Рыночно-государственная экономика будущего
Предлагаю Вашему вниманию статью Тараса Выхристюка — «Рыночная экономика разрушает цивилизацию». «Попробую сформулировать очевидную для меня с детства мысль, что «рыночная» «экономика» невыгодна простому человеку – ни в краткосрочной перспективе, ни тем более, в долгосрочной; его жизнь будет все время ухудшаться в целом. Просто наше внимание будет отвлекаться то одними обманками, то другими; у нового Айфона больше мегапикселей, значит, жить стало лучше и веселей; а на счета и чеки лучше не смотрите, это так, типа понарошку. Ухудшение качества жизни простого человечка – системная проблема современной «экономики», именно из нее произрастает тянущийся без конца и края кризис, и многое другое; и попробую показать, где дурят нашего брата. На первый взгляд рыночная экономика постулирует постоянное увеличение потребления, что выдается либералами за заботу о простом человечке – дескать, при коммуняках вы траву жрали, а при буржуинах 300 сортов колбасы. Правда, история показывает, что уровень потребления ни в одной постсоветской стране (может, за вычетом ГДР) не превысил уровень, как при клятых коммуняках, если считать в целом – и это за 25 лет-то. Как же так выходит? Все встает на свои места, когда начинаешь копаться в определениях и разбираться, как оно где работает. Заявленное либералами «Общество потребления» на деле является «обществом продаж». Недаром я всегда беру термин «экономика» в кавычки, когда речь идет о последних 20-30 лет. Экономика по определению занимается удовлетворением общественных потребностей, а что является целью современных бизнес-процессов? Продажи. Движение денег. Извлечение прибыли. Да, если вместе с этим удается закрыть какие-то там потребности, это неплохо, но если выгоднее заниматься чем-то другим, то все будут заниматься чем-то другим, невзирая на горе и уныние на низших уровнях бытия. Сама суть «экономики» заложена в определении монетаризма – чем больше вращается денег в экономике, тем всем лучше. Это аксиома, в которую упирается вся логика либерал-монетаристов – любые разговоры об экономике начинаются и заканчиваются деньгами, а ничего другого как бы и нет. Какие потребности, какой-такой человечек, таких и слов-то нет – есть прибыль и избиратель, а это уже несколько про другое. В целом это выглядит не так уж и плохо – ну и что, ну и свели все на свете к одномерной линейке имени бакса, ну и молодцы же? Что ж, посмотрим в очередной раз, к чему это приводит. Сведение всего на свете к деньгам на первый взгляд стимулирует «экономику» – но именно что в кавычках. Товаров становится больше, движения становится больше, продаж – и это важнее всего – становится больше.
Вот только из этого всего не следует улучшения качества жизни, как бы это странно для либералов не звучало; для них «больше денег = больше счастья», и говорить тут не о чем. А вот для людей – еще как есть о чем. Ранее уже писал, что, как ни странно, но в обществе потребления потребление товаров вполне может и сокращаться, хотя, казалось бы, это базис всей экономики. Если разобраться в определениях, то «общество потребления», по сути, является обществом продаж – если вы купите не две лопаты, а одну по тройной цене, то для «экономики» будет только лучше – вы же заплатили больше денег, ура! – но вам-то от этого совсем не лучше. И на этой обманке все и построено. Сама логика монетаризма призывает увеличивать и увеличивать денежные массы, что автоматически влечет и повышение цен на все на свете – если вы производите что угодно; например, те же лопаты, то вам будет интереснее их продавать по все более и более возрастающей цене, хотя их себестоимость все время падает и падает – технологии, производительность труда и т.д. Всем производителям и торговцам выгодно увеличивать цены на все подряд – лучше продать товар по двойной цене, чем два товара по одинарной; работы меньше, результат тот же. Вся «экономика» заинтересована в поднятии цены на все, и это – прямое следствие буквально определения монетаризма – больше денег, больше счастья. На стороне простого человечка – по версии либерал-монетаристов – выступает механизм конкуренции; дескать, много производителей вынуждены соревноваться меж собой и тем самым снижать и снижать цены. Этот механизм может работать где-нибудь на уровне колхозного рынка, но в современном обществе он уже практически нигде не работает. Ведь, повторюсь, в повышении цен заинтересованы вообще все участники «экономики» – и производственники, и торгаши. Конкуренция никому из них не выгодна, поэтому «рынок» стремится к монополизации, картельным сговорам и прочая, и прочая – против аксиоматики и смыслов не попрешь. Поэтому вместо мелких лавочников «экономику» определяют глобальные корпорации да торговые сети континентального масштаба, а лавочки – это так, нишевой продукт, пока кто-нибудь из игрецов не обратил внимание. Казалось бы, как можно монополизировать рынок такси – а вот, пришел Убер и началось. Да, внешне это пока что выглядит привлекательно – как и всегда в период роста рынка; но как только монополист пожрет конкурентов, тут-то и начнется совсем другая жизнь.
Еще одна из проблем «рыночной» «экономики», наряду с повышением цен – ухудшение качества товаров со временем. Эта проблема проявляется везде, от молочной продукции до автопрома – «ты не сравнивай ту «Фанту» и эту». Когда производитель выпускает один и тот же товар год от года, ему не интересно получать за него одни и те же деньги – он всегда, сугубо по логике монетаризма, стремится к увеличению денежной массы и максимизации прибыли. Если повышение цен перестает работать – либо конкуренция, либо «потолок» рынка – то всегда можно уменьшить расходы для увеличения прибыли. Снизить санитарные нормы, сэкономить на первичных ресурсах, «оптимизировать» персонал (что также обычно приводит к падению качества, ведь кадры решают все) – что угодно, лишь бы увеличить прибыль, вложив как можно меньше денег и труда. Этот процесс не всегда заметен, и кое-где – особенно в инновационных частях экономики – виден только с системной точки зрения; ведь новый Айфон действительно лучше старого. В итоге простой человечек остается один на один с этой махиной «экономики», которая пытается на нем заработать, отдавая ему взад все меньше и меньше с каждым годом. По иронии судьбы именно на нем, на потреблении простого человечка, и держится вся махина «рыночной» «экономики» – любые товары производятся исключительно для продажи, а оплачивает их, в конце концов, именно простой обыватель. Какие бы схемы не проворачивались на биржах, экономика живет стараниями реального сектора, который продает товары населению (или опосредовано – государству, но также за счет населения); и ухудшение жизни простого человечка в итоге бьет по всей «экономике». Например, в так любимой «либералами» Европе (и США) действуют ровно те же самые экономические законы, что у нас – да-да, рынок-то один на всех, СССР давно нет. И там тоже идет ухудшение «экономики» и сжимание рынка – только отложенное по времени, за счет ограбления остального мира; долговой кризис называется. Если платить больше людям мы не можем, и цены задирать уже дальше некуда, то можно влить в экономику немного канцерогенов в виде долговых расписок, и подстегнуть «рынок» от немедленного коллапса – нехай покорчится еще немного. В итоге европейцы, получающие ломовые по нашим понятиям зарплаты, практически все живут в долг – не потому, что они так хотят (кому же охота жить под дамокловым мечом), но потому, что иначе «экономика» лопнет.
Есть у моей родственницы подружка, работает в Оксфорде (далеко не уборщицей), муж у нее – программист, также не бедную зарплату получает; сын уже самостоятелен; в общем, более 10 лет работы по специальности на совсем непростых должностях в центре «цеЕвропы», ииии? И дом в ипотеке еще лет на 20. «Просто надо лучше работать», да-да. Не то, чтобы это какой-то там приговор экономике, просто показатель, что сложилась Система, которая вынуждает людей потреблять больше, чем они могут оплатить, на уровне целой цивилизации. Для кого-то это может показаться раем на земле – получать больше, чем заработал – но ведь мы же все понимаем, что блага не берутся из воздуха, их кто-то производит; и если целые страны потребляют больше, чем производят, это называется «эксплуатация» и рано или поздно рванет; причем, события современности показывают, что скорее рано, чем поздно. Объективно никому не интересно, чтобы вы жили лучше, чтобы ваши дети жили лучше; чтобы вообще у вас было какое-то будущее. Не потому, что лично вы – урод, а потому, что вся «экономика» про деньги, а не про людей и их потребности. Если вы экономически невыгодны, то найдется тьма причин сжить вас со свету, что сейчас и происходит по всему миру – пенсионная система валится не только у нас (тут-то еще «просто» возраст пытаются поднять), но и в США уже понять не могут, откуда же брать деньги в пенсионные фонды. Сворачиваются социальные программы – медицина, образование и все остальное переходят в энергосберегающий режим. Хотя, казалось бы, если все построено на потреблении простого человечка, то сделай ему нормальную жизнь, пусть он год от года живет лучше, и тогда вся система пойдет в рост. Но это, увы, противоречит базовым аксиомам монетаризма – в них нет ни слова про Простого Человечка и его Счастье, там только про бабло. Это как попытки сложить слово «счастье» из кубиков с буквами Ж, П, О и А. Вся система построена на приватизации чужого труда и эксплуатации простого народа, нельзя просто так взять и развернуть все наоборот. Даже если от этого зависит выживание этой самой системы, увы. Поэтому нам продолжают дуть в уши прогрессом железяк и псевдо-протестанстской этикой, когда вроде как постулируется счастье для всех, но на деле оказывается, что оно – только для успешных и богатых, а бедные и больные это вообще кто? Современная «экономика» противоречит и советской морали, и христианской тоже – только вот доходит это почему-то далеко не до всех. В борьбе с «либерализмом» Человечество в одной упряжке – и коммунисты и староверы, и буддисты и мусульмане; там, где живут другие ценности, монетаризму делать нечего. И не надо вестись на попытки сделать из вас общечеловеческое стадо. Надо четко понимать свои цели, свои интересы. А оттуда и до понимания, кто, и где гадил, уже совсем недалеко» (Выхристюк).
И в этой статье Выхристюк написал чистую правду, вот только, что нам делать с этой правдой, он не написал. А между тем, мировые правительства уже давно поняли, что в капиталистической экономике необходима коррекция «свободного рынка» со стороны государства. Например, работа естественных монополий контролируется и регулируется во всех странах нашего мира. Причем, государства используют для этого, как экономические приемы, так и чисто силовое принуждение. И это понятно, иначе «свободный рынок» уже давным-давно «похоронил» бы всю мировую «экономику». В любом случае, Все предприниматели (они же – работодатели) будут всегда работать исключительно на прибавку своей прибыли, и не одно государство мира (даже социалистическое, вроде СССР) не сможет заставить их работать на что-то другое. Очевидно, что прибавка прибыли может состояться только в трех случаях: — при снижении издержек производства, — при увеличении цены на произведенный товар (услугу), и при росте объемов производства. Государству (и его народу) предпочтительней, если предприниматель воспользуется первым или третьим путем, а для самого предпринимателя наиболее предпочтительным является второй путь. И как правильно заметил Выхристюк, предприниматель воспользуется именно им, если, конечно, у него не возникнут трудности на этом пути. Создание же подобных трудностей не представляет собой неразрешимой задачи для государства. Назовем эти, созданные государством трудности – «налогом на монопольную цену». Другими словами, государство предоставляет всем своим предпринимателям полную свободу в вопросе ценообразования, НО ТОЛЬКО В РАЗРЕШЕННЫХ РАМКАХ. Существует расчетная себестоимость продукта (и она указана в отчете работы предприятия за прошедший месяц), и государство разрешает предпринимателю назначать любую цену произведенной продукции в рамках от ее себестоимости до полутора — трех себестоимостей, включительно. Кстати, это позволит государству (Госплану) регулировать производство в различных отраслях хозяйства. Как только цена произведенного товара начинает превышать «верхнюю планку», включается «налог на монопольную цену», и весь доход от такого маневра предпринимателя перечисляется в казну государства. Понятное дело, что любой предприниматель будет стремиться к цене, равной трехкратной себестоимости товара. Но его будут останавливать цены на аналогичные товары у конкурентов. В любом случае, у предпринимателей остается достаточно места для маневра, чтобы их товары оставались конкурентоспособными. Как видите, в этом случае будут работать сразу три фактора – «свободный рынок», воля государства и воля предпринимателя. А вот как на проблемы современной «экономики» смотрит другой автор — «Управляют роботы, вкалывает человек» (опубликовал «fmbot», а доступ к первоисточнику заблокирован).
«С чего вы взяли, что роботы в первую очередь заменят именно рабочих? В последнее время уж очень стали активны буржуазные фрики, которые рассуждают ни много ни мало о скором исчезновении рабочего класса и замене его роботами. Очевидно, их окрыляют успехи робототехники и занимательное видео про роботов на ютубе. Больше всего поражает то, что пророчат они исчезновение в первую очередь почему-то именно рабочим профессиям, хотя налицо тенденции совсем другого плана. Впрочем, ничего удивительного в этом нет. Так уж устроено человеческое общество и человеческая психика. Со времен египетских жрецов интеллектуалы всегда бескорыстно прислуживали господствующим классам, стремясь доказать, что только «элита», которую никем (и ничем) нельзя заменить, является источником всех благ, а «чернь» должна быть благодарна уже за то, что ей дают работу и кормят. Так и теперь, стоит только кому-нибудь построить очередную куклу, способную двигать ручками и ножками, так сразу раздается восторженный визг: «смотрите, нищеброды, и благодарите хозяев за то, что вас до сих пор еще не заменили на роботов». Либералы глубокомысленно рассуждают о том, что вскорости на Земле останутся одни бизнесмены и осторожненько подкидывают мысль о необходимости «утилизировать лишних людей». «Социалисты»-оппортунисты (или так называемые левые) визжат от восторга, предвкушая введение «базового дохода» и предстоящую «классовую борьбу» за его неуклонное повышение. Даже жаль огорчать этих ребят, но, похоже, что их розовым мечтам не суждено сбыться. С одной стороны, конечно, человеческий интеллект не какая-то божественная субстанция. И в принципе все, что способен делать человек можно научить делать искусственную систему. Появление таких систем — только вопрос времени. Но просто с чего вы взяли, что роботы в первую очередь заменят именно рабочих? Можете ли вы себе представить роботов, которые самостоятельно, ну, например, устанавливают буровую в тайге. Я нет. При всей моей вере в могущество современной техники, до такого нам сейчас намного дальше, чем до Луны. Да что там Луна, на Марс понятно, как улететь, и никакой технической сложности в этом нет, были бы деньги. Но как сделать роботов, которые смогут, например, выкопать яму и починить неисправный трубопровод, пока не знает даже сам Илон Маск. Все подобные технологии пока остаются слишком уж далекой фантастикой. Да, программируемые роботы отлично выполняют рутинную работу, например, по сборке изделий массового спроса, таких как автомобили, смартфоны и т.п.
Но даже самые элементарные функции, где требуется самостоятельный поиск решения в пространстве самого обычного трехмерного мира, пока им, увы, не по плечу. Автоматизация и вообще технический прогресс в производстве, никогда не сопровождались сокращением численности рабочего класса. Наоборот, чем больше было машин, тем больше становилось рабочих, за счет сокращения численности мелкой буржуазии, к примеру, крестьян. И теперь рабочий класс по-прежнему продолжает пополняться деревенскими жителями Китая и Индии. Но индийские крестьяне далеко не единственный источник пополнения пролетариата. Есть такие сферы деятельности и массовые профессии, в которых, несомненно, компьютеры уже в самое ближайшие десятилетия полностью заменят человека. Более того, это сейчас уже происходит в массовом масштабе. Однако об этих процессах наши нострадамусы почему-то предпочитают помалкивать. Они может быть даже и о чем-то догадываются, но боятся признаться себе, потому, что это признание вызвало бы у них когнитивный диссонанс, как у тех роботов из советского фантастического фильма, которые перегорали, будучи не в состоянии решить задачу про «А и Б сидели на трубе». В первую очередь, к большому разочарованию либералов, современное развитие информационных технологий приведет к тому, что исчезнет практически полностью, или же отодвинется на задворки цивилизации, такое явление как малый бизнес. Большинство людей не заметило революции, которая произошла в области технологий автоматизации организационного управления. Но именно эти технологии влекут за собой большие изменения в жизни миллиардов людей. Современные компьютерные системы позволяют в режиме реального времени в мельчайших деталях контролировать хозяйственную деятельность любого предприятия. Они лишают малые предприятия их конкурентных преимуществ, связанных с большей управляемостью и гибкостью бизнеса, и а их гигантским сетевым монстрам-конкурентам дают возможность расти еще больше. Малый бизнес сейчас стремительно исчезает. В промышленности и в сельском хозяйстве он исчез еще в прошлых веках в связи с внедрением машин, что, кстати, привело к гигантскому росту пролетариата в целом и рабочего класса в частности. Но до недавнего времени малый бизнес еще безраздельно господствовал в торговле, общественном питании, разных видах услуг для населения. Теперь же ситуация стремительно меняется. Из розничной торговли его вытесняет сети супермаркетов самого различного профиля. Из общественного питания — сети закусочных и ресторанов. Происходит это именно благодаря развитию информационных технологий и автоматизированных систем управления.
Ведь именно они позволяют управлять гигантским количеством торговых точек, которые имеют современные компании, специализирующиеся в области ритейла. Прямо можно сказать, что компьютер уничтожает мелкого частного предпринимателя как класс. В нашей стране сетевой ритейл появился в конце 90-х годов. И уже к началу кризиса 2008 года доля 10 крупнейших сетей в общем обороте розничной торговли достигла 7%. На сегодняшний день только 7 самых больших сетей контролируют уже 22,5% розницы. Еще 26% приходится на более «мелкие» сети, каждая из которых на самом деле является крупным предприятием, управляющим большим количеством магазинов. Таким образом, половина всего оборота розничной торговли уже сейчас приходится на крупный капиталистический бизнес, который агрессивно захватывает местные рынки, стремясь проникнуть в каждую деревню. Для мелочи просто не остается места. Аналогичная картина наблюдается и в общественном питании, которое также в прошлом было вотчиной малого бизнеса. Доля сетей, т.е. крупных капиталистических предприятий достигла в этой отрасли уже 21% и продолжает расти. Исследования, проведенные РБК в 2015 году, показали, что когда произошло довольно существенное падение ВВП РФ, число ресторанов, кафе и баров пошло на убыль. Но при этом число предприятий общепита, относящихся к сетевым компаниям, выросло на 3%. То есть в период кризиса разоряется в первую очередь малый бизнес, а крупные капиталистические фирмы продолжают свою экспансию. В подтверждение тезиса о скорой замене людей роботами часто приводят недавно появившиеся беспилотные автомобили, которые якобы скоро уничтожат профессию водителя. Может быть, отчасти это и так. Но ведь водитель это не только собственно вождение. Это еще и масса других функций, которые пока может выполнять только человек. Поэтому вряд ли водители так уж скоро начнут массово терять работу. Зато прямо сейчас мы наблюдаем как малый бизнес, связанный с перевозками (таксисты, дальнобойщики и проч.) буквально лихорадит и корежит, вследствие внедрения новых информационных технологий. Трудно что-либо прогнозировать, но судя по всему, закончится все это тем, что малое предпринимательство и в этой сфере уйдет в прошлое. Однако уничтожением класса мелкой буржуазии не исчерпываются последствия прогресса информационных технологий. В очередь на отправку в музей к прялке и каменному топору встает бесчисленная армия офисных работников. Вот, скажем, что такое, к примеру, труд бухгалтера. При всем уважении, это просто фиксация результатов хозяйственной деятельности и подготовка отчетов в жестко определенной законодательством форме. Такая работа поддается автоматизации очень легко. Если, конечно, хозяйственная деятельность корректно отражается в системе управления предприятия. Но это только дело техники и перехода на электронный документооборот, который уже происходит повсеместно.
На каждом промышленном предприятии есть отдел снабжения. Чем он занимается? Вычисляет потребности в сырье и материалах и оформляет заказы поставщикам, выбирая приемлемые предложения по цене и качеству. Эту работу пока нельзя доверить компьютеру, но не потому, что она так уж высоко интеллектуальна, а потому, что у поставщика сидит менеджер продаж — человек, который принимает заказы. Человеку лучше общаться с человеком. Но ничего принципиально не мешает соединить системы управления многих предприятий и поставщиков, и покупателей единым протоколом передачи данных и тогда процесс заказа нужной продукции сможет проходить вообще без участия человека. Банковские служащие, менеджеры продаж и закупок, экономисты, бухгалтеры, все эти специальности не имеют долгосрочных перспектив в мире бурно развивающихся информационных технологий. Юридические и инженерные специальности, возможно, проживут дольше, но и они постепенно будут вытесняться искусственным интеллектом. Впрочем, не все так печально. Любой компьютерной системе необходимы глаза и уши для связи с внешним миром. Не всякую информацию просто получить при помощи автоматических датчиков. Поэтому, должность оператора ПК сохранится надолго, благодаря чему сокращение рабочих мест не будет таким уж чувствительным. Но самое главное изменение, которое нам предстоит пережить, состоит в том, что компьютеры уже в недалеком будущем начнут вытеснять менеджеров среднего, а возможно и высшего звена. Компьютер не склонен к коррупции, он не имеет человеческих слабостей, у него не может быть никакого конфликта интересов. Это идеальный начальник. Компании, управляемые искусственным интеллектом вытеснят с рынка традиционные фирмы, управляемые людьми. Вокруг процесса управления буржуазия всегда старалась создать мистический ореол, создавая впечатление будто бы для этого нужен особый талант, который ну никак нельзя впихнуть в компьютерную модель. В действительности, трудность представляет лишь управление людьми. Что же касается материальных и финансовых активов, что здесь все как раз достаточно прозаично и запросто поддается автоматизации. Однако именно контроль над материальными и денежными потоками делает менеджмент приближенным к классу буржуазии и возвышает над «серой пролетарской массой». Автоматизация управления лишит менеджеров контроля над потоками и превратит их в обычных администраторов.
По существу, процесс уже пошел. Возьмем, к примеру, все ту же розничную торговлю. Чтобы работать директором магазина крупной федеральной сети в Томске, нужен опыт работы от года и среднее специальное образование. Должностные обязанности четко определены: координация и контроль работы персонала, организация обучения, проведение инвентаризаций, контроль правильности учета товаров. Директор не ворочает финансовым потоком, он не решает, что продавать и у кого закупать, все это решается централизованно. Он просто командует людьми и получает 50 тыс. рублей в месяц. На такую зарплату, и большую, может рассчитывать квалифицированный рабочий. А ведь речь идет о должности директора торгового предприятия, о лице, соответствующем бизнесмену, хозяину магазина. В сущности это уже и не директор в традиционном смысле, а просто один из продавцов, просто выделенный в качестве ответственного лица. Недалеко время, когда и директор промышленного предприятия превратится в точно такого же распорядителя и контролера, мало чем выделяющегося из общей массы рабочих и операторов ПК. Но что получится после того, как исчезнет мелкая буржуазия и менеджмент среднего звена? А получится весьма любопытная картина, общество расколется на два неравные части: на огромную массу пролетариата и небольшую группу собственников капитала. Такое общество не сможет существовать длительное время. Ведь именно мелкие предприниматели и управленцы разного уровня составляют массовую опору капиталистической верхушки. С одной стороны, они и так имеют достаточно высокое положение в обществе и неплохой уровень жизни, а могут рассчитывать также и на вхождение в капиталистическую элиту, именно из их среды верхушка постоянно пополняется. Поэтому они прямо заинтересованы в сохранении капиталистического строя. С другой стороны, они имеют определенный авторитет среди пролетариата, как непосредственные руководители, от которых зависит успех общественного производства. Таким образом, именно через них собственники капитала держат под контролем широкие массы.
Но как только эта чудесная прослойка в силу прогресса технологий управления перестанет существовать… Ба-бах! Мир капитала перевернется и, здравствуй, коммунистическая революция, здравствуй, диктатура пролетариата! Все эти тенденции вполне реальны и уже стучатся в дверь, в отличие от фантастических роботов-дворников и роботов-сантехников, о которых мечтают либералы и оппортунисты. Ну ладно, все это хорошо, допустим, первым делом исчезнет мелкая буржуазия, менеджмент и «пролетарии умственного труда». Либералов мы уели. Но остались еще наши «социалисты-анархисты» — тунеядцы и халявщики. Они ответят, что ведь все равно в конечном итоге будут созданы роботы, которые смогут и рабочие функции выполнять не хуже людей. Это означает, что человеческий труд умрет, утратив всякий смысл и всякое разумное применение. Следовательно, рассудят «левые», уже сейчас надо начинать бороться за будущее царство всеобщей халявы. Конечно, универсальные роботы, способные выполнять любые функции не хуже человека, будут созданы. Сомневаюсь, что это произойдет скоро, но не потому, что это мега сложная задача, а потому, что современный капитализм тормозит технический прогресс. Скорее всего, эта задача будет решена уже при коммунизме. Но ни при коммунизме, ни при капитализме развитие робототехники не уничтожит труд человека. Во-первых, человек идеально приспособлен к тому, чтобы выполнять разнообразные манипуляции в трехмерном мире. Если надо что-то поднять, положить, прикрутить, приварить, и при этом еще сделать это не по программе, а так, чтобы было «как надо», то лучше человека вы робота не найдете. Во всяком случае, создать такого робота на основе современной фон-неймановской компьютерной архитектуры пока не удалось никому, хотя попыток было миллион. Возможно, когда-нибудь технические проблемы будут решены, но есть у человека еще одно важное преимущество перед роботом. Он может самостоятельно восстанавливать себя. Допустим, вы подвернули ногу, производственная травма. Не беда. Полежали денек, покушали пиццу, доставленную из пиццерии человеком-разносчиком. И на следующий день, как ни в чем, ни бывало, можете снова приступать к трудовым обязанностям. А робота нужно ремонтировать, нужно заменять сломанные детали. Это, конечно не проблема, если речь идет об одном устройстве. Но если мы хотим заменить роботами людей, то для производства роботов и поддержания их работоспособности понадобится еще огромная армия роботов, едва ли не больше той, которая занята «заменой людей».
Существуют большие сомнения, возможно ли вообще создать самовоспроизводящуюся систему на основе электронно-механических роботов. Не будет ли она настолько громоздкой, что ей не хватит ресурсов всей планеты? Можем ли мы себе позволить содержать эту массу роботов в дополнение к огромной массе людей, домашних животных и различной техники? Если уж мы хотим, чтобы роботы все за нас делали, придется делиться с ними местом под солнцем. Но зачем нужен весь этот железный хлам, если люди все могут делать сами? То есть, использование роботов для автоматизации всего труда выполняемого людьми, не только крайне труднореализуемо технически и не выгодно экономически, но и нецелесообразно с экологической и энергетической точек зрения. Извините, но на планете и для людей места мало. А вы хотите еще заселить ее миллиардами роботов, которые будут вместо нас строить дома, сажать деревья, чистить снег с крыши и т.д. Не жирно ли будет?». Кое в чем прав и автор представленной выше статьи, но у него налицо проблемы с логикой. Смотрите сами, по его мнению, первыми с рынка труда исчезнут «работники умственного труда», то есть, инженерный персонал. А кто же будет обслуживать всех роботов? Уж не пролетарии, случайно? Увы, им и себя порой трудно обслужить (даже на это знаний не хватает). А кто будет давать технические задания пролетариям? Надеюсь, что не роботы. Как ни крути, но без инженеров-технологов человечеству никогда не обойтись. Ведь только они в состоянии правильно ответить на вопрос: «Как сделать так, чтобы все заработало, как надо». В общем, как ни крути, но чем больше роботов, тем больше инженеров, а не пролетариев. И в этом вопросе автор статьи точно поторопился со своими оценками. Да, автор этого сайта прекрасно понимает, что иной слесарь умнее некоторых «инженеров». Но о чем это говорит? Только об одном – такого слесаря надо сделать инженером, а прежних «инженеров» вообще уволить без выходного пособия из-за их несоответствия занимаемой должности. Если бы автор представленной выше статьи поработал, хотя бы недолго, в какой-нибудь артели, он наверняка понял бы, что бригадир артели работает наравне со всеми, и бригадиром он стал только потому, что профессиональней всех остальных артельщиков и может дать полезный совет любому из них. Именно по этой причине, такой бригадир – это, прежде всего, профессионал-инженер (не путать с интеллигенцией), а остальные артельщики – всего лишь пролетарии. Так вот, роботизация производства обязательно приведет к увеличению числа таких «бригадиров», и сокращению числа «пролетариев». Единственное, что могут сделать пролетарии в этом случае, это переквалифицироваться в «бригадиров». Так что, хотите Вы того или нет, но высшее инженерное образование будет востребовано в мире с каждым годом все сильней и сильней. И не надо «наводить тень на плетень» и «пудрить мозги» своим читателям. Что же касается разнообразных менеджеров, то их можно сокращать прямо сейчас и повсеместно, не дожидаясь роботизации производства.