Идеализм-материализм как единое целое
Предлагаю Вашему вниманию интересную статью профессора астрономии и астрофизики в Калифорнийском университете в Санта-Круз, соавтора книги «Пять эпох Вселенной – внутри физики бесконечности» Грегори Лафлина — «Может ли живое существо быть размером с галактику?» (источник: https://habr.com/ru/post/406817/). «Размер объектов нашей Вселенной разнится от крохотной шкалы в 10-19 м, на которой взаимодействуют кварки, до космического горизонта, расположенного в 1026 метрах от нас. В этих допустимых 45 порядках величины известная нам жизнь ограничена относительно небольшим промежутком (всего в 9 порядков), расположенном в середине вселенского. Бактерии и вирусы бывают меньше микрона (10-6 метров), а высота крупнейших деревьев достигает порядка 100 м. Опята, или армиллярии (американцы называют их медовыми грибами), живущие у подножия Голубых гор в Орегоне, вероятно, являются единым организмом, простирающимся на 4 километра в поперечнике. У известной разумной жизни шкала еще меньше, в районе трех порядков величины. А может ли быть по-другому? Прогресс вычислительной теории говорит о том, что сознанию и интеллекту требуются квадриллионы примитивных элементов-«контуров». Поскольку наш мозг состоит из нейронов, которые сами по себе, по сути, являются специализированными кооперативными одноклеточными организмами, можно заключить, что биологическому компьютеру нужно иметь размер, сравнимый с мозгом, чтобы демонстрировать имеющиеся у нас возможности. Можно предположить возможность создания нейронов меньших по размеру, чем наши, для систем искусственного интеллекта. Элементы электрических схем сейчас уже гораздо меньше нейронов. Но и поведение у них проще, кроме того, они требуют поддерживающую их сверхструктуру (подвод энергии, охлаждение, сообщение), занимающую много места. Скорее всего, первые интеллектуальные системы по размеру будут сравнимы с нашими телами, несмотря на то, что основаны они будут на фундаментально отличающихся материалах и архитектурах. Это тоже говорит о том, что в метровой шкале есть что-то особенное.
Что насчет конца шкалы с гигантскими размерами? Уильям Берроуз в своем романе «Билет, который лопнул», представил, что под поверхностью планеты находится «огромное неорганическое сознание близ абсолютного нуля мыслящее в неторопливых отложениях кристалла». Астроном Фред Хойд драматически и убедительно писал о разумном и сверхинтеллектуальном «Черном облаке», по размеру сравнимом с расстоянием от Земли до Солнца. Его идея предшествовала сферам Дайсона, массивным структурам, полностью окружающим звезду и забирающим большую часть ее энергии. Ее поддерживают и вычисления, которые проводим мы с моим коллегой Фредом Адамсом. У нас получается, что наиболее эффективные структуры для обработки информации в сегодняшних галактиках могут находиться в закопченных ветрах, поднимаемых умирающими красными гигантами. За десятки тысяч лет окруженные пылью красные гиганты дают необходимое количество энергии, достаточно большой градиент энтропии и достаточно сырого материала, чтобы в потенциале превзойти по расчетной мощности биосферы миллиарда планет земного типа. Насколько большими могут быть такие формы жизни? Интересным мыслям требуется не только сложный мозг, но и достаточное время для формулирования. Скорость передачи информации в нейронах составляет 300 км в час, то есть сигнал пересекает мозг человека примерно за 1 мс. Получается, что в жизни человека умещается 2 триллиона таких переходов (и каждый из них усиливается благодаря богатой и чрезвычайно параллелизированной структуре). Если бы наш мозг и наши нейроны были бы в 10 раз больше, а время жизни и скорость сигналов не менялись, у нас было бы в 10 раз меньше мыслей за всю нашу жизнь. Если бы наш мозг вырос до размеров Солнечной системы, а сигналы передавались бы в нем со скоростью света, то для передачи аналогичного количества сообщений потребовался бы весь текущий возраст Вселенной, что не оставило бы времени для эволюции. Если бы мозг был размером с нашу галактику, проблема стала бы еще более острой. С момента ее формирования хватило бы времени только на 10000 сообщений, пересекающих ее из конца в конец. Поэтому довольно сложно представить жизненные формы со сложностью, сравнимой с человеческой, занимающие масштабы, сильно превышающие размер звезды. Если бы они существовали, у них ни на что не хватило бы времени.
Интересно, что ограничения окружающей среды, применяемые к физическим телам, также ограничивают жизнь тем размером, который необходим для появления интеллекта. Высота самых высоких секвой ограничена их неспособностью поднимать воду выше, чем на 100 метров вверх – это ограничение является комбинацией силы гравитации на Земле (тянущей воду вниз), и испарением, смачиванием и поверхностным натяжением в ксилеме (тянущей ее вверх). Если предположить, что гравитация и атмосферное давление на других планетах не будет отличаться от Земного более чем в 10 раз, то мы получим те же самые ограничения, отличающиеся не более, чем на пару порядков. Если мы также предположим, что большая часть жизни привязана к планетам, лунам или астероидам, тогда гравитация тоже задает естественный масштаб. С увеличением планеты и усилением ее гравитации, увеличивается сила, действующая на кости (или их эквивалент) гипотетических животных – об этом писал еще в XVII веке Христиан Гюйгенс. Животному бы потребовалось увеличить сечение костей, чтобы выдерживать такую силу, а она увеличивается как квадрат размера животного. Однако же эти эффекты быстро сходят на нет, поскольку масса тела увеличивается, как куб размера. В среднем, максимальная масса подвижных наземных организмов уменьшается примерно линейно с увеличением силы гравитации. Соответственно, на планете с гравитацией в 10 раз меньше, чем на Земле, могли бы жить животные в 10 раз больше. Но существуют минимальные размеры и для планет – если она будет меньше (меньше, чем одна десятая масса Земли), она не сможет удерживать атмосферу. Опять мы ограничены множителем в 10 по отношению к тем размерам, что мы видим на Земле. Жизнь также нужно охлаждать. Разработчики компьютерных чипов постоянно сталкиваются с трудностями удаления тепла, порождаемого вычислениями. У живых существ та же проблема: у больших животных высоко отношение объема к площади поверхности, или к коже. Поскольку за охлаждение животного отвечает кожа, а тепло порождается объемом, крупные животные менее эффективно охлаждаются. Как впервые подсчитал в 1930-х годах Макс Клейбер, скорость метаболизма на килограмм у земных животных уменьшается пропорционально массе животного в степени 0,25. И действительно, если бы скорость нагрева не уменьшалась, крупные животные бы просто сварились. Если предположить, что для нормального функционирования млекопитающего минимальная скорость метаболизма должна быть одной триллионной ватта на нанограмм, мы придем к максимальному размеру организмов порядка миллиона килограмм – что менее чем в 10 раз больше массы голубого кита, вероятно, самого крупного из когда-либо живших на Земле организмов.
Можно, в принципе, представить животных крупнее размером. Опираясь на принцип Ландауэра, описывающий минимально необходимое для вычислений количество энергии, и предположив, что энергетические ресурсы сверхмассивного вялого многоклеточного организма тратятся только на медленное воспроизводство его клеток, мы обнаружим, что проблемы его механической поддержки обгоняют проблемы отвода тепла и служат главным ограничительным фактором для роста. Но на таких масштабах становится непонятным, чем бы такое существо занималось или как бы оно появилось в результате эволюции. Классический фильм «Степени десяти» сняли четыре десятилетия назад, но его влияние весьма глубоко. Его можно связать, к примеру, с тем, что порядковые оценки прочно вошли в научный обиход, и он послужил вдохновением для создания картографических ПО, вроде Google Earth. Влияние фильма усиливается удивительной симметрией в рассказе, действующей между погружением в микромир (в котором наблюдатель погружается внутрь с масштаба пикника на берегу Чикагского озера в субъядерный масштаб) и движением в макромир (в котором мы улетаем прочь от Земли и ее содержимого в гигантские масштабы космоса). Случайно ли повезло ли нам, разумным существам, обладать возможностью двигаться в обоих направлениях и изучать крупные и мелкие масштабы Вселенной? Вероятно, нет» (Лафлин). Другими словами, Лафлин утверждает, что Мирового сознания (Бога) в нашей Вселенной нет, и не может быть. В качестве же оснований для подобного утверждения он выбирает два тезиса. Первый – о невозможности передачи информации со скоростью больше скорости света. И второй – о разительном отличии «живой» и «неживой» материи. Начнем с первого тезиса. Каждый из жителей Земли наверняка наблюдал в своей жизни серию маятников (в виде металлических шариков на веревочке), расположенных вблизи друг друга. Если отвести от вертикального положения крайний шарик и отпустить его, то он ударит второй шарик, тот – третий и такие соударения перетерпят все шарики вплоть до крайнего с другой стороны. Горизонтальная скорость движения шариков составляет очень незначительную величину (порядка пары метров в секунду), а скорость передачи импульса движения (информации) от одного крайнего шарика к другому крайнему шарику будет приближаться к скорости звука в металле (то есть, на многие порядки выше). Причем, чем больше размеры шариков и меньше расстояние между ними, тем ближе к скорости звука (скорости передачи импульса движения).
По глубокому убеждению автора, наша Вселенная (как и все остальные) представляет собой «Черную дыру», размеры которой изнутри значительно превышают ее размеры снаружи. И она буквально «переполнена» эфиром («матрешками из нейтрино»), причем, количество нейтрино в нашей вселенной значительно больше, чем их там может поместиться. И среднее расстояние между этими «матрешками» значительно меньше, чем ее размеры. Учитывая, что передача импульса движения (при соударении нейтрино друг с другом) происходит мгновенно, а скорость их движения в пространстве приближается к скорости света, скорость передачи импульса движения (информации) может многократно превышать световую скорость. Таким образом, первый тезис Лафлина оказался несостоятельным. Тем более, что тот не учитывает того обстоятельства, что передача любой информации в головном мозгу человека затрагивает не весь мозг, а лишь какую-то его небольшую часть. А теперь переходим ко второму тезису. Согласно Википедии, жизнь — активная форма существования материи, в некотором смысле высшая по сравнению с ее физической и химической формами существования — совокупность физических и химических процессов, протекающих в клетке, позволяющих осуществлять обмен веществ и ее деление. (Вне клетки жизнь не существует, вирусы проявляют свойства живой материи только после переноса генетического материала в клетку). Приспосабливаясь к окружающей среде, живая клетка формирует все многообразие живых организмов. Основной атрибут живой материи — генетическая информация, используемая для репликации. Более или менее точно определить понятие «жизнь» можно только перечислением качеств, отличающих ее от «нежизни». На текущий момент нет единого мнения относительно понятия жизни, однако ученые, в целом, признают, что биологическое проявление жизни характеризуется: организацией (высокоупорядоченное строение), метаболизмом (получение энергии из окружающей среды и использование ее на поддержание и усиление своей упорядоченности), ростом (способность к развитию), адаптацией (адаптированы к своей среде), реакцией на раздражители (активное реагирование на окружающую среду), воспроизводством (все живое размножается), информация, необходимая каждому живому организму, расщепляется в нем, содержится в хромосомах и генах, и передается от каждого индивидуума потомкам. Другими словами, жизнь – это высокоупорядоченное строение, получение энергии из окружающей среды и использование ее на поддержание и усиление своей упорядоченности, способность к развитию, активное реагирование на окружающую среду, воспроизводство и адаптация.
Однако всеми этими свойствами, в той или иной степени, обладает как «живая», так и «неживая» материя. Возьмите, например, кристаллы, так они обладают всеми подобными свойствами, без исключения. Единственное отличие между «живой» и «неживой» материи заключается в большей сложности первой. Но и это свойство можно реализовать двумя способами – усложнением на микроуровне, как это делается в биологической жизни, или усложнением на макроуровне, как это происходит в нашей Вселенной. И в этом случае – уже никаких отличий между «живой» и «неживой» материи и вовсе нет! По крайней мере, автор их «в упор не видит». Именно по этой причине биологическая жизнь и отличается от Вселенской жизни своим меньшим масштабом. Так что, и второй тезис Лафлина оказался несостоятельным. Что же касается масштабов биологической жизни, то тут он просчитал все верно. На сегодняшний день существует более ста определений понятия «жизнь», и многие из них противоречат друг другу. Жизнь определяется через такие слова как «система», «вещество», «сложность», «самовоспроизведение», «эволюция», и т. д. Минимальное определение, согласующееся со всеми остальными определениями, таково – «жизнь это самовоспроизведение с изменениями». Именно эту картину мы и наблюдаем в нашей Вселенной. «Черные дыры» являются дочерними структурами нашей более старой Вселенной, питаются ее пространством и материей, и постоянно растут, рождая внутри себя новые «черные дыры» (дочерние Вселенные). С точки же зрения второго начала термодинамики, жизнь — это процесс или система, вектор развития которой противоположен по направлению остальным, «неживым» объектам Вселенной, и направлен на уменьшение собственной энтропии. Тепловая же смерть Вселенной невозможна не потому, что наша Вселенная бесконечна, а законы термодинамики, базируются на изучении объектов конечных размеров и к Вселенной не применимы, а потому, что является живой сущностью. Живые системы обмениваются с окружающей средой энергией, веществом и информацией, являясь, таким образом, открытыми системами. С другой стороны, каждая живая сущность, тем или иным способом, всегда обосабливается от окружающей среды. Например, клеточная мембрана (цитолемма, или плазматическая мембрана) – это эластическая молекулярная структура, состоящая из белков и липидов. Отделяет содержимое любой клетки от внешней среды, обеспечивая ее целостность и размеры; регулирует обмен между клеткой и средой; внутриклеточные мембраны разделяют клетку на специализированные замкнутые отсеки — компартменты или органеллы, в которых поддерживаются определенные условия.
Так и наша Вселенная не бесконечна и ограничена, как снаружи, так и изнутри односторонней «мембраной», обратной стороной которой является поверхность «белой дыры» в центре Вселенной. Ее «мембрана» беспрепятственно пропускает внутрь пространство и материю материнской Вселенной (используемые ей в качестве пищи), и не выпускает их обратно. Кстати, когда автор говорит о пространстве, он подразумевает эфир, а не пустоту. Зарождение же новой Вселенной происходит при коллапсе сверхмассивных звезд. Сначала материя звезды превращается в сверхплотную нейтронную материю. Затем материя «черной дыры» «выворачивается наизнанку» с образованием в ее центре «белой дыры» (этот момент как раз и можно считать «днем рождения» новой Вселенной). Обратной стороной этой «белой дыры» становится «односторонняя мембрана» «черной дыры», ограничивающая новую Вселенную снаружи. Пространство и материя материнской Вселенной поглощается наружной поверхностью «черной дыры» и поступает в дочернюю Вселенную с поверхности «белой дыры». И первое, что оттуда начнет поступать, это – пространство и свет от сколапсировавшейся звезды (вот Вам и «первовзрыв» налицо). Вы можете возразить, что так не бывает, «потому что этого не может быть», и будете правы, но только для четырехмерного континуума пространства-времени, который мы с Вами воспринимаем. Однако наша Вселенная — многомерна, и в ней, в соответствие с геометрией Лобачевского, даже параллельные прямые пересекаются. В любом случае, представить это, может любой человек с достаточно развитым воображением. А раз человек в состоянии представить такое, значит, и вероятность осуществления подобного события отлична от нуля. А теперь задайте себе вопрос – чем отличается описанная выше Вселенная (а автор описывал именно нашу Вселенную) от любого известного Вам живого организма? Только размерами, и больше ничем! И как сказал когда-то классик, если бы я точно знал, что Бога нет, я бы все равно в него поверил. А профессор астрономии и астрофизики в Калифорнийском университете Лафлин, наоборот, в Бога все равно не поверит, даже если будет точно знать, что тот существует.
Точно также не верит в Бога и американский генетик, профессор Гарвардского университета Дэвид Синклер. Предлагаю Вашему вниманию его интервью в программе RT «SophieCo. Визионеры» — «Старение можно вылечить!». По его мнению, «старение — причина многих заболеваний, поэтому его необходимо лечить и обращать вспять. Дэвид Синклер рассказал, что занимается клиническими исследованиями препаратов, взаимодействующих с «генами долголетия», и вместе с родственниками принимает их в течение нескольких лет. Синклер сообщил, что для увеличения продолжительности жизни необходимо активировать естественные защитные механизмы всего тела, однако признал, что долгосрочные последствия его экспериментов пока неизвестны. — Вы предлагаете рассматривать старение как болезнь, которую можно лечить. Что заставляет вас считать это заболеванием, а не просто естественным жизненным процессом? — Старение — это как любое другое расстройство организма, из-за которого мы болеем и в итоге умираем. У нас впервые появилось понимание того, что его вызывает и как его замедлить, а потенциально — как лечить и обратить вспять этот процесс. Это важно, потому что старение является серьезной причиной всех заболеваний, с которыми мы боремся. И вместо того чтобы пытаться пресекать их по одному по мере появления и дожидаться, пока мы рухнем в пропасть, почему бы не сделать так, чтобы мы в принципе не оказались на ее краю? — Вы экспериментируете с НАД-плюс. Если я не ошибаюсь, это молекула, которая помогает поддерживать здоровье клеток, и с возрастом ее содержание в организме снижается. То есть, получается, если мы начнем принимать таблетки с этой молекулой, то перестанем стареть? — У человека есть гены, препятствующие старению, мы называем их генами долголетия. В моей лаборатории в Гарварде мы работаем с группой белков — сиртуинами. И чтобы они могли эффективно замедлять старение и защищать нас от болезней, требуется молекула НАД. Можно принимать добавки, которые повысят уровень НАД в организме. Мы видим, что они замедляют старение и дают эффект, сравнимый с пользой от физических упражнений и правильного питания, — но только исходя из опытов с животными.
В настоящее время в медицинских учреждениях при Гарварде и за рубежом проводятся клинические исследования. И я надеюсь, что в ближайший год или около того мы получим подтверждение не только безопасности, но и эффективности, которую мы видим в ходе экспериментов с мышами. Так что время сейчас очень интересное. По всему миру проводятся сотни исследований о влиянии молекул на организм человека с целью попытаться замедлить процесс старения. — Почему же ваш препарат против старения еще не запущен в массовое производство? Мне известно, что вы и ваши близкие принимаете его. Есть ли здесь какие-то риски, с которыми еще нужно разобраться? — Проблема заключается в том, что мы пока не можем с точностью сказать, работают ли эти добавки, поэтому я занимаюсь клиническими исследованиями. В итоге это позволит получить препарат, который врачи смогут назначать пациентам, так как будет доказано, что он эффективен для большинства или по крайней мере для определенного числа людей. Сначала он будет назначаться для лечения болезней — поскольку само по себе старение еще не признано болезнью, от которой выписывают лекарства. Вы спросили, почему он широко не применяется. Потому что мы должны доказать его эффективность. Но, опираясь на существующие многообещающие данные, многие люди, включая мою семью, решили попробовать. Мы считаем, что, если мы не станем ничего предпринимать, будет только хуже. Хотя определенный риск здесь есть: не исключены непредвиденные побочные эффекты. — Позвольте спросить: как долго вы принимаете этот препарат и сколько вам лет? Чтобы я могла понять, насколько это средство работает. — Итак, мне 103 года… плюс-минус. Ну, хотелось бы так сказать. Если честно, то мне 50 лет. И вам судить. У меня нет седых волос — это хороший признак. — Потрясающе выглядите! — Моему отцу 80, и он в прекрасной форме. Что касается моего внешнего вида… Не забывайте, я вырос в Сиднее, в Австралии, где много был на солнце и сильно обгорал, и у меня должно быть множество морщин. Так что пока все хорошо. Но доказательством эффективности препарата это еще не является. И кстати, хочу отметить: я не занимаюсь никаким спортом, но врачи говорят, что физиологически организм у меня, как у спортсмена. Так что пока могу сказать, что у меня и моего отца все в порядке. Нашим организмам это не вредит.
— Пропишите и мне то, что вы принимаете! Мне нравится результат. Значит, на данный момент у этого средства нет никаких побочных эффектов? Или этот вопрос пока недостаточно изучен? Возможно, прошло слишком мало времени, чтобы это понять? — Каждая молекула, поступающая в наше тело, может быть в какой-то степени опасной. Даже еда, ведь в ней содержатся пестициды. Мы считаем, что наше средство находится в нижней части шкалы оценки риска. Молекулы, которые принимаем мы с отцом, естественного происхождения, их вырабатывают наши тела. Мы лишь пытаемся восстановить то, что теряется со временем, вернуть организм на более молодой уровень. — Не знаю, что вы об этом думаете, но сейчас многие увлекаются гормональной терапией и принимают так называемый гормон роста. Ваш препарат похож на гормон роста? — На самом деле этот препарат дает совершенно иной эффект. Речь идет о своеобразном включении естественных защитных механизмов нашего организма для борьбы с болезнями и старением. Такая методика имеет долгосрочный эффект. Множество разных исследований, проводимых по всему миру с участием, как животных, так и людей, свидетельствуют о том, что ограничение количества калорий и периодическое голодание предотвращают старение. Можно делать так или же можно принимать данные молекулы. Гормон роста дает обратный результат. Он стимулирует рост организма, но делает это в ущерб тем путям к долголетию, которые мы изучаем. Да, у этого гормона есть определенные краткосрочные преимущества: вы становитесь сильнее, реже падаете — то, что нужно для пожилых людей. Однако в долгосрочной перспективе, которая интересует меня в рамках моего исследования, получается, что организм работает на износ и энергия не используется тем образом, который способствует его долговечности. — Вы также занимаетесь исследованием частичного перепрограммирования клеток, буквально внушаете старым клеткам тела, что они молодые, и они начинают вести себя соответствующим образом. Насколько реалистичен такой метод борьбы со старением? — Мы узнали, что можем перепрограммировать тело таким образом, чтобы оно снова стало молодым. И это не временный эффект — речь идет о полной перезагрузке. В наших клетках мы обнаружили как бы резервный жесткий диск с запасом молодости. Сейчас мы используем генную терапию. Испытания проводятся, прежде всего, на мышах. И мы можем, скажем, перепрограммировать их глаза: поместить в глаз старой мыши комбинацию из трех генов, включить их на несколько недель, и она снова начнет видеть. Однако долгосрочные последствия пока неизвестны. Тем не менее, чрезвычайно интересен сам факт того, что нам удалось найти запасную копию молодости, включив которую можно восстановить функции такого сложного органа, как глаз.
— Допустим, перепрограммирование клеток и повышение уровня НАД-плюс в организме помогут перевести часы нашего возраста назад: 60-летний человек будет чувствовать себя на 50, 40-летний — на 30 и так далее. Но возможно ли остановить старение полностью? Или его можно только замедлить? — Если бы вы задали мне этот вопрос пару лет назад, я бы ответил: «Остановить старение мы никак не можем». Сегодня мы по-прежнему не знаем, как это сделать, но мы научились перепрограммировать клетки, чтобы они вновь стали очень молодыми. И мы можем сделать так, чтобы, по крайней мере, глаз годовалой мыши (а такая мышь уже считается старой) вернулся к состоянию в возрасте пары месяцев. И сейчас в ответ на ваш вопрос я могу сказать: «Теоретически возможно, что перезагрузку организма получится делать несколько раз». Мы перезагрузили глаз один раз, но теперь проверяем, можно ли сделать это дважды, трижды или, может быть, 100 раз. Пределы нам пока неизвестны. Но перспектива многократных перезагрузок на протяжении жизни вдохновляет. — Я понимаю, вы не обещаете, что ваша технология подарит возможность жить вечно, но насколько она могла бы увеличить продолжительность жизни? — Мои коллеги очень сердятся, когда я говорю что-то вроде: «Когда-нибудь мы сможем жить до 250 лет!» Доказать такое не получится, но с определенной степенью надежности могу сказать, что средняя продолжительность жизни сильно возросла. Ребенок, сегодня родившийся здесь, в США, в среднем может рассчитывать дожить до 104 лет. А в Японии — до 108-109. Это очень интересно. Но еще интереснее, что, если произойдут те прорывы, о которых я сегодня говорю, цифра может быть еще выше. — Скажите, поможет ли клеточная терапия, которую вы исследуете, сохранять мозг молодым и здоровым гораздо дольше, чем сейчас? — Если бы мои исследования не были направлены на защиту мозга, я бы ими не занимался. Наш подход к медицине, к лекарствам должен заключаться в активизации естественных защитных механизмов всего тела — начиная с кожи (для предотвращения морщин) и заканчивая мозгом (для предотвращения деменции). И это один из первых медицинских подходов, который омолаживает тело целиком. Я не хочу, чтобы мы оказались в ситуации (а тенденция к ней сейчас есть), когда в домах престарелых все больше людей с деменцией, чьи сердца при этом работают нормально. — Сейчас индустрия омоложения обслуживает в основном богатых и знаменитых. Если будет разработан окончательный метод борьбы со старением, смогут ли обычные люди его себе позволить? — Да, это серьезная проблема. И я пытаюсь донести до других представителей этой отрасли и до мировых лидеров мысль о том, что нельзя допустить подобное развитие событий. В противном случае мы будем жить в мире, где доступ к данной технологии будет лишь у миллионеров и миллиардеров. Уже сейчас у них в этой области гораздо больше возможностей, чем у большинства людей. Нельзя допустить, чтобы сложилась такая ситуация. Иначе нас ждет какая-то антиутопия, где дети богатых (и даже их домашние питомцы!) будут жить дольше, чем обычные люди.
Однако существуют препараты (и некоторые из них уже есть в продаже), которые способствуют долголетию и замедляют старение. Это, например, лекарства для лечения таких болезней, как диабет… При этом одна таблетка обойдется всего в несколько центов. И если бы мы признали старение болезнью, то врачи могли бы назначать эти препараты… И это, в свою очередь, могло бы продлевать здоровую жизнь пациентов на пять-десять лет. — Каждый раз, когда появляются новые лекарства, общество начинает волноваться насчет того, что может произойти, если продолжительность жизни возрастет. По моим прогнозам, проблем с уровнем населения не будет — он стабилизируется. Чем здоровее люди становятся, тем меньше они заводят детей, особенно в развивающихся странах. Кроме того, будет меняться возраст выхода на пенсию, причем таким образом, чтобы люди могли начать новую карьеру и заниматься своим хобби или общественной деятельностью. — Рекордсмен по долголетию Жанна Кальман прожила 122 года. Известно, что продолжительность жизни ее родственников тоже выше средней. Выходит, долголетие обусловлено еще и генетически, а потому передается потомкам? — Отчасти так и есть. Как правило, люди, живущие дольше 100 лет, отличаются благоприятным геномом, который способствует долголетию. Однако продолжительность жизни лишь на 20% зависит от генов, а в остальном — от самого человека. Когда-нибудь такое долголетие — 110 лет, а то и больше — станет доступно многим». Автор этого сайта вынужден признать, что материализм Синклера вызывает у него значительно большее уважение, чем «вульгарный материализм» Лафлина. По крайней мере, Синклер борется за жизнь, а не безучастно принимает ее такой, какой он ее видит, как Лафлин. Впрочем, надо признать и то, что «выше жопы все равно не прыгнешь». Автор этого сайта – тоже материалист, но он понимает, что любая материя обладает своим сознанием, и, описывая поведение материи, надо обязательно учитывать и поведение ее сознания. А «вульгарные материалисты» этого никогда не делают (именно этим они и отличаются от всех прочих материалистов). И правильно Фридрих Энгельс назвал подобных людей «вульгарными материалистами», так как они до предела упростили материалистическое миропонимание, отрицая специфику сознания и отождествляя его исключительно с материей. К слову сказать, все животные на нашей матушке-Земле представляют собой исключительно «вульгарных материалистов» (хотя и не догадываются об этом). Очевидно, что подобные «материалисты» составляют подавляющее большинство и среди современных людей. Именно по этой причине автор и утверждает, что в современном человечестве берет верх его животная составляющая. И чтобы остановить этот процесс, каждый проживающий на Земле человек должен научиться синхронистическому мышлению (смотри предыдущую главу). Другими словами, в сознании человека должен восторжествовать «идеализм-материализм как единое целое».
Идеализм и материализм (как термины для обозначения широкого спектра философских концепций и мировоззрений, в основе которых лежит утверждение о первичности идеи по отношению к материи, и наоборот) существовали в сознании человека всегда, везде и как единое целое. Однако в XVIII веке эти термины разошлись в сознании людей в разные стороны, и начались нескончаемые споры идеалистов с материалистами. По мнению автора, случилось это по той простой причине, что мощь разума человека сравнялась с мощью его подсознания. До этого периода времени в сознании человека доминировало его подсознание, а после него начал доминировать разум. Таким образом, можно сказать, что человечество поменяло свой пол (с женского на мужской). «У них, кажется, происходит нечто вроде борьбы гигантов из-за спора друг с другом о бытии. … Одни все совлекают с неба и из области невидимого на землю, как бы обнимая руками дубы и скалы … и признают тела и бытие за одно и то же… Поэтому-то те, кто с ними вступает в спор, предусмотрительно защищаются как бы сверху, откуда-то из невидимого, решительно настаивая на том, что истинное бытие — это некие умопостигаемые и бестелесные идеи; тела же, о которых говорят первые, и то, что они называют истиной, они, разлагая в своих рассуждениях на мелкие части, называют не бытием, а чем-то подвижным, становлением. Относительно этого между обеими сторонами, Теэтет, всегда происходит сильнейшая борьба» (Платон «Софист»). Как видите, уважаемый читатель, споры идеалистов с материалистами начались еще в глубокой древности. Так что, XVIII век – это очень условная отметка. Опять-таки, даже современное человечество очень неоднородно по своему составу, и до сих пор одни народы можно отнести к женскому типу (у них доминирует подсознание), а другие – к мужскому (у них доминирует разум). Тем не менее, приближается время, когда человечество должно, наконец-то, опомниться, и прекратить этот никому не нужный спор. Ведь, по сути, правыми являются обе стороны, так чего тогда спорить? В любом случае, первичным элементом любой Вселенной является «эфир», то есть, и материя, и сознание – одновременно. А более сложная материя во Вселенной появляется под управлением первичной материи, которая выступает в этом случае в качестве сознания. Вот Вам и Бог, в которого верит автор. Так что, без «эфира» нам с Вами, уважаемый читатель, никуда не деться, и это должны понять все люди на нашей Земле, в том числе, и в первую очередь, и современные ученые.