Каждый на своем месте
Предлагаю Вашему вниманию очень интересную статью от Алексея Вайц «Кто они – служащие государству, и где их взять» (источник: https://matveychev-oleg.livejournal.com/9818406.html). «Размышляя о пространственном развитии, мы выяснили неожиданное: цели всегда относятся к прошлому. Кроме того, цель как метод всегда конечна. А значит, на долгосрочную перспективу одним лишь целеполаганием не обойтись. Так и возникла тема «от целей к смыслам». Формируя образ будущего, в любом случае работать придется не с территориями, а с пространством. В чем разница? Пространство – это территория, размеченная смыслами. А уж проекция этого пространства на территорию – это и есть инженерные, транспортные, социокультурные и прочие планы. И если в пространстве смыслов бардак, то что бы мы ни делали, какие бы цели не ставили, какие бы ресурсы ни вкачивали, какие бы стимулы не применяли, всё будет втуне и тщетно, все будет стагнировать. По мере нашего погружения в тему пространственного развития была найдена опорная точка – это понятие смыслов. Точка опорная, она же и отправная. И далее, когда мы начали работать с людьми, разными, живущими на одной территории и ориентированными на смыслы в этом пространстве, стало очевидно: для того, чтобы они стыковались друг с другом, необходимо иметь механизм согласования ценностных ориентаций. Поскольку смыслы существуют не хаотично, но соподчинены друг другу или даже противостоят, мы стали выяснять, сколько этих ценностных уровней управляют всем пространством смыслов. И обнаружили, выявили девять уровней, которые можно практически применять. Мы не первые, кто занимается такими изысканиями. Еще в начале XX века аналогичные вопросы изучал Михаил Фердинандович Таубе, о чем и написал в своей книге «Свод основных законов мышления. Логика. Психологика. Металогика». По сути, мы описали переход от мира духовного к миру материальному, от мира метафизического к миру физическому, от мира «тонкого» к миру «вещественному». Мир духовный и мир физический описаны в разных концепциях, но точного и полного описания комплексного перехода от одного к другому до сих пор не обнаружено, хотя вроде бы очевидно, что пространство этого перехода – это и есть пространство смыслов. Применение этой методики в работе с различными сообществами привело нас к такому инструменту, которую мы назвали «Призма смысловой проекции». Применение этого инструмента показало, что рассогласованность, несоответствие в ценностных ориентациях приводит к нестыковкам, несовпадениям определенных ожиданий с действиями, совершаемыми различными социальными группами и их представителями.
Такой инструмент позволяет выявить тенденцию, как совокупность ценностных настроек общества, так и отдельного человека. Люди быстро и точно самоопределялись, хотя в размытых вопросах была скрыта категоричность. Например: «Вы склонны больше исправлять себя или других людей» (это касается раздела «устремление к высшему смыслу»)? В этом разделе представители нашего круга более склонны к миротворчеству, нежели к мессианству. А в разделе «мифология» идет движение от жертвенности к исключительности. Это может быть связано с долгим национальным унижением и отсутствием государственной идеологии. Зато в разделе «духовно-нравственные нормы» люди в принятии решений руководствуются более совестью, чем правилами. Открытость миру обнаруживается в разделе «мировоззрение». Но в разделе «идеология» очевидно стремление к выгоде. А затишье в разделах «культура», «социум», «политика» и «экономика» может быть связано с упорным копированием этих моделей от наших западных «партнеров». Нынешняя атомизация социума не позволяет обществу выработать общие представления о будущем. Если действия общественных объединений не согласованы по ценностным параметрам, то и по образу будущего их согласовать практически невозможно. А ведь системы ценностей точно определены в своих границах и параметрах. Например, на уровне смыслов устремление общественной мысли всегда колеблется между миротворчеством и мессианизмом, на уровне мифологии – между жертвенностью и исключительностью, на уровне духовно-нравственных норм – между совестливостью и нигилизмом, на уровне мировоззрения – между принципами «я для мира» и «мир для меня», на уровне идеологии – между пользой и выгодой, на уровне культуры – между поиском смыслов и самовыражением, на уровне социума – между общинностью и индивидуализмом, на уровне политики – между идеальным намерением и тягой к доминированию. И, наконец, на уровне экономики настроения колеблются между разумной достаточностью и обогащением.
Каждый такой регистр под влиянием тех или иных событий колеблется. Общие тенденции — достаточно инерционны. Например, в собеседованиях с лицами, принимающими решения, мы обнаружили, что специалисты, получившие образование на Западе, более склонны руководствоваться мессианскими сверхзадачами, при этом их психофизическое самочувствие всегда настроено на исключительность; эти люди руководствуются установками критического свойства. А специалисты, получившие образование в России, больше склонны к миротворчеству; себя они в большей степени представляют людьми жертвенного служения и руководствуются внутренними регуляторами, такими как совесть, стыд и ответственность. Открытие этого инструмента позволяет утверждать, что двигаться в бытовом пространстве в будущее смогут только те люди, которые по этим показателям максимально близки и согласованы. Наши доклады об этом были сделаны осенью 2019 года на заседании Комиссии по вопросам духовно-нравственного и патриотического воспитания детей и молодежи Совета при Президенте Российской Федерации по межнациональным отношениям, на заседании Изборского клуба и ряде других форумов. На наш взгляд, этот инструмент применим к общественной дискуссии, которая подвергает критике систему государственного управления, а точнее, ее исполнителей, именуемых то чиновниками, то менеджерами, то технократами. Но из общего поля зрения как-то выпало, что термин, применяемый формально – государственные служащие – имеет особое значение и максимально соответствует традициям, ментальности и ценностным установкам, – ведь слово «служащий» означает служение государству. Есть в государстве вещи, которые никогда и ни при каких условиях трогать нельзя; они как несущие конструкции государственного устройства. Их можно укреплять, совершенствовать, аккуратно заменять другими, более совершенными… Речь идет о государственных служащих как о важной связующей касте нашего общества.
Со всех сторон слышно, что чиновники – и казнокрады, и узурпаторы, и ведут они себя вызывающе. Многие политики тоже высказываются о них негативно: давайте, мол, этих чиновников приструним, заставим, уберем. Очень опасная риторика. Это то же самое, что подвергать сомнению цемент, который держит все соединения в здании. Допустим, убрали мы весь цемент из всех конструкций, получили город весь в руинах. Не этого ли добиваются те, кто запускает подобные манипулятивные механизмы в информационное пространство? Нельзя связующие элементы подвергать жесткой обструкции, надо рассматривать причины, по которым часть из них не выполняет свою функцию, надо разбираться, из-за каких воздействий свойства этой важной компоненты государственного устройства стали меняться. А воздействия эти были ценностно-ориентированные; они привели к тому, что материал (государственный служащий) утратил и не имеет надлежащего связующего свойства. Элементы, которые не соответствуют определенным ценностным свойствам – это не государственные служащие, а случайные люди, которые стали примесью в несущих элементах государственной власти. Это не «цемент», это труха. И чем больше в системе этой трухи, тем слабее будет вся конструкция государственной власти. Появление таких людей во власти было обусловлено чем угодно, но никак не процедурой ценностно-ориентированной селекции. Они не проходили определенных процедур, они не ориентированы на должное целеполагание, не имеют внутренних настроек, соответствующих культурно-мировоззренческим принципам государственного служащего, которые все еще запитаны от культурно-исторической и духовно-нравственной традиции нашей страны. Зачастую и руководство страны допускает подобную риторику. Безусловно, это вызвано раздражением по адресу фигурантов, которые порочат систему государственной власти в целом. Но на то и существуют всевозможные пиар-службы, чтобы корректировать подобные высказывания: мол, человек не соответствует своему статусу, или он соответствовал, но по каким-то причинам его ценностные ориентации изменились. Или так: если чиновник допускает подобные проступки, то он порочит систему аморальным поступком, и надо вводить норму, по которой к нему должны приниматься соответствующие меры.
Очевидно, что необходимо выработать комплекс ценностных ориентиров для государственного служащего. Этот комплекс подспудно существует, на него опираются те, кто искренне служит Отечеству, на ком, собственно, и держится вся система государственной власти. Но этот комплекс не формализован. Именно этим фактом можно объяснить стихийность государственной кадровой политики, ее бессмысленность, фрагментарные заимствования (например, образа менеджера, который обладает определенным ценностным комплексом, что сильно отличается от государственной нормы). Поэтому подвергать критике нужно не статусы, а всю систему кадровой политики, которая после краха 1990-х не преодолела ценностно-дезориентированных тенденций. Здесь надо понимать, что написание всевозможных кодексов и инструкций не даст должного результата. Необходимо наполнить ткань государственной власти достойными идеалами, каждому ведомству и министерству – своими. Взгляд на вещи, на людей и на события сквозь призму идеала задает определенный характер отношений и в самом коллективе, создает в нем должную атмосферу и формирует точные смыслы, ради сохранения которых, собственно, власть и существует. Смыслы, а не цели, которыми сегодня система государственной власти изобилует, и в которых тонут все намерения добросовестных государственных служащих. Теперь об иерархии. Сколько бы, не дискутировали о «горизонтальных» формах управления, все признают, что единственная форма государствообразующего управления – это иерархия, точнее, сумма иерархий. Она может быть распределенной и иметь много вершин, но над малыми вершинами все равно есть большая вершина. Существуют разные ведомства, министерства, иные структуры, но над ними есть институт либо президентства, либо монарха, либо духовной власти… Иерархию составляют специально организованные люди, которые определяют её деятельность. И ближайшие несколько сот лет жить нам в иерархиях. Любая иерархия сложена из норм, а не из людей. Люди только связующее средство всех элементов норм, и качество этого «цемента» определяют ценностные ориентации.
Все иерархии в государстве также объединены между собой ценностно связанной элитарной средой, которая должна быть способна производить ценностно однородные решения, отвечающие духу миротворчества или мессианизма, жертвенности или исключительности, совестливости или нигилизма, пользы или выгоды. От качества принятых решений зависит курс большого корабля, именуемого государством. В последние годы несколько раз осуществлялись действия, формирующие и усиливающие эту приверженность. Это и вопрос двойного гражданства, и наличие имущества и счетов за границей. С каждым ежегодным президентским посланием Федеральному собранию уделяется все большее внимание качеству чиновного люда, но с ценностными ориентациями так никто и не работает. Только внешними инструментами невозможно отрегулировать внутренние настройки каждого лица, принимающего или проводящего в жизнь соответствующие решения. Эти настройки формируются лишь средой, которая является питательным раствором для созревания государственного служащего. Инструменты для формирования среды регулируются и проверяются. И на основе эмпирически выявленной нами призмы смысловой проекции уже сегодня можно и нужно строить ценностные «фильтры». Мы считаем, что найден эффективный инструмент, которым можно вооружить все кадровые службы, которые занимаются подбором этих связующих элементов, служащих государству. Стоит упомянуть о показательном и довольно сильном инородном воздействии на систему ценностей. Интеграция менеджеров в систему государственной власти – это или величайшая глупость, или преступная халатность, которая могла прийти в голову только неучам. Потому что все менеджеры руководствуются концепцией «проджект-менеджмента», который пригоден только для краткосрочных и среднесрочных действий, поскольку строится на потоке задач и заканчивается за их истечением.
Например, при строительстве моста, дома, города, завода «проджект-менеджмент» ориентирован на создание неживых систем или продуктов, в которых люди – лишь ресурс. Для применения этой технологии существует корпорации, тресты, компании и т.д. Государственная же система, по сути своей – это живой организм, бесконечно воспроизводящий задачи в течение всего срока своей жизни. В этом случае основная функция государственного служащего – не закончить выполнение задачи, а все время ее воспроизводить: пенсии выдавать, людей обучать, больных лечить. Поэтому что это очень специфический вид деятельности – государственная служба и государственный служащий в ней. А цель «проджект-менеджера» – всегда завершить задачу, быстрее и с минимальными издержками, потому что он управляет неживыми системами. Надо эту полемику прекратить раз и навсегда, а всех менеджеров вернуть туда, откуда они пришли – в бизнес, на производство. Государственная служба и менеджмент находятся в дихотомии и, по сути, являются антагонистами именно по ценностным ориентациям» (Вайц). Автор этого сайта согласен подписаться под каждым словом представленной выше статьи, особенно это касается менеджмента. Согласен автор и с выводами статьи – гнать надо менеджеров из власти. Но тут же возникает новый вопрос – а как это сделать? И на него Вайц не отвечает, более того, даже не пытается ответить. Давайте попробуем это сделать за него. И начать нам придется издалека. Как Вы уже наверняка давным-давно поняли, человеческое сознание — тройственно. Самой важной и очень трудноизменяемой частью сознания является Матрица Веры человека. Ну а две другие – это разум (вместилище всего духовного в человеке) и подсознание (набор автоматических рефлексов, различных программ и подпрограмм). Когда человек попадает в какую-то чрезвычайную ситуацию, его сознание моментально переключается на иной вид деятельности – разум приглушается, а подсознание, наоборот, активируется. У отдельных людей, например, у автора этого сайта, разум не просто приглушается, а и вовсе отключается (автор специально воспитал в себе это качество во времена своей «бандитской зрелости» в девяностые годы прошлого века). Очевидно, что все подобные люди не годятся для работы во власти, ведь там чрезвычайные ситуации – это норма. А управлять государством, никакое «животное» не в состоянии. Таким образом, первое, что необходимо сделать, принимая человека на работу чиновником, это произвести его медицинское освидетельствование у психолога на предмет исследования работы сознания кандидата в чрезвычайных ситуациях. Для власти подходят только такие люди, у которых разум работает с полной отдачей и в чрезвычайных ситуациях. В дикой природе такие люди, увы, долго не проживут, а потому, во власти (а там дела обстоят еще хуже, чем в дикой природе) их должны охранять другие люди, наподобие автора.
Самое интересное, что большинство подобных людей выбирают для себя и «забивают» в Матрицу Веры своего сознания как раз «менталитет меньшинства» (значительно чаще, чем все остальные). Так что, хочешь – не хочешь, а приходится признать, что для власти идеально подходят именно «либерасты» (обладатели «менталитета меньшинства»). Очевидно, что мы с Вами попали в «замкнутый круг». С одной стороны, чтобы изменить власть в лучшую сторону, там необходимы либералы (обладатели «менталитета большинства»), а с другой, управлять страной, хоть какое-то продолжительное время, эти либералы просто не в состоянии. Как же нам выбраться из этого «замкнутого круга»? Напрашивается только один ответ – президент страны должен быть обязательно либералом, а все его окружение в центральной власти должны быть исключительно «либерастами» (то есть, примерно, так же, как устроена Российская власть и сейчас). А чтобы президент со временем не смог изменить свой «менталитет большинства» на «менталитет меньшинства», необходимо учредить «Государственный Совет», состоящий исключительно из либералов, в который президент страны обязан входить рядовым членом Президиума. Все рекомендации, принятые на этом Совете, должны стать «руководящими» для всей центральной власти страны, включая президента. А за их неисполнение любой чиновник наказывается отрешением от своей должности. Следить же за исполнением рекомендаций Государственного Совета, следует поручить Конституционному Суду России. И переизбираться Государственный Совет (причем, в полном составе) должен в те же сроки, что и президент. Таким образом, президент может остаться прежним и на следующий свой срок, а Государственный Совет у него будет уже новым. А отвечает за свою работу Государственный Совет только перед Народом. Главным же цензом для всех кандидатов в состав данного Совета должно стать, опять-таки, заключение психологов о принадлежности Матрицы Веры каждого кандидата к «менталитету большинства». К слову сказать, создание тестов на подобное обследование – не такая и трудная для современных психологов задача. Но решение этой задачи нужно нашему государству, буквально, позарез. Получил какой-то кандидат заключение психологов о принадлежности его Матрицы Веры к «менталитету большинства», ему прямая дорога в коллективные органы власти. Ну а если он обладает «менталитетом меньшинства», то ему самое место — в центральной власти. Как видите, уважаемый читатель, мы с Вами совсем недавно внесли поправки в авторский проект Конституции, и туда уже необходимо вводить новые поправки. Другими словами, Конституция страны – это живая сущность, и она обязана постоянно развиваться. А стало быть, максимальное количество информации должна содержать не сама Конституция, а Конституционные законы, ее поддерживающие.
К слову сказать, сегодняшняя коллективная власть России (Государственная Дума и Федеральное Собрание) построены совсем по другим признакам и подавляющее большинство в этой власти принадлежит «либерастам», коих там — быть не должно, по определению. А среди нынешней центральной власти «затесались», как кость в горле, отдельные либералы, коим там — тоже не место. Каждый человек должен занимать подходящее именно ему место, и не претендовать на места, которые ему не подходят. Автор, например, всю свою жизнь стремился стать лидером (а раз человек к чему-то стремится, ему это, как правило, удается), но никогда не помышлял о власти (она ему противопоказана, он может стать лидером лишь «бандитской власти», но не хочет этого). Однако он много думает — и о жизни вообще, и о своей жизни, в частности. А многие окружающие его люди стремятся как раз к обратному — «не заморачивать свою голову всякой чепухой». Вот и получается, что этим «многим» позарез нужны услуги психологов, раз они сами не хотят подумать о себе. Автор, если бы он мог это сделать, обязал бы всех жителей России, время от времени, проходить бесплатное обследование у психологов на предмет определения их коэффициента интеллекта (IQ — intelligence quotient), менталитета и способности ясно мыслить в чрезвычайных ситуациях (причем, все задаваемые психологом вопросы надо, как следует, перемешать друг с другом). Это наверняка помогло бы в жизни и самим испытуемым, и их работодателям. Например, приходит человек устраиваться на работу, и приносит с собой заключение психолога, в котором написано: «IQ = 100; ярко выраженный менталитет меньшинства и способность ясно мыслить в чрезвычайных ситуациях». И работодатель тут же понимает, что этого человека лучше всего использовать на руководящей работе, хотя у него и не очень высокое IQ. А другой человек обладает IQ = 130 и менталитетом большинства. Очевидно, что его необходимо использовать в какой-то коллективной, творческой работе. В любом случае, полностью заменить человека компьютером нигде не получится, а во власти – тем более. Вот что по этому поводу пишет «mixstuff.ru» в статье «Почему компьютер в принципе не способен обладать самосознанием» (источник: https://ss69100.livejournal.com/4907045.html). «Не вдаваясь в тонкости смысла слов «интеллект», «разум», «сознание», отметим лишь, что это далеко не синонимы. Сможет ли когда-нибудь компьютер обладать разумом? Однозначно – нет. И уж тем более, никогда не приобретет сознание. А вот ИИ, искусственный интеллект – это, пожалуйста! Тут все зависит от уровня программистов и развития элементной базы.
Информация о прошлом и настоящем разлита в окружающем нас пространстве. Также как и о вариантах будущего. Вариантах, ибо свободу воли человека пока еще никто не отменил. И человек (через мозг ли, шишковидную ли железу или благодаря еще чему-то) способен эту информацию воспринимать. Не все, не всю и не всегда – зависит от человека. У экстрасенсов такое восприятие усилено. У непьющих людей также. Яркий пример такого считывания информации извне – интуиция, озарение. Вот и западные авторы отмечают, что «функции человеческого мозга сводятся к кодированию и обработке мультисенсорной информации». Мозг – не хранилище информации, а, скорее, процессор – обработчик ее. Хотя и такой подход, наверняка, упрощенный. Создать компьютер, который будет способен ту же информацию считывать, теоретически, наверно, возможно. Но вряд ли практически это будет осуществимо, ибо тогда получится, что человек сможет превратить неживое в живое, что означает наделение первого не только этикой, но и нравственностью с присущей ей совестью. А это уже прерогатива Создателя. Западные же мыслители и ученые ни на нравственность, ни на совесть внимания практически не обращают и связанные с этим вопросы попросту не рассматривают. Максимум, о чем они могут вести речь – об этике. Многие революционные проекты в области искусственного интеллекта представляют собой попытки создать мыслящую машину. Они основываются на идее, что функции человеческого мозга сводятся к кодированию и обработке мультисенсорной информации. Другими словами, их авторы исходят из гипотезы, что как только функции мозга будут полностью изучены и правильно поняты, их можно будет записать в виде кода и поместить в компьютер. Компания Microsoft недавно объявила, что намерена израсходовать миллиард долларов на проект, преследующий именно эту цель.
Однако до сих пор попытки создать мыслящий суперкомпьютер не увенчались даже первоначальным успехом. Многомиллиардный европейский проект, запущенный в 2013 году, на данный момент фактически признан провальным. В измененном виде он больше напоминает схожий, хотя и не столь амбициозный, американский проект, в рамках которого разрабатываются новые программные инструменты для ученых, исследующих данные мозга, вместо того, чтобы попытаться его смоделировать. Некоторые исследователи по-прежнему настаивают на том, что моделирование мыслительных процессов, происходящих в нейробиологических системах – это путь к успеху. Другие считают подобные усилия обреченными на неудачу, поскольку не верят, что мышление в принципе поддается вычислению. Их основной аргумент заключается в том, что мозг человека объединяет и сжимает многочисленные ощущения, включая зрение и слух, с которыми просто нельзя обращаться так, как это делают современные компьютеры, воспринимая, обрабатывая и храня данные. Живые существа накапливают опыт и ощущения в своем мозгу, адаптируя нейронные связи в активном процессе контакта между субъектом и окружающей средой. Компьютер же, напротив, записывает данные в краткосрочные и долгосрочные хранилища памяти. Это различие означает, что мозг по-иному обращается с информацией, по сравнению с компьютером. Разум активно исследует окружающую среду в поиске элементов, которые помогут найти способ выполнить то или иное действие. Восприятие не имеет прямого отношения к данным, полученным с помощью органов чувств: человек может идентифицировать, скажем, стол, с разных точек зрения, и ему не нужно для этого сознательно интерпретировать данные, а затем запрашивать память, может ли этот шаблон быть создан с помощью альтернативных представлений о каком-либо объекте, который ранее уже был идентифицирован. Еще одна точка зрения сводится к тому, что самые обыденные, будничные задачи памяти задействуют несколько различных сегментов мозга, часть из которых довольно большие. Обучение навыкам и приобретение опыта сопровождается реорганизацией и физическими трансформациями в тканях мозга, такими как изменения структуры нейронных связей. Подобные трансформации не могут быть воспроизведены в компьютере с фиксированной архитектурой.
В одной из недавно опубликованных научных работ на эту тему выделено несколько дополнительных причин, по которым человеческое мышление не поддается вычислению. Мыслящий человек осознает, о чем он думает. Другими словами, он способен перестать думать о чем-то одном и начать думать о другом, независимо от того, на какой стадии размышления он находится. Но для компьютера это невозможно. Более восьмидесяти лет назад британский ученый в области теории вычислительных систем Алан Тьюринг пришел к выводу, что не существует принципиальной возможности доказать, что какая-то компьютерная программа способна остановиться по собственной воле, в то время как эта способность является одной из фундаментальных для человеческого сознания. Его аргумент основан на логической ловушке, в которой заключено внутреннее противоречие: представьте, что существует некий общий процесс, который может определить, остановится ли анализируемая им программа. Результатом работы этого процесса будет либо «да, она остановится», либо «нет, не остановится». Это понять довольно просто. Но затем Тьюринг вообразил, что искусный программист написал код, включающий в себя процесс проверки с одним ключевым элементом: инструкциями для продолжения работы программы в том случае, если ответом будет «да, она остановится». Запуск процесса проверки этой новой программы неминуемо приведет к неправильному результату: если он определит, что программа остановится, то внутренние инструкции прикажут ей продолжать работать. С другой стороны, если этот «стоп-чекер» определит, что программа не остановится, инструкции немедленно дадут команду к остановке. Это абсолютно нелогично, и Тьюринг сделал вывод, что не может быть никакого способа проанализировать программу и быть уверенным, что она способна остановиться сама. А, следовательно, невозможно быть уверенным и в том, что любой компьютер способен соперничать с системой, которая может остановить ход своих мыслей и перейти к другой линии мышления. Именно уверенность в этой способности является неотъемлемой частью мышления. Еще до публикации работы Тьюринга немецкий квантовый физик Вернер Гейзенберг показал, что существует четкое различие между природой физического события и сознательным восприятием этого события наблюдателем.
Австрийский физик Эрвин Шредингер интерпретировал этот аргумент таким образом, что процесс мышления не может быть результатом физического процесса, подобного компьютерному, который сводит все операции к базовым логическим суждениям. Эти идеи подтверждаются и результатами медицинских исследований, которые свидетельствуют о том, что в мозге человека нет уникальных структур, которые отвечали бы исключительно за мышление. Функциональная магнитно-резонансная томография, напротив, показывает, что различные когнитивные задачи вызывают активизацию различных участков мозга. Это привело нейробиолога Семира Зеки к выводу о том, что «мышление не является чем-то единым, в то время как существуют много различных мыслительных процессов, распределенных во времени и пространстве». Моделирование безграничных способностей мозга – проблема, которая в принципе не под силу компьютеру, который представляет из себя конечную систему» («mixstuff.ru»). А стало быть, сознание человека – бесконечно! С этим выводом можно, конечно, и поспорить, но автор не видит в этом смысла. Сознание человека, действительно, бесконечно, так как оно способно воспринимать «чужие мысли» не только из прошлого и настоящего, но и из будущего. А окружающий человека «физический мир» устроен таким образом, что для него будущее «наглухо закрыто» от настоящего — односторонним движением времени. А стало быть, и мыслить по-человечески компьютер никогда не сможет. И в этом случае, всякий должен быть на своем месте! Там, где требуется достаточно быстро обработать огромный объем информации, необходимо использовать компьютерную технику, а там, где требуется оценивать ежесекундную ситуацию, и делать это, по возможности, правильно, никак не обойтись без человека. А главное, только человек может заглянуть в будущее. Да и живет человек, хоть и в настоящем, но для будущего (и скажу Вам по большому секрету, не только для своего будущего). В общем, человек — это не совсем материальная сущность в нашем материальном мире, оттого, он порой и не вписывается в него. А чтобы вписаться в этот материальный мир, каждый человек должен находиться на своем месте. Называйте это, как угодно – хоть судьбой, хоть кармой. Кстати, идею так необходимого современным людям психологического теста автор заочно дарит любому заинтересовавшемуся психологу. Пользуйтесь — на здоровье, как свое, так и своих пациентов. Правда, для реализации этой идеи Вам придется еще «изрядно попотеть». Особенно, с воссозданием чрезвычайной ситуации, ведь для каждого человека она – своя. Например, автора достаточно оскорбить, а другому – хоть кол на голове теши, ему «все по барабану».