Нынешняя демократия
В качестве продолжения рассуждений, начатых в конце прошлой главы, предлагаю Вашему вниманию статью от «sobiratelzvezd» — «Как остановить внутренний диалог» (источник: https://sobiratelzvezd.ru/ostanovit-vnutrennij-dialog/). «Все, что нужно делать, — это регулярно наблюдать зазор между мыслями; все остальное придет само собой: непринужденность, творчество, энергия, дружелюбие. Практика остановки «внутреннего диалога», предложенная Фрэнком Кинслоу в книге «Кто ничего не ищет – находит все» очень проста, но в то же время результативна. Давая ей совсем немного своего времени каждый день, она (по словам автора) способна существенно изменить жизнь. Как остановить мышление? Сядь в комфортную позу и закрой глаза. Просто следуй за своими мыслями, куда бы они тебя ни повели. Не направляй их и не оценивай. Просто наблюдай, как они приходят и уходят. Вот так, понаблюдав их в течение пяти или десяти секунд, спроси себя: «А откуда придет моя следующая мысль?» Затем пристально наблюдай, что произойдет. Просто жди и наблюдай. Что произошло? Был ли краткий зазор в мышлении, пока ты ждал следующую мысль? Заметил ли ты промежуток, небольшую брешь между вопросом и следующей мыслью? Ладно, перечитай инструкцию и повтори упражнение. Я подожду… Ну как? Заметил маленькую заминку в мышлении — паузу… между мыслями? Если ты был внимателен, то после вопроса «Откуда придет моя следующая мысль?» заметил, что твой ум просто ждал дальнейших событий. Мгновенная пауза в мышлении возникла из-за того, что ум пытался понять, о чем ему думать дальше. Экхарт Толле сравнивает это состояние с состоянием кошки, когда она следит за мышиной норой. Ты бодрствовал, ждал, но в этом промежутке не было никаких мыслей. Пожалуйста, выполни упражнение еще несколько раз, обращая внимание на этот зазор — промежуток между мыслями. Он обязательно присутствует, пусть мимолетно и едва ощутимо. Когда ты научишься стабильно осознавать эту паузу в мыслях, она станет шире, глубже и длиннее. Ты переживал эту паузу много раз, но, скорее всего, не обращал на нее особого внимания. Когда твой ум пребывает в состоянии я, он не стремится к тишине. На каком-то уровне ум считает тишину нецелесообразной. Ум не терпит пустоты. В лучшем случае твой ум воспринимает эту паузу как досадную заминку — брешь, которую необходимо заполнить. Большинству из нас знакома немного неловкая ситуация, когда мы не можем вспомнить, что хотели сказать. Слово вертится на языке, но, как ни старайся, вспомнить его не удается. И чем сильнее стараешься, тем глубже оно прячется. А в какой момент нам удается вспомнить, что мы хотели сказать? Когда мы перестаем лихорадочно копаться в своих мыслях и позволяем им улечься. Как только мы прекращаем старания и успокаиваемся или переключаем мысли на что-то другое, слово само вылетает из нашего рта, словно пуля из ствола.
Отнюдь не активный ум привел нам заблудившееся слово. Оно пришло из глубин безмолвного Истинного Я. Смотри, что я имею в виду. Если кто-то спросит, как тебя зовут, ответ приходит мгновенно. Ответ уверенный и автоматический. Если же спросить, что ты ел на завтрак, возникнет небольшая задержка: твой ум подыскивает ответ. Чем сложнее вопрос, тем дольше ум будет вырабатывать ответ. А это означает, что ум ждет, пока ответ сформируется из этой тишины. Видишь ли, ум не создает ответы. Он ничего не создает. Он лишь отражает то, что создано Истинным Я. Уму придется весьма не по нраву горькая пилюля этого знания, поскольку он очень любит иллюзию своей созидательной силы. Наш ум всегда торопится присвоить ответ; любые паузы кажутся ему пустой тратой времени и внушают нетерпение. Постоянная активность ума — как дымовая завеса. Это попытка скрыть тот факт, что созидание идет от неподвижности, а не от деятельности. Ум старается схватить ответ и использовать его для укрепления своей власти. Невнимательный ум расточителен и вредоносен. Когда ты задаешь уму вопрос: «Откуда придет моя следующая мысль?» — он вынужден остановиться и проявить внимание. У него есть врожденная склонность хватать первую попавшуюся мысль и бежать с ней дальше. Но если ты сопротивляешься этому его стремлению к «продуктивности», и пристально смотришь, откуда на самом деле придет твоя следующая мысль, наградой тебе станет мимолетный взгляд на собственное Истинное Я — дающая силы пауза. Ты только что нашел ответ на вопрос «Чего ты хочешь?». Это ответ на наш изначальный вопрос: «Каково мое самое сокровенное желание?» Источником всех других желаний и томлений ума служит глубочайшее стремление познать Себя — познать свое Истинное Я. Теперь, когда ты узнал, откуда приходят мысли, я советую тебе регулярно выполнять этот простой опыт по одной минуте в час. Каждый час выделяй по минуте на то, чтобы остановить мышление. Если это неосуществимо, можешь выполнять упражнение реже, но в течение более длительного времени — по пять, десять или даже двадцать минут. Однако более частые и краткие визиты к своему Истинному Я лучше подходят для достижения наших целей. Когда на поверхность сознания пробиваются другие мысли, не борись с ними. Это происходит всегда, поскольку думать — в природе ума. Просто снова и снова задавай тот же вопрос с полным осознанием — до тех пор, пока не выйдет время, отведенное на опыт. Будь настойчив, и ты не пожалеешь о потраченном времени. Скорее всего, поначалу тебе придется закрывать глаза при выполнении упражнения, но очень быстро ты научишься делать все то же самое и с открытыми глазами. Потом ты сможешь входить в этот опыт, ведя машину, беседуя с соседом или в разгар напряженного рабочего дня. И очень скоро ты осознаешь, насколько этот невинный опыт изменил твою жизнь.
Все, что нужно делать, — это регулярно наблюдать зазор между мыслями; все остальное придет само собой: непринужденность, творчество, энергия, дружелюбие. Уже через несколько дней ты станешь более безмятежным. Еще через несколько дней это упражнение будет даваться тебе совсем без усилий. Когда это произойдет, важно и дальше придерживаться графика — по одной минуте в час, — а также ждать тех моментов, когда Истинное Я будет открываться тебе спонтанно, в качестве благословенного дара. Через некоторое время ты обретешь импульс — состояние, когда безмятежность станет неизменно возвращаться сама собой, если ты ее вдруг утратишь. Все, что тебе будет нужно после этого, — откинуться на сиденье и наслаждаться поездкой. Вкратце подведем итоги. Когда мы забываем Истинное Я, мы забываем о том, что мысли создаются нашим Я. Когда так происходит, мы отождествляем себя с мыслями и чувствами. Говоря «Я зол», мы связываем себя своей злостью. И тогда мы привязываемся ко всему, что несет с собой злость: к обиде, разочарованию, стремлению отомстить и т. д. А отсюда только один шаг к суровой схватке со своими мыслями и чувствами. В этом соревновании мы победить не можем. Проблема в том, что мы отождествляем себя со своим умом, а это ведет к большим неприятностям. Ум является продуктом Истинного Я, а не наоборот. Твое Истинное Я разумно. Ум — только инструмент, который ты используешь для повседневных дел. Без присмотра со стороны Истинного Я ум функционирует на автопилоте. Возникает впечатление, будто он знает, что делает. Но это – иллюзия. Фрэнк Кинслоу: «Кто ничего не ищет – находит все» («sobiratelzvezd»). Автор статьи называет такой процесс «обращением к истинному Я». А автор этого сайта обозначает его немного по-другому – «обращением к Мировому сознанию» или «взаимодействием с единым пси-полем Земли» (что, собственно — одно и то же). Другими словами, «истинное Я» для автора сайта – это Душа человека. К слову сказать, автор решил проверить предложенную выше психологическую практику на себе (уж так он устроен – «доверяй, но проверяй»). И проделав ее, понял, что может остановить свои мысли на любой срок. Правда, занятие это оказалось не самым веселым, и он довольно быстро прекратил тренировку. Однако один вывод из этого эксперимента он сумел сделать – судя по всему, автор умеет очень жестко контролировать свои мысли. В связи с чем, он решил, что данная практика небесполезна и для Вас, уважаемый читатель — так Вы сможете контролировать свои успехи в освоении навыка «синхронистического мышления». Ну а теперь мы с Вами можем перейти к более практическим вопросам. Поговорим, например, о демократии. И в этом нам поможет Александр Дубровский со своей статьей «Демократия — зло. Объясняю».
«Вот может, все-таки, когда хочет: Познер заявил, что россияне не принимают демократию. Чистая незамутненная правда, отражающая истинное отношение русских к этому явлению. Все остальное, что наговорил этот трехпаспортный гражданин, можно было бы выбросить в корзину, но я воздержусь и подробно раскрою несколько тезисов, даже если для этого понадобится копнуть времена, давно канувшие в лету. Единственное, что могу обещать — опущу детали и подробности, пройдусь, так сказать, широкими мазками. Чай не диссертация и даже не реферат. Ссылками на «правильные» источники тоже злоупотреблять не буду, уж извините. Тем более, что я с уважением отношусь к своим читателям, чтобы грузить их чужими и давно затасканными мыслями. В общем, предлагаю использовать Познера как повод поговорить серьезно, а уж потом можно все (в том числе и этот текст) выбросить в корзину. Итак, поехали. Познер: «демократия для россиян — незнакомое явление». Тут я сказал бы: жертва ЕГЭ, но вроде как неуместно. Скажу проще: феерический невежда, не понимающий, а скорее — не принимающий очевидных исторических фактов. Так вот, в то время, как космические корабли бороздили…, пардон, в то время как в европейском захолустье Азии грызли друг другу глотки полудикие племена, пытаясь хоть как-то нарезать границы и устаканить права на многочисленные троны постоянно меняющихся династий хотя бы без отрубания голов предшественникам, на Руси уже вовсю существовала самая совершенная форма демократических выборов, до сих пор никем и нигде непревзойденная. Сейчас поясню. Человечество прошло довольно большой путь, чтобы найти приемлемую формулу власти и принципы ее формирования. Если в общих чертах, нужен был некий понятный механизм, исключающий случайности. Когда появились выборы, начиналось все с понимания простой истины: прямое голосование нельзя доверять всем подряд, ибо выберут клоуна, а если уж доверяешь, то голос, желательно, не должен быть тайным. В результате, пришли к голосованию «лучших людей», как в Греции и Риме, избиравших консула, цезаря и т. д., (к ним мы еще, кстати, вернемся). Примерно также проходили выборы на Руси, с одной лишь разницей: на народном собрании открыто голосовали не какие-то привилегированные сенаторы, а «мужи» — зрелые ответственные главы семейств, родов, поселений и других значимых сообществ. Голосовали, выбирая князей, открыто, высказывая все, что думают о кандидате. Кстати, в некоторых городах князем мог стать только тот кандидат, за которого проголосовали единогласно, при этом несогласные могли покинуть княжество вместе со всем своим «семейством». И еще одна деталь: в случае смерти «мужа», на вече могла участвовать и голосовать его жена.
Почему я говорю, что вече — совершенная демократическая система, никем не превзойденная? Очень просто: она, во-первых, была прямой и открытой, что максимально страховало от манипуляций и фальсификаций, во-вторых, хотя и при определенных условиях, в ней могли уже тогда участвовать не только мужчины, но и женщины. Таким образом, учитывая такой феномен, как историческая память, присущая любым народам, Познеру следовало бы подучить историю и более, никогда не говорить о том, что русские незнакомы с демократией. Познер: русские отрицательно относятся к демократии, потому как имеют комплекс неполноценности, потому что неграмотные и завистливые. Если позволит читатель, то я отвечу коротко: русские (особенно взрослые зрелые люди) — один из самых грамотных и образованнейших народов мира, никогда в своей истории не страдавший комплексом неполноценности, потому как его представители стоят у истоков огромного количества наук и открытий, а также достижений, навсегда вписанных в историю человечества. И добавлю: не может народ иметь комплекс неполноценности, если имеет самую большую в мире страну благодаря своим предкам, бившим любого противника. Познеру следует освежить свои знания мнениями о русских иноземцев, вообще, и немцев, в частности. Из сказанного следует: именно понимание глубинной сути явлений дает нам возможность видеть не внешнюю блестящую и красивую обертку, а внутреннюю сущность любого явления, в том числе и, так называемой, демократии, особенно в ее западном ущербном и убогом исполнении. Познер: говоря о демократии и либерализме, люди рассуждают о совершенно незнакомом для них предмете. А вот на этом, с разрешения читателей, я остановлюсь подробней. По поводу прямых, открытых и прозрачных выборов на Руси я уже написал — нас этим удивить уж никак невозможно. Но это, на самом деле, лишь элемент демократии, хотя и один из самых важных. Все остальное: равные права и равный доступ к услугам (здравоохранение, образование), свобода слова и совести, подотчетность власти — это просто обычная смесь неких символов, свойственных очень многим формам правления, когда в одном случае это волюнтаристски называется демократией, а в другом — чем то иным. Поговорим (теми самыми широкими мазками) об истории России, чтобы понять главное: почему, все-таки, русские плохо относятся к демократии, как форме правления и ее производной идеологии — либерализму. А также, возможно, поймем причину резкого отхода от выборной системы (вече), характерной для древней Руси.
Небольшое отступление. Возраст человечества оценивается по-разному, но, так или иначе, ему не один десяток тысяч лет. Люди, жившие до нас, наверняка смотрели свысока на предыдущие поколения, что не избавляло никого от такого же надменного взгляда из будущего. При этом мы признаем, что в разные эпохи создавались шедевры в различных областях, от культуры и искусства, до технологических изделий, называемых «классическими» и не превзойденных во все последующие времена. А теперь самая главная мысль: логично предположить, что и в области государственно-общественного устройства человечество могло в прошлом достичь высочайших вершин, которые, как и упомянутые выше шедевры, никому и никогда не должно приходить в голову переделывать на свой лад. В таком случае, признав означенные шедевры достоянием человечества, максимум, что мы можем — это украшать, например, классическую музыку современными аранжировками, экспериментировать с освещением картин и скульптур, а также делать их копии разного размера, менять и усовершенствовать переплеты книг и даже их оцифровывать, тюнинговать механизмы и технологии, остающиеся на базовых принципах. Оставлять, наконец, базовые принципы государственно-общественного устройства, показавшего свою вековую, а то и тысячелетнюю, устойчивость, в неизменности, лишь модифицируя в соответствии с требованиями времени. И во всех случаях отдавать должное гениальности первопроходцев, не позволяя никаких творческих экспериментов. Таким образом, нам лишь необходимо выявить означенный предмет и исследовать его на соответствие определению «классический». Сделать это и просто и сложно одновременно. Сложно, прежде всего, потому, что практически невозможно отсеять субъективный подход, оперирующий крайне переменчивыми категориями человеческой психики. Тем не менее, предлагаю попытаться предельно упростить задачу: взять лишь один, интересующий нас, регион и проследить его развитие на протяжении, скажем, не менее тысячи лет, максимально абстрагируясь от субъективных оценок и держа в фокусе лишь конечный результат. Речь, естественно, пойдет о России и начнем мы с тех самых времен, отмеченных в самом начале статьи — о временах княжеств, где открыто выбирали князей, каждый из которых, почему-то, закономерно присваивал себе титул Великого Князя, что также закономерно приводило к кровавой княжеской междоусобице. Одними из первых Великих князей, осознавших чрезвычайный вред демократии, были Иван Калита и Дмитрий Донской. Последний, не только полностью упразднил вечевые традиции, но и применял крутые меры против несогласных, вплоть до смертной казни. В результате, на месте рваных княжеств образовалась Московская Русь, со временем превратившаяся в Московское Царство во главе с царем. Так возникла династия Рюриковичей и появилось самодержавие, не только сохранившее страну, но и увеличившее ее территорию в десятки раз.
Великий Князь Московский и Царь Всея Руси – титул последнего самодержца из династии Рюриковичей Ивана IV Васильевича, имевшего длинную непрерывную родословную, потому и имевшего право говорить свысока с любым европейским выскочкой, вплоть до королей и королев. Что было после смерти Ивана Грозного, думаю, у всех есть относительно верное представление: смута, бездарное боярское правление и трон, почти захваченный поляками. В конце концов, русский народ опомнился и объединился под предводительством Минина и Пожарского, а бояре нашли в себе силы восстановить самодержавие. После всяких переходных и компромиссных фигур, так и не сумевших укротить боярскую демократию, на трон был возведен малолетний Михаил Романов, бывший, кстати, родственником Ивана IV. С этого момента, наряду с укреплением самодержавия и фактически добровольным ограничением прав бояр, начала вновь укрепляться Россия, возвращая свое и отвоевывая у врагов новые территории, превратившись, наконец, в настоящую империю не только по содержанию, кое ей было присуще всегда, но и по форме: начиная с Петра I все российские самодержцы уже именовались Императорами Всероссийскими. Самодержавие укрепилось, а Россия подступила к одной из самых переломных эпох в своей истории — XIX веку. Проблема не в приближающейся войне с Наполеоном и связанными с этим ошибками, а прежде всего в том, что в стране начали проводиться непродуманные либеральные реформы, по своей сути ослабляющие самодержавие. Общественная мысль в России, пытаясь ответить на вызовы времени, была предельно поляризована, разрывая страну и общество в разные стороны. Реформы, даже такие внешне прогрессивные, как отмена крепостного права, проводились непоследовательно, вызывая повсеместное недовольство всех слоев, направленное на самый верх. Самодержавие, подтачиваемое изнутри, не смогло давать адекватных ответов и практически сдалось. Так, Россия вступила в XX век, породив, в конце концов, такого странного цивилизационного мутанта, как конституционная монархия. Государственная дума, почувствовав власть, окончательно добила единовластие, и Россия вновь оказалась на краю гибели. Лишь невероятная политическая воля большевиков вновь собрала страну в один большой кулак, возродив традиции единовластия, что позволило объединить народ и разгромить врагов, как внешних, так и внутренних. К сожалению, почти все держалось на имени Сталина без всяких намеков на преемственность власти, поэтому после его смерти сверхдержава, влияющая на половину мира, закономерно начала слабеть. К концу века вновь, потеряв единовластие и поддавшись демократическим соблазнам, страна встала у пропасти, потеряв 25% территории. И лишь сейчас, осознав гибельность демократии западного образца, густо замешанной на ничем не ограниченном либерализме, в России вновь возрождаются консервативные нормы, закрепленные в Конституции.
Таким образом, следует отдать должное тем первопроходцам, которые стояли у самых истоков и создали страну на консервативном имперско-самодержавном фундаменте с непреходящим потенциалом сверхдержавы и устоявшую в невероятных испытаниях на протяжении более тысячи лет. Часто можно услышать такой аргумент: власть российская относится к народу русскому, как к детям малым, не готовым к самостоятельной жизни. А чтобы народ стал самостоятельным, его, мол, надо долго и последовательно воспитывать и приучать к этой самой самостоятельности. Может и так. Только вот, кажется мне, что мудрость народная есть категория более постоянная и стоящая гораздо выше, нежели любой воспитательный процесс, часто меняющий свой вектор, в зависимости от прихоти и амбиций власть предержащих. Мудрость, густо замешанная на тысячелетней исторической памяти, нравится это кому то или не нравится. А теперь отступим немного от известной истории России-матушки и обратимся ко временам, несколько более глубоким, хотя и спорным с точки зрения сравнительной старины. Спорить с различными трактовками хронологии не есть предмет данной статьи, так что продолжим. В общем, так или иначе, но считается, что демократия есть явление, порожденное древней Грецией и подхваченное Римской империей. Где сейчас эти мощные государства, известно — пылятся в анналах исторических летописей, пусть даже неточных и с изрядными искажениями. Также известно, что погибли эти передовые для своего времени образования не только и не столько в схватках с внешними, хорошо организованными и отнюдь не демократичными, врагами, но и от внутреннего разложения, либерального по своей сути, хотя в то время, пожалуй, слова такого никто не знал. Собственно говоря, получается такая картина: как только в государстве развиваются демократические нормы, плавно переходящие в либеральную вседозволенность, можно считать, что это финальный акт истории данного государства. Единственный путь спасения — возрождение консервативных норм той или иной степени жесткости. Так, человечество, потеряв на своем пути несколько «непобедимых» империй, на долгие столетия полностью отказалось от всяких демократических экспериментов. И только во второй половине второго тысячелетия то там, то здесь, начали происходить всякие-разные революции с одной единственной целью: вновь возродить демократию и либерализм, причем на новой, хорошо разработанной платформе. Собственно, это как раз то, что мы видим на Западе — демократия в ее современном исполнении, сильно отличающаяся от того, что было в древности, но от этого ничуть не изменившая своей внутренней сути.
Более того, современная демократия, которую пытаются навязать всему миру, отличается как раз в худшую сторону, ибо всеобщее тайное голосование, особенно когда оно не контролируется — это прямой путь к превращению власти в ничего не значащую функцию, заботящуюся только о том, чтобы в очередном выборном цикле эту власть не потерять. А чтобы власть не потерять, надо все глубже лезть в петлю либеральных реформ, направленных на предоставление все больших и больших прав всем подряд, параллельно освобождая всех от обязанностей. Так что, г-н Познер может и дальше упражняться в своем словоблудии, густо замешанном на невежестве, но Россия потому и выжила, что вовремя отбрасывала весь тот либерально-демократический хлам, который направлен на одну единственную цель — уничтожить суверенитет той страны, куда он запустил свои щупальца. Впрочем, спасибо мэтру советской и постсоветской журналистики, что дал хороший повод поговорить о том, почему нам не по пути с теми, кто выбрал либерально-демократическую погибель. А, кстати, почему Познер живет в России и не собирается жить по двум своим другим паспортам? Вопрос, конечно, риторический, но полагаю, что, независимо от его собственных объяснений, он просто понимает несколько больше, чем хочет показать: демократия — зло, причем для всех, без исключения. Проверено историей человечества» (Дубровский). Многим читателям может показаться, что Дубровский категорически неправ, и демократия – это высшее достижение современной цивилизации, но это не так. Он прав, как раз в том смысле, что демократия без сильной центральной власти вообще неработоспособна. Правда, следует отметить, что и сильная центральная власть без демократии очень быстро превращается во власть бандитскую. «Бандитская власть», конечно же, более жизнестойкая, чем демократия, однако для исторически значимых периодов времени (начиная с «полного человеческого века» — 96 лет), и она является короткоживущей. Сколько сумела просуществовать «бандитская Советская власть»? Правильно, лишь семьдесят лет. И ей на смену пришла другая бандитская власть (нынешняя власть индивидуального капитализма), которая наверняка не просуществует даже столь короткий промежуток времени. Что же делать? – спросите Вы. Обратить свой взор на живую природу вокруг, которая существует и управляется уже не один миллион лет. И там Вы наверняка найдете четкий и правильный ответ по поводу «идеальной власти», это – двоевластие, когда сильная центральная власть не мешает работать местному самоуправлению. Любой достаточно сложный живой организм содержит в себе много различных органов, которые работают в автоматическом режиме (то есть, управляются местными органами управления). Однако стоит этому организму попасть в «чрезвычайную ситуацию», он тут же переходит на центральное управление (на управление из главного центра управления).
И происходит это потому, что в природе используется сразу несколько каналов управления, и любой орган подчиняется только самому сильному сигналу управления. В обыденной жизни самым сильным сигналом является сигнал местного самоуправления, а в «чрезвычайных ситуациях» сильнейшим становится сигнал от центрального органа управления. То же самое необходимо сделать и для человеческих сообществ (тоже, кстати, многоклеточных единых организмов, содержащих достаточно много различных органов). Как это реализовать на практике, автор здесь уже писал, и не один раз, а потому, повторяться не станет. Хотя «повторение – это, действительно, мать учения». Кстати, то же Новгородское Вече подтверждает правильность изложенной выше мысли. Какой основной вопрос решался на Вече? Правильно, выборы князя (то есть, центральной власти). А сильно ли влиял князь на повседневную жизнь Новгорода? Совсем никак, его настоящая власть приходила только с наступлением какой-нибудь «заварушки», а в остальное время он занимался лишь координацией различных повседневных дел. Именно по этой причине Древний Новгород и просуществовал так долго (до середины пятнадцатого века, а впервые упоминается в русских летописях с 859 года). После череды войн с Москвой (Московско-новгородские войны 1456, 1471 и 1477-1478 годов), голода, опустошения и болезней город утратил свою независимость. Вече было отменено, вечевой колокол увезен в Москву; власть в городе получают великокняжеские наместники. В 1569-1570 годах Новгород подвергся опричному погрому Ивана Грозного, а в 1611-1617 годах был под властью шведов. Особенностью Новгорода является то, что он всегда был (и остается) разделен на две части — Торговую и Софийскую стороны, границей между которыми является река Волхов. В прошлом это деление носило не только географический характер, но отражалось и на внутренней истории города. Соперничество жителей Торговой и Софийской сторон нередко приводило к открытым столкновениям на Великом мосту через реку. Средневековый город сложился на месте более ранних селений у истока Волхова из Ильменя, где сгусток стоянок и поселений прослеживается со времен неолита (4-3 тыс. до н. э.). Русские летописи дают разные версии возникновения города. По «Повести временных лет» (Лаврентьевский список) город существовал уже ко времени прихода Рюрика в 862 году и был основан ильменскими словенами в ходе их расселения после переселения с Дуная. По Ипатьевской летописи: «Словене же седоша около озера Илмера и прозвашася своим именем и сделаша город и нарекоша и Новгород». А теперь посмотрим, что о демократии пишут наши отечественные либералы. Согласно Википедии, демократия (др.-греч. δημοκρατία «народовластие» от δῆμος «народ» + κράτος «власть») — политическая система, в основе которой лежит метод коллективного принятия решений с равным воздействием участников на исход процесса или на его существенные стадии. Хотя такой метод применим к любым социальным институтам, на сегодняшний день его важнейшим приложением является государство, так как оно обладает большой властью
В этом случае определение демократии обычно сужают до одного из следующих признаков: 1. Назначение лидеров управляемыми ими людьми происходит путем честных и состязательных выборов. 2. Народ является единственно легитимным источником власти. 3. Общество осуществляет самоуправление ради общего блага и удовлетворения общих интересов. Народное правление требует обеспечения ряда прав для каждого члена общества. С современной демократией связан ряд ценностей: законность, политическое и социальное равенство, свобода, право на самоопределение, права человека и др. Поскольку идеал народовластия труднодостижим и подлежит различным толкованиям, предлагалось множество практичных моделей. До XVIII века наиболее известной моделью была прямая демократия, где граждане осуществляют свое право принятия политических решений непосредственно, за счет достижения консенсуса или с помощью процедур подчинения меньшинства большинству. В представительной демократии граждане осуществляют то же право через избранных ими депутатов и других должностных лиц путем делегирования им части собственных прав, при этом выбранные руководители принимают решения с учетом предпочтений руководимых и отвечают перед ними за свои действия. Сегодня во многих странах народовластие отождествляется с либеральной демократией, которая, наряду с честными, периодическими и всеобщими выборами наделенных высшей властью лиц, в ходе которых кандидаты свободно соревнуются за голоса избирателей, включает в себя верховенство права, разделение властей и конституционные ограничения власти большинства путем гарантий определенных личных или групповых свобод. С другой стороны, левые движения, видные экономисты, а также такие представители западной политической элиты как экс-президент США Барак Обама, директор-распорядитель МВФ Кристин Лагард утверждают, что реализация права принятия политических решений, влияние рядовых граждан на политику страны невозможно без обеспечения социальных прав, равенства возможностей и низкого уровня социально-экономического неравенства. Однако сказать – одно, а сделать — совсем другое. А потому, нынешняя демократия в мире представляет собой довольно «грустную картину». Но это и понятно – демократия нежизнеспособна без сильной центральной власти. А главной властью в современном мире являются деньги, и назвать такую власть сильной невозможно. Ведь любые деньги можно «перешибить» большими деньгами, что в нашем мире постоянно и происходит все последнее время. А конкуренция в центральной власти так же недопустима, как и в банковской сфере. От такой конкуренции любой стране современного мира становится только хуже, причем, чем дальше, тем больше. Так что прав Высоцкий: «Нет, ребята-демократы, только чай».