Мировой гегемон
Чтобы закончить разговор о международных делах в современном мире, невозможно не вспомнить мирового гегемона – США. И поможет нам в этом статья «Нужна ли Америка мировая империя?» (источник: https://colonelcassad.livejournal.com/6594870.html). «На протяжении десятилетий США обладали глобальным военным превосходством, и это их достижение подкрепляло мировое влияние страны и обеспечивало ее национальную безопасность, а также усилия по продвижению демократии. По данным экономического аналитического центра Peter G. Peterson Foundation, министерство обороны США тратит более 700 миллиардов долларов в год на вооружение и боевую готовность — это больше, чем следующие 10 топ-стран вместе взятые. В Германии около 45000 американцев каждый день ходят на работу в военный «анклав» Кайзерслаутерна, сеть баз сухопутных войск и ВВС США, в котором расположены школы, жилые комплексы, стоматологические клиники, больницы, общественные центры, спортивные клубы, фуд-корты, военная полиция и много небольших магазинчиков. Около 60 000 американских военнослужащих и гражданских лиц расквартированы в Японии; еще 30 000 в Южной Корее. По данным Министерства обороны, в Африке служит более 6000 военнослужащих США. Тем не менее, как говорят некоторые военные аналитики, представители министерства обороны и бывшие и действующие военнослужащие США сегодня, в условиях резкого изменения характера угроз безопасности, военная мощь Америки за рубежом может оказаться менее актуальной, чем когда-либо. По их словам, наиболее серьезные угрозы для США все чаще носят невоенный характер. Среди них: кибератаки, дезинформация, экономическое доминирование Китая, изменение климата и вспышки инфекционных заболеваний, таких как COVID-19, которые разрушили экономику США так, как никакое другое событие со времен Великой депрессии. Трита Парси, соучредитель Института Куинси по ответственному государственному управлению (Quincy Institute for Responsible Statecraft), вашингтонского «мозгового центра», который выступает за сдержанность США в размещении и использовании вооруженных сил за рубежом, говорит, что содержать огромные военные контингенты за тысячи миль от берегов США — дорого, громоздко и анахронично. «Эта схема была разработана для мира, в котором тогда еще присутствовал другой военный гегемон, — сказала Парси. — Теперь пандемии, климатический катаклизмы, искусственный интеллект и 5G гораздо важнее для национальной безопасности Америки, чем наличие 15 баз в Индийском океане». Более того, такая политика Америки может даже быть контрпродуктивной. Парси сказала, что активность вербовки террористов на Ближнем Востоке, например, прямо коррелируется с американским военным присутствием в регионе.
Между тем, согласно отчету Министерства внутренней безопасности США, опубликованному в октябре, за три месяца до того, как жестокая толпа штурмовала Капитолий, не иностранные террористы, а американские сторонники превосходства белой расы, представляют собой наибольшую террористическую угрозу для Америки. Выступая со своей первой важной внешнеполитической речью в качестве главнокомандующего, президент Джо Байден заявил недавно, что поручил министру обороны Ллойду Остину осуществить «глобальный обзор состояния наших сил, чтобы наше военное присутствие соответствовало нашей внешней политике и приоритетам национальной безопасности». Насколько велики военные инвестиции США? В конце Второй мировой войны у США было менее 80 зарубежных военных баз, большинство из которых находились на территории побежденных противников антигитлеровской коалиции — в Германии и Японии. Сегодня, по данным Пентагона и его внешнего эксперта Дэвида Вайна, профессора антропологии Американского университета в Вашингтоне, их насчитывается около 800. По данным Министерства обороны США, около 220 тысяч американских военнослужащих и гражданских лиц служат в более чем 150 странах. В сравнении с этим Китай, который является второй по величине экономикой в мире и, по общему мнению, крупнейшим конкурентом Соединенных Штатов, имеет только одну официальную зарубежную военную базу в Джибути на Африканском Роге. (Кэмп Лемонье, крупнейшая база США в Африке, находится всего в нескольких милях от нее). По словам Вайна, Великобритания, Франция и Россия имеют до 60 зарубежных баз вместе взятых. В мировом океане у США 11 авианосцев. У Китая их два. У России один. Точное количество американских баз определить сложно из-за секретности, бюрократических недосказанностей и запутанных определений. Некоторые утверждают, что цифра в 800 баз завышена из-за того, что Пентагон рассматривает несколько базовых площадок, расположенных рядом друг с другом, как отдельные объекты. USA TODAY установил даты открытия более 350 из этих баз. Непонятно, сколько из остальных используется активно. «Они считают каждый клочок, каждую антенну на вершине горы с 3-метровым забором вокруг нее», — сказал Филип М. Бридлав, четырехзвездный генерал ВВС США в отставке, который также был командующим силами НАТО в Европе. Бридлав подсчитал, что существует всего несколько десятков «крупных» зарубежных баз США, без которых действительно невозможно обеспечить национальную безопасность США. Тем не менее, нет никаких сомнений в том, что инвестиции США в оборону и их международное военное присутствие увеличиваются вот уже на протяжении десятилетий.
Когда в 1953 году война в Корее подошла к концу, за восемь лет до того, как президент Дуайт Эйзенхауэр предупредил в своем прощальном слове об угрозе растущего военно-промышленного комплекса США, Пентагон тратил около 11% ВВП, или 300 миллиардов долларов, на американские вооруженные силы, согласно данным Министерства обороны и собственным подсчетам USA TODAY. Сегодня Пентагон ежегодно легко проглатывает более чем в два раза больше с поправкой на инфляцию, даже если общая доля военных расходов в бюджете США значительно уменьшилась и составляет около 3%. Несмотря на то, что США тратят на оборону все больше и больше в абсолютных цифрах, некоторые эксперты говорят, что американские вооруженные силы действуют в соответствии со стратегией национальной безопасности, которая почти не изменилась со времен Второй мировой войны и, следовательно, плохо приспособлена к новым, более динамичным угрозам. «Большая часть нашего военного присутствия во всем мире теперь осуществляется действительно скорее по привычке», — сказал Бенджамин Х. Фридман, директор по политике института Defence Priorities, вашингтонского аналитического центра, который выступает за меньшую роль американских вооруженных сил в мире. «Если в какой-то момент для этого и имелось стратегическое оправдание, то сегодня зачастую его уже нет». Генерал-лейтенант армии США в отставке Дэвид Барно и политолог Нора Бенсахель недавно предложили министерству обороны подготовиться к меньшим расходам, поскольку деньги должны быть переключены на другие приоритетные задачи. «Пандемия covid-19 внезапно и ярко продемонстрировала, что крупные передовые вооруженные силы не могут эффективно защитить американцев от нетрадиционных угроз их личной безопасности и американскому образу жизни, — написали они на внешнеполитическом сайте War on the Rocks. — В глубоко взаимосвязанном мире география имеет гораздо меньшее значение, и та безопасность, которая обеспечивалась разбросанными по всему миру вооруженными силами Америки, в нынешних катастрофических кризисах оказывается совершенно ненужной». Одна яркая иллюстрация того, как устоявшиеся приоритеты национальной безопасности США могут не соответствовать настоящему времени: после 11 сентября войны и различные американские антитеррористические операции по всему миру унесли жизни более 7000 американских солдат и стоили федеральное правительству, согласно расчетам Университета Брауна, около 6,4 триллиона долларов.
Однако менее чем за 5% этого времени пандемия коронавируса привела к человеческим жертвам, которые исчисляются цифрой в 70 раз большей, поскольку в США погибло более 500000 человек, и тоже стоила Америке не менее 6 триллионов долларов, согласно анализу «Ассигнования Конгресса и Федеральной резервной системы». (Центры по контролю и профилактике заболеваний полагают, что пандемия обошлась США до сих пор как минимум в 8 триллионов долларов). Но предотвращение такой смертности может заключаться не только в том, чтобы забрать деньги у Пентагона, но и сместить фокус самой его активности. Например, старший советник Белого дома по covid-19 Энди Славитт 5 февраля объявил, что более 1000 военнослужащих, находящихся на действительной военной службе, начнут обеспечивать работу центров вакцинации по всей территории США. Том Шпор, генерал-лейтенант в отставке и военный эксперт консервативного вашингтонского «мозгового центра» The Heritage Foundation, отмечает, что и в прошлом американские военные помогали в международных операциях по борьбе с пандемиями инфекционных заболеваний. Так, после вспышки Эболы в Западной Африке в 2014 году Пентагон направил войска, оборудование и специалистов, чтобы помочь остановить болезнь, от которой погибло более 11000 человек, и которая стоила экономикам Сьерра-Леоне, Гвинеи и Либерии примерно 53 миллиарда долларов. «Мы не можем позволить себе роскошь просто сказать: «Хорошо, в прошлом году армия оказалась не такой полезной, поэтому мы просто отзываем ее и вместо нее получим армию врачей», — заявил Шпор. Шпор сказал, что важно, чтобы США широко рассматривали национальную безопасность сквозь призму, которая включает в себя конфликты и терроризм, пандемии инфекционных болезней, изменение климата и кибератаки, а американские зарубежные военные базы и их персонал должны сыграть свою роль в борьбе с ними. В 2017 году администрация Трампа отказалась от определения администрацией Обамы изменений климата как угрозы национальной безопасности. Это упущение произошло, несмотря на то, что многие члены Конгресса, руководители Совета Безопасности ООН, союзники США и десятки аналитических центров и исследовательских институтов в области безопасности заявляли и заявляют, что климат представляет собой потенциальную «катастрофическую» угрозу национальной и глобальной безопасности. (В одном из своих первых указов Байден вновь назвал изменение климата приоритетом национальной безопасности.)
По оценкам Всемирной организации здравоохранения, изменение климата — от коварной жары до страшных наводнений — уже уносит ежегодно около 150 000 жизней во всем мире. Марк Карни, спецпосланник ООН по борьбе с изменением климата, предупредил, что если не будут приняты решительные меры, то к середине этого столетия в мире будет наблюдаться ежегодная смертность от изменений климата, эквивалентная смертности от пандемии covid-19. Наряду с лесными пожарами, ураганами и засухами эти стихийные бедствия дестабилизируют страны, включая США, вызывая болезни, нехватку продовольствия, социальную и политическую нестабильность и массовую миграцию. После того, как нехарактерный зимний циклон полностью парализовал Техас, советник Белого дома по внутренней безопасности Лиз Шервуд-Рэндалл сделала предупреждение. «Изменение климата реально, и оно уже вовсю происходит сейчас, но мы недостаточно подготовлены к нему, — сказала она. — Инфраструктура США не выстроена так, чтобы выдерживать эти экстремальные условия». Американские военные тоже не застрахованы от климатических катаклизмов. «Союз обеспокоенных ученых», группа экспертов по защите интересов науки, базирующаяся в Бостоне, сообщила, что Пентагон находится на переднем крае такой опасности от климатических катаклизмов, как повышение уровня мирового океана, поскольку нынешние климатические тенденции «усложняют операции на некоторых американских прибрежных военных объектах», включая 128 баз в США, стоимость которых составляет около 100 миллиардов долларов. Брэд Боуман, бывший офицер армии США и профессор военной академии Вест-Пойнт, отметил, что американские вооруженные силы — это не «швейцарский армейский нож», способный устранить любую угрозу. «Поэтому неправомерно использовать их в качестве «соломенного чучела» для критики за то, что они не справляются с угрозами, на которые и не были рассчитаны», — сказал этот бывший советник по национальной безопасности при сенатских комитетах по вооруженным силам и международным отношениям. «То, что американские вооруженные силы не могут решить все проблемы, вовсе не означает, что они бесполезны для решения некоторых из них», — добавил он. Бывший министр обороны Роберт Гейтс заявлял, что, хотя в наше время вновь встали во всю силу такие проблемы, как изменение климата и пандемии, другие проблемы тоже не исчезли и даже не уменьшились. Он везде подчеркивает, что «Россия работает над сверхсовременным оружием, полностью реформировала свои вооруженные силы и впервые после окончания холодной войны держит свои подводные лодки у нашего восточного побережья. Иран разрабатывает высокоточные ракеты. Северная Корея развивает свои ядерные программы. Китайцы продолжают наращивать свою военную мощь».
В целом, военное присутствие Китая за рубежом относительно невелико. Официальный оборонный бюджет Китая на 2020 год составлял 178 миллиардов долларов, и Пекин проявляет гораздо меньший интерес к тому, чтобы сравняться по военному арсеналу с Пентагоном, и больше озабочен трансформацией от роли подражателя к роли «локомотива» в области биотехнологий, финансов, IT- технологий, робототехники, искусственного интеллекта, аэрокосмической промышленности, кибербезопасности и других высокотехнологичных направлениях. Китай вместе с Индией в настоящее время занимает первое место в мире по количеству выпускников ВУЗов с научными и инженерными степенями. На Китай приходится около четверти таких выпускников в мире, согласно отчету ООН за 2018 год. На США приходилось только 6% от их общего числа. Еще одним признаком того, как Китай смотрит на «поля сражений будущего», является то, как Пекин пытается возродить и расширить т.н. «Шелковый путь», древний торговый путь, который когда-то пролегал между Китаем и Западом. Китайский мегапроект «Один пояс, один путь» — это предприятие стоимостью несколько триллионов долларов, которое включает в себя помощь в строительстве — часто за счет кредитов — тысяч автомагистралей, железных дорог, портов и промышленно-транспортных коридоров в более чем 60 странах. Проект направлен на создание непревзойденного «зонта экономической безопасности» для Китая во всем мире. «Китай ведет совершенно другую игру, чем США, — говорит Уильям Хартунг, директор проекта «Оружие и безопасность» Центра международной политики в Вашингтоне. — США полагаются на традиционные военные базы, глобальный военный потенциал и подготовку местных вооруженных сил, в то время как Китай стремительно продвигается вперед, заключая экономические сделки, в результате которых он, похоже, покупает большее влияние, чем дает США их военное присутствие за рубежом». Пекин строит военизированные форпосты на спорных островах в Южно-Китайском море, и Пентагон считает, что он скрытно приобретает зарубежные базы в Пакистане и, возможно, в западной части Тихого океана. Китай недавно расширил программу арктических исследований, которую бывший госсекретарь США Майк Помпео назвал «троянским конем» для американских вооруженных сил. Чтобы соответствовать китайцам, генерал армии Марк Милли, председатель Объединенного комитета начальников штабов, заявил, что США необходимо расширить свой военно-морской флот, включая инвестиции в надводные и подводные беспилотные корабли. Он сказал, что США необходимо осваивать новые технологии — от искусственного интеллекта до носимой электроники (нательных компьютеров, встроенной в одежду военной электроники и т.д.). Байден, со своей стороны, пообещал сделать кибербезопасность приоритетом для своей администрации после того, как в декабре была раскрыта одна из самых массовых кибератак на Америку в истории.
В течение нескольких месяцев российские правительственные хакеры, известные под обозначениями APT29 или Cozy Bear, взламывали электронные сети министерства финансов и торговли, а также других правительственных учреждений США. Эта же российская группа взломала почтовые серверы госдепартамента и Белого дома во время правления Обамы. В декабре российские хакеры атаковали IT-компанию, используемую всеми пятью видами вооруженных сил США. Двухпартийное расследование Сената также показало, что Россия участвовала в изощренной кампании по расколу американского общества перед выборами 2016 года, в которую входили хакеры, связанные с российской военной разведкой, а также по проникновению в электронную почту национального комитета демократической партии и распространению ложной информации о Хиллари Клинтон в социальных сетях. Министерство обороны признало, что ему необходимо адаптироваться к меняющемуся ландшафту угроз, и усилило киберкомандование США и Агентство национальной безопасности — те самые организации, которые активно проводят тайные программы, чтобы попытаться остановить китайских, иранских и российских хакеров. Возможно, именно в этом отношении физическая военная инфраструктура США за рубежом может оказаться весьма актуальной. Но угроза кибератак все равно остается очень серьезной и постоянно растет. По данным американского Совета по международным отношениям, с 2005 по 2020 год правительство США, государственные сети и частные компании подвергались кибератакам 135 раз со стороны китайских, российских и иных иностранных государственных организаций. Безусловно, США сталкиваются с серьезными традиционными военными угрозами, а также с жесткой конкуренцией со стороны авторитарных противников в Китае и России. У американских противников в Иране и Северной Корее есть потенциал для разработки ядерного оружия и нацеливания его на США, а у враждебных боевиков есть возможности для попыток совершения террористических атак на территории США, напоминающих события 11 сентября. Военные расходы США и содержание зарубежных военных баз являются наследием руководителей после Второй мировой войны, которые однажды решили, по словам бывшего генерал-лейтенанта Шпора, «никогда больше не позволять США игнорировать проблему, до тех пор, пока она уже не окажется на нашем пороге». Он добавил также, что размещение американских войск по всему миру, будь то в Ираке или Италии (где находится более 14 000 американских военнослужащих), создает «эффект натяжения», демонстрирующий решимость Америки защищать союзников, но, главным образом, себя.
Многие политики и военные соглашаются с тем, что большое военное присутствие за границей необходимо с точки зрения «сдерживания». Они утверждают, что США необходимы сильные вооруженные силы, способные быстро реагировать на кризисы в даже в отдаленных местах. «Физика есть физика. Это не изменилось», — сказал Бридлав, бывший командующий войсками НАТО. «Американскому истребителю, даже находящемуся в Италии, требуется много часов и дозаправок в воздухе, чтобы долететь до большинства мест в Африке. Они не волшебники, чтобы мгновенно добираться из одной точки в другую», — добавил он, имея в виду антитеррористическую деятельность под руководством США в Африке, на Ближнем Востоке и других регионах. Бридлав сказал, что с 2012 года, когда в Ливии в результате террористического нападения на миссию США в Бенгази были убиты посол США Кристофер Стивенс и трое других американцев, Пентагон подтвердил свою позицию о том, что ему нужны американские войска «как можно ближе к проблеме». В отчете специального комитета палаты представителей по этому эпизоду делается вывод, что военные США слишком медленно отреагировали на нападение. Для некоторых людей выгоды от значительного иностранного военного присутствия легко перевешивают затраты на него. «Если ценой предотвращения еще одного 11 сентября является сохранение некоторого количества войск в Афганистане или где-либо еще на неопределенный срок, я бы сказал, что это хорошая инвестиция для американского народа», — сказал Боуман, бывший профессор Вест-Пойнта. «Если, с другой стороны, нашей целью было создать Швейцарию в Афганистане, мы явно потерпели неудачу. Однако это никогда и не было нашей целью». Афганистан является особенно горячей темой в этих дискуссиях. Война, длящаяся уже 19 лет, обошлась Америке более чем в 2 триллиона долларов и унесла жизни более 2300 американцев. Было убито более 38 000 афганских мирных жителей. И все же Талибан контролирует обширные территории страны, которая по-прежнему охвачена насилием, несмотря на мирные переговоры при посредничестве США. Потери во всех основных зонах военных действий после 11 сентября за последние два десятилетия еще более ошеломляют. Согласно проекту Брауна «Затраты на войну», около 800 000 человек — союзные войска, боевики оппозиции, мирные жители, гражданские специалисты, журналисты, сотрудники гуманитарных организаций — были убиты, и 37 миллионов человек стали перемещенными лицами. «Во всех этих войнах США потратили так много крови и денег, но на самом деле очень мало что смогли получить за них, — сказал Хартунг из Центра международной политики. — Близок час реальной переоценки всего этого». По его словам, трудно указать на какую-то точку на земном шаре, где американское военное вмешательство после 11 сентября 2001 года привело либо к процветанию демократии, либо к значительному снижению терроризма.
Для многих людей войны США после 11 сентября лишь осложнили восприятие законности статуса Америки в качестве защитника международных ценностей и порядка после Второй мировой войны, и их беспокоит, что военная «напористость» США может только усугубить проблемы. «Для меня угроза национальной безопасности — это экзистенциальная угроза моей родине. На самом деле, как я видел, присутствие США, например, в Ираке лишь усугубило угрозу родине», — сказал американский чиновник, который был гражданским подрядчиком переходного правительства Ирака после вторжения коалиции под руководством США в 2003 году. Этот человек не захотел называть своего имени из-за его нынешней государственной должности. «Весь этот беспорядок, злоупотребления, наша неспособность объединить страну. Это только усугубило ситуацию», — сказал он, имея в виду целый сонм утверждений об отвратительном поведении американских солдат в Ираке, включая пытки заключенных и подозреваемых в терроризме. Многие эксперты по безопасности считают, что это такие действия американцев напрямую способствовали подъему Исламского государства (ИГИЛ) в Сирии и Ираке. Кроме того, согласно отчету Центра стратегических и международных исследований, известного вашингтонского «мозгового центра», местные правые экстремисты несут ответственность за почти 70% террористических атак и заговоров в США в 2020 году. Именно эта цифра вызывает серьезные сомнения в целесообразности содержания сотен военных баз и десятков тысяч военнослужащих за границей перед лицом растущей угрозы национальной безопасности внутри страны. После терактов в Капитолии 6 января администрация Байдена распорядилась пересмотреть концепцию угрозы внутреннего насильственного экстремизма именно по этой причине. Министерство обороны передало в Белый дом вопросы USA Today о национальной безопасности. Чиновник службы национальной безопасности в администрации Байдена заявил, что у Белого дома нет ничего нового, чтобы рассказать о размещении войск за границей. Представители бывшей администрации Трампа не ответили на наш запрос о комментариях. «США должны порвать с концепцией «мирового полицейского», — сказал Гейтс, который был министром обороны на протяжении большей части войны в Ираке при президентах Бараке Обаме и Джордже Буше. Гейтс сказал также, что США должны «быть скромными в своих подходах к тому, чего они могут реально достичь с помощью военной силы», и укреплять свою дипломатию, а также «позитивные экономические инструменты». Даже председатель Объединенного комитета начальников штабов Милли недавно заявил, что США должны переосмыслить вопросы постоянного содержания большой численности своих войск в тех опасных частях мира, где они могут оказаться уязвимыми в случае вспышки региональных конфликтов.
США нуждаются в зарубежном военном присутствии, но оно должно быть «эпизодическим», а не постоянным, заявил Милли в декабре. «Большие военные базы США за границей могут потребоваться при размещении и выводе ротационных сил, но я думаю, что концепция постоянного присутствия американских войск за рубежом требует значительного переосмысления», — сказал он. Милли связал это как с высокими затратами на такую политику, так и с риском для семей военнослужащих. И все же почти каждая попытка бывшего президента Дональда Трампа за последние четыре года выполнить свое предвыборное обещание остановить «бесконечные войны Америки» встречала ожесточенную реакцию обеих партий, когда законодатели ссылались на необходимость поддержать союзников Америки, сдерживать агрессию со стороны Россия и Китай и «держать под прицелом террористов». Когда Трамп объявил о сокращении численности войск в Сирии, сенатор-республиканец Линдси Грэм, обычно поддерживавший Трампа, назвал это «пятном на чести Америки». Когда Трамп призвал к передислокации американских войск, дислоцированных в Германии, член палаты представителей от штата Вайоминг Лиз Чейни осудила это как «опасное заблуждение». А когда Трамп настаивал на дальнейшем выводе войск США из Афганистана — территории самой продолжительной последней войны Америки — лидер республиканского меньшинства в Сенате Митч Макконнелл предупредил, что «преждевременный» уход американцев будет равносилен сдаче. «Это будет напоминать наше унизительное бегство из Сайгона в 1975 году», — сказал один из лидеров республиканской партии, имея в виду ситуацию, когда тогдашний Северный Вьетнам нанес США одно из самых сокрушительных военных поражений в их истории. Не исключено, что Байден может быть склонен отменить некоторые решения Трампа о сокращении американских вооруженных сил за рубежом, основываясь на его собственном видении американской безопасности, сформированном за четыре десятилетия нахождения на вашингтонском политическом Олимпе. Например, Байден почти наверняка рассмотрит последствия решения администрации Обамы уйти из Ирака в 2011 году, которое помогло создать вакуум для подъема ИГИЛ. Несмотря на то, что Трамп почти «до нитки» сократил численность войск США в Афганистане, Ираке и Сирии, он также добавил по крайней мере 14000 военнослужащих на Ближний Восток для противостояния Ирану, что является следствием роста напряженности после выхода его администрации из ядерной сделки с Ираном.
И хотя пока не ясно, сколько баз было закрыто при Трампе, с 2016 года, по данным Пентагона и Вайна, он создал дополнительные точки в Афганистане, Эстонии, Кипре, Германии, Венгрии, Исландии, Израиле, Латвии, Литве, Люксембурге, Нигере, Норвегии, Палау, на Филиппинах, в Польше, Румынии, Саудовской Аравии, Словакии, Сомали, Сирии и Тунисе. Как сообщает журнал министерства обороны США Stars and Stripes, космические силы США, созданные Трампом в декабре 2019 года, уже имеют эскадрилью из 20 летчиков, дислоцированных на катарской авиабазе Аль-Удейд, а также зарубежные объекты ПРО в Гренландии, Великобритании, на острове Вознесения в Тихом океане и на милитаризованном атолле Диего-Гарсия в Индийском океане. Администрация Трампа поручила Пентагону сместить акценты с борьбы с терроризмом на противостояние Китаю и России. Пока неизвестно, продолжит ли Байден эту линию или нет, но военная деятельность США с 2018 по 2020 год показывает, что соответствующего сокращения антитеррористических ресурсов и операций в этот период отмечено не было. Об этом говорится в исследовании Стефани Савелл, эксперта в области обороны и безопасности из Института Уотсона при Брауновском университете. По словам Савелл, с 2018 по 2020 год американские военные принимали активное участие в антитеррористических операциях в 85 странах, напрямую или через своих союзников, путем обучения иностранных военных, нанесения ударов беспилотными аппаратами или скрытными действиями сил специальных операций США. Даже там, где у вооруженных сил США нет войск или баз, они используют союзных им военных и дроны для наблюдения и иногда удаленного запуска ракет против сил, подозреваемых в терроризме. В 2019 году возглавляемая США коалиция, поддерживающая афганское правительство против повстанцев Талибана, сбросила больше бомб и ракет с боевых самолетов и беспилотников, чем за любой другой год войны, начиная с 2001 года. По данным ВВС, в 2019 году боевые самолеты выпустили 7 423 единицы поражающих снарядов. Предыдущий рекорд был установлен в 2018 году, когда было сброшено 7 362 единицы. В 2016 году, в последний год правления администрации Обамы, эта цифра составляла всего лишь 1337 единиц.
По словам Савелл, такие зарубежные операции вооруженных сил США стали в последнее время подвергаться менее строгой отчетности. Конгресс даже не знал о масштабах присутствия США в Африке несколько лет назад, когда четыре солдата спецназа американской армии были убиты в Нигере. Действия США варьируются от боевых действий в Кении до военных игр в Таджикистане и поднимают новые вопросы о подлинном значении тезиса о прекращении «бесконечных войн», если на самом деле американские военные регулярно участвуют в военных действиях за рубежом. Критики говорят, что это также свидетельствует о том, что Пентагон продолжает применять военную силу в тех местах, которые выходят за пределы контуров, изначально очерченных в Законе о зарубежных военных операциях (AUMF) 2001 года, который возник в результате «глобальной войны с терроризмом» президента Джорджа Буша и вторжения в Афганистан после 11 сентября. Этот закон разрешил действия американских вооруженных сил против групп боевиков в Сирии, Пакистане и на Филиппинах, а также на «Аш-Шабааб» в Кении, Сомали и за их пределами. Савелл высказывается за то, что США должны подумать, есть ли «более эффективные, невоенные альтернативы, которые стоят меньше жизней и меньше денег налогоплательщиков, чтобы, тем не менее, эффективно решать вопросы национальной безопасности». Сенатор-демократ Тим Кейн от штата Вирджиния согласен с этим. «Ни один член Конгресса, голосовавший за закон AUMF, не мог даже представить себе, что он будет использоваться для оправдания действий против групп, которых еще даже не существовало тогда в таких странах, как Филиппины и Нигер», — сказал он. (Ким Хельмгаард, USA Today). Как видите, уважаемый читатель, США находятся в поисках ответов на сегодняшние вызовы, однако пока они не нашли их, по крайней мере, — ответов, адекватных сегодняшнему дню.
Нет таких ответов и у России, Китая и Исламского мира, однако они более удачно противостоят нынешним вызовам, чем мировой гегемон. Учитывая, что у ЕС, Великобритании, Канады и Австралии не хватает собственной суверенности, то же самое можно сказать и обо всем Западном мире, в целом. Экономическая же мощь Запада сегодня сопоставима с мощью всего остального мира, что было совсем не так еще десять — пятнадцать лет тому назад. Вот и выходит, что на данном этапе Запад проигрывает войну против всего остального мира. Однако это – еще не окончательное поражение Западного мира, который от безысходности может развязать новую мировую войну, и, тем самым, похоронит все нынешнее человечество. Именно по этой причине, автор и говорит, что без помощи Мироздания нынешняя цивилизация никак не сможет избежать своей гибели. Мироздание уже помогает человечеству «выкарабкаться» из создавшейся ситуации, уничтожая потихоньку англосаксов с помощью коронавируса. Может быть, этой меры и хватит, но, скорее всего, Мирозданию придется применить более суровые меры, типа взрыва Йеллоустонского супер-вулкана. В любом случае, у Мироздания нет никаких более действенных мер влияния на человечество, кроме его частичного уничтожения. Ну а если Мироздание нам не поможет, то нынешнее человечество попросту самоуничтожится. История человечества в этом случае все равно не прекратится (ведь наверняка кто-то останется в живых), однако история нынешней цивилизации закончится. Но как бы дело не завершилось, судьба нынешнего гегемона мира уже предопределена – США исчезнут с политической карты мира при любом раскладе. История главной островной империи мира сегодня подходит к своему завершению, как и всех предыдущих подобных империй. После чего, в мире (если он сохранится, конечно) будут доминировать лишь две «вечные континентальные империи» — Россия и Китай. Западная Европа, Индия и Латинская Америка попадет под влияние России, а Исламский мир, остатки Западного мира и Африка – под влияние Китая. Впрочем, возможен и другой сценарий, если Европа успеет до этого времени полностью исламизироваться. Тогда она попадет под влияние Китая. Хотя, если все пойдет по авторскому плану, этого не случится. В общем, держаться стороны США сегодня – самая глупая затея. Вот, собственно, и все — о нынешней международной обстановке.