Российская власть и русский народ
Предлагаю Вашему вниманию статью Федора Папаяни «Что сделал, не сделал и что должен был сделать президент Путин» (источник: https://ss69100.livejournal.com/4777560.html). «Говоря о современной России, мы однозначно подразумеваем тот ее постсоветский курс, который был взят при президентстве Владимира Путина. Поэтому, когда мы говорим «современная Россия», мы, безусловно, подразумеваем – «государство Путина», выражаясь в терминах В. Суркова. А когда мы говорим «Путин», подразумеваем современную Россию со всеми ее достижениями и недостатками. «Путину безраздельно принадлежит политическое настоящее России», – справедливо считает А. Дугин. Близкий тезис и у Председателя Госдумы В. Володина: «Есть Путин – есть Россия, нет Путина – нет России». Поэтому тема Путина просто обречена, быть под постоянным и самым пристальным вниманием экспертного сообщества. Феномен Владимира Путина для России настолько значим, что он будет интересен до тех пор, пока будет существовать сама Россия и русский народ. По М. Хазину, Путин – «некий самородок, который сам себя сделал, очень грамотно выстроив систему отношений с разными персонажами» в структурах власти. Этот исторический феномен стал со всей очевидностью значимым не только для России, но и для всего мира. Однако до конца он пока остается не совсем понятным своим современникам, он неоднозначен и даже противоречив, как, впрочем, всякий русский феномен, вроде Ивана Грозного, Петра Великого или Иосифа Сталина. Говоря о политике Владимира Путина, А. Дугин отметил: «Это глубинно и сущностно половинчатая линия правления», поскольку «то, чем является современный политический режим в России, сложившийся при Путине, это компромисс. Компромисс между всеми полюсами и действующими силами государства и общества». В силу указанного компромисса, или по иной причине, но Путин остается не совсем понятным для патриотов, возможно и потому, что, как выразился В. Аверьянов, «вынужден до сих пор лавировать и во многом маскировать свои стратегические замыслы». Подобное высказал и В. Расторгуев: «…наш лидер ни разу не обмолвился, какое общество мы сообща (или порознь?) строим. Из его уст не прозвучало ни «капиталистическое завтра», ни хотя бы туманное «постсоветское» или интригующее «посткапиталистическое»? Что за этим стоит – похвальная профессиональная привычка хранить тайну или ее отсутствие? Нет ответа». Вообще же, аксиологическая оценка национального лидера – дело совсем не простое. Всякий раз тут требуется понять планы и ожидания сил, приведших его к власти, суть внутренних и внешних вызовов, с которым столкнулся лидер, школу его жизни, и только потом оценивать его дела, имевшие для страны те или иные последствия.
По моему глубокому убеждению, есть только один рецепт более или менее объективной оценки лидера – это метод «весов». На чашах этих «весов» нужно попытаться, насколько возможно объективно, взвесить государственные дела лидера. На одну чашу условно положить дела с позитивными для страны последствиями, на другую – с негативными, и далее посмотреть, какая из чаш перевешивает. Чтобы оценить В.В. Путина как политика и ответственного лидера, достаточно сравнить Россию 2000-го и 2019-го годов. Положительный перевес у Путина будет по всей группе государственных показателей (от ВВП до уровня и продолжительности жизни граждан, от величин госдолга до величин в Фонде национального благосостояния России и т.д. и т.п.), поэтому вердикт по оценке деятельности Путина может быть только положительным. Путин, по сути, спас Россию именно в тот драматический момент, когда, казалось, падение в пропасть небытия некогда могущественной сверхдержавы было уже неизбежным. При Путине восстановлено военное могущество России. Оно позволяет России не просто выживать, не просто восстанавливать свой суверенитет, но и развиваться, а также договариваться на равных с конкурирующими империями и странами о справедливой зоне разграничения интересов, дипломатически решать множество международных проблем. Вспомним внешнеполитическое кредо Александра III: «у России нет друзей, нашей огромности боятся… У России только два надежных союзника – ее армия и флот». Путин вполне осознал это царское кредо. Он понял, что только военное могущество может спасти Россию, а потому именно его восстановил в первую очередь. Что можно воспринимать как явление вполне чудесное, если вспомнить плачевное состояние вооруженных сил в 2000 г. Тем самым Путин обеспечил главное необходимое, хотя и не достаточное, условие для подъема России. В. Коровин к этому справедливо добавляет, что во время правления Владимира Путина «устранен олигархический нарост, использовавший экономические инструменты давления для влияния на политику и борьбу за власть; созданы госкорпорации, сконцентрировавшие остатки недорастащенной государственной собственности по нескольким приоритетным направлениям. Путин, несмотря на все травмы либеральной смуты, сумел сохранить тот самый героический дух, помогавший русским побеждать на протяжении всей нашей тысячелетней истории; при Путине роль и влияние православия распространилось настолько, насколько у него самого хватило сил и возможностей». И более того, как отмечает И. Казенас, «наша страна показывает всему миру основу новой цивилизационной модели человечества, в противовес проигравшей Глобализации и на ее контрасте». Все это вместе очень дорогого стоит.
Но тут, как ложка дегтя в бочке с медом, все дело портит наша несбывшаяся надежда на Путина. И причина здесь в том, что «ранний Путин был надеждой, альтернативой, героем, остановившим распад России» (А. Дугин). От Путина ждали дальнейших решительных действий. Речь идет о том, что полезного он мог бы сделать для России, но почему-то не сделал. Обращаю особое внимание на достаточно тонкую грань между «президент мог бы сделать» и «президент должен был сделать». Например, В. Янукович в 2013-2014 гг. не сделал для наведения порядка на Майдане то, что должен был бы сделать ответственный президент, и это в итоге привело к трагическим для Украины последствиям. В России после резкого патриотического подъема 2014-2015 годов, уже через несколько лет, в 2018-2019 гг. последовал либеральный откат (или даже реванш) и, как следствие, появились неуверенность и даже уныние в среде истинных патриотов, вызванные безысходностью создавшегося положения. Дело в том, что либеральные пропагандисты («коллективный Венедиктов») продолжают жировать за государственный счет, а пропагандисты-патриоты еле-еле сводят концы с концами, у них нет единой повестки, нет лидера, нет партии. И самое главное – нет господдержки. Более того, деятельность таких выдающихся авторитетов Русского мира, как О. Платонов (директор Института русской цивилизации) во многом пресечена судебными разбирательствами по надуманным поводам «пятой колонны». Согласно О. Розанову, у патриотов наступила апатия, поскольку «поддерживать либеральную уличную оппозицию глупо и бессмысленно, а на патриотическом фланге все зачищено до стерильного блеска». Сложилось впечатление, что таланты патриотов (публицистов, блогеров, экономистов, ученых) и созидательная энергия воли русского народа Кремлем не поняты и не востребованы. Да, Путин не позволил уничтожить Россию и русский народ (как и всю российскую семью народов), и это – сущая правда. Но программа по ликвидации русского народа, стартовавшая в 1990-ые, полностью не остановлена. Она приторможена, если хотите. Она перешла из жесткой фазы уничтожения (каковой она была в 1990-ые годы на всем постсоветском пространстве, и особенно после 2014 г. на Украине) в свою мягкую и замедленную фазу. Конституция РФ 1993 года не изменена, понятие «русский народ» в ней так и не появилось, что юридически доказывает: ельцинская антироссийская и русофобская программа пока не перечеркнута Путиным.
«Государственную идею он не утвердил, институционального выражения своему курсу не придал, новой государственной элиты не учредил, стратегического пути России не сформулировал» (А. Дугин). Русские патриоты в России (и на Донбассе в особенности) посему находятся в депрессивном состоянии духа. Согласно С. Глазьеву, «десятки миллионов образованных и квалифицированных людей оказались на социальном дне, утратив смысл своего существования». Еще жестче звучит тревога у В. Аверьянова: «Вместо доверия и надежды сегодня в народе депрессия и все нарастающее озлобление». Как известно, в депрессивном состоянии живые существа слабо размножаются, поэтому рождаемость в России закономерно падает и никакой материнский капитал или семейная ипотека тут существенно помочь не смогут. Либеральные установки по-прежнему нравственно разлагают народ и по-прежнему тормозят экономическое развитие, особенно в глубинке, где проживают основные трудовые массы. По С. Глазьеву, «сложившаяся в России система хозяйствования бесперспективна. Ее сохранение обрекает страну на бесконечные внутренние конфликты и внешнюю зависимость, общество – на деградацию, а народ – на вымирание». С ним солидарен М. Делягин, считающий, что «всем бы хотелось, чтобы президент одумался и осознал, что политика уничтожения России при помощи социально-экономических методов, либеральных, которую осуществляет Силуанов, это неправильно, и что нужно развивать российскую экономику и для этого осуществлять инвестирования, хотя бы бюджетных резервов, для этого гарантировать гражданам прожиточный минимум, выполнив, наконец, Конституцию». Чиновники, сколько их ни сажай, продолжают самозабвенно воровать, ибо такова сущность нашей «демократической системы», установленной еще в 1991 году. Эта система Путиным не изменена. Она постоянно, как в инкубаторе, воспроизводит взяточников, коррупционеров и воров. В целом, русский дух надломлен, но уж очень не хочется верить, что надолго. Поэтому, несмотря на положительный перевес на сравнительных «весах» Путина, уровень доверия народа к власти в последние два года неуклонно падает, как, собственно, и рейтинг самого президента. По О. Розанову, апатия, «бесстрастие, равнодушие, а иногда даже пренебрежение к власти», закономерно вылились в «падение рейтинга партии власти и первого лица. Путин в большей степени, чем раньше, начал ассоциироваться с либеральным экономическим блоком правительства, влиятельными либералами из аппарата президента и олигархами (всегда либеральными по определению). Это очень резкие и крайне отрицательные оценки. Но они есть и в значительной мере они справедливы. Как понять это противоречие, как его объяснить?» (Папаяни).
По мнению автора этого сайта, объяснение очень простое – Путин целенаправленно проводит свою политику в отношении к России. Однако «меняются времена, меняются и люди». До 2012 года, включительно, политика Путина полностью совпадала с пожеланиями тогдашнего поколения «Главного Заказчика будущего» (работающего поколения) — в России выстраивалось менее традиционное общество неолиберального толка. И это общество окончательно сформировалось как раз к 2012 году. А вот дальше политика Путина начала расходиться с пожеланиями нового «работающего поколения». Это поколение, как ему и положено, начало строить в России более традиционное общество (произошло «отрицание отрицания»), а Путин продолжал «гнуть свою линию». Последним в ряду совпадающих действий стала «аннексия Крыма» в 2014 году, которая вызвала чуть ли не восторг всего русского народа. После чего действия Путина стали все больше и больше расходиться с пожеланиями нынешнего поколения «Главного Заказчика будущего». Путин не хочет (или не может) менять свои способы и методы управления страной, ведь в начале его властной карьеры (когда он и начал формироваться, как лучший президент России «всех времен и народов») они показали свою высокую эффективность. Но время движется только вперед, и русский народ постоянно изменяется в потоке этого времени (причем, циклически), а Путин не смог (или не захотел) почувствовать этих изменений. Не почувствовали этих изменений и все остальные «либерасты» в Российской власти, более того, «поднимает голову» даже «Ельцинская семейка». И эти тенденции вызывают у автора большую тревогу. Если Путин не успеет перестроиться и изменить свою политику до 2024 года, то и его самого, и его «либерастическую» власть может запросто смести «революция снизу». А это, извиняюсь за выражение, — «ПОЛНАЯ ЖОПА», господа. И все, что он так кропотливо выстраивал, может рассыпаться как карточный домик, а там и до третьей мировой войны недалеко. А потому, автору этого сайта совсем неинтересны объяснения Федора Папаяни о причинах сегодняшней властной деятельности Путина, которые он обещает представить в продолжение своей статьи. Сегодня более важны не причины, а следствия!
Автор не убедил Вас, уважаемый читатель? Тогда он сходит козырной картой из колоды самого Папаяни. Смотрите сами, ВВП России (в текущих ценах, трлн. руб.) за шесть лет изменился с 33,2 в 2007 году до 68,1 в 2012 году (рост 51,2%), с одной стороны, и с 73,1 в 2013 до 103,6 в 2018 (рост 29,4%), с другой стороны. Другими словами, средний ежегодный прирост ВВП страны с 2007 по 2012 год составлял 8,5%, а с 2013 по 2018 год – 4,5%. И это данные Государственной пропаганды (на самом деле, положение значительно хуже). Вопрос – почему? Ответ – «работающее поколение» русских людей не хочет «вкалывать» на «богатого папика». И сколько бы Дмитрий Медведев со своей компанией не кричал о повышении производительности труда, она только падает (причем, заметно – почти в два раза)! И пока Российские власти не изменят своей экономической политики, производительность труда народа будет продолжать падать. Другими словами, власть идет в одну сторону и зовет за собой народ, а народ идти туда не хочет и направляется прямо в противоположную сторону. Как Вы думаете, чем это может закончиться для России? Подумайте над этим вопросом, уважаемый читатель. А чтобы Вам легче думалось, предлагаю Вашему вниманию еще одну статью — «Немощь Сибири» (источник: https://el-murid.livejournal.com/4289210.html). «Недавно Путин и Си Цзиньпинь по телемосту запустили «Силу Сибири». Что, конечно, вызвало всплеск эмоций с обеих сторон — как с той, которая встает с колен, так и с той, которая говорит о продаже природных ресурсов страны в никуда. Проблема в том, что Кремль и Газпром, как и во всех прочих гиперпроектах, темнят с цифрами. А потому, вести разговор о «Силе Сибири», как и европейских Потоках, как и о войнах Путина на Украине и в Сирии, интервенции в Африке, помощи разнообразным террористическим и криминальным режимам, придется в основном на эмоциях. Либо, если все-таки хочется говорить о чем-то предметно, нужно пользоваться разнообразными методиками «черного ящика», где приходится восстанавливать происходящее по косвенным признакам. Говоря о Газпроме, как, впрочем, и о любом нефтегазе России, нужно понимать следующее — все без исключения углеводородные компании России — это механизм обогащения либо организованных преступных сообществ, либо правящих «элитных» кланов — что, впрочем, абсолютно идентично во всех смыслах. Это не рыночные структуры, а прачечные по отмыву похищенного. Уже поэтому говорить о российском нефтегазе в рыночном смысле бесперспективно. На Западе, кстати, трезво оценивают именно рыночную составляющую наших нефтегазовых «народных достояний», поэтому рыночная капитализация и Газпрома, и Роснефти, и других компаний этой отрасли невероятно низкая по сравнению с их объемами добычи и выручкой, которую они генерируют. Сеть кофеен «Старбакс» равна по капитализации всему Газпрому — никому не кажется некоторая странность такой оценки?
Между тем, оценка рынка предельно справедлива, и она исходит именно из понимания сути деятельности наших нефтегазовых монстров. Если вкратце — то рыночность любой компании определяется доходом ее акционеров относительно выручки. Международный отраслевой стандарт в этом смысле — порядка 50–60% операционного денежного потока распределяется между акционерами. У Газпрома — порядка 10–15%. Почему такой разрыв? Этот разрыв — и есть механизм воровства. Прибыль российских нефтегазовых компаний идет на капитальные затраты. На строительство все новых и новых проектов. А вот здесь и кроется ответ на вопрос: «Где деньги, Зин?» Капитальные затраты Газпрома в 2,5–3 раза выше среднемировых отраслевых, и это стало нормой с момента, когда кремлевская братва сумела вышвырнуть последнего профессионального отраслевика Рэма Вяхирева и посадить у руля своих друзей. Капитальные затраты распределяются между придворными и приближенными к российскому высшему руководству компаниями — всем известны эти структуры и фамилии. Это и есть механизм ограбления акционеров и вывода прибыли. А учитывая, что везде на каждом углу повторяется, что государство — главный акционер в стратегических нефтегазовых компаниях, то обворовывание акционеров — это и есть грабеж страны. Именно поэтому рынок не рассматривает российский нефтегаз в качестве рыночного, именно поэтому при очень приличных, на уровне мировых, показателях добычи и выручки капитализация выглядит так убого. Российский нефтегаз — это просто «общак» кремлевской оргпреступной структуры, а потому иметь дело с криминалом соглашаются далеко не все. Сила Сибири — очень хороший пример. После Силы Сибири будут строить Силу Сибири-2. Точно так же, как после Северного потока строят Северный поток-2 и Турецкий поток. Эта машина не может остановиться. Чтобы воровать, она должна продолжать строить и обогащать подрядчиков. В этом и заключается чисто экономический смысл попытки закрыть украинский транзит — на Украине уже нечего строить, в смысле трубы. Да и делиться с местным ворьем тоже не хочется. А потому — обходные маршруты, две войны и все такое. Лишь бы обеспечить интересы вывода средств через все новое и новое строительство. В такой ситуации доходность и прибыльность новых проектов имеет глубоко второстепенное значение. Ребята пилят не на экспорте газа — они обогащаются на предыдущих этапах. Поэтому им глубоко плевать на то, что будет потом. Публике, понятно, будут вливать в уши мантры про подъем экономики, завоевание рынков — но если Газпром добывает примерно 500 миллиардов кубов газа в год (кстати, с потихонечку падающей динамикой) — то о каком завоевании идет речь? Больше, чем есть, все равно не экспортируешь, разве что за счет недогазификации собственной страны. (в той же Анапе, к примеру, через которую проходит Турецкий поток, проблема газификации районов, непосредственно к Потоку примыкающих, как стояла, так и стоит. И будет стоять еще очень и очень долго).
Еще несколько штрихов к проекту «Сила Сибири». На основе вполне открытой информации. Эксперт Михаил Крутихин, комментируя запуск проекта, сказал, что «Сила Сибири», по имеющимся расчетам самого «Газпрома», не окупится, как минимум, до 2048 года. «То есть, это не окупаемый проект. У него две цели. Первая цель — это, конечно, надувать щеки и говорить, что мы открыли еще один экспортный маршрут для газа в сторону Азии», — говорит эксперт. Вторая цель — «дать заработать тому, кто его строит, то есть подрядчикам». Фактически он полностью в своей оценке сходится с идеей того, что Газпром — он не про прибыль акционеров (и главного акционера — государства), а про распил инвестиционных программ по карманам нужных людей. Прибыль проекта — вопрос второстепенный. Но даже его оценка окупаемости Силы Сибири выглядит чересчур оптимистичной. Выпущенный в 18 году скандальный отчет Александра Фэка из Сбербанк CIB утверждал, что рентабельность проекта при ценах на нефть в 65 долларов за баррель оказывается отрицательной и составит не менее 11 миллиардов долларов. Все дело в том, что исходный контракт предполагал стоимость нефти в пределах 110 долларах за баррель, а потому газпромовские топы с легкостью пошли на привязку цены газа к нефтяным котировкам. Мало того — инвестпрограмма была увеличена с 800 миллиардов рублей до 1,1 трлн., что усугубило ситуацию с перспективами окупаемости проекта. Открываем, кстати, котировки нефти за последний квартал и видим, что цена на нее держится на уровне ниже или в пределе упомянутой Фэком цены в 65 долларов за баррелль. Стоит вспомнить, что изначальный проект поставки газа в Китай предполагал использование уже существующей инфраструктуры газопровода «Алтай» с сопоставимыми объемами строительства трубы — порядка 3 тысяч километров. Но в итоге был выбран проект с максимальными капитальными затратами, предполагающими строительство всей инфраструктуры вокруг трубопровода. Только строительство Амурского ГПЗ, где газ будет проходить очистку перед поставкой в Китай, стоит 14 миллиардов долларов (а министр Новак говорил вообще о 20 миллиардах), причем Амурский ГПЗ задействован только для нужд Силы Сибири, в случае, если бы был выбран проект с опорой на систему «Алтай», можно было использовать уже существующие вокруг нее мощности. Но тогда как украсть 20 миллиардов долларов? В итоге проект Силы Сибири имеет норму доходности ниже, чем стоимость капитала Газпрома, а значит, ухудшает акционерную стоимость самого Газпрома. Это, кстати, ответ, почему капитализация Газпрома держится на уровне капитализации ларьков по продаже кофе — менеджеры Газпрома сознательно гробят рыночную стоимость компании в ущерб акционерам для того, чтобы обеспечить высокие доходы структурам своих друзей.
В итоге возникает ситуация, вполне характерная для властного воровского капитализма. Газ по Силе Сибири будет поставляться в ущерб интересам страны, но к полному удовольствию друзей. Российскому народу предложат гордиться самим фактом строительства очередного мегалитического проекта, доход от которого уже ушел в карманы нужным людям. А народу предложат оплатить убытки и ущерб. Через повышение цен, тарифов, ухудшение жизни. Все честно — вам — гордость, нам — деньги. Фактически он полностью в своей оценке сходится с идеей того, что Газпром — он не про прибыль акционеров (и главного акционера — государства), а про распил инвестиционных программ по карманам нужных людей. Своеобразным подарком Кремлю под торжественный запуск «Силы Сибири», стало решение Госкомитета по реформам и развитию Китая, который запускает реформу ценообразования на газовом рынке страны. При этом вначале реформа затронет газопроводы, по которым поступает импортный газ, построенные после 2014 года. Этому критерию соответствует только Сила Сибири и никакой иной газопровод. Смысл реформы в том, что государство отказывается от регулирования цен на выходе из магистрального газопровода, цена будет регулироваться балансом спроса и предложения. Что для Газпрома, мягко говоря, не очень хорошо — избыток газа на китайском рынке сегодня составляет порядка 9 млрд. кубометров. Это означает, что на Силу Сибири будет оказываться давление, ухудшающее условия торговли газом. При этом Газпром не может перенаправить объемы газа по этой системе вообще никуда, кроме как в Китай, а значит, китайцы могут варьировать объемы поступающего к ним газа в очень широком диапазоне — Газпром здесь, как в подводной лодке — выпрыгнуть некуда.
Нужно понимать, что для Китая Сила Сибири — не коммерческий проект. Это чистая политика, особенно сейчас. Трамп давит на китайцев угрозами сокращения поставок газа в виде СПГ через санкции. Ну, и про американский военный флот, контролирующий Моллукский пролив, Китай никогда не забывает. Поэтому для Китая важно иметь аргумент на переговорах с Трампом (или кем угодно, кто будет на его месте), чтобы парировать угрозы газовой блокады — а у нас есть Сила Сибири, по которой мы получим то, что нам необходимо. Пока блокады нет — нет смысла наводнять Китай лишними объемами газа, так как китайские газовые компании сейчас активно заняты работой по своим собственным сланцевым проектам, а потому создавать им менее благоприятные условия у китайского правительства нет никакого резона. Кстати, именно в Китае повторение сланцевой революции вполне возможно — у Китая мощная диверсифицированная экономика, которая может встроить убыточную сланцевую добычу в цепочки добавленной стоимости, как это сделали американцы, плюс Китай традиционно наплевательски относится к экологии, а сланец — это пока весьма грязное производство, даже при использовании самых передовых технологий. В итоге крайним оказывается Газпром. Вежливые китайцы сказали ему спасибо и предложили постоять в уголке в прихожей. Когда вы нам потребуетесь — мы вас позовем. И братва особо не возражает — она уже украла на строительстве, процесс экспорта газа ее волнует не так чтобы очень. Финанс.Ру пишет о том, что Китай не будет заключать новые газовые контракты, испытывая при этом не слишком большое желание работать и по ранее заключенным. Кроме того, «Сила Сибири», на рекламу которой по телевидению было потрачено ничуть не меньше, чем на ее прокладку, тоже оказалась нерентабельной — предполагаемая цена газа в 600 долларов уже спустилась до 200 с небольшим. И никакая поддержка бюджета, выражающаяся в освобождении проекта от налогов, помочь не в силах. В общем-то, ничего удивительного. Когда отраслью руководят люди, единственное достоинство которых заключается в том, что они — друзья, других результатов ожидать не приходится. За преданность им были даны на кормление самые хлебные и тучные пастбища, но оказалось, что там нужно не только получать фантастическую зарплату и выстраивать разные интересные схемы, но и принимать стратегические решения, имеющие долговременные последствия. А как их принимать, если ты понятия не имеешь об отрасли, которой номинально руководишь?
В итоге провал оценки перспектив сланцевой революции привел к тому, что большинство грандиозных проектов, в основе которых лежало убеждение, что жизнь и далее будет вся в шоколаде, а цена на нефть и газ будет только расти, оказались полностью провальными. Причем настолько провальными, что стране приходится вести уже две войны, чтобы хоть как-то защитить то, что еще осталось от такого талантливого управления отраслями. А куда деваться — остальные-то уничтожены. Не успели еще стихнуть бурные продолжительные аплодисменты, переходящие в овацию по поводу запуска «Силы Сибири», как уже озвучена идея строительства «Силы Сибири-2»: Россия может построить второй газопровод в Китай с транзитом через Монголию. Вице-премьер Алексей Гордеев в кулуарах форума «Россия – Монголия» сообщил, что минэнерго и компании «Газпром» поручено подготовить техническое и экономическое обоснование такого маршрута. «Это альтернативный маршрут проекта «Алтай», или «Сила Сибири – 2», который рассматривается по предложению монгольской стороны, — пояснил замглавы Фонда национальной энергетической безопасности Алексей Гривач. — Ресурсная база та же — действующие месторождения в Западной Сибири. То есть здесь может возникнуть реальная конкуренция за российский газ между Европой и Китаем». О «Силе Сибири-2» пока известно только то, что это будет еще более сложный и затратный проект, чем «Сила Сибири-1». Это, кстати, и ответ на другой вопрос – «Когда же они нажрутся?». Ответ – никогда». В общем и целом, достаточно пессимистическая, но верная оценка. Единственное, что автору хочется добавить сюда, так это то, что все далеко не так плохо, как это выглядит на первый взгляд. Не было бы «Силы Сибири», бюджетные деньги остались бы, лежать «на полке». Да, их не смогли бы разворовать, но это, с одной стороны. А с другой стороны, они не приносили бы прибыль. И эта прибыль определяется не одним только газом, но и сопутствующими ему сущностями и процессами, например, в России резко (в несколько раз) возросло производство гелия и т.д. и т.п. А автор представленной выше статьи эти обстоятельства никак не учитывает. Впрочем, он очень верно определил основную причину осуществления данного проекта – «распилить бюджетные деньги» на стадии капитального строительства. К слову сказать, данная причина лежит в основе далеко не одной «Силы Сибири», а чуть ли не во всех современных «мегапроектах», увы, такова суть «индивидуального капитализма». И пока мы не выстроим в России «социальный капитализм», эта суть будет довлеть над нами, как Дамоклов меч. В любом случае, у России всегда было и будет одно преимущество, которого лишены все остальные страны нашего мира – ее огромные просторы.
Вот что по этому поводу пишет «russkiy-malchik» в своей заметке «Огромное и неосознанное богатство России». «Благополучная Корея — хайтек-продукция, огромные корпорации, продвинутая экономика и все такое. А миллионы людей ютятся в конурах. Буквально. Мы в России зачастую не ценим то, что для других стран недоступно и что на самом деле главный дефицит в современном мире. Не нефть и не золото, а пространство — такое необъятное, что даже в 21 веке можно убежать и затеряться в лесах или полях. На самом деле, это невероятное, сказочное богатство — но совсем не осмысленное нами. Пространственная свобода рождает ощущение настоящей свободы — не политической, а внутренней, жуткий дефицит которой как раз в т.н. развитых странах. Внутренняя свобода — по-русски воля — это метафизическое ощущение безграничности мира и своего личного пространства. Когда ты не скован технологиями, цепями толерантности и правами многочисленных меньшинств, которые копошатся вокруг тебя и обкладывают ограничениями. Когда ты можешь махнуть рукой — и начать жить заново, с нуля, на новом месте. Благо этих мест несметное количество. Воля сидит в крови русских, с тех незапамятных пор, когда мужички снимались с места и уходили за горизонт, начиная новую жизнь и одновременно расширяя границы России. А сейчас, в 21 веке, именно там, на просторах России, вдалеке от агломераций, можно найти места, где нет камер и вайфая — и если отключить смартфон, ты полностью выпадаешь из-под наблюдения Большого Брата. Редчайшая для современного мира возможность. Не говоря уже о том, что жилье там не ограничивается квадратным метром в виде городской конуры. Вот почему так противоестественно в России делать ставку на мегаполисы, приводя в пример Сингапур и Корею с их тотальным дефицитом жилья и пространства». Именно этой «СВОБОДОЙ» могут (и должны) воспользоваться русские люди в своем противостоянии с нынешней властью. Русскому народу нужно прямо сегодня брать «местную власть» в свои руки и крепко держать ее в своем кулаке. И делать это надо, не где-то в мегаполисах, а прямо там, где Вы живете (в мегаполисах это сделать гораздо сложнее). В любом случае, центральная власть будет противиться этому, и тем сильнее, чем ближе к Вам находятся органы ее управления. Так что, этот процесс может начаться только в «глубинке», было бы желание местных жителей. А автор уверен, что такое желание есть, ведь русский народ всегда жил общинами, а главная суть его осталась прежней – это как раз та самая «СВОБОДА», о который мы с Вами здесь говорим.