Что нам несет грядущее
Предлагаю Вашему вниманию довольно интересную статью О.А. Чагина — «Процессы естественные и процессы разумные» (источник: https://ss69100.livejournal.com/5367392.html). «Австралопитек родил неандертальца! Неандерталец родил кроманьонца! Кроманьонец родил человека..! Достижения австралопитека – домашний очаг. Отвергли природу. Родили неандертальца. Достижение неандертальца – доведение иерархии до совершенства. Иерархия силы сменилась иерархией эмоционального внушения. Создание религии. Родили кроманьонца. Достижения кроманьонца – создание речи, семьи, общины. Отвергли религию, создали искусство. Родили человека. Достижения человека – хозяйство, государство, наука. Отвергли разум и речь, семью и государство. Рожают неандертальца… Это все процессы естественные. Разумные же процессы – это действия. Подразумевается, что действующий знает смысл творения будущего. Если делающий не знает смысла своих действий – это естественный процесс. Мы имеем основания полагать, что австралопитеки жили в русле естественных процессов, неандертальцы эпизодически были творцами, пик творчества воздвигнут кроманьонцами – они впервые создали общество, в котором иерархия (характерная для животного мира) была заменена отношениями равных (общину). Община невозможна без семьи – именно в семье происходит воспитание человека. Человек построил государство. Государство имеет иерархическую структуру, отнюдь не общинную. Дети, начиная еще с рамапитеков, жили в искусственной среде. Эта среда усложнялась. Дом, очаг, семья, государство – все дальше от природы. Антропогенез как процесс шел по пути усовершенствования среды обитания. Эта среда создавалась последовательно для разных категорий – для матерей с детьми, для женщин, для членов иерархии. При этом, если у неандертальцев только дети жили в искусственных условиях, у кроманьонцев в искусственных условиях жили и женщины, у человека многие мужчины получили возможность жить в искусственных условиях. Жизнь в искусственных условиях государства резко снижает требования к развитию его членов. Но государство может существовать только при условии наличия именно развитых мужчин. Отсюда формирование развитых мужчин не может быть природным естественным процессом. Оно может быть только целенаправленным действием. Действие же подразумевает наличие действующего субъекта. Вот таким субъектам противостоят естественные природные процессы. Сохранение семьи – есть способ сохранения человека как вида. Семья при этом не способ сожительства особей, а механизм формирования среды развития детей.
Наделить государство разумом попытались советские люди. Это было формирование неиерархических Советов. Партии здесь не годятся. Партии формируются по принципу реализации животных инстинктов. Партия большевиков – партия особого типа. Именно в такой партии (особой) предельно важно отделять инстинктивные процессы от сознательных действий. Вот таким сепаратором и была борьба с оппортунизмом. Надо также понимать, что такая партия (особая) есть коллективный разум. И это разум – стратегический. Тактическим разумом были Советы. Соотнесение тактики и стратегии должно проявляться в том, что стратеги дают ориентиры – какими должны быть люди будущего, соответственно как корректировать воспитание. Тактики должны отслеживать как можно быстрее последствия стратегических коррекций и ставить на место стратегов. Выше приоритета, чем воспитание детей не может быть, по крайней мере, до тех пор, пока не будет решен вопрос о сознательной и целенаправленной эволюции человека. Это вопрос постоянного противоборства… Речь идет о том, кто придет на смену человеку. Жизнь в искусственной среде подготовила человека к жизни на других планетах. Потребителю там нечего делать. На другие планеты должен лететь тот, кто в состоянии не только выжить в невероятных условиях, но и в состоянии продолжить сознательное эволюционное творчество, начатое кроманьонцами» (Чагин). Другими словами, как сказал Антуан де Сент-Экзюпери: «Человек — это тот, кто творит. Сотворчество превращает людей в братьев». И если мы с Вами поставили перед собой задачу – помочь современному человечеству превратиться из неолиберального сообщества полулюдей, в котором животное начало взяло верх над человеческим, в истинно человеческое сообщество, то нам необходимо научить людей творчеству. В противном случае, как очень верно подметил Чагин: «Человечество отвергнет разум и речь, семью и государство, и породит неандертальца». Что, собственно, мы с Вами сегодня и наблюдаем. А в качестве доказательства этого тезиса прочитайте статью от «ss69100» из сайта «Мера» — «Гедонизм и бесноватость – разные вещи?» (источник: https://ss69100.livejournal.com/5366726.html). «Если человек хочет жить лучше с техническим основанием для этого – это называется «научная организация труда». Если человек хочет жить лучше без оснований, просто так, ничего не меняя, но с завтрашнего дня – это гедонизм, потребительское отношение, очень свойственное людям 80-х. Всяческое «реформирование» у нас с самого начала попахивало серой, но вначале казалось, что люди хотят получить куш послаще и побольше. И вот вопрос: где и когда расслабленное и мягкотелое потребительство «перестройки» стало перетекать в железную ярость «майданов»?
Есть такое понятие – «средний уровень жизни». Оно имеет смысл в социалистической экономике, куда меньше имеет смысл в рыночной экономике – но по сути своей является идеей обобщения в рамках абстрактного мышления. Отстаивая «права человека вообще» – мы отстаиваем одновременно и свои права, и права других людей, в обобщенном понятии «человек» (это и я, и не-я). Поэтому человек, который борется за улучшение средних показателей – представляет не только себя, но и всех своих сограждан, выступая как бы их агентом. Можно ругать потребительские настроения, когда они не имеют достаточного основания (требуют дать всем побольше, не понимая, где эту прибавку взять) за утопизм, но в целом у них есть ряд положительных качеств. Социальный гедонизм, поскольку он (пусть даже и без достаточного основания) ратует за улучшение жизни в целом – пронизан солидарностью, конструктивностью, он позитивно настроен и беззлобен. Он чужд «охоте на ведьм», расправа не является его целью, у него – совершенно другие приоритеты. Одна из важных черт «повышательного» гедонизма – терпимость к чужому мнению, уживчивость, широкий спектр взглядов, отсутствие мрачного истребительного фанатизма. Что и логично: если мы хотим лучшей жизни – так надо жизнь улучшать, а не ухудшать. Строить, а не ломать. Обогащать, а не разорять. Поэтому гедонистические движения первых лет «либерализации» были очень пестрыми и многоликими, соединяли в себе, порой, казалось бы, несоединимое. Если ты борешься за то, чтобы больше стало колбасы – то человек с другой точкой зрения из другой партии, с другими символами, пристрастиями, взглядами – тебе не враг. Ему тоже нужна колбаса. Изобилие колбас нужно всем! Что случилось с либералами потом? Почему они это благодушие «повышения уровня жизни» сменили мрачным и фанатичным душегубством, ненавистью ко всем инакомыслящим, острой нетерпимостью со всеми несогласными? Почему они готовы, бешено истреблять оппонентов, требуют себе монополии на истину, решительно не согласны с многоголосьем и какими-то возражениями их «линии партии»? Проще говоря – откуда у либералов взялись такие, их же языком говоря, явные тоталитарные замашки? Современный майдан – это уже не о росте, не об уровне, и не о жизни. Понятие «рост уровня жизни», когда-то вдохновлявшее массы на реформы – безнадежно потеряно, как на Западе, так и на наших руинах. Современный майдан мутировал в скопище фанатиков, безразличных к уровню жизни, мечтающих лишь о торжестве своего «символа веры» – за отказ поклоняться которому они мечтают сжигать на кострах и линчевать иными способами. Либералы-западники из людей, желающих жить получше – превратились в тоталитарную секту, отрицающую право на жизнь у тех, кто мыслит по-другому, не так, как они.
Главная примета современных либералов – ненависть к таким завоеваниям предыдущих (традиционных) либералов, как свобода совести, слова, собраний, дискуссий и мнений. Первое, что делает любой прибалтийский или бандеровский режим (а имя им легион) – запрещает карательными методами всяческое инакомыслие, свободу высказываний и демонстраций, сажает за всякое несогласие в тюрьмы или убивает. Есть только два мнения: наше и преступное» – говорят, словно сговорившись, в унисон все майданно-либеральные хунты. Ну, и не только говорят! Если сравнить уровень гражданских свобод в РФ – и в странах Балтии, на Украине, то просто диву даешься: насколько широк спектр разноголосицы в России, и насколько «шаг влево, шаг вправо» карается у, казалось бы, записных друзей свободы! Естественно, ни о какой широте или спектре мнений в странах победивших майданов речи давно не идет: за попытки порассуждать, чей Крым, совершенно обыденные в России – там сядешь, и надолго. Или попросту расстреляют… С чем связано такое преображение гедонизма (желания пожить побогаче и пороскошнее) в бесноватость узколобой тоталитарной секты, одержимой бредовыми, маниакальными идеями? Все дело в том, что нравственное состояние человека не отрицает бытового уюта, материального достатка – и даже решительно настаивает на нем. С точки зрения традиционной (она же единственная) нравственности люди не должны бедствовать в нищете. Нравственность борется с нищетой – начиная с посильного подаяния на церковной паперти, благотворительности в пользу бедствующих – и заканчивая революционными движениями, ниспровергающими режимы, ввергающие людей в нищету и бытовую безысходность. Но – не отрицая, и требуя благосостояния для людей – нравственность не всеядна. Ее «капризность» проявляется в том, что далеко не всякому благосостоянию она рада. То есть нормальный нравственный человек обеими руками «за» – если речь идет о рационализации, изобретательстве, облегчении жизни средствами технической смекалки, улучшения организации труда, и т.п. Но существует понятная ему грань (пока он нормальный, нравственный человек) – за которой то же самое благосостояние личности вызывает у него гнев и омерзение. Например – есть предмет: дом, диван, шуба и т.п. А есть способ, которым предмет добыт. Способы делятся на чистые и нечистые. Чистые – вызывают восхищение у нравственного человека, нечистые – прямо противоположное чувство. Но ведь предмет-то (диван, например) – один и тот же, он сам в себе не отличается – сделан он своими руками, или украден в ходе разбоя!
На предмете способ его добычи не написан. И потребительские качества предмета не зависят от способа его добычи. Диван, заработанный честным трудом, может быть плохеньким. А украденный с максимальным цинизмом – с точки зрения качества вещи прекрасным. Казалось бы, с точки зрения линейной плоской логики, «борцы за свободу» должны идти от казарменного единомыслия и запретов на «мыслепреступления» – к широте многообразия, самовыражения, неодинаковости. Но они движутся в сторону, прямо противоположную. Единственное многообразие, которое они себе позволяют – содомия, множество форм блуда и разврата, да и то в последнее время они все сводят к гомосексуализму, явно пытаясь объявить двуполые отношения «мерзким извращением»… А все, что выше половых органов – вопросы экономики, политики, истории, культуры, разного рода гуманитарных предпочтений – то тут теснота духа инквизиторская и старообрядческая. Почему? Если этого не понимать, то мы не поймем и вырождения благодушного потребительства в сектантскую кровавую бесноватость. Весь фокус в том, что и нравственности и цинизму нужен один и тот же предмет (квартира, мебель, авто и т.п.). А линия раздела между ними проходит в стороне от предметов-вещей, по способам добычи благосостояния. Каким образом оно достанется тебе в руки? 1) Как твоя доля в прекрасно обустроенной стране со счастливым и обеспеченным народом? 2) Или как кровавый трофей, взятый с бою у этого самого народа, корчащегося в агонии конкурентной резни за блага? Конечно, пока человек нормален, не выродился в социального дегенерата с ущербным мышлением, он прекрасно понимает, что квартиры отличаются не только жилплощадью. Помимо потребительских качеств, у всякого блага есть способ его добычи – впрочем, автономный от его вещественной сущности. Но, по мере деградации мышления, человек утрачивает «эти тонкости» и сосредотачивается только на самом предмете. Который становится маниакальной идеей, и который нужно добыть любой ценой. Имеется в виду – любой для окружающих. Хотя и сами стяжатели очень часто «гибнут за металл», в кровавой борьбе за перераспределение в свою пользу не щадя не только людей, но даже и самих себя. Так и происходит перерождение прекраснодушной маниловщины «перестройки» в кровавый содом майдана. Начали за здравие – кончили за упокой.
На поздних стадиях агрессивного потреблядства уже не идет речи ни о каком «уровне жизни», «благе народа», «правах человека» – это отмирающие понятия. Предмет потребления вожделеют уже в отрыве от какого-то различения способов его получения. Его надо урвать себе, лично, перешагнув через всех, по головам и по трупам – и пусть даже после этого погибнет мир! А раз так, то и свобода понимается совсем иначе. Уже не как «свобода людей», «свобода для всех», не как обобщенная идея для каждого. А только как свобода для себя, для одного, как личный произвол, который ломает всякое сопротивление своему самодурству. В этом смысле самыми «свободными» людьми были древневосточные деспоты, которые могли не только казнить подданного в гневе, но и на кол его посадить, и кожу заживо содрать, и вообще – были максимально свободны в выборе своих поступков, решений. Кратко говоря, примесь потреблядства к демократии превращает свободу в каннибализм. Понимая это – мы понимаем путь эволюции «перестроечной» толпы, этих «народных фронтов» от требований свободы к жесточайшей репрессивной диктатуре, подавляющей всякое инакомыслие, сносящей все неугодные памятники и запрещающей все неугодные символы. Вся «многопартийность» в западной либеральной деспотии сводится всего лишь к выбору между одинаковым. Это не выбор между яблоком или помидором, это даже не выбор между красным или зеленым яблоками. Это – ложный выбор между одним зеленым яблоком и другим зеленым яблоком. Которые так сходны, что поменяй их местами – не заметишь подмены! Исключается то рациональное зерно, которое изначально было в идеях демократии и либерализма (в их версиях XIX века) – найти способ сосуществования разных без взаимоистребления. Найти этот способ мирного сосуществования хотя бы в тех пределах, какие возможны в реальности (ибо, конечно, совсем уж разные ужиться не смогут, и это всем понятно). То есть – расширить спектр разрешенной разноголосицы, разницы мнений, мирного сожительства с несогласными с тобой. «Демократия и либерализм» в XXI веке проходят стремительную конвергенцию признаков с фашизмом (как у рыбы с дельфином). Их практические проявления становятся неотличимы от фашизма. Потому что суть фашизма – не усики Гитлера. Суть фашизма – замена принципов справедливости силой воли. Когда владение, частная собственность – отказались как-то объяснять себя нуждами общественного блага, и опираются на голое насилие: «это так, потому что мы так решили».
И никакой рационализации – иных причин, кроме насилия, владению и собственности не нужно. Стремление к благополучию, бытовому уюту, потребительскому процветанию – естественно для человека. Оно заложено и в христианстве, и в социализме, которые, каждое по мере своих сил и разумения – ищут способы снабдить человека материальными благами. Никто – кроме безумцев – не собирается воспевать нищету и голод в пику «зажравшимся». Но суть христианской цивилизации в том, что нужно быть разборчивым в средствах обогащения. Она потому и породила социализм, как продукт христианской цивилизации, что была убеждена веками: не всякий способ получения благ приемлем. Ведь социализм не стремится свернуть производство, разрушить полезные обогатительные машины – наоборот, он из кожи вон лез, чтобы их развивать и умножать! А зачем нужно производство, машины? Чтобы дать человеку материальные блага! Так значит – эти блага и есть главное в жизни, конечная цель всякой деятельности? Эта мысль, превращаясь у стяжателя в маниакальную – плавно, как на салазках, скатывает советского школьника в состояние майданного крикуна. Потому что стяжатель видит, что рекомендованные способы обогащения – неэффективны. А наиболее эффективные – запрещены «тоталитарным строем». Если всех убить и все отнять – можно за день стать миллиардером. А если «развивать свиноводство», как призывал советский плакат – так это долгая история с жалким потребительским итогом. Поймите правильно – и при социализме свиноводство развивали не бесплатно, не одним голым энтузиазмом! Труд свинарей оплачивался – и чем больше они развивали свиноводство – тем выше он оплачивался. Передовики производства имели больше благ для домашнего уюта, чем лентяи и алкаши. Но, какую бы премию ты не получил за развитие свиноводства или льнопрядения – с прибылью от грабежа и разбоя она сравниться не может. И если приоритет в обогащении личности – то путь туда через бандитизм короче в сто раз, чем «развивая свиноводство» всему народу (а не одному себе) во благо. Будем немножко марксистами: есть базис и надстройка. Как только у человека в голове мутировало представление о заработке (чем больше платят, тем лучше, остальное не важно) – у него в голове мутирует и представление о свободе. Это уже не та свобода, которая грезилась романтикам, мечтателям – видевших свободу в уважении людьми достоинства друг друга. Это ассирийская свобода произвола, свобода десоциализированной и распоясавшейся личности, орудие этой свободы – не кисть и не перо, не красноречие – а дубина неандертальца. И социальный дегенерат идет не отстаивать свободу всем, а вышибать свободу лично для себя. Истребляя на своем пути все, что кажется ему помехой его хотелкам и взглядам на будущее» («ss69100»).
Как же нам разомкнуть «замкнутый круг», в который попало современное человечество? Научить всех людей на Земле творчеству – вряд ли возможно, да и времени на это уйдет целая тьма. А этого времени у нынешнего человечества, к сожалению, нет. Остается только один вариант – заставить людей выполнять все законы Мироздания (то есть вернуть их к живой природе Земли, не превращая при этом в неандертальцев). И единственный возможный способ, сделать это, заключается в построении на Земле «государственного коммунизма». Ну а то, к чему стремятся нынешние предводители Мировой революции (уничтожение «среднего класса»), лишь ускорит превращение человека в животное. Так кто же эти самые «предводители», и чего они хотят? На этот вопрос пытается ответить Александр Запольскис в своей статье «Источник и причина американского неприятия России». «Будущее мира «неизвестным отцам» видится достаточно простым. Год-два на «ликвидацию тармпизма» внутри США. Еще примерно столько же на закабаление Евросоюза. Что приводит всех примерно к 2024-2025 годам как к главному рубежу начала атаки на китайский кластер. Отсюда и напрашивается единственный «разумный» вывод. Именно Россия сегодня является для Запада главной стратегической угрозой, требующей обязательной ликвидации как геополитический фактор в течение ближайших 4-5 лет. Ведущее американское геополитическое издание The National Interest сделало любопытное заявление. Новый избранный президент США Джо Байден убеждает нацию в желании восстановления либерального миропорядка, чтобы жить в мире с другими странами, но при этом называет Китай и Россию главными противниками Америки. Причем если Пекин маркируется как просто конкурент, то Россия преподносится в качестве основной стратегической угрозы. Возникает закономерный вопрос: как же так? Вся предвыборная программа демократов в США строилась на убеждении избирателей в необходимости срочно разгребать ту гору ошибок, которую наворотил Трамп, в том числе нормализовывать испорченные отношения с соседями, в том числе с Ираном и Россией. Это выглядело пусть местами и спорно, но в целом логично. Демократам необходим мир. Глобальный, общий и либеральный. Практически, такой, каким он был еще во времена Обамы. И тут вдруг Россия снова главный враг. С чего бы это? Как вообще могло оказаться, что в мире с совокупным ВВП около 80 трлн. долл. страна (цифры за 2019 год) с размером экономики в 1,6 трлн. стала составлять фатальную угрозу для Америки, чей ВВП превышает 21 трлн.?
Но если посмотреть внимательно, Байден оказывается не так уж и не прав. Особенно если ознакомиться с книгой немецкого экономиста Клауса Шваба «COVID-19: великая перезагрузка», успевшей получить неофициальный титул манифеста глобализма. Основатель и бессменный президент Всемирного экономического форума в Давосе, создатель сообщества «Global Shapers Community» и преподаватель делового администрирования в университете Женевы знает, что говорит. Но, в отличие от Байдена, не являясь политиком или дипломатом, вещи он называет своими именами, прямо. Да и излагает их с позиции ярого сторонника глобализма. Итоги выборов в США еще раз подтверждают верность выражения о том, что политика всегда является результатом экономики и вытекает из нее. Вот сформировалась в обществе достаточно обширная прослойка людей, получающих доход не с феода, а с производства и торговли, накопила она достаточно ресурсов, и прокатилась по «цивилизованному миру» волна буржуазных революций. Новый класс потребовал свою долю власти и обеспечения гарантий ее сохранения в будущем. Что стало главной причиной формирования конструкции либерально-демократического выборного государства как новой формы самоуправления общества. Сегодня на наших глазах происходит процесс аналогичного смысла. А в США — потому, что именно Америка продолжает оставаться финансовым лидером планеты. Оттого, как в древности Нидерланды, она и с революционным сдвигом в капиталистической экономике столкнулась тоже первой. Цивилизация, к которой мы привыкли, традиционно носила сугубо материальный характер. Деньги зарабатывались на добыче и производстве того, что можно было пощупать руками. Возьмите, например, список крупнейших корпораций 1917 года. Первое место у US Steel с капиталом в 46,4 млрд. долларов. Следом шли ATT — 14,1 млрд., Standard Oil of N.J. — 10,7 млрд., Bethlehem Steel — 7,1 млрд., Armor & Co. — 5,9 млрд. и так далее. Исключительно одни производители. Примерно похожей оставалась структура лидеров в 1967 году. Разве что первое место занимала IBM (258,6 млрд.), второе — ATT (200,5 млрд.), третье — Eastman Kodak (177 млрд.). Спустя еще 40 лет, в 2017, мир стал заметно меняться. ТОП-5 уже заняли компании, материальные лишь условно. Первое место у Apple (898 млрд.), второе — у Alphabet (условно — другое имя всем известного Google, 719 млрд.), третье — у Microsoft (644 млрд.). На девятом всплыл финансовый монстр JPMorgan Chase (340 млрд.), который не производил уже ничего.
А вот итог 2019 уже выглядит совершенно другим. Хотя в традиционном рейтинге Fortune Global 500 — 2019 в верхушке списка все еще стоят как бы производящие компании (в основном нефтегазового сектора), по размеру подконтрольного капитала (размеру активов) первая десятка мира безраздельно занята банками и только банками. Причем находящихся в их руках денег (25,95 трлн. долл.) уже в 7 раз больше, чем у «традиционных материальных» компаний (3,61 трлн.). И вот эти ребята, как голландская буржуазия XVI — XVII века, только в этот раз в Америке, сегодня устроили свою революцию. Финансовую. За Овальный кабинет тягались не Байден с Трампом, и даже не две основные старейшие американские партии. В битве за Белый дом сошлись два принципиально разных вида капитала — промышленный и финансовый, — и «ржавый пояс» в ней проиграл. А победитель намерен переустроить мир под себя. Как именно — в деталях описано у Клауса Шваба. Потребитель должен быть бедным, но счастливым. Отсутствие у него собственности преподносится как достижение, якобы обеспечивающее свободу. Государство как институт, границы, паспорта и прочие элементы объявлены полностью устаревшим анахронизмом, лишь мешающим человеческому счастью и стремлению к индивидуальности. Под это дело должны быть снесены культурная, историческая и вообще любая традиционная основа, включая понятия семьи, пола, возрастных ролей. Государство нужно лишь, чтобы платить людям безусловный доход, все остальное будут делать корпорации. Собственно, они уже делают. Достаточно посмотреть, какую жесткую цензуру ввели у себя владельцы социальных сетей, наплевав на то, что официально цензура в США юридически отсутствует. Дело за малым — добиться публичного права корпоративной экстерриториальности. Да, они хотят стать мировым правительством, но не таким, как это понятие трактуется традиционно. Мы привыкли принимать государство, даже самое тоталитарное, все равно публичным механизмом. В конце концов, даже в Германии Гитлера существовал механизм выборов. А уж в развитых демократиях руководство можно менять каждые 4−6 лет. Словом, в привычном нам мире у общества есть с кого спрашивать за результаты управления. Особенно когда они его перестают устраивать. И есть, кому указать на обязанность государства реализовывать социальную функцию перераспределения богатства от богатых к бедным. Во всяком случае, для удержания баланса его перераспределения в приемлемых обществом рамках.
Победивший транснациональный капитал функцию всемирного правительства трактует принципиально иначе. Если по-простому, как правление «неизвестных отцов» из состава корпоративных советов директоров и правления акционеров. Которых никто не выбирал, и многих из которых общество не знает даже по фамилиям. Чтобы прибыли приватизировать, а убытки и социальные обязательства, наоборот, национализировать. Добиться этого они могут только через максимальное ослабление общества и государственного института. Не только американского, а вообще в мире в целом. Чем на большее количество мелких групп (социальных, расовых, политических, гендерных, психологически, любых) оно окажется расколотым, тем сильнее в нем будет уровень внутренней грызни, и тем легче этой кашей управлять. Именно отсюда растут ноги всяких там BLM и агрессивности антифа. Именно таким этим «неизвестным отцам» желателен весь мир. А он, на их взгляд, состоит из пяти частей. Из Соединенных Штатов, которые им только что получилось захватить. Хоть еще и не до конца. Из Европы — как главного направления неоколонизации. Особенно если ее удастся раскрутить на переход к водородной энергетике, требующей ускоренного, за пару десятков лет, переустройства инфраструктуры, создававшейся в течение полутора столетий. Это большие деньги и большие доходы. Из бедной Африки, потенциально интересной в качестве источника сырья, но в финансовом отношении слишком крошечной (совокупный ВВП стран Африки за 2019 год — 2,396 трлн. долл.), чтобы отвлекаться на Черный континент сейчас. Сюда же относятся страны Южной и Центральной Америки. Из Китая, только что застолбившего границы своего закрытого кластера в виде соглашения о Всеобъемлющем региональном экономическом партнерстве (ВРЭП), объединившего под своим контролем ВВП общим счетом в 25,56 трлн. долл. И мелкой, но очень вредной России, плохо вписывающейся в стратегию конкуренции западного глобального капитала с китайским. Откровенно говоря, в нее не вписывающуюся вообще никак. Складывается неприятный для «неизвестных отцов» парадокс. Им для окончательной победы остро необходимо разрушить США как государственный институт. Но вместе с его ослаблением в мире возникает геополитический вакуум. На Ближнем Востоке, в Закавказье, в той же Африке, наконец. А природа не терпит пустоты. Освобождающееся место тут же заполняется русскими. Вот скажи кто-нибудь в конце 90-х, что на Африканский форум в Сочи в 2019 дружно и с большим интересом соберутся все страны Черного континента. Его бы подняли на смех. А тут вот — получите и распишитесь. Если так пойдет и дальше, а оно именно так и пойдет, то спустя весьма непродолжительное время Москва сумеет окучить Африку и присоединить ее 2,396 трлн. долларов к своему ВВП в 1,6 трлн., тем самым сформировав кластер, по экономической мощи наголову превосходящий Британию, Францию и Германию.
А самое главное заключается в том, что, продолжая успешно развиваться и повышать уровень жизни внутри себя, Россия противопоставляет западному социальному развалу общества все более привлекательную альтернативную модель жизни. Нет, не в том, чтобы жить «как русские», хотя и это уже понемногу начинает привлекать. Главное, что в рамках предлагаемой ею «консервативной» концепции имеют перспективу сохраниться любые другие традиционные государства и их элиты. Сегодня также оказавшиеся под разрушительным ударом «неизвестных отцов». И если так пойдет дальше, то в перспективе, к 2030 году, неизбежно формирование российско-китайского геополитического союза, совокупная экономическая и военная мощь которого решительно превзойдет возможности западного транснационального финансового капитала. Да и перспектива колонизации ЕС для него становится сомнительной. Хотя бы потому, что сам Евросоюз не факт, что сохранится. А уж если и его ключевые страны, хотя бы Германия, Австрия, Бельгия и Нидерланды окажутся затянуты в воронку российско-китайской экономической гравитации, то у «неизвестных отцов» останется совсем мало пространства для паразитирования. Важно отметить, что без России будущее мира «неизвестным отцам» видится достаточно простым. Год-два на «ликвидацию тармпизма» внутри США. Еще примерно столько же, на закабаление Евросоюза. Что приводит всех примерно к 2024-2025 годам как к главному рубежу начала атаки на китайский кластер. По одной простой причине. Пекину на достижение монолитности внутри ВРЭП необходимо 10, максимум 12 лет. По прохождении которых КНР сформирует устойчивую самодостаточную систему, пробиться внутрь которой западный транснациональный финансовый капитал уже не сможет. Он там будет банально никому не нужен. Для развития Китаю хватит собственных денег и емкости рынка своего азиатско-тихоокеанского общего торгового пространства. Следовательно, после 2030-2033 годов, а уж тем более после 2049 года, когда Поднебесная планирует закончить реализацию своего текущего глобального интеграционного проекта, Китай станет «неизвестным отцам» не по зубам. Даже в военном отношении. Отсюда возникает стратегически важное временное окно — между 2024 и 2030 годами — в течение которого у условной «новой Америки», а точнее, того мира, который «неизвестные отцы» стремятся создать в результате свой революции, нужно непременно устроить большую войну с КНР. С достаточно реальными шансами на победу в ней. Во всяком случае, в нынешних представлениях о динамике развития геополитических тенденций.
И в этом чудесном плане именно Россия становится своего рода «камнем в сапоге». «Новые американские революционеры» ни в коем случае не могут позволить себе возникновения российско-китайского союза. В случае «большой войны», даже если «что-то пойдет не так», Китай способен от силы превратить в радиоактивную пустошь пару-тройку, ну ладно, десяток крупнейших городов США. Америке как государству станет больно — факт. А вот транснациональные финансовые корпорации такое способны перенести достаточно легко. Скажите, какой конкретно город требуется испарить, чтобы убить, например, условный Citigroup? А вот если «на помощь Китаю» придет российский ядерный потенциал, партия сразу меняет характер и приводит к уничтожению всего мира. И тут уж будет не столь важным, кто попадет в рай, а кто просто сдохнет. Главное, что вместе с ним испарится и система западного транснационального капитала. Что делает военный вариант стратегии «неизвестных отцов» абсолютно бесполезным. А без него в долгосрочной перспективе, к последней четверти текущего века, проигрывают как раз уже они. Отсюда и напрашивается, на их взгляд, единственный «разумный» вывод. Именно Россия сегодня является для Запада главной стратегической угрозой, требующей обязательной ликвидации как геополитический фактор в течение ближайших 4−5 лет. За это время ее требуется либо развалить-покорить-поглотить, либо уничтожить. Без вариантов. А так как сделать это военным путем уже невозможно, значит, давить они станут санкциями по любым «своим», кто пытается вести «бизнес с русскими». Так как на данный момент это единственное доступное уязвимое место России из двух еще существующих. Второе — попытаться еще раз раскачать российское общество на цветную революцию по типу какого-нибудь майдана. Если не украинского, то хотя бы белорусского. Потому что в их новом мире для России никакого места нет. Совсем» (Запольскис). По мнению автора у Запольскис получился очень хороший и добротный анализ основных процессов, происходящих в современном мире. А главное, он очень четко ответил на два главных вопроса – кто является предводителями нынешней Мировой революции, и зачем она им понадобилась? Более того, Запольскис сформулировал и главную задачу, стоящую перед Путинской властью – этим ребятам необходимо сохранить суверенную Россию до 2024 года. И если они сумеют ее решить (в чем автор нисколько не сомневается), то прежние «предводители революции» неизбежно уйдут, а на их место придут новые – то есть, будет реализован именно авторский план перемен, ведущих мир к «государственному коммунизму». А потому, пожелаем этим ребятам хорошего здоровья и успехов в их работе. И пожелание лично для Путина – найти и подготовить хорошего преемника.