Общинность русского народа
Прежде, чем начать разговор по теме, обратимся к статье Че Бояра — «Механизм познания». «Есть такой специфический психологический феномен: человек, выбирая источник информации, ищет не столько саму информацию (то есть, объективную картину происходящего, которую можно составить только некой интегральной суммой разнородной информации), сколько подтверждения своей собственной картине мира. Причина вполне объяснима: человеческая психика устроена весьма интересным образом. В детстве это инструмент познания, своеобразный механизм развития — человек жадно впитывает, буквально без разбора, все вокруг себя и формирует свою собственную картину окружающей действительности. Как только эта картина становится устойчивой, психика превращается в механизм поддержания этой устойчивости. Природа экономна: зачем создавать два разных «устройства», если можно обойтись одним. Перенастраиваемым. В итоге по выходу из детского возраста молодой человек уже обладает как своей собственной картиной мира, так и механизмом, который отторгает все, что ей не соответствует. Проблема в том, что подобный механизм обучения был создан в далекие времена, когда человек жил-то всего лет двадцать, а до тридцати доживали единицы. И это не какие-то древние времена неандертальцев с кроманьонцами. Достаточно пройтись по литературе: «…Николай Михайлович Карамзин был старше всех собравшихся. Ему было 34 года, возраст угасания…», матери Джульетты в момент описываемых событий было 28 лет, убитой Раскольниковым старухе-процентщице в момент трагической гибели было 42 года, столько же было мудрому кардиналу Ришелье в «Трех мушкетерах». Поэтому нужен был механизм скоростной, чтобы за каких-то десять-двенадцать лет сформировать устойчивое представление об окружающем пространстве, времени просто не было. Жизнь в последние лет сто изменилась кардинально, темпы выросли, объемы информации зашкаливают, а механизмы их обработки и формирования устойчивых картин мира остались на уровне пещер. Одним из следствий, кстати, стал повальный инфантилизм — природа судорожно пытается сманеврировать имеющимся у нее внезапно скудным ресурсом, но качественно изменить психику не в состоянии, слишком мало времени для нормальной вдумчивой эволюции. Поэтому она идет по пути экстенсивному — растягивая детский возраст. И как всегда бывает, с перегибами. Чем дальше, тем больше инфантов встречается уже в очень солидном возрасте. Взрослый человек внезапно не становится взрослым. «Мудрость приходит с годами, но иногда возраст приходит один».
Возникает причудливая смесь из детского инфантилизма, то есть — неспособностью отвечать, принимать решения, колебаться, трусить, и бронебойной психической устойчивости — то есть, неспособности к обучению. Чем ниже интеллект человека, чем он более примитивен по своему психологическому портрету, тем инфантильность проявляется сильнее. Все это можно описывать долго, благо тема интересная и находится в малоисследованной зоне, но я сейчас о другом. Для персоналистского режима власти и управления наличие на высших постах таких вот инфантов — бронебойных тупиц, неспособных к обучению и в то же самое время обладающих своей собственной сформированной картиной мира, оторванной от любой реальности — катастрофа. В житейском понимании этого термина. Но и в системном, в том числе. Когда высший руководитель не может в силу личных внутренних причин пойти на признание своих ошибок и тем более провалов — это в чистом виде детское поведение, а учитывая престарелый возраст, инфантильность. Неспособность смотреть правде в глаза, фиксировать убытки, неумение проигрывать (а как иначе человек приобретет опыт, если не сдерет коленки и не обожжет палец?) для отдельного человека означает его личные проблемы. В случае руководства страны это означает проблемы для миллионов» (опубликовал Эль Мюрид). И подобных людей в современной властной элите нашего мира, хоть «пруд пруди». Однако стоит отметить, что если лет пять тому назад, их было поровну, что на Западе, что у нас в России, то сейчас, слава Богу, наблюдается совсем другая картина. У нас в России их количество уменьшается со временем, а на Западе, наоборот, увеличивается. Интересно, с чего бы это, и в чем тут главная причина? И без учета фактора «приказа Мироздания» данное обстоятельство никак не объяснить. Ну а если мы примем для себя реальность существования разума у нашего Мироздания и его способности отдавать приказы людям, то вывод напрашивается только один – Мироздание играет на нашей стороне. Но тут же вызревает другой вопрос – почему? И ответ на него, по мнению автора, таков – из-за русского общинного менталитета. Другими словами, данный приказ в равной степени доводится до всех людей на Земле, но понимают его лучше других именно русские. И причиной тому — Вера русских людей в реальность «русской общины» и «русского общественного сознания», а, следовательно, и их подсознательная подчиненность этому сознанию. Ну а хуже всех других жителей нашей планеты «приказ Мироздания» понимают Западные жители, главной особенностью менталитета которых является их «ярый ИНДИВИДУАЛИЗМ». Согласно Википедии, общиной является традиционная форма социальной организации. Первобытная (родовая) община характеризуется коллективным трудом и потреблением, более поздняя форма — соседская (территориальная, сельская), сочетает индивидуальное и общинное землевладение.
Судя по законам Уэльса и Ирландии, а также по сведениям, относящимся к Испании и германским племенам, в основании первобытных форм общежития, господствовавших некогда в Центральной, Западной и Северной Европе, лежала кровная связь, вытекавшая из происхождения данной группы лиц от одного действительного или воображаемого предка. Такими группами, связанными узами родства, были сначала племена, затем, в силу нарастания племени — входившие в его состав роды и кланы. Обыкновенно племя — или ветвь его — занимало определенную территорию, все пастбища, леса и земли которой служили предметом совместного, нераздельного пользования всего племени. Ежегодно племя определяло, какие земли должны подлежать обработке; продукты обработки делились между всеми членами племени. Сама обработка производилась совместно. Если у некоторых племен можно заметить возникновение чего-то вроде земельной родовой собственности, то она имела скорее характер временного владения: землю держал известный род, пока обрабатывал ее. С увеличением размеров племени сознание кровной связи между отдельными его родами все более и более слабеет. Самостоятельные группы, подгруппы и т. д., расселяющиеся по всей территории племени, удерживают еще совместное пользование угодьями, но обособляются в отношении пользования пашней, переходящею в исключительное пользование данного рода или клана. Заимка теряет характер временной и обращается в постоянную; земля передается по наследству в данном роде, селящемся дворами, дворищами или хуторами. Так было в долинах Пиренеев, Тироля и Швейцарии, а также в Ирландии, в эпоху великого переселения, и в Германии. Еще в Χ и последующих веках в долинах Пиренеев система эта удерживалась в полной силе. Род жил в echotza (бревенчатой хате), стоявшей отдельно и окруженной пашней (земледельческое население в Бискайе и теперь живет в отдельных caserias, то есть хуторах, рассеянных по всей стране). Родовая форма общежития и землепользования в чистом ее виде сохранялась недолго; под влиянием умножения родичей она подвергалась дальнейшему процессу разложения и распадения на новые подгруппы. Каждая из них получала свой надел, где вела самостоятельное хозяйство с сохранением иногда совместного пользования угодьями.
Несколько иначе община развивалась на Руси. Одной из лучших работ видного русского медиевиста XIX века Т. Н. Грановского называли статью «О родовом быте у древних германцев» (1855); связанная с актуальными вопросами современности, она была направлена против славянофилов, которые изображали русскую общину как нечто свойственное лишь русскому народу и его духу. Грановский приходит к выводу, что «эта система… истекает из общих законов, которым подчинено в своем развитии всякое гражданское общество», что путь развития общины был одинаков у кельтов, славян и германцев. По мнению Н. Г. Чернышевского, данная работа Грановского «составила эпоху в прениях о родовом и общинном быте». Другой русский историк-правовед, К. Д. Кавелин, напротив, был сторонником особенности русской общины. В ней он видел совершенно самобытную форму землевладения, представляющую собой альтернативу частной собственности на землю. Частная собственность на землю, по мнению Кавелина, принесет только вред России. Обеспечение землевладения за сельскими массами, по Кавелину, по своей сути является мерой социальной экономии и общественного благоустройства. Ограждение низших слоев общества от монополии частной собственности посредством общинного владения для России есть, по сути, государственный институт. Он полагал, что общинное владение не мешает, а, наоборот, способствует созданию самых благоприятных условий для сельского хозяйства в России. Кавелин выступал за отмену уравнительного землепользования и земельных переделов внутри общины, отстаивал необходимость свободного развития крестьянского хозяйства на основе пожизненной аренды земли. Ну а по мнению К.Н. Соколова (Вице-президента Академии геополитических проблем, Координатора Движения «Народный Собор»), «Общинность — русская национальная идея» (http://www.rossija.info/view/53486/). «Общинность является духовной основой, которая направляет строительство русского общества, формирует справедливые отношения между людьми. Это общепризнано. Поразителен при этом тот факт, что массы нашего народа, даже большинство его наиболее просвещенной части, не понимают сущность механизма формирования человеческих отношений в общине. Многое интересное могут рассказать из истории возникновения общинного самоуправления, о распределении обязанностей и традициях. Иными словами, внешняя форма проявления этого в прошлом хорошо известна. Но социально-исторические условия жизни общества, уровень его развития решительно меняются, требуют новых форм реализации своего устройства. А внутреннее содержание общинности, ее функциональная суть, сам механизм формирования справедливых отношений остаются для абсолютного большинства людей непостижимой тайной.
Именно социальный механизм формирования человеческих отношений, а не его внешние проявления в прошлом, необходим для того, чтобы в новых условиях воспроизвести нашу главную духовную ценность – справедливость, братскую любовь и уважение между людьми. Вместо этого самые искренние патриоты Отечества предлагают нам в отдельных вопросах копировать старинные традиции, форму осуществления отношений, а не их содержание. При этом другие, навязанные нам извне отношения, с неприемлемой для нас духовной основой, остаются неприкосновенны. Очевидно, что никакой единой и непротиворечивой системы устройства общества тут появиться не может. Можно сколько угодно сокрушаться о разрушении отечественной государственности, но лучше от этого не станет. Государство не будет возрождаться без Русской Идеи, без освященного верой и жизненным подвигом многих поколений русского духа. Идею общинности составляет равноправное объединение людей в коллектив для коллективной созидательной деятельности в обеспечение собственного выживания. При этом основные ресурсы и средства для этой деятельности находятся в управлении коллективом. Результаты деятельности распределяются по установленным коллективом нормам справедливости, самими созидателями всех благ и ценностей. Короче говоря, принцип прост: «Созидатели распределяют созданное, а созидательный процесс всегда коллективный». Подчеркнем, что распределение вознаграждения участникам деятельности производится не по денежной стоимости произведенного каждым или прямо измеренному в денежном эквиваленте количеству труда (нормо-часам, коэффициентам тяжести, вредности, квалификации). Оно производится по нормам социальной справедливости, с учетом интересов выживания и развития всего коллектива, с учетом интересов стариков и детей, людей с ограниченной трудоспособностью, людей с различными заслугами перед коллективом в обеспечении его безопасности, духовного развития, а не только материального процветания. При этом одна и та же деятельность, один и тот же труд, могут иметь разную оценку, поскольку она производится по конечному результату, исходя из коллективных интересов и достигнутых возможностей вознаграждения членов коллектива. Сила общины не в достигнутом общем уровне благосостояния. Она – в братской любви и взаимопомощи, торжестве справедливости, которые делают людей счастливыми в любых обстоятельствах, помогают им становиться лучше, духовно чище, развиваться как личности и преодолевать все преграды. В скромной избушке человек, окруженный любовью и дружбой, будет всегда счастлив. В палатах царских, если вместо братской любви вокруг царит злоба, корысть, коварство, жизнь не мила.
Отметим также, что и путь к благосостоянию через общину – самый короткий. Производительность труда в общине всегда выше, чем в коллективе наемных работников. Это происходит потому, что работа на общий конечный результат, плоды которого будут справедливо распределены, создает мощный стимул для добросовестного труда и творческого подхода в вопросах его рационализации и совершенствования. Кроме того, здесь снимаются значительные расходы на содержание контролирующих структур, поскольку заинтересованность в общем результате обеспечивает самоконтроль. Контролировать надо только одно: не завелись ли в коллективе бездельники, нарушители дисциплины, нечестные люди и разгильдяи. Но это больше относится к решению воспитательных задач, а не управленческих. Общинность вырастала из родо-племенных отношений. Суровые условия существования не оставляли иной возможности выживать, кроме абсолютного коллективизма. С течением времени, в феодальный период, эта система отношений была закреплена крепостным правом. Надо ясно понимать, что исходно это была человечная и соответствовавшая принципам веры система отношений. Она предусматривала общественную оценку руководителей, их выборность. Только выборы осуществлялись не «голосованием руками», а «голосованием ногами». Раз в год, после завершения основного сельскохозяйственного цикла производства, на Юрьев день (26 ноября по старому стилю), крестьяне могли переходить от одного помещика к другому. Помещики, по сути дела, были теми управляющими, которых себе выбирали крестьяне. Понятно, что несправедливый или неумелый руководитель, бесчеловечно относящийся к своим крестьянам, оставался без работников и терял свое положение. Такая система была весьма рациональна во времена своего возникновения. Средняя продолжительность жизни тогда колебалась около уровня в 30 лет. Практически каждому было с детства определено место в жизни, его к этому готовили, обычно передавая навыки от родителей к детям. И в сравнительно короткий срок своей активной трудовой или военной деятельности человек эти навыки реализовывал. «Делать карьеру», переучиваться, было некогда. Осваивать навыки общинного управления, когда письменность и арифметика была доступна немногим, могли, в первую очередь, те, кто с детства наблюдал родительский опыт, воспитывался ими для этой цели.
Общинная система организации жизни общества полностью соответствовала православным идеалам братства, любви и взаимопомощи. Она представляла собой добровольное объединение людей в коллектив, где различия в положении людей, их роли и места в жизни определялись только их профессиональной специализацией, квалификацией, в том числе, передаваемой по наследству, охраняемой коллективными усилиями рода, семьи. У них была необходимость добровольно взаимодействовать, дополнять друг друга своим трудом и знаниями. Временная отмена права выбирать себе коллектив, переходить из общины в общину на Юрьев день, осуществлялась верховной властью только в особых условиях: в голодный, неурожайный год, в военное время, при иных явлениях с катастрофическими последствиями. Это была обоснованная мера, необходимая для предотвращения массовых метаний крестьян под тяжестью особых испытаний, которые могли бы дезорганизовать жизнь общества в целом. Существовали и некоторые другие ограничения. Впервые много лет подряд отмена переходов в Юрьев день произошла во времена правления Бориса Годунова и далее, в Смутное время. С воцарением после этого династии Романовых право перехода крестьян было отменено навсегда. Во многом это было связано и с влиянием Европы, где в это время происходило сильнейшее ужесточение крепостничества. Это было обеспечено, прежде всего, идеологией католичества, насаждавшей абсолютное господство и исключительность прав, социальное неравенство, богоизбранность административной элиты общества. Отмена права перехода крестьян принципиально изменила систему общественных отношений. Крестьяне из равноправных участников коллектива превратились, фактически, в рабов. Теперь помещикам не требовалось заботиться о своей популярности у крестьян. Они могли ими помыкать почти неограниченно. Какие уж тут братские отношения по вере! И сами крестьяне потеряли главный стимул к труду, поскольку коллективизм и справедливость в распределении всего созданного остались в прошлом. Радикально изменилась ситуация в обществе. До этого рубежа история, помимо существовавших всегда ситуаций отражения внешних агрессий, предоставляла нам примеры княжеских междоусобиц в борьбе за власть, то есть межобщинные конфликты. Теперь была деформирована сама общинность. Появились крестьянские бунты, большие и малые социальные столкновения, беглые крестьяне, от безысходности нередко превращавшиеся в разбойников. Появились и развращенные безраздельным господством крепостники, которым уже незачем было воспитывать из себя добрых и мудрых руководителей народной жизни.
Многие из них вызывали отвращение не только у своих крепостных, но даже в своей корпоративной среде, в думающей части общества, что также снижало эффективность общественного управления, государственную стабильность. Устройство общества, его правовая основа пришли в противоречие с верой, важнейшими духовными ценностями народа. Конечно, эта ситуация несколько сглаживалась тем, что внутри общины, между крестьянами сохранялись отработанные многими поколениями традиции взаимоотношений. Также и своеволие крепостников несколько сглаживалось воспитательным воздействием православия. Тем не менее, единство народа и могущество русской государственности были существенно ослаблены. А переход от свободного коллективного труда с заинтересованностью в конечном результате к подневольному рабскому труду снизил темпы развития общества. Это приводило к тяжелым потерям в конкурентной борьбе на геополитическом уровне. За ослабление могущества приходилось платить кровью. Противоречие между православной духовностью, общинностью и правовой практикой существования общества постоянно раскачивало устои государственности. В XIX веке стало ясно, что это грозит настоящей катастрофой, крушением державы. Однако радикальные реформы не пошли по традиционному русскому пути. Решения были навеяны опытом «просвещенных стран» Запада. Главная беда состояла в том, что это был опыт народов с иной верой, с иными традициями социальных отношений. В XIX веке вполне можно было восстановить право перехода крестьян в Юрьев день. Это быстро развернуло бы национальную элиту лицом к народу, способствовало ее самоочищению и укреплению единства. Необходимо было возрождать в социальном смысле и крестьянство. Крестьяне, много поколений прожившие практически в рабстве, утратили навыки коллективного самоуправления в важнейших вопросах организации собственной жизни. Все это бесконтрольно отдавалось на волю крепостников. Одновременно с этим необходимо было постепенно повысить образовательный уровень крестьянства и на этой основе осуществить промышленную революцию. Причем сделать это на общинной основе, с использованием коллективной и государственной собственности, а также артельного опыта. Собственно говоря, русская артель и является приложением общинного опыта к организации ремесленных производственных коллективов.
Вместо этого было решительно отменено крепостное право. Это оказалось жизненной трагедией для большого количества крестьян, не приспособленных к новой жизни. Многие из них оказались не на свободе, а в долговой кабале, лишенными самого необходимого для полноценной крестьянской деятельности. Но самое страшное состояло в другом. Земля и другие основные средства производства все больше вовлекались в оборот капитала. Начал бурно развиваться капитализм. А это и есть власть денег, фарисейский инструмент власти золотого тельца. Иноверные нормы социальных отношений стали проникать в повседневную жизнь народа. Они вступали в противоречие с православными духовными основаниями, приводили к идеологическим метаниям и размежеванию народа, к обострению социальной борьбы во всех ее проявлениях. Стали возникать инструменты политической борьбы капитала – политические партии. Капитал всегда космополитичен. Развитие капитализма резко усилило внешнее, западное влияние на русское общество, на его взгляды и жизненную практику. Разрушительные процессы затронули и главный духовный оплот державы. Разложение и деградация значительной части духовенства были естественной реакцией на то, что нормы веры не соответствовали установленному государственными законами образу жизни. Проповедовать против норм жизни, установленных государством, духовенство не могло, а вполне соглашаться с ними, с закономерным проявлением их последствий в жизни можно только поступившись совестью. Крестьянство, несмотря ни на что, держалось за спасавшую их во все времена общину. Оно составляло тогда основную массу населения России. Это мешало развитию капитализма. В стремлении установить в России равноценные с Западом условия для деятельности капитала, премьер-министр П.А. Столыпин провел реформы, которые фактически добивали крестьянскую общину. А это – фундамент русской государственности. Людей преднамеренно выталкивали из общины в «свободное капиталистическое плаванье», для развития капиталистических отношений. Но подавляющее большинство людей не хотели лишать себя общинных духовных ценностей – доброты отношений, взаимопомощи, уверенности в завтрашнем дне. Они не хотели переводить свои чистые коллективистские отношения с соотечественниками на денежную, расчетливую, индивидуалистическую основу. Народ не хотел менять православную духовность на иноверную, фарисейскую. Правительство попыталось насильно вытолкнуть народ в новые отношения, но не учло «весовые категории». В результате оно само оттолкнулось от народа, вытолкнуло себя из жизни. Государственность ослабла. Внешние силы желали использовать это в своих интересах. Революция стала практически неизбежна. Мировые силы, ядро власти золотого тельца, эффективно проникшие во внутренние дела России в силу сформировавшейся капиталистической системы, которая всегда транснациональна, эту революцию всесторонне обеспечили и организовали.
Русское самодержавие было свергнуто силами мирового капитала в феврале 1917 года. Однако скоро стало ясно, что ставленники творцов революции во Временном правительстве, пытавшиеся сформировать буржуазную республику, с этой задачей справиться не смогут. Политический просчет в разыгранном сценарии состоял в том, что фарисейские нормы взаимоотношений в такой политической системе были духовно противны русскому характеру. Люди никогда не жили в таких условиях, не понимали, как к этому можно приспособиться. Поэтому вовсе не хорошо организованное сопротивление, а тотальное неприятие населением деятельности Временного правительства привело к его падению. Точнее было бы сказать не «к падению», а «к срочной замене по воле его же собственных хозяев», ввиду очевидной перспективы окончательного провала сценария действий. Окончательный провал сценария мирового капитала мог означать для него стратегическое, даже историческое поражение в России и на мировой арене. Мог случиться реванш. Народ страдал от тотальной дезорганизации жизни. А восстановить порядок в огромной стране легче тот, который все знают и помнят. Тут не надо долго объяснять миллионам людей, что им делать. Царствующий дом, объединившись с крупнейшими представителями аристократии, поддержанный наиболее сильными патриотическими силами в государственном аппарате и в стране в целом, вероятнее всего, возвел бы на престол наиболее решительного и твердого из своих представителей, взамен отрекшегося императора. Тем более что вопрос о замене императора на более решительного представителя рода обсуждался царской родней уже давно. Затем неизбежно насупила бы мощная политическая реакция. Задним числом всегда лучше видны причины поражений, роль и реальный вклад деятельности отдельных лиц и политических сил в это. Можно не сомневаться, что произошло бы решительное и тотальное очищение всего общества, сверху донизу, во всех его составных частях. Оно коснулось бы всех, начиная с представителей царствующего дома, духовенства, генералитета, чиновничества, лидеров интеллигенции. Западничество, лежавшее в основе народной трагедии, было бы предано анафеме. Международные силы теряли всякую опору внутри России, а ее могущество увеличивалось настолько, что на международной арене она превратилась бы в абсолютно доминирующего лидера. Британские и американские геополитики хорошо осознавали эту угрозу для их интересов, писали об этом, в соответствии с этим развязывали Первую мировую войну.
Мировой капитал не мог допустить реванша. Нужно было, чтобы к власти пришла совершенно новая сила, способная удержаться у власти и строящая качественно новую систему власти. Только в этом случае можно было не допустить возрождение прежних государственных структур, которые хорошо знают и помнят, кому обязаны своим поражением. Октябрьская революция 1917 года была, скорее, не фактом реальной борьбы, а пропагандистской инсценировкой переворота. Большевики не имели совокупного политического потенциала (массовость, деньги, управленческие кадры и т.д.) для того, чтобы претендовать на взятие и дальнейшее удержание власти в России. Необходимые ресурсы и кадры были им срочно направлены из-за рубежа, а власть отдана без борьбы, без существенного сопротивления и кровопролитий. Координатором налаженной системы обеспечения был американский банкир Яков Шиф. Руководителем исполнения политического сценария мировых сил в России был назначен Лев Троцкий. Мировые силы сделали ставку на большевиков, учтя ошибку с Временным правительством. Их идеи строительства нового общества были очень похожи на традиционные русские представления об этом, только перефразированные в ключе атеизма. Это было не случайно. Большевики исходно вели свою работу среди беднейших и наименее образованных слоев населения. В таких условиях доказать реалистичность своих социальных предложений на основе сложных теоретических изысканий практически невозможно. Здесь годится только путь аналогий с тем, что люди уже знают из социального опыта, и понимают его жизнеспособность. А использование аналогий, ссылок на позитивные в глазах простых людей примеры, неизбежно заставляло большевиков учитывать опыт общинности. Поэтому большевики представляли, с одной стороны, полностью новую политическую силу во власти. С другой стороны, они опирались на те идейные корни в сознании масс народа, которые давали им возможность стать понятыми, а значит, удержаться у власти. Возможность идейного сближения с народом имела свой фундамент в опоре на общинность. Предложенная идея во многом воспроизводила исторические традиции русского общества, где наиболее массово представлены православные и мусульмане. Коммуна у коммунистов, община у православных, умма у мусульман – практически одна и та же идея коллективизма, названная на разных языках.
Поэтому у нее были перспективы стать понятой народом. Еще один немаловажный для мировых сил момент состоял в том, что партия большевиков была сравнительно малочисленной (в январе 1917 – 30 тысяч человек, в начале осени, с учетом прибывших иностранных сил и проведенной ими мобилизации сочувствующих – около 200 тысяч). Поэтому несколько сот эмиссаров мировых сил под руководством Троцкого могли обеспечить достаточный контроль деятельности аппарата партии, и ее руководства. В стратегическом замысле мировых сил, обеспечивших победу большевиков, были и другие важные моменты, которые мы детально не анализируем. Нам важно понять, почему фарисейские силы допустили приход к власти сил, идеологически более близких к народу, чем к ним. На средства мирового капитала, при его всестороннем содействии пришли к власти силы, идейно борющиеся с властью капитала. Те, которые шли под лозунгом: «Смерть капиталу!». Финансовой элите нужно было, чтобы за 10-15 лет был утрачен опыт государственного управления Российской Империи, нарушено воспроизводство его носителей во власти, что делает невозможным реванш. За это время, используя контроль Троцким и его командой государственной политики, предполагалось завести Россию в гибельный для нее сценарий мировой революции, уничтожить и рассеять в ее процессе основную массу самого непокорного в мире народа. Это тот путь, который позволял мировому капиталу взять под свой контроль самую богатую природными ресурсами страну мира. Однако и здесь пошло дело не вполне по сценарию. Миссия Троцкого окончилась провалом и изгнанием из страны. Втягивание России в «мясорубку» мировой революции было сорвано, в первую очередь, Лениным за счет подписания Брестского мира. А большевики, после «зигзагов», свойственных начальному этапу становления, начали осуществлять православную общинность «без Бога». Место 10 заповедей Закона Божьего занял сходный по смыслу «Моральный кодекс строителя коммунизма». Основой строительства партийных и государственных структур стал территориально-производственный принцип. Иными словами, первичной ячейкой, делегирующей своих представителей во все органы управления, стали трудовые и воинские коллективы. А внутри этих коллективов было обеспечено реальное участие их рядовых членов в обсуждении и решении важнейших вопросов коллективной деятельности.
Это – чисто общинный, коллективистский принцип. Особо отметим этот факт. Коллективизм общины состоит в том, что вся основная деятельность происходит под коллективным контролем. Ситуация в производственной или служебной деятельности является предметом заботы всего коллектива. В этом состоит принципиальное отличие труда членов общины от труда наемных работников, работающих по персональным контрактам. Последние приходят на работу, получают задания от руководителей, выполняют их, за что им начисляется оговоренная контрактом зарплата. Как при этом работают остальные члены организации, справедливо ли распределяется вознаграждение, работника не касается, он может даже об этом не знать. В общине деловые и нравственные качества каждого видны как на ладони. Также любые представители во властные структуры хорошо известны трудовым и воинским коллективам по тем же качествам. Здесь могут быть выдвинуты только достойные, по крайней мере, не запятнавшие себя чем-то люди. В отличие от этого, фарисейская демократия формирует власть золотого тельца. В нее могут попасть только представители капитала, открытые или скрытые. Территориальный принцип избрания, от населения какой-то территории, позволяет методами дорогостоящей рекламы, использованием специальных политических технологий провести во власть кого угодно, поскольку в деловых ситуациях люди здесь не сосуществуют сколько-нибудь длительное время, не раскрываются как личности. Советы, как органы управления, были придуманы не большевиками, а взяты из практики народной самоорганизации. Место духовенства заняли мощные идеологические и пропагандистские структуры. Вместо крестных ходов с иконами и хоругвями люди стали ходить на демонстрации с портретами классиков и вождей, транспарантами. Можно привести множество других аналогий. Иными словами, использование норм общинности при формировании Советской власти было важнейшей составной частью закрепления ее на долгое время в России, а также способствовало возрождению разгромленной государственности и укреплению могущества державы. Причем процесс пошел так эффективно, что сорвал планы Запада в отношении разгрома России еще в первой половине ХХ века. Ситуация начала меняться только после прихода к власти Хрущева. Он пришел в партию как троцкист, а в момент выдворения Троцкого из СССР в 1929 году, он публично отрекался от Троцкого и его учения. Однако после прихода к власти он стал осуществлять установки этого вождя фарисейских сил, которые были написаны им уже в эмиграции, в Мексике. Это тут же сказалось на стабильности государства.
Темпы роста экономики резко упали. Начали появляться хорошо известные нам язвы общества – приписки, стяжательство, мздоимство, лицемерие – все, что жестоко истреблялось десятилетиями до этого. Начался запланированный еще в середине 40-х годов Аленом Даллесом, руководителем ЦРУ, процесс разложения нашего общества. Однако Хрущев слишком быстро повел процесс разрушения государственности. Стойкие и решительные деятели советского государства, проявившие себя и поднявшиеся на узловые точки управления обществом в суровых условиях войны, борьбы с послевоенной разрухой и голодом, начали это осознавать. Созрела угроза решительного удара по антигосударственным силам. Поэтому Хрущев был отстранен от должности, процесс «притормозили», дали возможность смениться поколению руководства на тех, кто вырос в период «застоя». Финал нам известен» (К.Н. Соколов). В общем и целом, можно заключить следующее. Если в Западной Европе от «общинности» отказались довольно быстро (к XVIII веку от нее «не осталось и следа»), то русский народ «протащил» ее через все перипетии своей истории вплоть до сегодняшнего дня. И сегодня эта общинность в России (опять-таки, «по приказу Мироздания») только усиливается. Именно по этой причине, ПОБЕДА БУДЕТ ЗА НАМИ!