Homo Argenteus: Новое мировоззрение

Народ и казачество

Народ и казачество

Предлагаю поговорить в этой главе о столь сложной концепции, как народ. Согласно Википедии, «народ — это историческая общность людей» («Новая философская энциклопедия»). Употребляется в научной литературе в двух основных значениях — в политическом и в культурно-этническом. Взятое в первом значении слово является синонимом понятия «нация», взятое во втором значении — синоним понятия «этнос». По мнению специалистов по международному праву, принадлежность к единому народу предполагает наличие определенных исторических, культурных и практических связей. Традиционно слово «народ» является центральным понятием, трактуемым на основе позиции «свой-чужой». Посмотрим, как Википедия определяет термины «нация» и «этнос». Нация (от лат. natio — племя, народ) — политическое сообщество людей, осознавшее свое единство и претендующее на всю полноту власти на своей обозначенной территории. Некоторые нации являются этническими группами, а некоторые нет. Современное понятие нации появилось во второй половине XVIII века в ее концепции «политической-гражданской нации» как определении всех граждан, проживающих в собственном суверенном государстве, так и в концепции «исторической нации» как человеческого сообщества, объединенного общим языком, происхождением, историей, традициями, культурой, географией, расой и духом. Этнос (греч. ἔθνος — народ) — в некоторых теориях этничности — исторически сложившаяся устойчивая совокупность людей, объединенных общими объективными либо субъективными признаками, в которые различные авторы включают происхождение, единый язык, культуру, хозяйство, территорию проживания, самосознание, внешний вид, склад ума и другое. Таким образом, «нация» объединяет политико-гражданский и исторический взгляд на народ, а «этнос» рассматривает лишь исторический. Да и сам народ определяется Википедией как «историческая общность людей». Из-за этой неразберихи автор предлагает свою версию определения: «Народ – это исторически сложившаяся гражданская общность людей». В этом случае мы привязываем понятие «народ» к настоящему времени. Другими словами, граждане России, например, где бы они ни проживали в настоящее время, являются частью «русского народа», а не граждане являются русскими лишь по своей национальности (принадлежат русскому этносу). Поехали дальше. Данный термин применяли изначально для определения близкородственных групп, которые называли также «племенами», в библейской литературе «родами», которые делились на «колена» и т. п. В дальнейшем, особенно, с появлением государственных образований, слово стало приобретать более размытое значение.

С появлением ранних государств, создание которых первоначально осуществлялось одним или близкородственными группами (народами), появилась тенденция именовать национально-территориальное объединение по имени такого народа. Со временем, при захвате соседних земель и подчинения населявших их народов, сложилась практика именовать объединение названием народа-завоевателя. Например, восточно-славянские летописи напавших с Востока захватчиков именовали «татарове». Позже название заменено по имени правящего народа «монгол» (в китайских хрониках мэн-гу, мэн-гу-ли, мэн-ва) и комбинированные «монголо-татары» или «татаро-монголы». А потому:

  1. Именование «древними греками» многочисленные народы следует понимать как объединенные культурой эллинизма и языком, а вовсе не этническим (кровным) родством. Жители полиса Херсонес в Крыму давали клятву не отдавать город «ни варвару, ни эллину», так как были этническими выходцами из Малой Азии (совр. Турции).
  2. Поверхностно знакомые с историей и культурой других народов люди на территории бывшего СССР и сегодня всех граждан «Объединенного королевства» называют «англичанами», хотя шотландцы, уэльсцы, ирландцы и другие народы, населяющие Британские острова, себя таковыми, конечно, не считают и именуются подданными британской короны. Аналогично, граждане ФРГ называют себя deutsch (дойч), но помнят, что они баварцы, саксонцы и другие народы. Проживая в других странах, они также используют это слово для самоидентификации. Многие граждане Франции знают себя как нормандцы, бретонцы, валлонцы и др., но являются патриотами государства.
  3. Симметрично стоит прилагательное, которым иностранцы именовали поданных Российской державы — русские. Поданных существовавшего ранее Московского государства они именовали — московиты. Традиция использования русские сохранилась и для граждан СССР: иностранцев не особо интересовали названия и самоназвания тысяч проживающих там народов.
  4. В связи с имущественным и социальным разделением сообществ, слово народ приобрело и другие значения, не свойственные первоначальному. Например, граждане Республики Индия разделены на множество народов, языков и каст и потому считать их «народом» не совсем корректно.

По первоначальной (примордиалистской) трактовке, термин «народ» происходит от кровного родства. Примордиализм или эссенциализм — одно из теоретических направлений в гуманитарных науках, рассматривающее культурно отличительные и социальные группы как изначальные объединения людей, связанных кровным родством. Позже в определении данного термина стали использовать ряд вторичных признаков — языка, культуры, территории, религии, исторического прошлого и т. д. В политико-экономическом смысле термин «народ» довольно часто употребляется как простонародье («мужики», «селяне» и т. п.) И в этом применении термин означает основную массу населения (базис), в противоположность «элитам» и «власти»: «Вышли мы все из народа, Дети семьи трудовой».  Существует ряд подходов к оценке роли народных масс в истории. От пренебрежительного отношения к «толпе» до народничества, — как признания за народом высшей, экзистенциальной ценности. В этом ряду информационный подход занимает промежуточное положение. Здесь предполагается разделение социальных процессов на две фундаментальные группы: процессы «сверху вниз» и процессы «снизу вверх». Субъектами первых из них являются элиты (не обязательно — правящие), субъектом вторых — народ. Например, споры о сущности Оранжевой революции 2004 года на Украине сводятся именно к этой дихотомии: были ли события кем-то организованы и оплачены («сверху вниз»), или представляют собой реальное проявление воли украинского народа («снизу вверх»). Элиты здесь рассматриваются как носители определенных моделей реального мира (политических, идеологических, экономических, военных и т. д.). Народ (базис) сравнивает между собой не столько эти модели, сколько сами элиты, которые их предлагают, оценивая их эмоционально (но при этом — весьма адекватно). Народ, как коллективный субъект, является средством реализации индивидуальных потребностей своих членов. Объединяясь в народ, индивидуумы решают проблему обеспечения личного бессмертия через сохранение своего уникального генетического материала в своих прямых потомках. Конечной метафизической целью народа является обеспечение каждому его члену личного родства с историческим феноменом — «последним человеком на земле», в лице которого персонифицируется метафора победы над смертностью индивида и победа жизни над смертью как таковой. Большинство регулятивных и нормативных систем человеческого общества являются инструментами, созданными людьми в целях достижения в максимально отдаленном будущем феномена «последнего человека на земле».

На сегодня стало очевидным, что кровное родство уже не является «объединяющей силой» современного народа. Так что же связывает разных людей в один народ? Однозначного ответа на этот вопрос нет – «сколько людей, столько и мнений». Тем не менее, подавляющее большинство людей на Земле уверены, что главными «объединяющими силами» единства народа являются общий язык и схожие менталитеты людей. Тем не менее, и в этих терминах много путаницы. Согласно Википедии, менталитет (от лат. mens или (род. падеж) mentis — душа, дух (в более узком смысле — ум) и суффикса прилагательного ‘al’) — склад ума, совокупность умственных, эмоциональных, культурных особенностей, ценностных ориентаций и установок, присущих социальной или этнической группе, нации, народу, народности. Другими словами, Википедия относит менталитет исключительно к общности людей, но не к отдельному человеку, не объясняя при этом, как у суммы каких-то частей возникает что-то, не присущее самим частям. Данный термин возник в исторической науке, однако в настоящее время часто используется в психологии и социологии. Понятие менталитета включает в себя взгляды, оценки, ценности, нормы поведения и морали, умонастроения, религиозную принадлежность и многие другие нюансы, характеризующие ту или иную группу людей. К слову сказать, те же самые понятия можно отнести и к каждому отдельному человеку. Таким образом, можно сказать, что менталитет отдельно взятого человека соткан из черт, которые перешли ему по наследству от родителей, либо были обретены вследствие воспитания. Кроме того, изменения менталитета возможны за счет жизненных уроков либо достаточно длительного нахождения человека в какой-то узкой социальной группе. А что такое язык? Язык – это способ описания окружающего мира, присущий человеку. Таким образом, можно смело заявить, что язык является важнейшей частью менталитета, как отдельного человека, так и человеческого сообщества. Именная эта часть менталитета и объединяет людей в один народ.

А вот что по этому поводу думает С. Кара-Мурза — «Демонтаж народа»  (источник: http://www.kara-murza.ru/books/demontag/). «Первое (и, вероятно, главное) условие успешной манипуляции заключается в том, что в подавляющем большинстве случаев подавляющее большинство граждан не желают тратить ни душевных и умственных сил, ни времени на то, чтобы просто усомниться в сообщениях. Во многом это происходит потому, что пассивно окунуться в поток информации гораздо легче, чем критически перерабатывать каждый сигнал. На это никаких сил не хватит, если человек не овладел, до автоматизма, некоторым набором контролирующих «умственных инструментов», которые как бы сами собой, без усилий сознания и воли, анализируют информацию по одному признаку: есть ли в ней симптомы манипуляции его поведением. Одним из губительных следствий господства примордиализма стала неявная убежденность, что народ, когда-то возникнув (по воле Бога или под влиянием космических сил, пассионарного толчка и др.), не может пропасть. Для его исчезновения требуются, по меньшей мере, подобные по силе проявления божественных или природных воздействий — такого масштаба, что мысли и дела самих людей повлиять на это не могут. Это представление принципиально ложно. Философ Ортега-и-Гассет сказал о кризисе Испании, что причина его в странном явлении — испанцы как-то забыли, что жизнь сама по себе требует непрерывных усилий по ее осмыслению и сохранению. Это — особый труд, требующий ума, памяти, навыков и упорства. Как только этот труд перестают выполнять, жизнь деградирует, иссякает и утрачивается. Он говорил о личности, но еще важнее эта мысль в отношении народа. Народ жив, пока все его части — власти, воины, поэты и обыватели — непрерывно трудятся ради его сохранения. Одни охраняют границы, другие возделывают землю, не давая ей одичать, третьи не дают разрастись опухоли преступности. Все вместе берегут и ремонтируют центральную мировоззренческую матрицу, хозяйство, тип человеческих отношений. Кто-то должен строго следить за «универсумом символов» — осторожно обновлять его, заменяя изношенные части, охранять от плесени и вирусов. Эту работу иногда представляют как непрерывное строительство, как постоянное созидание этнических и национальных связей между людьми. Например, Эрнест Ренан сказал в 1882 г., что «нация — это каждодневный плебисцит». В том смысле, что все граждане каждодневно принимают совместное решение по главным вопросам жизни нации. И уклониться от голосования нельзя, связи граждан в нацию от этого слабеют.

Такой взгляд надо дополнить указанием на то, что созидание и сохранение — задачи все же во многом разные. Здесь таится опасность ошибки. Возникает иллюзия, что каждодневное применение тех самых инструментов, при помощи которых был собран народ, гарантирует и его сохранение. На деле это не так, в чем мы могли не раз убедиться. И окружающий мир, и сам народ непрерывно изменяются. Значит, должны меняться и инструменты, и навыки. Это — процесс творческий и чреватый множеством конфликтов. И попытка его «заморозить» (консерватизм), и попытка его радикально «освободить» («убрать все завалы на его пути», как выражался Горбачев) могут привести к катастрофическому ослаблению или разрыву связей. Дж. Комарофф формулирует важный общий вывод: «Условия, порождающие социальное самосознание, не обязательно совпадают с теми, что поддерживают его существование». Можно сказать жестче: условия, в которых был порожден народ, обязательно не совпадают с теми, которые необходимы для его сохранения. Народ, как и любая большая система, может или развиваться — или деградировать. Сохраняться в застое он не может. В этом смысле схожа судьба складывающейся нации Российской империи и вполне уже сложившегося советского народа. Обе эти суперэтнические общности обладали большой энергией развития и переживали период быстрого этногенеза. Но социальные и культурные условия это развитие тормозили — и начался распад связей, который был использован заинтересованными политическими силами (антиимперскими в прошлом и антисоветскими в наше время) для активного демонтажа народа. Видимым ферментом и активным агентом демонтажа в обоих случаях была интеллигенция. Она «растлевала» народ, ставила под сомнение устои старого порядка, чем заслужила ненависть консерваторов. В.В. Розанов сказал в 1913 г.: «Пока не передавят интеллигенцию — России нельзя жить». Розанова можно понять, но его консерватизм непродуктивен. Народ растлевался потому, что старые «институциональные матрицы» уже не отвечали потребностям развития — ни сословное землевладение в сельском хозяйстве, ни периферийный капитализм в промышленности, ни «православие, самодержавие, народность» в идеологии. В начале ХХ века кризис был взорван «снизу», и в России оказалось достаточно организованных сил, чтобы произвести пересборку народа и подгонку отвечающих его чаяниям условий. При назревании очередного кризиса в конце ХХ века инициатива была перехвачена альянсом «верхов» (номенклатуры), «низов» (преступного мира) и внешних сил (геополитических противников СССР). А ферментом и агентом снова выступила интеллигенция. Сохранение народа не обеспечивается.

Роль консервативного начала в кризисе связей этнической общности видна, конечно, гораздо меньше, чем роль активных агентов изменений. Но для понимания сути кризиса надо видеть их взаимосвязь. Консерватизм подавляет способность общности адаптироваться к неизбежным внешним воздействиям, отвечать на вызовы. Так блокируется одна из сил созидания, прекращается «каждодневный плебисцит». Чаще всего вызовом становится нечто, исходящее от иной этнической общности (племени, народа, нации). Вторжение может происходить в самой разной форме — групп иммигрантов (или колонизаторов), чужих вещей и товаров, идей и художественных стилей. Перемена устоявшихся порядков — всегда трудный процесс, но когда господствующие политические силы начинают ломать всю систему жизнеустройства, это создает обстановку «гибели богов» и наносит народу столь тяжелую травму, что его сохранение ставится под вопрос. Любой кризис жизнеустройства народа затрагивает какой-то механизм созидания и воспроизводства связующих сил. Кризисы, как и болезни у человека — неизбежная и необходимая часть жизни народов. Но иногда кризис принимает такую конфигурацию, что обновление механизмов созидания подавляется, а ослабление и разрыв связей продолжается. Хорошо видимыми симптомами такого незаметного вначале распада большого народа служит обострение этнического чувства малых общностей — при ослаблении защитной силы большого народа люди мобилизуют этничность близкого окружения. При этом происходит «разукрупнение» народов, они как бы возвращаются на уровень племенных союзов. Одновременно усиливается примордиализм этнического самоосознания, начинаются интенсивные поиски древних корней, споры о происхождении, попытки возрождения язычества. Элементы национального сознания народа вытесняются сознанием племенным. Леруа-Гуран сказал: «Народ — это в большей степени становление, чем прошлое». Тут очень важная мысль. Народ смотрит в будущее и непрерывно себя строит. Племя как продукт распада народа «смотрит в прошлое».

Такое воздействие кризиса в России наблюдается в этнических процессах во многих народах. Так, с 1970 по 1990 г. шел процесс сближения двух родственных этнических общностей мокша и эрзя в единый мордовский народ. В 1991 г. 61% опрошенных посчитали их единым народом. Затем между ними стала нарастать психологическая дистанцированность, по выражению исследователей, «гораздо больше, чем «положено» иметь родственным в этническом отношении общностям» — в 2003 г. мокшан и эрзян посчитали единым народом лишь 52% опрошенных. А среди студентов 61% сейчас считают их двумя разными народами. Важным является и расхождение, по ряду вопросов, между русскими и проживающими рядом с ними представителями других народов – хотя раньше таких расхождений и не предполагалось. Это вызвано обострением этнического сознания нерусских народов – при том, что такого обострения в среде русских не наблюдается. Например, в республике Коми у русских доминирует гражданское сознание, а у коми возникла этническая идентичность (хотя 37,7% семей в республике межнациональные). В результате произошло расщепление региональной общности, у двух основных групп населения нарастает различие в структуре их идентичности. Это приводит и к ослаблению в целом связности населения в народ России. Как и в Мордовии, в ходе реформы началось расхождение между разными этническими группами коми. Например, северная группа этноса коми, ижемцы, которые занимались оленеводством, за советское время интегрировались в этнос, у них уже доминировало общее со всеми коми этническое самосознание. В 90-е годы произошла рекультивация локального самосознания коми-ижемцев и возникло стремление отдалиться от материнского этноса (в переписи 2002 г. более половины жителей Ижемского района записали себя как коми-ижемец). Жизнеустройство любого народа самобытно, оно опирается на институциональные матрицы, которые складываются исторически в зависимости от природной среды, внешних условий, культуры народа и доступности ресурсов. Например, сеть железных дорог складывалась в России совсем иначе, чем в США. В России эта сеть напоминает «скелет рыбы», и отдельные «кости» не конкурировали друг с другом, а были включены в единую систему, в управлении которой очень большую роль играло государство. Совершенно по-иному, чем на Западе, сложилось уже в Советском Союзе, теплоснабжение городов, так что урбанизация, которая была осуществлена в стране в 60-70-е годы, уже задала нам еще одну матрицу, к которой люди не просто привыкли, но и не могут от нее «оторваться».

Переплетаясь друг с другом, эти матрицы (хозяйство и школа, здравоохранение и армия, искусство и СМИ) «держат» страну и культуру и более или менее жестко задают то пространство, в котором страна существует и развивается — на них воспроизводится народ. Они обладают большой инерцией, так что замена их на другие, даже действительно более совершенные, всегда требует больших затрат и непредвиденных потерь. Попытки перенести к нам большую техническую и социокультурную систему, которая хорошо зарекомендовала себя в других условиях у других народов, очень часто заканчиваются крахом или сопряжены с тяжелыми потрясениями» (Кара-Мурза). Другими словами, Кара-Мурза четко заявляет, что одной (даже важнейшей) части менталитета (одного языка) явно недостаточно для обеспечения единства того или иного народа. Для этого нужна похожесть и во многих других составляющих менталитета. И такой взгляд на народ подтверждается всей историей человечества. Вспомним, например, гражданскую войну в России, которая разделила русский народ на два противоборствующих лагеря, или Великую Отечественную войну, которая, наоборот, сплотила русский народ в одно единое и непобедимое целое. Повод кризиса – один и тот же (война), а результат — абсолютно разный. Вопрос – почему? Кара-Мурза отвечает так: «условия, в которых был порожден народ, обязательно не совпадают с теми, которые необходимы для его сохранения. Народ, как и любая большая система, может или развиваться — или деградировать. Сохраняться в застое он не может». Таким образом, в начале двадцатого века русский народ деградировал, а после окончания гражданской войны он начал развиваться. К слову сказать, данный факт объясняет и распад Советского Союза. По мнению автора этого сайта, прогресс и регресс каждого народа происходят циклически – в соответствие с махами «качелей смены поколений». Причем, и тот и другой термин (прогресс и регресс) означают, по сути, одно и то же – изменение или развитие народа. Смотрите сами. Возьмем, к примеру, 1912 год — пик построения менее традиционного общества. В течение времени от нуля до пяти лет (в обе стороны от этого пика) общество остается наименее традиционным. Что мы наблюдаем в это время? Победу Великой Октябрьской революции. Хорошо это или плохо, регресс это или прогресс? Трудно сказать, наблюдается и то, и другое, единственно, что можно сказать наверняка – общество изменяется (развивается). Теперь возьмем следующий пик (построения более традиционного общества) – 1937 год. В течение времени от пяти до десяти лет (время существования более традиционного общества длится больше, чем менее традиционного) российское общество остается наиболее традиционным.

Что мы видим в этот период времени? Победу СССР в Великой Отечественной и во второй мировой войне. Понятное дело, что это хорошо. Но если учесть полную разруху в стране, то это, скорее, регресс, чем прогресс. Как бы то ни было, общество изменяется и развивается. Поехали дальше – 1962 год – пик построение менее традиционного общества. А так же смещение Хрущева (в 1964 году) и воцарение Брежнева. 1987 год – пик построение более традиционного общества – смещение Горбачева и приход к власти Ельцина (автор называет данный промежуток времени либерально-буржуазной контрреволюцией). Так или иначе, но она победила. И наконец, 2012 год – пик построения менее традиционного общества и «конец света», предсказанный в календаре Майя. Конца света так и не случилось, однако Путин начал проводить более акцентированную антизападную политику (вспомним «возвращение Крыма» в состав России в 2014 году). Другими словами, опять налицо изменение и развитие нашего общества. И каждый русский человек будет по-разному называть все перечисленные выше изменения в обществе (либо регрессом, либо прогрессом, в зависимости от оттенков своего личного менталитета). Теперь, что касается обострения кризиса в этнических вопросах. По мнению автора, и эти кризисы должны быть циклическими. Если к 2015 году на постсоветском пространстве преобладали центробежные силы (от России отвернулись даже ближайшие народы – украинский и белорусский), то к 2040 году должны возобладать центростремительные силы. Это становится неизбежным, если принять на веру, что главной причиной всех изменений в обществе является диалектическое «отрицание отрицания» (каждое следующее поколение людей отрицает, в какой-то степени, дела предыдущего поколения). Автор согласен с Кара-Мурзой и в том, что «кризисы, как и болезни у человека — неизбежная и необходимая часть жизни народов. Но иногда кризис принимает такую конфигурацию, что обновление механизмов созидания подавляется, а ослабление и разрыв связей продолжается». Увы и ах, но последние пять поколений людей (большая «эпоха перемен» вмещает в себя смену десяти поколений людей) в основном и занимались тем, что ослабляли и разрывали существующие связи. А это – уже точно не прогресс, а регресс. Впрочем, эта эпоха будет продолжаться вплоть до 2137 года, а стало быть, мы с Вами сегодня проживаем уже в прогрессирующем мире (хотя невооруженным глазом сие и не заметить). В любом случае, в нашем мире должен победить именно русский менталитет (в противном случае человечество, как раса разумных существ, просто погибнет и вернется в животный мир). И кратко его можно сформулировать следующим образом: «Справедливость, Равенство, Братство, Свобода ДЛЯ ВСЕХ».

Согласен с автором и Вассерман, вот что он сказал на «Независимой Студии 20.02.2020» — «Общество будущего. Кто придет на смену поколению потребителей?» (источник: https://vassermans.ru/videoblog/nezavisimaya-studiya-20-02-2020/). «Общество, где смысл только в еде и удовольствиях «проедает и пожирает» само себя. Если не принимать мер, произойдет вырождение человека. Кто придет на смену: искусственный разум, новые цивилизации или человек будущего? В «Большом разговоре» участвовали публицист Анатолий Александрович Вассерман, общественный деятель Андрей Владимирович Бабушкин и генерал-майор ФСБ запаса Геннадий Николаевич Тендетник. Анатолий Александрович, как вы думаете, должно смениться общество потребления? Кто вообще может сменить поколение потребителей? Общество будущего, что это за общество? Понятно, что общество потребления должно кончиться просто потому, что потребление как самоцель бессмысленно. Когда ты просто жрешь, как не в себя, это кончается либо тем, что жиреть начинает не только живот, но и кора, и древесина головного мозга. Смысла в этом нету. Мне в этом плане легче как атеисту. Я знаю, что после меня останется только то, что будут обо мне помнить. Поэтому забочусь о том, чтобы помнили хорошее. А что хорошего запомнят о человеке, который только то и делал, что жрал и освобождал место для жранья? Соответственно общество, где все такие, довольно быстро вырождается. Во-первых, знаменитая американская поговорка: не хуже, чем у Джонсов. Довольно быстро вырождается в то, что сами же американцы называют «крысиные бега». То есть погоня за успехом или хотя бы за иллюзией успеха. Отнимающая все силы, дико выматывающая и в то же время не дающая ощущения удовольствия. И, на мой взгляд, общество увлекающееся только потреблением обречено на вымирание. Есть такой замечательный эксперимент, я не помню точно как он назывался. Что-то вроде «Рай 25» или «Утопия 25». В общем, некто создал для мышей идеальные с мышиной точки зрения условия. Изобилие еды, делать вообще ничего не надо. И собственно 25 это потому, что двадцать пятое поколение помещенных в такие условия, оказалось последним. Вымерли все. Просто буквально бесились с жиру. Так что общество потребления должно закончиться. Более того, были сходные эксперименты и на людях. Скажем, когда Римская империя благодаря захвату обширных владений смогла обеспечить жителям города материальное благополучие без необходимости работать. Это тоже за несколько поколений привело к полному вырождению. Но кончилось тем, что Рим захватили люди со значительно меньшей культурой, со значительно меньшей военной выучкой. Просто потому, что римляне не видели смысла этому сопротивляться. Были и другие эксперименты. Просто Рим, несомненно, самый известный…» (Вассерман).

«Вследствие безудержного потребления нынешнее человечество столкнулось с двумя главными проблемами. Первая — деградация окружающей жизненной среды, происходящая под воздействием множества видов загрязнений. Это отражается как на жизни самого человека, сумевшего загадить планету менее чем за сто лет так, что многие сферы окружающего мира уже стали невосполнимыми, но и на жизни животного мира, теряющего в результате все большей непригодности среды обитания целые виды. Вторая проблема — исчерпание природных ресурсов, что ставит под вопрос не только динамику так называемого «экономического роста», но и возможность сохранения сложившегося уровня потребления на нынешнем уровне. Накладываясь, эти две проблемы ведут к деградации уже даже не экономику, а саму среду обитания, подводя человечества все ближе к самой грани выживания как такового» («К чему приведет потребительский режим цивилизации?», сайт «Крамола»). И только, благодаря «русскому менталитету», можно остановить этот процесс. А стало быть, необходимо возрождать «Русский мир». И к 2040 году этот «Русский мир» видится автору таким – кроме России туда войдут все прибалтийские республики, Беларусь, Украина (но не вся, а только Юго-Восточные области до Одессы, включительно) и Казахстан. Остальная Украина погрязнет в гражданской войне «всех против всех» и развалится на составные части. И произойдет это только по одной причине – Украинского народа там создать так и не успели, а русский народ Украины проживает исключительно на Юго-Востоке Украины. Полтавскую же область, так же как Житомирскую, Киевскую и Днепропетровскую области населяют уже хохлы, а не русские. Ну а Западнее этих областей «русским духом» сегодня вообще не пахнет. И произойдет такое объединение не путем силового захвата этих территорий, а вследствие сближающихся (в последнее время)  менталитетов русского народа и народов, проживающих на этих территориях. Повтору еще и еще раз, Россия, как и Китай, является «вечной континентальной империей», и основным способом экспансии таких империй является родовая экспансия. То есть, экспансия, заключающаяся во внедрении основных черт собственного менталитета в менталитет поглощаемого народа, в том числе, и путем образования смешанных семей.

Почему все Кавказские республики до сих пор смотрятся как инородное тело на современной России? Да потому, что все кавказские жители обладают очень сильным менталитетом, который совсем не приветствует (а порой и запрещает) образование смешанных семей. Ровно по той же самой причине, и Польша, и Финляндия никогда не станут русскими. А для казахов, например, так же, как для латышей, литовцев и эстонцев, такого запрета нет, и никогда не было. Ну а белорусы, украинцы и русские – это вообще один народ. Разница между ними заключается лишь в том, что два первых народа всегда жили на границе между Россией и Западом, и были подвержены влиянию с обеих сторон, так же, кстати, как и все пограничное казачество России. Автор, например, удивлен, почему в Белоруссии нет своего казачества. Хотя, согласно Википедии, чтобы использовать белорусскую шляхту в борьбе за возвращение западнорусских земель, Русское правительство поручило могилевскому шляхтичу Константину Поклонскому (присвоив ему чин полковника) создать белорусский казачий полк. Он был сформирован в июле — августе 1654 в Радомском замке из белорусской шляхты, горожан и крестьян Могилевского, Мстиславского и Чаусского уездов (около 6 тыс. чел.). Участвовал во взятии Могилева (август 1654). Русское правительство передало полку во временное управление Могилев, преобразовав Могилевский уезд в полковую административно-территориальную единицу. Казаками было уничтожено почти все еврейское население Могилева. В феврале 1655 во время осады Могилева войском Я. Радзивилла, Поклонский и часть шляхты из Белорусского полка перешли на сторону польско-литовского войска. Полк продолжил существование и после Поклонского. Возглавил его Павел Окуркович, также в отдельное время управляли им наказные полковники К. Дяченко и Матвей Старинский, а затем Иван Нечай. Полк фактически просуществовал до 1659 года. После взятия в 1659 году Мстиславля и Старого Быхова русские власти начали политику расказачивания территорий принадлежавших полку. Согласно 6-й и 15-й статьям Переяславских статей: «На Белой Росии ныне и впредь залогам черкасским не быть». Всех кто публично назывался Войском Запорожским, тех было приказано ссылать в «Черкасские» города, то есть на территории современной Украины, согласно 15-й статье гетман обязывался вывести всех казаков с территории современной Белоруссии на Запорожье. Многие казаки полка позже вернулись в крестьянское сословие, другая же часть ушла на земли Войска Запорожского.

Как видите, уважаемый читатель, все пограничные народности России (казачество), и во все времена, отличались от базового русского народа только одним – они постоянно предавали, то Россию, то противоборствующую ей сторону. Другими словами, они попеременно попадали под влияние одной из противоборствующих сторон. Это же свойство сохранилось у них и до настоящего времени. Именно поэтому автор и называет потомков Украинских казаков – хохлами, то есть, русскими, которые привыкли предавать Россию, в зависимости от складывающихся обстоятельств. А на фига современной России подобные русские? Тем более что противоборство России и Запада в последнее время только усилилось. Так что, когда Путин говорит, что русские и украинцы – один народ, он прав, но только с одной стороны. Зато с другой стороны, казачьи вольности современной России совсем ни к чему. Как говорится, «Богу — богово, а кесарю — кесарево». Так что, по большому счету, прав был Ельцин, даровав всем пограничным республикам  самостоятельность и независимость. От казаков можно ожидать чего угодно (они могут предать в любой момент), а потому, лучше не рисковать. Прав и Путин, собирая всех желающих в Евразийский Союз. Однако объединяться с пограничными странами России не следует до тех пор, пока оборотная сторона той или иной пограничной страны представляет для России хоть какую-то угрозу. Другими словами, не стоит объединяться с Казахстаном, пока существует сильный Иран, не стоит объединяться с Азербайджаном, пока существует сильная Турция, не стоит объединяться с Южной Осетией и Абхазией, пока существует Грузия, не стоит объединяться с Центральной и Западной Украиной и прибалтийскими республиками, пока существует ЕС. А вот присоединить Юго-Восточную Украину можно прямо сейчас, все равно никто «не дернется», все будут только «гавкать». Так, они и сейчас «гавкают».  Хочешь – не хочешь, а Российская армия на сегодняшний день самая боеспособная армия мира, и «прыгать на Россию» — дураков не найдешь. А жаль, было бы очень интересно посмотреть на Эгдогана, который «гавкает» сегодня на Путина, после того, как Путин отстегает его ремнем по голой жопе. Увы, Эрдоган не настолько дурак, он «покудахчет – покудахчет, да и успокоится». Так что, в ближайшее время войны с Турцией не случится, однако, рано или поздно, но она все равно будет. Турция сегодня – ситуационный союзник России, зато всегда она — такой же враг, как и Запад.