Коллапса нет, хотя должен быть
Предлагаю Вашему вниманию статью Степана Демура, написанную им еще в 2016 году, под названием «Система готова практически схлопнуться…» (источник: http://business-gazeta.ru/article/329659). В ней автор прогнозирует коллапс в России. Ну а мы с Вами живем уже в 2021 году, и хотя живем с каждым годом все хуже и хуже, коллапс в России так и не наступил. «Известный аналитик: почему нефть будет стоить меньше $10, рубль улетает в стратосферу и что ждет США с их госдолгом. Ситуация в мировой экономике следующая: банковская система, потребление, производство — все готово сложиться. Причем сложится оно от любого возмущения. Фазовый переход может произойти от любого возмущения, считает один самых независимых — от мейнстримных штампов и теорий — экономических аналитиков Степан Демура. В лекции, которую он недавно прочитал, есть все: от прогнозов по золоту, нефти и рублю до рецептов того, что делать с экономикой и финансами. Что происходит у нас? Можно сказать, четыре буквы — Ж.О.П.А. Вы сами, наверное, понимаете уже. Я немножко постебусь для начала, как обычно. Про варианты развития ситуации в РФ. У нас существует сейчас две концепции дальнейшего развития экономики. Одна концепция предполагает медленный рост. Каждый квартал, может быть, полгода, нам говорят, что вот-вот экономика через квартал-два должна начать расти. Один товарищ (поэт) даже ищет дно. Уже даже 23 или 24 дна нашел товарищ Улюкаев. Вторая концепция предполагает медленную деградацию экономики. Это Наталья Зубаревич. Население будет привыкать к этой медленной деградации. И эта траектория выведет нас на абсолютную стабильность, которая может быть только на кладбище. Но есть еще варианты. Никто не рассматривает возможность взрывного роста. Как в Китае. А такого реального приземления? Когда, знаете, самолет мимо взлетной полосы садится. Тоже никто не рассматривает? Я вам сейчас расскажу одну реальную историю. Как говорил товарищ Лазарь Каганович: «У каждой аварии есть имя, фамилия и должность». Была такая история, когда я на РБК работал. Был конец 2008 года, все летело в тартарары. Я, конечно, стебался, наслаждался. Все цели назвал заранее. Ко мне подходит главный редактор РБК, и говорит, что пришло письмо [глазами показывает наверх — в смысле, откуда-то от большого начальства], и нам его переслали. Письмо было от главы афганской общины в России. В нем было написано, что Демуру надо убрать с экрана, потому что из-за него все падает. Я не шучу. Афганские инвесторы страдали из-за меня… Но ни медленного роста, ни медленной деградации у нас не будет. У нас будет просто коллапс. Он только набирает скорость. Сейчас выходят данные, что, оказывается, в сентябре падение реальных доходов населения (я уж не знаю, как «Росстат» их считает) побило рекорд с 1999 года, и год к году составило 6,1%.
Коллапс имеет свои причины. Он много лет создавался абсолютно рукотворно. Санкции здесь абсолютно ни при чем, на мой взгляд. К сожалению, избежать его не удастся. Все разговоры о том, что жирные годы, и восстановление экономики, и поднятие страны с колен, принадлежит кое-кому — не имеет под собой никакого основания. Потому что во всем виновата презренная нефть. А благодарить за те жирные годы, которые больше не придут, следует кого? — Правильно, Обаму-чмо [смех в зале], презренный госдеп и мерзавцев из ФРС. Поэтому, если у вас возникнет желание на свой кредитный Ford повесить «Обама чмо», подумайте пару раз, кому вы обязаны этим кредитным Ford-ом. То, что у вас есть деньги на кредитный Ford, а не на «Запор» какой-нибудь махрового года, [вы обязаны] этому мерзавцу Обаме-чмо. Потому что динамика цен на нефть определяется исключительно монетарной политикой ФРС и остальных центральных банков. Даже не спросом и предложением. А наше правительство к этому никакого отношения не имеет. Вообще. Утверждения, что ЦБ держит рубль под выборы, или до выборов, или после выборов — тоже никакого основания под собой не имеют. Даже принимая во внимание, что Набиуллина лучший центральный банкир мира, — она не может разворачивать рынки Форекс, она не может разворачивать товарные рынки. И развивающиеся рынки разворачивать не может. Из этого следует, что, как и говорилось, никакого импортозамещения не происходит, и произойти не может. Никакого вставания с колен тоже не происходит. Есть высокие цены на нефть — деньги есть, начинаем трепыхаться. Цены на нефть падают — все снова сдувается. Причем, если мы посмотрим на начало двухтысячных годов, и посмотрим на ситуацию сейчас — ситуация стала в разы хуже. Потому что обязательства и расходы бюджета выросли в разы. А поступления от нефти и газа вернулись практически на прежний уровень. Чуть больше, чем были в начале двухтысячных. Поэтому наш замечательный минфин и пересматривает бюджет каждый квартал или каждые два квартала. И все расходы бюджета режутся безбожно. За исключением некоторых статей. Этот процесс будет продолжаться и дальше. Минфин, минэкономразвития, ЦБ (политику которых я с трудом понимаю, у меня нет профессионального психиатрического образования, поэтому мне понять их тяжело) наступили на классические грабли. На которые в свое время наступил Кудрин, когда он решил увеличить отчисления в бюджет с фонда зарплаты. Поступления в бюджет сократились. Просто люди начали уходить в тень. Но это их [чиновников] ничему не научило.
То, что случилось сейчас — это классика. Называется налоговая ловушка. В современной макроэкономике мало есть здравого, на мой взгляд, за исключением неких эмпирических и всем понятных вещей. Таких, например, как есть какая-то абстрактная связь между налоговой нагрузкой на бизнес и население и скоростью роста ВВП. Если налоговая нагрузка маленькая — ВВП растет быстрее. Если она увеличивается, то ВВП тоже может расти быстрее, поскольку правительство собирает больше налогов, и тратит их в своей экономике. Но есть определенный уровень налоговой нагрузки, при которой ВВП начинает сокращаться. Поскольку правительство не может ничего производить, а те налоги, что изымаются из экономики, тратятся значительно менее эффективно, чем они тратятся в частном секторе. И этот предел мы перешли по налоговой нагрузке. Если взять оценки по полной налоговой нагрузке в РФ, США и Китае, то в РФ получается 56-57%, в США в районе 35%, в Китае чуть больше 40%. Что получается? Получается снежный ком. У правительства нет денег. В бюджете дыра. Что мы делаем? Мы повышаем налоги и режем расходы. Правительство занимает огромную долю в экономике. По разным оценкам — 65-70% так или иначе связано с тратами правительства. Как только вы начинаете уменьшать эти траты — у вас начинает падать налогооблагаемая база. Потому что огромное количество бюджетников, госкорпорации на этом сидят. У вас продолжают сокращаться налоговые поступления. Дырки надо затыкать. Вы увеличиваете налоги и снова режете расходы. Увеличение налогов плюс замечательная политика центробанка по высокой стоимости денег для бизнеса приводит к тому, что бизнес становится просто неконкурентоспособным. Часть бизнеса уходит в тень или просто банкротится. У вас снова снижается налогооблагаемая база частного бизнеса. А поскольку вы тратите меньше на госсектор, а он занимает огромную роль в экономике — у вас снова сокращается налогооблагаемая база. Вы снова поднимаете налоги. И еще ЦБ борется с инфляцией всеми возможными и невозможными способами. У вас получается замкнутый цикл и замкнутый процесс, который ведет к тому, что рано или поздно у вас наступает полная стабильность. Как на кладбище. И этот процесс мы наблюдаем. У нас каждый день идиотские предложения по увеличению налогов с пятого, десятого. С воздуха скоро будут собирать налог.
Чем отвечает бизнес? Либо банкротится, либо уходит в тень. Мне по секрету сообщили, что работники центрального офиса «Газпрома» подписали «допнички» [дополнительные соглашения], что теперь им зарплату будут платить половину белую, а половину в конвертиках. Оптимизация налогов. После того, как почти половину сотрудников уволили. Это в «Газпроме». Правда, в Швейцарии есть целый кантон, который называется кантон «Газпрома». Но это уже дело второе. Есть ли какие основания полагать, что политика изменится? Нет. У нас же теперь товарищ Кудрин вернулся в правительство в тяжелые для страны времена, чтобы спасти экономику. Товарищ Кудрин совершенно открыто заявил, когда его спросили про рецепты, что ничего менять не надо, нужно увеличить налоги и повысить пенсионный возраст. Силуанов, судя по всему, верный ученик товарища Кудрина. Поэтому никаких изменений с этой точки зрения не предвидится. Поэтому даже при существующих ценах на нефть налоговая ловушка будет убивать экономику дальше. Соответственно, бизнес оказывается в ситуации, когда, с одной стороны, у вас снижается платежеспособный спрос со стороны населения, а с другой стороны, у вас ухудшаются кредитные рейтинги, и, естественно, повышается ставка по кредитам для вас. Вот такая фигня происходит с нашей экономикой. Причем проблемы в экономике начались в конце 2012 года, как теперь уже почти официально признано. Еще до введения всяких санкций-шманций и тому подобного. Санкции (причем смешные и никчемные, когда целую страну отрезают от международного рынка капитала — они очень смешные) просто ускорили этот процесс. И без санкций этот процесс был запущен, и набирал обороты, может быть, чуть медленнее. Но это такая терминальная стадия развития стабильности. Она на кладбище всех ведет. Никаких признаков того, что этот процесс будет работать в обратную сторону, или будут приняты какие-то шаги по ректификации ситуации — я пока не вижу. То, что делает правительство, как они переписывают бюджет, изменяют статьи расходов и доходов, — говорит только об одном: так будет продолжаться дальше. Поэтому следует готовиться к дальнейшему, причем все ускоряющемуся снижению потребительского спроса. Соответственно, повышению для малого и среднего бизнеса долговой нагрузки. Потому что ставки будут расти, если вы даже сможете перекредитоваться. И потом, глава ВТБ на каком-то из очередных конгрессов заявил, что нет смысла кредитовать малый и средний бизнес, поскольку это очень опасно, очень большие риски. Так что, имейте это в виду при планировании своей дальнейшей жизни.
Даже если вдруг цены на нефть и газ будут расти — особого оптимизма нет. В том смысле, что рыночная доля российской нефти и газа будет уменьшаться. До конца 2018 года США и Катар введут в эксплуатацию мощности по сжижению газа на 188 млрд. кубометров в год. Как вы думаете, куда пойдет этот газ? В основном в Европу. Причем ценник на этот газ, если смотреть на спотовые цены в США плюс расходы на сжижение и газификацию, транспортировку — получается в районе 90-100 долларов за тысячу кубометров. Для «Газпрома» цена для потребителя в Европе не то чтобы неприемлема, она очень плохая. Из того, что я немножко понимаю в этом бизнесе. По сланцевой нефти нам кричали и 70, и 100 [долларов за баррель] себестоимость. Сейчас в среднем по больнице в США себестоимость 20-25 долларов. Причем особенность добычи сланцевой нефти заключается в том, что консервация скважин проводится достаточно легко, и расконсервация скважин занимает 6-8 недель. Что мы и наблюдаем. Только цены на нефть отскочили, вышли на уровень 40 долларов за баррель, буквально через месяц начался рост добычи сланцевой нефти. Причем рост добычи сопровождается ростом дебита со старых скважин. Потому что они, мерзавцы, такие предприимчивые, новые технологии внедряют. Плазменного разрыва пласта вместо гидроразрыва. То есть вода не нужна, химикаты не нужны. Добывай хоть в Европе. Китайцы осваивают активно технологию добычи сланцевой нефти и газа. А у них огромные запасы. Они на первом месте в мире по запасам угля, соответственно, и сланцевого газа, и сланцевой нефти. Не то что бы мир избавится от нефтяной зависимости. Нет. Та же нефтехимия без газа и нефти не может существовать. Просто доля дорогой российской нефти и дорогого российского газа (с учетом транспортировки и всего остального) будет падать. Нефть может стоить 80, а выручка будет такой же, как при 40. Так что, с точки зрения увеличения не добычи, а продажи, перспективы у нас не очень. Плюс еще замечательная внешняя политика нашего руководства привела к тому, что Европа приняла решение о диверсификации поставщиков энергоносителей. Европейцы, хотя немного туговатые, если какое-то решение приняли, одобрили — решение будет выполняться. Такая у них бюрократическая система неповоротливая. Но как паровой каток — пока ты его растопишь, пока он начнет двигаться, но потом хрен остановишь. Поэтому, с этой точки зрения, перспективы пополнения бюджета за счет нефти и газа весьма и весьма печальны. Я уже не говорю про последние прикольные истории с «Роснефтегазом», с попыткой правительства получить больше дивидендов с государственных и полугосударственных компаний. Деньги есть, но они не наши.
В монетарном блоке, в экономическом блоке, судя по всему, сидят простые бухгалтеры, которым дано задание свести бюджет. Нам нужно столько-то денег на силовиков, столько-то денег на оборону страны от врагов и развязывания ядерной войны, как у нас сейчас любят говорить. А остальное сводите концы с концами, как хотите. В меру своей ущербности они и сводят, повышая налоги и понижая всячески платежеспособный спрос населения. Не секрет, что у нас значительная часть населения, так или иначе, зависит от расходов бюджета. В частном секторе занята не такая уж и большая часть населения. У нас в стране 15-20 млн. человек реально производят добавленную стоимость. Вся остальная часть населения — если верить «Росстату», [у нас] 140 млн, если верить данным ЗАГСов, 98 млн — просто сидят у них на хребте. Так не работают экономики. Модель нашей экономики и политическая модель просто неконкурентоспособны. Если мы возьмем экономическую модель — это сырьевая колония. Бензоколонка. Бензин подорожал — маржа увеличивается. Бензин подешевел — маржа уменьшается. По-научному это называется меркантилизм. Это то, что было до либерализма треклятого. Это где-то 17 век, начало 18 века. А политическая система, если отбросить все глупости вроде конституции, которую уже считают глупостью, бесполезной бумажкой — у нас феодализм. Политическая и экономическая система, которая соответствует 17 веку, началу 18 века. И вот эта замечательная страна со своим уникальным путем окружена странами, которые при капитализме и либерализме живут полторы, две сотни лет. Лучшая иллюстрация этому будет, если вы в интернете наберете Boston Dynamics, посмотрите на их роботов, какие там бегают маленькие олени, большие олени, и посмотрите на боевого робота Рогозина на китайском квадроцикле. Просто сравните две картинки, и вы все поймете. С кем мы можем воевать, как мы можем воевать? И, вообще, где в технологической цепочке мира наше место? Если раньше мы стремились стать сырьевым придатком Запада, то теперь мы стремимся стать сырьевым придатком промышленного придатка Запада. Разворотом на Восток. Что касается нефти. С объемами поставки мы разобрались. Давайте посмотрим на цены. Для этого пойдем к умным людям, которые в этом что-то понимают. К Пректеру. Почему к умным людям? Очень часто, когда выступает какой-нибудь эксперт, обвешанный иконостасом регалий и званий, долго что-то говорит про рубль, про экономику, в конце всегда следует фраза: «Если цена на нефть будет такой». На наводящий вопрос: «А какой она будет?» — следует ответ: «Цены на нефть непредсказуемы».
Сразу возникает вопрос: «Какого черта ты 20 минут распинался, если считаешь, что они непредсказуемы?» Пример Силуанова, который недавно сказал, что, если бы нам кто-то сказал, что нефть будет ниже 80 — мы бы рассмеялись. Ну, посмейся, чувачок. Два месяца назад Пректер выпустил «теоретика», где они взяли свои прогнозы по нефти за последние 30 лет и популярно на графиках показали, как работают прогнозы теории Эллиотта, и что потом происходит с нефтью. Результаты в среднесрочной перспективе — год, два — просто поражающие. Попадание 100%. За 30 лет. Причем Эллиотт ловит и существенные низы, и существенные верхи, и все остальное. А весь фундаментальный анализ, который основан на балансе спроса и предложения — они [команда Пректера] над ним просто смеются. И правильно делают. Потому что нефть была 120, потом была 30, а мировой баланс спроса и предложения изменился, может быть, на 2-3% в ту или иную сторону. Если вы пытаетесь этим объяснить падение нефти в 4 раза, то, наверное, вы не на правильном пути. Их разметка, с которой я в данный момент согласен, говорит, что в среднесрочной перспективе (год, полтора) мы будем видеть цены, которые значительно ниже существующих уровней. Нас ждут в ближайшей перспективе цены на нефть, которые значительно ниже текущих уровней. Значительно ниже. Ближайшая перспектива — это год, полтора. Из чего можно сделать вывод, что падение ВВП продолжится. Это просто небольшая коррекция. И ВВП вместе с нефтью уйдет на уровень 2000 года. А если это так, то, соответственно, и бюджет должен быть приведен в соответствие с бюджетом начала двухтысячных годов. Вы представляете, что это такое? И для бюджетников, и для других сфер экономики, которые, так или иначе, завязаны на бюджетные расходы. Причем уровень налогов несопоставимо выше, чем в начале двухтысячных годов. И обязательства бюджета несопоставимо выше, чем в начале двухтысячных годов. И страна отрезана от рынков капитала. Супер. Просто супер. Врагу не пожелаешь. С другой стороны, зачем нам враги, когда у нас такое замечательное руководство? Можно смотреть Первый канал, всяких идиотов там, а можно смотреть на графики. Графики упрямая вещь, они не врут. Если мы вернемся к миру и зададимся вопросом — есть ли какая-то надежда, что мировая экономика — раз, и развернется, и зеленые ростки, которые уже растут, хрен знает, сколько лет, превратятся в мощные зеленые стебли? И вообще, все попрет так, что посрамит и Демуру, и Пректера? Этих козлов непонятных с их непонятными теориями. И мы выиграем ядерную войну, и вообще завоюем весь мир. И наши танки будут в Киеве. Может такое быть? Не может.
Сейчас ситуация в мировой экономике следующая. Система готова практически схлопнуться. Банковская система, потребление, производство. Все готово сложиться. Причем сложится оно от любого возмущения. Фазовый переход может произойти от любого возмущения. Это могут быть очередные проблемы в Греции, которые скрываются всячески. Скрываются преступным сговором и правительством Греции и руководством ЕЦБ. Это может быть и Deutsche bank, который невозможно спасти. Там дыра в 50-60 трлн. [евро]. Причем об этом я говорил давно, что Deutsche bank труп, банкрот. Сейчас это начало доходить до широкой инвестиционной общественности. Может быть Китай. Потому что то, что творит Китай… Скажем так, китайцы — это обезьянки. Они копируют. Где-то на Западе кто-то что-то сделал — они это повторяют. Будь то экономическая политика. Будь то копирование образцов технологий. И что же они повторяют в этот раз? У них во главе угла стоит социальная инженерия, социальная стабильность. Социальная стабильность должна обеспечиваться хоть каким-то приемлемым доходом и уровнем жизни для широких слоев населения. Последнее время китайцы своей кредитно-денежной политикой, особенно после 2009 года, активно надували пузырь недвижимости. Они донадувались до того, что любой эллиотчик, который посмотрит на эту формацию, скажет: «Ой, пятерочка скоро завершается». То есть, импульс скоро завершается. Причем если вы посмотрите на 2015 год, была там небольшая коррекция к росту, то там уже начинались социальные волнения, начали банкротиться достаточно крупные застройщики. Что сделало правительство? Оно начало осуществлять налоговые субсидии, субсидии ипотечных ставок, и т.п. Они снова разогнали этот рынок. Причем, по разным оценкам, рынок недвижимости в Китае ответственен за 20-25% ВВП. Причем по всем законам жанра (с особенностью которого недавно познакомились москвичи, когда в долларах цена упала в 2,5 раза), первой целью краха китайского рынка будет уровень 115. Падение от текущих уровней будет 25%. Что приведет практически к коллапсу банковской системы, к коллапсу сегмента девелоперов и всего строительного сегмента в Китае. Но это еще полбеды. Китай развивает внутренний спрос. Посмотрим на продажи автомобилей в Китае по сравнению с США. Бьют рекорды продажи автомобилей. Это связано с тем, что китайцы понизили вдвое налог на покупку машин с малым объемом двигателя. Продажи выросли на 300%. Но, когда вы понижаете налоги, вы уменьшаете налогооблагаемую базу. То есть увеличиваете дефицит. Если вы посмотрите на 2008-2009 год, тогда были огромные стимулирующие меры по поддержанию китайской экономики на плаву. Там еще субсидии правительства, кредитные вливания в экономику. Они тогда составили порядка 40% ВВП. Сейчас, с начала 2015 года, мы видим, что дефицит китайского правительства увеличился практически в 2 раза больше, чем было во время последнего кризиса.
Это может сказать только об одном — насколько напугано китайское руководство, насколько мощнейшие стимулы оно использует. Отношение долга к ВВП в Китае превысило уже 300%. Это при том, что в конце 2014 года маржинальная эффективность долга в Китае стала отрицательной. Вы увеличиваете долговую нагрузку, а экономика отвечает отрицательным ростом. Поэтому, в Китае сейчас, на мой взгляд, абсолютно патовая ситуация. Когда эта ситуация разыграется? Она может разыграться в любой момент. Но в ближайшие 2-3 месяца я не думаю, что там что-то случится. Потому что у S&P500 еще есть время и место для роста. Если что-то полетит в Китае, S&P500 полетит вместе с ним. Что происходит в мире, если глобально посмотреть? Китай все-таки локомотив мировой экономики. Был еще один локомотив (Индия), но тот как-то странно слетел в кювет. Китай уже тоже за ним собирается идти. Что мы наблюдаем с «Мировой скоростью обращения денег»? Мы наблюдаем практически ловушку ликвидности. Центральные банки всего мира накачивают экономику и банковскую систему деньгами, долгами новыми, но этот долг имеет отрицательную эффективность. Он растет значительно быстрее, чем реальный сектор. То есть в реальный сектор практически не поступает. И свою функцию стимулирования конечного потребления и производства не выполняет. Это ситуация во всем мире. Ситуация в США наиболее хорошо изучена. Потому что есть огромные массивы данных. Как мы видим, несмотря на все старания ФРС и лучших умов мира, экономика берет свое. Некого уже кредитовать. Потому что все уже закредитованы. А потому все вливания, что делаются в экономику — абсолютно бесполезны. Они туда не доходят. Что мы и видим на банковских мультипликаторах. А на росте мультипликаторов, или хотя бы на стабильном положении, основывалась так называемая новая экономика. Или постиндустриальное общество. Или еще называют постинтеллектуальное общество. От отсутствия интеллекта. Которое мы наблюдали. В чем она заключалась? В простой экономике активов, где любой уважающий себя предприниматель занимался повышением капитализации объекта. Чтобы его подороже заложить и получить дополнительный денежный поток из воздуха. Если у вас актив вырос в цене — вы можете его перезаложить, и получите разницу от банка. Потом, правда, наступает момент, когда он перестает расти в цене. А проценты надо платить, а деньги все вы уже потратили. И все летит.
Поэтому со стороны мировой экономики в среднесрочной перспективе (1,5-2 года) никакой помощи ждать не стоит. Даже если вдруг, непонятно как, снимут санкции (вернут доступ российской экономики к международным финансовым рынкам). Даже если она туда вернется — ей никто не даст. Всем будет не до этого. Вот такая ситуация. Поэтому я вернусь к своему первоначальному вопросу — и медленного роста не будет, и медленной деградации не будет. А будет, как обычно, — упс. Есть еще один вариант. Не возвращать расходы бюджета, поскольку это практически не то что бы социальный взрыв (у нас население не умеет взрываться, разучилось), — но социальные волнения, непонятки. Запустить печатный станок. Тупо. Помните, с чего начиналась павловская реформа? Шахтерам хотелось кушать. Напечатали денежек — и понеслось. И здесь будет то же самое. Набиуллина с таким же успехом может обосновать не необходимость инфляции в 4%, а необходимость выполнения бюджета. А это значит — печатный станок. Монетизация госдолга. Сейчас они начинают, судя по всему, строить очередную пирамиду ГКО. Ее в определенный момент придется спасать. Тупо выкупать все выпуски облигаций. Это просто рубль уходит в небо. Как табор в свое время уходил. Венесуэла, Зимбабве… Ну, Венесуэла нам не грозит, поскольку там есть какая-то более-менее вменяемая оппозиция, которой доверяет значительная часть населения. Там, возможно, смогут избежать серьезных социальных последствий. Там уже и папа римский начинает вмешиваться в переговорный процесс. А вот Зимбабве — да. Там инфляция — миллионы процентов в год. Вечный отец народов и тому подобное. Другого пути просто нет. Вам нужно резать расходы, поскольку поступления бюджета будут постоянно сокращаться. Вам нужно резать расходы и приводить их в соответствие с доходами. Доходы, судя по всему, будут стремиться к уровню начала двухтысячных годов. Соответственно, и расходы должны быть на этом уровне. Или монетизация всего и вся. Чем она заканчивается — мы тоже знаем. 1998 год. Или павловская реформа. Вот такая неприятная картина вырисовывается лично у меня. Я, конечно, могу ошибаться. Такое редко бывает, но могу ошибаться. Но я не вижу причин для какого-то оптимизма в данной ситуации.
Предположим даже — что-то меняется. В политической системе, например. Потому что у нас экономика подчинена решениям политической воли. Но возникает вопрос — что конкурентоспособное мы в состоянии производить? Я имею в виду не отдельные вещи или примочки, а как китайцы. У них по некоторым группам товаров соотношение цена-качество более-менее приемлемое. Что конкретно мы можем производить в таких количествах? Продукты питания? У нас климат не подходит для того, чтобы они были конкурентоспособны по цене. И качество наших продуктов питания также не подходит для больших объемов. У нас ведь какая проблема? У нас есть отдельные умельцы, которые могут черт знает что сделать. Но в единственном экземпляре. Как только это запускается в серию (поскольку нет ни производственной культуры, ни инженерной) — это не выдерживает никакой критики. А единственный экземпляр могут сделать. Он будет стоить бешеные бабки. Он будет работать. А я говорил о массовом производстве чего-то с высокой добавленной стоимостью. Что может стать, как у нас говорят, драйвером экономического роста. Если по сторонам посмотреть — что можем производить? Да, возможно текстиль какой-нибудь. Два города вы накормите этим текстилем. Иваново, например. Правда, там уже мало что осталось. А вот Ивановская область уже не потянет. Целые индустрии утеряны. Почему это произошло? Нам от совка досталась более-менее самодостаточная экономика. Проблема была в том, что все, что не связано с трубой, с газовой скважиной, с карьером — оно не конкурентоспособно. Пока были жирные годы — можно было изображать заботу о социальной стабильности и все эти отрасли тянуть за счет бюджета и других отраслей за счет перераспределения налогов. Возьмем «Автоваз». Сейчас все воют и кричат, что там кого-то увольняют. На Западе на аналогичных заводах 10 000 человек делают то, что на «Автовазе» делают 200 000. Он эффективен? Нет, не эффективен. Но уволить их вы не можете из-за угрозы социальной стабильности. Значит, эта отрасль будет просто отмирать. Она не конкурентоспособна. Сейчас [это и] происходит. Отрасли, никак не связанные с добычей и экспортом продукции низких переделов — они просто не конкурентоспособны, и отмирают вместе с населением, в них занятых. А чтобы сделать конкурентоспособным — нужны время, кадры и все остальное. Когда православные коммунисты, которые дрочат на Сталина и совок, кричат об индустриализации, мне всегда хочется их спросить: «Ребята, вы вообще в курсе, кто делал индустриализацию?» Товарищ Сталин здесь вообще не при чем. Товарищ Сталин провел коллективизацию и создал необходимое количество дешевых рабов. А индустриализацию проводили американцы. Все тысячи заводов, что были построены, — американские. Вам сейчас американцы дадут технологии или пошлют своих инженеров и привезут сюда завод? Нет. Они этого не сделают. Поэтому о чем можно говорить? Какая индустриализация? Какой догоняющий и опережающий рост?
Заметьте, в истории России официально было 3 или 4 такого догоняющего роста, когда из Европы завозились специалисты, завозились технологии, завозились заводы. Это же никогда и ничем не заканчивалось. Купили завод Fiat. «Копейку» делали, не знаю сколько лет. Что, «Жигули» превратились в нечто конкурентоспособное? Нет. Потом Porsche помогал разрабатывать «Восьмерку» («зубило»). Ее тоже выпускали лет 30. Может, есть другие факторы, помимо завоза иностранных спецов, иностранного оборудования и технологий, которые не позволяют экономике и стране совершить какой-то качественный рывок, и стать конкурентоспособной? Проклятое место. Как в том анекдоте. Есть что-то еще, что мешает развиваться предпринимательскому духу. Исторически в России экономика была подчинена неким политическим интересам, политической системе, которая просто не конкурентоспособна. Феодализм называется. У нас никогда не было капитализма и либерализма. У нас были либерасты, но не либералы. Поэтому ситуация достаточно грустная. И еще ее грустность в том, что в стране до сих пор не решен самый главный вопрос — вопрос о собственности на средства производства и о частной собственности. У нас нет в стране института частной собственности. Если у вас есть бизнес, и он кому-то приглянулся — у вас не будет бизнеса. Если у вас есть квартира, и она кому-то приглянулась — у вас не будет квартиры. Основополагающий институт, который как раз и дает возможность свободному предпринимательству, и развитию экономики, и государству — он отсутствует. Этот вопрос не решен. Когда он будет решен — это вопрос открытый. Потому что любая революция своим основным вопросом ставит вопрос о собственности на средства производства. То есть должен быть некий политический класс, который может выразить свои интересы. Такого класса у нас нет. А если он и есть — он голосует ногами. Остается, как обычно, беспощадный русский бунт. Он никогда ничего не решал. К сожалению, все процессы, которые мною много раз описывались, которые были описаны и 200, и 300 лет назад, и 500 лет назад ибн Халдунами, — они просто набирают свои обороты. К сожалению, мы являемся свидетелями развития этих процессов. Так что такое у меня грустное видение ситуации» (Степан Демура). Продолжение в следующей главе.