Классы и классовая борьба
Предлагаю поговорить здесь о классовом делении человеческих обществ. Согласно Википедии, социальные классы (общественные классы) — большие группы людей, различающиеся по их месту в исторически определенной системе общественного производства, по их отношению к средствам производства, по их роли в общественной организации труда, а, следовательно, по способам получения и размерам той доли общественного богатства, которой они располагают. Понятие «социальный класс» начали разрабатывать ученые Англии и Франции в XVII-XIX веках. Ими рассматривались такие антагонистические социальные группы, как богатые-бедные, рабочие-капиталисты, собственники-несобственники. Французские историки Ф. Гизо и О. Тьери показали противоположность классовых интересов и неизбежность их столкновения, выражающаяся в классовой борьбе. Английские и французские политэкономы А. Смит и Д. Рикардо раскрыли внутреннее строение классов. Деление на антагонистические (непримиримо борющиеся между собою) социальные классы впервые наиболее полно и развернуто описал Карл Маркс. В социально-классовой структуре общества выделяют основные (существование которых непосредственно вытекает из господствующих в данной общественно-экономической формации экономических отношений) и неосновные классы (остатки прежних классов в новой формации или зарождающиеся классы), а также различные слои общества. Начиная с центуриатной реформы Сервия Туллия, Римские цензоры использовали слово classis для разделения населения на шесть сложных групп налогоплательщиков — от assidui (оседлые платежеспособные граждане с имуществом стоимостью более 100 000 ассов) до proletarii (единственное значение которых для государства выражалось в производстве потомства — будущих граждан Рима). Понятие класса получило свое специфическое значение только после отмирания средневековой феодальной системы и с возникновением капиталистического индустриального общества. Больше других классами занимался Карл Маркс: «Мне не принадлежит ни та заслуга, что я открыл существование классов в современном обществе, ни та, что я открыл их борьбу между собою. Буржуазные историки задолго до меня изложили историческое развитие этой борьбы классов, а буржуазные экономисты — экономическую анатомию классов. То, что я сделал нового, состояло в доказательстве следующего: 1) что существование классов связано лишь с определенными историческими фазами развития производства, 2) что классовая борьба необходимо ведет к диктатуре пролетариата, 3) что эта диктатура сама составляет лишь переход к уничтожению всяких классов и к обществу без классов».
По мнению автора, именно с этих трех ключевых ошибок и потянулись все остальные заблуждения Маркса. Автор не поленился, и хорошо изучил основополагающие труды Маркса, и не нашел там логичных доказательств ни одному из представленных выше тезисов. А сказать, что ты доказал, и доказать – это разные вещи. А потому, автор предлагает сделать это самостоятельно. Итак, любое логичное доказательство, прежде всего, опирается на какие-то аксиомы. Их у автора только две – человек не может существовать вне общества («человек – общественное животное»), и человеческие общества не могут существовать без управления (без власти), в противном случае обязательно начнется «война всех против всех». Откуда следует, что любое человеческое общество всегда будет состоять из двух классов – класса управляющих и класса управляемых. Эксплуатация же людей другими людьми – это уже вторичный процесс. И данный процесс совсем необязателен, например, авторитетные лидеры («урожденные автономы») управляют другими людьми без какого-либо принуждения и эксплуатации. В любом случае, во главе угла всех взаимоотношений людей друг с другом всегда лежит принцип — кто кем управляет! Класс управляемых никогда не сможет эксплуатировать класс управляющих, даже если очень сильно захочет этого. Таким образом, «диктатура пролетариата» — одна из главных ошибок Маркса, ибо такая диктатура неизбежно должна привести к отсутствию власти и «войне всех против всех». Приведенные выше рассуждения опровергают и два других тезиса Маркса – о том, что «существование классов связано лишь с определенными историческими фазами развития производства», и о том, что «эта диктатура сама составляет лишь переход к уничтожению всяких классов и к обществу без классов». Из последнего тезиса как раз и появилась концепция Маркса и Энгельса о «коммунистическом обществе без государства». Согласно марксизму, рабовладельческое, феодальное и капиталистическое общества разделены на несколько классов, включая два антагонистических класса (эксплуататоров и эксплуатируемых): сначала это были рабовладельцы и рабы; после — феодалы и крепостные крестьяне; наконец, в современном обществе, это буржуазия и пролетариат. Третий класс — это, как правило, ремесленники, мелкие торговцы, крестьяне, то есть те, кто имеет собственные средства производства, работает исключительно на себя, но при этом не использует другую рабочую силу, за исключением своей.
Единственным и главным критерием расслоения общества, по мнению Маркса, было обладание частной собственностью на средства производства. Поэтому структура общества сводилась им к двум уровням: классу собственников на средства производства (рабовладельцы, феодалы, буржуазия) и классу, лишенному собственности на средства производства (рабы, пролетарии) или имеющему очень ограниченные права на собственность (крестьяне). Интеллигенция и некоторые другие социальные группы рассматривались как промежуточные слои между классами. Согласно же авторской концепции, все социальные группы, без исключения, относятся либо к одному классу, либо – к другому. Если интеллигенция принимает участие в управлении обществом, она является представителем класса управляющих, если – нет, то класса управляемых. То же самое можно сказать и о крестьянстве – так, например, «кулаки» всегда являлись правящим классом, а безземельные крестьяне, опять-таки, всегда — классом управляемых. Классы же в Марксистском понимании существуют не как группы людей, управляющих или управляемых другими группами, а как группы людей с точки зрения их социального отношения к другим группам. Соответственно, названия классов — не «высший», «средний» и «низший», а «капиталисты», «рабочие», «феодалы» и «крепостные». Отношения, определяющие класс, всегда анализируются марксистами, прежде всего, с социальной точки зрения. И такой подход вполне справедлив для классов-антагонистов. Однако, как мы выяснили чуть выше, антагонизм в отношениях между различными классами совсем необязателен. Да, «обобщенные сознания» различных классов всегда отличаются друг от друга и зачастую противостоят одно – другому. Однако разрешить это противостояние можно ведь и «мирным путем». Более того, антагонистическое противостояние возможно и внутри одного класса, например, между центральной властью и местным самоуправлением. Ведь центральная власть исходит из интересов всей страны, а местное самоуправление – из интересов какого-то отдельного сообщества людей. В любом случае, решение всех подобных вопросов надо искать не в противопоставлении мнений и желаний одной группы людей мнения и желаниям другой группы людей, а в поисках компромисса между ними.
Классовые отношения по Марксу определяются социальными отношениями в процессе производства, а не социальными отношениями в процессе обмена. Ну а, по мнению автора, классовые отношения определяются всей совокупностью взаимоотношений между разными группами людей. И наибольший антагонизм в отношениях между различными классами всегда возникал и возникает именно «в процессе обмена», а не «в процессе производства». Так что, во все времена и в любых человеческих обществах можно выделить еще два обязательных класса – класс богатых и класс бедных. Чаще всего, богатые относятся к классу управляющих, а бедные – к классу управляемых, но такое деление происходит далеко не всегда. Посмотрите на сегодняшнюю Россию, и Вы увидите, что государственные чиновники самого высокого уровня (из класса управляющих) являются бедняками по сравнению с олигархами (из класса управляемых). Так что, подобное деление на классы – очень условно, и мы его будем «держать лишь в уме». А вот принцип – «кто кем управляет» однозначно является главенствующим. Несмотря на решающее значение концепций Карла Маркса и Фридриха Энгельса в развитии классовой теории в социальных науках, сами основоположники марксизма не осуществили систематизированного изложения своей классовой теории общества в каком-то одном месте, и ее положения рассеяны во многих трудах. Третий том «Капитала» завершается именно главой 52 «Классы», которая осталась недописанной. В этой главе Маркс успел отметить следующее: «Собственники одной только рабочей силы, собственники капитала и земельные собственники, соответственными источниками доходов которых является заработная плата, прибыль и земельная рента, следовательно, наемные рабочие, капиталисты и земельные собственники образуют три больших класса современного общества, покоящегося на капиталистическом способе производства».
Употребление понятия «классы» Марксом можно разделить на ранние и поздние работы. В ранних работах он описывает конкретные классы в определенных обществах. Например, в работах «Классовая борьба во Франции с 1848 по 1850 г.» и «Восемнадцатое брюмера Луи Бонапарта», в которых он анализирует итоги революции 1848 года, ее последствия и причины. Здесь Маркс определяет класс не сугубо экономически, а называет общие условия существования во всей совокупности (сюда относятся, например, образ жизни, интересы, образование и политическая организация) отделяющими один класс от другого. В поздних работах (например, в «Капитале») он абстрактно описывает различные классы как результат производственных отношений капитализма. Маркс стремится не только эмпирически описать соответствующие группы населения, но и объяснить системное происхождение такого разделения. Для этого он прибегает к трудовой теории стоимости и теории классовой борьбы. Трудовая теория стоимости утверждает, что рабочая сила, продаваемая наемными работниками, является единственным товаром, чья меновая стоимость заключается в том, чтобы создать стоимости больше, чем он сам обладает. Капиталистический класс эксплуатирует рабочих, получая прибавочную стоимость. Теория классовой борьбы занимает одно из центральных мест в марксистском материалистическом понимании истории, которое Фридрих Энгельс окрестил историческим материализмом. Возникновение классов становится возможным только тогда, когда рост производительности труда приводит к появлению прибавочного продукта, а общая собственность на средства производства сменяется частной; с появлением последней фактом становится и имущественное неравенство. Однако ключевым фактором для разделения на классы выступает общественное разделение труда — на умственный и физический, на управленческий и исполнительный, на квалифицированный и неквалифицированный. Энгельс отмечал, что в центре классовой борьбы находятся процессы производства и потребления, но ее невозможно свести к одной только экономической сфере. Другими словами, даже Энгельс понимал, что одной только экономической эксплуатацией, объяснить все нюансы существования различных классов не получится. Автор этого сайта тоже понимает, что свести эти нюансы лишь к принципу: «кто кем управляет» тоже не получится, тем не менее, этот принцип ближе к истине, чем принцип: «кто кого эксплуатирует». Тем не менее, современные философы чаще «эксплуатируют» именно последний принцип. Помимо марксистских идей о классах и классовой борьбе существует агорическая классовая теория. Агористы считают, что современное капиталистическое общество разделено на два класса — угнетателей и эксплуатируемых. В качестве угнетателей выступают олигархи и государственники, а в роли эксплуатируемых предприниматели и рабочие. Наиболее полно эта теория изложена в книге Уолли Конгера — «Агорическая классовая теория».
Альтернативой марксистской «теории социальных классов» стали работы Макса Вебера, в которых были заложены основы современного подхода к изучению социальной стратификации. Вебер кроме экономического критерия (отношения к собственности и уровень доходов) учитывал также как социальный престиж (получение индивидом от рождения или благодаря своим личным качествам определенного социального статуса, позволяющего занять ему соответствующее место в социальной иерархии) и политическую власть. Он сформулировал теорию трехкомпонентной стратификации, характеризующую политическую власть как взаимодействие между «классом», «статусом» и «групповой властью». Вебер считал, что классовая позиция определяется исходя из навыков и образования людей, а не только из их отношения к средствам производства. И Маркс, и Вебер считали социальное расслоение негативным явлением. Однако первый стремился к преодолению его вместе с капитализмом и частной собственностью на средства производства в коммунистическом обществе, в то время как второй видел решение в предоставлении равных возможностей в рамках капиталистической системы. Большой вклад в развитие теории социальной стратификации внесли такие ученые, как Толкотт Парсонс, Ральф Дарендорф, Бернард Барбер, Рэндалл Коллинз, Питирим Сорокин, Кингсли Дэвис и Уилберт Мур. Сторонники этой теории социальной стратификации считают, что понятие класса годится только для анализа социальной структуры обществ прошлого, а в современном обществе оно уже не применимо, так как возрастание роли наемных менеджеров привело к тому, что отношения собственности потеряли свою определенность, оказались размыты и поэтому понятие «класс» следует заменить понятием «страта» или слой, а общество рассматривать с точки зрения теории социальной стратификации, а не теории социально-классового строения общества. Страты, в отличие от класса, формируются не только по формальным экономическим признакам (наличие частной собственности, доход, профессии и др.), но и по таким признакам, как престиж, образ и стиль жизни, объем власти и авторитета. В этих стратификационных моделях выделяются три уровня: высший слой (высший класс), средний слой (средний класс) и низший слой (низший класс). Высший слой — это элитарное меньшинство населения. Средний слой является основным слоем, который уравновешивает все общество. Низший слой занимают люди, опустившиеся на социальное дно. Автор этого сайта поддерживает подобное разделение людей, однако он наблюдает в нынешних реалиях резкое количественное сокращение «среднего класса» и увеличение «низшего класса». А потому, автор убежден, что в низший класс попадают не люди, «опустившиеся на социальное дно», а люди, которых туда принудительно «запихали». Принятый в США вариант социальной стратификации (модификация модели Денниса Гилберта), в которой присутствуют следующие классы.
Высший высший класс: руководитель общенациональной корпорации, совладелец крупной фирмы, высший военный чин, федеральный судья, крупный архитектор, известный врач, архиепископ. Высший класс: руководитель средней фирмы, врач с частной практикой, адвокат, преподаватель университета. Высший средний класс: преподаватель муниципального колледжа, менеджер среднего звена, учитель средней школы. Средний средний класс: банковский служащий, дантист, учитель начальной школы, начальник смены на предприятии, служащий страховой компании, менеджер супермаркета, квалифицированный столяр. Низший средний класс: автомеханик, парикмахер, бармен, квалифицированный рабочий, служащий гостиницы, работник почты, полицейский, водитель грузовика. Средний низший класс: среднеквалифицированный рабочий, водитель такси. Низший низший класс: посудомойка, домашняя прислуга, садовник, привратник, дворник, мусорщик, неработающие, полностью зависящие от программ государственного вспомоществования. В последнее время учеными выделяется еще новые классы, например класс когнитариата и прекариат. По данным общенационального исследования, проведенного по заказу Би-би-си в 2012 г. Британское общество делится на семь основных классов: элита, устойчивый средний класс, технический средний класс, обеспеченные наемные работники, традиционный рабочий класс, работники сферы услуг, прекариат, называемый также нестабильный пролетариат — самый бедный и уязвимый класс среди всех перечисленных, с самыми низкими показателями по социальному и культурному капиталу. По оценкам исследователей, он составляет около 15 % населения Великобритании. Ну а теперь поговорим об эксплуатации. Согласно Википедии, эксплуатация — присвоение результатов труда другого человека без обмена или с предоставлением взамен товаров (услуг, денег), стоимость которых меньше, чем стоимость, созданная трудом этого человека за рабочее время. В марксизме на основе трудовой теории стоимости делается вывод о наличии эксплуатации не только в условиях явной зависимости работников (рабство, крепостничество, подчиненность феодалу), но и экономической эксплуатации труда наемных рабочих даже при полностью равноправных и добровольных действиях всех сторон (без насилия или иного принуждения). Большинство других экономических теорий считают, что эксплуатации не существует, либо она носит исключительно внеэкономический характер (основана на насилии, обмане, зависимости, принуждении и т. п.). Согласно марксизму, материальной предпосылкой для эксплуатации является такой уровень развития производительных сил, при котором человек может производить продукт не только для покрытия своих минимальных потребностей (необходимый продукт), но и некоторый излишек (прибавочный продукт), который и присваивается владельцами средств производства, организующими труд нанятого или принуждаемого к труду человека.
При рабстве рабовладелец является собственником раба и всех результатов его работы. Это наиболее яркая форма эксплуатации, основанная на применении физического насилия и юридической зависимости раба, преобладает внеэкономическое принуждение. При феодализме основу эксплуатации составляет частная собственность на землю. При этом крестьянин часто был лично свободен и имел определенные юридические права, но не мог избежать эксплуатации в силу отсутствия экономических условий для ведения самостоятельного хозяйства (отсутствие возможности получения земли для обработки). Особенностью России был длительный период крепостного права, при котором крестьяне имели очень ограниченные права. Собственник земли (феодал, сеньор, помещик) предоставлял крестьянам возможность пользования участками в обмен на работу в свою пользу (барщина) и/или за плату (оброк, рента). При этом рабочая сила не имела товарный характер, так как крестьянин не договаривался о размере своей заработной платы, он договаривался о вознаграждении феодалу. При капитализме работник добровольно заключает трудовой договор с работодателем. Он в любое время может расторгнуть этот договор и заключить договор с другим работодателем. Обе стороны выступают равноправными участниками сделки. Не наблюдается внешнего принуждения к труду или бесплатного изъятия результатов труда. Ряд экономических течений (например, австрийская школа, чикагская школа) на основании равенства сторон сделки считают, что каждая из сторон получает свою долю в произведенном результате (продукте, услуге) и эта доля обусловлена соотношением уровней предельной продуктивности соответствующего фактора. В форме заработной платы работник получает полную оплату предоставленного ресурса (труда), а размер оплаты зависит от предельной продуктивности этого ресурса. Точно так же собственник капитала получает оплату, сформированную предельной продуктивностью его капитала. Таким образом, при капитализме эксплуатации не существует. Хотя Кембриджский спор о капитале во второй половине XX века и показал, что на макроуровне доходность капитала не подчиняется концепции предельной продуктивности, но другого объяснения данными экономическими школами предложено не было, и подобные взгляды продолжают доминировать в учебниках по экономике. И надо признать, что открытого принуждения, действительно, нет, а стало быть, нет и эксплуатации. Однако наемного работника, что называется, «жизнь заставляет» подписывать трудовой договор с работодателем. В связи с чем, можно выделить еще два обязательных класса – класса работодателей и класса наемных работников. Впрочем, эти классы практически не отличаются от классов управляющих и управляемых. Так что, оставим и их «в уме».
Согласно марксистской теории, капиталист полностью оплачивает работникам стоимость их рабочей силы в форме заработной платы. Но в процессе труда наемные работники создают новую стоимость, которая обычно больше стоимости, затраченной капиталистом на их наем. Маркс назвал эту разницу «прибавочной стоимостью». Капиталист как собственник средств производства присваивает себе весь результат (произведенный продукт) и получает его полную стоимость, которая включает и прибавочную стоимость. В конечном итоге работник получает стоимость, эквивалентную стоимости товара «рабочая сила», а капиталист — прибавочную стоимость, которая остается у него после вычета всех затрат (на сырье, оборудование, материалы, найм работников). Именно присвоение прибавочной стоимости Маркс и считал формой эксплуатации работников. Нужно учитывать, что прибавочная стоимость служит основой не только прибыли, но и всех видов налогов, акцизов, пошлин, ренты, банковских процентов. Поэтому, по мнению марксистов, эксплуатируют работников не только собственники предприятий. Опосредованно в этом принимают участие торговцы и посредники, государство, собственники земли, банки и их вкладчики. Степень эксплуатации Карл Маркс характеризовал отношением размера прибавочной стоимости к стоимости рабочей силы или отношением времени, в течение которого рабочий создает стоимость для других ко времени работы для себя (создания эквивалента своей зарплаты). Чем эта величина больше, тем выше степень эксплуатации. Для существования капиталистической эксплуатации необходимы следующие элементы: 1. Средства производства находятся в частной собственности. 2. Рабочие не могут выжить, не продавая свою рабочую силу. 3. Производительность труда работающих не по найму, существенно ниже той, которая обеспечивается в условиях найма. 4. Репрессивный аппарат государства защищает право частной собственности. Марксизм предлагает путь к полной отмене эксплуатации через революционный захват рабочими средств производства при определенных условиях, а именно, когда в недрах капиталистического способа производства созреют материальные основы нового общества. Так же, как и когда-то в недрах феодализма зародились материальные основы капитализма, зародился новый класс капиталистов, способный реально держать власть и развивать общество. Таким образом, совершается переход к социализму или коммунизму. И тут марксисты попадают в ловушку, созданную самим Марксом. Ну, захватили рабочие средства производства «революционным путем», а что дальше? Средства производства без управления – всего лишь «железо», а управлять этими средствами (не работать на них, а именно управлять) рабочие попросту не умеют. И как результат – разруха, причем, не только «в головах», но и в общественных отношениях.
Немарксистские экономические теории обычно тоже негативно относятся к эксплуатации, но считают ее необходимым элементом рыночной экономики, уменьшающимся вместе с ее развитием. Они считают, что новая стоимость создается при равном участии всех факторов производства, а не только наемными рабочими. Так, Альфред Маршалл писал: «Капитал вообще и труд вообще взаимодействуют в производстве национального дивиденда и получают из него свои доходы соответственно в меру своей (предельной) производительности. Их взаимная зависимость самая тесная; капитал без труда мертв; рабочий без помощи своего собственного или чьего-либо другого капитала проживет недолго. Когда труд энергичен, капитал пожинает богатые плоды и быстро возрастает; благодаря капиталу и знаниям рядовой рабочий западного мира питается, одевается и даже обеспечен жильем во многих отношениях лучше, чем принцы в прежние времена. Сотрудничество между капиталом и трудом столь же обязательно, как и сотрудничество между прядильщиком и ткачом; небольшой приоритет на стороне прядильщика, но это не дает ему никакого преимущества. Процветание каждого из них теснейшим образом связано с силой и энергией другого, хотя каждый из них может выгадать себе временно, а то и постоянно, за счет другого, несколько большую долю национального дивиденда». Современные государства снижают степень эксплуатации путем ограничений свободы деятельности монополий (которые из-за отсутствия конкуренции с другими компаниями способны устанавливать монопольно низкие цены на покупку сырья, материалов, рабочей силы и в то же время завышать стоимость своих товаров). Налоговая система также может способствовать перераспределению средств на социальные цели. Кроме того, в капиталистической экономике антагонистический характер эксплуатации может снижаться за счет направления собственных средств самими наемными рабочими для покупки ценных бумаг предприятий. Работники становятся совладельцами средств производства, покупая акции предприятий или паи в инвестиционных фондах. В теории все выглядит очень хорошо, но практика, увы, отвергает эту теорию — средний класс в последнее время только сокращается, причем, повсеместно, а количество представителей низшего класса все время растет.
И всем людям на Земле надо честно признать, что исключить эксплуатацию наемных работников со стороны работодателей по силам только ГОСУДАРСТВУ (никакой «свободный рынок» с этим делом не справится). И сделать это можно только одним способом. Во-первых, необходимо перенести налоговую базу государства с предприятий на «конечного потребителя» (как на богатых, так и на бедных, как на работодателей, так и на наемных работников). В развитых капиталистических странах это было сделано уже давным-давно – эти государства снимают пропорциональный налог на доходы всех физических лиц (конечных потребителей). И во-вторых, необходимо ввести регулирующий налог на доходы предприятий всех форм собственности, освободив их от всех других налогов. Увы, этого не сделано ни в одной стране мира, ведь «богатеи» категорически против. И понятно почему – прибыль их предприятий резко сократится в результате введения подобного налога, а конечной целью любого работодателя является именно прибыль, а вовсе не доход принадлежащих им предприятий. А регулирующий налог на доход предприятий как раз и предполагает его значительное увеличение при снижении фонда оплаты труда наемных работников (ФОТ), и наоборот. Если выразить все это математической формулой, то она будет выглядеть примерно так: Налог = (Доход)2/(Доход + К х ФОТ), где К – безразмерный коэффициент. Только в этом случае реализуется основная концепция любой капиталистической экономики: «Капитал вообще и труд вообще взаимодействуют в производстве национального дивиденда и получают из него свои доходы соответственно в меру своей (предельной) производительности». Иногда встречаются утверждения о возможности «самоэксплуатации». В качестве примера приводят частных предпринимателей, фермеров, которые сами работают на себя. При этом самоэксплуатация возникает, если их доход на единицу труда оказывается меньше, чем если бы они работали по найму — то есть если они косвенным образом продают свой труд дешевле его рыночной стоимости. Согласно другому мнению, эксплуатация заключается в бесплатном присвоении результатов чужого труда, а не своего собственного, то есть эксплуатировать можно только другого человека, а не самого себя. Кстати, эксплуатировать можно не только труд. Например, эксплуатация технической системы – это этап жизненного цикла системы, на котором реализуется, поддерживается и восстанавливается ее качество.
Эксплуатация включает в себя в общем случае использование по назначению, транспортирование, хранение, техническое обслуживание и ремонт, например, эксплуатация зданий и сооружений. Кроме того, возможна и эксплуатация природных ресурсов — разработка, использование природного ресурса: месторождения, плодородной земли, лесного, водного ресурса, охотничьего или рыболовного угодья и т. п. Короче говоря, и человек, и его эксплуатация всего, до чего «дотягиваются руки» — это принципиально неразделимые вещи. Современное человечество «расширенно воспроизводит все человеческое», а стало быть, так же расширенно воспроизводит и эксплуатацию. Таким образом, при переходе к «простому воспроизводству» сократится и эксплуатация «всего человеческого», в том числе, и труда. Именно поэтому автор и называет будущий «цивилизованный государственный социальный капитализм» — «государственным коммунизмом», ведь при нем реализуется главный тезис коммунистического общества – «от каждого — по способности, каждому – по потребности». Хотя определять потребности конкретного человека будет не он сам, а все общество вместе, то есть, ГОСУДАРСТВО. Ведь именно государство будет изменять коэффициенты в приведенной выше формуле, исходя из нужд всего общества в целом. Хочет того человечество или нет, но перейти к простому воспроизводству ему придется в любом случае (иначе его ждет гибель), а потому, и построение будущего общества «государственного коммунизма» так же неизбежно, как был неизбежен и переход от рабовладельческого строя к феодализму, и от феодализма к «индивидуальному капитализму». Как говорится, «все течет, все изменяется». И русский народ был на правильном пути, когда построил у себя «социальный капитализм». Вот только бандитским он вышел, а вовсе не цивилизованным. Точно так же, как и нынешний «индивидуальный капитализм» во всем нашем мире является бандитским — слишком много эксплуатации «всего человеческого» в пользу очень ограниченного меньшинства людей. Отсюда и всплеск «революционной ситуации» по всему миру. И это понятно, ведь классовая борьба никогда не исчезнет из человеческого мира, ее можно лишь сократить до приемлемых всем значений. И к слову сказать, это очень хорошо, ведь «жизнь — есть борьба», а без борьбы нет развития человечества, а потому, не будет борьбы, не будет и человечества. В общем и целом, «все идет своим чередом». На этом и закончим.