Homo Argenteus: Новое мировоззрение

Пару слов о социализме

Пару слов о социализме

Предлагаю Вашему вниманию довольно интересную статью от «Экономики и мы» — «ПРОЛЕТАРСКАЯ СОЗНАТЕЛЬНОСТЬ» И ВОПРОСЫ МАРКСИЗМА». «Что у нас в современном мире с марксизмом? Ответить на этот вопрос можно, но только осознав разницу между понятиями «истинность теории» и «неполнота». Например, правдивое описание подводной флоры и фауны не соответствует истине, если говорить о пустыне, пар, как движущая сила паровой машины – не является двигателем у самовара, и т.п. Не всякое неполное утверждение является неистинным. Оно может не соответствовать иной локации, оставаясь полностью адекватным в своей локации. Именно претензии марксизма на универсальность, то есть на свою всеобъемлющую полноту вдогонку к истинности – сыграли с ним дурную шутку, в которой мы все теперь и живем. Когда выяснилась его неполнота — остро поставили вопрос и о его тотальной ошибочности. Такой подход очень опасен для человечества – поскольку толкает его в мрачное беззаконие и апологию зоологического насилия, и вдвойне он опасен для судеб русского народа. Ведь если принять за истину, что три поколения русских людей (наших дедушек, бабушек, пап и мам) поклонялись учению вздорному, беспочвенному и бессмысленному, не имеющему никаких оснований – то встанет вопрос о «больном народе», которому незачем жить (именно так и ставят вопрос чудовища наших дней, а нам им поддакивать незачем). Но пока существует разум – стремление к социальной справедливости не может угаснуть в человеке. Сразу оговорюсь, что потерять интерес к марксизму и мысленно отправить его на «свалку истории» человек может только в двух случаях: 1) Если побывал в роли наемного работника и на собственной шкуре испытал все «прелести» частного предпринимательства. 2) Если изучал историю, и знаешь – пусть не на своей шкуре, но хотя бы в теории, какие зверства человек творит с другим человеком, причем на протяжении веков. Я не беру в расчет сумасшедших – как вы понимаете, за них никто ручаться не может – но если человек не утратил рационально-логического мышления, то он ясно и ярко осознает: 1) Как страшно попасть в наемные рабочие в условиях рыночной экономики (и ее специфической экономности на людях). 2) Как жесток человек к человеку. Потому, чтобы изгнать интерес к марксизму – нужно изгнать сам разум, как таковой (что чудовища делают, и небезуспешно, но это тема других статей). Другое дело, что прогнозы марксизма фатально не сбылись, становление общества по его лекалам развалилось доселе малоизученным образом. Однако – это мы всегда подчеркиваем – ошибки марксизма отнюдь не означают безошибочности его врагов!

Только слепой сегодня не видит, что капитализм (зоологизм, «естественные» отношения в экономике) находится сегодня в глубочайшем кризисе, и может закончиться гибелью человеческой цивилизации. Что имеет в виду мегауспешный, на фоне Запада (и нас) Китай, когда «на голубом глазу» официально заявляет, что остается верным доктрине Маркса? Это просто дань восточному традиционализму, чтобы не «терять лица», публично отрекаясь от своего прошлого? Или же за этим стоит нечто большее? Если отказаться от эмоций и от субъективных страданий, если смотреть на дело сухо и научно, отстраненно, то мы увидим, что социально-экономические отношения бывают двух видов: безусловные и условные. Безусловные существуют сразу, как данность, как гравитация, условные – при наличии определенных условий для них, как летательные аппараты, взлетающие вопреки силе гравитации. Безусловные социально-экономические отношения базируются на абсолютном праве силы (победителя) делать все, что ему вздумается. Это «снимает» всякое обсуждение справедливости, человечности, законности, нравственности и т.п. Интрига возникает лишь тогда, когда победитель задумывается о самоограничении, о моральном и юридическом оформлении своего силового доминирования. Такие, как Гитлер, настаивали, что делать это совсем не обязательно, и даже книжки об этом писали: всех убить, все отнять, да и дело с концом! Европейский фашизм опирался на мощнейшую черную традицию, восходящую к гуннам и норманнам, внутри которой марксистские подходы не только ничего объяснить не могут, но не могут даже и возникнуть. Если «человека задумавшегося» бить по голове всякий раз, как только начинает думать – то думать он не сможет, что вновь доказал современный украинский фашизм, хотя и до него подтверждений этому было — пруд пруди. Марксизм не может считаться универсальной теорией, потому что нуждается в «подыгрывающей» ему (в той или иной мере) цивилизованной власти, складывающейся до него, и помимо него. Она складывается в рамках светлых культов и храмовых служений, вырабатывающих «этику служения» взамен звериной жажды животного доминирования. Грубо говоря, чтобы до чего-нибудь договориться, люди должны научиться говорить друг с другом, не пресекая попытки разговора физическим взаимоуничтожением. Нужна УСЛОВНОСТЬ, внутри которой мы действуем – выход из царства зоологии в царство ноосферы, хотя бы на каких-то резервированных площадках (средневековые диспуты схоластов в университетах, царский Лицей, кафедры философии и т.п.). Для того, чтобы вообще прийти к дискуссиям на марксистские темы, нужно, чтобы мысль развивалась – а это далеко не безусловный процесс. Если кто-то думает, что прогресс необратим, что мышление развивается в обязательном порядке, и не может вернуться к архаичным стадиям – тот очень наивный человек.

Современность доказывает, что мышление можно вбить в первобытный, пещерный магизм, анимизм и фетишизм уровня украинизма – и если это где-то не делается, то только потому, что люди НЕ ХОТЯТ этого делать, достаточно развиты, чтобы отказаться от вырывания языков за всякую попытку говорить. Только при этой условности (взаимной договоренности) возникают УСЛОВНЫЕ отношения внутри общества (которое только при них и становится обществом, а не диким полем). Они базируются на трех основополагающих условностях (договоренностях): 1) Установление базовых теоретических нравственно-юридических принципов распределения благ (т.е появление самого понятия «справедливость»). 2) Рационально-логическая дискуссия об их применении на практике. 3) Обязательность для всех участников дискуссии выводов, доказательно полученных в ходе ее состязательного процесса. Марксизм можно принять или отвергнуть, но чтобы вообще ПОНЯТЬ, о чем он говорит – нужен достаточно развитый уровень рационально-логической и нравственной дисциплины ВНУТРИ человеческого сознания. Аттила или какой-нибудь нормандский рекс не имели каторги – потому что всех своих противников сразу убивали, не сортируя степень их «вины». Если же человек не имеет ни рационального мышления, ни нравственного стержня, ни понятий о них (например, оказавшись на стадии майдауна) – то любой разговор с ним на марксистские темы будет лекцией по высшей математике для дошколят. Максимум, что может понять дошколенок в такой лекции – то, что непонятный дядька говорит чего-то непонятное. Да и это уловят только самые проницательные в детском саду. Остальные же вообще не воспримут – как не воспринимает стена речей. Таким образом, марксизм, претендовавший на универсальность – на деле оказывается не лишенной истинности, но узкофункциональной технологической «уточнялкой», нужной и полезной, но только для подготовленных общим ходом умственного развития в рамках цивилизации людей. Как и любой инструмент узкой функции, он нужен мастеру, и бесполезен (и не постижим) людям иных профессий. Где же действует марксизм, где он имеет смысл? Только внутри УСЛОВНЫХ, уже ДО него, в рамках общего развития цивилизации сложившихся отношениях (где «1,2,3»). Как чай растет не севернее субтропиков, так и марксизм имеет смысл только на устойчивой нравственно-юридической платформе, предполагающей определенный уровень прогресса общих принципов цивилизации. Проще говоря, там, где убивают – с целью запугать или просто ради забавы – там невозможно говорить об экономической эксплуатации (угнетении), как актуальной проблеме. Ведь, чтобы поставить вопрос об экономической справедливости в распределении – нужно сперва зафиксировать право на жизнь, как таковое.

Для того чтобы поделить русских на угнетателей и угнетенных – нужно сперва, чтобы русских перестали убивать скопом, не различая персон (как это сейчас происходит). Разумеется, в мирной обстановке, где во главу угла пытаются поставить законность, а не социал-дарвинизм с его безусловным правом силы на все, проявятся, выявятся хитрые русские, которые обманывают, обсчитывают своих соплеменников. И это станет проблемой – но в условиях цивилизации. Для североамериканских индейцев или тасманийцев, сербов Краины или Косова – это уже проблемой никогда не станет: ибо они пребывают в тех местах, где нет экономических проблем. Если у марксистов бытие определяет сознание, то на самом деле, разумеется, сознание определяет бытие. Есть уровень сознания – можно бытие подстроить под Маркса или еще как-нибудь. Нет уровня сознания – остается зоологическое регулирование, каннибализм и взаимное пожирание, при которых рассуждения про эксплуатацию и прибавочную стоимость просто неуместны. Например, негр на плантации подвергается эксплуатации, но при УСЛОВИИ, что ему сохраняют жизнь. А индеец, раньше живший в пределах этой плантации, никакой эксплуатации не подвергается, потому что с ним поступили зоологически-безусловно: его просто больше нет. Хотя волки питаются зайцами, нельзя говорить об «эксплуатации» зайцев волками, тут, как выражаются либералы, «это другое». Убийца не есть эксплуататор, убийца – «это другое». Эксплуататором он может стать, только если перестанет заниматься прямыми убийствами и каннибализмом. В этом случае его следует ловить и наказывать за косвенные убийства и каннибализм, поскольку прямые их формы уже преодолены. Первичность религии и вторичность марксизма проявляются, не говоря об ином, в самой хронологии их появления. Религии мы видим на самой заре цивилизации, они превращают зверя в человека, выделяют человека из животной среды. Марксизм же появляется на довольно поздней стадии развития науки и цивилизации, в XIX веке. Его предтечи могут быть отысканы в XVIII веке, самые ранние и самые смутные – в XVI, но никак не раньше. И возникает закономерный вопрос: а что, до этого рубежа человечество вообще никак не осмысляло свою жизнь, свое отличие от животных? Разумеется, осмысляло – и делало это в религиозной форме, сформировав те основы мышления, на которые потом, как на базис, легла надстройка поздних сложных теорий. А что случится, если мы удалим базис? Марксисты не дадут соврать: надстройка рухнет. Это и случилось. Как только религиозные основы человеческого мышления были эродированы (в силу многих обстоятельств, обсуждать которые будем отдельно) – лишенные первичной базы вторичные сложные теории посыпались.

Они (и в их числе марксизм) превратились в сложнейшие математические теории, которые пытаются изложить людям, не имеющим базового математического образования, незнакомыми даже с простейшей арифметикой. Да, геометрия Римана может в каких-то деталях входить в противоречие с геометрией Эвклида! Но невозможно объяснить геометрию Римана тем, кто никогда в жизни не слышал об Эвклиде… Тут одно из двух: или человек богоподобен, или же он животное, зверь. Если он богоподобен, то он нуждается в справедливости. Нужда в справедливости (общая) порождает прикладные теории, измерительную аппаратуру, чтобы этой чаемой справедливости достичь на практике, учитывая, так сказать, рельеф местности. Если же человек осознает себя дарвинистским зверем, продуктом слепой эволюции и борьбы за существование, то ему не нужна справедливость. Не нуждаясь в справедливости – он плевать хотел на измерительную аппаратуру при ее технологическом воплощении. Опять же: инструмент нужен мастеру, затеявшему дело, в котором нужен этот инструмент. Линейка нужна для измерений тому, кто хочет измерять. В руках же подонка Хрущева она превращается в дубину, вышибающую власть для верховного гамадрила — и как измерительный прибор уже не функционирует. Если линейка большая и толстая (как марксизм) – то дубиной тоже может быть. Но создавалась-то она как прикладной инструмент для измерения отрезков, для того, кому это нужно и интересно! Вначале общество должно дорасти до христианского «не убий», как некоего, пусть теоретического, но консенсуса. Потом, НА ОСНОВЕ этого консенсуса, появляются теоретики, которые говорят: а вы знаете, что есть и косвенные, латентные формы убийства человека человеком? И вот так, и вот эдак, и вроде не ножом – а тоже до смерти, и т.п. Только в этом случае становится актуальным обсуждать, сколько тебе при дележе полагается вкусняшек! Ибо, если тебя убивают, то какие тебе вкусняшки? Да и зачем они мертвецу? Марксизм не может быть актуален ни в какой мере, если речь идет о кайзеровской Германии, или гитлеровской, или об украинском фашизме – то есть об истребителях и поработителях. Попытки истребить весь народ целиком, в рамках геноцида – закономерно «снимают» вопрос о привилегированных или угнетенных классах ВНУТРИ этого народа. Одни получали больше, другие меньше, но все ведь жили. А если всех скопом хотят убить – тогда вопрос, кто и сколько в мирное время «зарабатывал» — теряет актуальность.

Но если мы говорим о сложении ДЦО (Достаточно Цивилизованного Общества), то в нем, по мере отступления прямого и всеядного убийства и фашистского типа насилия – поставленные марксизмом вопросы начинают играть все более и более значимую роль. То есть адекватность марксизма среди бесноватых – ноль. Это мы и видим, это и послужило для многих основанием списать марксистские изыскания в утиль «ошибок прошлого». Мол, не работает он! Разумеется, не работает в ЭТОЙ практике. Потому что он для другой реальности создан (хоть сам, может быть, этого недопонимал). Он возникал внутри христианской цивилизации для удовлетворения нужды в справедливости у представителей этой цивилизации. Когда его занесли на Восток – там он обрел классически-восточные муравьиные практики, это тоже отдельная большая тема. Но мы говорим не о китайцах и не о корейцах, а о нас, с нашим цивилизационным багажом. Хотя марксизм грубо и нелепо противопоставил себя религии (детская болезнь левизны у его ранних представителей) – объективно он совершенно непотребен для социал-дарвинизма. Обсуждать соответствие или несоответствие практики эталону справедливости можно только в том случае, если признаешь этот эталон. То есть веришь, что справедливость «вообще-то» есть, но в данном случае попрана. Отчего и скорбишь. А если предположить, что ее вообще нет – в таком случае что попрано? Как ни странно для начетников, но мы видим на материалах истории: влияние марксизма возрастает по мере христианизации социума и снижается (даже резко, обвально) в случае его атеизации. Марксизм оказывается линейкой для измерений в руках тех, кто ничего измерять не хочет, не собирается, да и в саму возможность измерений не верит. Это, кстати, снимает не только пристрастие к марксизму, но и ненависть к нему у пламенных оппонентов: учение Маркса оказывается за пределами понимания у бесноватых и одержимых, оно не может вызывать ни согласия, ни ненависти, потому что вообще лежит далеко за пределами круга их мыслительных способностей и восприятия. Для того, чтобы РЕШАТЬ вопрос о справедливости распределения благ – его нужно вначале попросту ПОСТАВИТЬ. А иначе как? Если за вами гонится бесноватый с топором – то верхом безумия было бы рассуждать, сколько денег он вам дал или недодал. Во-первых, раз он бежит за вами с топором – он вам ничего не намерен давать, ни прибавочной, ни необходимой стоимостей, вы для него уже труп, а трупам даже и при коммунизме зарплату начислять незачем. Во-вторых, сколько бы у бесноватого с топором ни лежало монет в карманах – вас должны волновать не эти монеты, а собственно — топор в его руках.

Но даже и в ДЦО вопрос о справедливости является очень сложным, хотя с точки зрения трудовой теории стоимости он был бы весьма простым (жаль, что она неадекватна). Проблема в том, что в реальной жизни труд сам по себе ничего не производит, а все, кто получают блага – статусные дольщики ДЦО, имеют в нем статус долевого участия. Чтобы вам это было легче понять, вообразите собственную квартиру, в которой вы, жена, тесть с тещей и трое детей, допустим. Вы совместно в этой квартире проживаете, и, разумеется, стараетесь в отношениях между домочадцами минимизировать насилие, установить добро и справедливость. Но если в вашу квартиру ломанется огромное количество арабских и африканских, вкупе с азиатскими, беженцев – вас это не обрадует. Хотя не все из беженцев наглые и агрессивные. Некоторые клянутся (и, может быть, искренне), что будут непоколебимо выполнять все обязанности члена семьи, которые вы, как глава семьи, возлагаете на своих детей. Достаточно ли беспрекословное выполнение требований к члену семьи – того, чтобы чужого человека взяли в семью? Очевидно, что нет (хотя исключения в виде усыновлений бывают). А на предприятие? На нем занято 100 человек – и больше объективно не нужно. Приходят еще 50 и клянутся, что будут работать добросовестно, упорно, честно, со всяческим усердием. Но у вас нет вакансий! Работать они согласны, как положено – но мест для них нет. Что это за странный парадокс? Его бы не было, если бы труд сам по себе производил блага. Сто человек работает – 100 комплектов благ сделали. 150 – сделали 150. Не страшно и 200, и 300 – ведь с увеличением числа людей растет и количество комплектов благ! Или нет? Проблема дольщиков и обездоленных – очень серьезная. Дольщик ведь не просто работает – он имеет объективно обоснованное рабочее место. Да, если он там станет халтурить – то его выгонят, заменят другим. Но при этом у обездоленного НЕТ ОБЪЕКТИВНОГО МЕСТА. Уже не вопрос, халтурщик он или не халтурщик – ему ОБЪЕКТИВНО в системе производства места не нашлось. А раз так – то ему объективно нет места и в системе распределения благ. Он не лишен заработанных благ, как это бывает в случае воровства – он изначально, по уважительным причинам (не имея себе рабочего места) не заработал на эти блага. И что делать? Эти «проклятые» вопросы, над которыми человечество бьется тысячелетиями, сформировали большую и сложную науку, обществоведение. Если бы эти «проклятые» вопросы имели простое решение – они давным-давно были бы решены. Что, например, такое «крепость» — тюрьма или защита? Как ни крути, но получается: И ТО, И ДРУГОЕ.

Сидеть в крепости можно в роли узника – а можно во время осады, спасая свою жизнь. И если мы реалисты – так ли далеко одно от другого? Если ты в крепости заперся от страшного врага, который мечтает тебя физически уничтожить (как англосаксы индейцев) – разве не обязан ты подчиняться КРЕПОСТНОМУ ПРАВУ, воле и приказам коменданта крепости, взявшего на себя роль предводителя твоей защиты от убийства? Это же нужно быть негодяем, чтобы сперва попроситься в крепость, под защиту от убийц, а потом там посылать коменданта крепости на три буквы, мол, «не смей мной командовать»! Впрочем, и «крепости» бывают разными. Что сегодня представляет собой Украина? Очевидно, что «осажденную крепость». Однако «комендант» в ней совсем негодный, и вот что по этому поводу пишет Александр Роджерс – «Особенности менталитета «маленького украинца». «Чтобы когда-то разгрести «украинский кейс», нужно понимать специфику менталитета местного населения. Прежде всего, нужно понимать разницу между патриотизмом и национализмом. Патриот – любит Родину. Националист – любит себя. Потому что национализм – это идеология, продвигающая право определенных людей на преференции по праву рождения. Националист не ищет блага для страны, он ищет благо для себя. Всякие мифы про «угнетение» и «голодоморы» для националиста – это способы выторговывать различные преференции и компенсации (как известно из психологии, попытки прививать кому-то комплекс вины – это чистая манипуляция). Аналогично, как и рассказы о чей-то неполноценности, идеология «сверхлюдей и недолюдей» – это только способ оправдать собственные преступления. Так вот, на украине не патриотизм. На украине именно национализм (нацизм). Возведенная в абсолют любовь к себе. Пусть весь мир горит огнем, лишь бы мне, любимому, было хорошо. Мы, русские, глупые, все время пытались судить по себе и агитировать соответственно. В 2013 году, когда был выбор между Таможенным Союзом и «евроассоциацией», вся наша агитация строилась на понятиях общественного блага, пользы для страны и народа. Мы говорили о развитии взаимной торговли, рабочих местах, росте ВВП и так далее. Это у нас соборность, коллективизм, община. А «маленький украинец», скакавший на майдане, думал только о «безвизе». Он с хутора, ему наплевать на социум. Ему все равно, что будет со страной и всеми остальными, он рассчитывал получить этот самый «безвиз» и свалить навсегда. Когда-то в девяностых на умирающей киностудии Довженко еще снимали кино. И в одном из фильмов (он так и назывался, «Четыре листа фанеры») был эпизод, когда в колхозе собрание и пытаются решить, что делать с деньгами, полученными за урожай. И один дед говорит: — Давайте купим на эти деньги четыре листа фанеры. — Зачем? — Сделаем из них аэроплан и улетим отсюда к чертовой матери. Так вот, национальная идея украины – любой ценой свалить из украины.

Поэтому бесполезно рассказывать «маленьким украинцам» о коррупции. Ты ему рассказываешь, а он мысленно прикидывает не как с ней бороться (он же не дурак, он же самый хитренький), а как он в эту систему сможет встроиться. Ты ему про экономические преступления, а он в мечтах уже вписался в эту схемку и получает с нее свою долю. Строго как в анекдоте: — Кругом коррупция! — Вы хотите с ней бороться? — Я хочу в ней участвовать. Кстати, «политические украинцы» такого рода и в России в наличии. Всякие Рашкины, Бондаренко, Делягины – имя им легион. Маленьким украинцам бесполезно рассказывать о коррупции Порошенко, Яценюка, Кличко или Зеленского. Для них это не преступления. Для них это истории успеха, образцы для подражания. Украсть миллиард и свалить – предел мечтаний. Я встречал честных людей (относительно), которые так и заявляли «А что такое? Я бы тоже так сделал, будь у меня такая возможность». Если вы сейчас тоже так подумали, это в вас шевельнулся маленький внутренний хохол. Аналогично бесполезно писать (поверьте, я пытался) о том, что украина лишена суверенитета и является бесправной колонией запада. Их это вполне устраивает. Главное, чтобы они были встроены в систему колониального угнетения в ролях полицаев или чиновников оккупационной администрации. Я начинаю подозревать, что даже когда их окончательно кинут (что неизбежно произойдет), то они особо не возмутятся, потому что «Ну правильно, я бы тоже так сделал». Не верите? Я все вру? А что сделали почти 11 миллионов украинцев (по сути половина населения) первым делом на новостях о начале СВО? Сбежали! У них появился законный повод свалить. И не надо мне втирать про ужасы войны. Многие ездят «в заграницу», получают там помощь на беженцев, а потом возвращаются (правда сейчас лавочка уже неизбежно сворачивается). Показушный «патриотизм» украинцев всегда шкурный. Завернуться в флаг – взамен на должность. Завернуться в флаг – взамен на халяву. Слить соседа в СБУ, чтобы сдвинуть забор на меже на пару метров в свою пользу. Я же читал протоколы расследований зверств УПА. Зачастую жестоко убивали собственных соседей ради того, чтобы забрать поросенка, несколько курей и набор кастрюль. Или даже из чистой зависти. Чуть не забыл, да. Зависть – один из главных мотиваторов «маленького украинца». Не дай бог у соседа будет хоть что-то лучше. Тут недавно ролик ходил, где тетка-бандеровка аж плачет, что ее соседку не забирает СБУ. Жить не может. Именно поэтому они так радостно поддерживали слова Порошенко о том, что «их дети будут сидеть в подвалах». Именно поэтому они радостно поддерживали обстрелы Донбасса все эти годы: а то вдруг в ДНР будет лучше, чем вна – душа маленького украинца (или что там вместо нее) этого не перенесет.

Им не надо, чтобы у них было хорошо. Им нужно, чтобы у соседей было еще хуже. А сейчас в Донецке и Луганске свет есть, а в Киеве и Львове нет. Сейчас в Европе мерзнут, а в России сидят в тепле. Сейчас ЕС стремительно нищает, а в России супермаркеты забиты едой, а стоянки перед ними – автомобилями. Этого маленькие украинцы вынести не в силах, отчаянно визжат «вывсеврети» и придумывают истории о том, что россияне никогда не видели асфальта и электрочайников. Вы думаете, что они это для нас придумывают? Нет, это сугубо для внутреннего потребления, для отрицания реальности, в которой они, такие хитренькие, сделали неправильный экзистенциальный выбор. Рассказы же о том, как семейство Байденов отмывало десятки миллиардов долларов через украину будут вызывать только «Живут же люди!». А видео Порошенко, свалившего в Лондон и сидящего там в ресторане «Все правильно сделал». Ибо они на их месте действовали бы точно так же. P.S. Это я, собственно, больше памятку для себя написал. Чтобы не пытаться взывать в общении с «маленькими украинцами» ко всякому высокому типа справедливости. Ибо это для них недоступное понятие» (Александр Роджерс). Как ни крути, а Роджерс написал чистую правду! Да, она не дюже приятна для многих, но на то она и ПРАВДА. Тот самый «национализм», о котором написал Роджерс, как раз и является главной чертой менталитета любого «пограничного народа». А потому, строить социализм внутри «пограничных народов», пока они еще не превратились в единый народ русской Метрополии – абсолютно бесполезное занятие. Как очень верно отметили авторы «Экономики и мы», там просто нет «базиса» для этого. Смотрите сами, наши с Вами предки считали, что построили социализм на всей территории СССР, а практика показала, что такое строительство оказалось удачным (да и то, не совсем, из-за наличия серьезных ошибок в марксизме) лишь в Метрополии – в России. А на окраинных территориях социализмом даже «не пахло» (окромя лозунгов и реляций). Ну а когда нам объявили о создании Союза Независимых Государств, все окраинные территории СССР расползлись по своим национальным домикам, и рассыпался СССР, как карточный домик. Воспитание же в жителях любого «пограничного народа» менталитета народа Метрополии требует ВРЕМЕНИ (и никак не меньше 72 – 96 лет, время смены трех – четырех поколений людей). Именно этого времени и не хватило СССР для создания по настоящему «новой общности людей – Советского народа». Однако «все что ни делается, делается к лучшему», ведь социализм, как его себе представляли наши коммунисты, невозможно построить в принципе, он нежизнеспособен.

Почему? Давайте разбираться. Любая Жизнь – это, прежде всего, развитие. А для развития нужно иметь представление о «лучшей жизни» и непременно реализуемый план-проект ее достижения. А что такое КОММУНИЗМ по Марксу и Энгельсу? Чистой воды УТОПИЯ, хотя и красивая. Марксистский коммунизм — это, прежде всего, негосударственная человеческая община. А ее существование невозможно, по определению — никакое человеческое сообщество не может существовать без УПРАВЛЕНИЯ. Как очень верно подметил в свое время Антуан де Сент-Экзюпери: «Если свою власть ты делишь между всеми, наступит безвластие. Если каждый выберет место для храма и начнет сносить туда камни, ты увидишь каменистую пустыню, а не храм». А стало быть, план-проект построения «светлого будущего социализма» был попросту нереализуем. Увы и ах, но без такого плана невозможно дальнейшее развитие общества, а без развития невозможна и сама ЖИЗНЬ. Вот СССР и «дал дуба». Что ж, помер и Бог с ним. Но жившие в СССР люди остались, и передали свою память о «красивой утопии» своим детям и внукам. А наша с Вами задача – выдернуть из этой «утопии» все неисполнимое и неправильное, и заменить «выдернутое» на реализуемое и истинное. И тогда эта «красивая утопия» может превратиться в план строительства. А для того, чтобы правильно осуществить эту замену, нужно всегда помнить, что главной особенностью менталитета народа Метрополии любой континентальной империи (в том числе, и русской) является доминирование общественного над личным. То есть, как раз того, чего не хватает народам Метрополий «островных империй» и «пограничным народам». И если смотреть на историю человечества с этой точки зрения, становится ясной и причина исхода евреев из Египта (если мы считаем Древний Египет, в какой-то мере, континентальной империей) и сорокалетнего хождения евреев по пустыне. Евреи оказались слишком свободолюбивым народом, чтобы жить в Египте, а для «вытравливания» из их менталитета приобретенного там «доминирования общественного над личным» Матфею и пришлось сорок лет «водить их за нос». И надо признать, что ему удалось это сделать. Ведь именно древних евреев можно смело считать «основоположниками» всех последующих «островных империй». И многие современные авторы согласны с данным мнением, ведь недаром они называют нынешний Западный мир «англо-сионистской империей».

Ну и хватит возиться с этим вопросом, давайте посмотрим в настоящее – «Кремль о вопросах СВО» (colonelcassad). «В Кремле сделали несколько новых заявлений по поводу СВО. 1. Новой волны мобилизации пока нет на повестке дня. 2. Среди целей СВО нет цели по смену режима в Киеве. 3. Россия будет сама искать тех, кто убивал наших военнопленных. Что можно сказать. 1. При дальнейшем продолжении войны и весенне-летней и осенней кампании 2023-го года, в условиях, когда противник будет продолжать мобилизацию, продолжение мобилизации в РФ станет вопросом неизбежным, если конечно нет желания потом снова жаловаться на то, что войска вынуждены отражать атаки численно превосходящего противника. Сейчас численность подравняли, но это пока. 2. Такой цели не заявлялось 22-24 февраля, нет ее и сейчас. С одной стороны, можно пожалеть, что такой цели официально не стоит. С другой стороны, как мы знаем, вошедшие в состав РФ Херсонские и Запорожские области тоже не значились среди целей СВО. Так что «цели СВО не догма, а руководство к действию». 3. Никто этим всерьез не будет заниматься, кроме нас самих. Надеется на международные институты распадающегося миропорядка – смешно. Надо установить всех причастных и методично искать, вплоть до последнего человека. Как искали боевиков Басаева или Бараева. Кого убили, кого посадили. Спустя 20 лет продолжают отлавливать. В данном случае необходим ровно такой же подход. Возмездие должно быть неотвратимым» (источник: https://colonelcassad.livejournal.com/7986842.html).