почему она потянула за собой следующую, а та следующую и так по цепи, по которой весь этот раздувшийся клубок начинает разматываться. Но с какого-то момента названия звеньев начинают мелькать так, что даже пары слов на одно звено будет много, потому, как уже сыпется следующее, причем в самом неожиданном месте. Хотите — следите, хотите — нет, даже можете не соглашаться или соглашаться – обвал неминуем и ему не требуется чье-то согласие в виде мантры: «американская банковская система остается устойчивой» (Джанет Йеллен, глава Минфина США). Пирамида, созданная конкретным человеком для собственного обогащения путем обмана миллионов, является незаконной, Мавроди и Madoff соврать не дадут. Пирамида, созданная системой для контроля планеты путем обмана миллиардов – экономическая модель, Йеллен и Байден тоже попадут в точку. Признаюсь, грешным делом уже лет «–надцать» назад твердил, что система стартапов когда-нибудь раздавит Запад, подразумевая под оными хоть какие-то попытки финансировать реальные проекты, когда из сотни выстреливает один, а все остальные сгорают, не оставляя после себя следов. До сих пор считаю, что так бы и произошло, но сильно позже, внося свой деструктивный вклад в остальные мыльные пузыри, типа бирж и печатного станка. Но то, что там массово стартапами стали считать крипту, разводя людей на пустоту, даже для меня стало неожиданностью. Век живи, век учись. P.S. Какая с̶в̶о̶л̶о̶ч̶ь̶ гениальная сущность подсказала западным аферистам, что единственным необходимым и достаточным условием спасения России является изоляция ее от западной пирамиды путем введения адских антироссийских санкций? Не иначе тот, кто и создал этот мир. Впрочем, может все сильно проще: это мы сами, как минимум, с 2014-го твердили, не переставая: «больше санкций, хороших и нужных!» (Александр Дубровский, Спокойно Z Маша). А вот как по этому поводу думает А.И. Субетто – «Коллективно выживут работающие, умнейшие, добрые и сильнейшие духом, помогая друг другу».
Только что ознакомился с книгой Марины Николаевны Хохловой с необычным названием «Сетевые мир и война. Новый мировой порядок или новое мировое устройство. Идеология будущего. Управление развитием. Гармогенез». Книга написана в свободной манере философского размышления над поставленной самим же автором, причем поставленной системно, проблемой… Знакомство с логикой, понятийным строем концепции М.Н. Хохловой позволило мне увидеть много «параллелизмов» между Ноосферизмом, как я раскрываю его содержание уже 30 лет, и концептуально-мировоззренческой системой Марины Николаевны. Свободная и смелая рефлексия, которую демонстрирует выстроенная ею теоретическая система, позволяет мне отнести эту книгу к жанру научно-философского эссе… Что меня поразило, то это вывод, сделанный Мариной Николаевной в этой книге, что будущее за Законом Кооперации, что частная собственность и конкуренция – главные источники войн в истории человечества, и которые, как она показывает и аргументирует в своей логике рассуждений, должны быть выброшены «за борт корабля будущей истории человечества». В первой монографии «Ноосферизм», изданной в 2001 году, я писал: «В контексте биосферного бытия человечества «Закон кооперации» является ведущим законом аграрного базиса человечества. Кооперированность Биосферы, как суперорганизма, требует кооперированного бытия человечества, в первую очередь проявившегося в аграрном секторе жизни, в сельском хозяйстве, в котором человечество осуществляет непосредственное природопользование и использование солнечной энергии благодаря фотосинтезу, происходящему в зеленом листе». Любая эволюция, сопровождающаяся растущей сложностью (кооперированностью) эволюционирующих систем, подчиняется действию метазаконов – Метазакону Сдвига от доминирования закона конкуренции и механизма отбора – к доминированию закона кооперации и механизма интеллекта и Метазакону (как следствию из действия первого Метазакона) «Оразумления», или Интеллектуализации, этой прогрессивной эволюции. И наступившая Эпоха Великого Эволюционного Перелома, «старт» которой дала первая фаза Глобальной Экологической Катастрофы на рубеже 80-х – 90-х годов ХХ-го века, есть Эпоха перехода от доминирования Закона Конкуренции – к доминированию Закона Кооперации. Что означает одновременно переход от Стихийной истории (и Мира Войн и Насилия) – к Управляемой истории, да еще как Научно Управляемой Социо-Биосферной Эволюции (и, соответственно, – Миру без Войн и Насилия, где доминирует Кооперация и на ее базе – Ноосферная Гармония).
Марина Николаевна формулирует жесткое положение: «Конкуренция – это убийство и уничтожение себе подобных… это и есть война». И далее она поясняет: «Но что же такое конкуренция? Конкуренция – это убийство и уничтожение себе подобных и/или их подавление (поглощение), это борьба за существование любыми средствами. Конкуренция – это эгоизм, алчность, зависть, ненависть, беспринципность, это и есть война. В конкурентные войны втащили человека и семьи, регионы и государства, науку, здравоохранение и образование. Человек человеку – конкурентный враг, что убивает в каждом человеке основу социальной жизни – доверие. Идеологически нам всем предложено рождаться, жить и умирать среди врагов и быть обреченным на войну всех против всех (мое замечание: этот принцип «человек человеку – волк» и «война всех против всех» сформулировал английский адепт капитализма, и на его основе – «гражданского общества», около 300 лет назад Гоббс; а Дж. Сорос в книге «Кризис мирового капитализма», 1998, подтвердил, что этот принцип в системе мирового капитализма и «открытого общества» действует), прагматично, на время, выбирая мобильных союзников для достижения личных эгоистических интересов и бенефициарных целей» (конец цитаты). Запрет на конкурентную форму социально-экономического развития, как я неоднократно указывал, в том числе – и более 30 лет назад в монографии «Опережающее развитие человека, качества общественных педагогических систем и качества общественного человека – социалистический императив» (Москва, 1990), поставила Природа, вернее – Биосфера и планета Земля как суперорганизмы, в форме процессов первой фазы Глобальной Экологической Катастрофы. У М.Н. Хохловой этот запрет формулируется так: «НИКОГДА не станут «экономически выгодными» и «конкурентоспособными»: экология и бережное отношение к природе; полезные продукты; достойные условия труда (технологии, время, оплата…); здоровье; помощь умирающим от голода и катастроф; забота о детях, стариках и инвалидах; честность, доброта, любовь и справедливость» (конец цитаты). Причем косвенно она признает, что действует мною сформулированный закон фальсификации качества, как закон рынка (и конкуренции соответственно). Марина Николаевна пишет о «фальсификации ингредиентов и обворовывании работников». «Тут уж не до качества и надежности, а цену назначает сговор монополистов». «Сегодня незатухающий МИРОВОЙ КРИЗИС КАПИТАЛИЗМА (не стоит надеяться на цикличность и нет смысла искать закономерность «волн») безысходно констатирует о прогрессирующем процессе заката империи другого типа – наидревнейшей ГЛОБАЛЬНОЙ ИМПЕРИИ под названием «ПРИБЫЛЬ». Многими тысячелетиями складывалась эта слишком простая и унифицированная монетарная мера «успеха» человеческой деятельности в социуме – способность извлекать прибыль (красть чужое, тобой не созданное, и не сидеть в тюрьме), обеспечивать ее непременный рост и рост роста.
Но именно сегодня ПРИБЫЛЬ, – замечает Марина Николаевна Хохлова, – ее производные приближаются к своему тоталитарно предельному состоянию – все научились ее друг на друге получать. Это уже не просто экономика, жажда прибыли стала всеобщим, индивидуальным и групповым мировоззрением, смыслом жизни – а СЧАСТЬЯ НЕТ. Само понятие ПРИБЫЛЬ в пределе содержит основы самоуничтожения» (конец цитаты). А это и есть подтверждение моего теоретического положения, сформулированного в «Манифесте ноосферного социализма» (2011), что рыночно-капиталистическая система, или система глобального империализма мировой финансовой капиталократии, превратилась в систему экологического самоуничтожения. Замечу только, что «экономика Сталина», или другими словами, – система «советского социализма Эпохи Сталина», функционировала и развивалась на бесприбыльной основе. В 1939 году И.В. Сталин на торжественном приеме героев-папанинцев подчеркнул эту особенность экономики социализма в СССР – ее функционирование на основе плана и понижения технологической себестоимости продукции, и что «прибыль», этот критерий капитализма, остался за «бортом» социализма в СССР. «Экономическое чудо» в лице «экономики Сталина» впервые великолепно теоретически раскрыл и показал российский политэконом, выдающийся современный мыслитель Валентин Юрьевич Катасонов в книге «Экономика Сталина» (2014). Важно, что «история социализма» за прошедшие 105 лет имеет в своем опыте этот прорыв к новой советской цивилизации, в экономике которой главным был функционал качества жизни человека и общества, а «прибыль» как неотъемлемый атрибут «рыночной экономики» и конкурентных отношений была убрана с политэкономии социализма вместе с упразднением капиталистической частной собственности. Именно эта плановая бесприбыльная «экономика Сталина» (как ее назвал В.Ю. Катасонов) позволила во время послевоенной пятилетки осуществить трижды понижение цен на потребительские товары в СССР, которое стало единственным прецедентом в экономической истории человечества. Конец «Империи Прибыли» – это и есть наступившая Эпоха экологического упразднения частной собственности и соответственно капитализма, именно в соответствии с императивами Большой Логики Социоприродной Эволюции (концепция Большой Логики Социоприродной Эволюции входит в теоретический базис Ноосферизма), со стороны Природы. Здесь уместно вспомнить определение коммунизма, которое очень редко вспоминается современными коммунистами и учеными-обществоведами, и которое дал Карл Маркс в «Философско-экономическая рукописях»: «Коммунизм как положительное упразднение частной собственности… в силу этого как подлинное присвоение человеческой сущности человеком и для человека… есть действительное разрешение противоречия между человеком и природой».
Сто лет спустя, де-факто и косвенно, американский ученый-экономист-эколог Барри Коммонер в книге «Замыкающийся Круг» показал глубинную связь капиталистической частной собственности с идущими процессами глобального экологического кризиса, начиная с рубежа 50-х/60-х годов (на русском языке книга была издана в СССР в 1974 году). Он вынес в этой книге такой вердикт: технологии на базе частной собственности уничтожают главное богатство человечества – экосферу, а я добавлю – и, значит, витальный базис, т.е. базис воспроизводства жизни человека на Земле. А это в свою очередь означает, что капиталистическая частная собственность – это один из главных механизмов идущих, уже более полувека, процессов экологической гибели рыночно-капиталистической системы хозяйствования. Можно утверждать, что за дело «упразднения частной собственности», т.е. за «дело коммунизма», взялась Природа Земли – Биосфера, встав на сторону Социализма, на сторону того потенциального человечества в Будущем, которое станет ее Разумом и возглавит ход дальнейшей социоприродной эволюции, сберегая все разнообразие Жизни на Земле. Потому что Биосфера Земли и есть витальный базис воспроизводства жизни человечества. А это и означает переход Биосферы в Ноосферу, который предсказал В.И. Вернадский, 160-летие которого мы отметим 12 марта 2023 года, т.е. переход к Ноосферизму как новому пути развития, становится формой дальнейшего развития (и бытия) человечества на Земле. Капиталократия превращает в частную собственность все, над чем Капитал властвует и из чего извлекает прибыль для собственного роста. А это означает рост капиталовластия над миром. Империализм мировой финансовой капиталократии стремится к господству над миром, т.е. превращает весь мир в частную собственность, с одновременной ликвидацией (в соответствии с фермонтской моделью «20% : 80%», сформулированной на совещании представителей мировой финансовой капиталократии в Отеле «Фермонт» в Сан-Франциско в США в 1995 году) 80% населения Земли, в том числе и населения России, которые были объявлены «лишними». По этому поводу Марина Николаевна Хохлова замечает (де-факто подтверждая положение моей теории капиталократии, что в «мире господства Капитала», «государство» и «демократия» только механизмы в «руках» капиталократии): «ВЛАСТЬ (право на насилие) наднациональная, государственная, корпоративная, религиозная, семейная и т.п. всегда и везде приватизирована, персонифицирована и находится в «частных руках». Другого не бывает. ВЛАСТЬ НАРОА как демократия – это абсурд, нонсенс, нелепость, бессмыслица, бред, абракадабра». Правда, это анархическое утверждение Марины Николаевны спорно. Она этим утверждением воспроизводит главное кредо анархизма, которое, как теоретическое течение, в борьбе с капитализмом было оппонентом марксизма и стояло за быструю отмену государства как механизма насилия.
Социализм – это общество, которое на базе общественной собственности на средства производства, становится строем Власти Труда над Капиталом, который он создал и начинает управлять, на основе планирования развития народного хозяйства, своим развитием, т.е. управлять ходом истории, достигая желаемых состояний, роста общественного блага и качества жизни людей. Марина Николаевна так определяет глобализацию частной собственности, что на моем языке – означает оформление «пирамиды капиталовластия», на вершине которой «уселась» мировая финансовая капиталократия или «хозяева денег» по В.Ю. Катасонову: «1. Идет, тоталитарное оформление ЧАСТНОЙ СОБСТВЕННОСТИ на ВСЕЛЕННУЮ: экосферу, техносферу, социосферу – всех людей, их знания, культуру и ВРЕМЯ всей жизни био-массы (не только периоды труда/ потребления). Например, растет частная собственность на тюрьмы с заключенными (аресты на заказ), на вооруженные силы (ЧВК) и полицию (включая ЧОП), на пожарных (без денег – гори все ясный пламенем), на больницы с врачами (убивающими по протоколу ВОЗ), школы, персонифицированные большие данные. Не надо путать с пропагандой «индивидуальной метавселенной» (она изначально вам не принадлежит, но вас туда загоняют обменять свою ЖИЗНЬ на старую потертую игроманию забытья – продвинутую наркотическую иллюзию). 2. Далее идет заключительная схватка властных вертикалей за эту узаконенную «СОБСТВЕННОСТЬ» и ГЛОБАЛЬНУЮ ВЛАСТЬ. При этом, умирая каждая вертикаль готова увлечь за собой миллиарды жизней «своих и чужих зон влияния». 3. И, наконец, устранение ВСЕХ ограничений ГЛОБАЛЬНОЙ ВЛАСТИ (законов, конституций, суверенитетов, прав, культуры, нравственности, морали…)» (конец цитаты)» (А.И. Субетто). Статья большая, а потому, ее продолжение в следующей главе.