Западня для социального государства
Давайте поговорим в этой главе о проблемах исторического развития нашего мира на примере России. А для начала автор предлагает Вам познакомиться с двумя статьями от разных авторов. Первая статья написана Юрием Селивановым специально для News Front, и она называется — «Экономика глобального растранжиривания» (источник: https://news-front.info/2020/10/05/yurij-selivanov-ekonomika-globalnogo-rastranzhirivaniya/). «Невидимая рука рынка» не оставляет Человечеству никаких шансов на рациональное и планомерное использование все более ограниченных ресурсов нашей планеты. В силу какой-то необъяснимой странности, ни один из западных «корифеев экономической мысли», увенчанных Нобелевскими премиями и прочими высокими отличиями за труды на поприще продвижения земной популяции к безбедному будущему, ни разу и не единым словом не обмолвился о том, сколько это будущее продлится. Особенно при нынешнем абсолютно первобытном, хищническом способе обращения с отнюдь не бесконечными земными ресурсами. Именно этот способ господствует при так называемой рыночной, то есть, по сути, стихийной и в принципе неуправляемой экономике, которую в мировом масштабе трясет уже только потому, у что Дональда Трампа поднялась температура. И которую, образно говоря, как тот корабль без руля и ветрил несет по воле волн черт знает куда, а возможно и прямо на ближайшие рифы. Кстати о кораблях. Перед вами фотографии, в которых, как в капле воды, отражена вся античеловеческая сущность капитализма, как абсолютно неэффективной экономической системы. В Турции массово превращают в утиль далеко не самые старые и вполне работоспособные гигантские круизные лайнеры со всего мира, оказавшиеся ненужными их владельцам из-за пандемии КОВИД-19. Способна ли капиталистическая, в своей основе стихийная, рыночная экономика предоставить Человечеству необходимые рычаги для разрешения его нарастающих глобальных ресурсных и демографических проблем? Да, конечно. Рыночная экономика обеспечит всех потребителей нужными для счастливой жизни «девайсами» и «гаджетами». А питаться, при необходимости, можно ГМО-продуктами, кузнечиками и глистами. Нет, не способна. Капитализм это стихия, где каждый сам за себя. Это война всех против всех за кусок добычи и земные ресурсы. И так будет до тех пор, пока они не закончатся вместе с Человечеством. В социалистическом Советском Союзе, экономившем каждую народную копейку и любой гвоздик, их бы, наверняка, законсервировали на год-два до лучших времен. А потом снова пустили в эксплуатацию. И поступили бы так, в немалой степени, именно потому, что рационально организованному советскому обществу претило расточительство, как таковое. Именно поэтому тогда, кстати, не поощрялось ненасытное потребительство, жажда постоянных и бессмысленных обновок и покупок, из-за которых человек превращался в биоробота, живущего ради постоянной покупки все новых вещей.
В стране, где даже кусок черствого хлеба грех было выбросить, не без оснований считалось, что все сбереженное и накопленное таким образом – за счет рационального потребления ресурсов, будет направлено на дальнейшее созидание. На решение фундаментальных задач нашего бытия и на скорейшее продвижение, таким образом, к эпохе максимального раскрепощения возможностей человека, которую тогда называли коммунистическим будущим. На самом же деле, советские люди в этом будущем жили уже тогда, потому что научились управлять экономикой и поставили ее на службу всему обществу и его приоритетным потребностям. То есть сделали именно того, чего не может и чему не хочет учиться до сих пор самая расточительная на этой планете западная антицивилизация. Которая, в сущности, всегда жила грабежом других стран, народов и целых континентов. И потому привыкла жить, ни в чем себе не отказывая. В том числе в любой прихоти и капризе. Именно поэтому им ничего не стоит, к примеру, отправлять на слом сотнями абсолютно не старые и вполне работоспособные круизные лайнеры, только лишь потому, что текущая «коньюнктура рынка» не позволяет их какое-то время использовать. В большой и могучей стране, живущей на основе общегосударственного планирования и рачительного отношения к плодам человеческого труда, материальным возможностям и природным богатствам, их бы наверняка сохранили. В конце концов, сколько той эпидемии длиться – от силы год или два. Но этим мелким хозяйчикам некогда ждать. Они знают, что никакого экономического планирования нет, и не будет, что никто им на помощь не придет, и что они остаются один на один со всеми своими проблемами. А они не хотят нести убытки, или даже терпеть банкротство из-за содержания в простое судов, которые, к тому же, наверняка окупили все расходы. Проще их продать на слом и построить новые, когда рынок опять оживится. Страшно даже представить, сколько труда, дорогих материалов, энергетических ресурсов, денег, в конце концов, было потрачено, чтобы эти роскошные лайнеры построить. И вот теперь все это совершенно бестрепетно выброшено на ветер. А тамошние корифеи экономики только и могут, что талдычить давно набившие оскомину мантры про «невидимую руку рынка», которая, дескать, «все решает» и все как надо управит. Сегодня уже становится вполне очевидно, что «управить» она может Человечество только на кратчайший путь к могиле.
И что особенно характерно, эти же нобелевские лауреаты «льют крокодиловы слезы» по поводу «скорого исчерпания ресурсов Земли и катастрофического перенаселения нашей планеты». Да с такой расточительностью, как западная, любая планета в трубу вылетит. Но мало того, на той же почве поиска виноватых везде, но только не там где надо, буйным чертополохом произрастают на Западе всевозможные «мальтузианские» теории о «целесообразности» резкого сокращения человеческой популяции, практическими исполнителями которых становятся всевозможные гитлеры и прочие тамошние «сверхчеловеки». И они действительно готовы угробить большую часть населения планеты, лишь бы сохранить за собой привычную свободу рук в деле грабежа земных ресурсов и продолжения своего беспробудно расточительного образа жизни. История с безвременной кончиной круизных лайнеров лишь микроскопическая часть того, что творит по всему миру эта «невидимая рука рынка». Информацию о страшных последствиях для всего живого, чего от нас, как правило, утаивают, чтобы не волновать понапрасну исправно пасущиеся стада потребителей. Но реальная действительность от этого становится только хуже. А сроки существования Человечества на этой планете неумолимо сокращаются. Как говорил Михаил Жванецкий, в этой «консерватории» явно нужно что-то подправить. Пока еще трамваи ходят…» (Селиванов). Ну а вторая статья под названием «Завершение русской контрреволюции» написана Александром Зиновьевым (источник: https://vk.com/club904863). «Все политическое пространство России уже захватили дилетанты, демагоги, тщеславные болтуны, мракобесы, невежды, перевертыши, предатели, мелочные хитрецы и интриганы, шкурники, хапуги, трусы, приспособленцы, явные дураки и даже просто клинические шизофреники. О событиях 3–4 октября 1993 года в России пишут очень мало, а на Западе и вообще ничего. Их замалчивают, игнорируют или занижают до уровня некоего приведения к порядку уголовных преступлений. Зато о событиях августа 1991 года не перестают говорить. Это смещение внимания не случайно. Августовские события 91-го года дают больше оснований изображать эволюцию российского общества после 1985 года как некое освобождение от коммунистического ада и как переход к демократическому раю западного образца. Октябрьские же события 93-го года в любой интерпретации заставляют сомневаться в правдивости официальной информации о них. Что бы о них ни говорили, факт остается фактом: мощные вооруженные силы совместно с частями особого назначения утопили в крови горстку невооруженных людей, а в приступе оплаченного рвения заодно побили множество подвернувшихся под руку случайных граждан.
Первые события создают извращенное представление о переломе в русской истории после 1985 года. Вторые же вольно или невольно разоблачают сущность этого перелома, а также неприглядную роль в нем Запада. Я считаю, что именно события октября 1993 года, а не августа 1991-го заслуживают того, чтобы стать историческим символом, сопоставимым по степени важности с событиями, которые вошли в историю под названиями «выстрел «Авроры» и «штурм Зимнего», только с обратным знаком. Октябрьские события 1917 года стали символом великой социальной революции, выдвинувшей Россию на роль знаменосца социального прогресса человечества, а октябрьские события 1993-го имеют шансы стать со временем символом самой грязной разрушительной и предательской контрреволюции, низвергнувшей Россию на позорную роль холуйского придатка и зоны колонизации Запада. Я не вижу надобности доказывать то, что октябрьские события 93-го завершили перелом в истории России, который является контрреволюцией по отношению к коммунистическому социальному строю, рожденному в результате революции 1917 года. Теперь это уже становится общим местом и даже предметом гордости для тех, кто считает себя активным участником перелома. Последний был подготовлен в 1985–1991 годах. Вполне открыто и явно он начался в августе 1991 года. В течение двух с немногим лет велась колоссальная работа всех сил контрреволюции и оказывалась всемерная поддержка со стороны Запада для доведения его до завершения. События октября 1993 года поставили в нем последнюю точку. Они кровью закрепили фактически сложившееся положение, как бы придав ему тем самым статус законности. За утверждения такого рода меня нередко обвиняют в чрезмерном пессимизме. Мол, я не оставляю никакой надежды. Надежды кому и какой? То, что я говорю, для многих означает как раз не пессимизм, а крайний оптимизм. Эти люди много лет лелеяли надежду на крах коммунизма в России и самой России. Они делали все от них зависящее, чтобы этот крах произошел. Для них наступило время ликования. И давно ли такому ликованию предавались миллионы рядовых россиян? И многие ли из них хотя бы пальцем шевельнули, чтобы помешать тому, что случилось со страной? Да и сейчас еще миллионы оболваненных россиян именно в крахе коммунизма видят надежду на некое возрождение России. Если же под оптимизмом и надеждой на лучшее будущее понимать восстановление всего того хорошего, что было достигнуто за годы советского строя, то у меня просто язык не поворачивается сказать какие-то утешительные слова вроде «выстоит Россия, выживет, воспрянет, не впервой, не такое видали» и т. п. Такого не видали. Такое случилось впервые, и надо быть готовым к тому, что впереди у России путь, какому не позавидуешь.
Говорят, будто в России есть силы, способные спасти от полного краха и вновь поднять ее на уровень великой державы, играющей первые роли или по крайней мере одну из первых ролей в мире и в мировой истории. Какие силы? Где они? Дремлют? Так они продремлют еще триста лет. Скрыты? Так они и останутся скрытыми навек. Те силы, которые заявили о себе (а никаких других, которые о себе не заявляют, просто не бывает), ничего и никого спасти и поднять не могут, кроме самих себя. Они способны лишь сохранять сложившееся положение, внося в него мелкие поправки, причем без особого ущерба для себя и даже с выгодой. Те, кто утверждает, будто в России есть силы, способные вытянуть страну из пучины, в которую ее низвергла контрреволюция 1985–1993 годов при поддержке чуть ли не всего активного населения страны, должны опровергнуть хотя бы следующие мои утверждения. Когда осуществлялся заключительный акт контрреволюции, массы российского населения оставались пассивными. Миллионы людей смотрели телевизионные передачи о расстреле защитников Белого дома. Миллионы людей видели, как зверски убивали их собратьев, дерзнувших восстать против недругов своего Отечества. Они не бросились на улицы помешать расправе. А ведь выбежало бы несколько сот тысяч человек, они голыми руками раздавили бы палачей. Выбежали только те, кто аплодировал палачам. Контрреволюция завершилась под аплодисменты тех, кто фактически стал хозяином страны! Можно ли это считать всего лишь результатом обмана народа? Не думаю. Дело в том, что за годы советской истории в стране произошло радикальное переструктурирование населения. Сложились многочисленные влиятельные слои, группы, клики, мафии, категории и т. д., которые и стали опорой и движущей силой контрреволюции. Хотя они были и остаются в меньшинстве, именно они стали задавать тон в жизни страны. Рассчитывать на какой-то мифический народ бессмысленно. Что такое теперь российский народ? И те, кто отдавал приказ убивать повстанцев, есть часть народа. И повстанцы – часть народа. И убивавшие солдаты и милиционеры – часть народа. И аплодировавшие убийцам новоиспеченные миллионеры – часть народа. И начавшие перестройку руководители КПСС – часть народа. Рабочие и крестьяне – тоже часть народа.
А какую роль они сыграли в случившемся? Какую – интеллигентская прослойка? Сразу же после расстрела Белого дома, то есть 5 октября, в газете «Известия» было опубликовано письмо группы известных российских писателей. Авторы письма называли повстанцев убийцами, хотя убивали именно их, этих людей, называли фашистами, хотя настоящие фашисты – их убийцы и т. д. Они благодарили Бога за то, что армия и органы правопорядка расправились с повстанцами. Они призывали президента запретить все виды коммунистических и националистических партий, запретить все оппозиционные газеты и признать нелегитимными съезд народных депутатов и Верховный Совет. И эти писатели – тоже часть народа. Одним словом, контрреволюция в России имела глубокие социальные опоры. В результате контрреволюции эти опоры не ослабли, а, наоборот, укрепились. В России нет великих социально-политических идей, способных вдохновить значительную часть ее граждан на историческое мужество и подвиги, без чего о новом взлете и думать нечего. Ей уже навязали никчемные, шкурнические, ветхие и чужие идеи, рассчитанные на самую интеллектуально примитивную и деморализованную массу людей, лишенных всякого чувства гражданской ответственности за судьбу страны. И такие великие вдохновляющие идеи по заказу не выдумаешь, если они сами уже не заявили о себе ощутимым образом. А весь мир стал таким, что в нем для таких идей просто нет никакой почвы. Все более или менее значительные идеи, владеющие умами и сердцами мыслящей части человечества, суть идеи асоциальные: спасение окружающей среды, спасение от чрезмерного роста населения, спасение от преступности, устранение атомной угрозы и т. п. Время великих социальных идей прошло. Теперь их просто душат в зародыше, если какие-то идеи такого рода пытаются прорастить. Да и каких идей можно ожидать от бывших профессоров Высшей партийной школы при ЦК КПСС, от бывших работников партийного аппарата, от бывших идеологов марксизма-ленинизма, от бывших полковников и директоров заводов, от продажных перевертышей из сферы гуманитарных наук, от социологически безграмотных писателей и журналистов, от всякого случайного в сфере социальной мысли сброда, заполонившего своими кустарными соображениями страницы бесчисленных газет и журналов? Для рождения великих идей мало несчастья страны. В истории человечества целые цивилизации погибали, не родив даже среднего уровня мыслишки.
Для великих идей нужно подходящее время, нужны гениальные умы, нужна достаточно сильная среда, способная по достоинству оценить эти идеи. У России нет национальной интеллигенции, способной сплотить народ и вдохновить его на новый подъем исторического масштаба. Российские интеллектуалы за редким исключением уже в хрущевские годы сами стали заражаться и заражать соотечественников умонастроениями антипатриотизма, антикоммунизма, антисоветизма и пресмыкательства перед западной идеологией и западным образом жизни, представляя его себе в сильно идеализированном виде. Тот факт, что это не мешало им служить советскому режиму в доперестроечные годы и преуспевать за его счет, ничуть не опровергает сказанное. То двоемыслие, о котором Оруэлл писал еще в 1948 году, было присуще российской интеллигенции в особенно сильной степени. Российская, холуйская по натуре, интеллигенция подготовила население страны к эпидемии предательства, начавшейся в 1985 году, всячески поддерживала процесс разрушения страны и, в конце концов, оправдала все преступления правящих клик. В качестве идейных наставников и политических лидеров России были извне навязаны всякого рода ничтожества, раздутые в пропаганде до масштабов личностей эпохальных. Поэтому в России в ближайшем будущем вряд ли возможно появление значительных политических лидеров. Карлики, завладевшие ареной истории, не допустят появления великанов. Для спасения России нужны политические стратеги масштаба Сталина, способные в течение многих лет терпеливо проводить определенную и перспективную политическую линию, опираясь на профессиональную партию и на поддержку масс населения. А это невозможно хотя бы уже в силу утраты Россией ее именно стратегической роли в истории. Сталины появляются не так уж часто, не чаще чем раз в столетие. В России больше нет той системы воспитания и образования детей и молодежи, которая еще не так давно вызывала всеобщее восхищение. И даже на Западе специалисты считали ее лучшей в мире. Вместо нее новые хозяева России создают систему растления новых поколений с раннего детства и во всех их жизненных проявлениях, прививая им чуждую русским традициям и характеру народа прозападную систему ценностей, которая подвергается жестокой критике даже самими западными специалистами, идеологами и представителями религии. Те поколения, которые теперь подрастают, принадлежат уже к иному миру, к иной цивилизации, вырастающей не из основ русской национальной жизни, а из заимствований чужеродных образцов. Они не имеют исторических корней в делах, идеях, в системе ценностей своих предшественников. Растут поколения людей, являющихся карикатурной имитацией всего худшего, созданного западной цивилизацией. С таким человеческим материалом, считаю, уже невозможны никакие великие свершения.
В России произошел полный разрыв поколений – политический, гражданский, идейный, моральный, психологический. Со сцены сошли поколения, которые совершили Великую революцию, подняли страну из развалин, защитили ее от иностранной интервенции, совершили беспрецедентный скачок в культуре, превратили страну в могучую индустриальную державу, подготовили ее к самой страшной в истории войне, разгромили самую мощную вражескую армию в мире, превратили страну во вторую сверхдержаву планеты. От них остались одиночки, оплеванные всеми, оклеветанные, названные «коммуняками», «красно-коричневыми», «фашистами», «сталинистами» и прочими бранными словами. Им на смену пришли поколения шкурников, перевертышей, предателей, разрушителей, капитулянтов. Они не просто подвергли критике то, что было сделано их отцами и дедами. Они разрушили весь механизм преемственности поколений, благодаря которому народ мог существовать как нечто единое целое в историческом времени. Говоря словами Гамлета, в России распалась связь времен. Меня упрекают в том, будто я только критикую и не предлагаю никакую позитивную программу. Во-первых, я не критикую, а анализирую реальность по возможности объективно. А во-вторых, я предлагаю фактически нечто большее, чем высосанные из пальца и заимствованные на Западе проекты «обустройства России». А именно – я утверждаю, что мы уже имели наилучшее для условий России и для населяющих ее народов социальное устройство, сложившееся в 1917–1985 годах. Советский социальный строй, политическая система, система воспитания, система образования и просвещения, система жизненных ценностей, тип культуры и т. д. были вершиной русской истории вообще. Это, повторяю и подчеркиваю, был оптимальный вариант «обустройства» России, вершина ее исторического бытия. Я не хочу этим сказать, будто советская система организации жизни общества вообще является наилучшей и очень хорошей. Ее недостатки мне были хорошо известны с юности, я начал подвергать ее критике еще тогда, когда нынешние перевертыши служили ей с великим усердием. Я хочу сказать лишь следующее: все то, что было в России до советской системы, было неизмеримо хуже. И то, что пришло ей на смену, есть упадок, деградация, умирание.
Говоря так, я вовсе не призываю моих соотечественников просто восстановить то, что было до 1985 года. Я прекрасно понимаю, что это уже невозможно практически (прочти, читатель, еще раз изложенную выше характеристику положения в России). Речь ведь идет о проекте общественного устройства, о программе действий для какой-то категории россиян, которых не устраивают нынешнее состояние России и направление ее эволюции. Я говорю таким россиянам (и только им, а не вообще каким-то неопределенным существам): изучите советское общество, и вы выработаете наилучший из реалистичных проектов общественного устройства для России. Но за реализацию этого проекта придется сражаться по законам серьезной истории, причем с жертвами и без гарантии успеха. Контрреволюция, со слов о которой я начал эту статью, есть свершившийся факт. Постсоветский или посткоммунистический период пришел надолго и всерьез. Не надо строить иллюзии, будто новый режим уже изжил себя и вот-вот рухнет. Никакой режим не рушится сам по себе, его рушат какие-то внешние для него силы. Если ваша борьба против этого режима когда-нибудь увенчается успехом, и вы получите возможность осуществить свой проект на деле, то создаваемое вами общественное устройство будет не реставрацией прошлого, а чем-то новым, более адекватным новым условиям. Контрреволюция в России успешно завершилась в октябре 1993 года. И нам теперь предстоит жить и действовать в условиях посткоммунистической социальной системы. А как действовать, это есть дело желаний, чувств и совести каждого из нас в отдельности» (Зиновьев). Можно поспорить с Зиновьевым по отдельным вопросам, но в целом он абсолютно прав. В свое время Ортега-и-Гассет в книге «Восстание масс» написал следующие слова: «Вот урок для всех коммунистов: главные опасности ждут социализм не в периоды трудностей и нехватки, а именно тогда, когда сытое общество утрачивает память об этих трудностях. Абстрактное знание о них не действует. Здесь есть нерешенная теоретическая проблема». Давайте и мы с Вами поразмышляем над этой проблемой. Как ни крути, а «все люди разные» — одни любят и хотят работать с полной отдачей своих сил, а другие не желают этого делать. И если государство будет ежемесячно выплачивать всем своим гражданам прожиточный минимум (ПМ), последняя категория людей наверняка перестанет работать, и будет жить только за счет этого прожиточного минимума. Другими словами, эти люди очень быстро превратятся в «асоциальный элемент». С другой стороны, любое социальное государство потому так и называется, что оно просто обязано обеспечить всех своих граждан прожиточным минимумом. Как видите, мы с Вами очутились в западне. Как же тогда, можно из нее выскочить? Только с помощью государственного принуждения!
Именно в этом и состоит главная ошибка марксизма в отношении строительства коммунистического общества. Без государственного принуждения коммунистическое общество («от каждого – по способности, каждому – по потребности») построить невозможно! И все изложенные Марксом и Энгельсом мысли по данному поводу являются лишь красивой Утопией. В любом (даже коммунистическом) обществе всегда будут существовать безработные, как они существуют и в нынешних государствах. Причин стать безработным – очень много (и мы не станем анализировать их здесь). Устройство же на новую работу всегда требует времени. А потому, необходимо обеспечить безработных этим временем (например, в течение трех месяцев). Если человек не смог устроиться на новую работу за отведенное время, он попадает под статью Гражданского Кодекса «о тунеядстве», и суд приговаривает его к одному году «общественных работ». Проживать в это время тунеядец может по любому адресу, но если совершит прогул (или три раза опоздает на работу более чем на полчаса) его новым адресом жительства становится тюрьма. Кроме прожиточного минимума за свою работу тунеядец будет получать и зарплату, но по самой нижней категории оплаты труда (от двух до четырех прожиточных минимума). Все работники страны с «государственным коммунизмом» переводятся на повременную оплату труда, плюс к этому им предоставляется премия за качество работы. Премия изначально «забивается» в фонд оплаты труда (ФОТ) в размере 50% от суммы должностных окладов. Таким образом, ФОТ любого предприятия рассчитывается в размере полторы суммы должностных окладов всех его работников. Размер премии определяется работодателем, но он не может превышать оклада работника (таким образом, размер премии находится в пределах от нуля до должностного оклада). Общий доход отдельного человека в стране с «государственным коммунизмом» не ограничивается, а вот должностные оклады должны быть регламентированы. По мнению автора, оптимальным вариантом таблицы категорий оплаты труда является следующий: 1-я категория – от 2 до 4 ПМ, 2-я — от 4 до 8 ПМ, 3-я – от 8 до 16 ПМ, 4-я – от 16 до 32 ПМ, 5-я – от 32 до 64 ПМ, 6-я – от 64 до 128 ПМ. При этом предприятия малого бизнеса обязаны выплачивать своим работникам зарплату по трем категориям (по желанию работодателя, но без пропусков в последовательности категорий), например, по 1, 2 и 3-й, или по 2, 3 и 4-й и т.д. Предприятия среднего бизнеса – по четырем категориям, а крупного бизнеса – по пяти категориям. ФОТ рассчитывается по каждой категории отдельно, и не должен превышать ФОТ самой низкой категории. Таким образом, максимальный должностной оклад в стране с «государственным коммунизмом», например, у президента страны, составляет (в пересчете на нынешние рубли) – 1 миллион 420 тысяч рублей в месяц (с учетом премии — 2 миллиона 840 тысяч рублей), половина из которого направляется в бюджет страны в качестве налога на доходы.
В результате реализации такой реформы, использование труда «тунеядцев» (работников с окладом от 2 до 4 ПМ) становится выгодным лишь на предприятиях крупного бизнеса, да и то, руководитель такого предприятия не сможет получать оклад выше, чем по пятой категории оплаты труда. Если же труд «тунеядцев» используется в малом бизнесе, то максимальный должностной оклад руководителя такого предприятия не выше, чем по третьей категории. В случае нарушения данного закона прибыль работодателя кратно уменьшается, а штраф направляется в бюджет государства (в первый раз прибыль уменьшается в два раза, во второй – в три раза, в третий – в четыре раза и т.д.). Таким образом, и президент страны, и, например, директор предприятия, бизнесмен или хороший спортсмен-профессионал, могут получать одинаково высокий должностной оклад. Многие читатели наверняка возразят, что такими «высокими окладами» будет не заманить в нашу страну спортсменов мирового уровня. Но именно это нам и требуется – хороших спортсменов должна выращивать сама наша Родина, а не выискивать их где-то на стороне. При этом никто не запрещает людям получать дополнительную прибыль и из других источников (например, получать проценты по своим денежным вкладам в Государственном банке страны, быть владельцем акций любых предприятий среднего и крупного бизнеса и т.д.). Более того, государство заинтересовано в увеличении доходов всех своих граждан, ведь «чем лучше большинству, тем лучше и меньшинству», в том числе, и властной элите страны. Государство вправе повышать прожиточный минимум (ведь никто не станет возражать против этого), а стало быть, и увеличивать доход своих чиновников. В любом случае, половина этих доходов уйдет в казну государства — на выплату ПМ всем гражданам страны, на выплату достойных пенсий пенсионерам (не менее 1,5 ПМ) и в бюджеты всех уровней. Как ни крути, а человек устроен таким образом, что, «сколько ему не дай, все равно мало будет», вот и пускай «крутится», выискивая новые источники дохода. Ведь построенный нами «государственный коммунизм» остается, по своей сути, капитализмом, правда, «социальным и цивилизованным», но все равно капитализмом.
Согласно Википедии, капитализм — это экономическая система производства и распределения, основанная на частной собственности, юридическом равенстве и свободе предпринимательства. Главным критерием для принятия экономических решений является стремление к увеличению капитала, к получению прибыли. Это очень характерно для индивидуального капитализма, но не так ярко выражено в капитализме социальном (хотя само это стремление никуда не делось). Понятие «капитализм» — это экономическая абстракция, в которой выделены характерные черты экономики на определенном этапе ее развития и при этом отброшены менее значимые. Реальная экономика конкретных стран никогда не основывалась только на частной собственности и не предоставляла полной свободы предпринимательства. Всегда в той или иной мере присутствовали несвойственные капитализму черты — сословные привилегии; государственная собственность; ограничения на владение имуществом, в том числе ограничения на размеры недвижимости или земельных участков; таможенные барьеры; антимонопольные правила и т. п. Часть из них являются наследием предыдущих эпох, часть — следствием развития самого капитализма. Три классических подхода к капитализму представляли Карл Маркс, Макс Вебер и Йозеф Шумпетер, взгляды которых послужили основой для последующих дебатов в XX веке. Маркс, во-первых, считал рынок — ключевым аспектом капиталистической системы, подчеркивая безличный и принудительный характер его законов, не зависящий от индивидуальных мотивов. Участники рынка (капиталисты и рабочие, производители и потребители, покупатели и продавцы) противостоят друг другу в условиях конкуренции. Во-вторых, Маркс рассматривал бесконечное накопление капитала, начиная с «первоначального накопления», как присвоение чужого труда — капитал рассматривался как овеществленный труд. В-третьих, согласно Марксу, в основе капиталистического способа производства лежал конфликт между капиталистами, как собственниками средств производства, и рабочими, как собственниками рабочей силы (между буржуазией и пролетариатом). В-четвертых, для Маркса капиталистическая система обладала огромной динамикой, способной разрушать традицию и расширяться в мировом масштабе, распространять свою логику на неэкономические области и формировать общество, политику и культуру. Маркс анализировал индустриальный капитализм XIX века. Несмотря на многочисленную критику, его подход остается точкой отсчета для анализа капитализма вплоть до настоящего времени.
В отличие от Маркса, Макс Вебер акцентировал внимание на процессах организации и бюрократизации, рассматривал капитализм в широком историческом контексте западной модернизации. Вебер определял капиталистическую экономическую деятельность через соревнование, обмен, направленность на рыночные цены, развертывание капитала, стремление к прибыли. Расчет рисков, потерь и прибыли были, по Веберу, важными аспектами капитализма. Рациональность в деятельности экономических агентов включала организацию, разделение и координацию труда, трудовую дисциплину. Эти черты Вебер выводил из протестантской этики, считая капитализм специфически западным явлением (и автор этого сайта с ним согласен в этом). В понимании Вебера, капитализм предполагал особую автономную субсистему — экономику, противоположную политике, хотя, с его точки зрения, формирование капитализма определялось неэкономическими факторами — политикой и правом. Схожим образом Макс Вебер понимал капиталистический дух как «систематическое и рациональное стремление к законной прибыли в рамках своей профессии», выбор которой определялся воспитанием — протестантской этикой. Книга Вебера «Протестантская этика и дух капитализма» (1904-1905) оказала большое влияние на отношение к капитализму и к его истории и вызывает дискуссии даже спустя 100 лет после издания. Работа поспособствовала укоренению термина в науке и его широкому использованию. К исследованиям Зомбарта и Вебера восходят представления о связи капитализма и рациональности, которую оба немецких ученых считали главным в капитализме. Согласно специалисту по интеллектуальной истории Мари-Элизабет Хилгер (нем. Marie-Elisabeth Hilger), понятие «духа капитализма» сыграло особую роль во вхождении термина «капитализм» в научный оборот, поскольку оно вводило субъективный момент в восприятие капитализма. Для Йозефа Шумпетера (1883-1950) капитализм означал частную собственность, рыночный механизм и экономику предпринимательства. Его интересовала экономическая динамика капитализма, объяснение которой ученый находил в инновациях. Согласно Шумпетеру, инновации в различные элементы, ресурсы и возможности производят нечто экономически новое: новые способы производства и распределения, новые организационные формы и т. д. Ядро капиталистического развития — так называемое «созидательное разрушение», носителями инноваций являются предприниматели, которым помогает кредитование. Шумпетер считал, что капитализм принес беспрецедентный в человеческой истории уровень благосостояния и личной свободы, однако ученый пессимистически оценивал будущее капитализма. Успех капитализма и его распространение в другие социальные области, по Шумпетеру, приведет к краху капитализма, поскольку исчезнут условия, делавшие возможным его существование. Автор этого сайт согласен и с таким подходом.
Все, перечисленное выше, характерно и для «цивилизованного социального капитализма» («государственного коммунизма»). А его главным отличием является «упор» на русский «общинный» менталитет. Именно этот менталитет и позволяет нам назвать такой капитализм — «государственным коммунизмом». Ведь тезис: «от каждого – по способности, каждому – по потребности» является не только главным коммунистическим тезисом, но и довольно близок к подсознательной мечте каждого русского человека – «Справедливость, Равенство, Братство, Свобода». Другими словами, построить такое коммунистическое будущее может только русский народ (в период с 2030 по 2033 год), а все остальные народы мира будут брать с него только позитивный пример, и смогут построить что-то подобное в своих странах лишь к 2137 году. В любом случае, чтобы справиться с нынешним «кризисом ноосферы», все человеческие сообщества на Земле должны стать «сытыми», иначе человечество никогда не сможет вернуться к «простому воспроизводству всего человеческого». А без этого с кризисом никак не справиться. И если нынешняя цивилизация не сможет справиться с этим кризисом, у нашего Мироздания останется только один выход – гибель этой цивилизации. Вот «такие пряники», уважаемый читатель.