Пару слов о «государственной идеологии»
«Год и судьба. Каким будет второе издание постсоветской России» (Дмитрий Тренин). «При всей огромной важности того, что происходит на фронтах Украины и в отношениях России и коллективного Запада, главные изменения последних 12 месяцев происходили и продолжают происходить внутри самой России. Эти изменения действительно колоссальны: они предвещают второе издание Российской Федерации. Десятки тысяч западных санкций нанесли сокрушительный удар по прежней модели России как «страны-бензоколонки», по известному презрительному определению покойного американского сенатора Маккейна. Российская экономика, однако, не только устояла, но еще больше закалилась. Более того, санкции вытолкнули эту экономику на путь, вступить на который прежде мешала мощная инерция элитных интересов и западно-ориентированного мышления. Принудительная деофшоризация через захват частной собственности россиян на Западе уничтожила остатки олигархата, теперь уже и в экономическом смысле. Заморозка валютных резервов Центрального Банка России с их готовящейся конфискацией стала огромным подспорьем для дедолларизации. Необходимость замены выпадающего импорта стимулирует промышленное производство внутри страны. Уже разработаны планы возрождения гражданского авиастроения и значительного увеличения спутниковой группировки, поставлена грандиозная задача восстановления технологического суверенитета страны. В политической области произошло размежевание внутри элиты, небольшая часть которой предпочла эмигрировать на Запад, поближе к своим заблаговременно переведенным активам. Оставшиеся — искренно или не вполне — группируются вокруг действующей власти. Многие при этом выжидают, надеясь (как нам представляется, тщетно) на то, что власть будет вынуждена пойти на мировую с Западом и все вернется на прежние места (уже не вернется). В то же время внутри элиты укрепилось и активизировалось патриотическое крыло, интересы которого прочно связаны с Россией. Для кого-то это зов души, для кого-то холодный расчет, но это уже не столь важно: условия политической жизни в России решительно изменились, и ориентация на отечественное явно побеждает пресловутую многовекторность. Политические партии находятся все еще в поиске своего места в системе, но действуют уже на общепартийной патриотической платформе, приглушив идеологическую пикировку и амбиции своих вождей. Государство тем временем делает упор на социальную политику. Российское общество испытало такой же шок, как и экономика, но не столько от санкций, сколько от мобилизации, которой не знали три предыдущих поколения.
Приняв неожиданный и сильный удар, общество не рассыпалось. Да, сотни тысяч человек в основном из либеральной части общества выехали за границу, по крайней мере, на время войны. Оставшихся война скорее сплотила. Спецоперация профессионалов закончилась, государству ради победы потребовались общенародные усилия. Народ выставил 300 тысяч бойцов. Не все из них вернутся домой. Рядом с этими бойцами зарождается корпус граждан — патриотов действия, а не протестантов. Это добровольческое движение в разных формах, активисты сбора средств для воинов и их семейств, военкоры на поле боя. Люди в обстановке войны не только требуют от власти профессионализма и подотчетности, но и стремятся поправить положение своими силами. Российская культурная среда понесла свои потери. Целый ряд звезд разной величины покинул страну. Сократился — в результате бойкота России западными дистрибьюторскими компаниями — набор кинокартин и другой масс-культурной продукции, поступавшей из США. Некоторые американские социальные сети подпали в России под запрет за то, что разрешали пропаганду насилия против русских. На этом фоне в стране наметился — пока что не более того — отход от культуры развлечений и удовольствий в сторону культуры ценностей и служения. При этом западная культура в России — как классическая, так и современная — не подвергается гонениям, в отличие от русской культуры, которая впервые в истории подвергается запретам и угрозе ее «отмены» на Западе. Такое положение порождает не только возмущение русского общества; в этом обществе пробуждается и крепнет давно переставший быть модным «русский дух». Окончательный разрыв официальной России с современным западным либерализмом поставил перед властями и элитой вопрос о необходимости русской идеи. Прагматизм, которому правящий и владетельный класс страны следовал долгое время, оказался на поверку ущербным. Патриотизм, предлагавшийся долгое время в качестве заменителя идеологии, оказался недостаточным. Консерватизм, продвигаемый с недавних пор, делает акцент на охранительстве и не рисует образ будущего. Адекватного ответа все еще нет, но серьезные усилия по осмыслению отечественной истории без изъятий и искажений, составлению набора важнейших базовых ценностей без ухода в архаику, воссоединению образования с воспитанием указывают на движение вперед, которого в этой сфере давно не было. Особенно жесткой и жестокой проверке война подвергла вооруженные силы страны, всю систему национальной безопасности и военно-промышленный комплекс.
Как обычно, в этой сфере условия военного времени разительно отличаются от условий мирного периода. Дистанция от парадов с учениями и докладов с отчетами и предположениями до настоящих военных действий и реального поведения геополитического противника всегда оказывается значительной. Нет, однако, ничего ценнее непосредственного военного опыта. Цена этого опыта всегда очень велика, но в результате огромных трудов получаются армия, разведка и ВПК гораздо более высокого качества, чем прежде. Российская армия сегодня — еще не Красная армия завершающего периода Великой Отечественной, но это уже не та армия, которая была еще пару лет назад. Изменения во внешней политике России можно сравнить с землетрясением. Отношения с Западом перешли из положения противостояния в фазу активного противоборства. Впервые в истории Россия находится в состоянии войны — пока что опосредованной — с коалицией, включающей все западные страны без исключения. Для США и Европы противоборство с Россией принципиально, но для России оно носит в буквальном смысле слова экзистенциальный характер. Решается не только судьба России, ее границы и положение в мире, но и вопрос ее дальнейшего существования. В то же время война, обозначив максимальную угрозу нашей стране, открыла перед ней новые возможности. Давно объявленный, но не полностью осуществленный — из-за многовековой инерции западноцентризма — поворот на Восток получает новый мощный импульс. «Довернуть» этот поворот сейчас не только можно, но жизненно необходимо. Пока армия России обращена фронтом на Запад, ее бизнес и дипломатия все активнее осваивают страны Азии, Ближнего Востока, Африки и Латинской Америки — так называемое Мировое большинство, главный внешнеполитический и внешнеэкономической ресурс российской политики на всю обозримую перспективу. Разрыв с Западом и прямое столкновение с ним не только породили массу серьезных проблем, но и подарили нам множество уникальных шансов. Нужно только суметь ими воспользоваться, сформулировав реальные цели и выработав стратегию их достижения. За три десятилетия экономическая система России приобрела колоссальную стрессоустойчивость. Национальный бизнес суперзакален, гибок и находчив; он демонстрирует способность к выживанию практически в любых условиях, но он вполне способен и развиваться. Страна готова к бурному экономическому росту — при условии правильной денежно-кредитной политики. Ресурсы России огромны, но нужно переходить от торговли ими к переработке дома и экспорту готовой продукции. Развивая производство, нужно одновременно развивать внутренний спрос на отечественные продукты. А для этого требуется менять сложившиеся логистические цепочки. Смена одних иностранных поставщиков на других, хотя бы и из дружественных стран, ничего не дает для развития.
Государству предстоит перейти к промышленной политике, работая в партнерстве с бизнесом, а не пытаясь заново создавать госплан. Нужно давать промышленности дешевые длинные деньги — скажем, под 3% на 15 лет — на развитие в рамках проектного финансирования, причем без обременения на основной бизнес, без залогов и т.п., с единственным обеспечением в качестве акций проектной компании. Это не приведет к дополнительной инфляции: деньги поступят в промышленность на конкретные долгосрочные проекты, а не на дешевое потребительское кредитование, которое раздулось настолько, что стало социальной проблемой. Государство уже сделало развитие инфраструктуры приоритетом, но в ускорении процесса важную роль может сыграть механизм государственно-частного партнерства и концессий. Государство также призвано сыграть ведущую роль в развитии прикладной науки и технологий. Помочь такому развитию должно сотрудничество с дружественными странами, такими как Индия и ряд других не западных стран. Одновременно есть необходимость активно заниматься техническим образованием, растить высококвалифицированные кадры для российской промышленности, утоляя тем самым острый кадровый голод. В области внешнеэкономических связей утрата стагнирующих рынков Европы не критична, если будут осваиваться новые растущие рынки, создаваться новая логистика. Существующие транспортные коридоры в Китай расширяются, но важнейшим приоритетом в настоящее время становится развитие транспортного коридора «Север-Юг» через Каспий в Иран и дальше в регион Индийского океана. Полуторамиллиардная Индия, одна из ведущих экономик мира, а также страны Ближнего и Среднего Востока, Восточная Африка, регион Юго-Восточной Азии — огромное поле для приложения усилий российского бизнеса. В политической сфере давно заявленной целью была национализации элит. Эта задача так и не была реализована. Война на Украине поставила элиты перед выбором: с кем они — с Россией или со своими капиталами, вывезенными за рубеж. Зарубежная собственность и активы, однако, уже находятся под угрозой конфискации, а приобретенные в прошлом гражданства иностранных государств аннулируются. Те элитарии, кто останутся в России, вынуждены будут в дальнейшем инвестировать в свою страну, обустраивать свои усадьбы на родине вместо покупки вилл и замков в недружественных странах. Что-то, вероятно, все же уплывет в Арабские Эмираты, но объем такого оттока будет несопоставим с выводом средств на Запад в прошлом. Сегодня после де-факто национализации элит нужно делать следующий шаг — к формированию национально-ориентированной элиты. Над компрадорскими индивидуалистическими элитами, сформировавшимися в период открытости Западу и связанными с ним, уже поднимаются элиты, вырастающие на фоне противоборства с Западом.
Эти группы будут не только хранить свои средства в России и вкладывать в нее, но будут учить детей в своей стране и готовить им будущее здесь же. Этот отряд российской национальной буржуазии будет в высокой степени государственническим, т.е. понимающим свою ответственность и свои обязанности перед страной. В результате правящая и владетельная верхушка страны может вновь стать национальной — одни (уходящая натура) поневоле, другие (новые слои) по убеждениям. Еще важнее для укрепления государства будет формирование в России корпуса граждан. Война и особенно мобилизация разрушили старый неписанный общественный договор о взаимном невмешательстве верхов и низов общества в дела друг друга. Власть и общество сблизились, и их дальнейшее сотрудничество будет зависеть от того, насколько открытой и подотчетной будет становиться власть и насколько активной и конструктивной будет динамика общества. При благоприятном развитии этого процесса в стране со временем может сложиться новая политическая система, основанная не на постоянной борьбе соперничающих идеологий или сверхамбициозных вождей, а на равновесии различных интересов и сотрудничестве свободных личностей ради блага общества и государства. «Первое издание» постсоветской России оказалось с исторической точки зрения очень нероссийским: личное в нем явно доминировало над общим. В результате многие оказались без поддержки, значительная часть сумела воспользоваться разнообразными свободами для реализации своих потребностей, и уже совсем немногие сумели стать очень богатыми и практически свободными от обязательств перед страной. К рубежу 2020-х годов потенциал этого «первого издания» РФ был фактически исчерпан. Трудно было представить, что могло бы вывести Россию из этого тупика. Ответ дало противоборство, которое первоначально представляли себе как спецоперацию. Ответ на вопрос, каким будет «второе издание» Российской Федерации, даст уже исход этого противоборства» (Дмитрий Тренин).
PS от Артура Салова. Хотелось бы немного добавить от себя. Как сказал Наполеон Бонапарт после переворота, завершившего революционную эпоху «Мы довели до конца роман революции. Теперь предстоит найти, что в нем есть реального». Это вполне подходит и для нашего случая. Я очень далек от мысли, что «святые 90-ые» надлежит считать неким потерянным временем. Это было время, когда Россия открылась миру. И не только Западу, вынужден напомнить. В советский период, в конце концов, на советской границе с США боев не было… А на китайской границе были. Власти СССР умудрились переругаться даже со многими социалистическими странами типа Югославии или все того же Китая. Плохими были и отношения с революционным Ираном, многими другими исламскими странами, Израилем. И все эти связи восстанавливаться стали именно в эпоху Горбачева, а затем Ельцина. Тем не менее, по итогу Россия получила элиты, которые не были в ней заинтересованы, так как они зарабатывали тут, а тратили за пределами страны. И пример с них пытались брать даже иные прослойки т.н. среднего класса. А это, в свою очередь, вело к тому, что страна утратила и возможность вести независимую внешнюю политику (в этом плане полный провал всех попыток отстоять права русских на той же Украине показателен), так и внутреннего развития. И если посмотреть на дело таким образом, то крах коммунистического режима с одной стороны, обеспечил России новые возможности, позволил стране найти новых партнеров, с которыми в советский период отношения были хуже некуда — в немалой степени из за неуемного стремления КПСС идеологизировать все и вся, но с другой эти возможности оставались невостребованными, потому, что Россия утратила самостоятельность, а без этого стала неинтересной, и Востоку, и Югу, и самому Западу. И это нас подводит к тому, что хотя до конца неясно какой должна стать Россия по итогам СВО, но уже точно ясно, что она должна быть самодостаточной в том, где возможно и иметь диверсифицированные связи там, где это невозможно. Проще говоря, никогда больше не класть все торговые, технологические, дипломатические связи в одну корзину. Ни один ее партнер или группа партнеров не должна ощущать свою незаменимость. Думаю, даже простительно будет сказать, что это важнейшая задача России на 21 век» (Артуръ САловъ). Несомненный интерес представляет и сама статья, написанная Дмитрием Трениным, и комментарий к ней от Артура Салова. Тренин в своей статье затронул самый «щепетильный» вопрос современности: «Нужна ли России идеология?», и ответил на него положительно. А Салов, разместивший ее в «Конте», судя по его постскриптуму, придерживается противоположных позиций. Так нужна ли России идеология или нет?
Однозначного ответа на этот вопрос (как и на многие другие сложные вопросы) нет, и не может быть. Такой «железобетонной идеологии», какая была в СССР, современной России, безусловно, не нужно. Однако национальная идея о направлении развития России, ей необходима, как и любой другой суверенной стране нашего мира. При этом не стоит забывать, что «меняются времена, меняются и люди», и каждое последующее поколение людей (каждые 24 года) частично отрицает дела и мысли предыдущего поколения. А стало быть, и идеология развития любой страны мира должна быть «переменной величиной», а не постоянной. Очевидно, что основные положения идеологии обычно записаны в Конституции страны. Вот и выходит, что Конституцию нужно менять каждые 24 года. Современное человечество прекрасно понимает, что любая Конституция любой страны мира нуждается в обновлении, и постоянно обновляет эти Конституции, либо с помощью «поправок», как в США, либо, меняя одну Конституцию на другую, как это принято делать у нас в России. Однако властные элиты делают это, «как Бог на душу положит» — случайным образом. К слову сказать, внесение различных поправок в Конституцию тоже, «не ахти как», помогает делу. А потому, единственным способом «поправить дело» с идеологией является законодательное принятие обязательного срока действия любой Конституции в 24 года. Работа над новой Конституцией должна начинаться во время действия предыдущей Конституции (да, и ее утверждение — тоже), однако в силу она вступает только после окончания срока действия предыдущей Конституции. Кстати, введение новых поправок в «старую Конституцию», как это сделал Путин со своей командой в 2020 году, показало достаточно высокую эффективность данного процесса, с одной стороны, и ее «незаконченность», с другой стороны. А в идеале, надо принимать новую Конституцию, опираясь на старую Конституцию, а не вносить туда поправки. А что мы имеем на сегодняшний день? А вот что – в Конституции России, которая обязана содержать в себе идеологию развития страны на какой-то промежуток времени, мало того, что не указано на какой именно промежуток времени, но «черным по белому» записано, что эта самая «государственная идеология» у нас в России и вовсе запрещена. И вопрос с идеологией, хочешь – не хочешь, тут же превратился в «щепетильный вопрос». Как говаривали в свое время на военной кафедре в Техноложке: «Нет ума, считай Лелеко» (Лелеко – один из тогдашних офицеров этой кафедры). И если тогда это было «обычным делом», ведь страна жила в «эпоху Брежневского застоя», то сегодня, в эпоху коренных изменений, это уже никак непростительно. Ну а пока идеологии в России нет, мы радуемся тому, что имеем. Например, так — «Наконец-то о буржуинах сказали прямым текстом» (АМАРАНТ). «Цирк у р о д о в» — Железный Димон красочно предсказал судьбу Европы. Браво-бис. Читайте и наслаждайтесь. Лично я в полном восторге.
Отношение к Дмитрию Медведеву непростое. Многие не могут забыть его евролиберальную окраску в прошлые годы. Эти лучезарные улыбки, смех-шуточки, а главное — подстраивание под «чуждые нам ценности». Не прокатило. Ну не ценит наш народ «светлоликость». У нас уважают серьезных людей, которые мало говорят и много делают. Для России делают, что немаловажно. Вы вообще видели, как улыбается Лавров, Шойгу или Патрушев? Лично я не помню. А ведь это — самые уважаемые люди в нашей стране. Вот и укатился рейтинг ДМ куда-то за плинтус. И пришлось его срочно задвигать в тень. Чтобы не раздражал народ. Вот только.. он ведь никогда не был самостоятельным политиком. Всегда говорил и делал то, что указывали. Сказали улыбаться и косить под европейца — он так и делал. И не факт что от души. Наверно потому и получалось плохо. В 2000-х годах был общий тренд на «европеизацию». Договоры-контракты-улыбочки. ВВП даже предлагал принять нас в Н А Т О. Тренд был такой. Теперь же все изменилось. И есть ощущение, что ДМ заговорил так, как ему всегда хотелось. Став настоящим ястребом. И судя по всему, наверху с ним полностью солидарны. Что сказал ДМ? Он начал с итогов «зеленого вояжа» по странам ЕС. А потом от частного перешел к общему. — Нынешние евролидеры сплошь жалкие дилетанты, махровые русофобы и интеллектуальные пигмеи. Они ведут свои страны на дно. — Апогеем цирка уродов стал вояж зеленой засаленной майки. Адекватные люди видят, что им всучили какое-то дешевое порношоу. Мерзкую грязную фантазию, от которой одни лишь проблемы. Констатация нынешней реальности: — Раньше евространы терпели от Штатов, это уже привычно. А теперь — от курляндцев и поляков. Когда пусть и бывшими, но империями понукают лузеры-недомерки… и это очень унизительно. И под конец — суровый прогноз на будущее: Закончится это правление экзальтированных ф р и к о в для Старушки весьма плачевно. Она и так растворяется под натиском гостей, прибывающих со всех концов света. А скоро исчезнет совсем, повторив известный миф о похищении Европы Зевсом. Только сегодня роль быка сыграет нахрапистая Америя, которую с открытым от вожделения ртом, обслуживают предатели евроинтересов. Вот как-то так. Сильно, в точку и нужными словами. Лично мне понравилось. Еще хочу!». Однако в отсутствии идеологии далеко не каждый русский человек будет этому радоваться, возможен и такой перекос, который «Уже просто бесит» не только автора этого сайта, но и Виктора Анисимова. «Уже просто бесит набившее оскомину выражение «Россия должна». Россия должна обеспечить украинцам условия для их скорейшей интеграции в «русский мир», Россия должна сделать так чтобы «украинцы захотели добровольно стать частью России».
Россия должна после окончания военных действий на Украине поднять жизненный уровень украинцев до российского, или даже выше. Чтобы «украинцы поняли, что жить в России гораздо лучше, чем на Украине». И нет ни единого слова о том, что это украинцы должны предложить России что — то такое чтобы мы, жители России согласились принять их в состав России. Нет ни единого слова о том, чтобы потерпевшая поражение Украина выплатила России репарации, выплатила за погибших и раненых российских воинов компенсации семьям погибших и искалеченных солдат. Нет, речи об этом вообще не идет. Наши блогеры и политологи говорят только о том что «Россия должна». Россия должна восстановить и отстроить все то, что разрушено было в ходе боевых действий, Россия должна восстановить все то, что уничтожили ВСУ, применяя при отступлении тактику «выжженной земли» уничтожая все подряд, оставляя после себя только развалины и пепелища. Как я понимаю, Россия должна полностью взять на свое обеспечение все оставшееся население Украины. Причем население это будет настроено резко антироссийски, взять на свое полное обеспечение враждебное население враждебной страны, и покупать их лояльность огромными вложениями, которые никогда не окупятся, не говоря уже о прибыли с этих вложений в экономику бывшей Украины, и индивидуальными выплатами, как семьям погибших украинцев, так и вполне здоровым. Платить компенсации нацистам? И все это ради того чтобы «украинцы согласились жить с нами в одной стране». Если отбросить всю словесную шелуху подобных публикаций, об «одном народе», только обманутом западными посулами, о «братском народе», о котором «большой брат» — Россия должна позаботиться и направить его на путь истинный, то получается весьма неприглядная картина. Нам просто в наглую говорят, даже не говорят а требуют жить в нищете лет двадцать — тридцать, обеспечивая красивую жизнь украинцам всей бывшей Украины чтобы заслужить прощение украинцев. И самое смешное, на мой взгляд, то, что Россия должна ввести в свое правительство представителей бывшей Украины, «они де знают, как надо правильно править новым, объединенным государством». Оно нам надо? А может быть, нам надо вообще отдать Россию на откуп хохлам? А может быть, это украинцы должны заслужить честь иметь возможность жить в России? А может, это украинцы должны просить у нас прощения за свое предательство? Просить прощения за свой оголтелый нацизм? За свою нечеловеческую жестокость в обращении с пленными российскими воинами?
А может это украинцы должны сделать так чтобы мы побыстрее забыли все их укромерзости, и простили украинцев? Кто, в конце концов, терпит поражение, Украина, или по мнению этих публицистов и блогеров все-таки Россия? И наконец, на мой взгляд, самый серьезный и наболевший вопрос. Что же нам делать с Украиной после победы? Как поступить? Я конечно не могу знать того что задумал Путин на счет послевоенной Украины, но с точки здравого смысла есть только один вариант приемлемый для России. Россия возвращает себе Новороссию — исконно русские территории, денацифицирует и проводит полную демилитаризацию Малороссии, выдавливая нацистов и националистов в Западную Украину, устанавливает полную блокаду, и оставляет пожелавших остаться на исторической родине нацистов вариться в собственном соку. Пропуская через границу только гуманитарную помощь стран Запада, и ничего больше. Ах да, Польша. Польшу так же придется денацифицировать и демилитаризовать. НАТО естественно придется откатиться на границы 1997 года» (Виктор Анисимов). А самое главное, «Россия до сих пор не понимает ЧТО ТАКОЕ ее враг на Украине» (Андрей Ваджра). «Знаете какая, на мой взгляд, самая большая на данный момент проблема России? Она до сих пор не понимает ЧТО ТАКОЕ ее враг на Украине. Человеку свойственно судить о мире и других людях исходя из своей собственной духовно-психологической природы. Человек убежден, что все другие – как он (с теми или иными вариациями). Но это – ошибка. Духовно-психологическое, если так можно выразиться, ядро украинства имеет абсолютно иную, отличную от русскости, природу. Украинство – абсолютный антипод русскости. Украинство создано как анти-русскость (материя + антиматерия = аннигиляция). Т.н. украинский национализм это не просто политическая доктрина. В нем как раз политическая составляющая – вторична. Украинский национализм (как и нацизм в целом) это не про политику, а про ЧЕЛОВЕКА. Он – особое представление о человеке. И это представление – АБСОЛЮТНАЯ противоположность исконно русскому представлению о человеческой природе! То, как украинство видит человека, невозможно понять в рамках привычного для нас мышления, привычных понятий и привычных ценностей. В данном случае, на человека по-украински можно смотреть либо с психиатрической, либо с религиозной точки зрения. Только с этих двух смысловых позиций можно понять данный феномен. Мировоззрение украинства основано на ментально-паранойяльной мути умственных выделений Николая Михновского и Дмитрия Донцова. Все остальное в украинстве – вторично. Донцовско-Михновский «человек» – эталон/шаблон, в соответствии с которым сейчас дрессируют/штампуют украинское население. С точки зрения христианства, «человек» украинства – бес. С точки зрения психиатрии, «человек» украинства – бешенный психопат, или, как писал Донцов, – «бестия без головы». Я понимаю, что для того, кто мыслит привычными для себя категориями, мои формулировки звучат почти не реально. Тем не менее, мой вывод – не следствие эмоциональной оценки, а итог длительного изучения фактов и детального анализа. И каждое мое утверждение является выводом, вытекающим из целого ряда изученных и проанализированных фактов.
Повторю еще раз. Духовно-психологическая и мировоззренческая суть украинства это: национал-социализм Михновского и «чинний націоналізм» Донцова. Причем обе эти доктрины замешаны на ярко выраженной паранойе этих двух больных индивидов. (Это – не оскорбление. Это – констатация факта.) Придет время, и я очень подробно и предельно детально об этом всем расскажу. Это будет серьезный рассказ, который, думаю, впечатлит многих. А сейчас могу сказать только одно… Люди верующие, которые сейчас на передовой, будут воспринимать там врагов, чаще всего неосознанно, как бесов. Они просто не смогут себе объяснить по-другому происходящее. А человек далекий от религиозного восприятия мира, сам того не желая, будет вынужден видеть по ту сторону позиций – больных психопатов. Просто за рамками психиатрии понять и объяснить поступки этого врага просто невозможно. И еще… Да, не все там фанатики «чинного націоналізму». Даже не все его фанатики знают, что у них в голове. (Обычный человек, как правило, вообще не знает и не понимает, откуда в его сознании «его» мировоззрение и кто творец этого мировоззрения.) Подавляющее большинство индивидов по ту строну траншей – продукт обстоятельств, итог случая. Но так проявляется «Эффект Люцифера» (помните Стенфордский эксперимент?), превращающий людей во взбесившихся… то ли бесов, то ли психопатов. Увы…» (vk). Автор этого сайта согласен с Ваджра – Украина, это большой дурдом, а ее жители – пациенты этого дурдома. И к ним надо относиться как к больным людям – спокойно и методично проводить лечение, а если кто-то не хочет лечиться, заставлять его делать это. Нынешняя же властная элита Украины состоит не из «врачей», а из самих пациентов, и вместо лечения, калечит свой народ. В России же, слава Богу, место властной элиты занимают, как им и положено, «врачи», однако в отсутствии «государственной идеологии» у них не существует общепринятого «курса лечения», и каждый «врач» лечит народ по-своему. При этом от западного либерализма большинство из них уже отказались, а чем его заменить – еще не знают. И данный сайт может послужить для них хорошей базой для определения ими новой «государственной идеологии». Однако, прежде, надо убрать из действующей Конституции запрет на нее. А назвать такую идеологию можно, опираясь на основное различие в менталитетах западных жителей и русских. У западных жителей главным требованием их менталитета служит полная свобода, у русских – допустимая свобода. Именно по этой причине, автор и предлагает назвать новую «государственную идеологию» — «ДОПУСТИМЫМ ЛИБЕРАЛИЗМОМ».