Глобализм и антиглобализм
Что такое глобализм? Согласно Википедии, глобализм — целостная система взаимосвязанных идеологических, политических, экономических, социальных, военных, культурных, пропагандистских, дипломатических, кибернетических и других мероприятий, направленных на утверждение в глобальном масштабе господства той или иной социально-экономической, политической, идеологической или религиозной доктрины. В XX веке политику глобализма проводили Соединенные Штаты Америки, Советский Союз, Китай и Третий рейх. В 1970-х годах появился исламистский глобализм. К началу XXI века на Земле остались три глобализма: американский, китайский и исламский. Современные люди зачастую путают глобализм с империализмом (последний термин следует понимать не как высшую стадию развития «индивидуального капитализма», а как подчинение многих одному). А между тем, это разные понятия, ведь империй в современном мире существует четыре (Запад, Исламский мир, Россия и Китай), а различных видов глобализма только три (американский, китайский и исламский). Правда Исламский мир имеет очень много различных течений, и назвать его империей в полном смысле этого слова – проблематично. Ну а нынешняя Россия не является проводником собственного глобализма, более того, она активно борется против всех других видов глобализма. При этом свои имперские интересы есть и у нее. Антиглобализм является антиподом глобализма — это общественное и политическое движение, направленное против определенных аспектов процесса глобализации в ее современной форме, в частности против доминирования глобальных транснациональных корпораций и торгово-правительственных организаций, таких как Всемирная торговая организация. Более точное название программных целей и идеологии движения, называемого антиглобализмом — альтермондиализм. Годом рождения альтермондиализма считают 1999 год, когда произошли первые мощные и скоординированные выступления противников мирового финансового порядка в Сиэтле, во время проведения саммита ВТО. Окончательно движение оформилось с началом проведения собственных оппозиционных съездов, первым из которых был социальный форум в бразильском Порту-Алегри. Антиглобалисты регулярно проводят в разных странах мира социальные форумы, различные акции протеста. Понятие глобализации вошло в научный оборот в 90-х годах XX века. Существует множество концепций, объясняющих природу глобализации, ее сущность и последствия. Глобализация проявляется во всех основных сферах жизни человеческого общества, в частности она оказывает влияние на формирование политических институтов и протекание политических процессов на различных уровнях.
Рассмотрение процесса глобализации актуально, поскольку глобализация является контекстом современного общественного развития. На фоне глобализационных изменений в конце 90-х годов XX века и в начале XXI века ознаменовались всплеском активности общественных объединений, получивших название антиглобалистских. Эти организации отстаивают интересы различных, и, подчас, широких слоев населения. Они реагируют на проявления, по их мнению, социальной несправедливости в различных сферах жизни общества в условиях глобализации. Они выдвигают свои требования к национальным правительствам и международным организациям, влияющим на положение граждан. Антиглобалистское движение отличается от социальных движений прошлых лет и во многом представляет новый тип политического актора. Группы и объединения, составляющие его, имеют своеобразную организацию. Ими применяется сравнительно новая тактика социального действия. Движение выдвигает альтернативы современным формам общественного развития. Для участников антиглобалистского движения актуален вопрос о выработке более или менее консолидированной конструктивной позиции. Объединению усилий общественных организаций в работе над альтернативными социально-экономическими проектами призвана служить практика социальных форумов. Центральным явлением в этой области стал Всемирный социальный форум (ВСФ). Идейными предшественниками антиглобалистов можно считать «новых левых» 1960-х — 1970-х годов. В 2003 году в мире насчитывалось более 2500 антиглобалистских организаций. Неоднородность антиглобалистского движения вызывает внутренние споры и конфликты. Существует разные идеологические парадигмы антиглобализма. Наиболее популярная (называемая вульгарной из-за фактической схожести с теорией заговора), суть которой в том, что США с помощью подконтрольных им международных организаций типа Всемирного банка, ВТО, МВФ и т. п. закабаляет развивающиеся страны и использует их ресурсы в своих интересах. Есть концепция, которая исходит из того, что глобализация есть процесс объективный, но воспользоваться его результатами могут только богатые страны Запада, а бедные будут нести потери. Третья идея состоит в том, что процесс глобализации объективен и все страны могут воспользоваться результатами, но в разной степени: богатые получат больше, а бедные меньше и потому нужно заставить богатых делиться результатами. Основной тезис антиглобалистов — нынешняя модель глобализации сформирована под покровительством мирового капитала и ведет за собой множество сопутствующий явлений. Например, растущий разрыв в доходах, уровне потребления, здоровья, образования в странах «золотого миллиарда» и «третьего мира». Недопустимые условия для работников низкой квалификации транснациональных корпораций. Доминирование массовой культуры, подавление свободного творчества, «стандартизация умов». Потребительское и хищническое отношение к природе, попытка «обхода» экологических проблем, вывод грязных производств в страны «третьего мира».
Господство идеологии неолиберализма приводит к все большей экспансии капитала по всему миру, формирования из стран не участников «золотого миллиарда» сырьевых придатков и т. д. Этой модели глобализации противопоставляется иная модель. Которая включает в себя — глобальное социальное творчество, совместное решение глобальных проблем, интернационализация, «сетевые структуры» по всему миру и т. д. Теоретической основой альтернатив современной экономической системе являются неокейнсианство и посткапитализм. Практические экономические альтернативы: иной способ организации международной торговли, сокращение торговли оружием, реорганизация процесса производства и распределения (ревальвация производственного капитала по отношению к финансовому, введение других, помимо, доходности, критериев развития и применения технологий, отход от критериев неограниченной рыночной конкуренции, экологическое равновесие), политические альтернативы: усиление роли международных организаций и их демократизация, ограничение роли МВФ и ВТО с использованием критерия их деятельности, отличного от простой доходности капитала, государство как гарант реализации общественных целей и решения экологических проблем с демократическим контролем на всех уровнях. Антиглобалистское движение подвергают критике, как приверженцы либерализма, так и противники капитализма из числа более «традиционных» анархистов и марксистов. Сторонники либерализма исходят из того, что глобализация есть объективный процесс, а потому видят в антиглобализме реакционный утопизм, который стремится остановить развитие цивилизации. В связи с этим подчеркивается отсутствие позитивной программы, а также массовое насилие и беспорядки, которыми сопровождаются почти все акции антиглобалистов. Кроме того, сторонников движения обвиняют в экстремизме. Основанием этому, в частности, служат призывы Наоми Кляйн силой захватывать продовольствие и раздавать, самостоятельно подключаться к электрическим сетям, занимать необрабатываемые земли и т. п. Некоторые ученые полагают, что глобализм имманентно присущ человеку и человечеству. Социалисты и анархисты со своей стороны полагают, что антиглобализм идейно расплывчат и потому не позволяет реально бросить вызов существующей политической и экономической системе. Кроме того, озвучиваются предположения о подкупе лидеров антиглобалистского движения, в частности в связи с фактом получения АТТАК и другими организаторами Европейского социального форума в Париже денежной помощи от французских властей. Кстати, с 2001 года ежегодно проводится Всемирный социальный форум, который является альтернативой ежегодному Всемирному экономическому форуму, проходящему в швейцарском Давосе. Таким образом, антиглобалисты выступают против глобализма, как такового, неважно — исламский он, китайский или американский.
Ну а главным видом глобализма на сегодняшний день является американский (или Западный) глобализм. И продвигают его с одной единственной целью – поработить все страны мира под пятой англосаксов. Вот что по этому поводу пишет Фриц Морген в своей статье «Как именно на Западе строят новое справедливое общество». «Когда-то все было просто. Нам рассказывали, что в СССР – коммунизм, а на Западе – капитализм, и обе стороны с этим в целом соглашались, ибо надо было как-то объяснить людям, почему идет Холодная война. Капитализм у нас всячески демонизировали и мифологизировали, но это не мешало народу проникаться его ценностями и идеями, понимая их зачастую совершенно превратно. Я до сих пор вижу отголоски той темной эпохи, когда мне на голубом глазу рассказывают, что капитализм — это якобы неуемная жажда денег. Современные блогеры часто показывают пальцем на какую-нибудь явную сволочь, занятую общественно-вредным ремеслом, после чего торжествующе заявляют: «Этот подлец делает деньги, следовательно, он капиталист». Такую нелепую трактовку капитализма опровергал еще Макс Вебер, знаменитый социолог и экономист. Если мы приравняем капиталиста к алчному человеку, нам придется назвать капиталистом буквального каждого, начиная от строгающего дубину неолитического дикаря и заканчивая дерущимся за бутылку боярышника бомжом. На самом деле, капитализм вообще не имеет отношения ни к алчности, ни к жадности, ни даже к скупости. Так, к примеру, типичным капиталистом (и главным врагом молодой советской власти) являлся крестьянин, который весной лично зарывал часть своего капитала в землю, чтобы осенью вырыть его из земли с щедрым привесом от матушки-природы. «Стремление к предпринимательству», «стремление к наживе», к денежной выгоде, к наибольшей денежной выгоде само по себе ничего общего не имеет с капитализмом. Это стремление наблюдалось и наблюдается у официантов, врачей, кучеров, художников, кокоток, чиновников-взяточников, солдат, разбойников, крестоносцев, посетителей игорных домов и нищих — можно с полным правом сказать, что оно свойственно всем людям всех эпох и стран мира, повсюду, где для этого существовала или существует какая-либо объективная возможность. Подобные наивные представления о сущности капитализма принадлежат к тем истинам, от которых раз и навсегда следовало бы отказаться еще на заре изучения истории культуры. Безудержная алчность в делах наживы ни в коей мере не тождественна капитализму и еще менее того его «духу». В любом случае, сегодня Запад уже не тот, западные ценности изменились. Зеленая идеология – одна из граней культуры современного Запада. Другое направление, — менее понятное для отечественной публики, — религия социальной справедливости, которая только что одержала очередную убедительную победу в США.
Идеология wokeism’а [воукизма, «пробуждения»] или социальной справедливости в настоящее время считает, что: — общество находится в постоянном конфликте за власть, ресурсы и возможности между белыми мужчинами-угнетателями и маргинализированными группами; — весь дискурс создан и поддерживается белыми гетеросексуальными мужчинами с целью угнетения маргинализированных групп, даже и особенно если белые мужчины это не осознают или отрицают; — традиционные инструменты белого человека, такие как научный метод или либерально демократическое государство являются инструментами угнетения, не подходят для маргинализированных групп и должны быть деконструированы; — единственная доступная человеку объективная истина — опыт угнетения; единственное, что может связывать людей – совместный опыт угнетения; — наиболее полным знанием о реальности обладают наиболее угнетенные представители меньшинств, особенно нескольких сразу; — общество, таким образом несправедливо и подлежит переустройству путем деконструкции поддерживающих угнетение институтов: семьи, государства, культуры, белых мужчин; — белые в борьбе за переустройство общества могут быть только союзниками (allies), их роль состоит в выполнении команд маргинализированных меньшинств; — если представитель угнетенного меньшинства (к примеру, чернокожий) не считает необходимым деконструкцию институтов, он больше не Black [«черный»] так как инериоризировал whiteness [«белизну»] и отказался по факту от своей идентичности; — цель переустройства общества определяется как equity (равенство результатов), diversity (разнообразие) и inclusion (инклюзивность, включение). В дополнение к описанным мною основным положениям идеологии, я забыл добавить главное: что это, в представлении носителей, та система, которую надлежит деконструировать? Называется она фаллологоцентрическая гетеронормативная патриархия или whiteness (в отличие от Blackness [«Черноты»], обязательно с маленькой буквы). Это комплекс понятий, представлений о реальности, методов познания мира и общественных институтов, созданных белыми гетеросексуальными мужчинами для маргинализации и угнетения расовых меньшинств, LGBTQIA+ и женщин (порядок неслучаен), также известный как современная технологическая либерально-демократическая западная цивилизация. В числе подлежащих деконструкции такие институты угнетения как гетеросексуальная семья, наука вообще и точные науки в частности, технологии массового производства и евроатлантическая культура, в особенности элитарная.
Итак, о diversity, inclusion и equity [«разнообразии», «инклюзивности» и «равенстве результатов], сокращенных критиками в акроним DIE [«умри»]. Diversity – цель и процесс достижения такой композиции населения страны или сотрудников организации, в результате которой представлен весь ассортимент реального опыта, т.е. опыта угнетения и всевозможных пересечений разных аспектов такового. Начинается с требования нанять/пустить одного трансгендера, женщину или представителя BAME, а заканчивается требованием полного паритета (см. equity). Inclusion – представление о недопустимости в стране или организации травматического опыта, напоминающего маргинализированным группам об угнетении. К мерам по достижению относятся триггер-предупреждения, цензура и деплатформинг, а также safe spaces — расово-сегрегированные пространства, где у представителей меньшинства есть возможность избежать травматического опыта созерцания белых угнетателей. Equity – равенство результатов (в отличие от equality — равенства возможностей и равенства перед законом; это как раз институт угнетения). Состоит в предоставлении исторически угнетенным меньшинствам больших стартовых возможностей (позитивная дискриминация), а также исправления любого финального неравенства как продукта системного угнетения. Если у вас остались вопросы и вы живете и работаете в США, Великобритании, Австралии или Новой Зеландии, можете спросить члена Diversity and Inclusion Committee [«комитет по равенству и разнообразию»], который, несомненно, присутствует в вашей организации, будь она государственная или частная» (Морген). Увы, многие жители России до сих пор этого не понимают — «Хорошо ли там, где нас нет?» Александр Роджерс. «Я семнадцатый год уже варюсь в околополитической гуще, но все равно никак не привыкну, какая же каша (или, видел выражение, «хлебушек в голове») у некоторых в голове. Есть, видимо, некий предел человеческой глупости, к которому привыкнуть невозможно. Ладно, в советское время, когда был железный занавес (поставленный, между прочим, коллективным западом), можно было втирать, что где-то там – в США и Западной Европе, хорошо. Хотя это и тогда было не правда.
Советское правительство ценило тяжким трудом заработанную валюту, поэтому закупало за границей только самые качественные товары. Поэтому у граждан создавалась иллюзия, что там «у них» только такое и производят. Это уже потом, когда рухнули все барьеры, оттуда сюда потек реальный ширпотреб. А в первое время даже на фастфуд смотрели, как на нечто диковинное (некоторые особо упоротые до сих так делают). Впрочем, у некоторых граждан однажды сформированные стереотипы уже больше не шатаются, даже если они ложные, поэтому они до сих пор «У генерала Врангеля все английское», и смотрят на обычный фонарик с таким видом, будто это второе пришествие Христа. Аналогично было и с «правами человека», «свободой слова» и «американской мечтой». Верить в эту дичь можно было, когда людям была неизвестна реальная ситуация с этим в западных странах… Но сейчас! Сейчас-то куда?! Интернет, Ютуб, онлайн-вещание, стримы, спутниковое телевидение – количество информации о реальном положении вещей зашкаливает. Огромные палаточные городки бомжей на центральных улицах американских городов, толпы наркоманов, валяющихся на тротуарах в собственных фекалиях, многокилометровые очереди за едой, десятки миллионов безработных, десятки миллионов людей на грани выселения. Но, все равно, «там хорошо, а тут плохо». В США за год полиция убивает свыше тысячи безоружных граждан. Криминальные хроники из Чикаго – как сводки с линии фронта: за год ранено и убито свыше 4000 человек (больше, чем за аналогичный период на Донбассе). Жесточайшая цензура, промывание мозгов, пятиминутки ненависти. Наглые и беспрецедентные по масштабам фальсификации выборов (как президента, как и довыборы в Конгресс). Но, все равно, «там хорошо, а тут плохо». Во Франции протесты «желтых жилетов» подавляют жесточайше. Трупы, выбитые глаза, сломанные конечности, резиновые пули, слезоточивый газ, водометы. Причем протестующие ничего не добились, ни одного пункта их требований не было выполнено. Но «хотим, как во Франции». В Германии в Штутгарте жестко, со слезоточивым газом и водометами (в минусовую температуру, да) разогнали протестующих. Президент Германии выступил с заявлением «о недопустимости беспорядков, монополии государства на насилие и необходимости жестко подавлять и наказывать». Но «хотим, как в Германии». Сегодня, кстати, увидите, «Дойче Велле» будет всем нам рассказывать «о жестокости полиции в России». Хотя у нас ни резиновых пуль, ни водометов, ни прочих «прелестей». Но двойные стандарты такие двойные…
И даже пример Украины, которая после госпереворота стала самой нищей страной Европы, с самым бесправным и вымирающим населением, которое тратит половину (в лучшем случае) своих нищенских зарплат даже не на еду, а на платежи по коммуналке – не помогает. Все равно «хотим как на Украине». Нет, я все понимаю – в любой популяции есть около 2% людей с отклонениями в психическом развитии и прочими девиациями. И как раз в силу своих отклонений, акцентуации и наличия сверхценных идей, они гиперактивны и шумны не в меру. Такие вам будут рассказывать и что в Конго или Сомали «живут же люди!». Но общество должно выработать какой-то протокол защиты против сумасшедших. Не забывайте, многие психические заболевания индуктивны, больные способны заражать окружающих своим безумием (тот же Гитлер заразил своим психозом целый народ). Не нужно доводить до такого как вчера, когда психически больной человек пытался совершить самосожжение – нужно начинать принудительно лечить, не доводя до такого. Из истинного гуманизма. Начинает тебе такой рассказывать, что в США демократия – а ты сразу вызываешь скорую. Задвигает про «молекулы свободы», а ему сразу волшебные таблетки. Рассказывает, что «в США полицейские улыбаются, машут рукой и спрашивают, как дела», а тут уже и смирительная рубашка готова. А всем желающим «как на Украине» лечебный билет до Чопа в одну сторону…» (Роджерс). Увы и ах, но именно нынешние неолибералы («либерасты») и являются главной силой глобализма в современном мире. Ведь все они считают верной только свою идеологию и мечтают только об одном – о воцарении этой идеологии по всему миру. Слава Богу, что это попросту невозможно в нашем сегодняшнем мире. Ведь любое мнение «За» обязательно имеет и своих противников, которые «Против». Так уж устроен наш мир, и человек в нем. «Подобно тому, как враг, увидев, что мы обратились в бегство, еще больше распаляется, так и боль, подметив, что мы боимся ее, становится еще безжалостней. Она, однако, смягчается, если встречает противодействие. Нужно сопротивляться ей, нужно с нею бороться. Но если мы падаем духом и поддаемся ей, мы тем самым навлекаем на себя грозящую нам гибель и ускоряем ее. И как тело, напрягшись, лучше выдерживает натиск, так и наша душа» (Мишель Монтень). Так и нам с Вами нужно бороться с неолиберализмом (главной силой глобализма), тем самым, мы одновременно будем бороться и с самим глобализмом. Человечество – часть живой природы планеты, а живое всегда стремится к многообразию. Давайте познакомимся с «ЛАБОРАТОРИЕЙ УЧЕНОГО», в которой М. Н. Вшивцева опубликовала свою работу «Глобализация и глобализм в современном мире: о сущности и природе понятий».
«Сегодня вряд ли кто станет оспаривать тот очевидный факт, что мы живем в условиях глобализации. В подтверждение этого можно привести немало примеров. Изобретение атомной бомбы означало угрозу существованию всего человеческого сообщества. В настоящий момент ракеты со смертоносными боеголовками в считанные минуты могут достичь любой точки земного шара. Современный арсенал ядерного вооружения делает возможным коллективное самоубийство человечества либо глобальное опустошение нашей планеты. В итоге все мы превратились в своеобразных заложников, само существование которых определяется множеством не зависящих от них факторов, ведь войны отныне, как правило, не ограничиваются масштабами отдельных регионов, да и ведутся они теперь отнюдь не только между государствами. Терроризм и тесно связанная с ним организованная преступность стали носить наднациональный и надгосударственный характер, они действуют глобально и всеми силами стремятся получить доступ к оружию массового уничтожения. Это со всей очевидностью подтвердили события 11 сентября 2001 года в США. Теперь исчезли последние сомнения в том, что террористы могут спровоцировать всемирную катастрофу, нанеся, например, удар по атомной электростанции. В тех же целях они не преминут использовать и другие крайне опасные технологии, применяемые пока только в мирном производстве, — биотехнику, генную инженерию и т. д. Данные примеры показывают, что современная глобализация началась с глобализации страха и ужаса. В полной мере это относится и к ее экологическому аспекту. Хищническая эксплуатация земли, воздуха и воды, бесконтрольное развитие промышленного производства нанесли гигантский и во многом невосполнимый ущерб природы. Вместе с тем следует признать, что глобализация являет собой не только совокупность плохих известий, которые быстро облетают вокруг земного шара. Существуют также глобальные кооперационные связи вполне благоприятного характера. Нельзя отрицать, например, положительный, с точки зрения облегчения и сохранения жизни, эффект повсеместного распространения современной техники и достижений медицины и естественных наук. Как глобальное по своему характеру учреждение функционирует Организация Объединенных Наций. Кроме того, сложилась густая сеть дополняющих либо даже конкурирующих с ООН надгосударственных организаций и союзов, деятельность которых тоже направлена на искоренение насилия и войн. Утверждение новой роли мирового общественного мнения привело к тому, что режимы тирании стали ощущать на себе пристальное внимание и испытывать узаконенное давление со стороны демократических сил. Не остаются больше не замеченными нарушения прав человека, которые вызывают, как правило, резкий протест мировой общественности.
Продолжает складываться международная система судопроизводства. Растет движение противников глобализации, которые научились весьма виртуозно использовать охватывающие мир информационные и мобилизующие технологии. Из сказанного следует, что глобализация представляет собой не единый и односторонний, а сложный и многогранный процесс. Поэтому, как полагает немецкий философ и политолог Р. Сафрански, необходимо говорить не о «глобализации», а о «глобализациях». Нет недостатка и в альтернативных по отношению к глобализации попытках поставить под контроль и преобразовать динамику развития капитала и техники. Если критики глобализации — будь то государства, организации или отдельные личности — начинают формировать собственные экономические системы и информационные сети, то целью этого является стремление вернуть себе утраченные те или иные конкретные зоны действия. Как правило, все это происходит в практической области, тем не менее, масштабность глобальных задач нередко стимулирует также возникновение различных теорий глобального, идеологически направленных либо в поддержку глобализации, либо на ее критику. Поэтому мы сегодня имеем дело не только с фактически происходящими глобализациями, но и с глобализмом, представляющим собой идею или идеологию. Глобализм как идеология рисует такую картину мирового сообщества, где оно предстает более единым и целостным, чем есть на самом деле. Нередко игнорируется тот факт, что если в определенных регионах действительно растет гомогенность, то в других в то же самое время происходит драматический процесс отдаления от остальных международных событий. Одни общества и регионы активно взаимодействуют между собой, другие, напротив, все более превращаются в «белые пятна» и опускаются обратно на предыдущие, пройденные ранее ступени развития. В сообщающемся мире наблюдается рост своего рода разновременности. Возникают все новые временные зоны, смысл которых заключается в отличии не часовых поясов, а исторических эпох. Идеологи свободного рынка хорошо разбираются в изменчивости бытия и долженствования. Они заявляют, что экономическое бытие определяет сознание, добавляя при этом, что так и должно быть. Изменчивость же отношений между фактическим и нормативным добавляет несколько весомых аргументов в их пользу: при критике рынка с позиции нормативности можно снова обращаться к силе фактов, а, при эмпирической критике рыночных реалий призывать к идее рынка, которая никогда не могла бы быть реализована в чистом виде.
Неолиберальные идеологи, захватывая одновременно как поле сущего, так и зону должного, нередко ссылаются на взгляды Адама Смита. Однако тот вовсе не был сторонником ничем не ограниченного господства рынка. Для А. Смита рынок представлял собой благо для общества только в том случае, если он базировался на человеческой морали. Сам по себе рынок не может вырабатывать те предпосылки духовного и морального характера, которые необходимы для его функционирования. Эти идеи А. Смита были забыты многими из его современных последователей. Отдал в молодости дань неолиберальной идеологии, которая по сей день царит на верхних этажах глобальных экономических институтов, лауреат Нобелевской премии, известный теоретик либеральной экономики Иозеф Штиглиц. Сейчас, правда, он убедительно описывает и доказывает, как воспетые неолибералами открытый рынок, приватизация и урезание социального бюджета государства могут обусловить растущую напряженность в обществе и обрушить народное хозяйство, как это случилось в России и Аргентине. Мыслить идеологически, действовать глобально — вот в чем заключается самый опасный вариант глобализма. Другой важный аспект идеологического глобализма заключается в антинационализме. Указывая на то, что будущее заключается в глобальном, некоторые мечтатели и романтики верят в возможность преодоления национализма в Европе посредством отказа от собственной истории либо ее разрушения. В этом плане глобализм означает полный и окончательный отказ от национализма! Особенно пылко глобалистские призывы такого рода звучат в Германии. Местные политические доброжелатели избрали вначале Европу, а затем и весь мир в глобальном масштабе в качестве убежища от своего неблагоприятного националистического прошлого. Данный глобализм, как и неолиберализм, тоже является нормативным, во всяком случае, в отношении мирового сообщества. Будучи погруженными в транснациональные связи в различных сферах — коммуникативной, транспортной, технической и т. д., мы действительно должны освобождаться от национальных пут и обусловленных ими состояний напряженности. Это выглядит крайне привлекательным, особенно если задуматься о проявлениях национализма. Однако и антинационалистический глобализм не в состоянии изменить основное антропологическое условие, которое заключается в том, что мобильность и открытость миру уравновешиваются устойчивостью и неподвижностью. Мы можем глобально общаться и путешествовать, но не можем жить в глобальном. Жить мы можем только здесь или там, но не везде.
Силой обладают только государства и союзы государств, у «человечества» ее по-прежнему нет. Это слово звучит лишь как заклинание на арене действия реальных сил, где глобальная асимметрия власти, продуктивности и богатства породила новый тип суверенитета: как показывают события последних лет, суверенен тот, кто может переложить на других тяжесть последствий за собственные действия. В этом смысле США, когда они саботируют международные соглашения о защите окружающей среды, более суверенны, чем другие страны» (Вшивцева). Именно по этой причине, «неолиберальный глобализм» и сделал все от него зависящее, чтобы на последних президентских выборах в США выиграл Байден. Ведь Трамп выступал в роли антиглобалиста «всего неолиберального», зато в роли ярого глобалиста «американского глобализма», а Байден — наоборот. А первое, как мы выяснили выше, сильнее второго, вот и результат налицо. Ну а современная Россия выступает против любого вида глобализма, хотя имеет свои собственные имперские интересы. Увы, ее нынешняя правящая элита практически полностью состоит из неолиберальных глобалистов, а это обстоятельство противоречит ее имперским интересам. Отсюда и возникает нерешительность в действиях нынешней власти в России. Как говорится «и хочется, и колется». Тем же самым отличаются и все нынешние партии в России, включая КПРФ – вся верхушка там исключительно неолиберальная. А потому, как не тасуй эти партии в Государственной Думе, толку от них все равно будет «ноль без палочки». Отсюда вывод – Российской политике позарез нужны совсем новые люди, в противном случае, «ноль так и останется нулем». А ноль на что не умножай, результат будет всегда один – тот же самый ноль.