Общенациональная идея
Предлагаю Вашему вниманию статью Анатолия Вассермана «Национальная Идея» (источник: https://vassermans.ru/videoblog/naczionalnaya-ideya/). «Я знаю, что это необходимо. А необходимость рано или поздно находит себе возможность. А необходимо это по причине, которую еще два тысячелетия назад сформулировал Сенека. Для того кто не знает, куда ему плыть, не бывает попутного ветра. Соответственно пока у нас нет идеи, у нас нет цели. А пока нет цели, не может быть сознательного движения. Помнится один мой знакомый, одесский юморист Сергей Александрович Осташко придумал для меня звание – ветеран броуновского движения. Действительно было время, когда я суетился, цепляясь за всякую текучку и не имея сколько-нибудь серьезной цели. И за это время, вроде бы пытался делать много, а не сделал ничего сколько-нибудь серьезного. То есть по работе кое-что получилось. Поскольку на работе передо мной ставили цели и задачи. А в жизни ничего. Сейчас, когда я получил возможность сам себе ставить цели и осознал необходимость постановки этих целей, я живу заметно успешнее, чем тогда. Так что думаю, это ко всему нашему обществу тоже относится. И когда мы поставим перед собой какую-нибудь глобальную цель, наше движение резко ускорится. А глобальная цель не может браться с потолка. Она всегда проистекает из какой-нибудь идеи. И соответственно национальная идея, нам нужна. Я, к сожалению, не берусь сказать, какой она будет. И даже не могу угадать, когда она появится. Знаю только, что без нее нам плохо. А если порассуждать. Что бы это могла бы быть за идея? Не прагматизм же запада, может быть какая-то самобытность русская? Прагматиками мы уже побыли. И это не понравилось. Причем не понравилось по вполне основательной причине. Потому-что прагматизм подталкивает к решениям тактического уровня. А еще лет шесть назад, мой партнер по многим очень интересным работам Нурали Нурисламович Латыпов и вообще замечательный человек. Знаменитейший в свое время игрок клуба «Что? Где? Когда?». Первый лауреат Хрустальной совы, еще в 1984 году. Человек очень разносторонне образованный, очень творческий. Кстати именно он меня перетащил в Москву. Я в Москве работаю с 6 сентября 1995 года. И с тех самых пор по сей день, так или иначе с ним взаимодействую. Так вот в частности, в 2013 году Латыпов, с моей помощью подготовил книгу «Острая стратегическая недостаточность». Мы с ним и до того, и после того многое публиковали на эту тему. Книга в какой-то мере обобщила написанное нами по этой теме ранее. Оказывается, тактические выигрыши очень часто оборачиваются стратегическими проигрышами…» (Вассерман). Автор рекомендует прочитать ее, уважаемый читатель, и сделать это можно прямо сейчас через любой поисковик. В этой книге много интересного, но здесь мы говорим немного о другом.
Как мы с Вами уже выяснили выше, идеология, присущая какому-то человеческому сообществу, представляет собой лишь «яркую и красивую обертку» менталитета этого сообщества. Менталитеты же разных сообществ людей довольно сильно отличаются друг от друга – это мы тоже знаем. Именно это обстоятельство и вызывает появление «национальных идей». Но неужели в менталитетах различных народов нет чего-то общего – общечеловеческого? Автор уверен, что есть, а стало быть, мы вправе поговорить здесь об этой общенациональной идеи. По мнению Далай-ламы (смотри две предыдущие главы), общенациональной идеей может стать только «поиск счастья в человеческой жизни». Автор согласен с этой мыслью – сколько он ни искал общего в различных «национальных идеях», поиск счастье оказалось единственным общим местом для них. Спрашивается, почему так все сложилось? Да, потому, что, как известно: «Кого бог хочет погубить, того лишает разума. Кого хочет покарать – наделяет разумом». И только тех, кого он хочет отблагодарить, он наделяет счастьем. Другими словами, человеческое счастье – это, с одной стороны, свойство его сознания, а с другой стороны, это свойство не имеет никакого отношения к его разуму. А стало быть, и общенациональную идею следует искать в подсознании человека. Согласно Википедии, подсознание (англ. subconsciousness) — устаревший термин, применявшийся для обозначения психических процессов, протекающих без прямого отображения их в сознании и помимо прямого сознательного управления. В науку термин введен в 1889 году Пьером Жане в философской диссертации. Позже он развил его в медицинской диссертации «Психический мир истериков» («L’état mental des hystériques» 1892). Термин «подсознание» использовался в ранних работах Фрейда по созданию психоанализа, но со временем он был заменен им на термин «бессознательное» (англ. the unconscious), предназначенный им в основном для обозначения области вытесненного содержания (преимущественно — социально неодобряемого). Последователи Фрейда, например Жак Лакан, в описании психической жизни полностью отказались от описаний позиции «над-/под-». Выделилось в отдельное понятие «неосознаваемое» (англ. nonconscious), обозначающее фактический синоним бессознательного, однако характеризующий автоматические (в том числе — и рефлекторные) действия (И. П. Павлов, Д. Н. Узнадзе), не контролируемые сознанием. Первая глава книги Карла Густава Юнга «Человек и его символы», в оригинале имеющая название «Approaching the unconscious», была неверно переведена на русский язык как «К вопросу о подсознании», благодаря чему в русскоязычной среде существует мнение, что «Карл Густав Юнг вновь обратился к термину подсознание».
Термин «подсознание» также ранее использовался в когнитивной психологии для обозначения области быстрой памяти, куда мозг записывает автоматические мысли, то есть мысли, которые часто повторяются или человек придает им особую важность. В этом случае мозг не тратит много времени на повторное медленное обдумывание этой мысли, а принимает решение мгновенно, исходя из предыдущего алгоритма, записанного в «быстрой» памяти. Такая «автоматизация» мыслей может быть полезной, когда надо быстро принять решение, но может навредить, когда автоматизируется неправильная или нелогичная мысль. Поэтому одной из задач когнитивной психотерапии является распознавание таких автоматические мысли, возвращение их из области быстрой памяти опять в область медленного переосмысления, с тем, чтобы удалить из бессознательного неверные суждения и перезаписать их правильными контраргументами. Авторы Википедии – излишне решительные и слишком много о себе думающие люди, вот потому они и назвали «подсознание» устаревшим термином. Хотя это – далеко не так. Обратитесь к психологам, и каждый из них Вам обязательно скажет, что он работает, прежде всего, с подсознанием человека, другими словами, с его «животной сущностью». Однако и последнее утверждение не совсем верно. Подсознания животного и человека отличаются примерно в той же степени, что и их разумы. Так что, говорить о подсознании, как о «животной сущности» человека — тоже неправильно. На взгляд автора, лучше всего назвать эту сущность «бессознательным, которое при нужде можно перевести в сознание» (осознать). Вторую же часть «бессознательного», которая отвечает за функционирование организма, современному человеку осознать просто не по силам. Вот давайте и «поковыряемся» в этом «бессознательном», и начнем с самого начала. Все известно, что «человек – это общественное животное». А стало быть, он не может построить свое счастье на несчастье других, ведь когда плохо окружающим людям, плохо и ему. Это свойство подсознания человека сближает его с животными. Но есть и другое свойство, которое отдаляет его от животных – это жажда творчества. Именно это свойство человеческого подсознания и заставило его придумать для себя единого Бога – Творца всего сущего. А себя человек считает «подобным ему», то есть, тоже Творцом. А потому, человек не может быть истинно счастливым и без творчества. Другими словами, хочешь быть счастливым, твори, без разницы, что, и делай хорошо окружающим людям, без разницы, как!
Если принять на веру слова Далай-ламы о том, что разных людей объединяет лишь их стремление к счастью, то именно эти два тезиса и можно назвать «общенациональной идеей» – «ТВОРИ И ДЕЛАЙ ХОРОШО ОКРУЖАЮЩИМ». Это как раз и является тем идеалом, к которому стремится все человечество. Тем не менее, наше современное человечество разделено на части – нации (как животные на виды), и каждая из этих частей противопоставляет себя всем другим частям. И это – уже «эхо» от менталитета меньшинства, опять-таки присущего, как животным, так и людям. А раз так, то человек не может быть истинно счастлив и без «национальной идеи». И вот тут на первое место выступает «Идеология обеспечения безопасности» (источник: https://colonelcassad.livejournal.com/5476366.html). «Советник Шойгу С. Ильницкий выпустил занятную программную статью на тему идеологического строительства и гибридной войны. В том числе в контексте более чем вероятного отстранения РФ от Олимпиады и борьбы за умы в интернете. Прямо указывается, что на текущий момент полноценная стратегия информационной безопасности фактически отсутствует, а политика государства в вопросах информационных войн является по большей части реактивной и оборонительной. Современный мир живет в состоянии гибридной войны, которая ведется за гегемонию, за ресурсы и за сохранение контроля над финансами, торговлей и технологиями, с одной стороны, и за многополярность и собственное суверенное будущее — с другой. В этой ситуации ядерное сдерживание — опорный фактор, гуманизирующий международную обстановку. На сегодняшний день, и это признано и нашими оппонентами, Россия в состоянии нанести неприемлемый для них ущерб, потому вероятность прямого «горячего» конфликта маловероятна. Само содержание понятия «война» меняется буквально на наших глазах. Меняется и характер угроз. Весьма условно их можно разделить на: — информационно-идеологические, социально направленные кампании; — кибер-технологические воздействия на инфраструктуру; — финансово-экономические, торговые санкции и тому подобные рестрикции; — террористические угрозы и локальные прокси-войны.
Самым актуальным на сегодня фактором внешнего воздействия на Россию становятся именно информационно-идеологические и киберугрозы, целью которых является хаос и смятение в головах, подрыв доверия на стыке «власть — общество», разрушение социальной инфраструктуры, а в итоге — ослабление и распад государства. На этих угрозах мы сосредоточим внимание. Ресурсы воздействия и уязвимости здесь значительны. Интернет оказывает все большее влияние на повседневную жизнь человека. Более 80 процентов россиян пользуются Интернетом с той или иной периодичностью. По данным социологов, примерно 2,5 часа в день средний житель страны проводит в социальных сетях, что суммарно составляет один месяц в году. Происходит колоссальное увеличение объема потребляемой информации. Зачастую человек просто не в состоянии разобраться в ней. В таких условиях идет размывание границы между мнением и фактом, между фактом и его интерпретацией. Люди воспринимают информацию лишь на уровне заголовков, не вдаваясь в детали и суть. Согласно исследованиям ВЦИОМ, каждый второй россиянин не может отличить достоверные новости от фейка. «Ложь обойдет полсвета прежде, чем правда успеет надеть башмаки» — это, увы, действительно так. Мы живем во времена, которые аналитики уже называют «эпохой постправды». Распад истины представляет собой одну из ведущих мировых тенденций. А если истины нет, то возможно все. Что делать в этой ситуации? Для начала людям надо хотеть видеть реальную картину мира. «Всякий, кто искренно захотел истины, тот уже страшно силен», — писал Федор Михайлович Достоевский в своих дневниках. Истина — это подлинная картина мира вокруг нас. Стремление постичь истину — это интеллектуальное усилие, это труд и напряжение ума, это, в конце концов, навык, который нужно прививать сызмальства. Неужели отыщутся люди, которые не желают видеть мир таким, каков он есть? Безусловно! И, увы, их становится все больше. Их уже большинство! Люди погружаются в информационные бункеры, где им не нужна правда, где они хотят слушать то, что хотят слышать, где важнее душевный комфорт. Они «подсаживаются на информационную иглу», где не факты, а эмоции — желанная цель. «Человек хочет истины только в ограниченной степени, — утверждал Фридрих Ницше в своем пророческом прогнозе. — Он желает приятных, спасающих жизнь последствий истины, а к чистому знанию без последствий он равнодушен и даже враждебен». Вот это все и становится идеологической платформой и «социально-кормовой базой» технологов информационных войн.
Их цель — загнать людей в информационное стойло, что звучит неутешительно для широкой аудитории, но это, увы, глобальный тренд. В результате реальная картина мира уже скоро — эксклюзив, правом на который будет обладать лишь узкая группа элит, что стремится управлять миром. Печально… И все же решение есть. Оно в нас самих, оно в том, чтобы стремиться думать, иметь свое мнение, нарабатывать навыки ориентирования в инфопотоке, способности «не подсаживаться» на сети и/или хотя бы на время отключаться от них. Все вышеперечисленное требует сосредоточения, напряжения и работы ума. Это в том числе и вопрос государственной политики в области образования. Мы должны учить наших детей и молодежь жить своим умом в информационном мире, а не тупо потреблять информацию. Наши оппоненты считают, что сегодня приоритет гибридного воздействия должен отдаваться информационно-идеологическому влиянию на социальные настроения, на ценности и традиции россиян, на доверие в отношениях «власть — общество», потому что прямые и разрушительные кибератаки, скажем, на инфраструктуру РФ чреваты жестким ответом с нашей стороны, а потому весьма рискованны для Запада. Убеждения противника — идеология, взгляды, цели, стратегия выступают главным призом в гибридной войне против нас. Буквально в эти дни возобновился «накат» на российский спорт — как социальную скрепу и гордость россиян. Это социально-информационная агрессия, это политика, к спорту имеющая лишь косвенное отношение. И, к сожалению, мы здесь вновь проигрываем. Поясню: в информационных войнах есть только одна стратегия победы — это наступление, это работа на упреждение, работа первым номером, это заполнение информационного пространства своим содержанием. В ситуации, когда ты работаешь рефлексивно, занимая позицию оправдывающегося, — ты заведомо проиграешь. Мы и проигрываем. «В чем сила брат? Сила в правде». За правду идет настоящая война, война за умы россиян. Правду нашу надо уметь формулировать, отстаивать и доносить до «города и мира». Причем наступательным образом, не оставляя оппонентам пространства для манипулирования общественным сознанием. Информационно-идеологическое воздействие — это первый и важнейший этап гибридной войны, за ним следуют социальные технологии действия. Западные технологи гибридных войн понимают, что люди — ресурс для достижения определенных целей. Военно-политических — в том числе. С этим ресурсом надо уметь работать. После глобализации капиталов, товаров и образов наступила пора глобализации людской массы. «Цветные революции» — лишь одна, пусть и самая известная социальная технология государственных переворотов в условиях искусственно созданной нестабильности. Используя ее, Запад разрушал целые страны и коалиции в угоду своим интересам. Из самых свежих примеров – это Гонконг, волнения в Ливане, Иране, Венесуэле и переворот в Колумбии. Далее — везде…
Как подчеркивал министр обороны РФ Сергей Шойгу: «На Западе уже давно отработаны лекала и алгоритмы свержения любой неудобной для них законной власти в любой стране. Конечно же, все это делается под лозунгом продвижения демократии…» Как, куда и во что бьют? Работают широким фронтом, но острие информационных атак направлено на следующие социальные среды нашего общества: — молодежь, как наиболее подверженный групповому влиянию сегмент общества; — пенсионеров, как наиболее социально зависимую, а потому манипулируемую категорию; — бюджетников и получателей социальных льгот, как категории, полностью зависящие от устойчивости функционирования государства; — военнослужащих и сотрудников силовых структур, как на самую сложную в плане «достижимости» целевую аудиторию, но самую важную и опорную для государства Российского, а потому перспективную. Атаки на армию и силовые структуры идут по нарастающей. Для информационных атак задействуются русскоязычные платформы, базирующиеся в Прибалтике и на Украине, а также пятая колонна внутри нашей страны. Используется фактор расконсолидации части российских элит. Ключевой становится психологическая и идеологическая устойчивость общества. Киберударные средства оппонентов направлены на всю инфраструктуру государства и общества, но прежде всего на: — энергетическую систему страны; — логистику, системы управления грузопотоками и пассажиропотоками; — базы данных социальных сервисов; — банковскую систему, системы платежей; — социальные сети, в которых могут проводиться кампании по дезинформации на фоне выведения из строя классических контролируемых государством СМИ; — системы оповещения о чрезвычайных ситуациях. Уязвимостей здесь хватает. На бытовом уровне — в том числе… К примеру, сегодня часто употребляется такое словосочетание, как «Интернет вещей». По сути, это устройства, которые маркетинговыми технологиями навязаны нам и за наши же деньги собирают информацию о нас. В их основе — интегрированные интернет-коммуникации. Это и телевизоры, и системы типа «умный дом», это и разного рода гаджеты, такие как, к примеру, смартфон или «умные часы», которые сканируют нас и окружение, наши интересы, привычки, состояние и запросы. И главное — контролируя вас, «Интернет вещей» начинает вами управлять. По статистике, чаще всего используют для выхода в Интернет смартфон: в 90 процентах случаев — молодежь (18-24 года), в 50 процентах — люди среднего возраста (40-60 лет) и в 30 процентах — старшее поколение (60 и более лет). Вот так — Большой Брат уже здесь…
Сейчас время, когда гуманитарные знания превращаются в технологии. Не всегда созидательного, но нередко разрушительного свойства. Искусственный интеллект, пожалуй, самая значимая из них. Ведь не зря считается, что ИИ — это третья революционная инновация в военном деле после изобретения пороха и ядерного оружия. «Если кто-то сможет обеспечить монополию в сфере искусственного интеллекта, то последствия нам всем понятны — тот станет властелином мира», — заявлял Президент России Владимир Путин. Министерство обороны РФ уделяет большое внимание проблемам и перспективам развития искусственного интеллекта, его эффективного применения в военном деле и безопасности в гражданском секторе. Мы намерены обеспечить лидерство России на этом направлении. Безграничные кибервозможности — это еще и трудно прогнозируемые риски в области обеспечения национальной безопасности, и глобальные риски. К различным «ядерным кнопкам» во всем мире приближаются люди, в том числе из поколения компьютерных игр, крайне безответственно относящиеся к вопросу применения военной силы. Объявленная в России программа тотальной, а зачастую непродуманной и поспешной кампании цифровизации порождает дополнительные уязвимости и риски национальной безопасности. В связи с этим необходима строжайшая государственная экспертиза безопасности проектов, подразумевающих использование технологий искусственного интеллекта, выстроенная система тестирования для обнаружения возможных ошибок, умышленных вкладок и сбоев. Такую государственную экспертизу на межведомственном уровне следует поручить компетентным силовым органам Российской Федерации, где должны быть созданы специализированные подразделения для контроля рисков и лицензирования технологий искусственного интеллекта. Назрело создание единого межведомственного центра противодействия информационным и киберугрозам. Приходится констатировать — сегодня стратегического видения информационной безопасности нет. Государственная политика в этой области, соответствующая серьезности вызовов, лишь в стадии формирования. Нет единой идеологической и технологической платформы информационной борьбы, не проработана в должной степени ее правовая база. Глобальные процессы в области информационных и кибервойн анализируются недостаточно системно. Работа ведется рефлексивно, хаотично и постфактум. Не хватает профессионально подготовленных кадров.
Для начала, возможно — введение в официальный оборот, в систему управления и правовое поле такого понятия, как социоинформационная устойчивость, определяющая способность государственных и общественных структур сохранять дееспособность в условиях осуществления в отношении России киберударных операций, в том числе сопряженных с негативными информационными кампаниями. Достижение заданного состояния социоинформационной устойчивости должно рассматриваться как одна из важнейших целей России не только военно-силовой безопасности, но и в сфере социально-экономического развития РФ. Ситуация довольно серьезна. Без системной политики в области обеспечения информационной и кибербезопасности мы можем постепенно уступить контроль над нашей жизнью зарубежным технологиям и центрам влияния. Уступим контроль и инициативу в этой области — потеряем суверенитет, потерям страну…». Как видите, уважаемый читатель, «национальная идея» — штука тоже нужная, без нее человеку тревожно, и он не может быть счастлив, по определению. А в современной России, увы, нет и такой идеи. Тот факт, что в Конституции России записан запрет на государственную идеологию – это правильная мысль (нам фантики ни к чему), но то, что у русского народа нет «национальной идеи» – это не то, что неправильно, это – «чистое безумие» нашей нынешней властной элиты. И если она этого не понимает, значит, она тоже безумна, и нам с такой властью «не по пути». В общем и целом, любой человек, выбравший для себя дорогу во власть, лишается возможности стать счастливым человеком, и его стоит пожалеть за это. Однако это его личный выбор. А вот когда власть становится безумной, тут впору жалеть уже народ. Впрочем, жалей – не жалей, но именно этому народу придется приложить все свои усилия для того, чтобы поменять такую власть, пока не стало поздно. А теперь, что такое «приложить все свои усилия». Если Вы думаете, что это значит, вооружиться булыжниками, и с диким криком нападать на любого, кто — хоть как-то связан с властью, Вы глубоко заблуждаетесь, эта дорога ведет прямиком в Ад. В любой власти (в том числе, и в нынешней российской власти) кроме «либерастов» (обладателей менталитета меньшинства) есть и либералы (обладатели менталитета большинства). Их немного (3 – 4%), но они все равно есть. Вот именно их и надо поддерживать, прикладывая для этого «все свои усилия».
Возникает вопрос – как определить, кто во власти либерал? Во-первых, всякий член всякой партии – это «либераст» по определению, а стало быть, поддерживать его не стоит, будь он хоть коммунистом, хоть – Патриотом России. Согласно этому признаку мы с Вами уже выделили одного либерала во власти – это В.В. Путин. Во-вторых, «власть портит человека» (постепенно превращает его в «либераста»), а стало быть, надо поддерживать только «новые лица» во власти. А согласно этому признаку мы с Вами лишились одного либерала во власти – и это опять В.В. Путин. Ну и, наконец, в-третьих, — он должен искренне верить, что «большинство всегда право, даже когда оно не право». В роли большинства как раз и выступает русский народ. Другими словами, поддерживать надо только тех, кто поддерживает русский народ, и не на словах, а на деле. В общем, разберетесь, не в первой, ведь мы с Вами сумели разобраться с Путиным, сумеем разобраться и на этот раз. И лучшей датой для этого является дата избрания нового президента России в 2024 году. Ну а как там случится на самом деле, «поживем – увидим». В любом случае, нынешнее поколение «Главного Заказчика будущего» России уже сегодня выстраивает более традиционное общество (более сплоченное общество), и хотят того «либерасты» или нет, но оно его обязательно построит (пик такого общества приходится на 2037 год). Что же касается «общенациональной идеи», то это привилегия народа, а не власти, которая просто обязана определиться с «национальной идеей» России, и это – как раз ее прерогатива. В общем, «каждому – свое». А теперь займемся вопросом творчества. Согласно Википедии, творчество — это процесс деятельности, создающий качественно новые материалы и духовные ценности или итог создания объективно нового. Основной критерий, отличающий творчество от изготовления (производства), — уникальность его результата. Результат творчества невозможно прямо вывести из начальных условий. Никто, кроме, возможно, автора, не может получить в точности такой же результат, если создать для него ту же исходную ситуацию. Таким образом, в процессе творчества автор вкладывает в материал, кроме труда, некие несводимые к трудовым операциям или логическому выводу возможности, выражает в конечном результате какие-то аспекты своей личности. Именно этот факт придает продуктам творчества дополнительную ценность в сравнении с продуктами производства. В творчестве имеет ценность не только результат, но и сам процесс.
Необходимым элементом творческой деятельности человека является воображение. Оно необходимо и для создания программы поведения в тех случаях, когда проблемная ситуация характеризуется неопределенностью. Отраслью знания, изучающей творчество, является эвристика. Все виды творчества соответствуют видам практической и духовной деятельности человека. Еще в XIX веке Герман Гельмгольц в общем виде, описывал «изнутри» процесс совершения научных открытий. В этих его самонаблюдениях уже намечаются стадии подготовки, инкубации и озарения. Гельмгольц писал о том, как рождаются у него научные идеи: «Эти счастливые наития нередко вторгаются в голову так тихо, что не сразу заметишь их значение, иной раз только случайность укажет впоследствии, когда и при каких обстоятельствах они приходили: появляется мысль в голове, а откуда она — не знаешь сам. Но в других случаях мысль осеняет нас внезапно, без усилия, как вдохновение». Анри Пуанкаре в своем докладе в Психологическом обществе в Париже (в 1908 году) описал стадии процесса творчества: 1. Вначале ставится задача, и в течение некоторого времени делаются попытки решить ее. 2. За этим следует более или менее продолжительный период, в течение которого человек не думает о так и не решенной пока задаче, отвлекается от нее. В это время, полагает Пуанкаре, происходит бессознательная работа над задачей. 3. И, наконец, наступает момент, когда внезапно, без непосредственно предшествовавших этому размышлений о задаче, в случайной ситуации, не имеющей к задаче никакого отношения, в сознании возникает ключ к решению. Размышляя о природе бессознательной фазы творческого процесса (на примере математического творчества), Пуанкаре представляет ее как результат работы двух механизмов, осуществляющих — комбинирование элементов будущих идей и — отбор полезных комбинаций. Возникают вопросы: что за сущности участвуют в бессознательном комбинировании и как происходит комбинирование; как действует «фильтр», и по каким признакам он отбирает «полезные» комбинации («и некоторые другие, имеющие признаки полезных, которые человек затем отбросит»), пропуская их в сознание? Пуанкаре дает следующий ответ. Первоначальная сознательная работа над задачей актуализирует, «приводит в движение» те элементы будущих комбинаций, которые имеют к ней отношение. Затем, если, конечно, задача не решается сразу, наступает период бессознательной работы над задачей. В то время как сознание занято совсем другими вещами, в подсознании получившие толчок мысли продолжают свой танец, сталкиваясь и образуя разнообразные комбинации.
Какие же из этих комбинаций попадают в сознание? Это комбинации «наиболее красивые, то есть те, которые больше всего воздействуют на это специальное чувство математической красоты, известное всем математикам и недоступное профанам до такой степени, что они часто склонны смеяться над ним». Каковы же характеристики этих красивых комбинаций? «Это те, элементы которых гармонически расположены таким образом, что ум без усилия может их охватывать целиком, угадывая детали. Эта гармония служит одновременно удовлетворением наших эстетических чувств и помощью для ума, она его поддерживает и ею он руководствуется. Эта гармония дает нам возможность предчувствовать математический закон», — пишет Пуанкаре. — «Таким образом, это специальное эстетическое чувство играет роль решета, и этим объясняется, почему тот, кто лишен его, никогда не станет настоящим изобретателем». Что же мешает творческому мышлению? Во-первых, конформизм — желание быть похожим на других. Во-вторых, ригидность, жесткость мышления, часто приобретаемая в процессе школьного обучения. В-третьих, желание найти ответ немедленно. Ну и, наконец, лень человеческая. Творчество можно рассматривать не только как процесс создания чего-то нового, но и как процесс, протекающий при взаимодействии личности (или внутреннего мира человека) и действительности. При этом изменения происходят не только в действительности, но и в личности. Б. Г. Ананьев считает, что творчество — это процесс объективации внутреннего мира человек. Творческое выражение является проявлением его индивидуальности. В наиболее острой форме связь личностного и творческого раскрывается у Н. А. Бердяева. Он пишет: «Личность есть не субстанция, а творческий акт». В. Н. Дружинин пишет: «В основе творчества лежит глобальная иррациональная мотивация отчуждения человека от мира; оно направляется тенденцией к преодолению, функционирует по типу «положительной обратной связи»; творческий продукт только подстегивает процесс, превращая его в погоню за горизонтом». Таким образом, через творчество осуществляется связь человека с миром. Творчество само стимулирует себя. Источником творчества, по К. Г. Юнгу, являются архетипы — базовые узловые структуры миропонимания, функционирования психики человека, направляющие потоки психической энергии, зафиксированные в бессознательном, сформированные, отобранные и накопленные предшествующими поколениями и переданные ими по наследству. К. Г. Юнг также обращал внимание на наличие тесной связи творчества и игры: «Создание нового является делом не интеллекта, а влечения к игре, действующего по внутреннему понуждению. Творческий дух играет теми объектами, которые он любит». Автор полностью поддерживает эту мысль (все-таки Юнг – «редкая умница») – если для животных игра является главным отображением их творческой деятельности, то для человека игрой (творчеством) может стать любой вид деятельности. Ну а архетипы Юнга примерно соответствуют «Матрице Веры» в терминологии автора этого сайта. Главным же противником творчества является лень человеческая, которая «раньше нас родилась».