Дарвинизм как раздел вульгарного материализма
В прошлой главе мы с Вами рассмотрели статью В. Евлогина «Тотальная ложь в основе глобализма», а сегодня автор предлагает почитать другую статью того же автора – более сложную и претендующую на осознание цели жизни человека. Статья эта называется «Элиты» из чикатил» (источник: https://ss69100.livejournal.com/4889912.html). «…Для того чтобы сложилась известная нам культура современного типа, наука современного типа, все то, что традиционно называется цивилизованными отношениями – в умственные операции должны попасть Абсолютные Величины. То самое «разумное, доброе, вечное». Которое, перестав быть вечным – перестанет быть и разумным, и добрым. Человеческое мышление, для того, чтобы просто быть человеческим! – требует, чтобы наряду с относительными единицами измерения Разум использовал и Абсолютные единицы измерения. Это означает требование Абсолюта. Потому что человеческое мышление станет животным, примитивным, зоологическим, если отключить соотнесение жизни с чем-либо, бесконечно длящимся и бесконечно простирающимся. Это очень сложный, но очень важный момент, который обязательно нужно хотя бы попытаться понять. В становлении человеческой мысли страх загробного неотвратимого наказания – важный, но не самый главный компонент. Высказанная Достоевским мысль о том, что в отсутствии Бога все дозволено – только первая ступень к пониманию метафизического ужаса приватизации. В мышлении, потерявшим свое соотношение с вечностью – не только отсутствует страх загробного возмездия. Но, что важнее – отсутствует и доказательства важности, значимости, попросту смысла того, за нарушение чего полагалось загробное возмездие. Достоевский пугал и соблазнял тем, что преступление останется безнаказанным, но ведь и более того: преступление попросту перестанет быть преступлением! А кто его диагностировать будет, как запретное? Утрата смысла жизни делает бессмысленным любое действие. Но фокус в том, что инстинкты никогда и не требовали разумного смысла, они же действуют автоматически! Получается, что любое действие бессмысленно (суета сует) – но действие инстинкта никак этим не смущается. Ну, нет в половой случке разумного смысла – не беда, зато приятно же! И получается: отмена смысла жизни уничтожает только высшие мотивации человеческой личности, только то, что было в ней над-зоологического. Конечно, и в животном поведении скептик тоже смысла не найдет, но там и искать никто не просит. Скептик объявит безумной и бессмысленной суетой ВСЕ действия, после чего восторжествуют зоологические действия, не требующие смысла.
Поскольку природа не терпит пустоты, зоологические инстинкты быстро заполняют опустошенные безверием и безыдейностью отделы человеческого мышления. Все остаточные разумные формы они поставят на службу зоологическим инстинктам, действие которых, кстати сказать, неограниченно в силу их бездумного автоматизма. Сколько полей сожрет саранча, если дать ей беспрепятственно размножаться? Ответ известен: все, какие есть. Любое количество полей. У саранчи инстинкт – жрать. Сколько денег украдет зверочеловек согласно его базовому хватательно-поглотительному инстинкту, столь явственному у младенцев, пытающихся любой предмет засунуть в рот? Ответ очевиден: как огонь горит, пока есть горючие материалы, так и зверочеловек типа Порошенко ворует, пока есть еще неукраденное. Остаточные формы рацио, полученные в наследство от предыдущих поколений, такие, как локальная логика, связная речь, технологии – зверочеловек использует для временного утоления неугасимого звериного зуда инстинктов. В этом нет ничего удивительного. Любое животное (а не только Порошенко) заполучив, по какой-то случайности, плоды производительной экономики, не пройдет мимо, охотно их схарчит. Станет ли суслик или хомяк, попав в закрома фермера, думать, откуда взялась такая огромная гора гороха или пшеницы? Конечно же, нет. Он будет с наслаждением жрать. Как и дикая кошка, которая некогда именно так и пришла к человеку: где амбары, там много грызунов, а где много грызунов, там рай для дикой кошки… Вуаля – кошка прижилась возле человека, сохранив изрядную автономию… Многие философы, политологи и писатели гадали: а что будет, если широкие технические возможности человеческого разума поставить на службу зоологическим инстинктам? Ответ на самом деле прост: появится маньяк. Он не только, в отличие от зверя, умеет читать и говорить, но порой может быть и весьма эрудированным. Однако чем он умнее, тем страшнее, потому что его знания – слуги его звериных мотиваций.
Что будет, если Чикатило из простого гастролирующего гражданина без должностей и степеней, из простого носителя паспорта – станет высокопоставленным должностным лицом, руководителем высокого уровня? Ответ мы находим в Бандере и Порошенко, как, конечно же, и в наших собственных приватизаторах. Ужас этого явления ада на Землю видят все. Но немногие понимают причины такого явления, коренящиеся в психической деятельности людей. Отдельный маньяк – тот, кого ловят. Но в социопсихически-нездоровом обществе маньяк сам превращается в ловца, в охотника. Чикатило превращается в олигарха, министра, депутата, наконец – в президента. Но главный вопрос – что дальше? Заменить одного маньяка (группу бесо-одержимых психопатов) на другого такого же (такую же группу)? Ведь ясно же уже и тупым, что невозможно уйти от Порошенко методом смены его на Зеленского или клоуна Карандаша! И главная проблема – не в самом маньяке с его темным внутренним миром кровопийцы, а в тех силах, которые поднимают и возносят маньяков до высших ступеней, в миллионах, которые пытаются заигрывать с темными силами, рассчитывая использовать их в своей личной игре, в своем личном обогащении или карьере. Эти миллионы корыстных и эгоистичных приспособленцев, пытаясь разыграть свою партию, реализовать свой шанс что-то «хапнуть под шумок», погреть руки на мировом пожаре – превращают маньяка из уголовного преступника в «лидера нации», или около того. Если бы не миллионы склонных заигрывать с тьмой с корыстными замыслами – маньяку бы власти и не понюхать! На него здоровое общество среагирует сразу же, на поселковом уровне, после первого же его «каминг-аута», и уйдет он не в депутаты, а в тюрьму или психушку… Но мы столкнулись с обществом, огромная часть которого думает не о том, как пресечь зло, а о том, как злом воспользоваться. Простые, понятные, эффективные меры пресечения зла – буксуют и блокируются в таком обществе. Маньяка не ловят – его используют: один чтобы стать полковником, другой, чтобы захватить макаронную фабрику, третий – чтобы получить право побить соседа и т.п. И в итоге мы получаем 90-е годы или Порошенко, то есть могильщиков всех и всяческих форм цивилизованной жизни, лабораторную чистоту зоологизма мотиваций.
Важно ужасу не только ужасаться, но и понимать, откуда он вытекает, где его истоки. Жизнь без смысла – имеет совершенно иные координаты психической деятельности, чем жизнь с предполагаемым смыслом. Например, как обосновать ценность того, что попирается и уничтожается для обустройства личного (локального) гнезда? Это же только вопрос о страхе неотвратимого возмездия за зло. А вопрос – с чего мы взяли, что зло является злом? Одно дело рассуждать о том, ушел преступник от возмездия или не ушел. В этой системе координат «преступность преступления» выступает аксиомой. Психика не просит ее доказывать и обосновать. Она (религиозная) воспринимает «преступность преступления» как заведомую данность. И все сводится к досаде, что преступнику удалось избежать возмездия. А с чего мы взяли, что он преступник? С чего мы взяли, что он достоин возмездия? Или, наоборот, награды? А может быть – ничего? Само существование правоохранительной системы – с необходимостью предполагает смысл жизни. Если же признать, что у действий нет никакого смысла (мы случайно вышли из небытия, и все одинаково туда канем) – тогда, как и зачем, и почему мы будем делить действия на хорошие и плохие? Как мы вне смысла жизни отличим добро от зла? Ведь что такое – возмездие? Мы предполагаем, что человек родился не просто так, а для определенных целей смысла жизни. А он, вместо того, чтобы делать изначально для него положенное – стал делать что-то не то, и даже обратное тому смыслу, с каким был создан. Вот за это ему возмездие – а иначе за что? Как можно осудить или наоборот восхвалять случайно возникшее химическое соединение, которое разлагается тем или иным способом? Отклонения в поведении человека (преступные, безумные и т.п.) – предполагают некий курс, от которого можно отклониться. А кто проложил человеку курс еще до рождения человека? И тем более всем людям, выводя некие общие законы для поведения каждого из них? Если нет закона – то нет и нарушения закона. Если жизнь случайна и бессмысленна, то любое поведение не лучше и не хуже любой другой формы поведения. В мире, где не предполагается Абсолют – абсолютной остается только толерантность. Она уже обелила содомию, сделав преступление «вариантом нормы». Завтра так же обелит педофилию, некрофилию, каннибализм, убийство, и т.п. И не потому, что все это продвигают злодеи методом окон Овертона – хотя и злодеи есть, и продвигают. Но окна Овертона – это паруса, а не ветер. Они ловят ветер, но не могут сами создать ветра. В окнах Овертона есть улавливающий элемент, но нет двигательного. А сам-то ветер абсолютной толерантности общественного организма к любому заражению – психическая антиэнергия (энтропия), вырабатываемая отсутствием смысла жизни человеческой.
В мире естественного отбора и борьбы за существование не может существовать понятий «жестокость», «преступление», «безумие» и т.п. Посмотрите, как варится овсяная или манная каша! Пузыри на поверхности каши вздуваются, лопаются, поглощают друг друга, выталкивают друг друга, появляются и исчезают ассиметрично. Понятно, что какая-то физико-химическая основа у бурления пузырей есть, но какая может быть у них социальная, юридическая, нравственная, психиатрическая основы вспучивания и лопания? Дело даже не в том, что никто не заметил, не отреагировал жестокое поглощение одного пузыря другим, а в том, что само понятие «жестокость» неприменимо к этому случаю! Пузырь не просто избежал возмездия по чьему-то недосмотру, вопрос-то глубже: с какой стати его карать, на каком основании, с каким рациональным мотивом?! Никакая наука ничего не может сказать – пока не сделан выбор между Богом и дьяволом. Вначале этот выбор – и лишь потом любая из наук. Предположим, некий химик сделал великие открытия, облагодетельствовавшие человечество, но сам жил и умер в нищете. А другой ничего не сделал, только чужие открытия воровал, места себе в президиумах и академиях выгрызал, все силы потратил на аппаратную борьбу. В итоге всю жизнь пребывал в роскоши и богатстве. Теперь вопрос к Разуму: кто из них умный, а кто дурак? Тот, кто великие открытия в нищете сделал – дурак? Но как он тогда сделал великие открытия? Или дурак тот, кто для науки не сделал ничего, а для себя все – дурак? А как же он, коли дурак, себе на всю жизнь роскошь и успех обеспечил? Пока мы не сделали базовый выбор, выбор между Богом и дьяволом (научным языком – между бессмертием духа и собственной биологической локальностью) – никакая наука нам ничего не ответит. Химия в том числе. Кто великий химик? Тот, на ком химия ехала или тот, кто на химии ехал? Открытия у первого, но степени и звания, почет и земной успех у второго. Мы служим миру – или утилизируем полученный мир, сворачивая его во имя своих сиюминутных интересов в ничто? И тут хоть химия, хоть биология, хоть экономика (хрематистика) потребуют от нас сперва символа веры. Есть у жизни смысл, или она бессмысленная игра стихий? И все, что скажет нам любая из наук – вытекает из нашего ответа на этот вопрос. Потому что обхитрить и обвесить, обмануть и разорить, ограбить и убить, использовать и обобрать – это тоже требует ума. Дурак ловкой аферы не провернет, понимаете? А отсюда мы видим со всей очевидностью: Есть не одна логика, а две логики. Есть не одна наука, а две науки. Это вытекает из того, что есть: Два представления об уме.
Вы никуда от них не уйдете даже в математике. Ибо математика локального пространства в принципе иная, чем математика, включающая бесконечность в числовой ряд. В первой (локальной) синица в руке гораздо весомее, чем журавль в небе. Это чисто математический вопрос: у синицы есть вес, сколько-то грамм, журавль же за пределами досягаемости – весит ноль граммов. Он ноль – потому что он вне обслуживаемого пространства, и его статус равен галлюцинации. Но если мы рассматриваем пространство, как бесконечность, тогда, само собой, большой вес (или размер) вдали – больше малого вблизи. Когда мы говорим о локализме психики – мы говорим о разуме, который устроен принципиально иначе, чем разум традиционной культуры. У локализма совершенно иная система координат, совершенно иные алгоритмы мыслительной деятельности. Не понимая этого базового закона (каждая наука, каждое познание и картина мира зависимы от исходного выбора между Богом и дьяволом) – мы не поймем и трагедии приватизации. Социализм противопоставил себя зоологическим началам – и он был убит (в первую очередь) зоологическими началами. Структура социализма, опирающаяся на абстрактное мышление, стала для локалистов тем, о чем говорит Евангелие: «…иудеям соблазн, еллинам же безумие». То что просто, понятно, очевидно и безусловно в одной науке и логике – при перескоке в другие (теневые) сразу же выглядит ТАМ сложным, непонятным, нелепым и безумным. Этнографы и антропологи пишут «общим местом», что человек выделился из животной среды АБСТРАКТНЫМ МЫШЛЕНИЕМ. Но что такое абстрактное мышление? Это способность к обобщениям. Это когда вы не видите разницы между собой лично и человеком вообще. Это могучий рычаг социальной мотивации: все, что я хочу себе лично – я хочу и окружающим людям по принципу подобия. Но зоопсихология построена на прямо противоположном принципе (принципе уникальности). В дикой природе особь не смогла бы выжить, если бы не противопоставляла себя окружающей среде. А потому зоологические инстинкты впитали в себя логику бешеной борьбы организма с окружающими его средами (включая и социальную): — Все, что досталось мне – потеряли они. — Все, что получили они – потеряно для меня. При таком настрое психики невозможна обобщающая наука.
Что такое алгебра – все знают. На место алгебраического знака без ущерба для формулировки может быть подставлена любая величина из линейки смыслового ряда. Если я говорю, что я должен иметь квартиру – я имею в виду только себя. Если я говорю, что «Х» должен иметь квартиру, то «Х» – хорошо известный в алгебре знак. Я? Да. Вы – тоже Да. Он – тоже да. Речь идет о том, что каждый человек должен иметь благоустроенное жилье. Только это и называется «обобщающей наукой», и является основой классической науки на протяжении всей человеческой цивилизации. Смысл науки только в отыскании подобий, в обобщении материала – и вне абстрактного мышления (то есть мышления не только о себе) – классическая наука невозможна. И сегодня невозможна, и в древней Греции была невозможной. То есть – невозможна вне абстрактного мышления всегда и везде. Означает ли это, что все хищники и монстры, все асоциальные личности, враги общества, рвачи и уголовные преступники – глупы, как пробки? Если наука есть обобщение – значит, у того, кто не обобщает себя с другими, мышление крайне примитивно? Он не умеет ни думать, не говорить, и всегда производит впечатление дебила? Нет. Мы лучше других, после «перестройки» и майданов знаем, что хищники, монстры, преступники могут быть и очень умны, и очень красноречивы. И хотя абстрактное мышление, выводящее общие формулировки, им чуждо – нельзя сказать, что у них вообще нет мышления. Порою интенсивность процессов мышления у них очень велика, их уловки и преступные замыслы отличаются виртуозной интеллектуальной проработанностью, а их действия – дьявольской искушенностью. Но особенность их ума – в том, что он ликвидирует ум вообще, ум человечества. Это ум разрушительный, цель которого – уничтожить все подобия себе и умереть потом в одиночестве монополиста.
Если бы наука была единой, то действовало бы правило: Два одинаково образованных человека придут к одинаковым выводам. Ну, в самом деле! Если предположить, что наш уровень знаний одинаков, мы знаем один и тот же объем – то у нас и позиции будут одинаковыми. Если мы на одинаковом уровне знаем математику, то в разных местах мы совершенно независимо друг от друга посчитаем пример. Удивляет ли это кого-нибудь? Нисколько! Два человека, один в Москве, другой в Австралии, решали пример «2+2» и у обоих получилось «4». Что это – сенсация? Нет. Совпадение? Нет. Одинаковый уровень знания математики приводит разных людей к одинаковым решениям математических задач. Но в жизни не так, совсем не так. Хорошие, добрые по натуре люди – чаще, чем хотелось бы бывают малограмотными, темными. И наоборот, люди злые и жестокие, преступные – порой имеют блестящее образование, колоссальную эрудицию, очень мощный уровень аналитики. И всю мощь интеллекта используют во зло, для разрушения культуры и общества… Почему так бывает? Аристотель дал на это ответ, противопоставив «экономику» и «хрематистику». Искусство хапать большие деньги – тонкое и сложное искусство, но оно не есть домостроительство (экономика). Но дело, конечно, шире противоречий между личным и общественным хозяйством. Кроме классической науки, построенной на обобщении мысли, на алгебраизации формулировок, несущей личный вклад в общую копилку знаний, существует и наука-тень. Она не менее сложна, чем позитивная наука, требует не меньше мыслительных усилий – но она направлена в противоположную классической (обобщающей) науке сторону. Ведь ум существует не только для обобщения опыта для всеобщего пользования. Ум – как явление – может быть использован и для другой цели. Я назвал это: «Экспертное обслуживание биологической особи». Начиная со средних веков, обозначены три источника знания: Авторитет, логика, опыт. Все три могут работать: — как на вид в целом, — так и на особь в отдельности. То есть могут быть использованы в интересах вида в целом, и особи, отдельно взятой. Мы не рассматриваем сейчас уровень качества и уровень интенсивности их работы. Как о благе вида, так и о благе особи можно думать умно и глупо, глубоко и поверхностно, напряженно или лениво.
Но совершенно понятно, что задачи: — Построить дом для каждого человека и — Построить дом для себя — Это совершенно разные задачи, в процессе решения которых ум и глупость меняются местами. Человек, который мечтает всех обмануть и обокрасть – может быть гениален в смысле интеллекта, но это только увеличивает его опасность для общества. Чем такой человек эффективнее, как мыслитель, чем он эрудированнее, находчивее, чем глубже он анализирует информацию – тем хуже для человечества. Умственное развитие такого человека – это угроза и деградация человеческой мысли, взятой в целом. Ведь противопоставив себя виду, особь не только стремится сама стать похитрее, но и других, окружающих сделать поглупее, чтобы ими легче было манипулировать. А значит, уничтожение науки и образования, общественного рацио, здравого смысла в семье и школе – первостепенная задача для локалиста. И если он гениален, как мыслитель – то и эту задачу он решает гениально. Нетрудно заметить связь экспертного обслуживания биологической особи – и материальных приоритетов. Точно так же очевидна связь обобщающей науки со сферой духовного и идеального. Потому что плоть не живет без плоти. А мысль, идея, формула – живут без плоти, передаются от предыдущих (в биологическом смысле уже не существующих) поколений к последующим (в биологическом смысле еще не существующим). Например, книга – возможность разговора с мертвыми, предметного, зачастую и технического разговора. Когда идею разделяют – она увеличивается. Если в партии было 10 человек, а стало 100, то влияние, мощь, количество носителей ее идейности выросло в 10 раз. Выросло и усилилось – путем деления. Чем больше у книги тираж – тем больше у нее читателей. А текст или содержание книги от тиража не уменьшаются. Мыслей же по поводу прочитанного становится больше. А теперь попробуйте земельный участок или буханку хлеба, которые делили 10 человек – разделить на 100 человек. Что получится? Материальные ценности при делении сокращаются. Чем больше к поэту пришло слушателей – тем лучше поэту. Чем больше подселили в квартиру людей, тем теснее и хуже тому, кто первый в этой квартире подселился. Понимаете, в чем суть? Духовность есть первичный фактор всех центростремительных сил, который сводит людей вместе. Материальность есть первичный фактор всех центробежных сил, которые разделяют и заставляют враждовать людей.
Зверство вокруг нас – свидетельствует, что целенаправленно или по ошибке мы вырастили зверей. Ибо вначале возникают делатели, а только потом – их дела. Густо настоенная на звериных секрециях приватизация – упала не с неба. Значительно ранее самого события выросла целая генерация зверолюдей, в итоге и похоронивших принципы абстрактного разума и умственного обобщения принципов, в просторечии именуемые социализмом» (Евлогин). Если Вы, уважаемый читатель, решили, что эта статья посвящена несправедливой приватизации, Вы глубоко заблуждаетесь. Приватизация – это так, простой и понятный всем пример. Эта статья, в первую голову, разбивает «в пух и прах» основу «вульгарного материализма» — Дарвинизм (хотя о Дарвинизме в самой статье не сказано ни слова). Согласно Википедии, Дарвинизм — по имени английского натуралиста Чарльза Дарвина — в узком смысле — направление эволюционной мысли, приверженцы которого согласны с основными идеями Дарвина в вопросе эволюции (современная их форма, порой с существенным переосмыслением некоторых аспектов представлена в синтетической теории эволюции), согласно которым главным (хотя и не единственным) фактором эволюции является естественный отбор. В широком смысле нередко (и не совсем правильно) употребляется для обозначения эволюционного учения или эволюционной биологии в целом. Предложивший этот термин Томас Генри Хаксли противопоставлял его ламаркизму, приверженцы которого считают, что основной движущей силой эволюции является присущее организмам внутреннее стремление к совершенствованию. Главный же тезис Дарвинизма заключается в том, что все живые существа на Земле, включая человека, развивались и развиваются за счет естественного отбора. Естественный отбор — это основной фактор эволюции, в результате действия которого в популяции увеличивается число особей, обладающих более высокой приспособленностью (наиболее благоприятными признаками), в то время как количество особей с неблагоприятными признаками уменьшается. Все предельно просто и понятно (вот Вам и связь Дарвинизма с «вульгарным материализмом»). Однако так ли это?
Если для «живой природы» нашей Земли такой подход вполне оправдан, то для человека, как части этой природы, он неприемлем. Вы не согласны с подобным заявлением? Тогда задайте себе простой вопрос – почему все животные на Земле не превратились в разумные существа, а такое превращение случилось лишь с человеком? Как видите, вопрос – предельно простой, а такого же простого ответа на него — нет! Скажу более – и не может быть! Что же по этому поводу пишет Евлогин? А вот что. «Человеческое мышление, для того, чтобы просто быть человеческим! – требует, чтобы наряду с относительными единицами измерения Разум использовал и Абсолютные единицы измерения». «Утрата смысла жизни делает бессмысленным любое действие. Но фокус в том, что инстинкты никогда и не требовали разумного смысла, они же действуют автоматически!» «Поскольку природа не терпит пустоты, зоологические инстинкты быстро заполняют опустошенные безверием и безыдейностью отделы человеческого мышления». «Жизнь без смысла – имеет совершенно иные координаты психической деятельности, чем жизнь с предполагаемым смыслом». «Как мы вне смысла жизни отличим добро от зла?» «Отклонения в поведении человека (преступные, безумные и т.п.) – предполагают некий курс, от которого можно отклониться. А кто проложил человеку курс еще до рождения человека? И тем более всем людям, выводя некие общие законы для поведения каждого из них? Если нет закона – то нет и нарушения закона. Если жизнь случайна и бессмысленна, то любое поведение не лучше и не хуже любой другой формы поведения. В мире, где не предполагается Абсолют – абсолютной остается только толерантность». Другими словами, никакое животное и никогда не сможет превратиться в разумное существо, если на него не оказывает влияние другое разумное существа, например, Бог. И прав Достоевский, «если Бога нет, то все дозволено», а это как раз и есть основной признак животного мира. Вот и получается, любой атеист – это животное. Так что, превращение человека в животное – достаточно вероятный процесс, если этот человек не содержит в своем сознании «частичку Бога» (или Абсолюта по Евлагину). Человек, конечно, не Бог, но он – тоже разумное существо, а потому, человек может оказывать влияние на животных своим сознанием, в результате чего и появились на свете домашние животные, в том числе, кошки и собаки.
А ведь, если бы не было человека, как разумного существа, не было бы и домашних животных. А стало быть, не было бы Бога, не было бы и человека. Автор называет этого Бога — Мировым сознанием или «Единым пси-полем Земли» (небольшой части Мирового сознания, которая и оказывает разумное влияние на человека и на всю биосферу Земли). Естественный же отбор ну никак не может воспитать разумное существо, по той простой причине, что он сам – неразумен. А вот если таким отбором руководит какая-то разумная сущность, то этот отбор надо называть «разумным отбором». Таким образом, автор может согласиться с Дарвинизмом, если там заменить один термин на другой — «естественный отбор» на «разумный отбор». Но это будет уже не Дарвинизм, а что-то другое. Автор согласен с Евлагиным и в том, что «каждая наука, каждое познание и картина мира зависимы от исходного выбора между Богом и дьяволом (Абсолютом и локализмом). Социализм противопоставил себя зоологическим началам – и он был убит (в первую очередь) зоологическими началами. Структура социализма, опирающаяся на абстрактное мышление, стала для локалистов тем, о чем говорит Евангелие: «…иудеям соблазн, еллинам же безумие». «Этнографы и антропологи пишут «общим местом», что человек выделился из животной среды АБСТРАКТНЫМ МЫШЛЕНИЕМ. Но что такое абстрактное мышление? Это способность к обобщениям. Это когда вы не видите разницы между собой лично и человеком вообще. Это могучий рычаг социальной мотивации: все, что я хочу себе лично – я хочу и окружающим людям по принципу подобия. Но зоопсихология построена на прямо противоположном принципе (принципе уникальности). В дикой природе особь не смогла бы выжить, если бы не противопоставляла себя окружающей среде. А потому зоологические инстинкты впитали в себя логику бешеной борьбы организма с окружающими его средами (включая и социальную)» (Евлагин). Надо признать, что под таким углом на абстрактное мышление еще никто не смотрел. Согласно Википедии, абстрактное мышление — один из видов человеческого мышления, который заключается в образовании абстрактных понятий и оперировании ими. При абстрактном мышлении человек выходит за рамки привычной системы координат и правил мировосприятия, абстрагируясь от внешней действительности и пытаясь сконцентрироваться исключительно на донесении-восприятии мысли или идеи. В таком виде мышления часто используются образы и символы как общеизвестные, так и такие, которые получают свое значение, исходя только из самого мыслительного процесса или дискуссии.
Понятное дело, что абстрактные понятия («число», «материя», «стоимость» и т. д.) возникают в процессе мышления как обобщение данных чувственного познания конкретных предметов и явлений окружающей нас реальности. Они включаются в познавательную деятельность человека, направленную на раскрытие общих, существенных связей и отношений вещей. Анализируя и синтезируя уже образованные понятия, человек путем суждений, рассуждений и умозаключений познает новые для него связи и отношения объектов, расширяет и углубляет свои знания о них. Абстрактное мышление особенно тесно связано с языком, что является средством осуществления логических операций, фиксаций их познавательных результатов. Склонность к абстрактному мышлению может выступать как типологическая особенность человека. Но ее можно рассматривать и как общее свойство всех разумных существ в нашей Вселенной, а стало быть, и как свойство самой Вселенной. Автор этого сайта (как и Евлагин), рассуждая о человеке и человечестве, исходит из второго тезиса, а «вульгарные материалисты» предпочитают первый. Вопрос – почему? А потому, что они – «вульгарные», и не любят задавать себе лишние вопросы, например, такой – а откуда в человеке появилась такая типологическая особенность? И почему ее нет у всех остальных представителей «живой природы» Земли? Или такой – вследствие чего человек умеет разговаривать, а все другие животные не умеют? Попробуйте ответить на эти вопросы с точки зрения Дарвинизма. И у Вас, наверняка, ничего не получится. И данный факт является, по мнению автора, ярким доказательством неверности воззрений Дарвина. А стало быть, и всего «вульгарного материализма». А теперь попробуйте принять на Веру простой и логичный тезис: «Раз в нашем мире существует материя, значит, существует и сознание, и наоборот». И попробуйте ответить на поставленные вопросы еще раз. Ну и как, ведь, правда, стало получаться? Вот видите, каждый человек – это разумное существо, а между тем, подавляющее большинство современного человечества являются вульгарными материалистами, то есть, мыслят неразумно. А это явный признак того, что человечество не прогрессирует, а наоборот, регрессирует, по крайней мере, регрессирует его обобщенное сознание.
По мнению автора, в те далекие времена, когда человечество было сплошь религиозным, оно было значительно дальше от животного мира, чем теперь. Да, объем знаний, которые получило человечество за прошедшее с той поры время, стал несравнимо больше, но вот его «качество» оставляет желать лучшего. Понятное дело, что Бога, в виде седого дедушки, восседающего на облаках, нет, и никогда не было, но это совсем не значит, что его вообще не существует. А раз так, то и человеку дозволено далеко не все. Скажу больше, все — далеко не так просто, как это кажется на первый взгляд. ВСЕ – ЗНАЧИТЕЛЬНО ПРОЩЕ! Современному человечеству нужно просто отказаться от «вульгарного материализма», и «все сразу же встанет на свои места». Человек, действительно – царь природы, но не как монарх-самодур, а как «частичка Бога». А стало быть, и действовать в нашем мире, он должен как Бог, а не как животное. К сожалению, именно с этим у современного человека дела обстоят — так себе. А все — потому, что он просто не успевает лишний раз подумать об окружающем его мире и о самом себе, как части этого мира. Слишком большие объемы информации ему приходится обрабатывать «каждый божий день». А стало быть, ему необходимо ограничить потоки информации, поступающей к нему, буквально, со всех сторон. И сделать это может только сам конкретный человек. Как, заверещат очень многие, — это нарушение свободы слова! Никакого нарушения, просто каждый человек и все время своей жизни должен заниматься творчеством. А творчество это такая занимательная штука, какая запросто может поглотить все свободное время человека, как во время его бодрствования, так и во время его сна. И такой человек будет поглощать исключительно нужную ему информацию, откидывая все остальное за ненадобностью (и за отсутствием свободного времени). Другими словами, человек становится истинным человеком, только тогда, когда у него есть какая-то «высокая цель». Поставьте перед собой такую цель, и Вам сразу станет легче в этом «безумном, безумном, безумном мире». А человеческий разум в этом вопросе помочь никак не может. Ведь любое преступление можно оправдать различного рода «логическими вывертами», но оно от этого не перестает быть преступлением.