Болонская система образования
Эта глава является продолжением предыдущей, хотя речь в ней пойдет не о политиках, а о физиках. Предлагаю Вашему вниманию отрывок из будущей книги Петра Ивановича Дубровского, и называется эта глава (глава 4) – «ФИЗИКА И ПСИХОЛОГИЯ. СТЕРЕОТИПЫ В НАУКЕ». «В ней объясняется, почему физика, как наука, застопорилась. К своему сожалению, я не смог найти сколь-нибудь краткую цитату или изречение авторитетного источника, чтобы использовать ее в качестве эпиграфа для этой главы. Поэтому предлагаю рассматривать в качестве эпиграфа к этой главе несколько довольно длинных определений из нескольких весьма авторитетных источников: 1. «СТЕРЕОТИП – металлические доски, представляющие собою копию типографского набора и служащие для печатания изданий, выходящих в большом числе экземпляров; стереотипные доски сохраняют для того, чтобы делать с них последующие издания книги» (Словарь иностранных слов, вошедших в состав русского языка. Ф. Павленков, 1907). «2. СТЕРЕОТИП, -а, м. 1) Типографская печатная форма – рельефная копия с набора или клише (спец.). Литой стереотип. Металлический, пластмассовый, резиновый стереотип. 2) перен. — Прочно сложившийся, постоянный образец чего-нибудь, стандарт (книжн.). Действовать по стереотипу. II прил. стереотипный, -ая, -ое (к 1 знач.). Стереотипная копия. Стереотипное издание книги (со стереотипа)» (Словарь русского языка. С.Ю. Ожегов, Н.Ю. Шведова, 1949). Можно заглянуть и какой-нибудь более современный авторитетный источник, например: «3. СТЕРЕОТИП (гр. stereos твердый + typos отпечаток) — 1) полигр. металлическая, резиновая или пластмассовая монолитная печатная форма – копия с типографского набора или клише; широко используется для получения цилиндрических или полуцилиндрических форм ротационной печати при печатании многотиражных и повторных изданий; 2) динамический стереотип — физиол. форма целостной деятельности больших полушарий головного мозга высших животных и человека, выражающаяся в фиксированном (стереотипном) порядке осуществляемых ими условно рефлекторныхдействий; имеет важное значение для приспособления организма к условиям окружающей среды. 3) перен. общеизвестные факты о каком-нибудь предмете» (Новый словарь иностранных слов. by EdwART, 2009). А с 20-ых годов прошлого века понятие «стереотип» прочно прописалось в социологии и в психологии – с легкой руки американского журналиста Уолтера Липпмана.
«4. СОЦИАЛЬНЫЙ СТЕРЕОТИП (англ. stereotype; от греч. stereos – твердый + typos – отпечаток) – устойчивое, категоричное и крайне упрощенное представление (мнение, суждение) о каком-либо явлении, группе, исторической личности, распространенное в данной социальной среде (синоним – социальный штамп); усваивается индивидом в процессе социализации. В этом значении термин «стереотип» ввел американский социолог Уолтер Липпман (Walter Lippmann) в книге «Общественное мнение» (1922). Хотя стереотип по определению имеет социальное происхождение и распространение, атрибут «социальный» позволяет дифференцировать это понятие от других значений термина «стереотип» (полиграфический стереотип; стереотипное поведение инстинктивного или условно-рефлекторного типа, динамический стереотип; ритуал). Однако термин «Социальный стереотип» может пониматься и в более узком смысле: как стереотипное представление о социальной группе или общности (и ее членах). В этом смысле различают социальные (например, этнические) автостереотипы (представления о своей группе) и гетеростереотипы (представления о др. группах). Таким образом, Социальные стереотипы — это штампы сознания, вырабатываемые социальной средой и приписывающие те или иные дескриптивные, ценностные и прескриптивные значения социальным группам и их типичным представителям. Социальный стереотип (как правило, гетеростереотип), ассоциированный с негативным отношением (эмоционально-оценочным компонентом) к той или иной группе, называется «предубеждением» (Большой психологический словарь. Под редакцией Б.Г. Мещерякова и В.П. Зинченко Издательство Прайм-Еврознак, 2007). «5. СТЕРЕОТИП — нечто, повторяемое в неизменном виде; шаблон действия, поведения и пр., применяемый без раздумий, рефлексии, даже неосознанно. Характерная черта стереотипа — высокая устойчивость» (Большая психологическая энциклопедия: самое полное современное издание: Более 5000 психологических терминов и понятий / [А. Б. Альмуханова и др.]. – М. : Эксмо, 2007). Согласитесь, две страницы текста – довольно длинный эпиграф к одной главе. И читатель вправе меня спросить – зачем же я уделил так много места в книге, посвященной физике, предметам, которые, на первый взгляд, не имеют ровным счетом к этой самой физике никакого отношения – я имею в виду психологию и непосредственно сами стереотипы? Ну что на это ответить… даже когда меня «бросило на пятый десяток», пару десятков лет тому назад, я был столь наивен, что сам мог бы задать подобный вопрос.
Но последние два десятилетия убедили меня в обратном – именно психология и стереотипы определяют научные знания в физике, именно они играют в физике самую главную роль, роль ведущих скрипок, а вовсе не какие-то «установки на поиски истины», «наращивание истинного знания» путем «многократных наблюдений за интересными явлениями», «масштабных научных экспериментов» или проведением «потрясающими своей новизной опытов». 20 лет тому назад я наивно полагал, что стоит лишь продемонстрировать «мудрым» академикам* из Российской академии наук какой-либо реально существующий научный парадокс**, или какое-либо несоответствие грубой реальности общепризнанным научным «теориям» и догматам, как на разрешение этого парадокса будут брошены лучшие умы РАН, после чего неверная теория будет отвергнута, а учебники физики – переписаны. *МУДРОСТЬ АКАДЕМИКОВ – это тоже стереотип, навязываемый обывателям под влиянием школы, старшего поколения, кинофильмов. И, к сожалению, довольно часто я убеждался в том, что этот стереотип, то есть устойчивое, категоричное и крайне упрощенное представление о группе людей, собранных в академиях наук – во многом ошибочен. Академики – точно такие же люди, как и большинство обывателей – это обычные люди со своими чисто человеческими качествами и человеческими слабостями. **ПАРАДОКС В НАУКЕ, как утверждает русская Вики, это крайне полезная штуковина, так как именно она стимулирует дальнейшее развитие любой науки, в том числе и физики. Цитирую: «Современные науки, использующие логику в качестве инструмента познания, нередко наталкиваются на теоретические противоречия либо на противоречия следствий из теории с вербализованными результатами опыта, эксперимента. Это бывает обусловлено логическими ошибками в построении суждений, несовершенством существующих в настоящее время научных методов или недостаточной точностью используемых в опытах инструментов, а также неадекватностью принятой идеализации, то есть неверной аксиоматизацией теорий. Наличие парадокса стимулирует к новым исследованиям, более глубокому осмыслению теории, её «очевидных» постулатов и нередко приводит к полному ее пересмотру». Сказано красиво, но в реальности, как показал опыт («сын ошибок трудных») моего общения с академиками РАН, РАЕН и другими представителями научных кругов, я ни разу не наблюдал желания у этих «истинных академиков», «настоящих ученых», «жрецов науки» (то есть «тех, кто жрет за счет науки» © Л.Д. Ландау) ни сколь-нибудь глубокого осмысления и пересмотра той или иной теории, а тем более, отказа от общепризнанных «очевидных постулатов». Я не видел даже желания просто попытаться что-либо переосмыслить – настолько все эти «жрецы науки» были всегда уверены в правоте догматов, в которые они истово верили. Разумеется, я задался вопросом, почему так происходит? Почему те люди, которые по долгу своей службы просто обязаны постоянно заниматься «поисками истины, наращиванием истинного знания», и не «искажать истину умышленно в угоду тем или иным социальным целям», делают все с точностью до наоборот?
В принципе, у меня уже родился правильный ответ на этот вопрос, но мне хотелось, чтобы я услышал этот ответ от какого-нибудь авторитетного источника. А, как известно, «кто ищет, тот всегда найдет» – или найдется какая-нибудь добрая душа, которая поможет в поисках. И такая добрая душа действительно нашлась на одном из физических форумов в Рунете, и посоветовала мне эта добрая душа прочесть брошюру Константина Эдуардовича Циолковского «Двигатели прогресса», изданную в далеком 1926 году на средства автора. В этой брошюре красочно рассказывалось о тех людях, которые ведут человечество к лучшей жизни и о тех, кто тормозит прогресс. Почему же эта брошюра не была издана каким-нибудь научным сообществом или академией наук? Видимо, потому, что «истинные ученые», «жрецы науки» сообразили, что некоторые абзацы написаны про них? Вот, в частности, что написал Константин Эдуардович (от себя добавлю, что академики, профессора, доценты, доктора и кандидаты различных наук, преподаватели вузов и школьные учителя – тоже люди, самые обыкновенные люди, которым «ничто человеческое не чуждо», в том числе и человеческие слабости): Перечислим некоторые слабости людей. 1. ПРЕКЛОНЕНИЕ ПЕРЕД ЗАПАДОМ, ПЕЧАТЬЮ, АВТОРИТЕТОМ, ШУМИХОЮ (славны бубны за горами). Ежели бедный и неизвестный человек скажет истину, то его не будут слушать и немедленно забудут его слова. Кто же половчее, заимствует мысль бедняка и даже забудет, что она не своя. Если же авторитет скажет что-нибудь необдуманное, легкомысленное и даже глупое, то его со вниманием выслушают, напечатают и будут серьезно обсуждать. 2. ИНЕРТНОСТЬ, КОСНОСТЬ, КОНСЕРВАТИЗМ (каменные сердца, привычка – вторая натура). К чему мы долго привыкали, то нам кажется истиной. В мозгу образуются соответствующие нервы и сосуды, которые очень постоянны и нелегко заменяются новыми, выражающими непривычные мысли. В зрелые годы погашение старых идей и рождение новых очень трудно и сопровождается страданиями, возбуждающими негодование против новатора. Чем старше возраст, тем это явление резче. Вот причина, вследствие которой состарившиеся авторитеты отрицают со скрытой злобой все молодое, новое, несогласное с их заматоревшими мыслями. Мешает верной оценке ослабшая восприимчивость, переутомление (наступающее у много работавших ученых даже в молодые годы). Конечно, это извинительно. Однако во многих случаях ученые правы, отрицая невежественных изобретателей, открывающих чепуху или всем известное, а иногда непрактичное и незначительное. Но среди тысяч отвергнутых попадаются и жемчужины. 3. ЛОЖНОЕ СЕБЯЛЮБИЕ, УЗКИЙ ЭГОИЗМ, НЕПОНИМАНИЕ ОБЩЕЧЕЛОВЕЧЕСКОГО И СОБСТВЕННОГО БЛАГА (после меня – хоть потоп, лишь мне бы ладно было, а там – весь свет гори огнем).
Возьмем пример: новое правописание. Каждый считал себя образованным и грамотным, а прочих, простых людей — малограмотными. Нововведение сделало обратное. Разве это не обидно, в особенности инертным людям и старикам! Опровержение какого-нибудь ложного открытия еще тягостнее. Положим, опыт отверг гипотезу относительности (Эйнштейн). Сколько трудов было употреблено учеными для ее усвоения, сколько студентов ломало над ней голову — и вдруг это оказалось вздором. И унизительно, и как будто клад потеряли. Сколько было гордости перед другими, незнакомыми с учением – и все рухнуло. Приходится склонить голову и горько пожалеть о затраченном времени. Разве это приятно! Постоянно отвергаются старые гипотезы, и совершенствуется наука. И всегда этому более всего препятствуют ученые, потому что они от этой переделки более всего теряют и страдают. Средним людям не больно, потому что они и не слыхали об этих гипотезах, Конечно, надо пожалеть и ученых, но сами они должны остерегаться и терпеть ложное унижение ради высших целей. Чтобы облегчить их страдания, нужна особенная к ним деликатность. Кое с чем из сказанного Циолковским я не согласен. Надо ли пожалеть «истинных ученых», в смысле – «жрецов науки»? И нужно ли, чтобы облегчить страдания этих «жрецов науки», проявлять к ним какую-то особенную деликатность? Зачем? Затем, что они, как пишет сам Константин Эдуардович, больше всех других препятствуют совершенствованию науки, вместо того, чтобы беззаветно служить ей? А, может быть, лучше пожалеть всех остальных, которым стараниями этих самых «истинных ученых», «жрецов науки», вдалбливаются в школах и в вузах в еще неокрепшие умом юные головенки под видом «непреложных истин» ложные догматы и бестолковые «теории» – такие, как «Всеобщий закон сохранения энергии», СТО Эйнштейна или «теоремы Карно»? Да-да, именно так. Потому что в этой книге будут показаны и ДОКАЗАНЫ несуразность нынешнего всеобщего закона сохранения энергии, СТО Эйнштейна и всей современной теоретической термодинамики, базирующейся на представлениях, заблуждениях и ошибках двухсотлетней давности, и прежде всего – на этой самой теореме Карно. Остолопам после прочтения этого абзаца лучше всего немедленно прекратить дальнейшее чтение этой книги во избежание опасности заполучить когнитивный диссонанс*** в самом остром его проявлении. Тем же, кто действительно интересуется физикой, настоящей, реальной физикой – наукой о природе, которая изучает свойства, явления, законы движения и законы взаимодействия окружающих нас объектов материального мира, опираясь прежде всего на реальные, установленные опытным путём факты и результаты экспериментов, я рекомендую продолжить чтение, предварительно не забыв включить свой собственный мозг, перестав ориентироваться на «непреложные истины» и догматы «жрецов науки».
*** «КОГНИТИВНЫЙ ДИССОНАНС – это интеллектуальный конфликт, возникающий, когда имеющимся мнениям и представлениям [в том числе научным – добавлю я от себя] противоречит новая информация. Дискомфорт или напряжение, вызванные конфликтом, могут быть устранены при помощи одного из нескольких защитных действий: индивид отвергает или избегает новой информации, или убеждает себя, что противоречия на самом деле не существует, или примиряет противоречия, или прибегает к др. мерам с целью сохранения стабильности и порядка в своем представлении о мире и о себе» (Философский энциклопедический словарь. 2010). Опытным путем в течение последних двух десятилетий я установил, что современные «жрецы науки», такие, как упомянутый в 3-ей главе неутомимый популяризатор науки академик В.А. Рубаков и прочие профессора и доценты, доктора и кандидаты, и даже рядовые преподаватели физики, с которыми мне довелось перекинутся хотя бы парой слов о физике, совершенно определенно руководствуются в своей повседневной научной жизни принципами, озвученными К.Э. Циолковским: 1. «Славны бубны за горами», 2. «Привычка – вторая натура» и 3. «После меня – хоть потоп, лишь мне бы ладно было, а там – весь свет гори огнем». Полагаю, таких академиков в Отделении физических наук РАН – подавляющее большинство, другие там вряд ли бы прижились: Ба, знакомые все лица – надо ли перечислять? Именно так «жрецы науки» из отделения физических наук РАН «наращивают истинное знание». Подобное поведение – отрицание и неприятие новых идей и парадоксов –перечисленных выше категорий «жрецов науки», включая даже самую низшую категорию – школьных учителей физики – было для меня вполне ожидаемой реакцией. Кому понравится, если тебя вдруг ни с того, ни с сего пытаются отлучить от государственной кормушки («А где я тогда буду столоваться? © «Собачье сердце»). А высказанные мной вслух и даже опубликованные в Рунете идеи о глупости СТО Эйнштейна, в которой первый постулат вступает в противоречие со вторым, о бестолковости «постулатов» Нильса Бора, о неадекватности теорем Карно в термодинамике и догмата сохранения энергии в его нынешнем виде, «жрецы науки», которые «столовуются» за счет науки, разумеется, воспринимают как атаку на их личное благосостояние.
А если речь идет о личном благосостоянии, то никакие красивые слова о «всеобщем благе», о «дальнейшем развитии науки», включая «установку на поиск истины» и «постоянное наращивание истинного знания» остаются лишь красивыми словами. А реальные попытки наращивать истинное знание или заняться поисками истины отходят на второй, третий или даже более дальний план. То есть – мысли, высказанные в брошюре «Двигатели прогресса» актуальны для науки и сейчас, хотя с момента публикации этой брошюры прошло уже без малого 100 лет. Но кое-что смущало меня. Я никак не мог понять поведения некоторых, явно не обделенных умом обывателей, которые вроде бы как не кормились за счет физики, а были просто ценителями этой науки. И эти обыватели даже после того, как я практически разжевывал им до состояния манной каши без комков – просто открывай рот и глотай – что реальность частенько входит в явное противоречие с ныне существующими физическими «теориями» и догматами, с ослиным упрямством, не обращая внимания ни на какие мои примеры из реальности, доводы и логические построения, грудью бросались на защиту этих «теорий» и догматов. Фактор № 3, основной фактор, определяющий поведение «жрецов науки», то есть «ложное себялюбие, узкий эгоизм, непонимание общечеловеческого и собственного блага» в этом случае можно отбросить. Что же двигало этими обывателями? Инертность, косность, консерватизм (фактор № 2)? Но многие из этих, явно не бестолковых, обывателей – ценителей физики, даже не достигли возраста Иисуса Христа в год его казни (33 года) – то есть были явно моложе меня. Циолковский писал, повторю «В зрелые годы погашение старых идей и рождение новых очень трудно и сопровождается страданиями, возбуждающими негодование против новатора. Чем старше возраст, тем это явление резче. Вот причина, вследствие которой состарившиеся авторитеты отрицают со скрытой злобой все молодое, новое, несогласное с их заматоревшими мыслями». То есть, по идее, на физических форумах в Рунете это я должен был «со скрытой злобой отрицать все молодое и новое», а не студенты СПбГУ или МГУ. А по факту на форуме dxdy меня банили модераторы (явно из касты «жрецов науки», преподаватели), которые тоже явно были моложе меня. А банили меня за мои вопросы, на которые они сами, модераторы-преподаватели, не могли ответить. А теперь представьте, что мои вопросы кто-то из студентов бы озвучил на групповом занятии или, боже упаси, на лекции? Финальная сцена из рассказа Джека Лондона «Потерявший лицо»? Почему мои довольно простые и абсолютно логичные объяснения не доходят до мозгов многих читателей? В чем причина?
Неужели все дело в преклонении перед напечатанными учебниками и в развешанных на стенках в школьных кабинетах физики портретах Альберта Эйнштейна, Нильса Бора, Льва Давидовича Ландау и прочих Больцманов с Шредингерами (фактор №1)? Неужели сила печатного слова настолько велика, что легко побеждает логику и здравый смысл? Эти вопросы довольно долго мучали меня. И лишь пару лет назад я наконец-то понял, в чем основная проблема любой науки, не только физики, что именно является основным препятствием на пути совершенствования научных знаний. Это – человеческая психология. Точнее – стереотипы, сформированные в человеческом обществе. И именно с ними приходится вступать в бой новым научным знаниям. Понял я это после того, как прочел русский перевод книги Уолтера Липпмана «Общественное мнение», (Walter Lippmann, «Public opinion», 1922, впервые опубликована за 4 года до публикации брошюры К.Э. Циолковского «Двигатели прогресса».) Русский перевод книги впервые был сделан Институтом Фонда «Общественное мнение» в 2004 году, за что им огромное спасибо» (Петр Иванович Дубровский). И стереотипы мышления мешают не только ученым, но и всем прочим людям Земли. Откуда же берутся все подобные стереотипы? На этот вопрос хорошо ответил американский социолог Уолтер Липпман — они усваиваются людьми в процессе социализации. А стало быть, их возникновению способствует природный инстинкт альтруизма человека (социальный инстинкт), и противостоит инстинкт исследователя. И чтобы окончательно снять вопрос о стереотипах мышления людей с повестки дня, необходимо сделать так, чтобы инстинкт исследователя доминировал в подсознании каждого человека на Земле. И сделать это, становится возможным только через воспитание в людях определенных условных рефлексов. Назовем эти рефлексы – «рефлексами естествоиспытателя» (или творческими рефлексами). Другими словами, надо воспитывать в людях «человека–творца», и тогда стереотипы мышления уйдут в прошлое. А существующая в нынешнем мире система образования (Болонская система образования – единое учебное пространство или унифицированная система образования европейских стран, формирующееся с 1998 года по инициативе министров образования Германии, Италии, Франции и Англии) не позволяет это сделать. Согласно Википедии, Болонский процесс (англ. Bologna Process) — серия встреч на уровне министерств и соглашений между европейскими странами, направленных на обеспечение сопоставимости стандартов и качества квалификаций высшего образования. Болонский процесс назван в честь Болонского университета, где в 1999 году министры образования 29 европейских стран подписали Болонскую декларацию. Этот процесс создал Европейское пространство высшего образования в соответствии с Лиссабонской конвенцией о признании.
Официальной датой начала процесса принято считать 19 июня 1999 года, когда была подписана Болонская декларация. Этот процесс был открыт для других стран в рамках Европейской культурной конвенции Совета Европы. Правительственные встречи в рамках болонского процесса были проведены в Праге (2001), Берлине (2003), Бергене (2005), Лондоне (2007), Левене (2009), Будапеште — Вене (2010), Бухаресте (2012), Ереване (2015), Париже (2018) и Риме (2020). На сегодняшний день процесс включает в себя 48 стран-участниц из 49 стран, которые ратифицировали Европейскую культурную конвенцию Совета Европы (1954). Болонский процесс открыт для присоединения других стран. Россия присоединилась к Болонскому процессу в сентябре 2003 года на берлинской встрече министров образования европейских стран (и совершенно напрасно – авт.). В 2005 году в Бергене Болонскую декларацию подписал министр образования Украины. В 2010 году в Будапеште было принято окончательное решение о присоединении Казахстана к Болонской декларации. Казахстан — первое центральноазиатское государство, признанное полноправным членом европейского образовательного пространства. О присоединении Белоруссии к Болонскому процессу и вступлении ее в Европейское пространство высшего образования было объявлено 14 мая 2015 года в Ереване на Конференции министров образования стран ЕПВО и форуме по Болонской политике. Реформы системы образования, проводимые в постсоветской России в рамках «болонского процесса», в своей концептуальной основе направлены на то, чтобы построить в РФ систему образования, аналогичную системам образования стран Запада. Одной из основных целей Болонского процесса является «содействие мобильности путем преодоления препятствий эффективному осуществлению свободного передвижения». Для этого необходимо, чтобы уровни высшего образования во всех странах были максимально сходными, а выдаваемые по результатам обучения научные степени — наиболее прозрачными и легко сопоставимыми. Это, в свою очередь, напрямую связано с введением в вузах системы перезачета кредитов, модульной системы обучения и специального Приложения к диплому. Это также находится в тесной связи с реформированием учебных планов. Начало Болонского процесса можно отнести к середине 1970-х годов, когда Советом министров Европейского союза была принята резолюция о первой программе сотрудничества в сфере образования. В 1998 году министры образования четырех европейских стран (Клод Аллегр от Франции, Юрген Рюттгерс от Германии, Тесса Блэкстон от Великобритании и Луиджи Берлингуэр от Италии), участвовавшие в праздновании 800-летия Парижского университета, сошлись во мнении, что сегментация европейского высшего образования в Европе мешает развитию науки и образования.
Ими была подписана Сорбоннская декларация (англ. Sorbonne Joint Declaration, 1998). Цель декларации заключается в создании общих положений по стандартизации Европейского пространства высшего образования, где мобильность следует поощрять как для студентов и выпускников, так и для повышения квалификации персонала. Кроме того, она должна была обеспечить соответствие квалификаций современным требованиям на рынке труда. Цели Сорбоннской декларации были подтверждены 19 июня 1999 года при подписании Болонской декларации, в которой 29 стран выразили свою готовность взять на себя обязательство повысить конкурентоспособность европейского пространства высшего образования и обеспечить совместимость и сравнимость национальных систем высшего образования с установлением стандартов транснационального образования; при этом подчеркивалась необходимость сохранения независимости и самостоятельности всех высших учебных учреждений. Все положения Болонской декларации были установлены как меры добровольного процесса согласования, а не как жесткие юридические обязательства. В Болонской декларации говорится: «Жизнеспособность и эффективность любой цивилизации обусловлены привлекательностью, которая ее культура имеет для других стран. Мы должны быть уверены, что европейская система высшего образования приобретает всемирный уровень притяжения, соответствующий нашим экстраординарным культурным и научным традициям». Основные цели Болонского процесса: расширение доступа к высшему образованию, дальнейшее повышение качества и привлекательности европейского высшего образования, расширение мобильности студентов и преподавателей, а также обеспечение успешного трудоустройства выпускников вузов за счет того, что все академические степени и другие квалификации должны быть ориентированы на рынок труда. Цели, безусловно, привлекательные, а вот пути их достижения были выбраны явно неверно. Вместо того чтобы развивать самобытность образования в различных странах, была принята линия на стандартизацию образования (а наука и стандарты – вещи несовместимые) И как оказалось, не только наука, но и политика (смотри предыдущую главу). И вот через два десятка лет мы с Вами в этом убедились, оказавшись, что называется, «мордой в навозе». Кстати, все страны — члены Европейского союза и Восточного партнерства задействованы в Болонском процессе. Монако и Сан-Марино — единственные члены Совета Европы, не участвующие в нем. Так что, уважаемый читатель, если Вы хотите встретить в Европе умных людей, езжайте в Монако или в Сан-Марино, нигде в другом месте Вы их не найдете. Ведь, как ни крути, а с 1999 года прошло уже 23 года, то есть, произошла практически полная смена поколений. Впрочем, надо честно признать, что Болонский процесс имеет и свои достоинства.
Это — и расширение доступа к высшему образованию, и дальнейшее повышение качества и привлекательности европейского высшего образования, и расширение мобильности студентов и преподавателей, а также обеспечение успешного трудоустройства выпускников вузов за счет того, что все академические степени и другие квалификации должны быть ориентированы на рынок труда. А вот про недостатки Болонской системы вспоминают немногие и нечасто. В качестве примера можно привести слова кандидата психологических наук, доцента (ВАК), профессора Российской академии естествознания (РАЕ), Дружилова С. А., сферой научных интересов которого является психология профессиональной деятельности и психология становления профессионализма человека. Вот эти слов: «Вводимая в России многоуровневая система высшего образования, ориентированная на унификацию с европейской системой образования и интеграцию в нее, — коренным образом отличается от исторически сложившейся в Российской Федерации. Многое придется менять, а что-то — ломать кардинально и строить заново. В этом и достоинство вводимых инноваций, и потенциальные угрозы. Существует опасность потерять то ценное, что было достигнуто за предыдущую историю отечественного высшего профессионального образования». И как мы сегодня видим, пророчество Дружилова сбылось – Россия, действительно, «потеряла то ценное, что было достигнуто за всю ее предыдущую историю». И единственный выход из сложившейся ситуации состоит в том, чтобы, не выходя из Болонской системы, Российское образование вернулось к своим истокам, начиная с Ломоносова и Менделеева, и заканчивая известными всему миру русскими физиками двадцатого века. Их – целая когорта, а потому, автор не станет перечислять их здесь. Ну а после победы России над Западом, именно Российские методики обучения и станут главенствовать во всем мире. И Болонская система образования постепенно преобразуется в Московскую систему. Но начинать работать над этим надо прямо сегодня.